***
К десяти часам вечера входная дверь снова распахнулась, впуская в дом прохладный вечерний воздух. Деметра в это время сидела в гостиной, рассматривая мамины колдографии, а рядом с ней Ник играл в плюй-камни вместе со своим отцом. На этот раз, чтобы избежать неловкости, она приняла решение не выбегать в коридор сломя голову, а просто выйти из комнаты следом за всеми, чтобы поздороваться. Из вежливости. За прошедшие часы она настолько сильно извела себя догадками, что теперь ей уже просто хотелось лечь спать и больше ни с кем не контактировать. Бенджамин оказался приятным человеком, но в его компании она чувствовала себя невообразимо неловко. Он был первым взрослым мужчиной, который не требовал от неё подчинения, будь это банальные правила этикета в высшем обществе или же отношения в рамках учебного процесса. От этого она чувствовала себя не в своей тарелке, словно их общение было каким-то неправильным, хотя его, казалось, всё устраивало. Когда она вышла из комнаты в коридор, сначала никто даже и не заметил её. Пожилой мужчина в лимонной целительской мантии о чем-то переговаривался с Беном, женщина в такой же мантии тепло обнималась со своим сыном, а сердце Деметры на мгновение неприятно сжалось. Она почувствовала себя лишней. — О, Мерлин… — тихо сказал мистер Шафик, когда его взгляд остановился на Деметре. Дедушка взмахнул палочкой и протер очки с помощью вылетевшей из кармана мантии салфетки, затем снова нацепил их на нос. По нему было видно, насколько сконфуженным и растерянным он чувствовал себя в данный момент. «Не каждый день встретишь потерянную внучку», — подумала Деметра, изнутри сгорая от неловкости. Адория, кажется, вышла на улицу, чтобы закрыть куриц на ночь, поэтому ей было не на кого положиться. Она мысленно хотела уничтожить себя из-за того, что не могла сконцентрироваться и произвести хорошее впечатление, так как попросту не знала, как поступать в таких ситуациях. — Что? — женщина, по всей видимости, её тетя, обернулась к ней и вскинула брови, как-то пренебрежительно осматривая Деметру, которая неловко стояла в проходе. — О… И вправду похожа. — Мне тоже сначала показалось, что меня глючит. Совсем как мать на колдографии, — добавил с ухмылкой Бен, беря Николаса на руки. — Ну, думаю, вам есть что обсудить, — мужчина пожал плечами и посадил мальчика к себе на шею. Тот, в свою очередь, довольно хмыкнул. Они с сыном ушли обратно в гостиную, оставляя Деметру наедине с её родственниками. Она сложила руки на груди. — Здравствуйте, — ведьма старалась звучать как можно увереннее. — Меня зовут Деметра. Я сбежала из дома, и… — Твой отец дал нам понять, что ты сбежала, — холодно перебила её женщина, которую Бен, кажется, назвал Самантой ранее. — Как ты нашла этот дом? Для чего явилась? Деметра вспыхнула. Ком в горле начал расти, надавливая на голосовые связки, и говорить стало в разы труднее. Она понимала, что никто не обязан с ней сюсюкаться, но тон, с которым к ней обращались, очень обижал. — Не дави на неё, Саманта, — мягко произнёс мистер Шафик и тепло улыбнулся девушке. Он преодолел расстояние между ними и подал ей свою морщинистую руку. — Меня зовут Джеймс Шафик, я твой… — он замялся на секунду, — дедушка. А это Саманта, твоя тётя. Он кивнул на женщину в лимонной мантии, которая буравила её холодными голубыми глазами из-под очков квадратной формы. Её тёмные волосы были убраны в низкий французский пучок, из которого выбилось несколько волнистых прядей. Она была такой же низкой и хрупкой, как бабушка и её мама на колдографиях, но её взгляд был не нежным и мечтательным, как у мамы, не настойчивым и пронзительным, как у бабушки, а очень суровым и… насмешливым, скорее. Так, будто она считала себя выше неё. Дедушка же выглядел так, словно он был добрейшим человеком на земле, хотя Деметра прекрасно понимала, что её первое впечатление может быть ошибочным. Его голубые глаза с каким-то наивным любопытством осматривали её, а седые усы забавно подрагивали, когда он улыбался. Он выглядел чересчур позитивным, хотя Деметра часто слышала, что под старость лет многие целители становятся до ужаса циничными. «Почему Джеймс? Разве не Хайме?» — размышляла Деметра, слегка нахмурившись. Целитель заметил её замешательство и игриво подмигнул ей. — Джеймс, а не Хайме. Адория любит коверкать имена на испанский манер, — он вздохнул с улыбкой, как будто уже давно смирился с такой особенностью своей жены. — Приятно познакомиться, Деметра, — Саманта поправила очки и коротко кивнула ей. — Думаю, лучше отойти на кухню, чем стоять здесь, пока мама не вернулась. Деметра кивнула, удивившись внезапной любезности со стороны тёти. Они втроем уселись за стол, и первое время, до появления бабушки, попросту неловко переглядывались между собой. — Так, как ты нас нашла? — прочистив горло, спросил Джеймс, с интересом рассматривая её из-под толстых линз своих очков. — Я получила от своего домовика мамино письмо, где она написала адрес вашего дома, — ответила Деметра, выдавив улыбку. — А почему сбежала из дома? Неужто Синтия ошиблась, и Асмодеус не такой уж и хороший отец, как она писала ранее в письмах? — с какой-то насмешливой интонацией обратилась к ней Саманта, накручивая прядь волос на свой палец. Деметра сжала челюсти, пытаясь сдержать себя от того, чтобы высказать какую-нибудь колкость в ответ. Она не понимала, почему её тётя с ней так груба, и от этого было ещё обиднее. — Да, со мной плохо обращались, — холодно ответила Деметра, опустив взгляд на чистую скатерть. Джеймс прокашлялся, видимо пытаясь сбавить градус напряжения между дочкой и внучкой. — О, вы вэрнулис! Кушаете, да? — раздался бойкий голос из прихожей, и через пару секунд в проходе двери нарисовалась кудрявая голова бабушки. — Сначит, болтаете? А почему нэт еды? Саманта, ты хосяйка, почему нэ накормила отца? — Мы только сели, — спокойно ответила Саманта, всё ещё глядя на Деметру. — А что на ужин? Адория шаркающими шагами добралась до плиты, и открыла крышку, демонстративно всовывая сковороду в руки дочери, на что та раздраженно закатила глаза. — А самой посмотрэт нэ судьба? Нэ Дэметра жэ будет хозяйничат тут. — Мама, я вернулась домой после тяжелого рабочего дня. У нас только за сегодня поступило три пациента с ужасными магическими травмами, вызванными проклятиями. У меня было две сложных операции, где я ассистировала у папы, а теперь ты пристаёшь ко мне с этим ужином. Как только Дормер объявил о пропаже дочери, ты как с ума сошла, — сердито протараторила Саманта, отодвинув сковороду от себя на середину стола. Деметра переглянулась с дедушкой, который виновато ей улыбнулся. Видимо, подобные сцены здесь не редкое явление. — Нэ смэй приплетать сюда Дэметру, — грозно ответила Адория, метнув в сторону дочери суровый взгляд, и когда атмосфера начала накаляться, Джеймс ударил кулаком по столу, заставив всех вздрогнуть. — Прекратите немедленно! Что за гоблинские перепалки вы здесь устроили? — начал он, сердито нахмурив серые брови. Адория виновато сложила руки за спиной, а Саманта поджала губы. Деметра вздохнула, не зная, куда себя деть, поэтому начала осматривать свои ногти и пальцы. — Никто сегодня не будет ссориться. Адория отвернулась и, взмахнув палочкой, принялась левитировать кухонные принадлежности в сторону стола. Джеймс вздохнул и запустил руку в жидкие седые волосы. — Ситуация с твоим отцом очень неоднозначная, Деметра. Мы не знаем, ищет ли он тебя сейчас, так что тебе здесь находиться опасно, даже несмотря на поставленную защиту, — его голубые глаза встретились с её карими, и он ободряюще ей улыбнулся. — Ну, у него, судя по всему, сейчас появятся новые обязанности. Извините, если встреваю в диалог, — Бенджамин, внезапно оказавшийся в проеме, держал в руках газету из «Ежедневного Пророка». — Только сейчас дошли руки прочитать. Посмотрите, что пишут. Мистер Шафик раскрыл прессу и поправил очки, внимательно пробегаясь глазами по тексту. Его уголки губ опустились, а мягкие черты лица исказились, как только он отложил газету в сторону. Её мигом выхватила Саманта, жадно вчитываясь в газету. Когда дошла очередь до Деметры, её ладони уже успели вспотеть от волнения. Что такого случилось за всё то время, которое она провела здесь? Карие глаза опустились на заголовок статьи, выделенный заглавными буквами и жирным шрифтом. «АСМОДЕУС ДОРМЕР ЗАНЯЛ ПОСТ ГЛАВЫ ОТДЕЛА МАГИЧЕСКОГО ПРАВОПОРЯДКА ПОСЛЕ СМЕРТИ АМЕЛИИ БОУНС» Сердце пропустило удар. Вот её отец в дорогой мантии ярко улыбается и позирует для колдо, а рядом с ним стоит его помощница, кокетливо поправляя волосы. Деметра поджала губы и принялась читать статью, но мозг словно заблокировал все мыслительные процессы, и почти весь текст сыпался у неё на глазах, словно она не умела читать и складывать буквы воедино. Единственное, за что она смогла зацепиться — так это за то, что её отца на эту должность назначил сам Руфус Скримджер, нынешний министр магии. В горле пересохло, и стакан тыквенного сока, который Адория заботливо разлила на всех, был как раз кстати. — Ну, с такой-то должностью ему видимо будет уже не до Деметры, — едко подметила Саманта, принимаясь за еду. — Восмутитэльно просто! Как это, его насначил сам министр? — в сердцах выкрикнула Адория, стоявшая позади внучки, и выхватила газету у побелевшей Деметры. Неловкая тишина на мгновение повисла между членами семьи, пока Адория не принялась осыпать ругательствами на испанском чуть ли не всех работников Министерства. — Он нэнормальний, по нэму видно! Куда они смотрели! Что са тупицы! — ворчала она, пока наконец не уселась за стол. — Ну, может Скримджер просто хочет держать его поближе к себе, хрен его знает. Хоть Дормер и мудак редкостный, но соображалка у него явно работает, профессионал, не прикопаешься. Хотя ссыкун он редкостный, конечно, — принялся рассуждать Бен, задумчиво почесывая подбородок, на что Адория одарила его гневным взглядом. — Нэ смей хвалит его в моём доме! Бен капитулировал и виновато улыбнулся ей, почёсывая затылок. — Я согласен с Беном. Скоро должен состояться суд по делу о Малфое, Крэббе и братьях Лестрейндж, и Дормер, судя по-всему, будет руководить всем процессом. Мне кажется, что он сейчас находится в очень шатком положении, — Джеймс отпил несколько глотков чая. — Он не имеет права на ошибку. Возможно, Дормер планирует втереться в доверие к министру, а Скримджер, в свою очередь, хочет подловить его на связи с пожирателями. Соответственно, Дормер будет вынужден пойти против своих, лишь бы не запятнать репутацию. Деметра вздохнула и приложила пальцы к пульсирующим вискам, пытаясь переварить всю информацию, которую только что получила. Получается, отец предпринимал попытки найти её; но не особо активные, судя по-всему. Должность главы отдела Магического Правопорядка могла бы пойти ему на пользу, если в дальнейшем пожиратели планировали захватить власть, однако эта же должность ставит его в очень неудобное положение. Воспользуется ли он связями, чтобы попробовать её отыскать или же после слухов о том, что Деметра сбежала с маглорождённым парнем, он отрекся от неё, и теперь она не имеет для него никакого значения? Ставит ли она в опасное положение Джорджа, продолжая встречаться и проживать с ним? Возможно, если отец узнает об их связи, то его гнев может закономерно обрушиться на её парня. Она закусила губу. Как же всё это уже ей надоело. — Ох, а Сирио? Бэн, ты нэ снаешь, его уже оправдали? — Адория обеспокоенно смяла ткань цветочного платья в кулак. Бен, в свою очередь, задумчиво нахмурился. — Не знаю. Слышал что-то недавно краем уха, но не придал этому значения, — Бен пожал плечами и потянулся к тарелке с печеньями. — Даже если Сириуса будет судить Дормер, он не посмеет отправить его обратно в Азкабан. У Дамблдора слишком крепкое алиби, и если Дормер пойдет на поводу у эмоций, то он только закопает себя. — Я тоже так думаю, — тётя мягко улыбнулась своему мужу, на что тот подмигнул ей. — Сириуса я в последний раз видела неделю назад, когда навещала его, чтобы проверить раны. Ему стало лучше, но не думаю, что он был готов предстать перед судом. — Ох, ну хоть сдоров, — Адория шумно вздохнула и посмотрела на Деметру. Её лицо мгновенно просияло, словно она что-то вспомнила. — Кстати! Хайме, Дэметра хотела расспросить тэбя о письмах Дедушка вопросительно вскинул брови, встречаясь взглядом с Деметрой, на что та лишь смущённо пожала плечами. — Давайте поговорим об этом после ужина.
***
— Так о чем ты хотела поговорить? — Джеймс поправил очки. Они расположились в гостиной и сели на диван, напротив друг друга. Рядом в кресле сидела Адория, навострив уши. Бен и Саманта вместе с Ником трансгрессировали к себе домой, так что Деметра осталась в этом доме только с бабушкой и дедушкой. Она приняла решение ночевать здесь, в комнате мамы, хотя сначала Адория отговаривала её от этой затеи. — Пожалуйста, расскажите всё о том, что вы знаете о маме с Сириусом. Какие отношения их связывали, их письма друг другу. Всё, что только можно, — она нервно постукивала пальцами по коленке. Джеймс тяжело вздохнул и устроился поудобнее на диване, откинувшись о спинку. — Я не могу сказать, какие отношения их связывали, так как не обладаю такой информацией, но то, что твоя мама попросила меня передавать письма именно Сириусу, как мне кажется, о многом говорит. На тот момент мы оба состояли в Орд… одной организации против Тёмного Лорда и его приспешников, поэтому часто пересекались. — Сынтья хотела уйти от него, но у неё не было возмохности провэрнут это так, чтобы он её потом нэ убил. К тому же, она нэ умела трансгрессировать. Как я поняла, они с Сирио обсухдали это до осени 1981 года, но у них ничего нэ вышло, — добавила Адория, и Джеймс кивнул, мягко улыбнувшись. — Получается, она любила его? — задалась вопросом Деметра, нахмурившись. — А мы-то откуда снаем, что было у неё на уме, — Адория всплеснула руками. — Она почти ничем не делилас с нами. — Понимаешь, Деметра, об этом сложно говорить, ведь мы не читали их письма друг другу. Домовик дома Дормеров передавала нам два письма: одно предназначалось нам с Адорией и Самантой, а другое Сириусу, и мы никогда не знали их содержания, — Джеймс поджал губы. Деметра на пару минут замолкла, улетая в свои мысли. Только сейчас она подумала о том, что её мама с помощью Бинни могла бы сбежать, но затем она сразу же вспомнила характер своего домовика, и поняла, что Бинни никогда бы не пошла на такое. Одно дело — передавать письма, другое — помогать хозяйке фактически совершить преступление против семьи. К тому же, её могли наказать. — Получается, мне нужно спрашивать это у самого Сириуса? — произнесла она вслух, прекрасно понимая, что этот вопрос, скорее, риторический. От мысли об этом живот неприятно скрутило. Ей не хотелось контактировать с этим человеком, но желание докопаться до правды было сильнее. — Получается, да, — дедушка поднялся с дивана, отряхивая с рубашки невидимые пылинки. — Думаю, уже пора спать, время позднее. Поговорим завтра, хорошо? Деметра кивнула и встала следом.***
Завтрак, который Адория приготовила для них с дедушкой, состоял из двух яиц, фасоли в томатном соусе, поджаренного бекона и тостов. Параллельно она слушала по радио новую песню Ведуний, и на неё невольно нахлынули воспоминания со Святочного бала, где она во всю веселилась с Константином, первым парнем, который искренне заинтересовался ею. Бабушка вышла на улицу, чтобы покормить свиней и куриц, а дедушка читал какую-то книгу, попивая кофе. — Получается, члены семьи Шафик — потомственные целители? — внезапно поинтересовалась Деметра, наконец спустившись на землю. — Ну, можно и так сказать, — он улыбнулся ей, отрываясь от своего занятия. — Мы не являемся потомственными английскими аристократами, поэтому многие здешние чистокровные нас недолюбливают. Основателем нашей династии в Англии был Мухаммед Шафик, выходец из Пакистана. Талантливый целитель, между прочем. — И за всё это время вы успели породниться со многими английскими чистокровными семьями, раз вас внесли в список в тридцатых годах, — продолжила Деметра, улыбнувшись ему в ответ. В своё время Геката заставляла её изучать предысторию всех древнейших чистокровных семей. Эти знания в жизни ей особо не пригодились, но было полезно иногда блеснуть своими знаниями в разговоре. — Всё верно, — мистер Шафик пожал плечами. — Моя мать, между прочим, вообще была рыжей из семьи Кэрроу. Деметра кивнула и вернулась к своему бекону, педантично разрезая его на части ножом. — Только я не понимаю, почему не внесли Дормеров, если теоретически… Вы являетесь чистокровными. — Насколько я знаю, примерно в это время брат моего прадедушки женился на маглорожденной, и «осквернил» род. По этой же причине в этот список не внесли Поттеров, — Деметра отправила кусок мяса в рот, тщательно прожевывая его. — Забавно, что предателями крови при этом являются Уизли, у которых вся родословная состоит из чистых магов, а не вы, — он ухмыльнулся и поправил очки. Входная дверь внезапно распахнулась, прерывая их диалог. — Миссис Шафик? Есть кто дома? — бойкий женский голос разрезал тишину, и гостья из любопытства заглянула на кухню. Деметра внимательно осмотрела её. Золотистые волосы были убраны в аккуратный низкий пучок, всё её лицо было покрыто веснушками, совсем как у Джорджа. Она была одета в белую рубашку с короткими рукавами, поверх которой был накинут чёрный жилет и завязан галстук. Её голову украшала темная шляпа с серебряным орденом, а на уровне груди у сердца виднелся бейдж, на котором белыми буквами было выведено: «ОФИЦЕР ПОЛИЦИИ». Деметра узнала в ней ту самую девушку с колдографии в маминой комнате. Теодора. — Я думала, что вы уже на работе, — с улыбкой сказала она, обращаясь к мистеру Шафику, затем перевела взгляд на Деметру. Она вопросительно вскинула брови. — И вправду очень похожа на мать, — Теодора щелкнула языком и села за стол. — Здравствуйте, — Деметра натянула улыбку, внутренне чувствуя раздражение от того, что её за эти два дня сравнили с мамой уже четыре раза. — Здравствуй, Тео, — Джеймс улыбнулся ей и махнул рукой, приглашая за стол. — В последнее время ты редко к нам приходишь. — Да с этими налётами на маглов слишком много работы накопилось. Вот, заскочила к вам перед дежурством, — Теодора махнула рукой, вальяжно рассевшись на стуле. — Вы уже слышали новости про Дормера? Джеймс многозначительно поджал губы, а Деметра поморщилась, скрестив руки на груди. Женщина усмехнулась, покачав головой. — Поняла. Чуется мне, что нас ожидает весёлый год, — Теодора ухмыльнулась, облокотившись о спинку стула. — Мунго уже трещит от пострадавших маглов и волшебников. Вчера поступил мужчина с выпадающими органами и многочисленными порезами на теле. Не знаю, что за проклятия они используют, но это уже не вписывается ни в какие рамки, — сердито сказал Джеймс, и Деметра, поджав губы, отодвинула от себя тарелку с завтраком. Кусок бекона застрял в горле, и она кое-как проглотила его. — Самое мерзкое то, что они позволяют себе измываться над детьми. Только за эту неделю в Лондоне заявили о пропаже трех ребят. Представляю, в каком ужасе сейчас премьер-министр, — добавила Теодора, и Джеймс кивнул, соглашаясь с ней. — Кстати, об этом. Дамблдор… — она на секунду остановилась и кинула взгляд на Деметру, словно размышляя, стоит ли говорить при ней об этом, — просил меня поинтересоваться у вас насчет повторного вступления в Орден в качестве целителя. У нас есть Саманта, но многие, в том числе Грюм, считают, что её одной недостаточно. Деметра вопросительно вскинула брови и навострила уши, заметно оживившись. Она ранее слышала, как близнецы между собой обсуждали какой-то Орден, но не придала этому особого значения. Вчера дедушка заикнулся об этом, но вовремя исправил себя. Значит, борьба с пожирателями, среди которых числится её отец и бабушка. Если всем этим руководит Дамблдор, то она, скорее всего, будет обеспечена защитой и больше не будет бояться за свою жизнь. Девушка тяжело вздохнула и потерла веки. Как бы она не пыталась оправдать себя, Деметра всё-таки понимала, что по большей части ею движет желание отомстить, причинить боль. То, о чём она мечтала долгие годы. — Я не знаю, Тео. У меня много работы в больнице, а я, знаешь, не молодею, — Джеймс грустно усмехнулся. — Технически, я могу помогать по мелочи, но для меня всегда в приоритете будут пациенты из Мунго. Теодора понимающе кивнула. — А где Адория? — А она пошла кормить живность. Наверное, нашла по дороге сорняк в огороде, вот и сидит, копается, — Джеймс усмехнулся и снова поправил съехавшие очки. — А я хотела спросить у неё, какие сплетни она выведала у Мюриэль, — Теодора ухмыльнулась и кинула взгляд на свои наручные часы. — Ну, в таком случае, было приятно поболтать. Долг зовёт. Хорошего дня! Теодора подмигнула Деметре и, встав из-за стола, направилась прямиком к выходу. Дормер, не долго думая, под вопросительный взгляд дедушки направилась следом за ней, наплевав на гордость и возможные последствия своего безрассудства. Она выбежала на крыльцо. На удивление, у женщины был довольно широкий шаг. — Теодора! — Деметре было неловко от того, что она не знала её фамилию, но и обращаться к ней «Миссис» не хотелось. Женщина обернулась, крепко сжимая в руках палочку и окинула девушку удивленным взглядом. Она уже планировала трансгрессировать. — Чем занимается Орден? — Деметра закусила губу, раздражаясь из-за того, что её голос звучал уж слишком пискляво. — Подожди, спокойно… для чего тебе это знать? — Теодора нахмурила свой веснушчатый лоб. — Мне просто… — она глубоко вздохнула, пытаясь привести свои мысли и нервы в порядок. — Я понимаю, что ваша основная задача — это борьба с пожирателями и Тёмным Лордом, так? Каких волшебников вы берете туда, и какие обязанности им поручаете? — А… Ещё одна нашлась, — как-то грубо отрезала женщина, положив свободную руку на правый бок. — Я могу быть полезна, — она стояла на своём, чувствуя, как её голос приобретает силу, от чего она ощущала себя увереннее. — Я умею готовить многие зелья. Я упряма и обучаема. Если мне нужно будет достигнуть определенного результата, то я буду стараться изо всех сил. Раньше я играла в квиддич и много тренировалась, бегала по утрам и в мороз, и в жару, поэтому могу назвать себя выносливой. Она нарочно умолчала про свои плохие навыки в дуэлях, рассчитывая, что при должном упорстве и стремлении ей получится доработать это. Теодора сменила свой излишне скептический настрой, но всё ещё с легким непониманием осматривала девушку. — Ты не понимаешь, во что ввязываешься. Для чего тебе вообще это нужно? — У меня… — она запнулась, быстро перебирая в голове мысли. Стоит ли ей упомянуть отца? — есть свои определенные причины. Теодора устало вздохнула. — Тебе нужно говорить об этом не со мной, а с Дамблдором. Я категорически не хочу этого делать, и я искренне не понимаю, для чего тебе всё это нужно, но я могу попробовать договориться с ним о встрече, — лицо Деметры на мгновение просияло, — однако обещать ничего не могу. Если бы ты была моим ребенком, то я бы по-хорошему дала тебе подзатыльник, чтобы такие мысли больше никогда не лезли в голову. Деметра вскинула брови. — Это значит да? Женщина закатила глаза. — Где ты живешь?
***
Деметра трансгрессировала в квартиру ближе к вечеру, чувствуя странную тревогу в груди от разговора с Теодорой. Не выставила ли она себя перед ней дурой? Сколько ей ждать от неё ответа? А Дамблдор… О, Мерлин, ей даже не хотелось думать об этом. Она огляделась по сторонам, осматривая квартиру близнецов. Наполовину уложенный паркет, запечатанные банки с красками и инструменты, хаотично разбросанные тут и там. Несмотря на то, что многие коробки были убраны, в их доме всё ещё было очень неуютно. Они планировали заняться ремонтом ближе к осени, когда наплыв посетителей спадет, так как дети и подростки вернуться в школу, но Деметре казалось, что они вряд ли займутся этим до конца года. Взять на себя ремонт квартиры она не могла, потому что банально ничего не умела. Да и Фред вряд ли бы разрешил ей участвовать в таком важном для них с Джорджем деле. Она зашла в свою комнату, села на кровать и достала из сумки любовный роман, который подарила ей Морта. Ей в последнее время так сильно хотелось абстрагироваться от своих собственных проблем и занять мозг чем-то иным, кроме зелий и новостей из Ежедневного пророка. Через пару часов Деметра услышала щелчок замочной скважины, и разговор парней. Стены были довольно тонкими, так что она могла услышать, как они обсуждали Дамблдора и какие-то письма. Их голоса были серьезными, без привычного полуигривого тона, что заставило её напрячься. Дамблдор… Она вспомнила диалог с Теодорой и тяжело вздохнула. «Надеюсь это не то, о чем я думаю», — мрачно отметила Деметра, откладывая книгу в сторону и вставая с кровати. Она подошла к двери и только собиралась открыть её, как вместо неё это сделал Джордж. Он уже снял свою пурпурную рабочую мантию и остался в одном лишь коричневом костюме, который недавно купил в одном из магазинов Косого Переулка. Медные волосы были растрепаны, шея блестела от пота, а ореховые глаза светились счастьем. Он шагнул вперед и с ласковой улыбкой притянул к себе за талию. — Вернулась наконец, — прошептал он ей на ухо, крепко прижимая к своему телу. Он отрывисто дышал, разгоняя мурашки по её коже и очерчивая ладонями хрупкое тело. — Я соскучилась, — тихо сказала Деметра, пряча нос в его шее. Вдохнула его запах. Ненавязчивый, почти выветрившийся цитрусовый парфюм, смешанный с его собственным, слегка терпким запахом, заставляющим её желудок свернуться от волнения. Джордж прижал её к себе крепче, и она судорожно выдохнула от такой интимной близости. — И я, — он потерся носом о её шею и оставил нежный поцелуй на выпирающей ключице. Она поджала губы и сомкнула руки на его спине, мысленно радуясь, что он не видел её лицо в данный момент. Джордж ласково поглаживал её по спине, чувствуя, как она каждый раз вздрагивала, когда он опускал руку ниже, чем следовало. — Как прошло знакомство? Я уже начал волноваться, что тебя долго нет, — Джордж отстранился, по-прежнему удерживая руки на её талии. Деметра вздохнула. Ей так не хотелось сейчас обсуждать это, признаться честно. Просто хотелось поцеловать его, и… Джордж в ожидании вскинул брови, в непонимании вглядываясь в её лицо. Немного поколебавшись, Деметра утянула его в нежный поцелуй, заставляя забыть, зачем он вообще приходил и раствориться в этом моменте, в полной мере наслаждаясь присутствием близкого человека рядом. Джордж, сначала обомлевший от неожиданности и от напора, с которым она его целовала, крепче сжал её талию. Его другая рука скользнула вверх по её позвоночнику, пока не оказалась на затылке. Он притянул её ближе к себе, углубляя поцелуй так, словно она была магнитом, а он никак не мог противиться этому притяжению. Их языки переплетались, заставляя обоих давиться от эмоций, от искрящегося напряжения, которое так сильно хотелось снять самым сладострастным способом. Деметра очень много думала об этом и почти каждый раз засыпала с мыслями о том, что пора вывести их отношения на новый уровень, ведь дальше минета они не продвинулись. Джордж, в свою очередь, не хотел давить на неё, понимая, как ей трудно раскрываться для него. Вскоре, ощущая, что долго на ногах он не простоит, Уизли принялся медленными шажками подталкивать её назад, к кровати, пока она не рухнула на неё, слегка охнув от неожиданности. Джордж ухмыльнулся и навис сверху, несколько раз целуя её румяные щеки, вызывая легкое волнение внизу живота. Она наблюдала за ним исподлобья, хлопая темными ресницами, и Джордж солгал бы себе, если бы сказал, что это не самый возбуждающий взгляд из всех, что он видел. Он аккуратно коснулся сначала одного её запястья, затем другого, и приподнял их над её головой, блокируя движения и удерживая одной рукой. Деметра возмущённо нахмурилась под его хриплый смех и попыталась выбраться из подстроенной ловушки — тщетно. Джордж, пытаясь сдержать хихиканье, вытянул губы трубочкой и подул на её шею, заставляя ведьму поморщиться и скрючиться от щекотки. Он чувствовал себя удовлетворенным. — Ты не выберешься, — притворно-грозным голосом поддразнил её он, на этот раз направляя поток воздуха в ухо, пока Деметра, посмеиваясь, пыталась освободить руки. Он целовал её шею, нарочно утыкаясь носом в кожу, чтобы вызвать у неё щекотку. — Джордж… Пожалуйста, ты портишь весь мой настрой, — она облегченно вздохнула, когда он отстранился от неё и ослабил хватку. — Какой настрой? — Джордж игриво склонил голову вбок и нежно переплел их пальцы между собой. — Ну… мне бы хотелось большего, — Деметра сглотнула, глядя на него из-под опущенных ресниц. Джордж внимательно изучал её, обжигая её лицо своим взглядом. — Ты уверена? — он понизил голос и подцепил двумя пальцами её подбородок. — Да, — Деметра уверенно кивнула. — Пожалуйста… Джордж вздохнул и наклонился вперед, ласково сминая её губы. Она податливо приоткрыла рот, полностью растворяясь в поцелуе. Жар наполнил их обоих с той скоростью, с которой распространяется пожар, и она тихо вздохнула, стоило только Джорджу отстраниться. Прикосновение к прохладным простыням слегка остудило её, и она затуманенным взглядом посмотрела на него, ожидая дальнейших действий. Джордж нервно стянул с себя этот дурацкий пиджак. Ему казалось, что одежда сильно давит, душит, сковывает. Хотелось поскорее от неё избавиться, поэтому он принялся наспех расстегивать пуговицы на рубашке. Он чувствовал, как плотная ткань брюк в паховой области больно обтягивает его, это раздражало. А ещё больше раздражало это дурацкое платье на ней. — Повернись, — он погладил её по руке, стараясь не выглядеть в её глазах слишком нетерпеливым. Торопиться было нельзя. Не с ней. Нежно и мягко, как она этого заслуживала. — Застежка находится сбоку, — Деметра коснулась замка, но Джордж остановил её, игриво качая головой. — Раздевать тебя буду я, — он отстегнул замок и осторожно помог ей стянуть это платье. Если бы Джордж помнил, куда он положил свою палочку, то он бы непременно укоротил его длину для удобства. Вскоре элемент одежды покоился где-то на полу, рядом с прикроватной тумбочкой, повиснув на дверце. От одного вида Деметры со вздымающейся грудью, обрамленной нижним бельём, напряжение внизу живота усилилось, заставляя возненавидеть молнию брюк, причиняющую болезненные ощущения. — Ты такая красивая… — с искренним восхищением проговорил Джордж буквально ей на ухо, вгоняя девушку в краску. Он вновь поцеловал её, уместив руки на талии. Деметра прикрыла глаза, коротко вздохнув. Дорожки поцелуев постепенно начали переходить на скулы, щёки, линию челюсти и шею, затрагивая ключицы. Джорджу хотелось покрыть любовью каждый миллиметр её кожи, удостоить каждую клеточку своим вниманием, и пока что он с этим очень успешно справлялся. Длинные пальцы нащупали застёжку бра, вслепую пытаясь справиться с адским устройством. Тщетно. Но Деметра вовремя сориентировалась, помогая снять бельё. Конечно, она боялась и стеснялась оказаться перед ним полуголой, другой реакции он мог и не ждать. Джордж ласково скользнул ладонью по её груди, несильно сжимая. Она шумно вздохнула, когда он вобрал в рот ареол её соска, нежно лаская его языком и лениво посасывая. Джордж поймал её взгляд и хитро ухмыльнулся. Девушка хныкнула от тянущего ощущения внизу живота и запустила пальцы в огненные волосы, нежно поглаживая его кожу головы. — Подожди, — Деметра медленно отстранилась, чувствуя, как низ живота стягивается в сладостной истоме от его настойчивых поцелуев. Джордж остановился, вопросительно вскидывая рыжие брови. — Что-то не так? Деметра покачала головой, не в силах скрыть своего смущения, которое так настойчиво прожигало её щеки. Они пылали, словно под напором коварного солнца в жаркий июльский день, и Джордж посчитал это особенно очаровательным. Он нежно улыбнулся и оставил несколько смазанных поцелуев на её лице, чувствуя, как румяная кожа приятно обжигает губы. — Тогда, в чём дело? Мне остановиться? — Нет. Мы можем… — она тяжело вздохнула и закрыла лицо руками, — можем воспользоваться зельем «Подави стыд»? Джордж нахмурился. От прежней игривости не осталось и следа. Он серьезно оглядел её, и Деметра уже пожалела о том, что предложила это. — Если ты считаешь, что не готова, то я на тебя не давлю. Ты не обязана угождать мне, игнорируя свой дискомфорт, — он прислонился своим лбом к её лбу. — Никаких зелий. Я не хочу, чтобы ты пользовалась дополнительными стимуляторами, чтобы открыться мне. — Но я готова, — запротестовала Деметра, нахмурившись. — Тогда почему хочешь воспользоваться зельем? — Я просто боюсь, что всё испорчу. Я слышала, что если ты зажимаешься и стесняешься, то это очень больно, — она поджала губы и по привычке прикрыла грудь. Джордж устало вздохнул. — Я сделаю так, чтобы ты максимально расслабилась, ладно? — тихо прошептал он ей на ухо и слегка прикусил мочку, вызывая мурашки по коже. Она немного поколебалась. — Хорошо. Он продолжил ласкать её, целуя, мягко очерчивая языком оголенные участки кожи и постепенно спускаясь ниже. Джордж замедлился, когда достиг живота. Оглядев полосы от давних ран, он, установив с ней зрительный контакт, принялся заботливо усыпать поцелуями каждый из них, поглаживая Деметру по тыльной стороне ладони. Он целовал её шрамы с такой щепетильной нежностью, словно пытался стереть их своими поцелуями. — Самая красивая… — тихо прошептал Уизли, целуя самый большой шрам на её животе. Низ живота от его слов опалило жаром, и девушка нетерпеливо закусила губу. Она была близка к тому, чтобы расплакаться прямо сейчас, но сдержала себя, дабы не испортить момент. Деметра чувствовала себя такой нагой, ранимой, уязвимой и в то же время умиротворённой, любимой и желанной. Эта смесь из чувств настолько сильно отзывалась в её душе, что ей было тяжело дышать от разрывающих на части эмоций. Никогда раньше ей не было так хорошо, как сейчас. — Мерлин, совсем забыл… заклинания, — Джордж ругнулся и похлопал себя по карманам брюк. — У тебя есть палочка поблизости? — На тумбочке. Подай мне. Деметра прошептала оглушающее и запирающее и отложила палочку в сторону. Джордж, хитро ухмыльнувшись, вернулся к прелюдии и достиг низа её живота. Она судорожно вздохнула и неосознанно сжалась от того, насколько интимно это выглядело: он, довольно прикрыв глаза, посасывал кожу её живота, впиваясь пальцами в худые бёдра и постепенно опускаясь ниже. Глядя на то, как девушка в напряжении сдвинула ноги, он улыбнулся, ненадолго возвращаясь к её лицу, беря за руку. — Расслабься, котёнок. Я всего лишь хочу сделать тебе приятно. Напоследок поцеловав её, Джордж отодвинулся. Вскоре последний элемент одежды слизеринки также затерялся в полумраке спальни. Мужская ладонь скользнула между бёдер, предлагая раздвинуть ноги шире. Оставляя на тёплой коже внутренней поверхности бедра дорожку коротких поцелуев, парень постепенно поднимался выше, в конце концов опаляя горячим дыханием самую чувствительную часть её тела. Деметра прикрыла рот рукой, всхлипывая от движения его языка. Джорджу это явно не понравилось, и он легонько укусил её за ногу. — Ай! — Это за то, что сдерживаешь себя, — шутливо пригрозил Уизли и возвратился к своему занятию, коротким мазком собирая её влагу. Деметра тихо простонала, вздрагивая от сладостной пульсации клитора. На какой-то момент ей показалось, что всё, что происходит с ней сейчас — слишком хорошо и слишком нереально, чтобы быть правдой. Внутри неё, казалось, сжались все органы, когда Джордж принялся лениво посасывать клитор. Он хотел выяснить, как будет приятно именно ей. Она всхлипнула и уткнулась лицом в его подушку, которая пахла сосновым лесом, его шампунем. Пальцы на ногах соединились вместе, доставляя ей небольшой дискомфорт. Джордж, с интересом изучая реакцию девушки на его действия, нежно скользнул языком по её складкам, лаская место вокруг входа. Свободной рукой он гладил её дрожащие от возбуждения ноги. Спустя минуту Джордж понял, что ей очень понравился медленный, плавный темп, когда он максимально ласков и несколько лениво смакует её, теряясь в таком естественном и приятном запахе девушки. Его язык скользнул ко входу, мучительно медленно, под небольшим давлением проникая вовнутрь. Деметра громко простонала, зажмурившись от непривычных ощущений и сжала простыни. Он игрался с ней таким образом пару минут, то медленно проникая внутрь, то также неторопливо лаская кожу вокруг входа, но в конечном счёте Джордж снова вернулся к стимуляции самого чувствительного места. Ей было настолько приятно, что хотелось разлететься на мелкие кусочки от накатывающего с каждым прикосновением его языка чувства эйфории. Спустя время контраст от небольшого напряжения между её ног и всепоглощающим удовольствием начал накаляться и разрастаться всё сильнее, вынуждая её почти что умоляюще хныкать, без слов намекая ему не останавливаться. Её дыхание стало тяжелее, она переместила свои руки на простыни и сжала их. Кисти рук дрожали, ноги приятно немели, а Джордж в таком же медленном темпе ублажал её, доводя до крайней точки. Деметра высоко простонала, выгнув поясницу, и откинулась на простыни, наконец обмякнув. Дыхание сбилось, в глазах потемнело, тело продолжало мелко потряхивать в отдельных местах. Мужская ладонь нежно погладила её живот. Джордж вытер большим пальцем нитеобразную слюну на подбородке. — Ты как? Может быть, остановимся на этом и продолжим позже? — Уизли заботливо убрал волос с её лица и поцеловал её в приоткрытый рот. — Потрясающе, — Деметра посмотрела на него затуманенным взглядом. — Давай лучше закончим сейчас? Он кивнул и чмокнул её в нос. Откровенно говоря, сил терпеть больше не оставалось. Пальцы сами поспешно расстегнули брюки, помогая, хоть и с переменным успехом, избавиться от дурацкой ткани, которая упорно не хотела сниматься. Когда Деметра отдышалась, их лица вновь оказались на одном уровне. — Всё будет хорошо, я обещаю. Ты только расслабься и доверься мне, ладно? — ласково проговорил Уизли, целуя её в лоб, — Если что, ты всегда можешь меня остановить. Настал момент, когда нервничал уже и Джордж. Возможно, даже сильнее, чем Деметра. Он приставил головку ко входу, собирая влагу вокруг, и принялся наблюдать за её реакцией. Деметра неосознанно сжалась и прикрыла глаза, по всей видимости, ожидая худшего. Волновалась. Джордж нахмурился и обвёл взглядом комнату, пытаясь сориентироваться, чтобы хоть как-то отвлечь её. Взгляд зацепился за обложку книги, которую он ранее видел у неё на уроках Трансфигурации. «Дьявольское искушение». Джордж сверкнул ухмылкой и коснулся её руки. — Деметра, — хрипло пробормотал Джордж, обращая её внимание на себя, — Как зовут героя книги, которую ты читаешь? Воспользовавшись её замешательством, Уизли легко вошел в неё, медленно погружаясь глубже. Тесно, влажно и так горячо. Он глухо простонал от удовольствия, которое, вместе с кровью, медленно разливалось в нижней части пояса. Такая чертовски узкая. Деметра широко раскрыла глаза, когда вместо ожидаемо неприятно-режущих ощущений внизу живота, о которых говорила ранее Морта, она почувствовала лишь какое-то странное чувство наполненности, которое полностью выбило весь воздух из легких. Давление, с которым он толкнулся в неё, было слегка болезненным, но это можно было стерпеть. Трепетное чувство такой желанной близости вскружило ей голову, и она инстинктивно смахнула с ресниц пару слезинок. Грудь сдавила всепоглощающая любовь. Так нежно, так сладко… Джордж. Джордж. Джордж. Ей хотелось раствориться под ним, словно шоколад под горячими лучами солнца. Солнце. Он её солнце. Она наконец полностью расслабилась, удобно устроившись на подушках, пока он растягивал её, давая привыкнуть к своему размеру и ощущениям. Так необычно, но чертовски приятно. — Так как его зовут, а? — Джордж вскинул брови и так же медленно скользнул назад. — А-александр, вроде, — Деметра вздрогнула, всхлипывая от мучительно приятной пульсации клитора, когда Джордж снова толкнулся в неё. — Это же у него был «жезл любви»? — прошептал он ей на ухо, вгоняя в краску. — Ты снова читала эту похабщину? Он укусил её за ухо, вызывая скопление мурашек вдоль позвоночника. — Ты постоянно будешь напоминать мне об этом? — она обиженно надула губы, на что получила уверенный кивок. — М-м, интересно, а как бы ты описала наш секс? Жезл любви Джорджа… — принялся дразнить он, хитро улыбаясь, за что получил от неё легкий удар по плечу. — Прекра-ати, — она тихо простонала, когда Уизли вошел под другим углом, приятно стимулируя чувствительное место. Он двигался плавно, мучительно медленно растягивая её, пока Деметра сбивчиво дышала ему на ухо. — Я тебя люблю.. — Джордж понизил голос, с невероятной нежностью глядя в карие глаза и переплетая их пальцы. — И я тебя. Прошло ещё некоторое время, прежде чем Джордж позволил себе ускориться, не в силах больше находиться в этом «подвешенном» состоянии. Несколько сбивчивых и быстрых толчков, и парень глухо простонал, ощущая, как накатившее удовольствие ударной волной разливается по всему телу, концентрируясь ниже пояса. Прикрыв на несколько секунд глаза, он излился на впалый живот, борясь с лёгкой дрожью, пленившей мышцы. Дышать ровно не выходило, грудь то и дело быстро и часто поднималась в жадных вдохах и выдохах. Не верилось, что им удалось сделать это. Придя в себя, он чуть ли не упал в её жаркие объятия, обессилено прижавшись щекой к груди. Казалось, ещё никогда прежде Джордж не ощущал себя настолько живым и счастливым. И не столько от самой близости, сколько от того факта, что ему всё же удалось заслужить её полное доверие. Чтобы привести себя и всё вокруг в порядок, понадобилось минут пятнадцать. В комнате стояла естественная и комфортная тишина, когда они снова легли в постель, невольно улыбаясь. Зевнув, Деметра повернулась на бок, заражая Джорджа, который проделал такое же движение, зевотой. Мужские пальцы аккуратно сместили тёмные волосы на одну сторону, оголяя изящную шею и спину. Нежно проходясь тыльной стороной руки по белым полосам, Джордж думал о чём-то отдалённом; а может, и не думал вовсе. Возможно, сейчас весь его мир сузился лишь до их постели и бархатной коже спины, которую он поглаживал, прекращая маршрут лишь тогда, когда его перекрывало одеяло.