Min Affect

Спустя несколько недель после открывшегося вейловского происхождения Чимин начал по-настоящему паниковать. Его мракоборческие миссии страдали от невозможности концентрироваться из-за отсутствия нормального сна и аппетита, а во время последней вылазки Пака и вовсе чуть не убили. Пришлось рассказывать начальнику – Министру Магии Ким Намджуну – о своей постыдной проблеме и временно-постоянно занять скучнющее безопасное "почётное" место в кабинете за столом с бесконечными пыльными бумажками. Правда, в бюрократии Чимин силён не был, так как ненавидел нудную писанину всей душой, и уж тем более – сейчас. Министр в итоге настолько проникся сочувствием к Паку, что тайно сговорился с Тэхёном об организации вечеринки в помощь Чимину, на которую обязаны явиться все волшебницы Лондона. И волшебники тоже. Само собой, причину никто не знал, но в приглашении написали "Обязательное рукопожатие Пак Чимину в честь годовщины его Подвига в Тайной комнате" Тэхён настаивал, чтобы руки пожали и женщины, и мужчины, так как самозабвенно потреблял и гейские вейловские романы тоже, о чём не знала ни одна живая душа. Чимин ничего не ждал от довольно идиотской, на его взгляд, затеи, но согласился, чтобы отблагодарить Тэхёна и Намджуна за их искреннее, хоть и довольно навязчивое желание помочь с поиском соулмейта. Вечеринка казалась Паку настоящим адом на земле. Он просто желал спрятаться, забиться в угол и не давать ни одной живой душе прикасаться к его ноющим после сотни рукопожатий ладоням. Многие приглашённые маги были настолько мерзкими на вид, что к горлу не раз подкатывала тошнота, но, слава Мерлину, ни одно из их прикосновений ничем не отличалось от предыдущего, разве что кожа рук зудела всё больше с течением вечера. Чимин рассчитывал, что его спутницей жизни окажется кто-то из знакомых, но ни его бывшая Джинни, ни сокурсницы с Гриффиндора, ни редко-симпатичные сотрудницы Министерства Магии не вызвали никаких специфических ощущений. Пак с радостью назвал бы весь этот фарс невероятной чушью, если бы жизненные силы не покидали его тело с увеличивающейся каждый день скоростью. Чимин устал... Он прислонился к стене и искал глазами Тэхёна, которого потерял из виду. Наверняка он притащит за собой ещё с пяток девушек, ещё не пожимавших его бедную затраханную почти в прямом смысле уставшую руку. Мракоборец хотел, чтобы его просто оставили в покое и дали поспать, хоть последние недели сны были крайне беспокойные и наутро не приносили облегчения. Чимин смертельно устал.

Do you know that there's still a chance for you?

'Cause there's a spark in you

(с) Chase Holfelder – Firework

Туалет! Пара минут уединения и прохладная вода из-под крана – то, что нужно! Излишне поспешно завернув за угол, Пак со всей дури врезался грудью в выходящего из уборной мужчину. Чимин инстинктивно протянул руку, чтобы удержать пошатнувшегося блондина от падения, и совершенно случайно задел его щёку. Электричество. Экстаз. Наслаждение. Разряды прошибли Чимина от кончиков пальцев до самых отдалённых закуточков его истощённой вейловской душонки и заполнили сознание обжигающим светом самой жизни. Он нашёл его. Нашёл, и больше никогда не отпустит, а прямо сейчас – прижмётся поближе, чтобы впитать в себя больше феромонов и исцеляющего воздействия обретённого соулмейта. – Так. Это мужчина, – хаотичные мысли роились у Пака в голове. – Да плевать, кто он, – до тех пор, пока я могу его трогать, касаться, обнимать вот так... Пока Чимин наслаждался своей обретённой вейловской панацеей, молодой человек в его объятьях смачно выругался и предпринимал тщетные попытки освободиться. Но мракоборец был непреклонен: лишь вжимался в мужчину крепче, ещё и тёрся своей щекой о гладкую щёку соула. Он так невероятен! По-другому и быть не могло, Пак ещё сомневался?! Его запах, гладкая кожа... А какой он, должно быть, на вкус... Нестерпимо захотелось проверить последний тезис, и Чимин, забывая обо всём на свете, прижался губами к идеальной шее и слегка прошёлся по ней влажным языком... Это, совсем уже наглое действие вывело из оцепенения жертву Чимина, и он, матерясь от души душевно в душу, оттолкнул от себя оборзевшую министерскую "знаменитость". Пак Чимин испытал почти физическую боль в момент, когда оказался у противоположной стены, и его мозга достигла информация о личности мага, которого он только что лобызал, растеряв всякое самоуважение. Собственно, лицо его жертвы по отобразившимся эмоциям было почти зеркальным отражением, с единственно отличающимися примешанными нотками презрения и явного отвращения. Мин, мать его, Юнги. Из всех грёбаных волшебников на этой грёбаной планете грёбаная вейловская кровь решила привязать Чимина именно к его почти единственному заклятому врагу, бывшему слизеринцу, сыну Пожирателей Смерти и просто самому несносному по характеру мерзавцу, которого только могла выдержать Вселенная. – Пак, ты совсем с катушек съехал? Или ты бухой? – всё ещё пребывая в шоке, гневно спросил платиновый блондин. – Мин. Мин Юнги, – Чимин едва выплывал из бури своих противоречивых эмоций. Рациональная его сторона желала испепелить мерзавца и забыть навсегда этот неловкий инцидент, но чёртова вейловская сущность взывала, практически приказывала наброситься на него снова, сминать эти манящие губы, так соблазнительно приоткрытые, очевидно, от дикости ситуё и произошедшего ахуя. – Это, наверное, какая-то шутка! Ты меня заколдовал?! – ШУТКА?! Мне, блять, делать больше нечего, дебильнутый Пак! Жди известий от моего адвоката. И только попробуй ещё раз выкинуть что-то подобное. Третий раз тебе точно не выжить, а мне не хочется из-за тебя присоединиться к родителям в Азкабане. Трансгрессировав прямо с того места, где произошло внезапное воссоединение, Мин Юнги оставил в одиночестве Чимина, который улыбался как умалишённый, наслаждаясь ощущением переполняющей его жизненной энергии, удивляясь полнейшей абсурдности ситуации и злой насмешке судьбы, навсегда привязавшей его к заклятому врагу. Как бы то ни было, вскоре Пак Чимин от переизбытка чувств сполз вниз по стене в уютные объятия мягко накрывающего сознание небытия.