Четвертый цвет ветра

— Спасибо, господин Хино! Дружный хор девичьих голосов сопроводил низенького пожилого мужчину до ворот храма Хикава. Сегодня наставник отправил Рей со множеством поручений, так что ее не будет дома почти до самого вечера. Задачи были мелкие, но раскиданы по всему Токио — и время убьет, и не устанет к торжеству. Дедушка всецело поддержал праздник-сюрприз, оставив свой дом на попечение подруг внучки, а сам, поздравив именинницу еще утром, укатил к племяннику Кэнго на пару дней — развеяться и привезти Рей подарок от брата. Хотя была еще одна причина, по которой господин Хино был рад помочь девочкам. Если Рей будет праздновать день рождения с подругами — это подпортит планы ее отцу. Прошло уже много лет с тех пор как умерла его обожаемая дочь, мать Рей, но старый настоятель никогда не отказывал себе в удовольствии подгадить ее недостойному муженьку. Карьера, политика, деньги… Лучше бы о дочери больше думал! Девочки махали руками дедушке Рей пока он не скрылся из виду на крутых ступенях. А дальше… Работа закипела с удвоенной силой. Праздновать было решено в самом просторном зале жилой части храма. Минако принялась за уборку и без того чистого помещения. Ами сверяла список уже сделанных покупок для готовки, считала, хватит ли посуды и уточняла по телефону в коридоре у пекарни, когда доставят торт. Луна с Артемисом тоже участвовали в подготовке, но скорее как моральная поддержка. Минако то и дело шикала на белого кота, чтобы тот не путался под ногами, а Луна придирчиво комментировала каждое движение своей хозяйки, за что одна из свернутых бесформенным шариком бумажных упаковок все же полетела в сторону наглой кошки. Не попала, конечно, но сам факт… Макото обещала прибежать прямиком с работы — новая должность обязывала брать на себя больше ответственности, но и приносила массу удовольствия. Было так здорово действовать в одном ритме с другими поварами и работниками кухни. Будто она — часть единого организма. Хоть «Корона» и работала дольше, чем ее сегодняшний дедлайн, с Мотоки она договорилась заранее, что девятнадцатого у повара Макото Кино — сокращенная смена! Парень, зная причину, без проблем уладил все с шефом. В результате все, что можно было убрать — было убрано, а что можно было украсить — украшено. Усаги как раз заканчивала свои основные обязанности по декорированию зала для праздника, когда в помещение вихрем влетела запыхавшаяся Макото. — Привет, девочки! Спешила как только могла… Дай лучше я! Последняя фраза была сказана Усаги, балансировавшей на стуле в попытке прикрепить над окном самый большой плакат с надписью «С днем рождения, дорогая Рей!». Зная грацию своей принцессы и видя, что еще немножко — и та грохнется на пол, шатенка, будучи гораздо выше ростом, согнала подругу со стула и в два счета намертво примотала конец бечевки к карнизу. Зато теперь точно не свалится какому-то несчастному гостю прямо на голову во время мероприятия. — Готово! А теперь я на кухню, а то времени осталось всего ничего… — Спасибо, Мако! — просияла Усаги, наблюдая со стороны за плодами собственных трудов. Плакат был ярким, с наклеенными звездочками из золотистой бумаги, прекрасно отражавшей свет. Она потратила на его изготовление два дня, но результат однозначно стоил затраченных усилий. — Кстати, — выглянула из коридора Макото, параллельно повязывая себе передник — Мотоки не сможет сегодня прийти, но подарок передал. Я в коридоре оставила, у входа. У нас на работе случилась какая-то неприятность с одним из поставщиков и срочно нужно во всем разобраться, так что надо будет извиниться перед Рей за него. Работа правой руки управляющего «Короной» не всегда предполагает нормированный рабочий день… Шатенка печально улыбнулась и тут же поспешила на кухню к вожделенной плите и духовке. Самое время включать магию поварского искусства на всю катушку, ведь удивить именинницу и других приглашенных ой как хотелось. Дела продвигались быстро и на удивление эффективно. Возможно потому, что процессом руководила Ами — мастер просчетов, оптимизации, калькуляции и эффективного использования рабочей силы, коими в данной ситуации выступала она сама и подруги. Остались последние штрихи — проверить, всем ли хватит стаканов и салфеток, где дедушка оставил холщовый мешок с тапочками — раздавать гостям и достаточно ли охладились напитки, чтобы не передержать их, слишком заморозив. Как вдруг… — Так-так-так… И что это у нас здесь происходит? Все были настолько заняты, что не заметили появления в комнате нового человека. — Ну? — уперев руки в бока и стараясь скрыть улыбку, вопрошала застывшая на пороге хозяйка дома. — Рей! — взвизгнула Усаги, чуть не выронив из рук связку воздушных шаров, которую собиралась прикрепить к занавеске. — Не успели… — слишком зычным шепотом, который услышала, наверное, даже готовившая на кухне Мако, добавила Минако. — Раз ты уже все знаешь… — начала было Ами, — Тогда… Поздравляем! И первая выступила вперед, чтобы обнять именинницу. — Точно! С днем рождения, Рей! — тут же подхватила Уса, позабыв про декор и бросилась добавлять свою порцию объятий. Минако и заглянувшая на шум Макото присоединились к поздравлениям. — Как здорово вы все придумали! — умилялась Рей спустя пять минут, обозревая плоды совместных трудов подруг. Комната будто преобразилась, засияв нарядными украшениями, яркими плакатами, шарами и ленточками. Сбоку под нарядной скатертью стоял овальный большой стол, на котором уже появились первые закуски, прикрытые крышками — чтобы не засыхали. Остальные, требующие особой температуры хранения, они добавят непосредственно перед приходом первых гостей. Организовать угощения в виде шведского стола предложила Макото — этот способ избавит всех от необходимости приходить в конкретное время, ведь не все могут так запросто успеть — особенно парни. Да и общение будет более неформальным, ведь всегда можно разбиться на мини-группы по интересам для разговора и перемещаться в процессе обсуждений. И если будут танцы и подвижные игры, на что девочки очень надеялись, то стол и стулья займут добрую половину комнаты. Где же тогда веселиться? Закончив осмотр, Рей тут же вызвалась внести свою посильную лепту — помочь Мако на кухне, чтобы закончить пораньше и иметь побольше времени привести себя в порядок до прихода первых гостей. — Здорово! — вынесла окончательный вердикт Рей, неспешно прохаживаясь по преобразившейся комнате. Новое красное платье и туфли на высоких каблуках придавали ей особый шарм — свежесть юности смешалась со все более расцветающей природной красотой девушки. Черные как смоль волосы она просто распустила, и они укутали плечи и спину шелковым покрывалом. Пока остальные девочки прихорашивались и в пятый раз перепроверяли блюда на кухне, в дверь позвонили первые гости. Рей шумно выдохнула и, пританцовывая, пошла открывать. — Какая удача увидеть самой первой именинницу. Это — знак того, что сегодня мы повеселимся на славу. С днем рождения! Из-за огромного букета появилась улыбающееся и столь знакомое лицо, а сзади послышался еще и мелодичный девичий смех. — Харука?! Мичиру! — одновременно обрадовалась и удивилась виновница торжества. — Они самые! Поздравляем… После взаимных объятий и вручения большой перевязанной желтой лентой коробки и цветов новоприбывшие объяснили свое столь неожиданное появление: — Наш самолет приземлился лишь два часа назад. Понимаю, сначала мы говорили, что точно не приедем, но дела удалось утрясти на удивление быстро. Поэтому сами боги велели поторопиться и почтить всех своим присутствием. Тем более, когда ты так великолепна. Когда еще увидишь такое восхитительное зрелище… — лукаво улыбнулась Харука, поправляя рукава темно-синего костюма в излюбленном мужском стиле. Мичиру, пришедшая в нарядном платье цвета спелой сливы, лишь тепло улыбнулась и кивнула, подтверждая ее слова. — Спасибо… — зарделась Рей, прижимая к себе цветы. — Ой, что же я держу вас у порога? Проходите скорее… Девочки! На зов тут же вышли Ами и Минако, удивившиеся не меньше Рей — старших подруг ждали в Японии не ранее, чем через неделю. Отличный сюрприз! И хорошо, что Мако наготовила всего с лихвой — ни один гость не останется сегодня голодным. А в самом конце, когда все соберутся, Рей задует свечи на торте… Это будет кульминация вечера! Мина уже горела желанием сделать фотографии, да побольше! Усаги, возившаяся с застежкой короткого белого платья, вышла к Харуке и Мичиру самой последней. Розовая помада, неизменная сумочка с самыми необходимыми вещами… Сегодня она решила уделить внешности особое внимание, ведь Мамору обещал приехать на день рождения. Может, им удастся поговорить? Или сегодня не лучший день для серьезных разговоров? Нет, пожалуй непринужденная манера держаться — самая верная линия поведения. Или может все недомолвки и подозрения вдруг окажутся неприятным сном и он будет вести себя как раньше? Девушка горячо надеялась на последнее. Мина включила музыку, и атмосфера начала приобретать зажигательность. Харука и Мичиру делились забавными историями с прошедших гастролей, все нахваливали закуски от Макото, и комнату то и дело озаряли взрывы хохота. Спустя еще полчаса приехал тот, кого больше всех ждала Уса. На пороге застыл, не решаясь войти, ее неизменный принц… Мамору обвел комнату неторопливым взглядом и сердце кольнуло, когда до боли знакомая головка с оданго повернулась в его сторону. Усаги тут же подошла к нему, ослепительно, хоть и слегка настороженно улыбаясь. Она изо всех сил старалась это скрыть, но он все-таки заметил. И сделал вид, что все так же, как и прежде. — Привет, Усаги. Ну что, поздравим именинницу вместе? Они договорились, что каждый купит свой подарок отдельно, но подарят выбранное вместе, как пара. Очевидно, что именно такого поведения от них и ждут… Конечно, подстраиваться под чужое мнение — последнее дело, но в текущей ситуации сам Мамору другого выхода не видел. А Усаги как всегда… Сделает то, что он попросит, не задавая вопросов. Потому что доверяет. Усаги аккуратно опустила свой подарок в раскрытый перед ней пакет и полюбовалась результатом, а Мамору в очередной раз подивился непосредственности девушки. Яркий подарочный выпуск любимой манги Рей смотрелся в строгом бумажном пакете сдержанной расцветки с геометрическим принтом, рядом с книгой на серьезную тему — подарком самого Мамору, крайне странно. Возможно даже нелепо, но… Видя реакцию Усаги, это несоответствие уже не казалось ему таким огромным, непреодолимым. Как всегда одна ее улыбка или необдуманное заранее, но такое искреннее, сказанное слово, переворачивало любую гротескную картину с ног на голову, делая непримиримые различия если не нормальными, то хотя бы терпимыми. Интересно, а давно ли он начал замечать подобные вещи? — Ну что, пойдем к Рей и поздравим? — повторно предложила Усаги, энергично вертя головой в поисках подруги. — Да… — сдавленно прошептал Мамору и добавил, прочистив горло. — Конечно, нужно вручить сразу. Рей была рада видеть свою принцессу рядом с избранником. Наверное, эта картина согрела ее душу даже больше, чем сам подарок и внимание к своей персоне. А то в последние недели она уже начала сомневаться, что у них все нормально… Огонь не нашептывал ничего необычного или тревожного, но сердце почему-то было не на месте… А мико все не могла определить причину этого — то ли из-за новых врагов, то ли еще чего-то не дает успокоиться. Или может ей просто кажется? А тут вроде бы такая идиллическая картинка перед глазами — улыбающаяся Усаги и как обычно сдержанный, добродушный, надежный Мамору рядом. Чем не повод для того, чтобы избавиться от подозрений? На этом брюнетка и решила остановиться… Сам Мамору изо всех сил старался сохранять спокойствие, непринужденно поддерживая беседу с Мичиру и Ами, но глаза то и дело косились на помогающую с закусками Усаги. Благо тема была несложная, не то трудновато было бы уследить и за связностью своих ответов, и за расползающимися мыслями, ведущими себя, будто кардиограмма у человека с предынфарктным стоянием и тахикардией — скачущие и хаотичные интервалы и слишком высокие зубцы… Ему то хотелось подойти и обнять ее крепко-крепок, то наорать и скрыться, чтобы не видеть этих голубых глаз, мучающих его во снах. Как это все преодолеть, не свихнувшись? Душевных американских горок от любви к ненависти за пять секунд ему хватило минут на двадцать. Потом, сославшись на загруженность, Мамору ушел, предварительно извинившись перед Рей. Усаги мужественно улыбалась ему вслед и даже проводила до самого выхода. Остальные девочки восприняли ранний уход брюнета как обыденность. Мамору есть Мамору — образцовый сотрудник и преданный защитник всего правильного и разумного. Лишь Харука смотрела на его уход, задумчиво глядя в никуда и размышляя о чем-то своём, неизведанном. Результатом этих умозаключений стало тревожное потирание упрямого подбородка, но свои мысли девушка никому из стоявших рядом не озвучила… Практически сразу после этого женское общество разбавили еще трое долгожданных гостей — «Три Огня» в полном составе! Ребята приволокли букет красных тюльпанов в количестве двадцати пяти штук — символичное пожелание счастья на языке цветов. С приездом ребят атмосфера приобрела особую живость — то и дело в комнате кто-то смеялся чьей-то шутке или сам ее рассказывал, на столе с фуршетом закуски убывали с удвоенной скоростью, а музыка стала гораздо энергичнее, когда за ее выбор взялся Сейя. От непосвященных не укрылось то, что Тайки весь вечер старался находиться поближе к Ами — статус парочки обозначится так явно, будто об этом напечатали все воскресные газеты, заставив всех остальных улыбаться. Эти двое выглядели так, будто специально были созданы друг для друга. Две части паззла, идеально сошедшиеся по всем параметрам. Оба умные, довольно тихие, с особым складом ума и широким взглядом на жизнь. Гениями быть непросто, но сосуществовать и понимать друг друга с полуслова оказалось на удивление приятно… И оба это ценили, будто живут каждый день как последний. А, учитывая появление пока что безымянного нового врага, это утверждение легко могло перерасти в реальность, чего, конечно, же не хотелось, но отрицать такую возможность полностью тоже было бы глупо. А ни Ами, ни Тайки глупцами не были. От глазастой Рей, довольной огромной горой подарков и следящей, чтобы каждому из пришедших было бы комфортно, не укрылось излишне изменчивое отношение Ятена к Минако. Он то старательно ее игнорировал, то впивался в нее взглядом зеленых глаз, частично скрытых непослушной челкой, когда думал, что никто этого не видел. Сама блондинка вела себя так, будто хотела показать, что не делает различий между братьями, хотя в случае с Ятеном все выглядело слишком уж наигранно. Или может просто Рей внимательнее других и видит то, что подруга старается скрыть? Общение с людьми, регулярно посещающими храм Хикава, научили ее замечать тонкости в поведении других, а в случае тех, кого знаешь слишком хорошо, это бросается в глаза еще отчетливее. Так что же здесь происходит, думала брюнетка… На самом деле Ятен весь вечер пытался определить, отошла ли уже Минако от неудачи с этим засранцем Като. Ведь необходимо выбрать подходящий момент, чтобы предпринять нечто, что заставит девушку воспылать к нему чувствами. Это должно быть идеальное время — когда Мина уже отойдет от грубого поведения Акихиро, но еще не проникнется симпатией к новому гипотетическому объекту. И тогда он, Ятен, сумеет проявить свои лучшие качества чтобы выиграть чертов спор! План звучал просто идеально, но информации после наблюдений было маловато, и блондин пока что не решался что-либо предпринимать. Затаился, словно дикая кошка, готовящаяся к атаке и не спускающая немигающего взгляда с жертвы. Минако же, в свою очередь, пообещала сама себе, что выбросит из головы мужской пол хотя бы на время и побудет эгоисткой — насладится собственными ощущениями свободы, любви к себе, а романтическую составляющую ее жизни пока что могут составить успешные отношения подруг. Вон Ами и Тайки как умиленно выглядят вместе… Да и Усаги вроде бы не жаловалась. Чем не повод наслаждаться любовью, глядя на счастливые лица других, близких людей? И риск собственного разбитого сердца равен нулю. Веселье начало бить ключом, пошли игры — несерьезные, зато активные и смешные. Даже слишком серьезную Харуку удалось уговорить принять участие в одной из забав — в основном стараниями милого взгляда Мичиру. Хохот стоял оглушительный, так что Рей даже мысленно возблагодарила судьбу, что храм стоит особняком, иначе соседи бы неминуемо сбежались узнать, почему здесь так шумно. Гости и именинница то и дело перемещались от стола в центр комнаты, к креслам и дивану у стен или к музыкальной аппаратуре с колонками и передвижному столику с напитками. Все или почти все неизбежно задевали друг друга, сталкивались локтями, при этом хихикая или извиняясь за неуклюжесть. Не стал исключением и инцидент, при котором Сейя неаккуратно развернулся, задев маленькую сумочку на плече Усаги. Та упала на пол, и содержимое раскатилось вокруг у самых ее ног. — Ой, прости пожалуйста! — с досадой высказался Сейя и бросился помогать ей собирать упавшее. — Да ладно тебе. Ничего страшного же не случилось… — ответила девушка тоже приседая и собирая в сумочку косметику и прочее из того, что всегда носила с собой. Первой в руку попалась неизменная брошь — после того инцидента в парке, когда она не смогла перевоплотиться из-за забытого дома артефакта, Усаги больше не выходила без броши. Враг не дремлет, нечего расслабляться. Затем рука нащупала помаду и зеркальце, быстро спрятав все это в недра сумочки. Сейя же с замиранием сердца протянул руку к маленькому розовому брелоку в виде игрушечного мишки. Неужели она носит его с собой? С тех самых пор или он случайно оказался у нее сегодня? Или же он придает этому слишком большое значением, выдавая желаемое за действительное? В голове завертелось сразу так много вопросов, но ни один из них он так и не решился задать. Просто появилась еще одна тема для бесконечных раздумий по ночам, когда не спится. — Вот, держи. — стараясь, чтобы голос не выдал его волнения, протянул Усаги брелок, продолжая искать глазами что еще выпало и куда закатилось. И замер. На полу лежало то, ради чего они с братьями и проделали весь этот путь с Кинмоку обратно. Медальон в виде звезды с полумесяцем на крышке. Точь-в-точь такой, как на рисунке Оливии. Сначала Сейя не поверил своим глазам. Так просто? Он все это время был при Усаги? Неужели сама судьба подталкивает его поскорее разрешить это дело и вернуться. Чтобы не страдать или чтобы поскорее разрешить гипотетическую проблему? И быть относительно свободным в принятии дальнейших решений. Рука задрожала, но все же потянулась к лежащему медальону. И в тот момент, когда пальцы коснулись холодного блестящего металла произошло нечто необычное… Свет в помещении из яркого стал приглушенным, почти отсутствующим — будто до этого в комнате светило солнце и за секунду закатилось за горизонт, принеся с собой тягучие сумерки. Музыка стихла, отчего вскрики удивления присутствующих прозвучали особенно громко. Все тут же насторожились, очевидно подумав, что это может быть нападение нового врага. Но бесконечные оглядывания всего вокруг не дали никакого результата — для ребят не стал очевидным источник проблемы. Медальон в руке Сейи начал светиться. Сам по себе, нежным и одновременно холодным светом. Тонкие лучики пробивались сквозь сжатые пальцы, побуждая раскрыть руку. Это он и сделал… Сначала ничего нового не происходило. На застывшую над уроненной сумочкой пару уже обратили внимание другие, но никто не решался задать ни один вопрос — все наблюдали за происходящим, медленно образовывая вокруг Сейи и Усаги широкий круг. Спустя несколько секунд сияние медальона усилилось. Он как будто начала выпускать на свободу медленно кружащуюся светящуюся пыль. Серебристые точки кружились в воздухе, их становилось все больше, пока не стало достаточно, чтобы в хаосе движений начала прослеживаться закономерность. И уже через несколько минут затаившие дыхание увидели сотканную из света фигурку размером с руку от локтя до кончиков пальцев. Когда образ получил более отчетливые черты, стало понятно, что это — женщина. — Не может быть… — потрясенно выдохнула Харука. — Это же… — прикрыла ладошкой рот Макото. Усаги, находившаяся ближе всех, не считая Сейи, к внезапно проявившемуся феномену, сжала руку в кулак, борясь с желанием дотронутся до видения и тем самым разрушить странное волшебство. Бескровные губы лишь тихо прошептали: — Мама… Миниатюрная копия Королевы Серенити пришла в движение и по комнате поплыл мелодичный голос, звучавший, казалось, сразу со всех сторон. — Здравствуй, Сейя… Все моментально недоуменно перевели взгляды на застывшего, словно статуя, брюнета. Почему давно умершая Королева Серебряного тысячелетия обращается именно к нему? Не к Усаги, в этом времени переродившейся собственной дочери, не к таким же переродившимся воинам Солнечной системы. А к пришельцу с другой планеты. — Прости, что все это так внезапно… И я, наверное, даже не знаю с чего начать… Пусть это будет история жизни одной семьи. Видение склонило голову и погрузилось в воспоминания. — Однажды на далекой для тебя Луне правили король и королева — Дайяр и Серенити… Дайяр — сильный и могущественный, поддерживал в королевстве, именуемом Серебряное тысячелетие, мир и порядок. Как-то раз, когда его жена уже вот-вот готова была подарить ему ребенка, на совместных с соседней планетой — Землей — рубежах появились неизвестные враги. Поскольку правителем он был смелым и никогда не отступал от опасности, сражаясь в первых рядах плечом к плечу со своими подданными, Дайяр улетел устранять угрозу. Но воинство недооценило врага. И весь отряд пал от рук неизвестных противников. Тем, кто пришли после и увидели результат битвы, не удалось найти ни тел нападающих, ни доподлинно восстановить картину состоявшегося побоища. Король погиб, а Серенити была безутешна. Со дня на день должно было родиться королевское дитя — наследник или же наследница престола, но королева была в ужасе. Такая внезапная гибель Дайяра взбунтовала правящие кланы, и было очень сложно предугадать как они поступят, когда еще и королева будет обессилена родами и не сможет управлять во дворце. Советник Серенити и лучший друг покойного правителя — старый мудрый Эозир — в роковую ночь, когда ребенок Дайяра впервые увидел свет, убедил королеву не рассказывать никому о появлении ребенка. Только он и личная прислужница Серенити знали, что королева родила. Мальчика. Выдох крайнего изумления пронесся по комнате, но никто не решился произнести ни слова, дабы не упустить ничего из того, что рассказывала проекция из медальона. — Этим мальчиком был ты, Сейя… Я, вне себя от страха за твою жизнь, позволила Эозиру уговорить себя скрыть факт твоего появления на свет. Вместо настоящего наследника мы представили главам Лунных домов девочку — новорожденную, что Эозир в ночь твоего рождения обнаружил в королевском саду. Никто не знал чей это ребенок и как туда попал — ни одна придворная дама не была до этого на поздних сроках. Тайная служба по своим каналам опросила всех — девочка не могла быть ничей, ни дочерью высокородной леди, ни дочерью прислуги. Будто само провидение послало нам ее чтобы мы могли защитить тебя, истинного наследника Луны. Скрепя сердце, я провела обряд маскировки и отдала тебя в руки единственной подруги — человеку, которому безмерно доверяла долгие годы до этого. Этой женщиной была Латма, королева Кинмоку. Поскольку скрыть столь яркий блеск звездного семени полностью невозможно никакой магией, было решено его просто видоизменить на время. Чтобы спрятать такое неординарное дитя, Кинмоку подошла идеально. Не было ничего проще, чем уверить всех, что ты — еще один будущий защитник планеты, Старлайт… Тебя отдали в благонадежную, любящую семью с уже рожденными двумя звёздными воинами. Именно их наверное ты сейчас зовёшь родителями и братьями… Прости, что тебе пришлось пройти через все это. Я безмерно сожалею о выпавших на твою долю трудностях и о том, что тебе приходится сообщать все это таким образом. Мне было очень тяжело осознавать, что я не увижу тебя долгие годы. Единственной отрадой этого времени для меня стала малышка Серенити. Я полюбила ее как родную и спустя восемнадцать лет, а именно по прошествии этого периода королева Латма передаст тебе этот медальон, твердо уверенна, что у меня двое горячо любимых детей. Пусть Серенити и не родня мне по крови, я никогда не откажусь от нее и сделаю все что в моих силах, чтобы она была счастлива. Усаги, слышавшая все это, едва смогла сдержать слезы. Так королева — не ее мать? Но ни разу за все те шестнадцать лет во дворце ей не приходило в голову усомниться в своем происхождении и подозревать, что королева ей не родная. — Теперь, зная все, ты сможешь освободиться от сковывающих твою истинную суть заклятий. Просто прилети ко мне на Луну, где Серебряный кристалл снимет маскировку. Ты наверное не знаешь, но этот артефакт — самое мощное оружие Серебряного Тысячелетия. Девушки и женщины нашего рода и признанные самим кристаллом другие представительницы являются его хранителями. Мужчины же получают свой собственный кристалл, который исчезает после смерти. У Даяйра, твоего отца, он был глубокого зеленого цвета… Просто нужно будет прикоснуться к Серебряному кристаллу и он сам развеет наложенную мной магию и вернет тебе твое. Да, и надеюсь за столько лет ты не потерял переданные мной серьги — оберег, который носил твой покойный отец. Я просила Латму отдать их тебе… Надеюсь они все еще никуда не делись и… Если можно… Надень их хотя бы раз… Для меня. Они очень дороги мне как память о моем возлюбленном Дайяре. С нетерпением жду нашей встречи, Сейя. Очень надеюсь, что ты найдешь в себе силы простить меня за содеянное и мы увидимся как можно скорее… Видение медленно поблекло и спустя какую-то минуту полностью растаяло. Все присутствующие с тревогой и изумлением смотрели на то место, где на уровне глаз брюнета в воздухе исчезли последние искорки. Королева Серенити записала это послание много столетий назад. Кто же знал, что ее просьба найдет своего адресата лишь спустя столько времени? Да, они уже не смогут увидеться и объясниться, но Серебряный кристалл все еще существует, пусть и обладательницей его сейчас является Усаги. Сейя проглотил застрявший в горле ком и непроизвольно уставился на сумочку Усаги. Там, в ее шелковых недрах, лежала брошь. — Могу я…? Уса встрепенулась и дрожащими руками достала брошку, дважды едва при этом ее не уронив. — Да, конечно… Сейя с опаской медленно протянул руку к артефакту, все еще не решаясь дотронутся до таинственно поблескивающего Серебряного кристалла. Если он сделает это — назад дороги не будет. Кто знает что произойдет в итоге? Но… Разве другой вариант существовал? Судя по записям из дневника королевы Латмы, все это имеет непосредственное отношение к сохранению Вселенной как таковой. Разве имеет он право отступить, струсить? Холодные пальцы правой руки слегка дотронулись до рельефных граней камня и… В этот самый момент тело Сейи будто пронзили тысячи световых иголок. Больно не было, но появилось ощущение, будто внутри пробуждается то, что спало там немереное количество лет. Сейя как будто засветился изнутри, а Серебряный кристалл на мгновение засиял в разы ярче обычного, раскрываясь и выпуская наружу… еще один камень. Небесно-голубой, со стальными проблесками. Брюнет неосознанно протянул к нему руку и… О, чудо! Камень послушался и завис над раскрытой ладонью парня. Квадратный, с четкими линиями и выступающей центральной частью. Опытный ювелир бы опознал в нем чистейшей воды идеальное творение огранки talla princessa. Новосозданный камень начал светиться серебристым светом и через несколько мгновений из его наверший побежали тонкие лучики света, будто дорисовывая к самому кристаллу еще что-то. Еще через минуту стало понятно, что в воздухе над дланью Сейи возникает меч невиданной красоты, а кристалл является центром его эфеса, соединяющим гарду и рукоять. Обоюдоострое лезвие ярко блеснуло и еще через мгновение Сейя уже сжимал в своей руке настоящее произведение искусства — полуторный меч, длинный и прямой, с хищно заострённым кончиком. Когда рука уверенно сомкнулась на эфесе, серьги полумесяцы в ушах Сейи на мгновение тоже блеснули, а внешний вид Сейи преобразился — вместо костюма-тройки и белой рубашки на парне появились серебристые доспехи с синими узорами. За спиной висели ножны, прикрытые серым плащом с синей подкладкой. Высокие сапоги из мягкой, но прочной кожи в тон доспехам защищали голени практически до самых коленей. Сейя сделал выпад мечом в воздухе и неосознанно отсалютовал оружием, будто делал так всю свою жизнь. — Вот это да… — прошептала Минако, все еще не осознавая, снится ли ей происходящее или же все происходит на самом деле. Голос Мины разрушил иллюзию застывшего пространства и времени, и все одновременно опомнились, пытаясь осознать произошедшее и сделать что-нибудь полезное. В первую очередь для Усаги и Сейи. — Я бы не поверила, если бы кто-то еще мне рассказал о том, что сейчас случилось… — вполголоса сказала Харука, сжимая ладошку Мичиру в своей. Ами и Тайки с тревогой обменялись взглядами. Чем обернется для всех них сегодняшние откровения и преображение Сейи? И что им делать дальше? Ятен угрюмо смотрел в пол, не горя желанием поднимать усталые зеленые глаза. Слишком… Слишком непонятно… Слишком внезапно. Суровая реальность вторглась в их семью и беспощадно перевернула все с ног на голову. Усаги по прежнему сидела на корточках, в одной руке сжимая брошь, а в другой — злосчастную сумочку, с которой все сегодня и началось. Не поднимала глаза, старалась вообще не шевелиться. Если поднять голову — что она увидит в глазах друзей? И как не дать волю эмоциям? Да и вообще — какими они должны быть в такой-то момент? Когда она узнала, что является реинкарнацией умершей воительницы Луны, восприняла все на удивление хорошо. И вот уже несколько лет живет, считая, что у нее две мамы, просто одну она может увидеть разве что в видениях, но помнит ее также как и Икуко — добрую и любящую. Помнит свою жизнью в качестве принцессы, придворных, верных слуг и старого немного ворчливого Эозира… Что еще из тех воспоминаний наивной девушки не является правдой? Рей, тоже пребывая в смятении, отступила, задев стол с напитками, и крайний стакан тут же полетел на пол, с громким звоном разбившись и выводя Усаги из ступора. — Я… Мне наверное лучше пойти домой… — вскочила блондинка. — Тебя проводить? — тут же одновременно сказали Харука и Макото. Усаги в этот момент выглядела крайне беззащитной, раздавленной, сломленной, будто тоненькая веточка после урагана. У каждого в этой комнате созревало стойкое желание помочь, защитить хрупкое создание, но как оградишь человека от душевных страданий, вызванных внезапно обрушившейся правдой? — Нет, не стоит. Я сама… До свидания. Не глядя ни на кого конкретно, Уса медленной походкой побрела к выходу, даже не вспомнив о сумке, оставленных у Рей вещах или еще чем-то. Словно сомнамбула, бредущая сквозь толщу воды — неторопливые движения, замедленная реакция. — Артемис, Луна, вы не проследите за ней? Чтобы добралась домой без происшествий? Вам будет проще всего… — с тревогой в голосе попросила Ами, и кошки тут же сорвались с места. Бесшумные сопровождающие, которых и днем не так-то просто заметить, не говоря уже о сгущающихся ночных сумерках. Когда белая и черная тень исчезли в дверях, все будто очнулись и пришли в движение. — Мы тоже наверное поедем. — сказал Ятен, косясь на будто пришибленного брата. Сейя до сих пор не мог осознать услышанное и хотя бы немного прийти в себя. Новосозданное обличие воина в доспехах исчезло, и на брате снова оказался выходной костюм и рубашка. Меч также исчез, но вместо него в кулаке холодил ладонь перстень-печатка с квадратным драгоценным камнем. Пришлось взять все в свои руки. — Да, думаю это лучший вариант. — угрюмо кивнул Тайки, подталкивая брюнета в плечо. Извинительная слабая улыбка в адрес Ами, но та понимающе кивнула. Не время сейчас для личных отношений, о близких бы позаботиться должным образом… Харука и Мичру тоже ушли вслед за «Тремя Огнями», пообещав, что если у них появятся новости — они сообщат. Лоб Урана прочертила складка тревоги, а обычно крайне спокойная Мичи то и дело нервно теребила ручку сумочки — сказывалось общее настроение после столь шокирующих событий. — Мы остнемся помочь Рей с уборкой. — на грани печали спокойно сказала Ами, обозревая тарелки с остаками закусок и ополовиненные стаканы. — Жаль, торт не попробовали… — Ничего, будет еще повод для сладкого. — успокоила всех именинница. — Главное чтобы… Все пришло в норму. Девочки переглянулись, отлично понимая, что как раньше уже не будет. Но очень хотелось, чтобы новая реальность, начавшая со столь кардинальных изменений, стала ознаменованием чего-то позитивного. Джае если ради этог придется пройти через такое… — Что ж, я займусь посудой. — с преувеличенным энтузиазмом заявила Мако. — На мне уборка. — тут же подхватила Минако. Не то чтобы ей так хотелось сейчас браться за веник и швабру, но занять руки хоть чем-то чтобы отвлечься было самое то. Физический труд помогает от душевных метаний и излишне навязчивых мыслей. — Я помогу. — тут же заявила Рей, ища глазами с чего бы начать. — Нет уж, ты сегодня освобождаешься от любой работы. — со слабой усмешкой сказала Минако. — Твой день ведь. — Вот уж дудки! — решительно заявила брюнетка. — Я и так получила целую гору подарков и внимания. Пора и честь знать. И тут же направилась переодеваться в повседневную одежду а заодно и принести тряпки для уборки и мешки для мусора. Все старательно избегали поднимать тему произошедшего. Что здесь скажешь дельного? Для начала самим нужно переосмыслить все, прийти к осознанию и уложить в мозгу новую канву реальности. Реальности, где Усаги — не Принцесса Луны по рождению, где Сейя — кровный сын Королевы Серенити, а все, чем они жили до перерождения — лишь кусочек огромного пирога правды, полностью который они не съедят никогда. Ведь свидетелей той эпохи, знающих секреты такого масштаба, больше нет в живых… Всю дорогу домой братья провели молча. Тайки за рулем, Ятен бесцельно смотрел в окно на проскакивающие мимо него освещенные высотки центра города, а Сейя сидел, уставившись в никуда и сжимая в кармане брюк ставший бесполезным хеншин. Брошь не отвечала на любые попытки перевоплотиться или просто почувствовать связь со звездной энергией, делающей уже ставшими такими привычными перевоплощения в звездного Воина доступными. Больше он не принадлежит к Старлайтам Кинмоку… Войдя в квартиру, братья не сговариваясь, направились на кухню и оккупировали стол, предварительно включив чайник. Серьезный разговор за чашкой чая… Судя по текущим событиям, уместно было бы скорее спиртное, но сохранять головы трезвыми было необходимо. Когда ароматный напиток был разлит в чашки, первым заговорил Тайки: — Кто бы что ни говорил… И кем бы ты не являлся на самом деле… ты всегда будешь нашим братом. Ятен угрюмо кивнул, придвигая к себе блюдечко. — Даже если меняется замаскированная часть звездного семени… Не меняется душа. Я верю, что у родителей были причины не рассказывать нам о твоем появлении в семье. Мать и отец были всецело преданны покойной королеве Латме и даже после ее смерти хранили в тайне этот секрет. Но что бы там ни было, ты один из нас. И мы не откажемся ни от этого родства, пусть и не кровного, ни от желания сражаться с тобой плечом к плечу. В чем бы не состояла грозящая Земле и тебе лично опасность… Тайки кивнул в знак солидарности с блондином, и Сейя в очередной раз убедился, что некоторые вещи остаются неизменными. — Спасибо… Усаги, решившая лечь спать пораньше — в основном чтобы избежать любых расспросов от Луны — уже добрый час то ворочалась в кровати, то замирала, уставившись в одну неопределённую точку на потолке темной комнаты. Сон категорически не шел, а голова напоминала растревоженный пчелиный рой. Мысли то и дело перескакивали с воспоминаний о прошлой жизни времен Лунного королевства на события текущего дня. Кто же она на самом деле? Королева Серенити любила ее как родную, в этом у Усаги сомнений не было. Ни разу за свои беззаботные шестнадцать лет во дворце ей не приходилось усомниться в том, что она — наследная принцесса, а королева относится к ней как к неродной. А тут… Рассказанная сегодня история переворачивала все с ног на голову и сеяла сумятицу в душе. Так и не обретя покоя, Усаги, наверное, впервые в жизни бесшумно спустилась на первый этаж, отыскала в темноте первые-попавшиеся туфли и, захватив тонкую куртку, выскочила в ночь. Окна дома не горели — родители и Шинго легли спать. Луны тоже не было видно, и девушка побрела по ночным улицам, стараясь не забывать о собственной безопасности. Вот прогуляется пару кварталов туда и обратно и уснет крепким сном. Может быть. Пока отяжелевшая от размышлений голова приходила в чувство с помощью освежающего уличного воздуха, ноги принесли Усаги ко входу в местный парк. Что ж, чудесно будет пройтись по безлюдным ночным аллеям, когда там нет лишних свидетелей. Но в одиночку провести эту часть позднего вечера ей все жене удалось. За очередным поворотом декоративного кустарника, опоясывающего дорожки, Усаги увидела человека, с которым неосознанно искала встречи. На лавочке под тусклым фонарем сидела… Плутон. Руки чинно сложены на коленях, воротник куртки поднят, защищая хозяйку от вечерней прохлады, а длинная юбка в пол легко колышется на ветру. — Сецуна? — от удивления Усаги остановилась как вкопанная, едва ли не споткнувшись о ноги воительницы. Рассеянность всегда была ее не лучшим качеством, а при сегодняшних обстоятельствах и подавно. — Здавствуй, Усаги. Это было сказано нарочито спокойным голосом, а гранатовые глаза с поволокой немигающе уставились на блондинку, ожидая следующего вопроса. Было очевидно, что Сецуна не сомневалась, что он последует как очевидно и то, что Плутон уже было известно то, что и Усаги. Харука рассказала или же… А впрочем не все ли равно? Сецуна занимала особое место среди Воинов Внешних планет, обладая магией своей планеты и являясь хранительницей Врат пространства-времени. Кто знает, какими секретами ведает эта девушка, имея столь неординарные способности? Усаги уже хотела засыпать брюнетку миллионом вопросов, но так и осталась безмолвной, не зная с чего начать. Столько всего свалилось на нее за последние пару недель, а особенно несколько часов, что выбрать что-то одно не получалось. Наваерное поэтому Сецуна начала первой: — Я знала, что ты придешь. — Знала?! — тут же вспылила Усаги. Сказалось внутренне напряжение, и эта фраза сработала триггером, будоража неустойчивые нервы. — А об… О том, что я не… Ты тоже знала? Легкий кивок и бесстрастное выражение лица приобрело печать обреченности. — Тогда почему не рассказала?! Это же так важно! Это… — … невозможно. — закончила за нее тираду на повышенных тонах Сецуна. — Но почему?! Легкий вздох и черная прядь волос, потревоженная ветром, вернулась за ухо. — Потому что существуют правила, которые я не могу нарушать. Прошлое прямо влияет на будущее. Если я буду то и дело разглашать какие бы то ни было факты, это напрямую повлияет на выбор людей в самых разных ситуациях, а значит на естественное течение истории. Даже если бы я захотела… Это невозможно. Усаги уже хотела и дальше с жаром броситься в спор, но внезапно стихла и как-то даже поникла. Что толку расспрашивать или ругаться, если очевидно, что Сецуна не отступит от своих принципов и прямых обязанностей Воина Времени? Не прощаясь, Усаги повернулась спиной к продолжавшей сидеть на лавочке девушке и хотела уже отправиться домой, так ничего и не добившись, но внезапно развернулась и посмотрела Сецуне прямо в глаза. Следующий вопрос прозвучал уже не яростно, а почти ровно и безэмоционально. — Есть еще что-либо, о чем мы не знаем, а ты не можешь рассказать? Сецуна ничего не сказала, но ответа и не требовалось. В гранатовых глазах застыло сожаление и глубокая печаль.