Бордовые лучи солнца бережно пробивались сквозь тонкие шторы, озаряя небольшую комнату мягким розовым светом. Деметра раскинулась на кровати, начав читать «Графа Монте-Кристо». С тех пор, как школьная подруга Делия подарила ей эту книгу, прошло чуть больше полугода, и за всё это время Деметра даже не удосужилась взять её в руки.
Деметра заканчивала свою работу гораздо раньше близнецов, поэтому всё остальное время она либо читала книги, либо пыталась прибираться в доме (по крайней мере, протирала пыль и складывала разбросанные вещи парней), либо же училась готовить по кулинарной книге. Она не сказала бы, что у неё получались кулинарные шедевры, но приготовленную еду уже можно было хотя бы есть.
Сегодня Морта должна была вернуться к себе в квартиру, поэтому после закрытия магазина Фред тут же трансгрессировал к ней. Признаться честно, Деметре, вместе с Джорджем, уже было смешно от того, что они так рьяно отрицают очевидное. В особенности Морта. Несколько дней назад они уже заводили об этом разговор, и Бёрк сказала, что «любит его, но фальшиво», что, по мнению Деметры, было откровенной ложью.
Она никогда раньше не видела Морту такой приземленной рядом с парнем.
Они были подругами с самого детства, и Деметра знала её слишком хорошо: Морта позволяла себе быть неидеальной лишь в глазах тех, кого она искренне любила, как бы Бёрк этого не отрицала.
— Читаешь? — тихо спросил Джордж, закрыв за собой дверь. Деметра заинтересованно подняла взгляд, мягко улыбнувшись ему. Его волосы были слегка мокрыми после принятого душа.
— Как видишь, — она ухмыльнулась, отложив книгу.
Джордж залез на кровать, удобно устраиваясь напротив и утягивая её в крепкие объятия. Он ласково провел рукой по её волосам, нежно коснулся затылка и под конец бережно поцеловал в макушку. Тёплое, такое приятное чувство защищенности медленно разлилось в груди, заставляя её мечтательно улыбнуться. Карие глаза напротив хитро прищурились.
— Чего молчишь? — он вскинул брови, касаясь пальцем линии её подбородка. — Как прошла встреча с родными?
— А-а, — только и смогла сказать Деметра, мгновенно зардевшись от неловкости. Ей было стыдно, так стыдно, что она так и не сказала Джорджу о своем намерении вступить в Орден. Она сглотнула, опустив взгляд. Он не заслуживал всего этого вранья и вечных недомолвок, однако… она просто не могла по-другому? Теоретически, что он мог сказать, если бы она во всём призналась? Запретил бы ли он ей это? Пытался бы урезать её свободу?
— Бэ-э, — Джордж закатил глаза и взял её лицо в свои ладони, — ты какая-то странная в последнее время, тебе не кажется?
— Всё в порядке, — сказала Деметра, — просто я заработалась, скорее всего. Закрываю глаза — и вижу котёл с кипящим зельем. С семьёй встреча произошла… обычно, как и всегда.
— Это нормально, — Уизли пожал плечами, — я поговорю с Фредом над тем, чтобы дать тебе несколько выходных.
Деметра ровно дышала, чувствуя, как незатейливый запах чистоты ненавязчиво касается её носа. Тело Джорджа было теплым, как плавящийся воск, и ей так хотелось обжечься, раствориться в нём полностью, пока тянущее чувство возбуждения внизу живота не стихнет. Их сердца бились в унисон. Джордж ласково переплел их пальцы, удерживая зрительный контакт.
— Кстати, о твоей семье, — парень потупил взгляд, — ты мне мало что о них рассказывала. И я… Знаешь…
— Что? — немного нервно переспросила Деметра, неосознанно сжав в руках его хлопковую белую футболку.
— Я думал о том, чтобы познакомиться с ними, — честно признался Джордж, заставив Деметру непроизвольно вскинуть брови. Зачем? — Не пойми меня неправильно, я понимаю, что ты сама ещё к ним привыкаешь, но мне показалось, что, раз я не могу полноценно познакомить тебя со своей семьей, то…
Сердце Деметры пропустило удар. Джордж всё ещё пытался ей объяснить свой странный порыв к знакомству с её родственниками, и губы девушки непроизвольно тронула улыбка.
— Мне кажется, что ты им понравишься, но я ещё спрошу их об этом, ладно? Не хочу напугать бабушку твоим неожиданным визитом, — она лукаво потянулась к его шее, нежно целуя опустившийся кадык. Джордж хрипло простонал, рывком притягивая её к себе за талию так, чтобы между их телами не было абсолютно никакого расстояния. Теперь они лежали друг к другу так близко, что у Деметры от напряжения скрутило живот. Его запах, такой невероятный запах, его сильные руки, крепко удерживающие её хрупкое тело, поцелованные солнцем плечи, лоб и щеки, Джордж… сам Джордж.
— Кстати, о моей семье, — прошептал он, запыхавшись. — Пожалуйста, прости меня за маму, хорошо?
— Она же ничего мне не сказала, — Деметра пожала плечами.
— Да ладно, я же вижу, как вы смотрите друг на друга, — Джордж вздохнул, мягко подбирая Деметру под себя. Он лег на её грудь, которая была обрамлена белым кружевом красивой хлопковой ночнушки. Его волосы щекотали её кожу, поэтому девушка, хихикнув, поправила их. — Просто, если бы не Джинни…
— Ну, мне кажется, что она в любом случае относилась бы ко мне с подозрением, если бы узнала мою фамилию, — задумчиво предположила Деметра, взъерошивая медные волосы.
— Она могла бы, ты права, — Джордж вздохнул, и снова обнял её за талию, сложив руки у неё под спиной. — Она упрямая, понимаешь? И ей трудно принимать свои ошибки. До сих пор она ни разу нас не похвалила за то, что мы с самого нуля основали свой бизнес. И она ни разу не извинилась перед нами за то, что ломала наши первые наработки. Я…
Парень вдруг замолчал. Его прерывистое, горячее дыхание она чувствовала даже через хлопковую ткань сорочки.
— Прости, я не должен об этом говорить, — наконец продолжил Джордж, виновато поджав губы. — Ты столько пережила, а я просто… жалуюсь ни на что, по сути.
— Почему это ни на что? — с упреком спросила Деметра, нахмурившись. Она опустила руку и приняла более удобное положение, упершись бедрами о кровать.
— Это я должен слушать и поддерживать тебя, а не наоборот, — твердо ответил Джордж, угрюмо вздохнув. До этого он никогда не делился с ней чем-то сокровенным, тем, что тревожило его, мучило, оставляло глубокие раны на сердце. Он привык к тому, что его проблемы всегда обесценивали, поэтому вскоре начал обесценивать их сам.
«— Меня ужалили докси, мам! — рука адски шипела от укуса, так сильно, что хотелось рыдать, но он не мог. Плачут только девчонки, слабаки и трусы, а Джордж не такой! Никогда не был таким! Плачет Рон, от чего мама раздражается и устало вздыхает, плачет Джинни, из-за чего мама расстраивается, а он не хотел этого. Он не хотел быть причиной её неудобств и нервных срывов. Ему просто хотелось, чтобы его обняли, пожалели и сказали, что всё это пройдёт.
Джордж быстро поднялся по ступенькам в спальню Джинни. Мама стояла рядом с розовой кроваткой, в лёгком ситцевом платье, качая сестру, у которой со вчерашнего дня не спадала температура. Такая уставшая и всё ещё прекрасная. Всё ещё пахнет полевыми цветами и выпечкой.
— Мазь на кухне, в левом нижнем ящике. Попроси Билла, пусть поможет тебе, — отмахнулась она, стиснув девочку у себя в объятиях.
— Мама, я…
— Не видишь, я занята! Попроси Билла! — она повысила голос, почти до срыва, и Джинни на её руках жалобно заплакала.
Джордж опустил голову и развернулся, мелкими шагами добираясь до двери. Глотая слёзы от обиды, которые так противно сжимали горло, он вышел на улицу, где Билл, Фред и остальные братья резвились у пруда.»
Джорджу всегда казалось, что если он будет продолжать быть веселым, вечно неунывающим оптимистом, то его будут больше любить. Если он будет громким, повторяя за Фредом, то ему будут уделять больше внимания. Гораздо лучше, когда мама кричит и злится на них, нежели когда она абсолютно безразлична.
— Кто тебе это сказал? — рассеянно сказала Деметра, не ожидав от него такого ответа.
Каждый раз, когда она разговаривала с ним, ей казалось, что у Джорджа словно и не существует никаких проблем. Для неё он всегда был в хорошем расположении духа, игривым, не знающим, что такое тревога и страх. Безбашенным, способным идти наперекор всему ради своей цели, и тут… это. Неужели он считал, что это стыдно — делиться своими переживаниями?
— Забей, — как-то слишком резко ответил Джордж, затем, словно извиняясь, оставил несколько поцелуев на её груди. — Это неважно. Что за книгу ты читала?
— Не перескакивай с темы, — Деметра вспыхнула, сильно нахмурив брови. — Это важно. Что ты хотел сказать про свою маму?
— Ты не обязана выслушивать мои заскоки, Дем.
— Ты же мои выслушиваешь.
— У тебя они хотя бы оправданы, — раздраженно бросил Джордж, подняв голову с её груди. Деметра фыркнула, скрестив руки.
— Ты хочешь поругаться из-за этого? — она вскинула брови, приняв сидячее положение.
— Нет, просто… — Джордж стиснул зубы, пытаясь придумать более значимую для неё отговорку. И чего она так прицепилась со своими вопросами? — Просто это всё херня, понимаешь? Я просто жалуюсь на свою жизнь, как чмо, которое не способно взять себя в руки. Тем более, перед девушкой. Я не хочу, чтобы ты подумала, что я нытик и тряпка, ясно?
Деметра широко распахнула глаза, снова понимая, насколько её суждения насчет Джорджа были ошибочны. Уизли стыдливо отвёл взгляд, словно она поймала его за чем-то непристойным. Он присел на колени, поправляя спавшие серые штаны.
— Джордж, — Деметра мягко коснулась его руки, — я не понимаю, почему ты так не хочешь делиться со мной всем, что тревожит тебя, но мне хотелось, чтобы ты был со мной откровенным, понимаешь? Мне важно знать, что происходит у тебя в голове, мне важен… ты.
Джордж тяжело вздохнул, задумчиво кусая губы. С одной стороны, он понимал, что это не совсем правильно — строить из себя образ того, кем он не является на самом деле, но с другой ему было словно… стыдно говорить о подобном с Деметрой. Её унижали и истязали годами, а что же у него? Мама не похвалила их с Фредом? Сломала их игрушки? Не поддержала провальную для финансового состояния их семьи идею создания собственного бизнеса? Что за бред.
— Деметра, — тихо прошептал он и помог ей снова переместиться в лежачее положение. Он уткнулся носом в её шею, вдыхая приятный аромат розового сада и оставил несколько влажных поцелуев, вызывая мурашки. Деметра нежно гладила его по волосам, ожидая от него ответа.
Джордж не торопился. Он не знал, сколько он провёл времени, беспорядочно оставляя поцелуи на её коже, пока Деметра очаровательно вздрагивала, вздыхала, а иногда позволяла себе издавать тихие стоны. Двумя пальцами он отодвинул милое кружево и вобрал в рот сосок, заставив Деметру выгнуться в пояснице.
— Ты опять…
— Я помню, — хрипло пробормотал он, встретившись с ней взглядом. Джордж помолчал ещё пару минут, пытаясь собраться с мыслями. Он раньше никогда ни с кем не говорил об этом, кроме Фреда, поэтому было сложно банально… начать?
Уизли снова положил голову на её грудь. Её сердце приятно билось возле его уха, и он неосознанно улыбнулся.
— Мы с Фредом всегда были… Заводилами в семье, понимаешь? Вечно всё взрывали, устраивали розыгрыши, были такими… своего рода забияками. Именно так у нас и получалось привлекать к себе внимание. Понимаешь, почти все наши братья хоть как-то да отличились в школе. Билл был старостой, лучшим учеником, который сдал СОВ на все 12 баллов. Перси — тоже. Чарли стал капитаном команды, а когда и малыш Ронни получил свой значок — меня охватила такая обида и ярость, и я… словно не контролировал себя. Мне до сих пор стыдно за то, что я тогда наговорил ему, но мне было до слёз обидно за нас с Фредом. Я помню, как мы с ним тогда полночи болтали о том, как мама обрадуется, когда узнает, что мы открыли свой успешный магазин, как она будет нами гордиться, однако… по факту, ничего, кроме «У вас замечательно идёт торговля!» мы не получили. Одно разочарование, можно сказать, — Джордж горько фыркнул и потёрся носом о шелковую ткань, которая пропиталась запахом девушки.
— Ты же сказал, что она не умеет принимать свои ошибки, — мягко заметила Деметра, поглаживая его затылок. — Возможно, ей просто было стыдно перед вами, и она не знала, как правильнее отреагировать?
— Возможно, — Джордж усмехнулся, — просто… наверное, мы слишком сильно завысили свои ожидания.
— Скорее всего, — Деметра пригладила его отросшую челку, — если хочешь знать моё мнение — мне кажется, что вы превзошли всех братьев.
— Да ладно, — саркастично пробурчал Джордж, довольно улыбаясь от её ласк, — твоя лесть слишком очевидна.
— Да ну, — Деметра заправила огненную прядь волос за его ухо. — Кто-то из твоих братьев ежедневно экспериментировал, включая в работу невероятные знания в Заклинаниях и Трансфигурации? Кто-то создал с десяток уникальных товаров, которых нет ни в одном другом магазине? Кто-то из них так же хорош в торговле и в ведении бизнеса, как вы? Я считаю, что это гораздо круче двенадцати баллов по СОВ и значка капитана команды по квиддичу. Вы самые неординарные личности из всех людей, которых я знаю. А ты, Джордж, к тому же более красивый, и твой эмоциональный интеллект нельзя сравнить с крышкой из-под унитаза, — игриво подметила она в конце и поцеловала его в макушку.
— Я уже говорил, что люблю тебя? — тихо прошептал он, смущённо улыбаясь.
***
— Кузина, ты долго будешь возиться с этим кустом? Там почти ничего не осталось, а у нас всё ещё неполное ведро, — выкрикнул Ник, который по большей части дурачился, а не собирал ягоды. Было бы гораздо проще, если бы она воспользовалась простым акцио для сбора плодов, однако Ник буквально заставил её оставить свою палочку дома. Ему хотелось, чтобы они собирали ягоду наравне, ведь у него пока что не было палочки, и она была даже не против, если бы не парочка нюансов.
Деметра отмахивались от насекомых так отчаянно, словно на неё наложили заклинание Калворио. А Ника, казалось, совершенно ничего не смущало: он ел ягоды прямо с кустов, даже не думая о том, что на сладких плодах могут быть мелкие жучки. Спина жутко болела от нахождения в одном положении довольно продолжительное время.
— Ник, я же говорила тебе не называть меня кузиной, — она вытерла пот с лица тыльной стороной ладони.
— Ладно, — он пожал плечами, затем нетерпеливо добавил: — Блин, Деметра, мы сейчас из-за тебя не сможем найти и поймать фей, давай пойдём быстрее!
Деметра окинула кузена скептическим взглядом.
— Я думала, что мы собираем ягоды.
— Ну, это второстепенное, — мальчик отмахнулся от надоедливой мухи. — Давай сначала соберем ягоды, и потом я тебе покажу!
— Если бы у меня была палочка, мы бы в одну секунду управились, — поддразнила она, ухмыльнувшись. Николас закатил глаза.
Мальчик присел к ней ближе и начал неаккуратно собирать плоды, бросая чаще всего мимо ведра. Терпения ему явно не хватало.
— Давай ты будешь аккуратнее, ладно? Если будешь так собирать ягоды, то мы до ночи будем тут сидеть.
Когда ведро наполнились ярко-розовой малиной, сверкающей в лучах солнца, Деметра устало вздохнула. Николас взволнованно взял её за руку и отвёл куда-то вглубь леса, возбужденно тараторя что-то про фей. Конец лета явно отразился на природе: хоть и лес в основном шумел своей яркой, насыщенной зеленью, её взгляд часто натыкался на уже пожелтевшие листья.
— Ну вот! — расстроенно вскрикнул он, обиженно надув губы. Деметра вопросительно вскинула брови, вглядываясь в непроходимый бурелом. Никаких фей, о которых Ник трезвонил с самого утра, там не было и в помине. — Мы опоздали!
— Хочешь сказать, что в какой-то промежуток времени там неожиданно образуется царство фей, которое потом исчезает? — с безобидной издевкой спросила Деметра, взъерошив его кудрявые волосы. Раньше она никогда не общалась с такими маленькими детьми и, признаться честно, ей это было в новинку. Она, будучи ребенком, особо никогда и не фантазировала, не искала фей, не гуляла по лесу. По-хорошему, её выпускали из дома лишь под строгим присмотром домового эльфа Бинни.
— Да! И я даже чуть было не поймал одну, — он фыркнул и развернулся к ней всем корпусом, вглядываясь в её лицо своими большими карими глазами. Затем Ник вздохнул и присел на корточки, обняв самого себя.
— Ужасно скучно! Другие волшебники прячутся, мы прячемся, даже феи, вон, спрятались. Почему всё так?! — он всхлипнул, вытирая кулаком внезапно появившиеся слёзы.
— Вы прячетесь? Что ты имеешь в виду? — Деметра присела, чтобы быть с ним одного роста и осторожно коснулась его руки.
— Родители хотят переехать, — буркнул Ник, надув губы. — Сейчас мы живем в одном районе с маглами, но это ненадолго. Папа считает, что из-за его чистоты крови и работы нас могут найти пожиратели и убить.
— Ого, — ответила Деметра, не зная, какие слова лучше подобрать. Она в последнее время редко виделась как с Самантой, так и с Бенджамином, поэтому большую часть времени проводила либо с Ником, либо с бабушкой и дедушкой. О таких подробностях жизни мужа своей тёти она явно не знала.
— А у меня там друзья, понимаешь? Если мы переедем, то наверняка в какое-то тайное место, о котором никто не знает. После проявления моих магических способностей мама и так ограничила моё общение с Сэмом и Лори, а теперь я буду совсем один! — он снова всхлипнул, и Деметра неловко расставила руки для объятий. Николас ловко юркнул в них.
— Там ещё и не будет электричества, а значит и телевизор я смотреть не смогу! — почти навзрыд сказал он, и Деметра кивнула, удивляясь такой резкой смене настроения ребенка. — А как я тогда узнаю, чем закончатся «Черепашки-ниндзя? Что я буду там делать? Я же умру от скуки!
Его нижняя губа задрожала, и он начал вытирать слёзы маленькими кулачками, размазывая их по лицу.
— Эта война мне уже всю жизнь сломала, — он всхлипнул. — А эти Пожиратели Смерти, — его лицо исказилось от гримасы. — Я их… я их всех убью! Не хочу, чтобы они добрались до моего папы. Я их…
Деметра кое-как подавила в себе улыбку, кивая.
— Обязательно.
***
На днях Деметре пришло письмо от Дамблдора, где он указал адрес, к которому она должна была трансгрессировать двадцать пятого августа. Это было воскресенье, поэтому у неё и близнецов был законный выходной. Она не знала, как лучше солгать, чтобы отлучиться на собрание Ордена, однако, к счастью, у Фреда и Джорджа, как оказалось позднее, в этот же день состоялась какая-то чересчур важная деловая встреча по-поводу закупки нового сырья. Ей даже не пришлось ничего придумывать.
Погода оставляла желать лучшего. Тёмные тучи сгущались, зловеще нависая над вечерним Лондоном, воздух нёс в себе душные нотки минувшего жаркого дня и промышленного комплекса, расположенного неподалеку от Площади Гриммо, где и должна была располагаться штаб-квартира Ордена.
Деметра несколько раз проверила, в правильное ли место она трансгрессировала, с каждым разом всё больше сомневаясь в своём зрении и способности мыслить. Вот высокий жилой дом под номером 11, вот другой, под номером 13, а где располагался двенадцатый, она не имела никакого представления. Дамблдор написал, что ей нужно было проговорить адрес про себя, что она и сделала, однако абсолютно ничего не происходило.
Девушка раздраженно топнула ногой. Из окна дома под номером 11 ревела агрессивная музыка, которая только действовала ей на нервы. Самым отвратительным было то, что ей банально было некого спросить, в правильное ли место она попала, ведь её в таком случае наверняка посчитают сумасшедшей.
Деметра прошлась вдоль короткой аллеи, находящейся неподалеку от площади и уселась на одинокую скамейку. В такую погоду маглов вокруг было не так много, а если они и проходили мимо, то даже не удосуживали её взглядом. Каждый был занят собой.
Девушка вздохнула. А ведь она даже не умеет отправлять говорящие патронусы, один из которых послала ей Теодора. Так было бы гораздо удобнее связаться хоть с кем-то!
Она одиноко раскачивалась взад-вперед, закусывая шоколадной лягушкой и мысленно проклиная Дамблдора за неверную наводку, пока её внимание не привлекла огромная черная собака на другом конце аллеи, которая по виду изначально напомнила ей дворняжку. Приглядевшись, Деметра отметила, что это всё-таки был волкодав, только уж очень неухоженный.
Волкодав решительно вышагивал в её сторону, и когда он оказался совсем рядом, Деметра уже успела доесть свою лягушку.
Её внутренности в напряжении сжались, заранее ожидая угрозу от животного. Пёс был настолько огромным, что Деметре, признаться честно, стало не на шутку дурно. Если бы она встала рядом с ним, то его рост наверняка доходил бы до середины её бедра, а учитывая то, что Деметра была довольно высокой, это впечатляло и устрашало одновременно.
Пёс уставился на неё внимательным, резким, разрезающим пространство взглядом. Она впервые видела у собаки такие блеклые, водянистые глаза, напоминающие по цвету молнию, окрашивающую тёмное небо во время грозы. Девушка отсела от него, стараясь не совершать резких движений. Он ведь наверняка не был домашним.
Волкодав что-то проурчал и сделал несколько шагов в её сторону, заинтересованно ткнувшись влажным носом в её сумку, а затем снова установил с ней зрительный контакт.
— Не смотри на меня так, — с опаской сказала Деметра, настороженно вглядываясь в серые глаза огромного пса. Тот склонил голову на бок, заинтересованно посматривая на неё. Девушка неловко поджала губы, понимая, насколько странно выглядит со стороны. — Вот же… Ещё не хватало разговаривать с животными.
Пёс фыркнул, и на мгновение ей показалось, что он усмехнулся, почти как человек. И его глаза… такие пронзительные, умные. Глубокие.
Она вздохнула, раздражаясь от собственной глупости. Если бы это и был анимаг, то для чего именно он подошел к ней? Скорее всего, её воображение просто захотело сыграть с ней идиотскую шутку. Ей, по крайней мере, хотелось так думать.
Деметра оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подглядывает за ней, затем, отодвинувшись ещё на пару дюймов, произнесла:
— Я не люблю собак, понятно? Попроси еду у кого-нибудь ещё.
Пёс что-то обиженно уркнул себе под нос и нерешительно потоптался на месте, словно он тщательно что-то обдумывал.
Вокруг них неожиданно потемнело. Где-то вдали раздался громкий небесный рокот, запах озона насыщенно наполнил лёгкие. Казалось, будто на мгновение жизнь вокруг замерла. Сердце Деметры пропустило удар — и крупные капли шумного ливня обрушились на неё и пса, заставив вздрогнуть от липкой прохлады.
— Вот же…
В этот момент пёс запрыгнул на лавку рядом с ней и, снова что-то пробурчав, начал постепенно принимать человеческий облик.
