К внезапной тишине

      В мрачном пабе, скрытом среди зарослей увядшей растительности, громоздились обшарпанные стулья и скрипучие столы. Мягкое сияние свечей не скрывало недоделок в обшивке стен, темнеющих от влаги и обветренности. Словно посланниками минувших времен, остатки бутылок и разбросанные по углам банки на столах паба тихо и грустно беседовали с мыслями безразлично молчащих посетителей.       Всего их было четверо. Один бледный юноша, расположившийся в самом неприметном месте, две женщины в мрачных одеяниях, своим хихиканьем разрезавшие тишину, и один мужчина среднего возраста, обложившийся книгами, прессой и выпивкой. Деметра заметила, как Морта сжала в ладони серебряный браслет и прошла с вытянутой рукой рядом с пьяным посетителем. Краем глазом Дормер заметила, как он дернулся от резкого, судя по всему неприятного для него запаха. Девушки переглянулись, без слов понимая друг друга.       Они подошли к пыльному закутку барной стойки, где одиноко, уставившись взглядом в никуда, стоял бармен.       Морта опустила взгляд на меню, выцарапанное на деревянной доске и поджала губы. Следом она понизила голос:       — Два стакана елового рома и тарелку бараньего супа.       Мужчина отстраненно кивнул и взмахнул палочкой. Через пару секунд бутылки вместе со стаканами взметнулись прямиком к носу Морты, разливая спиртное.       Она забрала их заказ, и девушки снова переглянулись. У них был всего один-единственный шанс.       Морта спрятала в барной стойке серебряный браслет, по всей видимости, намереваясь вернуться за ним. Подруги в обличии взрослой женщины и симпатичного мужчины подсели к оборотню, который с неподдельным интересом читал «Ежедневный пророк».       Он отставил газету в сторону, с любопытством осматривая подсевших к нему волшебников.       Его суровое, покрытое морщинами лицо выражало скуку, а темно-русая борода выглядела косматой и неухоженной. Сморщенная кожа на его лице привлекала к себе внимание, словно он слишком много лет пробыл на солнце и ветру. Огромный шрам тянулся от центра его лба до подбородка, рассекающий глаз серо-водянистого цвета.       — Добрый вечер. Вам что-то нужно? — протянул он с ярким шотландским акцентом, и Деметра на несколько секунд удивлённо вскинула брови. Она явно не ожидала, что оборотень будет так вежлив.       — Да. Одно дело есть, — Морта придала своему голосу серьёзный тон, и мужчина снисходительно вскинул брови. Одним только своим видом он нагонял страх, и Деметра изо всех сил старалась держать себя в руках, чтобы он не почувствовал этого.       «Мерлин, надеюсь, мы не разозлим его. Не хотелось бы в ближайшее полнолуние распрощаться со своей жизнью», — мрачно подумала Дормер, чувствуя, как в районе желудка разрастается тревога.       — Какое? — оборотень отпил несколько глотков огневиски. — И почему говоришь ты, а не он?       Он кинул пронзительный взгляд в сторону Деметры. Легкий мандраж моментально охватил её и сковал движения. Неприятное давление в области мозга возникло слишком неожиданно, словно кто-то копался в её голове, выискивая самые сокровенные желания и воспоминания. Через несколько секунд на лице оборотня возникла удовлетворенная ухмылка.       «Мерлин, это точно плохо кончится.»       — Это мой сын. Он с детства не разговаривает, — терпеливо ответила Морта.       Дормер ощутила, как потеют её руки, и сжала их в кулаки.       Она знала, чувствовала на подсознательном уровне, насколько опасен мужчина, сидящий перед ними прямо сейчас. От него волнами исходила темная, могущественная энергия, вызывающая иррациональный, животный страх. Колени непроизвольно затряслись, и Деметра до боли закусила нижнюю губу.       Как же они влипли.       — Так для чего вы подсели? — с любопытством повторил он, опершись щекой об огромную,       покрытую длинными волосами, руку.       — Вы знаете Фенрира Сивого? — Морта натянула вежливую улыбку, и оборотень снисходительно усмехнулся. Деметра напряженно посмотрела на подругу, заламывая пальцы.              Что она задумала?       — Даже не представляете, насколько хорошо, — мрачно отозвался оборотень и снова отпил несколько глотков обжигающего горло напитка.       Три миллилитра слюны. Это ведь довольно много, даже если они украдут у него стакан, нужной дозировки для зелья не выйдет. Может быть, это была изначально провальная затея? Деметра с тревогой в глазах посмотрела на подругу, которая пыталась сообразить, в какую сторону увести диалог.       В этот момент с громким хлопком открылась дверь, впуская в помещение двух рослых мужчин в черных мантиях, которые о чем-то активно переговаривались между собой.       Деметра прищурилась и в полумраке разглядела фигуры Гойла и Паркинсона, которых она много раз видела на светских мероприятиях.       Они сели недалеко от них, перед этим заказав крепкий алкоголь у бармена. Деметра напрягла слух, пытаясь вслушаться в их речь и абстрагироваться от диалога Морты с оборотнем.       — Думаешь, скоро дело и до нас дойдет?       Девушка нахмурилась. Вероятнее всего, он имел в виду усиленный контроль Министерства над поиском пожирателей.       — Болван, — проговорил второй мужчина, и Деметра услышала легкий шлепок. — Не думаю. У нас неплохая репутация, мы не попались. Повезло с этим.       — Больше всего повезло этому подонку Дормеру, — почти прорычал первый мужчина. Судя по грудному, грубому голосу, это был Гойл. — Нашел себе теплое место, вот и просиживает жопу в своем кабинете целыми днями.       — А он же грязной работой у нас не занимается, — выплюнул Паркинсон. Деметра встретилась взглядом с оборотнем и сделала вид, будто ей очень интересен интерьер паба. — Всё благодаря своей мамаше.       — А что там, с его мамашей? Я вообще не понимаю, почему именно он работает в Министерстве.       — Идиот, не так громко же, — прошипел второй пожиратель, и их голоса чуть стихли. Деметра поборола в себе желание наклониться ближе, чтобы расслышать их лучше. Теперь до её уха долетали только обрывки слов из их разговора. — Геката… муж… Дормер… убили… империус… репутация.       Девушка раздраженно стиснула зубы. Почему информация, которая была интересна ей больше всего, проскользнула мимо ушей?       — А что с его дочкой? Девка-то сбежала, — Гойл чуть повысил голос, и Деметра вздохнула, делая вид, будто ей очень интересен обшарпанный стол.       — Ты как в пещере находишься, — раздраженно бросил Паркинсон. — Хрен с этой девкой, у Дормера сейчас другие задачи. Но ходят слухи, что её осеменил грязнокровка, вот она с ним и сбежала, — в его голосе можно было расслышать презрительную интонацию. — Если бы моя Пэнси так сделала, то я бы и пальцем не пошевелил, чтобы найти её и вернуть.       Деметра кое-как поборола в себе желание поморщиться от того, какие слухи о ней сейчас ходят.       — Хорошо, что у меня сын. От дочерей одни проблемы, — пробурчал Гойл, затем, сделав паузу, продолжил: — Я про твою Пэнси ничего не говорю. Ты её хорошо воспитал.       — А ты так не зарекайся. Вон, Бёрк как страдает после побега сына. Ещё и сопротивляется, — мужчины противно рассмеялись. Деметра перевела взгляд на Морту, которая продолжала говорить с оборотнем. Она была не в состоянии уловить, о чем именно они говорили, поэтому снова прислушалась к пожирателям.       — А ты же видел его дочь? Хороша, да? — начал, по всей видимости, Гойл, издав неприятный грудной звук. — Я бы с ней…       Деметре не хотелось продолжать слушать те мерзкие вещи, которые они начали перечислять в качестве «достоинств» её подруги, поэтому она переключилась на разговор Морты и оборотня, чьё имя так и осталось ей неизвестным.       — То есть, Вы хотите сказать, что всё это время он был в Гренландии? Неужели? — Морта одновременно с мужчиной отпила несколько глотков крепкого рома, и Деметра незаметно ткнула её пальцам в бедро, намекая на то, что она уже заигрывается.       Возможно, Морта планировала споить его и забрать слюну таким образом, но с этим явно стоило быть осторожнее. Всё-таки, они имеют дело с оборотнем, чья опасность по классификации Министерства характеризуется как XXXXX. А это — существа, встреча с которыми может обрести летальный исход.       Мужчина издал странный смешок и отрицательно покачал головой, разминая шею. Он сначала окинул внимательным взглядом Деметру, затем Морту. Девушка почувствовала, как все мышцы её тела напряглись в ожидании худшего.       — Думаю, хватит. Мне уже надоело играть в эти игры, — серьезно начал оборотень, и Деметра взяла Морту за руку. — Я прекрасно понимаю, чего Вы хотите от меня, — сказал он, переведя взгляд на Деметру.       — И чего же? — голос Морты от волнения дрогнул.       Он допил остатки огневиски, булькающего на дне. Словно колеблясь, оборотень долго осматривал стеклянный предмет у себя в руках, обдумывая что-то.       Мужчина облизнул губы и плюнул в стакан. Девушки нервно переглянулись.       — Я узнал, о чем ты думаешь, — хрипло проговорил он, обращаясь к Деметре. — Обычно люди не подсаживаются к таким как я просто так, всегда ищут выгоду. За этим всегда интересно наблюдать, хоть и одним глазом, — он усмехнулся, указывая на здоровую сторону лица, на которой не было шрама.       Деметра кивнула, не зная, как реагировать на подобное. Что он делает? Пытается их надурить?       — Вам повезло, что Вы встретили именно меня. Однако, впредь больше не влезайте в подобные авантюры. В особенности, когда они не стоят этого, — закончил он, понизив голос, затем принялся собирать все книги и газеты в потрепанную сумку.       — Подождите, — настояла Морта, тем самым привлекая его внимание, — то есть, Вы сделали это просто так? По доброте душевной? Не попросив ничего взамен?       — Как же, — мужчина ухмыльнутся, поправляя старую мантию. — Это ведь так сложно — плюнуть в стакан, — он добродушно усмехнулся, зачесывая назад гриву из тёмно-русых волос.       — Как Вас зовут? — шёпотом проговорила Деметра, наконец подав голос.       — Девкалион, — тихо сказал он, щелкнув замком. — Мне пора идти.       Оборотень взял сумку, щелкнул пальцами и вскоре растворился в воздухе.       Смутное чувство тревоги охватило Деметру, стоило ему только телепортироваться. Она осторожно перелила слюну оборотня в специально подготовленную для эту пробирку и закрыла её пробкой. Оглянувшись, она отметила, что в пабе остались только четыре человека: они и двое пожирателей.       Морта раздраженно вздохнула, бурча себе под нос:       — Сволочи, так и не принесли суп. Неужели он так долго готовиться?       На губах Деметры дрогнула улыбка, и она уложила пробирку на дно сумки. Всё складывалось слишком уж хорошо. Неужели им действительно удалось достать нужные ингредиенты без лишних приключений?       — Деметра… — тихо прошептала Морта, дергая её за плечо. Дормер обернулась и удивлённо вскинула брови, стоило ей только увидеть вместо нелицеприятной старухи прежнюю внешность своей подруги.       Вот же...       Деметра быстро натянула на себя темный капюшон, понимая, что в скором времени оборотное зелье перестанет действовать и у неё.       Стоило ей только отвлечься на это, как в поле их зрения оказалась официантка в темно-зеленой рабочей форме, которая, вальяжно покачивая бедрами, несла поднос с блюдом для двух мужчин, сидящих неподалеку от них, которые всё ещё были увлечены сплетнями.       Девушки переглянулись.       Медленно встав с места, Деметра, прижав к себе сумку, осторожно двинулась в сторону выхода. Морта шла следом за ней.       Они уже подошли к двери, её пальцы почти коснулись ручки, чтобы сжать её, открыть и ощутить сладкий привкус облегчения. Оставалось всего-ничего, чтобы наконец вернуться домой, в целости и сохранности.       Внезапно тишину, стоящую в мрачном заведении, прервал звук, вызванный падением полного подноса, несомого грациозной официанткой, на жесткое покрытие пола. Девушки неосознанно обернулись на источник шума.       Девушка, испытывая эмоциональный удар и стараясь удержать посуду, крепко сжала кулаки, машинально зажмурившись. Воспользовавшись мгновенной паузой, официантка выглядела совершенно потерянной в пространстве и времени, и лишь через несколько секунд вернулась в настоящий момент, замечая, что ее неловкая неудача стала объектом всеобщего внимания.       Деметра в напряжении стиснула зубы и, покачав головой, намеревалась наконец открыть дверь на выход.       В этот момент, прямо рядом с её головой, пролетел красный луч, который мгновенно выжег средних размеров дыру в старой двери. Деметра и Морта инстинктивно нагнулись, оборачиваясь назад. Паркинсон и Гойл заметили их, держа палочки на готове.       — Джекпот, Гойл! Смотри-ка, сразу две беглянки, — с визгливым хохотом протянул Паркинсон. Официантка подобрала поднос, крепко прижимая его к груди, и поспешила удалиться.       Как же они влипли.       — Инкарцеро! — взревел Гойл, направляя палочку в сторону Морты, однако девушка моментально отразила чары. Бёрк с силой дёрнула Деметру за руку, заставляя сильно пригнуться.       — Экспеллиармус! — бегло пробормотала Деметра, но палочка словно её не слушалась.       Ради Мерлина, только не сейчас…       — Риктусемпра! — пробормотала Морта, целясь в другого пожирателя, однако он успел отразить чары.       Бёрк, больно сжав запястье Деметры в руке, затащила их за деревянную скамью, обшитую красной тканью, чтобы скрыться от атакующих заклинаний. Сердце колотилось так сильно и интенсивно, словно намеревалось выпрыгнуть из груди. Пульс стучал в висках, мешая мыслить, мешая продумывать план отступления. Думать надо было здесь и сейчас, но мозг Деметры… словно атрофировался. Она не могла никоим образом собрать свои мысли в кучу, было невероятно сложно сконцентрироваться, из-за чего паника в груди нарастала сильнее, тугим узелком стягивая лёгкие. Ладошки вспотели, из-за чего палочка неприятно выскальзывала из рук.       Это не занятия в Выручай-комнате. Это реальная дуэль с более сильными противниками. Это не школьники, а опытные головорезы. Только мысль об этом приводила Деметру в ужас.       — Остолбеней, — протянул Паркинсон, направляя кончик палочки на стеклянный стенд с бутылками, расположенный прямиком над скамьей, за которой спрятались девушки. Стекло с оглушительным треском взорвалось, и тысяча мелких осколков посыпались прямо на них.       Деметра, моментально прикрыв голову и лицо, успела пробормотать защитное заклинание, однако один из осколков больно резанул по её запястью. Она, подавив в себе желание взвыть от невыносимой, резкой боли, лишь отчаянно прошипела, зажмурившись. Алая кровь хлынула вниз, вдоль аккуратной женской кисти, пачкая нежную девичью кожу. Морта, к счастью, пострадать от этого не успела.       — Думаешь, Дормер будет не против, если мы развлечемся с его дочкой? — с сальной ухмылкой задал вопрос Гойл, обращаясь к Паркинсону.       — Если он узнает, то оторвет тебе яйца, — холодно проговорил Паркинсон, — но блондинкой ещё можно попользоваться.       Пока мужчины отвлеклись на небольшой разговор между собой, Морта, подползая к краю скамьи на четвереньках, выбрала наиболее удачную позицию для атаки. Она, собрав всю волю и решительность, направила кончик палочки на одного из мужчин, мысленно молясь Мерлину на успех.       — Петрификус тоталус, — красный луч, на удивление, попал точно в цель, когда противник потерял бдительность. Паркинсон отлетел в сторону, упав, подобно бруску тяжелого дерева.       — Вот же сука, — прошипел Гойл, моментально преодолевая крошечное расстояние между ними. Он с силой сжал светлые волосы, заставив Морту взвизгнуть от боли.       Деметра расширила от ужаса глаза, пытаясь более уверенно взять в руки палочку, которая так и норовила ускользнуть на пол.       «Быстро, быстро, действуй быстро. Пожалуйста.»       Гойл дернул Морту за волосы, словно чувствуя удовлетворение от того, как сильно девушка под ним брыкается.       — Такая красивая, как кукла, — елейно пропел Гойл, силой прижимая голову Бёрк к своей ширинке. Деметра в этот момент пыталась вспомнить, с какой интонацией и с какими эмоциями она отрабатывала заклинание «Остолбеней». Нервы были на пределе, кровь из руки фонтаном лилась на грязный пол, пачкая и палочку, и мантию. Хотелось кричать, рыдать, выть от того, какая ответственность только что легла на её плечи.       Дрожащей рукой Деметра, пытаясь сделать это незаметно, направила кончик палочки на Гойла, который продолжал трепать волосы Морты, удовлетворяя свои извращённые и садисткие фантазии.       — Остолбеней! — резко рявкнула она, находя в себе всю ту силу и агрессию, которую когда-то выявила у себя на занятиях в Выручай-комнате.       Синий луч попал в его бок. Пожиратель со свистом отлетел прямиком к углу стола, ударившись головой о тупой угол, тем самым рассекая себе затылок. Деметра на грани истерики, с дрожащими руками поднялась на ноги. Она, пачкая подругу в своей же крови, помогла ей подняться.       — Трансгрессируем… Давай, Деметра, скорее! — Морта почти рыдала, крепкой хваткой сжимая плечо подруги.       — Нет… — Деметра покачала головой, пошатываясь на еле гнущихся ногах. — Память.       — Тогда давай быстрее! — взвизгнула Морта, толкая её к парализованному телу Гойла.       Деметра дрожащими руками ухватилась за окровавленную палочку, указывая её кончиком на голову пожирателя. Она знала заклинание Обливиэйт, она учила его. Оно же попалось ей и на ЖАБА. Должно было сработать… Во всяком случае, ей было абсолютно плевать, если из-за этого заклинания Гойл останется умственно-отсталым.       — Обливиэйт, — тихо проговорила Деметра, наблюдая, как белый луч пеленой покрывает голову мужчины, собирая воспоминания, затем медленно всасывается обратно в палочку.       Проделав то же самое с Паркинсоном, они трансгрессировали в безопасное место, взявшись за руки.

***

      Лето в магловском мире в полном расцвете, жаркое и яркое, словно картина, написанная маслом.       Приятный теплый ветерок играл в медных прядях волос, повсюду пахло зеленью и свежестью. На горизонте пылал огненный закат, а на небе уже проступали первые звезды.       Деревья шелестели листьями, создавая приятную прохладу, а птицы распевали во весь голос свои прекрасные песни.       Близнецы были вынуждены закрыть магазин раньше положенного, чтобы встретить Ли, который только приехал из Соединенных Штатов, трансгрессировать с ним до его дома и отправиться на Площадь Гриммо.       Джорджу не особо хотелось возвращаться туда снова. Он знал, что как только окажется там, его настигнут неприятные зимние воспоминания. Отец в больнице, этот мерзкий дом, который только нагнетал атмосферу. Деметра…       Он улыбнулся своим мыслям. Он помнил, как сильно тосковал по ней, как много переживал насчет их отношений. Казалось, это было только вчера, хотя прошло уже полгода.       — Здоров, Ли, — отвлёк его от размышлений Фред, который утянул Джордана в «Братские объятия».       — Здоров, — Ли ухмыльнулся и поочередно обнял братьев. — Как торговля?       — Мы без тебя отметили все важные даты, — вальяжно бросил Фред, усмехнувшись. — Надо наверстать, да?       Джордж кивнул, чувствуя, как ухмылка сама по себе появляется на его губах.       — О, только теперь мы пьем только с Дормер. Она угарная, когда пьяная, — Ли закрутил длинный колосок из жестких волос на палец. Фред недовольно закатил глаза.       — Давай без этого, Джордан, она итак меня повсюду преследует, — Фред поджал губы, видимо, намереваясь сказать что-то ещё, но вовремя остановил себя.       Глядя на него, раздражение витало в воздухе, как душный пар. Джордж сделал глубокий вдох, а затем выдох, чтобы не спровоцировать очередную ссору, напрямую касающуюся Деметры. Он понимал, почему Фред ведет себя как упрямый индюк, так сильно упирается и не принимает её. Его никто не спрашивал о том, хочет ли он жить с ней, хочет ли он, чтобы она работала на них. Джордж просто поставил его перед фактом, чем только усугубил и так неприязненные отношения между своим братом и девушкой.       Но он не мог поступить иначе. Фред бы в любом случае отказался.       — Ли, почему ты после выпускного не заглянул к нам? Неужели мать запретила? — Джордж ухмыльнулся, тут же сменив тему, чтобы предотвратить последующую словесную перепалку. Не хотелось портить себе настроение как себе, так и брату.       Ли раздраженно закатил глаза.       — Да она как с цепи сорвалась. Я хотел трансгрессировать в Косой Переулок, но она заставила меня телепортироваться домой, затем, через портключ, на корабль. Хотела похвастаться перед всеми родственниками, что я уже закончил школу, — парень крепче прижал к себе чемодан.       Фред и Джордж с хитрыми улыбками переглянулись.       — О-о, неужели наш Ли…       — Сопливый…       — Маменькин…       — Сынок? — закончил Джордж, усмехаясь.       — Как там поживает наш Ли-ли-пусик? — передразнил голос миссис Джордан Фред, когда Ли накинулся на Джорджа, в шутку нанося ему несильные удары в живот.       — Ли-ли-пусик хотя бы не дает своей мамке ключи от дома, — с ехидной ухмылкой проговорил Ли, кидаясь теперь на Фреда.       Парни, захватив друг друга в охапку, резвились, извлекая из этой шутливой драки ту сладость веселья, которой им так не хватало в последнее время. Школа уже позади, однако ностальгическое чувство не переставало покидать его мысли, периодически навещая в течение дня. То, как они втроем обедали, выкидывая дурацкие шутки, как они втроем разрабатывали гениальные розыгрыши на переменах, как они глубокой ночью убегали от чересчур проворной Миссис Норрис. Джордж с теплой улыбкой наблюдал за друзьями, пока Ли не увлек в эту потасовку и его.       Фред повалился на землю, следом захватив Джорджа, а Джордж потащил за собой Ли. Втроем они, полностью игнорируя косые взгляды редких прохожих, хаотично наносили друг другу смазанные, не отточенные удары.       Через пару минут Джордж уже не мог дышать от сиплых приступов смеха, прорывающихся сквозь его горло. В прорезях глаз блестели слезы, радостное, трепетное чувство полностью поглотило его, стискивая живот от хохочущих надрывов.       Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким счастливым, валяясь на грязной брусчатке посреди переулка. Вероятно, его новые брюки были измазаны в грязи, на краях белой рубашки осела пыль, но ему было абсолютно наплевать.       — Давайте… уже завязывать, ещё много дел. Фреда, вон, его возлюбленная заждалась, — беззлобно пробормотал Джордж, отползая от продолжающейся борьбы между Ли и Фредом. Он встал на ноги, отряхивая брюки. Забавно, что без своей рабочей пурпурной мантии он походил на обычного магловского студента, возвращающегося домой после вечерних пар.       Через пару секунд, как только он произнёс слово «возлюбленная», Фред воодушевился, прекратив борьбу и медленно встав на ноги, пока слезы не переставая катились вдоль веснушчатой кожи.       — Ли, там совсем недалеко от твоего дома. Проводим тебя?       — Я мог бы и сам трансгрессировать, но я рад, что вы встретили меня, — Джордан улыбнулся, поднимаясь следом за Фредом. — Расскажете потом, как всё прошло. Может быть, я присоединюсь к вам потом.       Оставив Ли дома, перед этим немного с ним поболтав, близнецы ступили за порог мрачного, неуютного особняка. Встретил их Люпин, перед этим задав контрольный вопрос про пластинки, которые Теодора подарила им на Рождество.       Они разделись, осторожно прошли мимо крикливого портрета миссис Блэк и оказались посреди узкого темного коридора, освещаемого лишь тусклым блеском старых свечей в канделябрах и газовых рожков.       Услышав топот откуда-то сверху, близнецы переглянулись, словно читая мысли друг друга.       Через несколько секунд по лестнице уже спускалась женщина, которой на вид было не больше тридцати. В первую очередь взгляд цеплялся за её золотистые, вечно взлохмаченные кудри, особенно красиво переливающиеся на свету. Её излишне дерзкий, уверенный взгляд изумрудных глаз, казалось, был способен пронзить любого человека насквозь, не теряя при этом своей женственности.       Спортивное телосложение излишне привлекало мужское внимание, и Джордж не мог перестать акцентировать свой взгляд на её округлых, сильных бёдрах. Она всегда выглядела статно и элегантно, даже когда одевалась в обычные магловские джинсы и в темно-серую тунику.       — Рада вас видеть, — тепло протянула Теодора, и на её веснушчатом лице возникла яркая улыбка. Она поочередно обняла парней, и Джордж заметил, как густо успел покраснеть его брат.       — Как вы? — обеспокоенно проговорил Джордж, теребя ремень. — Торговля шла уж слишком бойко, и мы даже не поинтересовались о вашем состоянии после битвы в Отделе тайн. Как ты, Тео? Как вы, Римус? Как… Сириус? Он вообще здесь?       — Вас никто не ранил? — Фред, пытаясь побороть смущение, осмотрел женщину на наличие повреждений, на что получил снисходительный взгляд от брата.       — Всё в порядке, — проговорил неожиданно появившейся Римус, и на лице Фреда проскользнула тень раздражения. — Разве что Тонкс попала в больницу со сломанной ногой, и ещё один мракоборец.       — Сириусу пришлось несладко, но наш новый целитель выходила его. Сейчас он лежит у себя в комнате, хандрит. Гарри увезли к его отвратным родственничкам, а ему пока что даже с кровати вставать нельзя, — женщина устало вздохнула, потирая глаза, под которыми успели образоваться темные круги.       — А что с ним случилось? — спросил Джордж, стараясь вести себя тише, дабы не разбудить спящую Миссис Блэк.       — Он дрался с Лестрейндж, пока не пришел Дамблдор, и за это время она успела его изрядно покалечить. Пока я боролась с Мальсибером возле арки, они вскочили прямиком к нам, и продолжили борьбу. Сириус потерял бдительность, отвлекшись на шутку, и Беллатриса, воспользовавшись моментом, завалила его всевозможными проклятиями. Я не уверена, что знаю хотя бы половину из всего того, что она с ним сделала, — серьезно проговорила Теодора, обняв себя двумя руками.       — Во всяком случае, сейчас он чувствует себя лучше, — мягко продолжил Люпин, обнимая жену со спины.       — Ваши родители знают, что вы здесь? — поинтересовалась женщина, вскинув светлые брови. — Ваша мама, казалось, была против того, чтобы вы вникали во всё это.       — Нет, — твердо ответил Фред, и Джордж, встретившись с ним взглядом, заметил, как сильно он колеблется перед тем, как сказать истинную причину их визита.       Сердце Джорджа задавало бешеный ритм, ему казалось, что в последний раз он так волновался, когда признавался Деметре в своих чувствах.       Дело было в том, что на протяжении последнего месяца близнецы активно обсуждали между собой последние события, связанные с ожесточенным боем в Отделе Тайн и официальным возвращением Волан-де-Морта.       Они прекрасно понимали, что наступает довольно тяжелое время. Словно в воздухе магического мира уже витает некая напряженность, будто бы вот-вот — и произойдет что-то абсолютно ужасное и непоправимое. В последнее время люди, словно птицы, сбиваются в стаи и роятся вокруг новостных лент, прячутся по домам, понуро ходят на работу, опасаясь за свою жизнь, и каждый из них чувствует давление неизвестного и страшного будущего.       Война — это словно темный и зловещий призрак, который раскинул свои обволакивающие тени. Призрак, который каждый миг напоминает о своей аморфности, способности проникать во все подкромки общества, нависая мрачной тучей над жизнями тысячи волшебников.       Больше всего близнецов волновала именно их роль в этой войне. Они понимали, что должны во чтобы то ни стало помочь Гарри, хотя бы частично, учитывая всё то, что он для них сделал. Но как именно?       Конечно, они уже начали разрабатывать товары, которые могли бы быть полезны для Министерства в борьбе с Пожирателями, но юношеские гриффиндорские сердца требовали больших свершений и подвигов.       Головы Фреда и Джорджа ещё с прошлого года не отпускала мысль об Ордене, им отчаянно хотелось быть полезными, несмотря на все возможные риски. В особенности, когда часть членов их семьи уже состояла в нём.       Они были готовы сражаться наравне с другими опытными волшебниками за справедливость, за любовь и за веру.       — Мы бы хотели вступить в Орден Феникса, — синхронно сказали близнецы.