Напарники?..

— Твоя специализация — ближний бой? — Сумрак впервые за последнее время никуда не спешил, хотя задание на носу. И наконец был спокоен, не терзаясь всякими раздумьями. Всё, что требовалось от него, он сделал. Остальное — за Йор. Это она должна будет принять решение, оставаться ли в этой семье. Но сделает она это уже после задания. — Да, — кивнула Йор, идущая рядом с Сумраком. Теперь шугаться его у неё даже мысли не возникало. — Но есть оружие, которое можно использовать и для дальнего. Они шли по тротуару. Рядом, не сторонясь друг друга, пока Бонд бегал где-то поблизости. И впервые, казалось, могли говорить открыто. По крайней мере ранее Йор казался невозможным факт того, что она будет обсуждать своё оружие с кем-то. Тем более со своим фиктивным супругом. Совсем недавно по этой дороге они бежали порознь. Йор убегала, а Сумрак бежал за ней. И у обоих к шее был будто огромный камень привязан, он душил, тянул вниз. Теперь этого камня не было. Они дышали свободно. И шли обратно вместе, плечом к плечу. Пускай вопросы никуда не исчезли и их до сих пор было много, зато пропали страх и растерянность. И даже как-то легче стало, хотя им обоим ранее казалось, что Вселенная схлопнется, если кто-то узнает об их секретах. — Если тебя Принцессой шипов называют, значит, какие-то клинки? — спросил Сумрак, задумчиво притронувшись пальцами к подбородку. — Дротики? — С-скорее иглы, — ответила Йор, вспоминая своё оружие, которое идеально ложится в ладонь. — И как клинок, и как дротик. Если потребуется, можно ядом смазать, но я редко этим пользуюсь, чтобы следов не оставлять. Сумрак попытался представить это. Сейчас, размышляя над этим на трезвую, так сказать, голову, не занятую тревогами, он признал, что помощь наëмницы во многих аспектах будет ощутима. Конечно, он привык справляться самостоятельно, используя лишь собственные навыки, но наличие рядом бойца может облегчить работу. Хоть он и был физически подготовлен, знал много тактик ведения ближнего боя, боевые искусства, но в большинстве своём специализировался на интеллектуальной деятельности и перестрелке. Он превосходный стрелок. И профессиональный шпион, а шпионаж — умение добывать информацию. Однако, пускай Сумрак и был хорош во всём в принципе, рукопашному бою он уделял меньше внимания. Теперь этот пробел может заполнить Йор, которая специализируется исключительно на физическом уроне. — Стрелять умеешь? — спросил Сумрак, на что Йор мотнула головой. — Нет. Признаться, это и есть моё слабое место, наверное, — сказала она, потерев ладонью заднюю часть своей шеи, а потом, вдруг подумав, что Сумрак из-за этого посчитает её обузой, торопливо добавила: — Н-но я всегда справлялась, когда у противников было огнестрельное оружие! Сумрак будто её мысли прочитал. На деле — проанализировал реакцию и понял, о чём она подумала, поэтому качнул головой. — Я спросил это не для того, чтобы упрекнуть тебя в чём-то, — спокойно сказал он, а Йор от этого почему-то стало ещё более неловко. «Если она всё это время умудрялась устранять врагов с огнестрелом, имея при этом только собственные кулаки да иглы, её навыки действительно высоки, — подумал Сумрак, теперь совершенно по-новому смотря на идущую рядом женщину. — И всё же... как я мог ни в чëм её не подозревать? Хватку растерял, что ли...» Он был собой недоволен. Да, хоть Йор и не желала ему зла, но как он мог проворонить профессиональную наëмницу, живя с ней в одном доме? Ему просто повезло, что за это время он не словил клинок между лопаток. В любом другом случае такая ошибка стала бы для него фатальной. Он не должен был быть так беспечен. Сумрак скосил глаза на идущую рядом Йор. В повседневной жизни она была мягкой и неконфликтной, порой запиналась в словах, да и вообще вряд ли о ней можно было сказать, что от её руки гибнут враги. Однако когда дело было срочным и требовало физического вмешательства, Йор будто преображалась — из мягкой и неконфликтной в решительную и твëрдую, знающую свои силы и умеющую ими пользоваться на высшем уровне. Перед глазами вдруг всплыл момент поступления Ани в «Эдем». Как в день собеседования Йор хватило двух секунд, чтобы обезвредить взбесившуюся корову голыми руками, в то время как Сумрак первым делом подумал взяться за спрятанный в чемодане пистолет. «Хотите сказать, на месте этой коровы могу быть я?» — вдруг подумалось ему, и он с лёгким напряжением глянул на Йор. Наверное, надо поменьше её злить. А то прав Френки — прилетит ведь ещё. Как-то сама собой заболела голова — напоминание о том, как Йор, не задумываясь, врезала ему ногой прямо по подбородку. А с того удара он ведь вырубился тогда. Да и вообще... Он жил в доме, где, оказывается, были спрятаны боевые иглы и какие-то яды, и даже не подозревал об этом. В голове не укладывается. Прошлым днём Сильвия ему устроила нагоняй за неосмотрительность, а она была почти единственной, кто мог его чихвостить без задней мысли на правах начальницы и наставницы. — Как ты работал психиатром? — спросила вдруг Йор, а Сумрак поднял бровь. — Хм? — Ну, эта работа ведь сложная, много её изучать пришлось, чтобы для прикрытия использовать? — объяснила она свой вопрос, а потом вдруг застопорилась. — Или ты в действительности не работаешь там?.. Она ведь никогда не заходила к нему на работу в центральную больницу, не проверяла. Разве что Аня пошла с ним туда, чтобы взять информацию для доклада о профессии родителя, однако теперь у Йор возникли сомнения. Раз уж Сумрак шпион, наверняка был способ обмануть ребёнка и сделать вид, что работаешь где-то, хотя на деле было не так. — Работаю, — ответил Сумрак. — Можешь сходить со мной как-нибудь, посмотришь, убедишься. — Нет-нет, я не про то, что я сомневаюсь, я... — затараторила Йор, махнув ладонями, но Сумрак её прервал. — Я понимаю, — кивнул он, спокойно посмотрев на неё. — Но раз уж больница — моё прикрытие, я должен там регулярно появляться. Ты ведь работаешь в ратуше для отвода глаз, я так же. Хотя Сильвия частенько меня оттуда отпрашивает для заданий. А насчёт психиатрии — тема для большинства сложная, конечно, но я могу работать везде. С моей работой я должен знать и уметь всё. «Ого, — подумала Йор с возрастающим восхищением, любопытно смотря на идущего рядом Сумрака. — Я и не задумывалась о том, чем должны владеть шпионы. Если он так легко отзывается о работе психиатром, то что ещё ему по силам?» Сумрак был, по сути, специалистом широкого профиля. Настолько широкого, что шире, казалось, не бывает. Сейчас, думая о его настоящей профессии, Йор удивляется тому, сколько всего умещается в этой светловолосой голове. А ведь и правда: если шпион зачастую может обернуться кем угодно и примерить на себя любую роль, то он должен знать и уметь всё, чтобы не попасться. Сумрак был профессионалом. Лучшим шпионом. Никому ещё не удалось его поймать. А вот Йор была специалистом довольно узкого профиля. И сейчас, услышав, как легко Сумрак отозвался о работе психиатром, которая была даже ненастоящей, она сильнее всего ощутила ограниченность своих способностей. Навыки наëмницы у неё на высоте. Однако ничего другого, кроме них, не было. «Чего она притихла?» — подумал Сумрак, заметивший неожиданное изменение в чужом поведении. «Я ведь не буду ему мешаться?» — неуверенно наклонила голову Йор. — Что с тобой? — всё же спросил Сумрак, мельком оглядев её с головы до ног. — А? — дрогнула Йор от неожиданности и заморгала, воззрившись на него. От его внимательного взгляда растерялась ещё больше. — А, э-эм... ничего, просто... Подумала, не буду ли я тебе... мешать? «Вот оно что, — подумал Сумрак, видя, как та нервничает. — С самооценкой у неё с самого начала наблюдались проблемы.» Удивительно, как она умудрялась быть такой зажатой, при этом являясь, по сути, одним из лучших бойцов. Или же свою силу она воспринимала как должное, не совсем осознавая, насколько ценятся её умения. Да, хоть интеллектуальная работа не была её специализацией в той степени, какая была у Сумрака, и от наëмницы требуется лишь выполнять указания заказчика, но эта работа трудна и её нельзя обесценивать. Йор не была обучена выстраивать огромные планы и схемы действий, как натаскали Сумрака, но она как минимум выстраивала тактику боя. И хоть Сумрак всё ещё не видел всю её силу в действии, он уверен, что одной из лучших её прозвали не за красивые глаза, пускай Лавочник и был ценителем красоты. Осознание того, что все те моменты проявления её силы, которые он видел, являлись лишь малой частью действительных её умений, его удивляло. — Не недооценивай себя, — сказал Сумрак, а Йор, несколько секунд назад уткнувшаяся взглядом в пол, подняла на него глаза. — В одиночку даже мне будет очень трудно справиться с этой миссией. А твои навыки значительно облегчают задачу. — Ты ведь даже не видел моих навыков, — сжала Йор край своего расстëгнутого пальто. — Для такого вывода мне хватило того, что я успел увидеть, — ответил ей Сумрак, а потом машинально потëр подбородок и хмыкнул. — И почувствовать. Йор сразу поняла, о чём он, поэтому тут же неловко вспыхнула. Щëки её залились краской. — И-извини за тот раз, — запинаясь, протараторила она, вспомнив, как случайно вырубила фиктивного мужа ударом ноги. — Я думал, мы это уже давно обсудили, — Сумрак приподнял уголки губ. — Тебе не за что извиняться. «Тем более, тогда я это заслужил, — подумал он, качнув головой. — Неправильно просчитал эмоции.» «Да как не за что? — удивилась тем временем смущëнная Йор. — Он ведь тогда от моего удара сознания лишился, это же не шутки. Или для него это... в порядке вещей? Его часто били?» На деле Сумрака удавалось вырубать лишь во времена обучения, что было очень давно. Теперь же, когда он лучший шпион Весталиса, никто не мог похвастаться тем, что от чьего-то удара Сумрак звëзды видел перед глазами. Однако парадокс. Никто похвастаться этим не мог, пока он с Йор не связался. А там от её удара он не только звëзды увидел, но и без сознания остался. Не сказать, что после этого разговора всё стало прекрасно и он решил все проблемы. Проблемы на деле остались почти без изменений, однако, стоило Сумраку и Йор поговорить, они наконец нашли нужное спокойствие, чтобы рационально эти проблемы оценить. И проблемы эти касались, конечно, доверия. «Вряд ли мне удастся понять, что у него в голове, — думала Йор, пока они молча шли по тротуару в сторону дома. Неплохо было бы зайти в продуктовый, но мало того, что в такое раннее утро магазины вряд ли открылись и круглосуточных в округе не наблюдается, так ещё они оба сейчас без денег. Пока выбегали из дома в домашней одежде, натягивая по пути пальто, никто не думал о кошельках, понятное дело. — Я не знаю, как определить, говорит ли он что-то искренне или просто подстраивает поведение для какой-то цели.» Для неё сейчас Сумрак, идущий рядом, был сам себе на уме. Слишком сложный человек, намерений которого нельзя разобрать. Всё, что он говорил до этого, казалось вполне нормальным и искренним. На деле же это было сплошное враньë. Он так залихватски прикинулся бедным отцом-одиночкой, так трагично рассказывал о бывшей жене и о её желании того, чтобы Аня поступила в школу Эдем, что у Йор даже мысли не возникло не верить ему. Опасность этого человека в том, что он мастерски может вывернуть любую ложь так, что всем она будет казаться чистой правдой. Тем временем его настоящие эмоции спрятаны где-то внутри, под толщей масок, которые он виртуозно меняет под разные ситуации. Сумрак как фокусник, и как любой фокусник не раскрывает секреты своих фокусов, так и он вряд ли будет пояснять, какая из эмоций у него настоящая, а какая — сплошная иллюзия. Есть ли у шпионов настоящие эмоции? Йор не посвящена в эту работу, поэтому не знает наверняка, но что-то внутри подсказывает, что у шпионов эмоций быть не должно. Ведь задача шпиона — лишь выгодно и профессионально играть чувства, будто актёр. А для Сумрака съëмочной площадкой был весь мир. Поэтому у Йор в голове крутятся большие сомнения, оплетающие её сродни липкой паутине. Да, зла он ей не желает. От этого легче. Однако что насчëт всего остального? Ведь то, что человек не желает зла, ещё не значит, что ему можно доверять. Без своего ведома Йор оказалась втянута его махинациями в серьёзное дело. Да, заключить фиктивный брак она предложила сама, но Сумраку это было как раз на руку. Никто не знает наверняка, не повторится ли это вновь — вдруг Йор будут пользоваться, а она об этом даже не будет знать? Ею будут крутить, как куклой, марионеткой. Вполне вероятно, такой же профессиональный шпион бы понял, где Сумрак искренен, а где юлит. Но Йор вовсе не была профессиональным шпионом, поэтому провести её — проще простого. Она осознавала свою наивность в подобной сфере. Да, в области силы и боя ей почти не было равных, однако там, где начиналась игра на эмоциях, для неё был тëмный лес. Йор не манипулятор. Она не умеет того, что обычно делают шпионы на своих заданиях. Её дело — устранять сорняки, прибираться. Эту работу можно назвать скорее грубой. А у Сумрака она была ювелирной. Сумрак был хитрее, умнее, оттого и опаснее. «Я всё ещё не знаю, как вести себя с ним, — подумала Йор, скосив задумчивые красные глаза на идущего рядом мужчину. — И не знаю, чего ожидать.» Кажется, доверять шпиону — идти по тончайшему льду, который точно под тобой проломится, но неизвестно, на каком участке. Сумрак тем временем тоже ушёл в свои мысли. «Не окажись мы сейчас в одной лодке, — думал он, смотря вперёд, — то вполне могли бы потом оказаться друг против друга. Если бы не было никакого сотрудничества, совместного задания и договора, это могло бы закончиться куда хуже. Действительно ли её не подослали ко мне специально? Если подумать, это ведь она первая предложила вступить в фиктивный брак, но почему её выбор пал на меня?» А может, он поторопился с выводами, заключив, что Йор никак не связана с Тайной Полицией? Всё-таки главной задачей этих полицейских сейчас — поймать его, Сумрака. А когда поймают, живым не отпустят, поэтому ему не стоит терять бдительность. «Но стоп, — вдруг пришла к нему мысль, — разве Йор вышла замуж не для того, чтобы её не упекли в Тайную Полицию? Знай она о том, что там работает её брат, не стала бы так напрягаться с поиском мужа.» Точно, вот оно что — Юрий вряд ли в курсе настоящей профессии своей сестрицы. «Так у них обоих есть то, что они скрывают друг от друга, — Сумрак мельком скосил внимательный взгляд на Йор. — Да и "Сад" не сотрудничал с Тайной Полицией, поэтому они не могли её подослать ко мне. Не знаю даже, известно ли Полиции об этой организации.» Выходит, всё это — чистая случайность? Тем более «Сад» не занимается вычислением шпионов других стран. «Её досье было кристально чистым, — подумал Сумрак об идущей рядом Йор. — И я думал, переживать не о чем, но почему забыл, что чем чище, тем больше вероятность, что за этой чистотой что-то скрывается?» Понятное дело досье чистое — Йор, чтобы не попасть под подозрения, даже замуж выскочила, хотя в свои двадцать семь лет не имела ни малейшего опыта, касаемого отношений. А Лавочник надëжно крышует своих бойцов. У Сумрака мурашки бегут по рукам от мысли, что бы случилось, не будь они сейчас с Йор на одной стороне. Беспокоясь за свою работу, а самое главное за людей, на жизнь которых влияет их работа, они могли бы попытаться друг друга устранить, приняв за врагов. Он бы наставил на неё пистолет, а она на него — свои иглы, и непонятно, кто из этой стычки выбрался бы живым. Может, они погибли бы оба. От рук друг друга. Почему-то эта мысль обдала Сумрака каким-то ледяным ужасом. Выходит, это сотрудничество их спасло. И у обоих в это время настойчиво маячили мысли об Ане. Самые разные, и если бы она была здесь — ей стало бы страшно. Потому что её семья, о которой она так мечтала, которую она с таким усердием собирала и как могла оберегала, сейчас находится на распутье. Либо всё, либо ничего. Либо они продолжают жить дальше вместе, либо эта семья почти распадается. Либо они привыкают друг к другу и мирятся с тем, что придётся налаживать доверие, либо разбегаются кто куда. А Аня — посередине. Между ними двумя. И она держит сейчас обоих. Йор дрогнула, когда почувствовала, как ей в ладонь ткнулся влажный нос подошедшего Бонда. Он втиснулся между ними, когда они остановились на светофоре, а потом боднул мордой Сумрака в бедро, привлекая к себе внимание. А когда Сумрак и Йор протянули руки к нему, чтобы потрепать по голове, их ладони случайно соприкоснулись на его макушке. Это касание чем-то отличалось от всех предыдущих. Потому что раньше это были лишь Лойд и Йор. Теперь же это к тому же Сумрак и Принцесса шипов. Они на несколько секунд замерли, смотря друг на друга. Пальцы Йор всё ещё были холодными от нервозности, а у Сумрака рука почти всегда нейтрально тëплая. Могут ли доверять друг другу шпион и наëмница? Многие скажут, что ни о каком доверии не может быть и речи, ведь, по сути, они почти враги, так как принадлежат организациям враждующих государств. Но сейчас, случайно коснувшись такой знакомой руки и смотря в столь привычные глаза, они не видят никакого врага перед собой. Они просто люди. Даже несмотря на то, что один — шпион, другая — наëмница. Да, их руки могут держать оружие. Пистолет или иглы. Тем не менее, это руки обычных людей. Они не видят друг в друге врагов, пускай и не могут сейчас доверять. Цвет светофора сменился, и несколько человек двинулись через дорогу, в то время как Йор и Сумрак, как на несколько секунд завороженные, смотрели друг на друга. В конце концов Бонд гавкнул, заставив их синхронно вздрогнуть, и потрусил через пешеходный переход. А Сумрак и Йор неловко переглянулись, как-то дëрганно опуская руки и будто пытаясь их спрятать, и последовали за ним. Заходя в дом, Сумрак привычно придержал дверь, пропуская Йор вперёд, хотя первым в прихожую всё равно ввалился Бонд. И теперь их квартира ощущалась немного странно — то ли совершенно ничего не изменилось, то ли изменилось абсолютно всё. Немного поменялось восприятие, ведь эта квартира пригрела в себе, как оказалось, и шпиона, и наëмницу. — Завтракать будешь? — спросил Сумрак, а Йор немного растерялась, не зная, говорит ли он это от себя или, переступив порог дома, начал играть Лойда Форджера. — Д-да, — кивнула она. Она не видела различий в поведении Сумрака и так называемого Лойда. Будто он либо не играл эту роль и был самим собой, либо он играет её постоянно, круглосуточно. Йор наблюдала за тем, как Сумрак возился на кухне, как переносил тарелки на обеденный стол. До сих пор голодный Бонд красноречиво сидел у пустой миски и ждал, когда до него снизойдëт задумчивый хозяин. Йор же заварила чай, вновь по привычке чуть не взяв вдобавок Анину кружку. По сути, сейчас главной их проблемой было будущее задание, на которое они должны вскоре отправиться. Их должно сейчас волновать только это. Но Аня упрямо не собиралась вылезать из головы. Перед глазами маячило открытое, светлое детское лицо, лучистое и наивное. Милые щëки, что лучше виднелись при широкой улыбке, большие зелёные глазищи и розовые волосы, которые Йор уже привыкла гладить ладонью. Как-то кольнуло то, что этот наивный, светлый ребёнок на деле был взят из детдома. Причём для миссии, пускай и столь важной для защиты мирного существования. Аня всегда так тянулась к отцу, пускай порой и робела от его редко излишней строгости. Но она была с ним по-детски открыта, по-наивному искренна... А Лойд? Вернее Сумрак. «А кто я, чтобы судить его? — подумала Йор, смотря в кружку, в чайной поверхности которой виднелось её отражение. — Сама ведь не лучше...» Йор от него не отличалась. Ведь эта семья для неё с самого начала была лишь прикрытием. Свои роли играл Сумрак, играла Йор, и ладно бы это заканчивалось исключительно на них, но была ведь ещё Аня. Аня, которая играть хотела исключительно в игрушки, а не в семью. Семью она хотела иметь по-настоящему. Не играя. Раньше мысль о том, что эту семью нужно будет покинуть, давалась Йор легко. Прикрытие на то и прикрытие. Это было средство, которым она воспользовалась. Потом думать об этом стало тяжелее, когда она не только привыкла к семейной жизни, но и стала привязываться к подставным мужу и дочери. Теперь же об этом думать больно и в какой-то степени невыносимо. Потому что раньше Йор казалось, что не будет большой трагедии из-за её ухода, потому что у Ани останется папа. А у Лойда — его дочь. Они ведь с самого начала казались ей семьёй, а сама Йор могла прийти и уйти и мало что изменилось бы. Но не теперь. Сейчас оказалось, что у Ани никого не было, и Лойд к ней пришёл так же, как и Йор. И уйти мог тоже точно так же. Они не были настоящими отцом и дочерью. И если и Лойд, и Йор исчезнут, у Ани не останется никого, кроме Бонда, Химеры да игрушечного пингвина. Некрасиво. Вернее ужасно. «Я ставлю одного человека выше профессии», — подумала Йор, смотря в своё отражение. Она металась меж двух огней, совсем как втайне это делал Сумрак почти каждый день. Йор и Сумрак оказались крайне похожи. Оба принесли себя в жертву, отказываясь от личной жизни и ставя работу на первое место. И ладно бы работа была простой, но нет — от этой работы зависят чужие жизни, и их тысячи. На чашах весов стоят личная привязанность и обязательство беречь жалкий мир, шитый белыми нитками. Ели они молча, задумчиво. Только Бонд, разве что, был счастлив, за обе щеки треская свою еду. Привычные места. Они сидят друг напротив друга. Место посередине всё ещё пустует, потому что Аня пока не вернулась из школьной поездки. Думающая о ней Йор без задней мысли ела салат, смотря куда-то в стол в одну точку. Сумрак же, сидящий напротив, первым к чаю не притронулся, краем глаза наблюдая за Йор. Он ждал, анализировал и в итоге дождался того момента, когда она первая сделала глоток из своей кружки. И только после этого относительно расслабился, отхлебнув осторожно напиток, предварительно на всякий случай принюхавшись. Никакой примеси не почувствовалось. «Я всегда должен быть начеку, — думал он, отчего-то чувствуя, как внутри что-то заворочалось. Какое-то неприятное и тяжёлое чувство. — Столько раз проверял свою еду на наличие яда, так почему сейчас вдруг стало так совестно?..» Ему не должно быть стыдно за то, что он всего-навсего беспокоится за свою безопасность. Он шпион, он должен держать ухо востро, должен просчитывать все варианты. Однако сейчас он чувствует себя максимально гадко. Потому что всё равно подозревает Йор. Потому что не может спокойно выпить этот чëртов чай, хотя раньше с этим не было проблем. Он недоумевает, почему же ему стало так противно от самого себя, если это была вполне привычная для него процедура. Он делал так сотни раз, потому что шпион всегда должен быть готов к неожиданностям. Сотни раз делал и вдруг впервые почувствовал, как его начала грызть совесть за это. «Нехорошо, — подумал Сумрак, слегка стиснув в пальцах вилку, — я стал воспринимать её ближе положенного. Иначе бы такой реакции не возникло.» Подумать только — ему стыдно, чëрт возьми. Впервые он чувствует вину перед кем-то, кому не мог доверять. Просто за то, что без задней мысли не смог сделать глоток чая из-под руки Йор. В то время как она спокойно ест еду, которую он приготовил. «Она упоминала боевые иглы и яды, — подумал он, мельком глянув на женские руки, которые вместо вилки и чашки могли держать и оружие. — Значит, разбирается во всякой отраве. И, скорее всего, имеет к этому иммунитет.» В ядах он тоже разбирался, однако вряд ли обладал столь сильной к ним устойчивостью. Ему скорее проще предотвратить попадание яда в свой организм, чем рисковать и принимать его внутрь. Если Йор сейчас, даже не задумавшись, ест то, что приготовил шпион, значит она либо была неосмотрительна, либо не беспокоится об отравлении, потому что может это выдержать. Как ни крути, а Сумрак машинально оценивает её, анализирует и подмечает то, в чëм она может быть опасна. И ему не нравится это. Потому что Йор не посторонняя для него. Будь она посторонней, его бы не мучила совесть. И ему отчаянно не хочется думать, что она может ему навредить. Не хочется, но он должен быть начеку. «Как хорошо, что Ани здесь нет, — подумал он, прикрывая глаза, мучаясь в своих размышлениях. — Дети чувствительны к атмосфере внутри семьи, а атмосфера эта сейчас оставляет желать лучшего. Надеюсь, это всё разрешится в какой-то степени к моменту её приезда.» Сумрак не знал, что Аня, пускай и была совсем ещё крохой, могла повернуть ситуацию в иное русло, как делала это уже много раз. Столько раз она прикрывала их друг от друга, а они и не догадывались. Вначале бы испугалась, поняв, что произошло, но потом бы использовала все способы, лишь бы сохранить эту семью. Потому что за своё счастье Аня умеет бороться сама. Это не Сумрак её выбрал. Это она выбрала его. Сумрак выбрал Йор, а Йор выбрала Сумрака, но именно Аня подтолкнула их к этому. И сейчас, будь она здесь, она не осталась бы в стороне. До полудня было ещё два с половиной часа, но Йор уже собралась на встречу с Лавочником. Намеревалась прогуляться и проветриться, потому что нуждалась во времени, за которое можно всё обдумать. Сумрак наблюдал за тем, как она обувается и надевает пальто, но ни о чём не спрашивал — кто он, чтобы выспрашивать, куда она идёт? Однако он и самостоятельно понял, к кому она отправится. Наверняка к Лавочнику. «Насколько близкие у них отношения? — подумал он. — Можно ли сказать, что он её опекун?» Насколько он знает, Йор рано лишилась родителей. Наверняка в лет одиннадцать или двенадцать. В таком случае к кому она обращалась за советами, если не к Лавочнику? Наверняка к нему. «Если она с детства под его крылом, он вырастил профессионального бойца», — решил Сумрак. Выгодная позиция. Как щенка дрессируют с юного возраста, так и Лавочник, взявшийся за Йор, буквально выдрессировал её. А заодно приплëл ей привязанность к нему. Всех ли своих бойцов он брал к себе совсем юными? — До вечера точно вернусь, — сказала Йор на всякий случай, а Сумрак кивнул, затем наблюдая, как за ней закрывается входная дверь. Сумрак и сам не собирался сидеть весь день в квартире, поэтому взял с собой Бонда и нагрянул к Френки. — Э?! — опешил тот, когда к нему в квартирку первым делом вломился здоровенный белый пëс. — Э, псина, а ну стоять! Не лезь на мой диван! Обиталище Френки было типичной конурой неряшливого холостяка. — А ну убери его отсюда! — вскричал он, обернувшись к стоящему на пороге Сумраку. — В этой квартире нельзя собак держать, меня хозяйка пришьëт! Ай, свали оттуда, у тебя шерсть светлая и длинная! Френки побежал выгонять Бонда, жалуясь на то, что хоть Сумрак и тренировал эту собаку, она всё равно безнадëжна. Сам же Сумрак тем временем помочь ему не спешил, лишь наблюдая. — Чего глаза пузыришь в сторонке?! — рявкнул Френки, почти пинками сгоняя Бонда с дивана. — Твоя псина, вообще-то, так следи за ней! Вздохнув, Сумрак тихо и мелодично свистнул, не вытаскивая рук из карманов пальто, а Бонд, стоило только ему этот свист услышать, послушно и шустро вернулся к хозяину. — Тьфу, — махнул рукой Френки, оглядывая свой диван, на котором осталась светлая собачья шерсть. — Теперь пылесосить придётся. Чего пришёл? Потом, будто вспомнив о чём-то, Френки подобрался и подошёл совсем близко к Сумраку, внимательно его оглядывая с макушки до пяток. Тот поднял бровь в немом вопросе. — Вроде цел... — задумчиво протянул Френки, почесав подбородок и прищурившись. — У тебя точно никакой лишней дырки не появилось после вчерашнего? Йор страшна в гневе. Или она так и не вернулась к тебе? — О чём ты? — с раздражением спросил Сумрак. — Не притворяйся дурачком, — махнул Френки ладонью. — Честно сказать, я ожидал того, что вы подерëтесь, когда дома окажетесь. Даже готов был встречать тебя здесь в синяках и с переломами, аптечка вон стоит. Он кивнул куда-то в сторону. На тумбочке и правда стояла аптечка. — А ты вроде жив и даже вполне здоров, — почесал Френки свою немного заросшую щëку. — Так она не вернулась, что ли? — Вернулась, — скупо ответил Сумрак, а информатор слегка прикрыл веки, меланхолично на него взглянув. — Надо же, и по шее тебе не дала. Я бы на её месте не сдержался, хах. — Хватит зубоскалить, — качнул Сумрак головой. — Я пришёл узнать, что там по заданию. Пошли. — Куда? — опешил Френки, который из дома пока вылезать не собирался. — В парк, — невозмутимо ответил Сумрак, а потом с долей ехидства напомнил: — В эту квартиру же нельзя с собаками. Давай выходи, жду тебя на улице. — А?.. А?! Эй, стоять! — взбеленился Френки, но от Сумрака и его пса уже след простыл. — Вот чертила! «Лучший шпион, твою мать! — запыхтел Френки, собираясь как можно быстрее. Был он в домашней одежде, в которой на улице показываться не очень культурно. — Знали бы все те, кто тобой восхищается, Сумрак, какая ты задница на самом деле, всех поклонников бы лишился!» Сумрак тем временем почесал нос, подпирая плечом фонарный столб. — Где твоя армейская подготовка? — спросил он, даже не повернувшись к выбежавшему пыхтящему другу. — Тридцать секунд на переодевание. А ты почти две минуты потратил. — Отцепись, — процедил Френки сквозь сжатые зубы. — У тебя что-то пассивная агрессия лезет из всех щелей, не на кого собак спустить? Бонд красноречиво поднял мохнатую голову, воззрившись на информатора тëмными глазками. — Не смотри так на меня! — рявкнул Френки ему в морду, а потом вздохнул, переведя дыхание. — Мы нашли местонахождение базы, — сказал он, посмотрев на Сумрака. — Сейчас наши ребята ищут, где спрятаны документы. К вечеру будь готов, ночью туда нагрянете. Они пошли по тротуару в сторону парка, пока Бонд ковылял рядом на поводке. Утром, когда пришлось догонять убегающую Йор, Сумрак вообще о поводке не думал, но сейчас пришлось пса привязать. — Железная Леди сказала, что уже готова группа для захвата, — сунул Френки руки в карманы штанов. — Они будут ждать конца вашей операции, чтобы начать свою. Задачей Сумрака и Принцессы шипов было извлечение с территории базы документов. К тому же нужно вытащить оттуда и главаря «Зенита». А потом сразу следом за ними эту базу накроют агенты и, кажется, даже парочка бойцов «Сада». Вся эта операция разделена на две части для того, чтобы при захвате базы в суматохе не были уничтожены документы. Поэтому первыми пойдут Сумрак и Йор. — И где сейчас эта база? — спросил Сумрак. — На территории маленькой независимой южной республики Соуф. Раньше она Остании принадлежала, но после конфликта с Весталисом эта территория откололась. На самолёте рванëте, будьте готовы. «Из Берлинта, столицы Остании, до этой республики где-то полтора часа полёта, — подумал Сумрак. — Но на нашем самолёте можно уложиться за час.» Они дошли до собачьего парка и уселись на лавочку. Сумрак отцепил поводок и дал Бонду побегать на свободе, в то время как Френки, слегка прищурив круглые глаза, внимательно за ним наблюдал. — Тебя будто сковородкой пришибли, — брякнул он спустя минуту задумчивого молчания, а Сумрак поднял бровь. — О чëм маешься? Наверняка о Йор думаешь. Он угадал, однако Сумрак признавать открыто это не стал, лишь промолчал, смотря куда-то в одну точку впереди. — Молчание знак согласия, — решил Френки, пожав плечами. — Вы пришли к мирному решению, надеюсь? — Пришли, — скупо ответил Сумрак, поправляя шляпу на своей голове. — Вау, реально? — хохотнул Френки, воодушевившись. — То есть вы не просто напарники на это задание, но и «Неясыть» будете проворачивать сообща? Нифи... — Я дал ей время подумать о разводе. — ...га, — брякнул информатор растерянно, а потом подскочил. — Что?! Какой ещё развод? Это не мирное решение! — С самого начала для неё это была добровольная авантюра. Кто я, чтобы насильно держать её в браке? Если она не захочет продолжать это, узнав, кто я, я не буду препятствовать. — Кто ты?! — вскричал Френки, вскочив с лавочки и встав прямо перед Сумраком. — Ты Су!.. — потом он, видимо, вспомнил, что о таком орать на всю улицу нельзя, поэтому перешёл на сиплый срывающийся шëпот. — Сумрак, чëрт, ты Сумрак! Этого недостаточно? Сумрак моргнул и нахмурился, смотря на приятеля. — Как эта операция без Йор будет продолжаться? — вопрошал Френки. — Да всё слетит к чертям, если она уйдёт. С тобой-то что? Прежний Сумрак бы не позволил такому случиться, ты бы ей ультиматум поставил. Ты теперь знаешь её самую большую тайну, так воспользуйся этим и надави! То, что он предложил подобные варианты, вызвало у Сумрака неожиданное раздражение. Френки был прав, прежний Сумрак никогда не стал бы так рисковать операцией. Однако сейчас сама мысль о том, что на Йор надо будет давить, удерживать её в этом браке как в клетке, вызывала невероятное омерзение. Это слишком гадко. Шпион с десятилетним стажем работы не брезговал подобными методами. Но Йор стала для него не просто средством для достижения цели. Он видит в ней человека. Достаточно близкого, чтобы мысль о шантаже и давлении на неё вызывала у него отвращение. — Какими же чувствами ты к ней проникся за это время, а? — бурно развëл Френки руками. — Близкой её считаешь? Семьёй? А не влюбился ли ты в неё, часом? От этого вопроса Сумрак в недоумении растерялся, замерев и почувствовав, как мурашки по рукам побежали. — Мне не пятнадцать лет, чтобы влюбляться, — помрачнел он. — Ты серьёзно думаешь, что влюбляются только подростки? — фыркнул Френки. — Мне тоже не пятнадцать, однако я влюбчивый. — Поэтому и ноешь каждый раз, когда тебе отказывают. — Не съезжай с темы! — рявкнул Френки, указав на Сумрака пальцем. — Что тебя останавливает, а? Ты столько романов крутил на миссиях, женщинами теми вертел как душе угодно. А сейчас вдруг совесть замучила? С чего вдруг? Френки прав, и это бесит. — Чем Йор от них отличается? — пытливо спросил Френки, наклонившись к сидящему на лавке Сумраку. — Сильная, конечно, и наëмница «Сада», но тем не менее это женщина, как и все предыдущие. Твои чары на ней не работают или ты сам решил их на ней не использовать? — Френки, — глухо прерывал его Сумрак, но тот не стал слушать. — Столько способов оставить её в этой семье, а ты развод ей предоставляешь? Как потом выкручиваться собираешься, умник? Охмури её, как и всех предыдущих. Влюблённые, особенно женщины, могут принести много пользы. У неё ведь не было отношений, ты первый? Первые чувства по неопытности наиболее сильные, влюби её в себя, а потом... — Прекрати! Этот выкрик заставил Френки застыть с открытым ртом. Вокруг неожиданно стало слишком тихо, даже ветер перестал шелестеть поредевшей листвой. Сумрак не двигался, всё так же сидя на лавке. Голова его была слегка опущена, и поля шляпы закрывали половину лица, на котором ещё больше сгустилась упавшая на глаза мрачная тень. Лежащие на коленях ладони машинально сжались в кулаки, немного сминая ткань брюк. Возникло чувство, будто его облили помоями. Всё, что сказал Френки, звучало так грязно. Так гадко. И ведь всё это было Сумраку так знакомо. Он ведь и правда делал всё перечисленное на миссиях ранее. Но никогда не ощущал за это вины, ведь того требовали задания. Все те люди были для него посторонними, считай незнакомцами, и лишь средством для выполнения работы. Его не волновало, как его ложь и методы отразятся на них. Шпион пустой, как ëлочная игрушка. У него нет привязанностей, нет эмоций, потому что его ничего не должно удерживать. Единственное, что его наполняет — профессиональные навыки, огромное количество необходимых знаний, шифров, планов и прочего. Однако сейчас он ощутил себя каким-то гадом. Когда дело коснулось Йор, он вдруг в полной мере почувствовал мерзость всех тех способов, о которых сказал Френки. Влюбить в себя, чтобы пользоваться... Для шпиона самое то. И раньше бы Сумрак наверняка воспользовался этой возможностью. Но сейчас его от одной только мысли об этом тошнит. — У-у... — протянул Френки, медленно выпрямляясь. Указательный палец, которым он показывал на Сумрака, так же медленно опустился. — Понятно всё с тобой. Тон его голоса звучал так, будто Сумрак был совсем уже пропащий, а сам Френки с этим смирился. — Что тебе понятно? — резко и глухо спросил Сумрак, слегка подняв голову и исподлобья метнув мрачный, колючий взгляд в информатора. Увидев его сочувствующую гримасу, он ощутил ещё большее раздражение. — «Неясыть» — миссия долгосрочная, поэтому никакого толка не будет от того, что я столько времени буду удерживать Йор шантажом. Она должна участвовать в этом добровольно. Шантаж и давление на неё только усугубят положение, а нам нельзя рисковать. — А сейчас, предоставляя возможность развестись, ты типа не рискуешь? — наклонил Френки кудрявую голову. — Да когда бы ты раньше отдал задание под чужой контроль, ещё и человеку не из агентства? Ты всегда держал всё в своих руках, а сейчас склоняешь голову перед Йор и поручаешь ей вершить судьбу мира? — Я хочу, чтобы эта миссия приняла наилучшую позицию, — стоял Сумрак на своём. — Будет лучше, если мы с Йор будем напарниками, а не врагами, вынужденно друг с другом связанными. Если я буду ей врагом, успех миссии окажется под большим вопросом. — Начнём с того, что мы не знаем, останется ли она вообще с тобой! — повысил голос Френки, а потом пару раз прошёлся из стороны в сторону перед лавочкой. — В таком случае сделай без шантажа всё возможное, чтобы она не ушла, хоть в ноги ей кидайся вместе с Аней. — Аню не впутывай, — прилетел ему твёрдый ответ. — На Йор не дави, Аню не впутывай, — фыркнул Френки. — Они тебе кто вообще? Семья или прикрытие? Сумрак промолчал. Френки же, посмотрев на него, вздохнул и вновь уселся устало на лавочку, уперевшись локтями в расставленные колени. — Приплыли, — безнадёжно брякнул он. — Вляпался ты по самое не балуйся, дружище. — Избавь меня от твоих размышлений, — отозвался Сумрак, засунувший руки в карманы пальто. — Своих полно. — Не понимаю тебя, — почесал Френки кудрявый затылок. — Ты так о Йор сейчас печëшься, хотя она тебя крупно обманула. — Я сам не лучше, — мрачно сказал Сумрак. — Моя ложь даже больше, чем её. — Скажи ещё, что тебе стыдно за это. Совсем не переживаешь о том, что наëмница возится с твоей обожаемой дочуркой? Сумрак замер. Неужели Френки думает, что Йор опасна для Ани? Он об этом даже не думал. — Йор не навредит ей, — качнул Сумрак головой. — Не забывай, что и я сам не подарок. — Повезло девочке, — хмыкнул Френки. — У её родителей секретов, как дерьма за баней. Отец шпион, мать киллер, семейка от Бога. Ещё и собаку-подрывника из какого-то лабораторного стрëмного питомника взяли. Наверное, Сумрак совершил ошибку ещё тогда, когда надеялся создать «обычную семью». Как может семья оказаться «обычной», если её собрал шпион? — Ты уверен, что всё будет в порядке? — спросил Френки, пнув какой-то камешек носком ботинка. Ни капли. Сумрак сейчас ни в чëм не уверен. И это незнание будущего его пугает, оттого и раздражает. — Надеюсь, — сказал он и в то же время подумал: «Боже, Йор, молю, обдумай это тщательно, — Сумрак прикрыл глаза. — Надеюсь, ты сделаешь этот выбор в нашу пользу.» Терпеть он не мог безысходность. Когда только и остаётся, что молить о правильном решении. И ведь это решение зависит не от него. — Смотри, если она с тобой разведётся, Сильвия тебя живьём закопает, — Френки поëжился. — Голову откусит и плюнет в то, что останется от шеи. Железная Леди недаром ведь такую кличку заработала. — Ладно, — хлопнул Френки себя по коленкам. — У вас впереди целое задание, может, за это время ситуация перестанет быть такой нерадостной. В фильмах по закону жанра в таких ситуациях происходит сближение главных героев. — С дуба упал? — в недоумении спросил Сумрак, подняв бровь и повернул голову к информатору, видя, как тот задумчиво чешет щетинистый подбородок. — Мы не в фильме. — Ты просто душнила. Йор тем временем пешком дошла до особняка Лавочника. Искусственно сделанный сад внутри привычно принял её в свои владения. Тянулись к потолку мраморные лианы, оплетали колонны, капители которых были украшены резными листьями папоротников и какими-то фруктами. Фигура Йор была маленькой среди величия и богатого убранства особняка. Примерно так выглядит человек в огромном храме. Здесь всегда царила тишина, за исключением тех случаев, когда Лавочник включал патефон. Работники ходили тихо, бесшумно, натренированно. И лишь каблуки Йор нарушали эту тишину. — Не изменяешь себе, Принцесса, — сказал Лавочник, сидящий в кресле в гостиной, и указал лёгким движением руки на часы, даже не посмотрев на них. — Ровно полдень. — Вы ведь сами учили меня пунктуальности, — склонила немного голову Йор. — Пунктуальность — красивая черта. Под стать твоей опасной красоте, хоть ты сегодня в наивном светлом образе. Йор и правда пришла к нему в светлом платье, совсем не похожем на её чёрное. — Несмотря на шипы, роза не только красива, но и нежна, — сказал Лавочник, даже не посмотревший на неё. Ему хватило бокового зрения. Он невозмутимо и неспеша пил чай. — Именно это и заставляет многих думать, что розу легко сломить, пока она не покажет свои шипы. Лавочник любил минутки философии. Вечно сравнивал всё с цветами, растениями и садом. — Как дела в семье? — спросил он, глянув в свою чашку, а потом повернул наконец голову к пришедшей. Йор помедлила с ответом. — От ваших отношений с твоим напарником многое зависит. — Миссия не пострадает, — сказала Йор негромко. — Мы... пришли к согласию. — Однако для гармонии согласия недостаточно. Ты мало работала в команде, понимаю твою некую растерянность, но могу сказать кое-что, — Лавочник поставил чашку на стол, не сводя своих тëмных глазищ с Йор. — Между напарниками взаимопонимание должно быть сильнее, чем между любовниками. Только тогда всё будет на высоте, такой дуэт непобедим. От такого сравнения Йор неосознанно покраснела и неловко переминулась с одной ноги на другую. — Напарники это не просто те, кто работает вместе, — был всё так же невозмутим Лавочник. — Это те, кто прикрывают слабости друг друга и усиливают достоинства. Конечно, в полной мере за одно совместное задание вы друг друга не узнаете, но чем чаще будете сотрудничать, тем сильнее станете. Остаëтся только вопрос, — тëмные глазищи стали более пытливыми, внимательными. — А будет ли следующий раз? Или же ты остановишься на одном и потом предпочтëшь не пересекаться с Сумраком? Йор поджала губы и сглотнула. Она не знала, что ему сказать, потому что к решению пока не пришла. — Вы предпочитаете вариант, где я останусь с ним в качестве напарницы для задания по слежке за политиком? Лавочник качнул головой. — Предпочитать я много что могу, — ответил он. — Так скажите мне, и я сделаю так, как вы мне поручите. — Ничего я об этом говорить не буду, — спокойно и ровно сказал Лавочник. — Это должна решить ты сама. Я не гарантировал им твоё участие во всём этом семейном театре, поэтому выбор за тобой. Ты должна быть уверена в своём решении, потому что у всего есть вторая сторона. С хорошим напарником дуэт непобедим, однако плохой будет тащить на дно. И если ты будешь себя принуждать, увы, напарником ты станешь плохим. «Не знаю я, какой выбор здесь сделать,» — в отчаянии подумала Йор, которая не привыкла предпринимать такие глобальные решения. Она всегда лишь выполняла указания Лавочника. — Доверься своим ощущениям, — сказал Лавочник. — У вас впереди задание, думаю, ваша совместная работа поможет тебе решить, что делать дальше. Он вдруг позвонил в колокольчик, со звоном которого в гостиную вошёл мужчина в костюме, держащий в руках перед собой сложенную одежду. — Твой костюм для миссии, — пояснил Лавочник, когда Йор приняла вещи. — Штаны? — Красота не зависит лишь от одежды. Не за чем надевать платье, отправляясь на террористическую базу. Если подумать, Йор чаще всего «обслуживала клиентов», то есть устраняла их, именно в отелях, чаще дорогих, поэтому и наряд её был парадный — вечернее красивое платье. «Ну да, оно не подходит обстановке, — подумала Йор, оглядывая новые вещи. — В платье и на каблуках будет неудобно.» — Однако если одежда практичнее, это вовсе не значит, что она лишена красоты, — сказал Лавочник. — Не сомневайся, я подобрал всё под стать тебе, Принцесса. Йор склонила голову. «Вроде стало лучше, чем вчера, — подумала она, — и всё равно довольно плохо.» Лойд... Сумрак предоставил ей выбор. Не будет удерживать, если она решит уйти. Но она не знает, что лучше предпринять. Можно ли достичь доверительных отношений со шпионом? Пока у неё очень много сомнений. Готова ли она работать с ним в дальнейшем? Было бы проще, если бы Лавочник просто указал ей, что делать. Однако сейчас всё зависит лишь от неё, и Йор пугает такая ответственность. — Нашли местонахождение базы «Зенит», — подал голос Лавочник. — Надо признать, информацию они и правда ищут быстро. Будь готова, вероятно вы отправитесь туда вечером на самолёте. — Самолёте? — удивилась Йор. — База находится на территории южной независимой республики. По небу быстрее всего. Йор кивнула. Надо бы перестать беспокоиться о будущем выборе и решать проблемы по мере их поступления. А сейчас они должны сконцентрироваться на совместной работе на базе «Зенит». И у Йор, и у Сумрака большие надежды на это задание. После него всё и должно решиться. Йор не уверена. Сумрак же предоставил ей выбор, на самом деле уповая на то, что она останется. И всё это без ведома Ани, которая в это время в детском лагере задумчиво пила какой-то поданный напиток, даже не чувствуя его вкуса за своими размышлениями. — Что с тобой? — спросила Бекки, наклонив голову. — Ты какая-то задумчивая стала вдруг. Это из-за дурака Дэмиана? — А?.. — повернулась к ней Аня, удивлённо моргнув. — Нет, я не о нём думала. — Неужели о каком-то другом мальчике? — ахнула Бекки и с воодушевлением подсела ближе. Она была любительницей любовных сериалов. — Рассказывай давай. — Зачем мне о мальчиках думать? — недоумëнно спросила Аня. Воодушевление постепенно покинуло глаза Бекки, и она вздохнула. — У меня почему-то странное чувство. — Какое? Ты влюбилась? — Будто что-то не так. Мне тревожно, — сказала Аня, потягивая напиток из трубочки. — Как это... А! Бондмэн называл это интуицией! — Тьфу... — скисла Бекки. — Опять твои мультики. У них были довольно противоположные вкусы, особенно касаемо того, что смотреть по телевизору. — Надеюсь, у мамы с папой всё хорошо... — пробубнила Аня себе под нос. И всё равно она чувствовала, что что-то происходит. Однако не могла понять, что именно. Семья Форджеров тем временем стояла на распутье.