Исправить ошибку.

— Товарищ подполковник, вы не можете так просто принимать решения за других! — Мария шагала из стороны в сторону в кабинете начальницы, из настежь открытого окна блондинистые кучеряшки раздувал холодный осенний ветер, усмиряя пыл женщины. — Кто сказал? — брюнетка сводила брови, не понимая, почему к заполнению документации отнеслись безалаберно. — Какие у вас причины перевода Евгения? — игнорируя вопрос, все не унималась Мария. — Подай пожалуйста красную папочку с третьей полки, — оставляя подпись на листе и переходя к другому, попросила Лаура. Блондинка наконец-то остановилась, оценивающе посмотрела на высокую полку, даже вытягивая руку ей вряд ли удастся достать, но Мария не будет собой, если не попытается. — Вы вообще слушаете меня? — с ноткой обиды проговорила женщина, проклиная дизайнеров кабинете за «двухметровые» полки. — За нарушение рабочий дисциплины и не качественное выполнение работы я обязана перевести Евгения в отдел не занимающийся особо-важными. Ему еще повезло, что я не… — не успевая договорить, Лаура резко повернула голову, замолкая. Все папки, бумаги и даже статуэтки осыпались на Марию золотым дождем, в том числе и «красная папочка». Еще пару секунд блондинка стояла, закрывая голову и глаза руками, пока Лаура вставала с места, подполковник хотела убедится, что с коллегой все в порядке, но, когда Мария ударила стену, обвиняя во всех грехах полку, а бумаги в абьюзе, брюнетка не смогла сдержать смеха. — Вам смешно? — теперь блондинка смотрела с угрозой на Лауру. — Упаси Господь, — продолжая улыбаться сказала женщина, — а стену то за что? — Мария оглядела беспорядок под ногами, после чего подняла голову, смотря на полку. — Не достану, — блондинка перевела взгляд на Лауру, строя щенячьи глазки. — Что? — Вы достанете, — Мария потерла плечо указывая на то, как больно ей сейчас, а брюнетка зависла, не понимая, что делать. В такой ситуации она оказалась впервые. — Маш, все можно решить словами. — С полкой? — удивилась женщина. — Да, ты права, глупость, — обе еще раз посмотрели на вверх, потом переглянулись, и Лаура, рассчитывая силу так, чтобы в дальнейшем на них не полетело дерево, ударила полку. Прошло пару секунд перед тем, как громкий смех разлился по кабинету. — Вы бы видели свое лицо, — Мария не могла остановиться хохотать, смотря на невозмутимое лицо напротив. — У меня стресс, а ты смеешься, — брюнетка направилась к стулу. — еще никогда не приходилось ссориться с полкой. — Вам тоже весело было, когда меня чуть не убила ваша «папочка», собрать ее не хотите? — Мария стала поднимать бумагу, разлаживая по местам. Женщине пришлось вернуться и присесть, подбирая документы. Колени случайно соприкоснулись, мурашки побежали по спине и рукам блондинки, в страхе быть замеченной она посмотрела на Лауру, отводя руки как можно дальше, ей повезло, начальница, как всегда, была озабочена лишь документами, но так казалось только Марии. Брюнетка специально села близко, прекрасно осознавая, как смущает Третьякову, заметила мурашки, более того была готова снова разбросать бумаги лишь для того, чтобы провести лишнюю минуту с краснеющей Машей. — Наверное, — блондинка поспешно встала, — я пойду. — Лаура усмехнулась, но дойдя до двери Мария вспомнила зачем пришла и вернулась. Брюнетка подняла голову, вопрошающе смотря, — Мы с вами еще кое-что не решили, товарищ подполковник. — Лаура закатила глаза. — Началось, господи, за что мне это? — ее уже мутило от разговоров о Баеве.

***

— Евгений Олегович, я благодарность жду не словами. — Намек понял, — мужчина открыл дверь в лабораторию, пропуская женщину первой. — Мирон, опять ты бездельничаешь, — Баев хлопнул по плечу парня, чтобы напугать в то время, как тот, сосредоточенно высматривал что-то в микроскопе. Мирослав раздражённо взъерошил свои кудрявые волосы, отъезжая на стуле подальше. — Вы вещи уже собрали? — Опа, ты же еще не знаешь, дружок. — Мирон настороженно смотрел, задавая немой вопрос. — Евгений Олегович остается в нашем отделе, — ответила женщина. — О нет, Мария Владимировна, как вам это удалось? А главное зачем, я только обрадовался возможности покупать пирожки с капустой. — закрывая руками лицо, в знак сожаления, говорил блондин. — Мне тоже интересно, как вам это удалось? — улыбаясь спросил брюнет. — Ничего особенного, мы просто поговорили, Лаура Альбертовна согласилась оставить вас. — Что же вы такого сказали, что сам товарищ подполковник изменил решение? — продолжал задавать вопросы Мирон, к которому Мария стояла лицом и спиной к открытой двери своего кабинета, с которым была соединена лаборатория. — Ну… — Мария сделала вид будто вспоминает, — сказала, что я важная и опасная персона, что со мной лучше не связываться, что я не согласна с ее решением, хочу его пересмотреть. — в проеме показался силуэт, Мирону резко стало плохо. — Прям так и сказали? — Да, Евгений Олегович, так и сказала, что работать без вас не смогу и если вас переведут, то у отдела будут проблемы. Мирон, тебе плохо? — парень безостановочно кашлял. — Мария Владимировна, вы у нас оказывается опасная, — улыбаясь сказал брюнет. — Очень, Евгений Олегович, если бы вы видели, что Мария устроила мне, — Лаура еле сдерживала ухмылку, закусывая щеки. Все внимательно смотрели на блондинку, которая как можно медленнее поворачивалась, оттягивая момент встречи глазами с начальницей. — Товарищ подполковник? А что вы… — Зашла к вам посмотреть полки, думаю, кое-что у вас в кабинете нужно будет перевесить пониже. — Лаура больше не могла сдержать себя, поэтому закрыла дверь оказываясь в кабинете Марии одна и широко улыбнулась. 2:1 в ее пользу. Но через минуту дверь открылась, вошла Третьякова, она повернула ключ, дверь щёлкнула. — Ммм, что перевесить нужно? — женщина подошла к начальнице и уставилась на стену. — Вот эту, — указала Лаура, — и все ящики сделаем ниже, чтобы ты доставала. — Вы же поняли, что это была всего лишь шутка? — Не уверенна, вспоминая, что ты попросила сделать меня с бедной полкой. — Сегодняшний день мое хождение на Каноссу. — Мария улыбалась, оголяя ровные зубы. — Все не так печально, но день выдался забавным, однако. — Лаура вновь взглянула на Марию, карие глаза блестели, от улыбки образовывались ямочки на щеках, небольшая прядка выпала из тугого пучка на затылке, образ женщины сразу становился домашним. Легким касанием подполковник убрала прядку за ухо коллеги, Мария чувствовала, как горит место, где провела Лаура пальцами. Даже дыхание стало тише или вовсе пропало, зато стук сердца будто звучал в граммофон. Лукина все не убирала руку, Третьякова все тонула в океане чувств. Заглядывая Лауре в глаза, с каждым разом Мария опускалась все глубже. Ближе ко дну.