Напарники?..

Поражает, как же по-разному идёт время. Бывает, часы незаметно пролетают, а иногда даже несколько секунд тянутся дольше нескольких часов. Эти секунды оказались для Сумрака бесконечно долгими. Он смотрел на Йор перед собой и чувствовал, будто ему грудную клетку сдавили, а потом ударили под дых. Словно что-то треснуло и потихоньку, будто не веря в происходящее, начало осыпаться. Голова закружилась и помутнело в глазах, однако только фигура Йор перед ним оставалась издевательски чëткой. В чёрном платье с лентами на шее. В высоких чёрных сапогах. И с теми же красными глазами, в которые он за это время смотрел бессчëтное количество раз. Но смотрел ведь он в глаза Йор. А сейчас перед ним кто-то другой. До боли одинаковый, будто это спланированный розыгрыш. Розыгрышем это не было. Сумрак всегда был смекалистым. Смекнул он и сейчас, из-за чего голова закружилась сильнее, ибо в ней с бешеной скоростью замелькали все произошедшие моменты, становясь в итоге во вполне логичную цепочку. Всё сложилось в единый пазл, и, смотря на него, можно подумать, что всё именно к этому и вело. Все те маленькие моменты так или иначе указывали на то, что с Йор что-то не так. Её невероятная сила не была чем-то обычным, а навыки боя совсем не походили на базовую самооборону. Чëрт возьми, да она взбешëнную корову в школе обезвредила за пару секунд и оправдала это тем, что ходила на йогу. Какого чёрта Сумрак тогда ей так просто поверил? Вернее не стал допытываться. А ведь временами её поведение выдавало её. Оборачиваясь назад, лихорадочно просматривая воспоминания, Сумрак дошёл до первых дней их знакомства. Вот почему она так легко заходила ему за спину, в его слепое пятно, вот почему у неё так развита чуйка, что она смогла почувствовать его взгляд на себе. И вот почему она так легко отреагировала, когда их на машине нагнали оставшиеся контрабандисты. Проклятье, он ведь тогда выдал такую глупую отговорку — «недолеченные пациенты», видите ли. И плевать, что пациенты эти были полны решимости убить его. А Йор восприняла это как само собой разумеющееся. Потому что для неё такие нападения не были чем-то удивительным и пугающим. Потому что она привыкла к такому. Вспоминая все те моменты, Сумрак готов тысячу раз назвать себя идиотом. Как он не догадался? Как он не раскрыл её? Они ведь жили, чëрт возьми, в одном доме, но у него даже мысли не возникало, что Йор замешана в чëм-то таком. Он так глупо ей доверился, как способен сделать только последний идиот. Йор... Нет, сейчас — Принцесса шипов... А Йор казалось, что Лойд ей мерещится. Однако так упорно, что не остаётся сомнений — это не мираж, он настоящий. Лойд Форджер, отец Ани и психиатр в госпитале стоит сейчас перед ней в абсолютно иной роли. В роли Сумрака. Вернее нет. Именно Лойд Форджер был ролью, словно в театре. Истинный он — Сумрак. Шпион... Ни разу за последнее время у Йор не дрожали ноги, однако сейчас она почувствовала, как дрогнули колени. Потом заболели лëгкие — она не заметила, что совсем перестала дышать. Но как может столь тëплый мужчина, заботливый и любящий отец, быть шпионом? Реальность разбилась над Йор и осколками посыпалась на голову. Он шпион Весталиса. Сейчас в Остании. И причина его здесь нахождения — какая-то миссия. Человек, с которым она столько времени прожила под одной крышей, играя в семью, на деле агент враждующей страны. Не найти такого синонима к слову «шок», чтобы описать сейчас в полной мере состояние Йор. И, кроме этого ошеломления, в груди очень больно щемит что-то горькое, обидное. Предательство?.. Но какое право она имеет чувствовать это, если сама не лучше? Ведь сейчас Лойд... вернее Сумрак стоит перед ней — и он ошарашен не меньше, узрев в качестве наëмницы «Сада» свою жену, пускай и фиктивную. Они оба сейчас в одинаковых позициях. Ошеломление, испуг, вина, стыд, обида, недоумение и ещё целый ряд эмоций — всё это смешалось в один огромный сгусток, настолько тяжëлый, что, осев в грудной клетке, камнем тянет вниз. Лойд и Йор смотрели друг другу в глаза. Голубые и красные. Но теперь этими радужками обладали Сумрак и Принцесса шипов. И они поняли, что глаза напротив, в которые они так часто смотрели и думали, что достаточно о них знали, на деле оказались абсолютно незнакомыми. Чужими. Их маски слетели столь неожиданно, столь стремительно. И разбились у них под ногами. Казалось, вокруг разбилось абсолютно всё — в ушах слышался гул, треск и звон вперемешку с вдруг забившимся сердцем. — Признаться, приятно удивлëн наличием довольно молодых профессионалов в столь сложном деле, — сказал Лавочник, чьи слова растворились в шуме пульса в ушах. — Никому из вас нет и сорока лет, а вы уже достойны внимания. Тëмные цепкие глазищи, сначала изучившие Сильвию, скользнули на Френки, который не знал, на кого из пришедших надо смотреть. Лавочник анализировал их образы, а его взгляд чувствовался кожей. Сильвия привыкла ко многому, и к разглядываниям тоже, однако нечасто ей встречались люди, которые могли настолько осязаемо смотреть. Потом Лавочник обратил внимание на Сумрака, который, остолбенев неподвижной статуей, смотрел на Принцессу шипов. «Хм-м? — подумал Лавочник, цепким взглядом впившись в лицо молодого шпиона. Светлолицый и светловолосый, голубоглазый и объективно привлекательный мужчина оказался ему неожиданно знаком. Лавочник и не думал, что сможет узнать Сумрака, лучшего шпиона Весталиса, в лицо. — Как занятно...» Ему даже не пришлось смотреть на Йор — боковым зрением он прекрасно видел её ошеломление. Лавочник всё понял сразу. «Нарочно и не придумаешь», — подумал он, смотря на Сильвию, но боковым зрением наблюдая за чужим ступором. Удивительно, как виртуозно и непредсказуемо жизнь тасует карты. Ведь Сумраком, лучшим шпионом Весталиса, оказался Лойд Форджер, за которого Йор поспешно выскочила замуж для отвода глаз. Лавочник узнал его, ибо именно он этот брак и одобрил — Принцесса шипов бы не обзавелась мужем, не обговорив это со своим покровителем. Лавочник со знанием дела контролировал жизнь своих подопечных. И когда Йор на всех парах прибежала к нему однажды с вопросом, можно ли ей создать семью для прикрытия, ему это показалось хорошей идеей. Он навёл справки о Лойде Форджере. Среднестатистический гражданин, психиатр и молодой отец шестилетней девочки — самое то для прикрытия. Ещё и сам Лойд получал из этого брака выгоду, ибо Ане для поступления в школу Эдем требовались оба родителя. К личному делу прикреплялась и фотография. Лавочник, как ценитель красивых людей, задержал взгляд на пару секунд больше обычного на его изображении. Надо признать, Форджер показался ему красивым. Трудно было судить по одному лишь фото, но Лавочнику даже подумалось, что Лойд может оказаться не просто красивым, а обладать той самой опасной красотой, какую Лавочник больше всего ценит. Его внешность он запомнил. И надо же — Лойд Форджер стоит сейчас перед ним собственной персоной. Вернее не Лойд Форджер. Сумрак. Лавочник слегка наклонил голову, мысленно хмыкнув. Занятно. Они умудрились провести его, состряпали такую убедительную личность и мастерски подделали все документы. Смотрелось очень правдоподобно, Лавочник оценил. «Мне понравилось их мастерство, — подумал он, — однако они умудрились втянуть в свои дела мою розу. Теперь я обязан узнать, во что конкретно.» Лавочник и правда обладал удивительной способностью сохранять полнейшую невозмутимость. Он никогда не переживал и никогда ни на что не реагировал бурно. И даже сейчас, узнав, что одна из его лучших наëмниц, как оказалось, выскочила случайно замуж за шпиона Весталиса, он был спокоен, как удав. Потому что он считал панику абсолютно бесполезным, скорее даже мешающим чувством. Паника — паразит, которого нужно вытравливать из тела, чтобы не портить жизнь. Это тот самый мерзкий сорняк, который надо выпалывать снова и снова, потому что на первых порах он возвращается и возвращается каждый раз. В то же время в своём внутреннем саду Лавочник считал спокойствие самым прекрасным цветком. — Вы ведь начальница? — уточнил он ровным, шершавым голосом, смотря на Сильвию. Та кивнула. — Для начала нам следует поговорить наедине. Сильвия за это время давно успела оценить его, почти не спуская глаз. Однако стоило ей глянуть на его подопечную, стоящую сбоку от Лавочника, Сильвия с трудом удержалась, чтобы не округлить глаза. Если бы она показала своё ошеломление, Лавочник бы это точно заметил — он считывал её, изучал, наблюдал за тем, как она умеет держать эмоции. Но Сильвия была, мягко скажем, удивлена. А если не мягко — ей будто кирпич уронили на голову. Потому что лучшей наëмницей «Сада» оказалась... Йор?.. На плохое зрение Сильвия хоть и жаловалась порой, но носила очки. И ей показалось, что от удивления у неё стëкла из оправы выпадут. Какие-то несмешные шутки — каким образом жена Лойда Форджера оказалась столь опасной персоной? Йор Брайар была выбрана на роль фиктивной супруги и её единственной задачей было дополнять подставную семью. Но теперь она стоит бок о бок с Лавочником, основателем мощной организации «Сад», и удостоена титула лучшей наëмницы. Как так вышло?.. Шпионы высчитывают множество вариантов развития событий — десятки, сотни, порой тысячи. Но произошло то, о чём Сильвия даже подумать не могла. Случившееся не входит ни в один из десятков планов! «Ощущаю себя идиоткой, — подумала Сильвия, не меняясь в лице, хотя хотелось машинально куснуть себя за ноготь большого пальца. — Мы ведь проверяли личное дело Йор и ничего не заподозрили. А оказалось, нас надули, как каких-то детей.» — Предлагаю пройти в соседнее помещение, — сказала Сильвия, указав ладонью на дверь, наблюдая за тем, как Лавочник кивает. Даже для Сильвии этот персонаж был труден. Недаром ведь он основатель «Сада», держащий под крылом несколько десятков бойцов. Стоило только Лавочнику предложить поговорить наедине, Сильвия почуяла неладное, и эта чуйка её непомерно сейчас напрягала. Обе стороны держали ухо востро друг с другом. Конечно, первым делом надо было наладить какое-то доверие, но тем не менее это не избавляет от нервозности и подозрительности. У них нет оружия. Ни у кого. И Лавочник, и Сильвия сейчас открыты и уязвимы друг перед другом. Это и было шагом к так называемому доверию. — Останьтесь здесь, — сказала Сильвия, вместе с Лавочником уходя в другое помещение. Сумрак, Френки и Принцесса шипов остались одни, без своих начальников. — Что вы хотели обсудить? — спросила Сильвия, когда за ними закрылась дверь. — Нужно дать им время, — ответил невозмутимо Лавочник, а потом повернул голову к ней, как филин, и впился в неё своими тëмными жуткими глазищами. — Так сказать, пусть познакомятся заново. «Заново»... Это слово вонзилось в Сильвию, как смазанная ядом иголка. Одного этого слова хватило, чтобы убедиться, что Лавочнику известно о происходящем. «Ну конечно, как я знала о внешности Йор, потому что являюсь начальницей Сумрака, так и он в курсе, как выглядит муж его подопечной», — мелькнуло в голове Сильвии. Ситуация как-то внезапно и необратимо обострилась. — Какие же дела вы проворачиваете на нашей территории, если вашему шпиону понадобилось подставное семейство? — Лавочник был раздражающе спокоен. Эта невозмутимость напрягала, потому что почти невозможно было высмотреть его настоящие эмоции. «Дерьмо, — подумала Сильвия, сохраняя холодное, бесстрастное выражение лица. — Нет, я подумывала об операции "Неясыть", но не планировала посвящать их в это так быстро.» По идее, именно это задание, связанное с группировкой «Зенит», должно было решить, подключать ли к «Неясыти» Лавочника. Но чëрт, это задание даже начаться не успело, а он уже про всё прознал. А всё потому, что Сумрака угораздило в свои избранницы затащить Йор. Несмешная шутка какая-то. Из жизни шутница совсем некудышная. — Эта миссия не вредит миру в Остании, — ответила Сильвия, твёрдо выдержав проницательный взгляд тëмных глазищ. — Скорее, мир будет в опасности, если она провалится. — Мне импонирует то, как вы ненавязчиво умеете угрожать, — медленно наклонил Лавочник голову. — Я заинтересован в сотрудничестве с такими интересными, опасно красивыми людьми. Из всего, что мне удалось узнать, можно понять, что вы и правда не нацелены подорвать мир Остании. Если ваша миссия и правда не вредит, я не буду препятствовать вам. Более того, при необходимости окажу поддержку. Однако для начала мне следует знать, в чëм заключается ваша миссия. Сильвия соображала, взвешивала решения, продумывала варианты развития событий. — К тому же, — добавил Лавочник, смотря ей в глаза, — пускай и случайно, но моя подопечная оказалась втянута в ваши дела. Как её покровитель, я должен разобраться, опасно ли это. У Сильвии возникло чувство, будто её зажали в угол. Загнали в тупик, как щенка. И это ей жутко не нравилось. Тем не менее она вынуждена идти навстречу. В это же время обстановка в соседнем помещении, где остались Сумрак, Френки и Йор, была накалена до высшей точки. Как только дверь за ушедшими начальниками закрылась, пару секунд всё ещё царила звенящая тишина. Казалось, Сумрак и Йор совсем не заметили их ухода, молча смотря друг на друга, в то время как у Френки отвисла челюсть от удивления. — Эт-то чë?.. — только хотел он спросить, но его слова стали спусковым крючком. Придя в себя, Сумрак и Йор вздрогнули и вдруг одновременно отпрыгнули друг от друга, вогнав Френки в ещё бóльшее недоумение. — Э-э-э? — Наëмница? — спросил Сумрак, почти не услышав и не узнав собственный голос. Тело само собой приняло боевую стойку, ноги согнулись в коленях. — Шпион? — одновременно с ним спросила Йор, становясь почти в идентичную позу. И у обоих напряжены руки на уровне груди, будто они готовы вступить в рукопашную, хотя между ними было расстояние в несколько метров. И оба растеряны. Сумрак не был готов видеть Йор в качестве своего противника. И наоборот. Йор в растерянности смотрит на него, не веря, что Лойд Форджер, с которым она столько времени прожила под одной крышей, сейчас на вражеской стороне. Но как ещё им реагировать, если они узнали, что человек, с которым ты всё это время жил, на самом деле не тот, кем казался? — Ребятки, — мямлит Френки, стоящий в самом эпицентре событий, что ему не нравилось, — давайте-ка... — Зачем ты подобралась ко мне? — спрашивает Сумрак, и они с Йор начинают медленно кружить по помещению, как коршуны, при этом не спуская друг с друга глаз. — Твоей целью был я? — Да я даже не знала, кто ты на самом деле! — отвечает ему Йор, зеркаля его осторожную походку. — Зачем тебе нужна была я? В чëм ты замешан? — А в чëм замешана ты? — А может мы прекра... — хотел было предложить Френки, как на него в два голоса одновременно зашипели: — Умолкни! Сумрак впервые за последнее время ощущал такую растерянность. Он даже соображал плохо, что было для него удивительным. Надо было обдумывать каждый вопрос, но они вырывались самостоятельно — сумбурные, хаотичные. Френки отошёл на пару шагов в сторону, думая, что если эти двое кинутся друг на друга, ему уж точно тоже перепадëт по шее. «Боже, ну почему опять я? Почему опять я оказываюсь втянут во всякую околесицу», — сокрушëнно подумал он, наблюдая, как псевдосупруги Форджеры медленно наматывают круги, как собирающиеся драться коты. Они оба в растерянности, оттого так сумбурно реагируют. Лихорадочно пытаются понять, опасны ли они друг для друга, а потому ходят кругами и готовятся обороняться. Но никто не нападает первым. Они не могут этого сделать. Потому что, хоть сейчас и столкнулись Сумрак и Принцесса шипов, у них всё ещё стоят образы Лойда и Йор перед глазами. Как Сумрак может напасть на Йор? А как она может кинуться на Лойда? Не нападая самостоятельно, они, тем не менее, с замершим сердцем ждали нападения друг от друга. Потому что потихоньку появляющееся доверие лопнуло после того, как разбились их маски. — Я никогда не собиралась вредить тебе, — сказала Йор, продолжая держать дистанцию. Она с трудом контролировала собственную речь, чтобы не начать запинаться в словах. — Правда не собиралась! — Так и я тоже, — ответил Сумрак. Как он мог навредить ей? Дело не в том, что Йор сама по себе очень сильная, а в том, что у него бы рука не поднялась вредить ей. — Раньше не собиралась, неужели сейчас собираешься? — Нет! — опешила Йор от этого вопроса, а её реакция заставила Сумрака затормозить. Остановившись, вынудив замереть и Йор, он впервые увидел всё происходящее со стороны. Да что он творит?.. Ведёт себя подобно идиоту. Его так захлестнуло собственное ошеломление, что он совсем перестал соображать. Вдруг ему даже стало страшно от того, что, будь у него сейчас пистолет, он вполне мог машинально сейчас достать его и держать Йор на мушке. Он мог бы начать целиться в Йор, в их Йор. С другой стороны билось осознание того, что их Йор на деле Принцесса шипов. Наëмница «Сада». Их с Аней заботливая, нежная, хоть и местами до неприличия сильная, переживающая Йор оказалась наëмной убийцей одной из сильнейших организаций Остании. Два совсем противоположных образа начали сменяться в его глазах столь быстро, что у Сумрака голова закружилась. Он не знал, что делать. Было бы легче, если бы в его напарниках оказался любой другой человек. Кто угодно, но не та, на которую он не решится поднять руку. Он будто оказался в ловушке, которую собственноручно и построил, потому что успел привязаться к этому человеку. Успел привязаться к их Йор, которая сейчас повернулась к нему совсем иной, тëмной стороной. — Ха-а... — едва слышно выдохнул Сумрак, чувствуя невероятное замешательство. Он не знал, как реагировать и как себя вести. Он, Сумрак, чëрт возьми, не знал этого сейчас! Он выпрямился, больше не находясь в боевой стойке, и обессиленно опустил руки, всем своим видом показывая, что он сейчас безобиден. Расслабился и встал в максимально уязвимую позу, никак не прикрываясь и не защищаясь. Демонстрировал свою открытость и нежелание вступать в бой. Это был белый флаг, сигнал к примирению, который Йор тут же уловила и растерянно опустила руки. Теперь они просто стояли друг напротив друга. Растерянные. Не знающие, что делать и как реагировать. Но не способные пойти против друг друга. Смотря на Йор, Сумрак сделал медленный, осторожный шаг навстречу, не сводя с неё глаз. Улавливал реакцию, ждал её. Йор, проследив за тем, как мужской ботинок бесшумно, аккуратно ступил ближе, подняла глаза на лицо стоящего перед ней шпиона. Делающего к ней первый шаг. Она была готова к самым разным ситуациям. Но не к этой. Она не знала, что делать, когда выясняется, что человек, с которым живёшь столько времени, оказывается совершенно другим. Незнакомцем. Но, видя, как Сумрак опускает руки, намеренно становясь уязвимым, и делает шаг ближе, она повторила за ним. Медленно шагнула навстречу. Едва слышно стукнул по полу каблук её сапога. — Долго мне ещё за вашими брачными играми наблюдать? — вдруг раздался голос Френки, стоящего в сторонке. — Устроили тут ритуальные танцы. Если надумаете наброситься друг на друга, клянусь, я обделаюсь! Ни Сумрак, ни Йор не отреагировали на него, продолжая свои гляделки. — Наëмница, серьёзно? — Френки, видимо, за глупыми монологами пытался скрыть своё беспокойство. Он подошёл ближе, остановившись недалеко от Йор. — Да ты на Божий одуванчик всё это время была похожа! Сильная, правда, до усрачки и бухаешь немножко, все мы не без греха, но наëмница... — Информатор? — резко повернула Йор в его сторону голову, опасно сверкнув красными глазами, а Френки с испуга аж подпрыгнул и дëрнулся. — Понял, понял, не быкую! — поднял он руки в жесте «сдаюсь» и торопливо отошëл от неё ближе к Сумраку. — Как же меня пугают сильные женщины, прости Господи. Первоначальные ступор и шок прошли, уступая место беспокойным, растерянным размышлениям. Они стояли друг перед другом — сдавшиеся, опустившие руки, показательно уязвимые и не собирающиеся нападать. И теперь в их головах роилось столько мыслей, что терялся последний здравый смысл. «Если это не Лойд, — думала Йор, разглядывая как в тумане образ шпиона Весталиса перед ней, — то кто тогда? Понятно, что то имя было подделкой. Он не Лойд Форджер, не психиатр и... — еë вдруг как током ударило. — И не Анин отец?.. Но кто тогда Аня, как она оказалась в семье со шпионом?» Вдруг её напугал один лишь факт того, что она даже не знает, как зовут человека, с которым столько времени прожила в одном доме. Она не знает о нём ничего. Лойд Форджер, которого она узнавала постепенно, день за днём, теперь не имеет смысла. Лойд Форджер, которого, как ей казалось, она знала достаточно, на деле лишь пустышка, фальшивка. Это совершенно другой человек. И ей не известно даже его имени. Осознание того, что столько времени она узнавала искусственно созданную личность, которой на деле даже не существовало, бросило Йор в холодный пот. Перед ней был совершенно незнакомый, чужой человек с лицом Лойда Форджера. Несуществующего Лойда Форджера. Сумрак. Теперь это — Сумрак. Которого она совсем не знает. «Аня, как у него оказалась Аня? — думала Йор, ведь, понятное дело, у шпиона Весталиса не могло быть ребёнка в Остании. У шпионов вряд ли вообще дети имеются. — Он специально взял её для какой-то миссии? Но что за миссия такая, для которой нужно создавать целую семью с нуля...» Всë это время она была уверена, что Аня — дочка Лойда от первого брака. Ребёнок, оставшийся с ним после смерти жены. Но если это шпион Весталиса, то никакой покойной жены наверняка не было и в помине, а Йор всё это время вешали на уши тонну лапши. А если никакой жены не было, то Аня на деле не является реальной дочерью Лойда... Вернее нет, точно не является, потому что Лойд — подделка. Образ тëплой семьи, заботливого папы и счастливой дочки в его руках вдруг лопнул, как мыльный пузырь, и мыльные капли больно угодили в глаза. Чувство, будто розовые очки разбились. А они всегда бьются стëклами внутрь. Йор не знала, как ей быть. Всё вокруг вдруг обернулось изнанкой, так тщательно и долго скрываемой. И Лойд на деле вовсе не Лойд, а Сумрак. А Аня... действительно ли её зовут так? Откуда она? Как Йор угораздило выйти замуж за шпиона Весталиса? И ведь она ни о чём не догадывалась. — Напарники, стало быть, — почесал Френки задумчиво свой кудрявый затылок, а потом подумал: «Боже, что муж, что жена — оба отбитые. Как мне с ними работать, если они друг друга сторонятся, как кролики?» Он не узнавал Сумрака. Впервые видел его в таком раздрае. Сумрак всегда держал себя в руках, просчитывал кучу вариантов развития событий, придумывал планы... А сейчас стоит, как растерянный мальчишка. — Предлагаю перемирие, — сказал Френки, решивший всю инициативу взять на себя, а то эти двое ещё долго ничего сказать друг другу не смогут. — Берëмся за ручки и дружимся, а? Мир, дружба, жвачка, всё такое... Едва ли это спасло положение, но хотя бы разбавило звенящую тишину. — Да вы задрали, — вздохнул Френки устало, чувствуя себя нянькой. — Не хотите мириться? А как вы тогда задание выполнять будете? — Замолчи, — помрачнел Сумрак, переведя на него потемневшие от эмоций глаза. Словив на себе такой пронзительный взгляд, Френки сглотнул и нервно улыбнулся. — Да ладно тебе, — протянул он и уже хотел что-то ещё ляпнуть, да только его прервал шум открывающейся двери. Из соседнего помещения вышли Сильвия, которую Лавочник по правилам джентльменства пропустил вперёд, и сам Лавочник. Оба невозмутимые и с бесстрастными лицами, из-за чего трудно было угадать, чем закончился их разговор. Однако оба они смотрели на своих подопечных так, будто ожидали, что те успели за это время подраться. «Так, — вдруг пронзила Сумрака догадка, и он обратил своё пристальное внимание на Лавочника, — если он покровитель Йор, значит, определённо в курсе, за кого она вышла замуж. Более того, она вступила в брак со мной уж точно с его разрешения, а значит он изучил личное дело Лойда Форджера. И фотографию его тоже наверняка видел. Чëрт...» Сумрак понял, что Лавочник догадался. Понял он и то, что в таком случае операция «Неясыть» может полететь к чертям, если Лавочник воспримет её опасной. «Смекалистый, — тем временем подумал Лавочник, поймав на себе внимательный взгляд голубых глаз, и медленно оглядел Сумрака. — Понял, что я знаю. Недаром я чувствовал нечто опасное в его, казалось бы, совсем простой красоте на фотографии.» На первый взгляд на том фото Лойд Форджер выглядел как простачок, пускай симпатичный. Весь из себя среднестатический, типичный отец. Лавочник был из тех единиц, кто умудрился в этом изображении обнаружить подвох. Как и у Йор, у Лойда оказалась обратная сторона, с которой наиболее сильно раскрывалась его опасная красота. «Для Йор это наверняка удар, — подумал Лавочник, скользя взглядом по подопечным. — Да и для него, стало быть, тоже. Нужно дать им время.» Это время должно окупиться сполна. Эти двое должны стать самым опасным, самым грозным тандемом. Шпион и наëмница. Интеллект и разрушительная физическая сила. Лавочник видел эту боевую пару до невозможности превосходной. В то время как сами Сумрак и Йор были до невозможности потерянными и его мнение пока вряд ли разделяли. — Пока идёт сбор последней информации, — сказала Сильвия, глянув на Френки, команда которого усиленно выискивала в это время базу «Зенита», — поэтому ориентируйтесь на послезавтра или на завтрашнюю ночь. Мы оповестим вас о точном времени. От вас требуется проникнуть на территорию базы «Зенита» и найти документы. Также по возможности нужно поймать их главаря или кого-то из его приближëнных, чтобы потом мы смогли выбить из них правду и использовать их слова для подтверждения невиновности стран. Сумрак узнал об этом только вчера, когда вытрусил из Френки всю имеющуюся информацию. Как оказалось, «Зенит» специализировался не только на подрывах и терактах, но и на фальсификации документов. И эти документы тоже подрывали шаткий мир между Останией и Весталисом. В принципе, со всем этим Сумрак мог справиться самостоятельно, поэтому задал тогда Сильвии вопрос, обязателен ли ему напарник. — В «Зените» много бойцов высокого уровня, — ответила она тогда ему. — Вряд ли вам удастся уйти оттуда незамеченными, ещё и с их предводителем. Поэтому тебе нужен хорошо подготовленный напарник. «Хорошо подготовленный, значит, — подумал Сумрак, скосив глаза на стоящую недалеко Йор, которая, собрав последнюю внимательность после такого потрясения, слушала указания. — Насколько же ты способная, раз тебя отправили на это задание?..» Вчера Сильвия ко всему прочему добавила: — Вас двоих посылают, чтобы не наводить шумиху. Если организовать командное вооружённое оцепление базы, бойцы «Зенита» сплотятся и будут стоять до конца, и тогда ни документов, ни главаря мы не увидим. А веник проще сломать по одному прутику, нежели связанный. Знаю, что ты понял, к чему я веду. — Нам нужно будет устранять их поодиночке? — По возможности. Конечно, первостепенной вашей задачей будут документы и главарь, но если представится возможность, тихо устраняйте бойцов. После вашей миссии туда будет отправлена команда для взятия этой точки. «И для такого задания как никогда подойдёт подготовленный наëмник, — подумал Сумрак, возвращаясь в реальность и отбрасывая недавние воспоминания. Посмотрел на стоящую недалеко Йор. — Но неужели Йор...» Потом он одëрнул себя. Сейчас это не Йор. Это Принцесса шипов. Обученная, одна из лучших наëмниц «Сада». Она внимательно слушала указания, рассматривая говорящую Сильвию. Изучала её, скользила по ней глазами, как настороженная кошка. Примерно так же и Сумрак оглядывал молчащего Лавочника. — Теперь вы, напарники, — посмотрела Сильвия поочерёдно на Йор и Сумрака, — должны подписать контракт для собственной же безопасности. — Хоть мы и договорились укреплять доверие для сотрудничества, — подал шершавый голос Лавочник, привлекая к себе внимание, — но одной договорëнностью, особенно на первых порах, сыт не будешь. Необходимо закрепление на бумаге. И Йор, и Сумрак были к этому готовы. Но не к тому, что контракт они будут подписывать друг с другом. Когда им отдали специальные пластины с прикреплëнными к ним одинаковыми документами, им хватило нескольких секунд, чтобы проанализировать текст. Основным из нескольких пунктов было то, что обе стороны не должны причинять друг другу вред. Но не просто не причинять — они не должны даже помышлять об этом. Сотрудничество с самого начала строилось на доверии, и для хорошей работы напарники должны быть уверены, что их партнёр не воткнëт нож в спину. Если раньше Сумраку казалось это требование более чем логичным, то теперь вызвало диссонанс. Он думал, что напарником будет незнакомец. Но это Йор. Как он может помышлять о причинении вреда ей? У него не просто рука не поднимется, у него даже мысли в эту сторону не поворачиваются. Пускай Принцесса шипов, но это ведь Йор. «Безумие какое-то», — думает Сумрак и подписывает документ, затем протягивая пластину в сторону Йор. Та свой экземпляр тоже подписала, и теперь они должны обменяться ими, чтобы поставить ещё одну подпись. В момент передачи контракта между их руками будто разряд тока пробежался. Они украдкой взглянули друг на друга и вновь уткнулись в документы. «У неё та же подпись», — подумал Сумрак, увидев знакомую закорючку, какую Йор поставила во время заключения брака. «Подпись другая», — подумала тем временем Йор, посмотрев на мужскую роспись, которая совсем отличалась от той, какую ставил Лойд Форджер. Точно. Для новой личности — новая и подпись. Смотря на неё, Йор ощутила противный комок в горле. Это было очередным напоминанием того, что человека, с которым она жила столько времени, она не знает совершенно. В то же время она первоначально ощутила недоумение, прочитав о том, что они не должны причинять вред друг другу. У неё в голове не укладывалось, что Лойд Форджер будет готов навредить ей. Но потом вспомнила, что это не Лойд Форджер. И мало ли, какие помыслы могут быть у этого человека. Но она сама не сможет навредить ему. Потому что образ Лойда Форджера всё ещё стоит перед глазами. Подписи поставлены. Контракт пришёл в действие. Эта встреча положила начало продуктивному сотрудничеству двух мощных организаций, у которых была одна общая цель. Для них в приоритете сохранение мира. Именно поэтому они связались друг с другом. Два лучших представителя этих организаций — Сумрак, шпион Весталиса, и Принцесса шипов, наëмница Остании. Они же — Лойд и Йор Форджеры, связанные браком. И теперь у этих супругов явные проблемы, связанные с совместной жизнью. Здание они покинули порознь: Сумрак — с Сильвией и Френки, а Йор с Лавочником уехали раньше. Наблюдая за уезжающей тëмной машиной, Сумрак тяжело выдохнул, озадаченно взъерошив свои волосы. — Мне кажется, я преисполнился, — брякнул Френки, когда автомобиль Лавочника исчез из поля зрения. — Говорят, в каждой женщине должна быть загадка. А Йор, походу, всем женщинам женщина... — Мне пришлось посвятить Лавочника в суть операции «Неясыть», — сказала Сильвия. Сумрак этого ожидал. — Без деталей, но всё же. — И что же? — спросил он, всё ещё смотря туда, где исчезла машина, увозящая Йор. — Он не воспринял это как угрозу. Наоборот, сказал, что Донован вызывал у него подозрения. Поэтому они не будут мешать нам и в случае чего могут даже оказать поддержку. Хоть какое-то облегчение. Тем не менее, Сумрак всё равно не в восторге от того, что об этой миссии знает кто-то ещё. — Что будешь делать? — спросила Сильвия, встав рядом с Сумраком и смотря туда же, куда и он. Понятно, что спросила она про Йор. «Я не знаю», — хотел он ответить, но сказал совсем другое: — Мне нужно с ней поговорить, — прикрыл он глаза. — Если мы не решим сейчас этот вопрос, вряд ли сможем работать в полную силу. А для столь важной миссии важно, чтобы напарники действовали слаженно. Сказать-то сказал. Но восстанавливать доверие, которое в мгновение ока разбилось в пыль, будет непросто. — Знала, что ты поймёшь это, — слегка кивнула Сильвия. — Но это краткосрочные планы. Что насчёт вашего дальнейшего совместного проживания? Иными словами — что насчёт операции «Неясыть»? — Я решу это, — ответил Сумрак, хотя даже не представлял, каким образом. Сначала нужно наладить контакт. Заново. Нужно всё начать заново. Йор тем временем в полном раздрае ехала в машине. Сидя сзади вместе с Лавочником, она смотрела в зеркало заднего вида впереди и глаз не сводила с фигуры Сумрака, который задумчиво провожал автомобиль. — Этот юноша будет достойным напарником, — сказал Лавочник, сохраняющий невозмутимость, которая начала уже раздражать даже Йор. — Его специализация — поиск информации. Твоя — бой. Лучшую совместимость не сыскать. — Вас совсем не беспокоит, что это человек, за которого я вышла замуж? — спросила Йор. — Признаться, немного удивился, — ответил Лавочник с тем же ничего не выражающим лицом. На удивление совсем не было похоже. — Но это лишний раз доказывает, что он профессионал своего дела. — Что мне теперь делать? Я ведь вышла замуж для прикрытия, но кто знал, что это шпион... — И как это влияет на твоё прикрытие? — невозмутимо спросил Лавочник, будто они погоду здесь обсуждали. — Если прикрытие нужно вам обоим, это ли не к лучшему? Йор от его слов уже была готова взорваться. Как он может быть столь спокойным, пока она готова локти от нервов кусать? Лавочник смотрит на всё исключительно с рациональной точки зрения, даже не беря в расчёт личные эмоции. А эмоций сейчас у неё много. — Как я могу продолжать с ним жить, зная, что он шпион? — спросила она, нуждаясь в совете. — Что ему здесь нужно, для чего ему я? — Ты считаешь его плохим человеком? — вдруг задал Лавочник вопрос, вгоняя Йор в тупик. — Не знаю, — призналась она. Лойда Форджера она бы никогда плохим не назвала, но Сумрака она совершенно не знает. — Тебя беспокоит, во что он тебя втянул? — Лавочник повернул голову к подопечной и посмотрел на неё своими тëмными глазищами. — У этих людей миссия по сохранению мира между Останией и Весталисом. А всё потому, что один наш мутный политик, который скорее как сорняк в саду, имеет план развязывания новой войны. Это тебя успокоит? — Почему этим занялись не мы? Почему шпионы Весталиса? — «Сад» не специализируется на информации, — ответил Лавочник. — Нашей задачей всегда была зачистка сада от сорняков. Нужно признать, наша отрасль — сила физическая, грубая. Шпионаж же скорее труд интеллектуальный. Просто устранить этого политика недостаточно, нужно выведать его план, а это не наше направление. А то, что за это незамедлительно взялось агенство Весталиса, показывает, как они дорожат сохранением мира. Йор была растеряна. Металась от одной мысли к другой, и Лавочник это видел. — Продолжать жить с ним для прикрытия или нет, решать тебе, — сказал он после минутной паузы. — Но учти, что ты в состоянии помочь сохранить мир. Подумай над этим, Принцесса шипов. Найдётся ли кандидатка на роль супруги Лойда Форджера более подходящая, чем ты? Почему-то от мысли, что если она уйдёт, то Лойду... Сумраку придётся найти какую-то другую жену для задания, у Йор неприятно кольнуло где-то внутри. И получится ли найти кого-то вообще? В особняке Лавочника она переоделась обратно в форму госслужащей, сложила чëрное платье вместе с сапогами в пакет. Лавочник разговорчивым не был. — Тебе нужно время, — сказал он, когда она уже собралась уходить и стояла в огромной гостиной, украшенной резной растительностью. — Завтра к полудню придëшь ко мне. Обсудим подробнее. Йор только кивнула. Время, говорите... Только вот где ей это время провести? Идя по улице, пытаясь привести мысли в порядок, она думала, стоит ли возвращаться в тот дом сегодня. Там наверняка будет Лойд... Сумрак, и как ей вести себя с ним? Как ни в чëм не бывало? Но невозможно вести себя так, будто ничего не было, когда всё вокруг вывернулось изнаночной стороной. Йор бродила по улицам. Медленно, задумчиво и ощущая себя совершенно потерянной. Может, к брату? «Нет, нельзя мне сейчас к нему, — мотнула Йор головой, как только к ней пришла эта мысль. — Он точно поймёт, что что-то случилось. А вдруг он узнает, что Лойд шпион? Будет грандиозный скандал...» Решив не навлекать беду, Йор отмела этот вариант. Но кроме брата и новой семьи у неё никого нет. Подумать только, у неё нет никого, кроме брата, шпиона Весталиса и его подставной дочки. Даже звучит как-то жалко. Или попроситься переночевать у Лавочника?.. Сумрак тем временем, вернувшись домой, наворачивал круги по гостиной, а у Бонда, наблюдающего за ним, кружилась голова. — Думай, чëрт, думай, — шипел Сумрак, судорожно перебирая в голове все возможные варианты. — Что мне с ней делать? Нужно с ней поговорить и начать всё заново. Но как? Позвать её на свидание? — эту идею пришлось сразу же отмести. — Будто бы после случившегося она согласится, ха. Для лучшего исхода ему следует как можно быстрее наладить с ней отношения. Хотя «наладить» звучит странно для того уровня, куда их отношения мгновенно упали после того, как вскрылись все секреты. Бонд недоумевал, видя хозяина в такой нервозности. Нужно усадить Йор на диван и поговорить с ней. Обсудить. Но если она не согласится?.. И что вообще делать? Продолжать жить так, как и раньше? Не зная, куда себя деть, Сумрак приготовил ужин. Время то текло слишком быстро, то слишком медленно, и в итоге он в нём чуть не потерялся. Вечерело, темнело, а Йор так и не возвращалась. «Ну естественно, — устало подумал Сумрак, сидя в кресле и гипнотизируя циферблат часов, — станет ли она возвращаться в дом к шпиону? Неужели не придёт? А где остановится, у брата?» А вдруг она брату расскажет, кто он на самом деле? Эта мысль вогнала Сумрака в холодный пот, но он мотнул головой. Нет, не расскажет. Бонд уже задремал на диване, а Сумрак потерял всякую надежду увидеть вернувшуюся Йор, но примерно в одиннадцать вечера тихо зашумела входная дверь. Подперевший щëку рукой Сумрак тут же навострил уши и повернулся ко входу в гостиную. «Я дома!» — обычно слышалось, когда кто-то возвращался. Но не сейчас. Йор вернулась, но ничего не сказала. В том, что это была она, Сумрак не сомневался. Он ожидал, что она зайдёт в гостиную. Он бы в таком случае поговорил с ней, разогрел ужин, если бы она захотела. Но в гостиную она не зашла. Йор сразу ушла по коридору в свою комнату. А Сумрак, слушающий её тихие удаляющиеся шаги, склонил голову. Его накрыло холодное, пугающее чувство безысходности. Что им делать? Ощущение, будто они забрели в тупик, откуда не выбраться. Была бы здесь Аня, она бы взвыла, увидев, что стало с их отношениями. Что стало с её родителями. Но Аня была в школьном лагере и не подозревала, что творится дома. А Йор, закрывшая дверь в свою комнату, обессиленно прислонилась к ней спиной и сползла на пол. Притянула к себе колени и уткнулась в них лбом, чувствуя, как неожиданно захотелось плакать. Ещё никогда, казалось, она не чувствовала себя настолько потерянной. Пока ходила по парку, она пришла к выводу, что бежать бессмысленно. Тем более, куда бежать, если с Сумраком ей нужно выполнить задание? Она пришла к выводу, что им нужно мало-мальски восстановить хоть какое-то доверие. Потому что им вместе нужно будет вскоре работать. Так будет лучше для будущей миссии. Но стоило ей переступить порог дома и увидеть свет в гостиной, вся небольшая решительность улетучилась. Она не готова сейчас начинать этот разговор. И сейчас она сидит в комнате на полу, ощущая себя хуже некуда. Спустя некоторое время она услышала тихие-тихие шаги в коридоре, поэтому замерла и совсем притихла. Шаги вдруг остановились напротив её двери. В этот момент Йор, казалось, балансировала на краю между двух пропастей. Желание того, чтобы знакомый мужской голос сейчас позвал её по имени, чтоб постучали в дверь, боролось с неожиданным страхом. Что она скажет? Как посмотрит на него? Йор бросило в холодный пот за эти жалкие несколько секунд. А Сумрак, остановившийся возле её двери, хотел постучать, позвать. Протянул руку, открыл было рот. Но застопорился, в растерянности забегал глазами. Почему-то нужные слова не просто в горле застряли, а совершенно исчезли. Опустил руку. Ничего не получается. Он ушёл в свою комнату, чувствуя неприятное, выматывающее опустошение. А Йор слушала его шаги, звук закрывающейся двери, и почему-то внутри всё дрожало. Они метались. Каждый в своей клетке. Преданные друг другом. Никто не уснул этой ночью. Оба сидели на полу в своих комнатах и смотрели на стену, разделяющую их. Раньше их разделяла только стена. Теперь между ними, казалось, образовалась целая пропасть. Пропасть горечи, подорванного доверия, какого-то страха и желания вернуть всё обратно. Сумрак провëл рукой по лбу, зарылся в светлые волосы, машинально растрепал их медленным жестом и склонил голову к груди. На душе кошки скреблись, больно царапались и тоскливо выли, оставляя следы от когтей где-то внутри. Открытие чужой тëмной стороны затронуло его иначе, чем должно затрагивать шпиона. У шпиона не должно быть эмоций. У Сумрака они есть. И сейчас они терзают его, мучают, хотя он понимает, что не должен сейчас испытывать подобного. Но чëрт, стало неприятно и больно, пускай он и понимает, что не в праве винить в чëм-то Йор, потому что сам не лучше. Он сам усложнил себе жизнь, позволив этим эмоциям, этим странным чувствам появиться. Он прошляпил момент, когда в его восприятии фиктивная семья потихоньку перестала быть фиктивной. Когда он стал видеть в ней не только средство для достижения цели, но и проникся какой-то теплотой. А сейчас эта теплота обернулась пожаром, заживо сжигающим его изнутри. — Что с тобой стало? — невесело хмыкнул Сумрак, посмотрев на свои ладони. Чертовщина какая-то. Десять лет безупречной карьеры. И вдруг глубокая трещина из-за того, что женщина, с которой он связался для миссии, хранила огромный скелет в шкафу и он неожиданно вывалился наружу. Ещё год назад прежний Сумрак бы посмеялся и сказал, что никогда такого не будет. А нынешнему Сумраку уже не до смеха. С одной стороны они оба знали, что не навредят друг другу. Не нападут среди ночи, не набросятся. Но, тем не менее, почему-то не спали. Не могли. Ранее стена разделяла Лойда и Йор. Теперь — Сумрака и Принцессу шипов. Хорошо, что здесь не было Ани. Всё произошедшее бы сильно на ней сказалось. А может, наоборот, плохо, что Ани здесь нет? Может, она бы смогла их помирить? Ночь тянулась долго, будто в бреду. А утром Сумрак раньше вышел в гостиную и стал готовить завтрак. Как и раньше, на двоих. Однако почему-то теперь он боялся, что есть ему придётся в одиночестве. Бонд, чувствуя состояние хозяев, тоже немного раскис. Сумраку казалось, что Йор так и продолжит сидеть в комнате, но она, на удивление, вышла и показалась в проходе гостиной. У Сумрака появилась надежда. С появлением Йор внутри что-то дëрнулось, затрепыхалось, как птица, и стало щекотно. — Доброе утро, — сказал он, смотря на стоящую в проходе Йор. Однако, встретившись с ней взглядом, он увидел, какая растерянность за несколько секунд появилась в красных глазах. Казалось, Йор решалась и намеревалась поговорить, однако, стоило только ей встретиться с ним, сдулась и дала заднюю. Стоило ей увидеть его, она поняла, что без понятия, что делать. Почему каждый раз, когда она собирается сказать что-то, её будто холодной водой обливают? — Йор... — хотел было позвать Сумрак, как-то успокоить её, хотя самому было не менее тревожно, но продолжить ему не дали. — Я... п-пойду прогуляюсь, — запинаясь, произнесла Йор и не узнала от волнения собственный голос. Сумрак не успел её остановить. Она быстро схватила в прихожей пальто и выскочила вон из дома, будто за ней гнались. И чувствовала себя полнейшей идиоткой, но не могла собраться с духом и вернуться обратно. А Сумрак поджал губы и стиснул кулак, чувствуя, как короткие ногти впились в ладонь, оставляя на коже борозды. Казалось, они обречены. Проще разбежаться и больше друг о друге не вспоминать. И чувство такого обречения Сумрака пугало. Редко оно у него появлялось, очень редко. Бонд, наблюдающий за происходящим, видя, как хозяин опустил голову и лицо его покрыла тень, уныло заскулил. Однако потом вдруг увидел какой-то момент из будущего, а Ани не было рядом, чтобы понять, что ему видно. Он видел двух людей, сидящих ночью на склоне у реки настолько близко, что жались друг к другу плечами. Подняв головы, смотрели на звëзды. Потрëпанные, в ссадинах, в кое-где разорванной одежде, но отчего-то такие умиротворëнные. Бонд в недоумении моргнул. Силуэты были похожи на его хозяев, однако они вряд ли будут сейчас с такими отношениями вместе смотреть на ночное небо. Сумрак нервно прошёл из стороны в сторону по гостиной. Неправильно. Он неправильно ведёт себя. Хотелось дать себе пощëчину из-за такого ужасного настроя. «Чего это я? — подумал он, схватившись за голову. — Разбежаться и не вспоминать друг о друге? Да когда шпион сказал бы такое?» Его цель — сохранение мира. Ради этого он столько всего пережил. Столько лет работал. Не станет он опускать руки сейчас. Они обязаны справиться. Вместе. И он сделает всё возможное, чтобы вернуть Йор обратно, хотя бы на время новой миссии. — Бонд, гулять, — решительно сказал Сумрак, а Бонд спрыгнул с кресла. — Найди её. Он взял с полки женский шарфик и, наклонившись к псу, поднëс вещь к собачьему носу. Бонд гавкнул. Хоть у Йор не было сильного запаха и человек не мог её уловить, но собака сможет. Нет в мире того, кто не обладал бы хоть каким-то запахом. И Бонд его почувствовал. — Отлично, — сказал Сумрак, потрепав пса по голове, а потом открыл дверь. — Молодец. Теперь ищи. На ходу натягивая на плечи пальто, Сумрак последовал за бегущей собакой. Начал бежать и сам. Пора прийти в себя. Когда он отступал? Вернее как он может отступить, когда на кону стоит мирное существование? Он всю жизнь положил на то, чтобы создать мир, в котором дети больше не будут плакать из-за войны. И если понадобится, он снова и снова будет искать Йор, приходить к ней. Сдаться сейчас — поставить под удар мир между Останией и Весталисом. Он не собирается так рисковать этим. Он рисковал собой — всегда и на каждом задании. Рисковал агенством, здоровьем, жизнью. Всем, что у него имелось, а имелось у него совсем немного — даже личности не было. Но никогда в жизни он не будет рисковать миром. Ради мира он отдал себя в жертву. Рискует собой ради него. А поэтому не остановится. Пускай его выбило на некоторое время из колеи, но он не отступит. То было временное помутнение, свойственное всем людям, а Сумрак, пусть и являлся лучшим шпионом, всё же человек. Нет уж. У него нет права сдаваться. Было раннее утро. Некоторые уже шли на работу. А Сумрак бежал за собакой мимо них. Ему оборачивались вслед, его провожали глазами или недовольно выкрикивали, когда он в толпе задевал кого-то. А у Сумрака все люди слились в однообразную массу и ни на кого он не обращал внимания, машинально извинялся, когда сталкивался с кем-то, но ни капли не раскаивался. Расстëгнутое пальто развевалось позади наподобие тяжëлого плаща, хлопало краями, а перед глазами среди однотипных людей, которые все сейчас были для него на одно лицо, маячил лишь белый бегущий Бонд впереди. Почему он так долго собирался с мыслями? Почему ему нужна была такая долгая раскачка, чтобы начать действовать? Ответ был неприемлемым для шпиона. Потому что Йор стала ему близка. А когда близкий человек оказывается совсем не тем, кем казался, это всегда бьëт больно. Сумрак отреагировал бы совсем не так, если бы не привязался к ней. Не было бы у него такого ошеломления, не было бы потерянности. Эмоции и чувства ему бы не мешали. Он бы просто воспринял это как данность и продолжал жить дальше. Человеческие эмоции и чувства — вот самый опасный капкан, на первый взгляд маленький, несуразный и его порой даже не берут в расчëт. Но именно в этот капкан Сумрак и попался, и попадаются в него многие. Потому что чувства — огромная и липкая паучья сеть. Они коварны, влияют на образ мышления, на рациональность, на восприятие. Десять лет всё было в порядке. И вдруг Сумрак угодил прямиком в эту сеть, теперь не зная, сможет ли он выбраться оттуда. Она слишком липкая, слишком едкая. Она не отпустит так просто. Йор нашлась на детской площадке. Было раннее будничное утро, поэтому детей там не наблюдалось — это место пустовало, и лишь одна Йор медленно качалась на качелях. Нагнувшись к коленям, сложившись пополам, она будто механически раскачивала себя ногой, а пряди её волос, почти ниспадающие до земли, раскачивались вместе с ней. Остановившись в сторонке, Сумрак выдохнул, увидев её. «Далеко забралась за столь короткий промежуток времени, — подумал он, переводя дыхание. — Бежала, что ли?» То, как она убегала, говорило о том, что и Йор была в крайней растерянности. Совсем как Сумрак недавно. Выглядело как-то тоскливо. Пустая, тихая детская площадка, неподвижная карусель, прыгающие по треугольной крыше горки воробьи и сидящая в одиночестве на качелях потерянная девушка. Обладающая такой разрушительной физической силой, но сейчас такая растерянная. Им обоим раскрытие правды далось тяжело. Доверие лопнуло, разбилось. Теперь его нужно выстраивать заново, если это вообще получится. Бонд, радостно гавкнув, подбежал к Йор и ткнулся ей носом в макушку, заставляя поднять голову. — Бонд?.. — в недоумении шепнула она, приподнимаясь и машинально гладя собаку по морде. — Ты как здесь? Однако потом до неё дошло. Бонд в одиночку бы здесь не смог оказаться. Поэтому, стоило ей оглянуться, она сразу наткнулась взглядом на стоящего в стороне Сумрака. Тот немного помедлил, но приветственно махнул рукой и подошёл ближе, а Йор тут же подобралась и выпрямилась. Обычно именно она была охотником, такова её работа наëмницы. Но сейчас отчего-то она ощущала себя шугливой жертвой и терпеть себя за это не могла. Ей не нравилось это состояние. Всю ночь она придумывала варианты их разговора. Думала, с чего начать, что рассказать, чем закончить и что у него спросить. А в итоге, стоило ей увидеть его на кухне, такого домашнего, каким она видела его каждое утро, а потом услышать столь привычное «доброе утро», как на неё будто обрушился потолок. Этот момент выглядел так, будто ничего не случилось и её встречает тот самый Лойд Форджер. Но в голове тем временем билось осознание, что Лойда Форджера на самом деле нет. И это привычное «доброе утро» говорит незнакомец. И тогда вся решимость Йор испарилась за секунду, когда она посмотрела в голубые глаза. Глупое и неприятное чувство. — Подожди, — попросил Сумрак, немного приподняв ладони, будто останавливая её. Будто ожидал, что сейчас она уйдёт, хотя Йор уже совсем не видела в этом смысла, поэтому не шевелилась. — Не уходи. Давай поговорим. А голос у него мягкий, немного усталый, просящий. Так порой говорил Лойд Форджер. И Йор остаëтся. Вдруг у неё впервые возникла такая мысль. А всё ли было притворством? Действительно ли Сумрак — совсем другой человек? Да, Лойд Форджер — маска, но, может, сам Сумрак был почти таким же? И, может, он не совсем для неё незнакомец? — Как ты нашёл меня? — спросила Йор, наблюдая, как Сумрак садится на вторые качели рядом. Теперь среди пустой детской площадки они сидели вдвоём. Потом этот вопрос Йор показался глупым, потому спросила она об этом шпиона. — Бонд обучен брать след по запаху, — ответил он, глянув на белого пса, который разлëгся в тени дерева возле лавочки. — Прости, что пришлось меня искать, — тихо сказала Йор, смотря вниз, на свои руки, нервно перебирая пальцами. — Не извиняйся, — качнул Сумрак головой. — Я тебя понимаю. На полминуты повисла тишина, в течение которой он пытался сообразить, с чего начать. — Понимаю, что тебе некомфортно сейчас говорить со мной, — сказал он наконец. — И, может, ты бы предпочла больше со мной не пересекаться, — он не знал, что у Йор на языке вертелись те же слова. — Но прошу тебя потерпеть. Хотя бы на это задание. — Нет, я... эм-м... — Я хочу сохранить мир, думаю, ты тоже. Поэтому предлагаю поработать вместе хотя бы раз. — Я и не думала отказываться от этого задания, — тихо сказала Йор. — Просто теперь... не знаю, как с тобой себя вести. Единственное, что они могут сделать сейчас, — поговорить. Поговорить откровенно, обсудить возникшую проблему и найти какое-то решение. Бегство друг от друга ничего не даст. — Можешь задавать мне вопросы, — повернул Сумрак голову к Йор, встретившись с ней глазами. — Думаю, если узнаешь меня заново, станет проще. Да, они зашли в тупик. Но ведь и из тупика есть выход — нужно повернуть обратно. Сдать назад, отойти к роковой развилке и выбрать другой путь. Они оба шли по пути лжи. Теперь нужно развернуться и всё начать заново. Теперь они пойдут по другой дороге. А вот вместе или порознь — придётся решать. — Для какого задания я тебе нужна? — почему-то это был первый вырвавшийся вопрос, хотя в голове их было много. — Тебе ведь нужно было жениться не для школы Эдем?.. — На самом деле, именно для школы, — признался Сумрак, почесав затылок. — Я не могу посвятить тебя в детали, но раз Лавочнику стала известна суть, о ней в любом случае узнаешь и ты. — Он сказал, ты следишь за восточным опасным политиком. Сумрак кивнул. — Единственный способ подобраться к нему — школа Эдем. — Аня... — задумчиво сказала Йор, теперь начав понимать, зачем ему ребёнок. — Она ведь не твоя дочь? — Моя, — неожиданно сказал Сумрак, а Йор подняла брови. Это вырвалось почти неконтролируемо, поэтому он поспешил пояснить: — Приëмная. Для задания нужно было, чтобы мой ребёнок поступил в школу Эдем. А Аню я забрал из приюта. Йор догадывалась об этом, но стоило это услышать взаправду, как её сердце вдруг болезненно сжалось. Перед глазами замелькал образ Ани — энергичная, наивная маленькая девочка. Совсем ещё ребёнок. Такая открытая, с такой невероятной радостью кричащая «мама!». Она всегда котëнком ластилась к ним — и к Йор, и к Лойду. Йор было жалко её, потому что она думала, что ребёнку очень трудно жилось без матери. А оказалось, у Ани не было родителей совсем, раз она из приюта. — Ну... и жены у меня не было, — повëл Сумрак плечом. Йор это и так поняла. История об умершей первой супруге была сказкой для отвода глаз. — Сначала я надеялся, что обойдётся без женитьбы. Но потом выяснилось, что в Эдем принимают детей только из полных семей. Вот и пришлось искать для Ани маму. — И... много было кандидаток? — почему-то поинтересовалась Йор, хотя этот вопрос не имел никакой важности. — Совсем нет, — мрачно тут же ответил Сумрак, вспоминая, как всё было плохо. — Сложно было найти кого-то, кто согласится выйти замуж за сорок восемь часов, подходя под все критерии. Ещё и за мужчину с ребёнком. Френки нарыл целый список, но почти никто не подошёл. — Список... — вдруг повторила Йор за Сумраком, будто что-то вспоминая. — Так это Френки!.. Забыв обо всём, она неожиданно засмеялась, а Сумрак в недоумении поднял бровь. — Говорили, что к нам извращенец какой-то пробрался на работу, — пояснила Йор, прикрыв рот рукой. — Он якобы информацию только про женщин искал. Сумрак, вспомнив, как Френки затащил к нему огромную кипу бумаг и сказал, что скопировал информацию из мэрии, прыснул со смеху, услышав, что друга окрестили извращенцем. Нужно будет ему сказать об этом. — Но зачем тебе нужно было искать кого-то? — вернулась Йор в прежнее состояние. — Агенство ведь могло прислать такую же шпионку, как ты. — Штаб сократился, — коротко ответил Сумрак. — Подходящей не осталось. Времена такие, шпионов ловят. Поэтому Сильвия и уцепилась за возможность сотрудничества с «Садом». Эта организация может по силе бодаться с Тайной Полицией и в случае чего помочь избежать поимки. В агентстве и правда значительно сократилось число агентов, и если была возможность избежать ещё большего сокращения, Сильвия решила этим воспользоваться. — Я бы хотел, чтобы во время задания мы могли полагаться друг на друга, — сказал Сумрак, медленно оттолкнувшись ногой от земли, тихонько приведя свои качели в движение. Они были детскими и низкими, поэтому с его длинными ногами ему было не очень удобно. — От работы напарников зависит исход. — Я понимаю это, — кивнула Йор. Почему сейчас, когда она сидит рядом и наблюдает за ним, говорит с ним, Сумрак почти ничем не отличается от Лойда Форджера? Разве что именем. Хоть он и оказался шпионом, но сейчас она не чувствовала, что он был для неё незнакомцем. Да, она многого (очень многого) не знает о нём, но... Отчего-то теперь у неё нет ощущения, что это совсем чужой человек. Она думала, что ей будет некомфортно с ним говорить. Но теперь с этим больше не возникает проблем. Непонятно, продолжает ли Сумрак свой театр, продолжает ли он поддерживать иллюзию и использовать поведение ранее придуманного Лойда Форджера. Шпионы ведь отличные актёры, а вдруг он продолжает эту актëрскую игру, чтобы расположить к себе Йор? Но с другой стороны у неё возникло чувство, будто, играя Лойда, Сумрак и не играл вовсе, а почти был самим собой. Поведение, манера речи, мимика, жесты — они всё те же. Или же Лойд Форджер не просто фальшивка, а маска, созданная на основе личности реального Сумрака? — Как мне к тебе обращаться? — спросила Йор, внимательно рассматривающая сидящего рядом мужчину. Тот, смотрящий куда-то вперёд, перевёл на неё косой взгляд. — Как и раньше, — сказал он. — Лойд. — Это ведь ненастоящее имя. — А настоящего у меня и нет. Йор почему-то этот ответ удивил. Она подняла брови, слегка наклонив голову. Как у человека не может быть имени? — Моё кодовое имя ты знаешь, — произнёс Сумрак. — А от изначального имени, данного мне с рождения, я отказался. Для становления шпионом нужно отказаться от своей личности. Это сделал и я. Для Йор это прозвучало странно. Выходит, кроме кодового имени, у сидящего рядом человека ничего не было. Даже настоящего имени. — Я понимаю, что ты вышла замуж для прикрытия, — сказал он, а потом качнул головой. — С твоим родом деятельности оно тебе необходимо. Но если ты не хочешь быть связанной фиктивным браком с таким, как я, я не в праве тебя останавливать. Ты сможешь уйти когда захочешь. Ему этого говорить не хотелось. И, хоть это было маловероятно, он надеялся, что этого не случится. У Йор есть выбор — остаться или уйти. И ей придётся решать. Даже начав говорить, они всё равно слишком мало знают друг о друге. Но вдруг перед глазами опять всплыл образ розоволосой девочки, которая даже не знала, что сейчас решалась судьба её семьи. — Аня, — сказала Йор и встретилась с Сумраком глазами, — ты ведь взял её для задания. Когда закончишь его... что с ней будет? Отправишь обратно? Сумрак затаил дыхание, ибо это был именно тот вопрос, который он боялся услышать. Потому что именно в этом вопросе он стал не на шутку сомневаться в своих действиях. Он должен будет покинуть эту семью, должен будет оставить Аню. С этими мыслями он начинал эту миссию. Но теперь эти мысли начали предательски меняться. Их меняла Аня. — Не знаю... — честно сказал Сумрак, впервые позволив себе ответить именно так. Открыто признал, что он сомневается. — Я должен сделать именно так, но... — Она заставила тебя сомневаться, — закончила Йор вместо него и, поймав на себе взгляд голубых глаз, невесело улыбнулась. Она вспомнила, как прошлым вечером Сумрак улыбался, слушая щебетание Ани в телефонной трубке. И улыбка эта была искренней, настоящей, хотя работа шпиона предполагает сплошную фальшь. — Я понимаю. Она понимает это, как никто другой. Потому что сама оказалась в том же положении. Она ведь тоже считала эту семью лишь прикрытием. И сначала мысль, что нужно будет уйти, давалась ей легко. Однако со временем об этом стало думать всё тяжелее. Их обоих держала Аня. Удивительно крепко. Сумрак, внимательно наблюдащий за Йор, понял это без объяснений. Они в одной лодке. — Меня тошнит от войны, — сказал он, привлекая к себе внимание задумчивой Йор. — Я сделаю всё, чтобы она не началась снова. Надеюсь, ты поможешь мне в этом. Говорил он о будущей миссии на базе «Зенита», но глубоко внутри надеялся и на операцию «Неясыть». Он уже смирился, что её исход зависит не только от него одного. И без помощи Йор, без её роли в этой семье, будет куда сложнее. Йор кивнула. — Я помогу, — ответила она на внимательный взгляд голубых глаз. — Я не хочу войны. Он надеется, что и насчёт операции «Неясыть» она скажет так же. Но пока хватит и этого. Они наконец поговорили. Но одним разговором ничего не решится — говорить нужно часто. Выяснять, объяснять. Настоящее доверие именно на этом и строится. Быть может, всё рухнуло для того, чтобы на этих руинах они построили что-то новое? Новое отношение друг к другу, новое доверие. Сумраку пришла в голову глупая мысль, но он всё же воплотил её в реальность — протянул к Йор мизинец. Так делал каждый, пускай даже один раз в жизни. И сейчас, хоть это и было несерьёзным жестом, но ему показалось, это ободрит Йор. И его заодно. Опустив взгляд на протянутую мужскую руку, она пару секунд размышляла о чём-то. А потом улыбнулась. Протянула мизинец в ответ. Так по-детски, но насколько это скрепляет. Вернулась прежняя Йор. Улыбчивая, неконфликтная, нежная и сильная одновременно. Успокоился Сумрак. Который на деле мало чем отличался от созданного Лойда Форджера. Они смогли положить начало к доверию, хотя казалось, что ничего исправить уже нельзя. Они справятся. На пустой детской площадке сидели двое взрослых людей, держащихся за мизинцы. Или же это были просто выросшие травмированные дети.