– Какие и сколько? – пропыхтел Маркурио на бегу.
– Люди или меры, – пробормотала Банри, резво семеня следом за ним. – Сколько… не знаю точно. Но больше пяти.
– Твою мать!
Маркурио полез вверх, то и дело задирая голову, чтобы отслеживать люк. Почему-то он ни капли не сомневался, что те, кто явились сюда сейчас, добра им не желают. Он выбрался в комнату и успел подать руку Банри, чтобы вытащить ее следом, когда дверной проем перекрыла чья-то тень. Вернее тени. Маркурио выпустил маленькую ладонь из своей и уронил руки по швам, быстро сплетая заклинание.
У двери стояли двое – мелкая вертлявая бабенка и здоровый орк, чью клыкастую рожу с приплюснутым носом наискось пересекал шрам, тянущийся ото лба до подбородка. Оба были облачены в не такие уж дешевые даже на вид кожаные доспехи и обвешаны оружием с ног до головы. За их спинами Маркурио смог насчитать еще троих, но Банри сказала «больше пяти», значит, там был еще кто-то.
– Доброго утречка, – неожиданно приветливо сказал орк. – Мы очень рады наконец-то увидеться с вами лично.
– М-м… и вам того же, – нашелся Маркурио. – Ну как, увиделись? Давайте теперь разойдемся.
Орк оскалился.
– Боюсь, не все так просто. К сожалению, у нас есть… указания. О том, что с вами двумя делать.
– И что же… – начал Маркурио, но его перебила Банри:
– Это ваш приятель тут на полу отдыхает?
Значит тоже заметила, как парочка в авангарде то и дело пялится на останки, хотя, может, они просто оказались под впечатлением от зрелища.
– Не ффоего ума фело, кифка, – ощерилась бабенка, демонстрируя дыру на месте выбитых передних зубов. – Вы ффое лучше колитефь, как вы фмогли фферь офкрыфь? Мы фараном ее пыфалифь выфафифь, нифего не выфло. Приходяф два гороффких хлыфика – и на фебе, наффежь. Ну фак фего?
– Скажем так, – склонила голову к плечу Банри, – я знаю волшебное Слово.
– Ну-ну. Фуфнифа.
– Помолчи, Нотта…
– Фам фафкнифь, болфан! – Нотта уставилась на Маркурио: – Фы, убогий, офымел фефку нафего боффа, он велел к фебе ф офобенным вниманием офнеффифь.
– На ней нигде не было написано, что она его собственность, – невозмутимо отозвался тот. – Что, тоже в задницу меня отмашете?
Орк захихикал.
– Если только Нотта. Я и другие ребята не по этой части. – Он неспешно, почти лениво, потянул топор из петли на поясе. – В общем, вы уж не обижайтесь…
– Вы тоже, – кивнул Маркурио, но прежде, чем он успел выстрелить из пальцев заклинанием, мерзкий скелет воспарил с загаженного пола и понесся прямо к бандитам.
Они смешно задергались – не будь ситуация такой напряженной, Маркурио расхохотался бы – Нотта издала придушенный визг, а орк выпучил глаза, когда вонючие, покрытые отвратительной жижей кости с силой врезались в парочку, а потом скатились к их ногам. Эти двое, что стояли впереди, попытались отпрыгнуть назад, но их приятели напирали сзади, и в результате на пороге брошенного дома образовалась куча мала. Маркурио не стал терять времени даром. Он дал подняться Нотте и ее зеленому приятелю, а потом от всей души приложил беззубую бандитку Цепной Молнией.
Она даже не успела вскрикнуть – Маркурио целился в центр груди, так что заклятие почти мгновенно выжгло ей сердце, убив на месте, а потом перекинулось на остальных головорезов.
Еще двое окочурились, по крайней мере, повалились наземь, как подкошенные, но четвертый бандюк успел увернуться, да и зеленого верзилу его молния не задела вообще. Ну ничего, у него еще есть.
Уцелевший бандит откатился подальше от дома и взвизгнул:
– Колдун! Он колдун!
– Без тебя вижу! – рявкнул орк, отступая от двери подальше к забурьянившему палисаднику. Он вытянул руку с топором в сторону Маркурио, который, обойдя уже подсыхающую лужу и трупы, свежие и не очень, вышел во двор. – Слушай… Понимаю, мы не очень хорошо начали знакомство, но… может разойдемся по-хорошему?
– Я же вам предлагал разойтись. Вы не вняли.
Больше всего Маркурио боялся, что они попробуют сбежать. Ну, не то чтобы боялся… просто не хотелось играть в догонялки. Второй из уцелевших бандитов тут же предпринял попытку, но Маркурио разнес ему башку Молнией и взглянул на орка. Тот при виде того, как разлетелась черепушка соратника, окончательно сменил цвет с зеленого на серый. Потом, видно поняв, что конец близок и терять уже нечего, с ревом набросился на Маркурио с топором.
Тут он чуть не попался. Резерв был опустошен на две трети – скампова Цепная Молния жрала все-таки чересчур много сил – и восстанавливался медленно. Маркурио выпустил сноп Искр прямо в орочью харю, ослепив его, а затем шагнул вперед и ударил орка в грудь открытой ладонью. Грозовую Руку он когда-то выучил у самого Савоса Арена – старое заклинание, изобретенное каким-то телваннийским волшебником еще в Третьей эре, простое и неэнергоемкое, но действенное, если бить в определенные участки тела. В сердце, например.
Ноги орка подогнулись, и он рухнул на траву, конвульсивно подергиваясь. Топор, судорожно сжатый в кулаке, с немелодичным звяканьем бился топорищем о торчащий из травы булыжник. Маркурио понаблюдал за агонией, а затем перевел взгляд на последнего, шестого участника банды – того, кого Банри почувствовала в подвале, но которого не было видно из-за спин товарищей.
Это был совсем молодой парнишка – кажется, даже еще ни разу не брившийся. Он стоял, разинув рот и выпучив зенки, с натянутым луком в руках и наложенной на тетиву стрелой, но Маркурио был уверен, что стрелять он не сможет. Волшебник улыбнулся.
– Бу!
Пацан выронил лук и пустился бежать. Сразу же выяснилось, что не так уж он выбит из колеи – бежал он прямо к лошадям, видно, намереваясь ускакать на одной из них, вот только все они были привязаны, и крепко. Бандит метнулся к самому рослому – Карасику – но конь, и без того напуганный криками, треском и близкой смертью, взвился на дыбы и долбанул незадачливого конокрада передними копытами. Удары пришлись прямо в грудь, сопляк отлетел на десяток шагов и замер прямо у ног подбежавшего Маркурио.
– Не убивай! – рявкнула Банри из-за спины, и Маркурио, обернувшись, прищурился.
– Не вижу причин оставлять его в живых.
– А я вижу.
– И какие же, например?
– Я хочу разузнать о том, кто их подослал.
– Это же очевидно…
– А мне нет! – Банри присела перед закатившим зенки бандитиком и положила ладони ему на грудь. – Мне не нравится вся эта история, братец, нужно добыть побольше информации, чтоб не оказаться однажды с голым задом.
Маркурио угрюмо наблюдал, как она целительствует.
– Ты хоть понимаешь, что не владей мы оба магией, с тобой они бы сделали то же, что и с… Полин?
– Да. Помолчи немного.
Парень завозился и открыл глаза. Потом попытался сесть, а когда осознал, что по-прежнему находится на хуторе, где только что один колдун прикончил пятерых его приятелей, по-заячьи взвизгнул и задергался. Маркурио отпихнул Банри в сторону и уселся на сопляка верхом, прижав руки к земле по обе стороны от торса. На поясе у того болтались два кинжала, но Маркурио почти не обратил на них внимания – засранец был не в том состоянии, чтобы воспользоваться клинками.
– Моя подруга хочет знать, кто послал вас за нами, – прорычал Маркурио, нависая над жертвой. – И за нами ли.
– Да!
– Что «да»?
– За вами!
– Точно? Ты знаешь наши имена?
Парень затряс башкой.
– Н-нет. Он сказал: будут двое – чернявый парень и ушастая девка. Нужно… позаботиться, чтобы они с гор далеко не ушли.
– Он – это кто?
– Йамбул… Йамбул гро-Орум.
Маркурио поднял брови и посмотрел на Банри. Та спросила:
– Так вы нас от Чейдинхола пасете?
– Нет! Нет, мы ждали в Серсене… Другие отряды сидят в других деревнях, но вы сюда приехали… Вот мы и…
– В других деревнях? В скольких?
– Не знаю… в двух, может, трех.
– И в других отрядах примерно по столько же бойцов, сколько в твоем?
Мальчишка зажмурился и кивнул.
– Если не следили, как тогда вы узнали, что мы поедем из Чейдинхола на юг? – спросил Маркурио.
– Девка сказала. Сказала, вы поедете за той штукой, которую он у этой шлюхи забрал…
Маркурио от души врезал ему по зубам, и малолетний говнюк захныкал.
– Хватит, – приказала Банри. – А ты сопли подбери, мы еще не закончили. Где Йамбул?
– Не знаю!
Маркурио рассвирепел.
– Не ври!
– Это правда! Не знаю я! Он с девкой куда-то на юг решил податься!
Маркурио сузил глаза. Так вот кто сидел в карете… Хотя… Что-то тут не вяжется. Аманитис упоминала, что Йамбул опасается привлекать внимание в Чейдинхоле, так с чего вдруг решил разъезжать по городу в роскошном экипаже?
– Куда именно? В форт Фасиан?
– Нет! Совсем на юг, в другое графство. После… В общем, после всего Шаглак должен был отвести нас туда, к месту встречи! Только он знал!
Да уж. Шаглак теперь только если с Банри поговорить может.
– И ты не знаешь куда? Точно?
– Да точно, точно!
– Нет, не точно, – возразила Банри. – Наверняка ты не знаешь, но догадываешься. Нечего так смотреть, давай, излагай. Терять тебе все равно нечего.
– Йамбул меня убьет!
Маркурио ласково улыбнулся.
– Ах ты милашка… А мы-то тебя, конечно, домой отпустим.
Парень сморщился и зарыдал, зрелище было весьма отталкивающее. Маркурио покосился на Банри и нашел ее вид мрачным донельзя.
– Давай, излагай, родное сердце, – пропел он. – Иначе я тебе ручки и ножки сожгу и оставлю тут валяться, на земельке, в компании твоих приятелей. А там и лисы придут по ночи. Говорят, они хуже волков.
– Ладно, ладно! Я однажды слышал, как Йамбул со своими старшаками обсуждал какую-то Флесию! Мол, находится не совсем в гребенях, но и с дороги незаметно, и вообще… Но это все, что я знаю!
– Флесия? – переспросила Банри. – Это форт или что?
– Да вроде… Это где-то далеко на юге, в Бравиле уже. Еще я так понял, она на Серебрянке стоит, то ли прямо на берегу, то ли недалеко от нее… Слушайте, ну не знаю я больше ничего!
– Кое-что знаешь. – Банри склонилась над ним. – Что произошло тут с вашим приятелем? Которого в доме замуровало?
– Не знаю! Меня тут с ними тогда не было!
– А когда это было?
– Да весной еще! В конце Руки Дождя!
В конце Руки Дождя Маска Клавикуса Вайла еще лежала в тайнике в подвале Новаромы…
– Продолжай.
– Да нечего продолжать-то!
– Мальчик, – мягко проговорила Банри, – ты начинаешь меня утомлять. Ты со своими приятелями выследил меня и моего напарника, как зверье какое-то, а потом попытался убить. Потом попробовал угнать наших коней и получил на орехи. Я тебя вылечила. И теперь я хочу получить хотя бы объяснения. Если я их не получу… могут быть последствия.
Парень сглотнул.
– Ладно… Я только сам тут не был тогда, знаю только, что Нотта рассказала… – Он пошевелился. – Короче, Йамбул однажды велел ей собрать ребят, и они пошли… сюда, короче. Йамбул собирался потолковать с ведьмой, но она куда-то делась. А дом был заперт. На замок. Ну, замок Нотта взломала. Он был такой, от честных людей.
– Ближе к делу.
– Щас… Короче, я так понял, Йамбул велел им идти внутрь и поискать что-нибудь ценное, но Нотта не захотела, и тогда он ей зубы выбил, сказал, что она больше не будет капитаном, и послал вместо нее Сайласа. Сайлас-то давно хотел на ее место, вот и расстарался, даже страх перед ведьмой забыл…
– Это он там лежит? – спросил Маркурио, кивнув на дом.
– Да… Похоже.
– Что произошло, когда он вошел?
– Сперва ничего, как я понял. Вроде он заскочил туда, перебрал книжки на полках, показал Йамбулу кое-какие, но тот сказал, что это ху… фигня, в общем, и надо чего-нибудь похлеще. Еще сказал, что надо посмотреть в подвале. Там есть подвал.
– Мы знаем, – уведомила Банри. – Итак, Сайлас спустился в подвал. Когда захлопнулась входная дверь? Когда он люк открыл?
Парень замотал головой, и в глазах его появился страх.
– Нет… Он нашел там какую-то книгу, поднялся, еще кричал, что там, внизу жуть, и протянул Йамбулу книгу через порог, и тогда дверь закрылась… Йамбулу чуть руки не оторвало, но он успел отпрыгнуть, а книгу зажало между краем двери и косяком, он ее выдернул…
Маркурио переглянулся с Банри. Так вот что это был за обрывок. Надо поискать. И кажется, хорошо, что они не успели взять те книги. Банри кивнула.
– Скорее всего срабатывает, если попытаться вынести имущество старой ведьмы за пределы дома. Мы можем поднять их в комнату, а потом обвязать книги веревкой и выдернуть наружу. Может, успеем.
– Там был обрывок… Я видел, застрял между косяком и дверью.
Банри показала ему клочок старой черной кожи.
– Я уже нашла. Отпусти его. Пора заканчивать со всем этим.
Маркурио надавил ладонью пленнику на грудь и слез на траву. Тот перевел дух и уперся в землю, чтобы встать, но тут Маркурио увидел еще одно знакомое кольцо на его мизинце – тоненькое, сплетенное из серебряной проволоки.
Очень знакомое. Он сам в начале зимы подарил его Полин. Та носила его на среднем пальце, а этому залезло только на меньший из них. Маркурио снова навалился на малолетнего бандита и уставился ему в глаза.
– Ты был в
тот вечер в Чейдинхоле? – прошелестел он, не особо надеясь, что юнец поймет, но он все же догадался, к чему колдун клонит, потому что глаза его расширились от ужаса, а сердце под рукой Маркурио забилось, как вспугнутая птица.
Другого ответа ему не понадобилось. Маркурио мгновенно отшатнулся, сдавив шею парня левой пятерней, и медленно погрузил пылающий лиловым огнем кулак ему в грудь, игнорируя вопли, конвульсии и вонь горелой плоти.
Когда он затих, Маркурио выдернул руку из огромной кровавой дыры с обожженными краями и встал. Банри молча смотрела на него с каким-то странным выражением на лице, и Маркурио отвел глаза, стряхивая с руки кровь и обгорелые ошметки плоти.
– Он это заслужил.
Банри медленно повернулась и зашагала к дому.
– Куда ты? Дело к вечеру идет, нам нужно уходить отсюда.
Она остановилась и проговорила, не поворачивая головы.
– Ты вроде хотел книжки забрать. И я там свитки и камни душ видела. Они нам пригодятся.
– Прах побери… Ты уверена, что это безопасно?
– Нет. – Она снова посмотрела на него. Очень холодно. – Но ты не волнуйся. Я заберу все сама. А ты – успокой лошадей. В конце концов это ты их напугал.
Она скрылась в вонючем полумраке, оставив Маркурио наедине с телом его жертвы.
***
После извлечения книг (к слову, прошедшим без приключений, похоже, ловушка действительно была одноразовой) Банри почти с ним не разговаривала. Она не игнорировала его, если Маркурио что-то спрашивал или начинал размышлять вслух, но никогда не заводила разговора первой. С того самого дня. Маркурио злился на нее, само собой, правда, не мог сформулировать точно, отчего, а больше – на себя, за несдержанность. Хуже того, его начали мучить угрызения совести. Маркурио не считал себя виноватым в том, что сделал в Дрейклоу, но его подсознание полагало иначе – кошмары с участием парнишки с продырявленной насквозь грудью начали сниться буквально на следующую ночь после убийства.
Полторы недели они путешествовали по осеннему лесу, раскинувшемуся на правом берегу реки Корболо, избегая деревень и сел из соображений безопасности, и за все это время Банри произнесла едва ли полсотни слов. Да и то, это были в основном междометия.
Когда лес поредел, и они выехали на небольшую прогалину, с которой был виден большой тракт, Маркурио, терпящий угрюмое молчание на протяжении нескольких часов, не выдержал:
– Ладно, ладно, мать твою! Но что мне было делать?! Похлопать говнюка по плечику и отпустить домой к маме?! После того, что он сделал с Полин?! Ну то есть, да, я понимаю, наверное, ты думаешь, что она сама напросилась, в конце концов, она стибрила Маску, а потом опять стакнулась с этой мразью и выдала нас с тобой ему, будто ничего и не было! Но, проклятье, сколь бы плохой не была Полин, это не оправдывает ее насильников! Ни разу!
– Перестань орать, – обронила Банри, – ты лошадей пугаешь.
– Да что ты?! – Тут Карасик дернулся и загарцевал, и Маркурио едва удержался в седле. – Чтоб тебя, мясо собачье, уймись!
– Насчет этого твоего заявления, что я будто бы обвиняю жертву, – продолжила Банри, – в общем, это не так, я не считаю, что Полин так и надо, хотя, клянусь Шором, придерживаться этого мнения в отношении нее очень трудно. Вообще, дело не в том, что ты убил того парня, дело в том,
как ты его убил.
– Ну да, это было, наверное, чересчур жестко, но я сильно разозлился.
– А еще в том, что ты убил его после того, как я его вылечила.
Маркурио подавился воздухом.
– Я… э…
– Оказывается, это не так уж незначительно. – Банри смотрела в траву под ногами своей кобылы. – Тогда, во время битвы при Вайтране, когда мятежники осадили город, я была в храме Кинарет и помогала целителям. У меня получилось спасти некоторых, вот Лидию, например, но очень многие умерли прямо под моими руками. И когда все кончилось, и атаку отбили, а Братья Бури бежали, вроде надо было ликовать, но я чувствовала только апатию, усталость и отчаяние. Вот как теперь. Тогда это ощущалось сильнее, но в этот раз тут был только один пациент… И я не видела и тем более не знала тех, кто смертельно ранил тех солдат.
Она умолкла, а Маркурио вцепился в свою шевелюру.
– Ты поэтому… поэтому не разговариваешь со мной и почти не смотришь?
Банри глубоко вздохнула и указала на тракт:
– Кажется, это Желтая дорога. Мы недалеко от берега Корболо, Кропсфорд должен быть к северо-западу отсюда.
***
Они разделились. Снова. Банри отправилась на поиски местного отделения почты, а Маркурио нашел подходящую для ночлега таверну. Специальных общественных конюшен, как в больших городах, в Кропсфорде не было, но имелись стойла при трактирах и прочих подобных заведениях. Маркурио отдал живность на поруки конюху, занес вещи в комнаты и расплатился. Он собирался вздремнуть перед обедом, но стоило прилечь и закрыть глаза, как перед внутренним взором немедленно появился убиенный бандитик. Маркурио быстро сел на постели и мотнул головой. Затем в памяти всплыл разговор на прогалине, и на поверхность полезли совсем уж невеселые мысли: что, если Банри после его последней выходки не захочет с ним больше никаких дел иметь? Маркурио не выдержал и отправился на ее поиски.
Почта находилась недалеко от здания местного магистрата. Маркурио вошел, услышав, как звякает дверной колокольчик, и огляделся: народу было порядочно. Банри он углядел в углу: сидя рядом с каким-то морщинистым старикашкой, она терпеливо ждала своей очереди. Она явно его заметила, но лишь скользнула взглядом по лицу и вновь опустила глаза вниз. Маркурио протолкался поближе к ней и встал рядом.
Ждать пришлось не так уж и долго, у него даже ноги не успели затечь. Работник за конторкой сказал «Следующий», и Банри поднялась с места под неодобрительное, но тихое брюзжание своего соседа-старикана. Маркурио подался следом за ней.
– Получить или отправить? – спросил клерк, не глядя на клиентку.
– Э… ни то, ни другое.
– Прошу прощения? Мы больше ничем другим и не занимаемся, не задерживай очередь, пожалуйста…
– Вы как-нибудь фиксируете поступления и отправку писем? Особенно поступления? Меня они интересуют.
– Интересу… Так, послушай, любезная: есть письмо или посылка, давай сюда, нет – освободи помещение.
Банри выложила на стойку мешочек с монетами.
– Двести септимов, если дадите мне взглянуть на свои книги. – Клерк заколебался. – Еще столько же, если я найду там что-нибудь полезное.
Клерк молчал. Несколько секунд он пялился на кошель, а потом крикнул:
– Барт, прикрой меня! У меня тут особый клиент. – Он показал куда-то в сторону: – Заходи за конторку. Там дверца.
Маркурио сунулся вслед за Банри, что сильно не понравилось клерку.
– Эй, а ты куда?..
– Он со мной, – отозвалась Банри, и тот притих.
Втроем они углубились в здание почты по ужасно узкому коридорчику. Клерк открыл какую-то дверку, и Маркурио вслед за ним и Банри шагнул в небольшой кабинет. Клерк подошел к стеллажу, где рядами стояли толстые книги большого формата, и спросил:
– Ну, за какой период тебе записи нужны?
– А вы долго их храните?
– Ты дату скажи, для начала.
– Нету у меня даты, – сказала Банри, вытаскивая из-под куртки аккуратно сложенное письмо, которое Маркурио нашел в Дрейклоу. – Но, быть может, ты знаешь адресата. Ее зв… зовут Бидди. Она живет в Дрейклоу – это маленький хутор на Камышовой реке…
– Бидди? Такая рыжая, с татуированными руками? Да, я знаю ее. Раз в полгода она наведывалась к нам, забрать письма и посылки, которые ей пришли, и отправить другие.
– Наведывалась? То есть теперь она этого не делает?
Клерк прищурился и скрестил руки на груди.
– А тебе что за дело? Я начинаю думать, что мне нужно стражу кликнуть, а не лясы тут с тобой точить.
– К чему стража-то? Что я такого сделала?
– К тому, что когда Бидди тут в последний раз была, она выглядела… такой, знаешь ли, обеспокоенной. Это при том, что она в одиночку столько лет по местным лесам и долинам путешествовала без всяких опасений.
– Так ты видел ее? Я… я ищу ее, понимаешь? Я нашла Дрейклоу, всего пару недель назад, но опоздала – она ушла.
– Зачем она тебе?
Банри прижала подбородок к груди, глядя на клерка исподлобья.
– Она моя мать.
Клерк возмущенно фыркнул:
– Да щас! Не смеши! Хочешь врать, придумай что-нибудь более правдоподобное! Ты на нее совсем не похожа!
– Я не вру. Так мне сказали в монастыре, где я выросла. Она была там монахиней, а потом забеременела от талморца во время войны. Меня у нее отобрали, а ее выгнали. Я с тех пор и ищу ее.
– Очень слезливая история, только правдивей от этого не становится. В общем, уходи подобру-поздорову, а то действительно стражу кликну.
– Скажи хоть, была ли она здорова?
– Ну была. На вид. Только боялась чего-то.
– Она была одна? Без сопровождения? И когда ты видел ее в последний раз?
– Одна. А видел давно. Весной еще. Она заходила за своей почтой, как обычно, только отправлять ничего не принесла. Меня клиенты ждут, можно побыстрее?
– Сейчас… – Банри облизала губы. – Она не сказала, куда направляется?
Клерк буркнул:
– Нет. Но она села в экипаж, который направлялся на север. Еще говорила, что восток ей приелся, пора, мол, на запад вернуться. – Мешочек с монетами окончательно пропал из виду, а клерк услужливо распахнул перед гостями дверь в темный коридорчик. – Если это все, то прошу вас обоих удалиться.
***
– Только зря время и деньги потратили, – прокомментировал Маркурио, когда они вышли на улицу.
Банри хмыкнула.
– Ну, не совсем. Теперь мы знаем, что Бидди от чего-то сбежала, и, видимо, собиралась на другой берег Нибена.
– От чего-то? Как по мне – так очевидно, что от Йамбула и его банды.
– Возможно…
Банри задумчиво шагала по узкой улочке. Маркурио, которого ее молчаливость тяготила нынче сильнее обычного, проговорил:
– И все-таки ты соврала ему. Про мать-то.
Она вздохнула.
– А что мне было делать?.. В любом случае нынче мое красноречие не сработало.
– Вряд ли это из-за того, что этот тип такой уникальный.
– Да, скорее это из-за того, что я не в порядке.
Маркурио смутился и опустил голову.
– Что будем делать? – спросил он немного погодя. – «На запад» – это как-то совсем расплывчато.
– Не то слово. Думаю, с попытками отыскать Бидди можно покончить. Вместо этого попробуем найти эту Флесию. Йамбул все же покинул границы Чейдинхола, несмотря на заверения Полин.
– Похоже, все, что она излагает, надо делить на два, а то и на три. А вообще… Не ты ли говорила, что не собираешься таскаться по всем руинам подряд?
– Говорила, но с тех пор кое-что произошло. Йамбул не просто бандит, братец, а бандит с амбициями – худший тип. Ему нужны не просто деньги и подобие власти, он хочет большего – для того и ведьминские книги, и артефакты Принцев Даэдра. Нельзя, чтобы Маска осталась ему. С ней он может такого наворотить, что деяния нашего знакомого Ульфрика Буреносца детской игрой покажутся.
Маркурио медленно кивнул. Если хотя бы часть россказней о Маске Вайла – правда, Йамбул действительно имеет все шансы стать местечковым тираном. Может, и ненадолго – рано или поздно им займутся всерьез, – но навредить людям, да и без того ослабленной Империи может знатно.
– И все же у тебя есть письмо, – напомнил он. – Там, вроде, помимо Коррола есть еще какие-то названия.
Банри потрогала письмо сквозь куртку.
– Я пока не буду об этом думать. Впереди у нас более насущные проблемы. Где ты там остановился?
– Тут особо негде. Город не шибко большой.
– Нам только ночь перекантоваться, завтра поедем.
– Значит, ты твердо решила?..
– Я же вроде только что сказала.
Маркурио кивнул.
– Хорошо. Но чур уговор: Йамбула убью я сам.
