К внезапной тишине

      Сумерки плавно окутали лес, и чернильное небо плотно растянулось по небосводу.       Стадион, освещенный фонарями и множеством мелких факелов, возвышался на огромной пожухлой поляне. Трибуны, ломившиеся от количества волшебников, пытающихся пробраться к своему месту, были надежно зарыты глубоко в землю.       Здесь проходили самые ожесточенные отборы в команды, здесь британские, шотландские и ирландские игроки состязались между собой за право участвовать в международных соревнованиях. Разыгравшийся вечерний ветер яростно портил женские прически, и Деметра на пару с Сириусом каждый раз раздраженно убирала прилипающие к лицу волосы, пока пробиралась к нужной ложе.       Каледонские, ярко-розовые пикси, развлекались, отбирая у волшебников и ведьм остроконечные шляпы и спикируя их между собой так, словно они играли в мячи. Табло, на котором во время игры выставлялся счёт, буквально разрывалось от быстро сменяющейся рекламы Чистомёта, новых духов от известного парфюмера Гайревича, а также, с перерывами, проскакивали сообщения из Министерства о безопасности ввиду развивающейся ситуации. На другом, более маленьком табло, отсчитывалось время до начала матча.       Многие волшебники были одеты в чарооталкивающие мантии близнецов и, по всей видимости, это давало им тёплое ощущение собственной безопасности.       Возможно, подумала Деметра, здесь действительно могло быть безопасно. Большую часть пожирателей люди знали в лицо и всех, без исключения, проверяли на наличие метки. Авроры стояли на каждом шагу, не пропуская никого подозрительного, а также здесь дежурила часть целителей из Мунго. Две-три штуки, как сказала Саманта.       — Прошу прощения, — вежливо пробормотала она, случайно задев какую-то девушку своей тяжелой сумкой. Они наконец добрались до своей ложи, и Саманта заняла им места. Осталось только расположиться.       — Стой! — девушка схватила её за мантию, и Деметра от неожиданности случайно зарядила ей локтем в лицо. Брюнетка, чье лицо она не успела разглядеть, взвыла и закрылась ладошками.       — Простите, ради Мерлина! — Деметра смущенно наклонилась, осторожно взяв девушку за запястья.       — Вот ты, Дормер, сучка. Даже не узнала, — проворчал уже знакомый ей недовольный голос, и когда девушка наконец открыла своё лицо, Деметра удивлённо ахнула. На неё смотрела очень красивая девушка азиатской внешности, с мягкими и выразительными чертами лица, с которой она прожила в одной комнате семь лет. Айлин Аоки, её бывшая одноклассница, с которой они часто перебрасывались фразами во время обучения, сидела в тёмно-синей мантии с эмблемой команды «Паддлмир Юнайтед».       Деметра осмотрелась и приметила рядом с ней свободное место. Она ведь могла поговорить с ней до начала матча?       Оставалось всего семь минут.       — Ты как? — тихо сказала Деметра, присаживаясь на свободное место. Айлин шумно вздохнула, поправляя ворот мантии.       — Это ты как поживаешь? Я — нормально, устроилась на работу в министерство, в отдел контроля за магическими популяциями. Там у меня тётя работает, — она немного нервозно поерзала на сидении, посматривая на таймер.       — Я тоже нормально, — сухо ответила Деметра, чувствуя, как между ними выстроилась тонкая стена из неловкости. Или, возможно, так казалось только ей. Она ведь нагло врала Айлин о том, что собирается уехать из страны, дабы та, если что, сообщила об этом Снейпу в качестве свидетельницы. И теперь Деметра здесь, рядом с ней, на матче своей любимой команды по квиддичу.       Может, лучше снова соврать? Сказать, что она специально приехала в Англию ради этого события?       — Нормально устроилась там, в Испании? — Айлин ухмыльнулась, бестактно пригладив растрепанные волосы подруги, — хорошо подтянула свой испанский? Ой, или ты всё-таки решила остановиться во Франции?       — Ну… — Деметра закусила губу. — Да.       Айлин громко рассмеялась, из-за чего на них с недовольным выражением лица обернулось несколько волшебников с переднего ряда.       — Нет, ну надо же! — Аоки широко улыбнулась, взяв Деметру за локоть, из-за чего последняя недовольно нахмурилась. — Хватит уже врать, Деметра. Я понимаю, если бы ты стыдилась рассказывать об этом своей чистокровной фанатичке Бёрк, но я-то точно не буду тебя осуждать. Что за парень?       — Какой парень? — Деметра растерянно сглотнула. Откуда такая информация вообще дошла до неё?       — Ну не притворяйся ты тупой, — Айлин раздраженно закатила глаза, — все в министерстве знают, что дочка Дормера сбежала с маглорожденным возлюбленным, дабы не выходить замуж за Малфоя. Не знаю, правда, откуда эти слухи пошли, но по-твоему виду могу предположить, что это правда.       — Э-э… — Деметра отвела взгляд к таймеру, поддерживать зрительный контакт стало невыносимо неловко.       Она слышала от тех пожирателей о слухах про маглорожденного, но не ожидала, что подобное могло распространиться в масштабах Министерства, где отец сейчас занимает высокопоставленную должность. Интересно, как к этому относится он сам? Или, возможно, это он и распространил эти слухи?       — Ну, скажу по секрету, — Деметра перевела взгляд на Айлин, хитро улыбнувшись. Девушка выжидающе вскинула брови и наклонилась вперед так, чтобы её ухо оказалось как можно ближе к губам Дормер. — Это не маглорожденный.       — Да ну! — Айлин восторженно отпрянула от неё, вытаращив чёрные глаза.       — Да, — Деметра кивнула в подтверждение своих слов и поправила лезущие в рот волосы, — помнишь Константина Раду, с которым я танцевала на Святочном балу? Это ведь он помог мне сбежать из Англии.       — Значит, у вас всё-таки дошло до поцелуев, да? — пламенно подхватила Айлин, хитро ухмыльнувшись. — Какая же ты лгунья всё-таки.       Деметра основательно проигнорировала её слова.       — Ну а сейчас я вернулась, нужно… кхм… закончить несколько дел. Затем он снова отвезет меня к себе, — таинственно закончила она с натянутой улыбкой на губах. Деметре не нравилось врать так явно, однако она не могла допустить того, чтобы слухи о маглорожденном перешли в что-то, что могло бы навредить ей и её семье. Раньше она бы подумала и про Джорджа, но после всего того, что случилось… К дьяволу. Пусть он сам со всем разбирается, защищать его она явно не станет.       — Ну, и как он? — Айлин заинтересованно распахнула глаза, внимая слова Деметры с открытым ртом.       — А-а, ну… очень хорош! — быстро протатораторила Деметра и перевела взгляд на таймер. Оставалось ещё три с половиной минуты. — Ой, кажется, скоро всё начнется! Мне пора, Айлин, ещё увидимся, — она быстро подскочила и, приподняв путающийся в ногах подол мантии, кое-как докарабкалась до сиденья, которое было любезно занято для неё Сириусом.       Люди стискивали её своими коленками, недовольно хмурясь, когда она случайно задевала их огромной сумкой. Ей с каждой секундой становилось так душно и неуютно, почти как на Турнире трёх волшебников. Хотелось поглотить как можно больше воздуха, оказаться в месте, где нет такого огромного скопления людей. Тревога постепенно распространялась по всему телу, и когда она уже добралась до своего сиденья, её немного потряхивало.       — Я уже хотел идти тебя искать, — Сириус убрал с места свою куртку, лениво накидывая её себе на плечи.       — Я заболталась, — поспешно ответила Деметра, приводя себя в порядок.       Внезапно всё стихло, и по всему стадиону пронесся мужской звонкий голос, пронзающий до костей мощностью своего звучания.       — Дорогие Леди и Джентльмены, добро пожаловать! Добро пожаловать на финальное состязание между двумя командами, показавшими лучшие результаты в последней игре, и выбившиеся в первые строчки рейтинга по всей стране!       Стадион взорвался аплодисментами и восторженным гулом. Довольно странно было различать фанатов двух команд: одни были одеты в глубокий синий, в цвет Паддлмир Юнайтед, а другие же ослепляли своими яркими бирюзовыми одеяниями, поддерживая Сканторпских стрел. С гигантского табло исчезла последняя реклама целебного раствора, и зажегся счёт:       ПАДДЛМИР ЮНАЙТЕД — НОЛЬ, СКАНТОРПСКИЕ СТРЕЛЫ — НОЛЬ.       — Готова посмотреть на то, как Стрелы разнесут твой Паддлмир в щепки? — прокричал ей в ухо Блэк. Его слова было очень трудно разобрать из-за поглотившего стадион гула. Выбежали талисманы команд, сначала Паддлмира — у них это были всадники на красивых крылатых конях, которые, взлетев в воздух, изящно размахивали камышами, символом команды.       — Хрень какая-то, — скептически отозвался Сириус, забавляясь от вида разгневанной Деметры.       — Вообще-то, у твоих стрел самый никудышный ловец за последние пять лет, Паддлмир их нагнет, — громко вырвалось у неё из груди, — у них Элтон Барнс…       — Это тот, по которому ты вздыхала, когда мы проходили мимо плакатов с его изображением? — Сириус хитро улыбнулся. — Красавчик, да?       — Нет! — возмущенно вскрикнула она, но затем, поняв, что это было слишком громко даже для стадиона, стушевалась. — Вообще-то, да, но я восхищаюсь именно его спортивным талантом.       — Ну-ну, — Сириус щелкнул её по носу. Деметра обиженно отвернулась.       В этот момент на стадион выбежало несколько кентавров, натянувших на тетиву самые настоящие огненные стрелы. Они угрожающе прицелились в талисман Паддлмира, заставив болельщиков в напряжении стиснуть зубы, а затем, сменив угол прицела, взметнули стрелы в воздух. Они громко взорвались на чёрном небе, превращаясь в тысячи разноцветных огоньков, которые вырисовывались в эмблему команды.       — Ладно, это впечатляет, — угрюмо ответила Деметра, подперев щеку рукой, а Сириус довольно прищурился, сморщив нос.       Джордж тоже любил Сканторпских стрел, несмотря на то, что за Паддлмир сейчас играл его бывший капитан — Оливер Вуд. Деметра, к своему удивлению, разразилась любопытством: за кого он болеет сейчас? Понравилась ли ему идея с огненными стрелами?       Осознание, что она думает о нём в таком виде, больно полоснуло по груди, и она с силой стиснула зубы.       «Он предал тебя, дура», — напомнила она себе, и в этот момент ведущий принялся перечислять игроков Паддлмира, которые с высокой скоростью вылетали из дальнего нижнего входа. Она поспешно достала купленный омниноколь, пытаясь разглядеть лица игроков, и с удивлением отметила, что Вуд очень даже похорошел. Он подкачался, став ещё крупнее, отрастил бороду и волосы.       После яростного перечисления ведущим фамилий и позиций игроков Паддлмира, следом за ними из другого нижнего угла поочередно принялись вылетать игроки Стрел, разодетые в бирюзовые мантии. Поклонники в таких же одеяниях радостно заулюлюкали, хлопая в ладоши.       — А также, встречайте нашего судью — Дирка Рейнольдса!       Лысеющий мужчина средних лет, типичный по внешности ирландец, одетый в блестящую серебряную мантию, вышел на поле, держа в руках новую метлу и довольно объемный ящик из красного дерева. Он открыл его, и в воздух мгновенно взметнулись два бладжера, ярко оранжевый квоффл и маленький снитч, который через пару секунд испарился.       Дирк взвился в воздух вместе с шарами, присвистнув в золотистый свисток. Игра началась.       — Мя-яч забирает Спроус! Кук! Данн! И-и снова Спроус! — быстро тараторил ведущий, не успевая за ходом игры. Деметра яростно вертела омниноколь, то приближая, то удаляя картинку, но в масштабах игры это было слишком неудобно. Охотники молниеносно перебрасывали друг другу мяч, а перед глазами то и дело появлялись надписи с приемами, которые использовали игроки. Как только охотник Стрел подлетел к кольцам, болельщики затаили дыхание. У Вуда от перенапряжения, казалось, вот-вот лопнет вена на шее.       — Давай, ну же! — Сириус разочарованно выругался, когда Оливер мастерски спикировал вниз и вовремя поймал квоффл, не дав охотнику забить.       — И кто там кого надерёт? — высокомерно поинтересовалась Деметра, важно вскинув подбородок.       — Игра только началась! — рявкнул Сириус и вцепился в омниноколь, со всей силы вдавливая его в веки.       Пока Деметра и Сириус язвили друг другу и спорили насчет квиддича, Саманта наблюдала за тем, что происходило на трибунах. Деметра сообщила ей про то, что встретила бывших одноклассников и других членов своего дома, и это знатно напрягло Миссис Харрис. Слизеринцев она терпеть не могла, и знала одно: доверять им было нельзя, поэтому, найдя этих ребят по описанию, с помощью омнинокля, с самого начала матча она внимательно следила за ними.       Сначала они, как и все болельщики, внимательно следили за охотниками в омнинокли, что-то друг другу увлеченно рассказывая. Саманта бы потеряла к ним интерес и вернулась бы к игре, если бы через минуту они, чуть ли не сговорившись, быстро вскочили со своих мест.       Парни, жестоко расталкивая прохожих, спускались вниз, а затем… словно растворились. Саманта нахмурилась и подкрутила омнинокль, но больше не видела никого из них. Разбежались, как тараканы.       И куда смотрят авроры?       — Сириус, — громко сказала Саманта, но Блэк был слишком увлечен разговором с её племянницей, поэтому она раздраженно дернула его за плечо. Он порывисто обернулся, вопросительно выгнув бровь.       — Не забывай, для чего мы здесь, — недовольно подметила она, и ткнула пальцем в место, где в последний раз видела парней. — Те, о которых говорила Деметра, только что вскочили со своих мест и исчезли. Будь на чеку.       Сириус задумчиво нахмурился и, подкрутив омниноколь на ближнее расстояние, принялся с особой внимательностью искать того наглого парня, который пытался увести за собой Деметру. Желудок в напряжении дрогнул, и смутное, такое неприятное предчувствие неприятно сжало внутренности.       — Думаю, пора уходить, — рявкнул Сириус, поспешно убирая увеличитель в карман кожаной куртки.       — Но всё же только началось, — возразила Деметра, с волнением глядя на то, как охотники с чудовищной скоростью двигались по полю. Она словно забыла про задание, понимая, что ничего никому не грозит. Здесь и правда было безопасно, так почему бы ей наконец не расслабиться?       — Не перечь, — Сириус вздохнул и ласково потрепал её по темным волосам, поймав её удивленный взгляд, — если не уйдём сейчас, потом придется собирать тебя по косточкам. Растопчут ведь.       — Что произошло? — растерянно пробормотала Деметра, глядя на то, как Саманта запахивает ворот мантии. До ближайшего выхода к лестнице нужно было протиснуться как минимум сквозь десять человек, а времени, судя по беспокойству на лице тёти и Сириуса, было в обрез.       — Ничего особенного, — уклончиво ответил Сириус, сжав в руках палочку. Некоторые с недовольными лицами оборачивались на издаваемые им шорохи, взглядом показывая ему не дёргаться и быть тише. Впрочем, оборачивались они и тогда, когда Сириус ничего и не говорил. Люди попросту не упускали возможности покоситься на него. Деметре было неприятно от давления, которое он испытывал, находясь на публике. Его же ведь оправдали, почему люди не могут принять это и относиться к нему по-человечески?       Ведущий продолжал яростно выкрикивать имена игроков, не успевая комментировать используемые ими приёмы. Охотники летали над их головами, как мухи, гоняясь за мячом, и тут, совершенно внезапно, поле начала окутывать плотная дымка, постепенно поглощая кентавров и всадников на крылатых конях. Публика восторженно заликовала, предполагая, что это часть программы, и сердце Деметры неприятно ёкнуло. Кажется, она поняла.       — Идём, — шепнул Сириус, крепко схватив её за руку. Саманта уже во всю пробирались к выходу, быстро передвигая своими короткими ногами. С огромной самодельной сумкой на боку она выглядела невероятно комично, но сейчас смеяться Деметре не хотелось.       Сириус сильно стиснул её ладонь, помогая проскользнуть мимо тучного волшебника, который принципиально не захотел сдвигать ноги.       — А как же женщины, дети? Мы разве не должны помочь? — громко выкрикнула Деметра, надеясь, что Сириус смог разобрать её слова. Тот отрицательно покачал головой, кивнув на поле.       Дымка растянулась почти по всему нижнему периметру, и постепенно перемещалась наверх, словно планируя поглотить игроков. Если сначала болельщики улюлюкали, то сейчас стадион взорвался всеобщим негодованием: это искажало обзор на игру, да и комментатор уж слишком сильно растерялся, и совсем не мог работать в таких условиях. Несколько авроров, быстро сориентировавшись, покинули свои посты, и, перепрыгнув через огораживающий парапет, окунулись в темноту.       Охотники нервно переглянулись, застыв в воздухе с мячом в руках.       — Леди и джентльмены, мы вынуждены устроить тайм-аут, у нас произошли некоторые… кхм… технические неполадки! После небольшого перерыва мы вновь вернёмся в строй, а пока, спешу напомнить счёт! Паддлмир Юнайтед — тридцать, Сканторпские Стрелы — двадцать. — Голос ведущего обезнадеживающе дрожал.       — Я обязательно всем помогу, когда выведу вас с тётей в безопасное место, — мягко сказал Сириус, утягивая недовольную Деметру к полураспахнутой двери высокой башни, ведущей вниз. — Ваша основаная задача — помогать пострадавшим, а не оказаться в их числе. Тогда никакого толку в вашем присутствии здесь не будет.       — А нельзя… — Деметра поспешно обернулась, почти оказавшись у двери. Люди, последовав их примеру, начали вскакивать с мест и выдавливать друг друга с прохода, слепо следуя стадному инстинкту. Ожидание наихудшего затянулось, постепенно паника начала распространяться по всему стадиону.       Деметра вздрогнула, когда Сириус резко дернул её, утягивая на лестничную площадку. Газовые рожки дрожали, зловеще потрескивая в узком полутемном помещении. Сириус быстро бежал по лестнице вниз, а Деметра кое-как успевала за ним, чувствуя, как ноги соскальзывают со ступенек. Спуск был очень резким и крутым, явно не рассчитанным на то, чтобы по нему быстро спускалась одновременно целая толпа. Сердце гулко билось в груди, словно отсчитывая секунды.       Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.       Что-то наверху громко колыхнуло, ударной волной откинув Деметру и Сириуса к стене. Стены задрожали, страшно вибрируя, почти как при землетрясении, сооружение медленно начало рассыпаться, по кусочкам, как песчаный домик. Боль остро пронзила нос, в рот хлынуло что-то солёное, металлическое. Глаза рефлекторно застелило тонкой пеленой из слёз, неприятный хруст, когда она поморщилась, отразился резкой болью во всем лице, пульсирующе отдавая в виски. Деметра сжалась калачиком, быстро промаргиваясь.       — Блять, Демедра, — прохрипел Сириус, которому, по всей видимости, досталось ещё больше. Она не смогла сфокусировать на нём взгляд, его лицо выглядело как расплывчатое кровавое пятно. Лестницу угрожающе трясло, поэтому их колошматило из стороны в сторону, удобнее было принять защитную позу и не двигаться.       — Пошли, — Сириус, стиснув зубы, поднялся на колени, и тут же, из-за новой ударной волны, упал, больно ударившись о ступеньки. Что-то неприятно хрустнуло. Сверху доносились душераздирающие крики, которые больно царапали сердце. Деметре стало так страшно, что хотелось поскорее где-нибудь спрятаться, убежать отсюда. А куда.?       — Дуждо помодь, — гнусаво и требовательно сказал Сириус, выплюнув сгусток крови, — дабай же, не друсь!       Деметра кивнула и, цепляясь пальцами за штанину Сириуса, кое-как встала на ноги. На несколько секунд ударные толчки прекратились, поэтому они, кое-как ориентируясь в пространстве, пересекли лестничный пролет, и как только они оказались у выхода, сооружение загрохотало и начало трескаться, рассыпаясь по огромным кускам. Деметра взвизгнула и рванула к выходу. Через две секунды на то место, где она только что стояла, приземлился огромный каменный булыжник, отломившийся от стены. Они вдвоем резко распахнули двери, и холодной осенний воздух мгновенно ударил их по лицу, заставляя отрезветь.       — Мододикл, — рявкнул Сириус, беря Деметру в охапку и утягивая куда-то в сторону. Стадион вспыхнул яркими лучами заклинаний, и громкий, раскатистый, похожий на рычание голос прошёлся по всему лесу.       — СМЕРТЬ ВСЕМ НЕЧИСТЫМ, СМЕРТЬ ГРЯЗНОКРОВКАМ! ДА ВОСТОРЖЕСТВУЕТ ЧИСТАЯ КРОВЬ!       К Деметре постепенно начало возвращаться зрение, и теперь она могла слабо отличать силуэты. Вот они бегут, глотая прожженный воздух, через весь палаточный лагерь и заброшенные ларьки к высокому дереву, вот Деметра оступается, больно подворачивая лодыжку и, тихо поскуливая, продолжает бежать, стараясь сильно не наступать на ушибленную ногу. В густых зарослях их уже ожидает извивавшаяся от нервов Саманта, которая судорожно поглядывала на стадион.       — Мерлин, что с вами! — испуганно вскрикнула она, подбегая к Сириусу и осматривая его лицо.       — Пусдеки, — мрачно пробормотал Сириус, вручая Деметру в руки целительницы и бросая ей ключи от байка. — Одбедешь сама?       — Сначала помогу тебе, — упрямо проворчала миссис Шафик, доставая из кармана мантии палочку. Сириус отрицательно покачал головой и уже собирался уходить, но Саманта силой удержала его. — Ты больной, Блэк? Как с таким лицом собрался сражаться? У тебя же глаза все заплыли, и кровь хлыщет, как из фонтана. Прирежут моментально ведь.       Она какое-то время колдовала над его лицом, и Сириус с каждой секундой всё сильнее нервничал.       — Я бойду, — громко сказал он, когда Саманта хотела сделать что-то ещё. Она раздраженно фыркнула и махнула рукой.       — Ладно, иди! Не теряй времени! — Сириус в этот же момент ретировался, мужественно направляясь в самую гущу событий. Женщина кинула взгляд на Деметру и громко вздохнула, увидев, в каком состоянии она находилась. — Садись давай, с воздуха легче посмотреть, где удобнее разбить лагерь. Я видела, тут…       — Так-так, — раздался насмешливый мужской голос из-за кустов, и Саманта мгновенно выхватила палочку, испуганно озираясь по сторонам. Деметра вздрогнула, натянув на себя капюшон. Хоть бы никто не узнал. — Саманта Шафик? — голос подкрался ближе, опасно повисая в воздухе.       — Я Харрис, — злобно ответила она, сжимая палочку в руке. Деметра замерла, молясь Мерлину, чтобы её не заметили. Если узнает отец, бабушке, дедушке, тёте и Бенджамину не жить, — кто ты? — рявкнула тётя. — Выходи, если не струсил. Я несколько лет училась вскрывать людей, я и тебя на мелкие кусочки расчленю, тварь.       — К тебе у меня нет никаких претензий, Саманта, ты ведь чистокровная, из хорошей семьи. Только вот поступила глупо, выйдя замуж за грязнокровку. Наказать бы тебя хорошенько за это… — мужчина рассмеялся, и его голос расплылся в воздухе, словно был иллюзией. Тётя принялась без разбору палить заклинаниями в кусты, но каждый раз промазывала, пока её не схватили сзади, потащив на себя.       Деметра выхватила палочку, чувствуя, как паника быстро охватывает её, мечется по всему телу, вызывая непроизвольную дрожь в руках. Адреналин быстро распространился по сосудам, Деметра, прицелившись, бездумно пальнула «Остолбеней» в пожирателя, и наглухо упавшее тело свидетельствовало об успехе.       — Ох… Мерлин… — сердце радостно задрожало в груди. О, чудо, у неё получилось! Она не промазала!       — Садись, — рявкнула Саманта, быстро взобравшись на байк. Деметра, прошипев от боли в лодыжке, кое-как вскарабкалась на высокое сиденье, крепко обнимая тётю за талию.       Миссис Харрис вставила ключи, крутанула ручку, и мотоцикл, развернувшись, на бешенной скорости въехал на поляну, направляясь прямиком к стадиону. Деметра зажмурилась, прижавшись к хрупкому плечу тёти. Ветер колыхал их мантии, земля жутко дрожала, а стадион тем временем вновь взорвался, бабахнув так, что содрогнулась земля, и на землю в фонтане грязи и человеческих останков полетели горячие обломки.       Саманта потянула какой-то рычажок, ударила по нескольким кнопкам, и мотоцикл с оглушающим звуком взметнулся в воздух. Деметра с ужасом чувствовала, как они постепенно отдаляются от земли, а разбушевавшийся ветер яростно набросился на неё, словно пытался сдёрнуть с сиденья и сбросить на землю.       Деметра не помнила, как они приземлились, в голове было пусто, и уши поглотил неприятный писк. Место, которое выбрала Саманта для разбивки медицинского лагеря, было не совсем безопасным, но очень удобным, многие раненые могли без проблем добраться до этого места. Это была небольшая полянка, усыпанная хрупкими листьями, и окруженная кустарниками, спрятавшими их от лишних глаз. Тётя припарковала мотоцикл Сириуса у толстого дуба, и принялась доставать из своей огромной сумки плед, несколько непонятных трубок, магловские шприцы, которые с недавних пор начали применяться и в магической медицине, и быстро нацепила на себя какой-то непонятный жёлтый костюм. Деметра в это время сидела на пеньке, растирая ушибленную ногу. Кровь из носа уже почти не подтекала, ей удалось её наконец-таки остановить, однако в лодыжку отдавало острой, пульсирующей болью.       Деметра уже успела написать письмо в министерство, перехватив какую-то сову. С помощью заклинания, которое они с Мортой вычитали ещё на четвертом курсе, она подделала свой почерк, так как понимала, что письмо в любом случае дойдёт до её отца. Помощи ждать, как сказала тётя, не стоило, но осведомить Министерство было необходимо.       Через некоторое время подтянулись первые раненые, выбравшиеся из всего этого ужаса. Люди рыдали, кричали, и Деметра без разбору по приказу Саманты насильно вливала им успокоительное зелье. Так было гораздо проще работать.       Тётя Саманта мужественно вправляла кости обратно в суставы, зашивала разрезанные раны, останавливала кровь, а Деметра под её присмотром держала палочку с включенным Люмосом, и подавала нужные зелья, иногда, особо буйных, придерживала за плечи и старалась успокаивать. Получалось у неё это, конечно, отвратительно, но она хотя бы пыталась. Её трясло, лихорадило сильнее, чем от любой болезни, но она мужественно продолжала оставаться рядом с тётей, наблюдая за страданиями всех этих людей, за разрезанными животами с выпадающими органами, за торчащими из кожи костями. Хотелось реветь в голос, скрыться, убежать отсюда как можно подальше. Иногда Деметра скрывалась за ближайшим деревом и захлебывалась в слезах, мысленно умоляя прекратить всё это. Хотелось домой, забраться в теплую ванную и сидеть там до тех пор, пока с неё не смоется вся кровь. Волосы стояли колтуном, вся одежда, вся кожа, вся она была пропитана кровью насквозь. Руки были по локоть чёрными и ужасно тряслись, когда она пыталась помочь пожилому волшебнику, который опорожнился прямо в штаны. У него выпали кишки, и она с отвращением смотрела на то, как Саманта оказывала ему помощь.       Ужасная вонь впиталась в неё, как в губку: кожа, волосы, одежда пропахли гарью, человеческими биологическими жидкостями и гноем.       Когда поток раненных превысил все возможные границы, Саманта приняла решение разделить обязанности. Деметра взяла на себя раненых в сознании, не пораженных темными заклинаниями и ожогами. Она выполняла простые манипуляции, останавливала кровь, что получалось у неё лучше всего, крайне неаккуратно и неумело зашивала раны и обеззараживала всё с помощью зелий.       Когда с момента происшествия прошло два часа, неожиданно с воздуха посыпалось несколько писем от Министерства, и одно из больницы Святого Мунго. Выехала целая бригада целителей, и трансгрессионный центр уже начал разрабатывать план по ослаблению действия антитрансгрессионных рун.       Деметра буквально валилась от усталости. В какой-то момент она словила себя на том, что довела выполнение всех манипуляций буквально до автоматизма, научившись за это время штопать быстрее и аккуратнее. Виски от столкновения с стеной всё ещё неприятно гудели, напоминая о себе, но она, сосредоточенно высунув язык, старалась упорно игнорировать это, отдавая всю себя людям. За это время они успели подвергнуться трем нападениям, которые, казалось, пытался отразить сам лес. Дьявольские силки засасывали пожирателей в свои сети, с особенной жестокостью сжимая их тела, пикси стаями ожесточенно нападали на них, кусая до крови, другие лесные существа тоже пытались дать отпор врагам, нападая из своих укрытий.       Было не совсем понятно, как сюда могли проникнуть сами пожиратели, если трансгрессия была запрещена, а полеты на метлах жестко пресекались, однако у Деметры уже возникли определенные догадки по-поводу роли своего отца во всём этом ужасе.       Внезапно Саманта испуганно вскрикнула, и Деметра подняла голову. Бенджамин Харрис, доблестный аврор и потрясающий человек, сейчас был похож на окровавленное месиво. Часть его кожи была поражена глубочайшими ожогами, и Деметра даже могла видеть, как тётя тихо плакала, принимаясь обрабатывать раны своего мужа. Они о чём-то разговаривали полушёпотом, и Бен был непривычно разгневанным, несмотря на своё критичное состояние.       Огонь от многочисленных взрывов постепенно начал захватывать всё больше и больше территорий. Через некоторое время он, сжигая на своём пути всё, перебросил свои силы к месту, где они разбили лагерь, поэтому всем пришлось бежать, сломя голову, к туристической тропе. Саманта заставила Бена уехать на мотоцикле Сириуса к безопасному месту, а сама, помогая раненым, пыталась забрать как можно больше медикаментов с собой. Деметра держала в руке зелье и палочку и, схватив за руку какого-то мальчишку лет девяти, которому она недавно прошивала рану, пробивалась сквозь колючий терновник, больно разрезая руки. Она тихо выла от боли и усталости, мальчик горько плакал от страха, и всё это смешалось у неё в голове в общую какофонию из звуков. Шипение огня, плачь ребенка, колючки, впивающиеся в кожу. Домой, как же хотелось домой.       Когда они вдвоем выбрались на безопасную туристическую тропу, их встретили люди в лимонных халатах. Отнекиваясь, Деметра отказалась от медицинской помощи, вручив в руки целителей маленького мальчика. Вдалеке она заметила Саманту, за которой плелись раненые, способные стоять на ногах, а также Бенджамина, которому помогал справиться с ожогами один из целителей.       Спустя двадцать минут по всему Каледонскому лесу раздался громкий мужской голос, повествующий о том, что трансгрессия отныне возможна.

***

      — И г-гд-де он-ни? — Миссис Уизли, осмотрев прибывших с предельной внимательностью, горько рыдала, вытирая слезы зеленым хлопковым платочком. Её фартук был заляпан в какой-то муке. Видимо, она что-то стряпала, дабы занять себя делом, но беспокойство, по всей видимости, взяло над ней верх. Из кухни доносился тихий, приглушенный звук радио, судя по тону голоса ведущего, сообщали какие-то новости. Молли громко сопела, на её покрасневшее и распухшее от слез лицо было больно смотреть. — Гд-де мои м-мальчики? Гд-де А-артур?       — Да всё с ними будет нормально, — сухо ответил Бен, крепко прижимая большую ладонь к неаккуратному кровоточащему разрезу. Миссис Уизли разрыдалась пуще прежнего, с характерным звуком сморкнувшись в платок. — Молли, ты можешь уйти с прохода?       — Ох… конечно, — женщина потеснилась, пропуская непривычно серьезного мракоборца вглубь штаба. Деметра с пустым взглядом уставилась ему вслед, чувствуя, как предельная эмоциональность женщины начинает понемногу давить ей на нервы. В ушах стоит гул, треск деревьев, шипение огня. Всё вокруг так давит, давит, давит.       — Деметра, я с тоб-бой разгов-вариваю, — строго обратилась к ней Миссис Уизли, с силой схватив её за воротник платья. Деметра пришла в себя, глупо уставившись на неё. — Ещё раз: ты т-точно не видела их? М-моих мальчиков? Билла? А Фред-да с Джорджем?       — Нет, не трогайте меня, — Деметра грубо отпихнула от себя женщину, чьи руки моментально испачкались в крови раненых. Молли опешила и широко раскрыла глаза, не зная, что и ответить на такую дерзость. — Мне не до этого было, — холодно ответила она, не понимая, какой Келпи укусил её за ногу, и почему она позволяет себе так разговаривать с ней. Возможно, сказался пережитый стресс и расставание с Джорджем. Она не знала. На секунду ей стало стыдно, и она захотела извиниться перед Миссис Уизли, однако в этот же момент послышался легкий топот, и в проеме показалась белокурая головка.       — Што с тобой такое, Деметэр?! — взвизгнула Флёр, с ужасом рассматривая Деметру, которая выглядела так, словно вернулась с поля боя. Деметра устало коснулась окровавленными руками лица, размазывая по щекам кровь. — Какой кошма’г, што п’гоизошло с тобой? Это кто тебя так?       — Всё нормально, — сухо, немного раздраженно ответила Деметра, медленно продвигаясь по темному коридору штаба Ордена. Флёр неловко поджала губы, молча заваливая Деметру вопросами.       — Пойдем, — наконец решительно сказала Флёр, беря Деметру за руку. Дормер удивлённо вскинула брови: она думала, что такая девушка, как Делакур, довольно брезгливая, и ни за что не стала бы к ней прикасаться в таком состоянии.       Флёр отвела её в старую ванную комнату и принялась набирать в чугунную ванну воду, штудируя неудобные ржавые рычаги, регулирующие температуру воды.       — Как же у вас в Англии всё неудобно, — проворчала Флёр себе под нос, продолжая посылать вопросительные взгляды в сторону Деметры.       — Есть такое, — неловко ответила Деметра, не зная, куда себя деть. Раздеваться при Флёр она бы не стала, да и… у неё нет запасной одежды. Не ходить же ей голой по дому.       — Сейчас я п’гинесу тебе свою пижаму, — любезно сказала Флёр, мило улыбаясь ей. — Я на всякий случай взяла запасную, и не з’гя.       — Спасибо, — тихо сказала Деметра, впервые за долгое время улыбнувшись. Когда Флёр ушла, оставив для неё пижаму, Деметра наконец разделась и окунулась в теплую ванную, блаженно прикрыв глаза.       В голову лезло слишком много мыслей, возникших из-за слов Миссис Уизли о Джордже. Неужели он до сих пор не трансгрессировал?       И жив ли он вообще?