Выход к свету

Женя суетливо кладет на стол несколько кружек с чаем, окидывая взглядом парней, и протягивает им сахарницу. Адиль обезоруживающе улыбается ей в своей привычной манере, за что Кирилл пихает его в бок, призывая прекращать с заигрываниями. Стихийник закатывает глаза, фыркнув себе под нос, и возвращает внимание к Марку, сидящему напротив. — Так значит, ты искал целительницу, но случайно нашел Федора? — в очередной раз спрашивает он, прихлебывая чай. Марк устало кивает головой, потирая переносицу. Как только парни ворвались в дом, они в ту же секунду накинулись с вопросами, какого хрена Марк делает здесь. В ходе долгого, запутанного и сложного разговора получилось выяснить, что Адиля вместе с Кириллом сюда отправил Баста, который в свою очередь узнал о местонахождении Федора от его знакомой искательницы. Объяснить, по какой причине тут находится Марк, оказалось чуточку сложнее, но, благо, Женя помогла донести до магов из Газгольдера, что он прибыл для консультации. Она же сумела всех успокоить и увести на кухню, чтобы всем вместе дождаться пробуждения Федора и решить, что делать дальше. — А чё с Федором сделали? — интересуется Кирилл, кидая на Женю и Марка подозрительные взгляды, — Пытали? — Пытали, — подтверждает Женя, сильнее укутываясь в свой вязаный кардиган, — Я нашла его случайно в этом лесу, он был без сознания с кучей ран. Насколько это было возможно, я исцелила его, но его рассудок сильно повредили. Марк принес магическую бирюзу, я изготовила зелье и напоила им Федора. Оно должно помочь ему. — Вот как, — тянет Адиль, лениво перекатывая звуки во рту, — Хочешь сказать, его жизни больше ничего не угрожает? — А вот это уже сомнительно, — вместо Жени отвечает Марк, поджимая губы, — Раз кто-то на него напал, значит, мы все не в безопасности. — Мы должны обо всем доложить Басте, — заявляет Кирилл, поднимаясь с места, — И забрать Федора, как только он придет в себя. — Да погоди ты, — бурчит Адиль, усаживая визуала обратно, — Прежде чем бежать к Басте, надо выяснить, что произошло. Потом уже расскажем, как только сами что-то узнаем. Невольно Марк усмехается, ловя себя на мысли, что ему нравится подход Адиля. Стихийник прав — им нужно получить информацию, только потом уже ставить в известность всех остальных. Даже Мирону Марк пока ещё ничего не отправил, ему почему-то кажется, что делать этого не стоит. Он не понимает причины, по которой не хочет докладывать обо всём своему предводителю, но это неважно. Сначала Федор придет в себя, а дальше уже будет видно. — Ладно, — нехотя соглашается Кирилл, отпивая из кружки, — Тогда хоть расскажите, как какой-то камень может помочь Федору. Переглянувшись с Марком, Женя начинает неспешно объяснять все механизмы действия магических камней и способы исцеления, пока Адиль со скучающим видом осматривает кухню. Встретившись с Марком взглядами, он указывает головой в сторону двери, намекая переговорить наедине, и Марк согласно кивает, поднимаясь со стула. Они осторожно выходят в коридор, а оттуда сразу на крыльцо, Адиль достает пачку сигарет и зажигалку, неспешно прикуривает и выдыхает дым в ночной воздух. Следуя его примеру, Марк выбивает и себе сигарету тоже, чиркает зажигалкой и затягивается до приятной боли в лёгких. Несколько минут они стоят в тишине, курят, пребывая в своих мыслях, пока Адиль не решает нарушить молчание. — Кирилл не верит в то, что ты случайно попал сюда, — говорит он, глядя в потемневшее небо, — Я не разделяю его подозрений, но сильно сомневаюсь, что ты прибыл просто за советом. У Империи слишком хороший целитель, чтобы искать другого где-то на стороне. Объяснишь, что ты тут делаешь? — Мне нужна была помощь именно этой целительницы, — честно признается Марк, поднося сигарету ко рту, — Я не объясню тебе причину, потому что не вижу в этом необходимости, но могу тебя заверить, что я здесь не из-за Федора. Сам охуел, когда увидел его, а после рассказа Жени отдал ей бирюзу, чтобы она его исцелила. И посмотрите на все через мою призму: Федор лучший друг моего мужа и член клана Басты, с которым у Мирона союз. Я бы никогда не причинил ему вред. Мне невыгодно. — Если бы я не знал, через какую хуйню ты прошел на передовой, я бы решил, что ты просто дохуя хитрый, — усмехается Адиль, растворяя в руках окурок, — Сначала чуть не убил, а как узнал, что Федор выжил, решил найти и спасти его, чтобы отвести от себя подозрения. Гениальный ход. — Как только Федор очнётся, ты сможешь спросить у него, так ли это, — качает головой Марк, мысленно удивляясь абсурдности предположения. — И если все окажется правдой, можешь прямо здесь меня прикончить. Адиль окидывает его снисходительным взглядом и снова фыркает себе под нос. — Ты не убийца, — отзывается он, заправляя руки в карманы, — Я знаю, что это был не ты. Главное, чтобы все остальные тоже поверили в это. Марк оставляет его без ответа, накладывая на бычок растворяющие чары. Согласиться с изречением Адиля можно, но с поправкой — теперь он не убийца. На войне он был тем ещё палачом, не знающим сострадания и милосердия. Но это не было выбором — это было необходимостью. Причем это не только его бремя — все прошли через торги с самим собой. Всем пришлось прибегнуть к тьме. — Почему Баста отправил именно вас? — любопытствует Марк, опираясь спиной о дверь, — Тебя то понятно, ты его правая рука. А Кирилл? — Нужен был визуал, — поясняет Адиль, — На случай, если Федор не будет в состоянии объяснить, что с ним произошло, найти в его голове воспоминания. Но если исходить из того, что с ним происходит сейчас, лучше в его голову пока не лезть. Как придёт в себя, сам расскажет. Информация ценой его благосостояния нам не нужна. Да и барьеры там наверняка не обойти. — Справедливо. Адиль тянет уголки рта вверх, хочет было сказать что-то ещё, но дверь резко отворяется, отчего Марк чуть не летит на землю. Обернувшись, он видит перед собой слегка взволнованного Кирилла, смотрящего на них с лёгким испугом. — Очнулся, — шепчет он, кивая головой в сторону коридора, — Пошли, надо спросить его обо всем. Не теряя времени на лишние вопросы, втроём они идут в комнату Федора, где Женя изучает его диагностику. Завидев вошедших, она прикладывает палец к губам, намекая не шуметь, и тихо спрашивает защитника, как он себя чувствует. — Как будто должен был сдохнуть, но почему-то выжил, — шипит Федор, не открывая глаз, — Хотя я благодарен, что не отправился к Создателю. Могу узнать твое имя? — Женя, — представляется целительница, убирая все диаграммы, — У тебя сильная головная боль и жажда, я сейчас дам тебе пару зелий, ты должен будешь их выпить. Здесь помимо меня сейчас находятся твои… Друзья. Ты сможешь с ними поговорить? — Друзья? — морщится защитник, — Кто? Не дождавшись ответа, Федор медленно приподнимает веки и окидывает затуманенным взглядом всех присутствующих, задержав его на Марке. Затем он хмыкает себе под нос, осторожно присаживается на кровати и, сложив руки на коленях, интересуется о причине сбора. — Мы с Кириллом искали тебя через Нику, а Марк искал Женю, — первым подаёт голос Адиль, подтаскивая стул к кровати. Он садится и продолжает. — Ты пропал больше недели назад, весь Газ на ушах. Сможешь объяснить, что произошло? — Смогу, — кивает Федор, облизывая пересохшие губы, — Но сначала дайте мне воды, иначе я сдохну. Женя подрывается с места, исчезает за дверью, а спустя минуту возвращается со склянкой зелья и бутылкой воды. Она протягивает их Федору, тот заливает в себя сначала обезболивающее, затем воду, пока все ждут начала его рассказа. Утолив жажду, он возвращает бутылку Жене и говорит. — Сейчас будет дохуя информации, о которой вам знать наверняка не стоит, но уже поздно играть в конспираторов, — заявляет он хриплым голосом, — Начну с того, что во время нашей последней встречи с Назаром он рассказал мне про допрос Незаконного, который участвовал в штурме лагеря Порчи. Что проводить допрос этот будут он и Охра по просьбе Мирона, потому что Марку нельзя знать об этом. Мирону пришло видение, где Марка осуждают на десять лет, и они трактовали его таким образом, что Марк в теории может убить пленного. Поэтому от него все было решено скрыть. — Чего? — удивляется Марк, дёргаясь на своем месте, — Федор, что ты несёшь? — Тихо ты, — шикает Кирилл, сверкая глазами, — Не перебивай, блять. — Да, не сбивай меня нахуй, — просит Федор, массируя виски, — Итак в башке бардак. Короче, мы в тот день с ним побазарили и нажрались в баре, потом разошлись. Я ему тогда про Нику как раз рассказал, наверное, она и помогла вам меня найти. Ладно, хуй с этим. Через два дня я поехал в город недалеко от особняка и встретил там Андрея Коновалова. Не знаю, знакомы ли вы с ним, но Марк вроде видел его. Это давний знакомый Назара. — Независимый визуал? — уточняет Адиль и, получив кивок, говорит. — Наслышан. На передовой хорошо себя проявил. — Он предатель, — неожиданно выпаливает Федор, вводя всех в ступор, — Я не ебу, как, но он узнал, что мы виделись с Назаром. И в тот день, когда я встретил его в городе, он попытался потащить меня в какой-то бар, но я соскочил. В итоге когда я собирался возвращаться домой, он поймал момент, оглушил меня и телепортировал в какие-то ебеня. Я пробовал дать отпор, но эта гнида слишком проворная. Андрей связал меня и начал спрашивать про допрос. Он знал откуда-то, что Имперские маги его проводят, подозревал, что Назар в курсе и поделился со мной. Я молчал, потому что понимал, что если хоть слово скажу, случится какая-то хуйня, а потом… Короче, неважно, вы сами видели, чё он сделал со мной. Но Андрей долбаеб, он всегда слишком пиздливый был, поэтому растрепал мне все, перед тем как выкинуть. Во время войны он работал на Незаконных. Помогал им вытаскивать магов из отрядов, загонял их в западню. Он был одним из тех, кто подставил Порчи и Макса Веро. Я не знаю, кто ещё из наших был с ним, но только он один убил дохуя народу. Так что нужно обо всем рассказать Старейшинам, чтобы его схватили. — Что он хотел от тебя? — спрашивает Марк, пытаясь как-то понять услышанное, — Нахуя ему ты? — Он прознал, что ваш клан готовится к допросу, — объясняет Федор, — И решил, что Назар может быть в курсе. А так как мы с Назаром виделись, Андрей попытался вытащить всю информацию из меня. У него, к сожалению, получилось. Я сам ему ничего не говорил, но через три часа пыток мой барьер упал, и он нашел воспоминания. После этого Андрей сказал, что Назара и Охру убьют, а следом за ними пленного. Он съебался, не захотел меня добивать, думал, что я сдохну. Но я выжил и попытался телепортнуться домой, но сил не было почти, поэтому меня забросило куда-то в лес. Там я вырубился окончательно. Больше не помню нихуя. Повисает напряжённое молчание, в котором каждый пытается уложить в голове рассказ Федора. Марк хмурится, выстраивая логическую цепочку из всех происшествий, прикидывает даты, события, имена и замирает с распахнутым ртом, когда последняя шестёренка встает на свое место. Мирон отсрочил допрос, чтобы не допустить к нему Марка, и подключил Назара и Охру. Те, вероятно, после новостей о видении согласились помочь, но Назар, не выдержав груза тайны, рассказал обо все Фёдору. Андрей, будучи предателем, догадался обо всем и схватил защитника, потому что брать Назара было слишком подозрительно. Узнав все необходимое, он устроил нападение на Центр развития, чтобы, во-первых, избавиться от Вани и Назара, а во-вторых, отвлечь внимание, чтобы убить пленного. И его племянник выжил не потому что ему повезло, а потому что был приказ не трогать его. Вот только план провалился — Ваня и Назар выжили из-за того, что Марк вовремя прибыл в Центр. Но выжил ли пленный? Конечно, он выжил, неожиданно понимает Марк. И его допросили сегодня. В Газгольдере. Нихуя это была не встреча Назара и Басты, это всего лишь прикрытие. Как и предложение Мирона найти Женю всего лишь отвлекающий манёвр, чтобы Марк не лез в лишний раз. Все это время ему лгали самые близкие люди. Назар, Мирон, Ваня, возможно, Дима, ведь именно он получал разрешение на допрос. Его водили за нос, ему откровенно пиздели, глядя в глаза, чтобы… Уберечь? Если слова о видении правда, то они всего лишь хотели уберечь его, но так нельзя. Нельзя врать в попытке отвести от беды, это неправильно, несправедливо, жестоко. Марк чувствует, как его разрывает от злости и горечи, и тяжело вздыхает. В голову закрадывается ещё одна догадка — Коновалов был не один. Ему кто-то помогал, ведь провернуть одному столько всего невозможно. И об этом ком-то Назар, Мирон и Ваня сегодня узнали достаточно, а, значит, скоро всех предателей отправят под суд. Вот только теперь есть два варианта. Дождаться заседания, проглотив обиду, не предъявлять ничего ни Мирону, ни Назару с Ваней, ставшими всего лишь пешками в этой игре. Сделать вид, что все произошедшее не задело, что все в порядке. Либо же решать все самому. Вернуться домой, вытащить из Мирона или Димы информацию и самому найти виновных. Марк страдал после смерти Порчи все эти месяцы, и он просто-напросто не может оставаться в стороне до самого конца. Он обязан приложить руку к торжеству справедливости, но раз ему не дали сделать этого добровольно, дальше он будет действовать сам. И ничто его не остановит. — Парни, — начинает было Адиль, но Марк резко обрывает его, взмахивая рукой. За какие-то несколько секунд он обходит барьеры амулетов Адиля и Кирилла и врывается в их рассудки. — До завтрашнего утра вы останетесь здесь, — по слогам чеканит Марк, внушая им эту мысль, — И ничего не сообщите ни Басте, ни Старейшинам. Утром вы отправитесь в свой клан, если Федор будет в стабильном состоянии, заберёте его с собой. Только тогда вы все расскажете. Поняли? Кирилл и Адиль, застывшие в оцепенении, медленно кивают, и тогда Марк перекидывает посыл на Фёдора. Тот морщится, пытаясь выстроить блок, но недавние события не позволяют ему дать отпор, и его баррикада падает, словно карточный домик. — Ты тоже остаёшься здесь, — концентрируясь, приказывает Марк, — Никому ничего не рассказываешь до завтрашнего утра. Не пытаешься ни с кем связаться. Понял? — Да, — глухо отзывается Федор, — Я остаюсь здесь до утра и ни с кем не пытаюсь связаться. — Отлично, — удовлетворительно хмыкает Марк. Он было собирается прекратить внушение, но цепляется взглядом за замеревшую Женю и шепчет, — А ты… — А я на твои уловки не куплюсь, — ухмыляется она, складывая руки на груди, — Прости, что не предупредила, но я синтетик. Защитница в том числе, так что оставь свои фокусы для других и объясни, что ты собираешься делать. Не подавая виду, что он удивлён такому заявлению, Марк послушно отзывает посыл и тихо говорит о своих дальнейших действиях. — Я вернусь домой и узнаю от Мирона или Назара, кто ещё помогал Андрею. Найду и скручу, а после отправлю к Старейшинам. Никакого криминала, всего лишь желание быть причастным к поимке виновных. — Рискуешь, — подмечает Женя, глядя на ничего не понимающих магов из Газгольдера, — Видение было не просто так. — Мне плевать, — отрезает Марк, — Если ты попытаешься мне помешать или предупредить Мирона, я тебя оглушу. Мне не хочется этого делать, но я не дам встать у меня на пути. — Я не собираюсь тебя останавливать, — качает головой целительница, — Но я напомню тебе о том, что внутри тебя есть тьма. Не делай того, о чем будешь потом жалеть. — И все? — выгибает бровь Марк, — Никаких нотаций? Не будешь убеждать меня, что это неразумно? — А они тебе нужны? — интересуется Женя, — Думаю, что нет. Ты ведь все равно не успокоишь свою душу, пока не сделаешь хоть что-то. Поэтому ступай, ищи предателей. До утра эти трое будут у меня, потом твое внушение прекратится, и они отправятся к себе. Их держать я тоже не буду, поэтому тебе лучше поторопиться. Только прошу, не питай внутри себя тьму. Не убивай никого, ты не убийца. Не становись им. Не причиняй боли своему мужу. Женя замолкает, проверяет состояние Федора, пока Марк стоит, пытаясь осознать, на что он идёт. Риск? Разумеется. Глупость? Очевидно. Но это будет справедливо и правильно. От него скрывали все это время правду, и раз уж он узнал все, он закончит начатое. Что странно, обиды по отношению к Назару или Ване Марк не испытывает. Напротив, ему искренне жаль их, ведь они всего лишь выполняли поручение Мирона. А вот к своему предводителю у него довольно много вопросов и претензий, но сейчас для них не время. До рассвета без малого пару часов. Пора приступать к делу. — Я отправлюсь к себе, — сообщает Марк, отступая к двери, — Утром внушение прекратиться, и парни двинутся в Газ. Насчёт Федора решай сама, если он ещё слаб, то лучше оставь его тут. Спасибо за помощь, Жень. Он было идёт к выходу, но останавливается, когда Женя его окликает. — Не совершай ошибок, — повторяет она, глядя в глаза, — Не становись монстром и не забывай о том, что теперь ты ответственен не только за себя. Будь осторожен. Кивнув, Марк выходит из комнаты, а после из хижины. На улице он долго возится с телепортом прямиком до Империи, и пока портал медленно открывается, задирает голову вверх. На землю опускается первый снег. Заворожённый обыкновенным погодным явлением, Марк стоит ещё несколько минут, а затем, опомнившись, вступает в телепорт, готовясь к долгой ночи.

***

Его выбрасывает прямиком в холл первого этажа. Марк отряхивает куртку от снега и собирается было направиться к лестнице, но рядом с ним открывается ещё один портал из которого вываливается Мирон. Не давая ему времени прийти в себя, Марк резко прижимает его стене и вырывается в его рассудок, без труда ломая все барьеры. — Говори мне правду, — приказывает он, сжимая в руке запястье Мирона, — Ты приехал с допроса, верно? — Да, — кивает Мирон, не сводя глаз с Марка, — С допроса. — Кто помимо Андрея ещё является предателем? На секунду Мирон выходит из-под внушения, дёргается на своем месте, но Марк обновляет посыл и снова задаёт вопрос. — Кто предатель? — Олег Савченко, — мычит Мирон, не в силах сопротивляться, — Он двойной агент. Андрей Коновалов тоже. — Отлично, — усмехается Марк, стараясь не показывать своего шока от услышанного, — А сейчас ты идёшь к себе, ложишься спать и до утра не поднимаешь шума. Ничего не говоришь никому, даже Славе. Утром, если я не вернусь, идёшь к Диме и отслеживаешь меня. Все ясно? — Да. Отпустив Мирона, Марк следит, чтобы тот направился в нужную сторону, а после сам поднимается на второй этаж. В принципе, полученной информации достаточно, чтобы уйти из особняка, но нужно ещё узнать, где искать Олега. Кто бы мог подумать, что Савченко окажется крысой. А ведь он все это время был на виду — искал пропавших без вести, проводил поиски бежавших Незаконных, держал траур по Роме. Наверное, потому его никто и не подозревал, ведь он всегда создавал видимость преданности. И это, признаться честно, удар ниже пояса — на Олега бы Марк не подумал никогда. Впрочем, это неважно. Сейчас нужно найти Савченко, все остальное потом. С этим намерением Марк поднимается на второй этаж, сворачивает в южное крыло, входит в комнату Димы без стука и сталкивается с ним прямо на пороге. Действуя так же, как и с Мироном, Марк мгновенно обезоруживает друга и велит ему выйти за дверь. Оказавшись в коридоре, он шепотом спрашивает у искателя, где сейчас находится Савченко. — Он на пути во Дворец Старейшин, — отвечает спустя пару минут Дима, — Будет там приблизительно через полчаса. — Ты сейчас идёшь спать, — даёт указание Марк, — Утром, если я не вернусь, начинаешь мои поиски. Понял? Дима согласно угукает и возвращается к себе в комнату. Марк какое-то время так и стоит в коридоре, не зная, что ему делать теперь. Если он отправится во Дворец прямо сейчас, то, в принципе, сможет остаться там незамеченным и дождаться Олега, чтобы встретить его подобающим образом. Вот только есть ещё кое-что, что Марку на данный момент просто необходимо. Повинуясь порыву, он идёт в восточное крыло, прислушиваясь к тишине, застывает у нужной ему двери и все же заваливается внутрь. Чувство странной горечи разливается внутри, когда Марк видит, что Назар спит со включенным светом не укрывшись. В изоляторе холодно и пахнет алкоголем, на полу валяется пустая бутылка из-под рома. Вероятно, после допроса парни хотели как-то снять стресс и решили накидаться. Впрочем, сейчас это только на руку — пьяный человек становится честным и зачастую безвольным, а, значит, Марк сможет все узнать с лёгкостью. Он осторожно подходит к кровати и присаживается на край, запускает руку в волосы Назара, и тот мгновенно просыпается от этого незначительного движения, будто только и ждал, пока Марк вернётся. — Ты уже дома? — сонно бормочет эмпат, почесывая глаз, — Только вернулся что ли? У Марка щемит в груди, настолько, что дышать становится трудно. Ему нужны ответы на определенные вопросы, но он не хочет внушать что-то Назару, он хочет честности без влияния извне. Будто замечая эту борьбу внутри него, Назар привстает на локтях и обеспокоенно осматривает Марка. — Ты чего? — спрашивает он, протягивая руку, — С тобой все хорошо? — Наз, скажи мне честно, — шепчет Марк, подаваясь навстречу, — Ты жалеешь, что столько времени лгал мне? Жалеешь, что ничего не рассказывал? Взгляд Назара меняется, в нем мелькает испуг, который сменяется горечью. Закусив губу, он шумно втягивает воздух, и неуверенно подаёт голос. — Я каждый день жрал себя за эту ложь, — вздыхает он, качая головой, — Каждый блядский день я корил себя за то, что скрываю правду. Но я делал это не потому что мне хотелось тебя наебать. Я просто хотел тебя уберечь. Не знаю, откуда тебе все известно, но раз уж это произошло, то знай, что мне жаль. Я не хотел вранья, но вариантов не было. — Был, — возражает Марк, отворачиваясь в сторону. Сил на то, чтобы выдержать взгляд Назара, у него нет. — Ты мог мне сказать. Мог не врать. — Я не мог, — отвечает Назар, прикрывая глаза, — Я не мог допустить, чтобы ты оказался в тюрьме. Я не мог допустить, чтобы тьма внутри тебя разрослась. Я не имел на это права. — Ты лгал мне. — Я пытался тебя защитить. Марк не находится с ответом, потряхивает головой и хочет было встать и уйти, но Назар хватает его за запястье и тянет к себе. Он укладывает Марка рядом с собой, обнимает за шею и полузадушенно стонет, касаясь губами кожи. — Я заебался врать тебе, — признается он, прижимаясь ближе, — Я устал, но мне не дали выбора. Потому что нельзя было выбирать между тем, что ты окажешься в тюрьме, и тем, что я буду пиздеть тебе. Пришлось склониться к тому варианту, где с тобой будет все в порядке. Я понимаю, что после этого ты не будешь доверять мне, что ты даже видеть меня не захочешь, но, поверь, уж лучше так, чем ты окажешься в кандалах. Я бы не простил себе, если бы знал, что мог все предотвратить, но не сделал этого. Никогда бы не простил. — Иди сюда, — шепчет Марк, не выдерживая услышанного, — Иди ко мне. Назар послушно льнет всем телом, зарывается носом в шею и едва слышно всхлипывает. Марку становится до невозможного жаль его. У него ведь и правда не было выбора, лишь иллюзия. Не было варианта сказать правду без потерь, не было шанса признаться без рисков. Он тащил все это один, всю информацию про допрос, про причины нападения на Центр развития, про новости о пропаже Федора. Он был ранен и сломан, но продолжал нести этот груз и пытаться сделать все, чтобы Марк не оказался в тюрьме. Назар все это время выбирал не себя — он выбирал из раза в раз Марка. Как раз в ущерб себе. Он хотел помочь. Он хотел облегчить боль, но вместо этого приумножил свою. — Все хорошо, — тихо говорит Марк, поглаживая Назара по спине, — Все закончилось. Тебе не придется больше врать, все в порядке. Слышишь меня? Все хорошо. — Прости меня, — просит Назар, поднимая голову, — Прости, я не хотел… Марк не даёт ему договорить, ловит его подбородок пальцами и целует. Это не жалость, но утешение, заверение, что все позади и теперь их ждёт только покой. Отвечает Назар моментально, тянется ближе и размыкает зубы, оглаживая ладонями шею. Он очевидно пьян, утомлен и расстроен, ему, возможно, больно и страшно, потому Марк отстраняется и сгребает его в объятия, давая понять, что нет больше нужды тащить все в одиночку. Он готов быть опорой. Сегодня, завтра и целую вечность, пока Создатель не решит все прервать. Пока чертов потоп не обрушится на их мир. — Я люблю тебя, — Марк целует Назар в щеку и продолжает, — Я ни в чем тебя не виню. Завтра ты мне обо всем расскажешь, и мы забудем об этом, как о страшном сне. Идёт? — Идёт, — кивает Назар, ловя лицо Марка в свои ладони, — Я тоже тебя люблю. Марк едва заметно улыбается и, скрепя сердце, врывается в рассудок Назара. — Сейчас ты ложишься спать, а утром, если я не вернусь, идёшь к Диме, и вы вместе ищете меня. Хорошо? — велит он. — Марк, не… — начинает было Назар, но осекается и подчиняется посылу. — Хорошо. Я буду здесь. — Вот и правильно, — мягко усмехается Марк, выпутываясь из объятия, — Дождись меня, я скоро вернусь. Он встаёт с кровати, по пути накладывает согревающие чары и, не позволяя себе обернуться, чтобы не передумать, выходит из комнаты. Решая не терять больше ни минуты, Марк выводит на стене восточного крыла руну путешествий, открывает портал и, глубоко вдохнув, исчезает в нем, прекрасно понимая, что, возможно, совершает самую большую ошибку в своей жизни.

***

— Марк? Что ты тут делаешь? Отвлекаясь от рассматривания пустого коридора, Марк медленно разворачивается лицом к своему собеседнику. — Какая встреча, Олег, — усмехается он, делая шаг вперёд. — Я как раз искал тебя. — Правда? — улыбается Олег, пряча руки в карманах штанов, — Зачем? — Есть разговор, — отзывается Марк, становясь напротив. — Расскажешь, почему ты решил переметнуться к Незаконным и стать таким ничтожеством? Улыбка медленно сползает с лица Олега, он принимает абсолютно равнодушный вид, а затем, усмехнувшись, тихо говорит. — Узнали все же. Ну раз так, то, конечно, расскажу.

***

«Сопротивляйся!» «Не смей подчиняться!» «Вставай!» Судорожно вздохнув, Назар садится на кровати, скидывая с себя одеяло, и блуждает взглядом по стене. Уходит несколько секунд, прежде чем внушение Марка сходит полностью, все ещё дезориентированный, Назар тянется к тумбочке и нашаривает в ней склянку. Выпив зелье мгновенного протрезвления, он поднимается на ноги и, схватив свой амулет, вылетает за дверь. Марк все знает. Про допрос, про предателей, про враньё. Назару не могло это привидиться, он не был настолько пьян. Значит, Марк откуда-то получил всю информацию и сейчас направился вершить самосуд, а это именно то, чего они все пытались избежать любой ценой. И это определенно хуево — столько времени торговаться с самим собой, лгать и страдать от этого, чтобы в конечном итоге так легко все потерять. И это далеко не то, что Назар готов допустить. Ну уж нет, он достаточно натерпелся, чтобы сейчас Марк натворил делов и оказался в тюрьме за убийство. Этого он не допустит ни за что. Нужно что-то делать. Но что именно? Вероятно, времени мало, поэтому придется действовать быстро. К кому обратиться в первую очередь? Возможно, необходимо бежать к Мирону и рассказать ему обо всем. Но что он сделает? Нет, это не вариант. К Диме, понимает Назар. Нужно идти к искателю, чтобы он нашел Марка, и попросить его поднять всех остальных. Это будет самым логичным решением. Кивнув самому себе, Назар петляет по коридорам второго этажа, направляясь в южное крыло. Единственная мысль, что подобно аварийному сигналу бьётся в его голове — он обязан успеть. Любой ценой.

***

— Ты убийца и предатель. Тебя будут судить за это, и я искренне надеюсь, что твоим приговором станет казнь. Марк выплёвывает это прямо в лицо Олега, сжимая кулаки, пока тот заходится смехом, будто все сказанные слова всего лишь удачная шутка. — Марик, Марик, — тянет он, успокоив вспышку своего веселья, — Смерть — это не самое страшное, что может быть. И кому, как не тебе об этом знать? Ты провел в плену всего несколько часов, и все же успел понять, что порою гибель — это самое большое милосердие. — Из тебя хреновый философ, — цедит Марк, всеми силами сдерживая порыв въехать Олегу по роже, — Я не понимаю, зачем тебе это было нужно. Что тебе могли дать эти твари, чего не могли дать мы? Они убили Рому, а ты после этого примкнул к ним? Или ты его сам прикончил? — Рому убили не Незаконные, — шипит Олег, опасно приближаясь на пару шагов. Выражение его лица с расслабленного резко меняется на холодное и напряжённое. — Это сделали ваши блядские солдаты. Они просекли, что он работает двойным агентом, и без суда его прикончили. Мне пришлось выставить все в другом свете и убрать всех свидетелей, в то время как я должен был держать траур. — Никто не просил вас становиться предателями, — горько усмехается Марк, наблюдая за каждым движением приблизившегося Олега. Ему довольно трудно сдерживать шок от всех признаний последнего часа, но он ещё пытается сохранять самообладание, прекрасно понимая, что сейчас это необходимо. — Вы сами выбрали такой путь. Путь из крови тех, кто вам доверял. — Создатель, ты такой моралист, — фыркает Савченко, увлеченно поправляя рукава рубашки. Он удивительно быстро возвращает на место свою маску полной отстранённости и говорит максимально спокойно. — Ты не понимаешь очевидных вещей. Вот скажи, тебе, как одному из сильнейших мыслителей, действительно в кайф быть на вторых ролях постоянно? Везде именоваться как член клана Мирона и не более того. Это крайне глупо и несправедливо — отдавать власть тем, кто слабее. Приравнивать себя к тем, кто слабее. Незаконные — это грубая, но все же сила. Они понимали, что устройство нашего мира как минимум нелогично, и были готовы изменить его. Олег на пару секунд замолкает, застегивая пуговицу на рукаве, невозмутимо поправляет воротник и продолжает. — А ещё они побеждали, — заявляет он, поднимая взгляд, — Побеждали в войне, и ты видел это в первые месяцы. Ваши войска сдавали позиции, поселения горели одно за другим, потери были колоссальные. Мы с Ромой прекрасно понимали это и приняли решение не быть на стороне проигравших. Понимаешь ли, силы были равны. Ваша капитуляция была так же вероятна, как и поражение Незаконных. Поэтому нам было нужно обезопасить себя. — Ты хочешь сказать, что вместо того, чтобы помогать перебивать тварей, вы решили усидеть на двух стульях, чтобы точно быть на стороне победителей? — удивлённо спрашивает Марк, вскидывая брови, — Блять, да ты в таком случае не меньшая мразь, чем Незаконные. И ты, и Рома, и Андрей. Вы ебаные трусы. — Но-но-но, — Олег качает головой, причитающе цокая языком, возражает, — Мы не трусы, а всего лишь стратеги. Разумеется, приходилось пачкать руки, но это давало гарантию на успех. Заметь, я убивал не только ваших, но и Незаконных. Так что мой вклад в эту войну можно низвести до нуля. — Низвести до нуля? Что ты, блять несёшь? Ты предал нас! — Да я никогда и не был среди вас, — ухмыляется Савченко, заправляя руки в карманы брюк. Он делает ещё один шаг на встречу и говорит. — Я всегда был только за себя и за Рому. Мы с ним всегда были только за себя, не более того. И на войне мы не были за Незаконных, как не были за вас. Ничего личного, такова цена выживания. И мы заплатили ее сполна — Рома отдал жизнь за то, чтобы не проиграть. Я отдал Рому, чтобы не проиграть. И все было хорошо, пока вы не сунули свой нос, куда не нужно. Наклоняясь чуть ближе, Олег ловит взгляд Марка и куда тише добавляет. — Я убрал почти всех свидетелей, но чёртовы Независимые из отряда Порчи сначала пленили нескольких магов, а потом распиздели все вам, — он тычет пальцем в грудь Марка, поджимая губы, и продолжает свой рассказ, — А дальше Илья пустил слухи по Дворцу, якобы допрос вот-вот пройдет, но, разумеется, я на такое дерьмо не повелся. Коновалов нашел защитника и выбил из него всю информацию, чтобы вы немного затормозили, нам пришлось устроить нападение на Центр. Мне не было нужды убивать Вотякова и Евстигнеева, проще было избавиться от пленных. Но, согласись, вы нехило перепугались и сразу же затихли. Единственной проблемой оставалось найти свидетеля и убрать его, только вот Илья слишком хорошо перепрятал его. Я почти успел найти, но пришло чертово задание на Севере, а доверить все Андрею я не мог. Надеялся, что после нападения вы долго будете приходить в себя, но Мирон как всегда наплевал на всех и сделал все по-своему. Вы для него всего лишь расходный материал. Впрочем, Баста не лучше. В руках своих предводителей вы пешки, что беспрекословно подчиняются правилам игры. Если бы Мирон хоть немного дорожил вами, он бы не оторвал Порчи от клана. И, возможно, Порчи был бы жив сейчас. — Завались, — шипит Марк, пихая Олега в грудь, — Ты понятия не имеешь, сколько делают Мирон и Баста, чтобы сберечь своих магов. Тебе никогда не понять этого, потому что в твоих приоритетах всегда будешь ты один, а не кто-либо ещё. И за это ты и поплатишься своей жизнью. Жизнью ради себя одного. — Может, и поплачусь, — пожимает плечами Олег, растягивая губы в оскале, — Но раз уж мне не светит помилование, я заберу кого-нибудь с собой. Не давая Марку возможности успеть осознать сказанное, он с лёгкостью врывается в его сознание, незащищённое амулетом, и пригвождает спиной к стене, посылая волну боли. Выругавшись, Марк чудом удерживает вертикальное положение, и пробует избавиться от чужого влияния, но Олег усиливает концентрацию и чеканит по слогам. — Раз уж мне гореть, то для начала я сожгу тебя.

***

Дима открывает дверь лишь спустя несколько минут. Он сонно пялится на всклокоченного Назара, затем трет глаза и не успевает спросить, в чем дело, как эмпат вытаскивает его в коридор и просит немедленно найти Марка. — Марка? — непонимающе переспрашивает Дима, давя зевок, — Да он, наверное, ещё в городе. Слушай, на дворе ночь, ты не мог бы… — Он не в городе, — перебивает его Назара, сжимая ладонь на предплечье искателя, — Марк узнал обо всем и пошел на поиски предателей, он может натворить хуйни, если его сейчас не остановить. Дима, не тупи, быстро найди его, пока не поздно. Пару секунд Дима смотрит на Назара, как на умалишённого, а затем его взгляд неожиданно поясняется, и в нем мелькает испуг, переходящий в ужас. Дрожащим губами он шепчет заклинание, прикрывая глаза, после тихим, сдавленным голосом сообщает. — Дворец Старейшин, — мычит Дима, поднимая веки, — Он с Савченко. — Открой телепорт, — командует Назар, отпуская искателя, — Живо. Скорее всего Марк внушил нам всем оставаться здесь, а сам ушел за Олегом. Я попробую его остановить, а ты приведи Мирона. Не рискуя спорить, Дима выводит на стене руну путешествий и настраивает портал во Дворец. Когда он заканчивает, Назар собирается было отправиться в заданном направлении, но искатель окликает его, вынуждая задержаться, и тихо просит. — Не дай ему совершить ошибку. Ничего не ответив, Назар кивает, и, сделав глубокий вдох, вступает в телепорт.

***

— Сука! Опомнившись, Назар прикрывает рот рукой и озирается по сторонам. Убедившись, что никого поблизости нет, он осторожно выходит из Зала Переговоров, куда его забросил телепорт, и быстро перемещается по коридорам в поисках Марка. К сожалению, спросить у Димы, где именно он находится, Назар не подумал, но он вполне может попытаться найти его сам. В конце концов, Дворец не такой большой, есть шанс успеть остановить непоправимое. Первый этаж оказывается пустым, и Назар уже было собирается направиться к лестнице, но неожиданно слышит чей-то голос и решает немедленно последовать в ту сторону, откуда он доносится. За секунду забыв о безопасности, он несётся по коридору, вылетает за угол и замирает. На полу оказывается сморщившийся от боли Марк, над ним нависает Олег, медленно вытягивающий из него остатки энергии. Пересилив шок, Назар швыряет в Савченко оглушающим, и пока тот сбивается, отгоняя посыл, подлетает к Марку и без задних мыслей надевает на его шею свой амулет. Марк заходится кашлем, из его носа течет кровь, Назар дрожащими руками пытается стереть ее с его лица, но отвлекается, когда Олег подаёт голос. — Картина маслом — супружеская пара спасает друг друга в беде, — издевательски тянет он, массируя виски. Назар понимает, что он почти на пределе, ведь такое долгое негативное внушение отнимает много сил, но это наблюдение не особо успокаивает. — Смотреть на вас тошно. — Так не смотри, — огрызается Назар, поднимаясь на ноги. Осознание, что придется закончить все сейчас и самому, несколько пугает, но это не тот страх, который он не в состоянии вынести. Мирон вряд ли успеет, Марк слишком ослаблен после сеанса агонии, поэтому придется разбираться самому. — И советую тебе прекратить. Ты в любом случае уже труп, и этим ничего не добьешься. — Разумеется, я труп, — соглашается Олег, делая шаг навстречу, — Но если уж мой корабль тонет, то я потащу вас с собой на дно. Назар едва успевает увернуться, когда он запускает несколько режущих заклинаний. Те пролетают мимо, одно свистит прямо у левого уха и ударяется об стену. Шипя себе под нос, Назар даёт ответный залп оглушающих и поворачивается, чтобы удостовериться, что Марк в порядке. Это становится крупной ошибкой, Олег, почувствовав заминку, сносит его с ног волной боли и, едва удерживая вертикальное положение, подходит ближе. — Вот к чему приводят ваша преданность, — усмехается он, вытирая кровь, капающую из уха из-за большого напряжения, — Вы умираете, словно мухи, следуя своим моральным принципам, хотя с таким запасом сил могли бы быть на вершине мира. Ваша собачья верность никому не сдалась. Она вас и погубит. Договорив, он наклоняется к Назару вплотную, обхватывает его шею рукой и сжимает ее. Шипя и морщась от боли, Назар пихает его коленом, но застывает, когда Олег добирается до самого центра сознания и выкручивает ощущения на максимум. Перед глазами начинает темнеть, и от абсурдности всего происходящего, от глупости возможной погибели хочется ни что смеяться, ни то плакать. Пережить войну, чтобы умереть в мирное время. Пожалуй, это самая странная ситуация, которую только можно себе представить. Все прекращается резко. Слышится хлопок, а после с шеи пропадают чужие пальцы, а из тела вся боль, Назар вскакивает на ноги, пересиливая слабость, и наблюдает за тем, как Марк, шатаясь, запускает в Олега оглушающим. Тот пятится назад, ударяется спиной об оказавшуюся незакрытой дверь и падает в помещение. Воцаряется мертвая тишина, а затем по всему этажу раздается сигнал тревоги, и только в эту секунду Назар понимает, где именно они находятся и куда попал Олег. Это коридор Зала Забвения. Высший приговор суда, не беря во внимание казнь. Из оцепенения Назар выходит, когда Марк падает на колени, зажав рукой рот. Он тут же подлетает к мужу, выискивая на его теле раны, пытается отнять ладони от лица, но Марк что-то неразборчиво шипит сквозь зубы, трясясь всем телом, поднимает замыленный от боли взгляд, а в следующую секунду в стене напротив открывается телепорт. Ровно в ту же минуту с другого конца коридора появляется кто-то из Старейшин, в котором Назар узнает Смоки. Цихов подходит к ним, из портала выходит встревоженный Мирон вместе с Алмасом, последний тут же следует к Марку, принимаясь осматривать его, и велит Назару не мешаться. — Что тут произошло? — спрашивает Мирон, переводя взгляд с Марка на Цихова. — Какого черта? — Кажется, твои маги только что погубили одного из моих помощников, — отзывается Смоки, медленно открывая дверь Зала Забвения и осматривая лежащего в нем оглушенного Олега. Он поворачивается лицом к присутствующим и холодным тоном сообщает. — Я прикажу сейчас же задержать вас. Вы совершили преступление. — Но… — начинает было Назар, однако Мирон перебивает его. — Ты можешь задержать их, — говорит он, глядя Цихову в глаза, — Но сначала ты должен узнать то, что нам рассказал пленный. Дальше я позволю Старейшинам самим решить, какую меру пресечения избрать для моих магов. Смоки награждает Мирона тяжёлым взглядом, а после разворачивается на пятках и уходит, напоследок бросая через плечо, что он сейчас же пришлет стражу. Пока его шаги раздаются по коридору, Назар снова подходит к Марку, оттесняя суетящегося Алмаса, присаживается перед ним на колени. Марк поднимает голову, зажимая пальцами нос, вымученно, слабо улыбается и на выдохе говорит. — Я ведь просил дождаться меня дома. Больше он не успевает ничего, со второй лестницы спускаются четверо магов, которые без церемоний и объяснений разводят их разные стороны. Последнее, что видит Назар, прежде чем оказывается в подвальном помещении, это снег, падающий за окном на землю.