Госпожа луны и солнца

Я все время находилась с мамой. Ну, кроме сна. Она наконец начала обо мне заботиться. Очень приятно, знаете ли. Она часто говорила, что хоть меня с ней отпустили, а я все думала, когда же мы приедем домой. Видимо, она очень меня любит. А ведь через несколько месяцев родится наш пьяница, но она все равно будет любить именно меня и Мехмеда. Спустя пару дней я поняла, что очень сильно скучаю по бабушке. Она не любит мою маму, но любит меня. А ещё я хочу увидеть своих братьев. Сулейман, отец мой, ещё через несколько лет маму в какой-то там охотничий домик отправит. И это будущий муж моей матери. Ну ничего. Зато меня любит, а я люблю его. Все взаимно. Так же приятно осознавать, что Махидевран пусть и не давала Мехмеду подходить близко к Мустафе, но меня всегда пускала, ведь не видела во мне угрозы. В сериале я ее пусть и не любила, но во время смерти самого старшего брата мне ее жалко было. Он ведь ее последней надеждой был! И той, кто отобрала эту надежду, стала девушка, в которую я переродилась. В будущем самая могущественная дочь Султана за всю историю. Я уже в детстве не являюсь кроткой овечкой. Часто не даю Гюльнихаль переодеть меня, когда она хочет. Таким образом я пытаюсь показать, что очень хочу домой. Она это понимает, но поделать ничего не может, к сожалению. Ладно. В будущем мне придется быть милой со своим мужем, чтобы проблем не нажить. Лучше тренироваться с детства. Я сидела с мамой за столом. Мы кушали. Столько всего. Салатик, помидорки, суп. Когда то, что уже находилось на столе было почти съедено, нам подали тарелку с мясом. Судя по всему, перепела. Мне их нельзя пока ещё было, так как зубы не окрепли, так что я ела мягкий салат. Мой взгляд остановился на этих перепелах. Что-то явно не так. Когда на меня сошло обозрение, из моих уст вырвалось первое слово. —Пиздец... — Сказала я под удивлённые взгляды моей мамы и служанок. Благо, они ещё не знают, что значит это слово, и сказала я его почти неразборчиво, так что они скинули все на "показалось" и посмеялись. Но мне было не до смеха. — "Я умерла из-за ебаных перепелов...". «Мы с мамой, папой и четырнадцатилетней сестрой сидели за столом. Мы редко когда собирались вместе, так что все были рады. Перепела закончили жариться, и мама положила их на тарелку, а затем поставила на стол. Четыре грудинки вкуснейших птиц лежали на тарелке, а вокруг разложены огурцы. Если честно, я обожаю перепела. Порой из-за любви к ним я сравнивала себя к Хюррем. Да ещё и есть их в окружении семьи, которой я вижусь редко, спасибо учебе на врача. Ну, сейчас не об этом. Такой счастливый день ничего не испортит. Начиная есть, я брала еду в руки. Мне всегда говорили, что это против манер, но сейчас никто не осмеливался разрушить идиллию замечанием. Засовывая очередной кусочек в рот, я поняла, что он слишком большой. Поняв это, я совершенно случайно сглотнула его. Из моего рта вырвался кашель, которым я пыталась вытащить застрявший кусок. Воздуха катастрофически не хватало, забирая силы на кашель. Мама подскочила, начала стучать меня по спине, но ничего не помогало. Последнее воспоминание — полное отсутствие воздуха в лёгких и закрывающиеся глаза» Унижение. То, что я чувствовала. Умереть вот так глупо! Да ещё и на семейном ужине! Они наверное сейчас стоят на моей могиле и смеются, вспоминая, что я просто подавилась куском перепела... А ведь я не высшее образование шла, у меня был парень, любящая меня большая семья. Надеюсь, они не думают обо мне плохо... Мама заметила мое замешательство при взгляде на тарелку с мясом. Оторвавшись от трапезы, она глянула на меня. Не стала спрашивать, ведь, в конце концов, что я отвечу? Я ещё элементарные слова говорить не могу. Да и мне семь месяцев, даже если бы я могла ответить, вряд ли сформулировала бы полноценное предложение. Так, ладно. Главное, не оплошаться похожим образом в этой жизни. Как я говорила, мне семь месяцев, пора бы забывать про свое прошлое. Прошло пару дней. Я находилась в соседней комнате, но все равно слышала, как мама сказала, что мы поедем на торжество в честь тети Хатидже и Ибрагима Паши. Меня в попыхах собрали, после чего мы сели в карету и поехали. Я находилась у Эсмы на руках. Они не разговаривали, ехали молча, но, вспоминая сериал, они переглядывались и улыбались. Доехали без происшествий. Я спокойно лежала у Эсмы, пока мама разговаривала с Сюмбюлем. Ура, сейчас к семье отправят. Там Мехмед и дети тети Бейхан, Мустафа, как я помню, с мужиками тусит. Ну это понятно, пацану уже около девяти лет, он самостоятельным хочет быть. Я наконец оказалась рядом с братьями и сестрой. Они бегали, а я пыталась ползать, но все равно не успевала за ними. Ну ничего. Зато мы наконец-то дома.