Станешь моей болью..?

Уже неделя прошла с той разлуки. Вова помнил Лёшины руки, помнил те поцелуи под закатом. Его мысли отвлекал Дима, который все время пытался подбодрить брата. Но и это не особо помогало. Они писали друг другу и звонили, но редко, ведь Губанов все же уехал на работу. Он всегда проверял свой телефон на наличие смс. В том то и дело что «проверял» Брат день назад случайно разбил смартфон, тот конечно не ругал его, но сильно расстроился по этому поводу, как они будут общаться с мужчиной? Весь день он ходил разбитый, как и его телефон, вдребезги. Он вытащил симку из телефона и положил ее в тумбу. Мысли терзали, грусть накатывала, а глаза начинали блестеть. Он плачет, пуская эмоции, действительно, ему плохо без мужчины, как бы ему не хотелось этого отрицать, он словно болен. Парень думал, что хорошо переживет это, думал, что это не так будет страшно, а на деле все оказалось сложнее в разы. Было много трудностей, отец снова начинал буянить, но руку слава богу не поднимал на Семенюка-среднего. К друзьям он то и ходил, но те, как то отдалились, сплошной стресс всего лишь за неделю. Неделя в чужом городе — сплошной стресс. Губанов пытался привыкнуть к другому менталитету, к новому, хоть и временному месту жительства, также и к новому кабинету. Всё это новое, он и забыл, каково это выходить из зоны комфорта. Здесь всё совершенно иное, он один в этом городе, но у него иногда и на себя времени то и не было. Лёша по мере возможности пытался отвлекаться на другие вещи — писал Вове, когда у него получалось, даже фотки с местными котами и себя без «башни» отправлял, курить, правда, начал намного чаще и больше. Зато работа приличная, его квалификация возрастает, как и обороты клиники, в которой он работает. Но это всё не то без родного человека рядом. Нервы продолжили клинить и на второй неделе — Вова не отвечал, а Алексей после всего пережитого не волноваться вовсе и не мог, прокручивая всевозможные варианты в мыслях. Ужесточились и клиенты: их травмы, истории, проблемы. Всё это заставляло прыгать выше головы, в то время, когда она была забита своими переживаниями и заботами. Хотелось просто вернуться обратно, делить диван с вовой напополам, переплетаясь всеми конечностями, слышать мурчание любимой кошки. Хотелось домой. Вова, как и обещал, ходил к Бубе чуть ли не каждый день засиживаясь до поздна, он выходил на балкон, садился на диван вспоминая мужчину. Всё напоминало о нем, Буба вечно ластилась, а потом искала своего хозяина, она мяукала заходя в разные комнаты, парню лишь оставалось сочувственно пожимать плечами и он понимал ее, он очень скучал по Губанову. Сердце разрывалось, когда он видел, как кошка ведёт себя без хозяина, наверное Вова был похож на нее, он тоже плакал, как и она. Тоже искал, но понимал, что его нету рядышком сейчас. Ему просто хотелось сейчас к родному человеку, просто хотелось прижаться к нему всем телом, чувствовать это тепло исходящее от мужчины, прикосновения, поцелуи, да даже просто побыть рядом. Он как наркоман без дозы, а Лёша его наркотик, что притягивает и заманивает, в итоге начинается ломка, без него. Странная ассоциация, но, что поделать? Именно так и ощущается. Братишкин гладил кошку, затем тоже как и она вставал, ходил по комнатам, выходил на балкончик, он тоже начал курить от нервов. Такие же сигареты, как и у Алексея, они заставляли плыть по воспоминаниям. Воспоминания грели, но так же и делали больно. Вова садится на диванчик и смотрит вдаль, ощущая себя неуютно без него. В новой квартире было слишком пусто и… безжизненно. Хоть ему и выделили «дом» в центре города, в хорошей новостройке, но ему даже в таких условиях не нравится, ведь не ощущается приятного чувство дома, когда возвращаешься после тяжёлого рабочего дня. Губанов не может привыкнуть даже после полумесяца на новом месте, старается проводить больше времени вне самых разных помещений, чтобы психологически не давить на себя, ведь всё вокруг начинает напоминать о родном. Лёша устаёт в несколько раз больше, почти не спит, уделяя все силы и ресурсы своим клиентам, не перестаёт пытаться связаться с Володей, но ответа не получает, что заставляет волноваться всё больше и больше. Он очень-очень надеется, что с парнем всё в порядке. Скучает неимоверно, была бы возможность — давно взял бы обратный билет и поспешил домой, где его хотя бы ждут… и любят просто за то, что он есть. Где от него ничего не требуется, лишь бы просто присутствовать рядом со своими близкими, ведь невыносимо быть постоянно наедине с собой. Вот уж остаётся неделя до воссоединения, Вова радуется этой новости, радуется, что скоро он увидится с Губановым, что они снова будут вместе. Мысли неимоверно поглащают, наедине с собой ты разговариваешь сам с собой практически. Он даже не знает как дела у психолога из-за разбитого телефона, Дима конечно постарался разъебашить его. Но что поделать, это же ребенок и он явно не нарочно это сделал. Отец внезапно начал давить вопросами о девушки, затем мать подцепилась. А Вове только инадо, упоминание о своей паре, но кажется, что родители не особо были в курсе, вернее вообще не были «в ресурсе» из отношений с Алексеем, а это и даже не нужно, как будто они поблагословят и отправят восвояси, так дело то и не пойдет нихера. Однако Братишкин представлял лицо отца и горько посмеивался. Губы горели когда тот вспоминал о поцелуях, а внутри тела что-то разливалась теплом, но ощущался недостаток, ощущалась пустота, что так недавно засела внутри. А ведь эту пустоту заполняет мужчина. Его трепетные касания, невесомыe поцелуи и даже сигареты, грели душу своими воспоминаниями. Братишкин тосковал безумно. Желал увидеть его, раствориться в объятиях.поцеловать его, он очень сильно хотел снова прикоснуться к его губам, снова вдыхать его запах. На последней неделе командировки Лёша начал отсчитывать дни до своего приезда, по ощущениям осталось совсем немного перетерпеть, и вот он уже дома. На деле работа поглощала его полностью — люди приходят и уходят бесследно, делятся своими проблемами, ища помощь и решения в нем. Губанов замечает, что становится более эмоциональным, это ему вообще не присуще. Реагирует на все намного резче, ему бы самому обратиться за помощью, но в его случае поспособствует только время. Последний день проходит более легко чем остальные. Лёша закрывает ведомость, собирает вещи, буквально последние часы проводит у чемодана, смотря на электронный билет. Ему не верится, что уже через пару часов он наконец-таки будет дома. Губанов не знает увидит ли Вовчика по приезде, но ему безумно хочется увидеть родное личико, потеряться в желанных объятиях, уткнуться в его плечо. Губанов не думал, что будет так тяжело, ведь он сможет отвлечься на основную цель — работу, но как же он ошибался. Лёша приезжает вечером и спешит как можно быстрее, торопя таксиста, что уже агрессивно на него поглядывает. Он, наверное, очень сильно воодушевлен возвращению домой, но по-другому не может, слишком долго ждал. Вова тоже отсчитывал дни, а на последнем, сразу же отправился домой к Губанову. Он очень ждал его возвращения. На балконе лежало три пачки сигарет, Буба расхаживала по дому, словно предчувие говорило ей, что скоро приедет хозяин. Он уже с утра сидел в его квартире, все расхаживал то туда то сюда, уже успел даже два раза покурить. Парень проходит на кухню, замечая такси из которого выходит Лёша. Лёша? Тот быстро накидывает на себя свою куртку и бежит вниз по лестнице. Он не забыл закрыть дверь, он торопиться, боится, что все это его галлюцинация. -Леша. - проговаривает тот выбегая из подъезда. Он бежит в его сторону и крепко обнимает, чуть ли не падая на землю вместе с ним же. -Родной. - уже шепчет Вова находясь в крепких объятиях. Сердце начинает биться со скоростью света, внезапно от нахлынувших чувств Семенюк начинает плакать и дрогнуть. Он так сильно скучал по нему. Так сильно ждал этого, отсчитывал дни, недели. Это ведь не сон? А если и сон, то не будите парня. Фонари освещают улицу, тусклыми огоньками. Братишкин немного отстраняется, берет парня за личико и расцеловывает делая дорожку из поцелуев. Губы начинают пощипывать, а на его щеках у самого дорожки от слез. Губанов только вылезает из салона машины и перед его глазами сразу виднеется Семенюк, что бежит к нему и едва валит их вдвоём на асфальт. Он обхватывает лицо Вовы и притягивает дрожащими руками к себе, облегченно выдыхая. Переживал неимоверно за него, боялся, что с ним что-то приключилось, но сейчас все позади и всё хорошо. Они рядом. Не может свести взгляд с любимого человека напротив, он ждал месяц только ради этого момента. Стало плевать на личные заслуги, лишь бы снова не оставлять парнишку одного. — Я так скучал… И так боялся за тебя, Вов, — Старший держится эмоционально и вытирает слезинки с щёк младшего, подставляя лицо под горячие губы. Лёша тянет к себе Вову как можно ближе, разделя тепло на двоих, и продолжает разглядывать лицо напротив, пытаясь улыбнуться дрожащими губами. Их встреча трогает его настолько сильно, затмевая тяжёлую тоску, что терзала весь месяц. Обводит ладонями скулы и сам касается чужих уст, оставляя на них мягкий поцелуй. Он бы и сам сейчас пустил слезу, но держится ради младшего, желая быть в его глазах сильным несмотря ни на что. -Я тоже скучал, прости, я разбил телефон- шепотом говорит, скорее тараторит тому в губы Вова. Тот выдыхает и начинает ещё больше подрагивать от чувств. Все проблемы разом исчезают, все переживания улетучиваются, а пустота заполняется теплом мужчины напротив. Юноша гладит его щёчки засматриваясь на него. Семенюк молчит и не хочет прерывать такую идилию между ними. Он обнял его так крепко, как ни обнимал еще никто. Так крепко, что Вова перестал дышать. Голова кружилась, то ли от счастья, то ли от недостатка кислорода. Его теплые объятья, сильные руки, родной запах. Тот слышал, как билось его сердце, его тело дрожало. Когда он посмотрел на Алексея его глаза моментально скользнули вниз, боясь встретиться с ним взглядом, все расплывалось. Оказалось, что мальчик снова плачет, в этот самый момент Лёша поцеловал парня. Что-то внутри щелкнуло и юноша отключился, пропал из той реальности. И, кажется, навсегда. — Главное, что с тобой всё хорошо, — Лёша отстраняется всего лишь на пару миллиметров и ощущает, как глаза постепенно наполняются влагой, но он сдерживается, иногда сводя взгляд вниз. Проводит большим пальцем по скуле Вовы и вновь наклоняется, оставляя краткие и мягкие поцелуи вдоль щеки. Все прикосновения обжигают с непривычки. Словно вечер, когда они впервые поцеловались на балконе повторяется, ведь ощущение те же самые. Та же самая синева неба, уличные фонари светят приглушенно, а в глазах вовы отражаются первые появившиеся на небосводе звёзды. Удивительно, что в такие душераздирающие моменты, на улице ни единой души, словно весь мир застывает для них двоих. Лёша поднимает упавший чемодан у ног и берет семенюка за руку, переплетая пальцы. — Пойдём домой, — Он сжимает чужую ладонь в собственной и ведёт их обоих к подъезду, утягивая вовнутрь дома. Вова берет его руку и они заходят в подъезд, затем поднимаются до квартиры и открывают дверь. Она открывается, а кошка уже сидит у порога ожидая хозяина. Как-только она видимо увидела его, то сразу подбежала, ластясь и просясь на руки. Братишкин прошел первый снимая конверсы и вешая куртку. Он дождался когда мужчина снимет верхнюю одежду и ботинки, повел его в комнату, садясь на диван, призывая того к себе. Когда Алексей сел, то Вова сразу обнял его и уложился на плечо. -Мне так тебя не хватало- тихо проговаривает тот, вдыхая родной запах, он словно все ещё не может поверить в реальность. Его сердце наполняется любовью и теплом. Буба ложится к хозяину на коленки. Братишкин трётся личиком о его плечико, как в тот раз. Такое глупо-забавное действие, но очень чувственное. Приподнимаясь Вовочка целует его в щёчку, в губки и в носик, а затем обратно ложится. Находит его руку и сплетает, поглаживая. Все чего ему так не хватало, сидит рядом, Семенюк счастлив, в груди теплеет снова и снова и чувство словно нарастает. Лёша у порога задерживается, оглядывая родные стены. Он наконец обретает душевное спокойствие, находясь в своей же квартире, и тянется к Бубе, что терлась у ног и громко просилась на руки. Прижимает кошку к груди, поглаживая, а та сразу довольно мурчит и ластится, прекращая кричать. Старый проходит в комнату и его накатывают воспоминания, как они ровно месяц назад также нежились в солнечных лучах. Усевшись на диван, он зарывается ладонью в чужие локоны на макушке и пропускает пряди меж пальцев, поглаживая. На лице улыбка проскакивает, ощущая губы юноши на себе. — Мне тебя тоже не хватало, Вов, — шепчет Губанов, спуская руку к загривку, после и плавно к шее, — Я там так устал, ты бы знал. Рад, что это все закончилось. -В последние дни все пошло по пизде просто. - Сказал Семенюк утыкаясь носиком в его шею, затем быстро целует ее, ложась обратно. Лишь человек рядом дарит тепло, он забывает о проблемах, но все же его немного тревожит то, что происходит сейчас. Он достает телефон, показывая Лёше. Он немного погнут и сильно разбит, части стекла отсутствовали. Чем-то напоминает Вову. Когда тот осматривает его, тот быстро кладёт его в карман. Парень встаёт с его плеча, кротко целует мужчину в губы и тихонько ложится уже где-то в районе груди. Слышит как снова стучит его сердцебиение, это словно колыбель для парня и его накатывает чувство дежавю. Лёша молча оглядывает разбитый телефон в руках Вовы и с сожалением поглядывает на него, ведь сломался так не вовремя, когда они нуждались в друг друге сильнее чем обычно. Он накрывает ладонями плечи юноши и притягивает к себе близко-близко, заключая в объятиях. Он наслаждается тем, что у него наконец-то появилась возможность видеть и касаться, говорить и просто быть рядом с семенюком. Ему на самом деле большего и не надо сейчас. — Мы решим этот вопрос, — Алексей наклоняется и губами чужого оба касается, оставляя краткий и легкий поцелуй, — обещаю. Он никогда не врет. Может не договаривать, слегка приукрашивать, но чтобы солгать — никогда. Лёша на лицо улыбку слабую на натягивает ради него, лишь бы тот не расстраивался и поверил ему. Он на спинку дивана откидывается, утягивая за собой вову назад. И Вова верит, прижимаясь к чужому телу. Верит в его любовь, хотя не понимает, как он мог полюбить его. Он же обычный парень, тем более — парень. Да и он не Майкл Джексон. Обычной внешности, он не какой-то там бог. Затем Братишкин задумался почему же он полюбил Губанова. Он сам не знал, но сердце подсказало ему, парню нравится его улыбка, смех, объятия, он чувствует себя нужным ему, чувствует любовь. Сейчас совсем неважно, кто кого как полюбил, главное, что они вместе, рядышком. Тот поглаживает его спину и снова вдыхает его запах, он хочет просто надышаться им, окружиться этим запахом, насладиться им по горло. Это было что-то похожее на мяту, что-то очень притягивающее. Юноша гладит его волосы сзади, немного щекоча. Эта шалость вызывает мурашки у Алексея и Семенюк начинает смеяться. Он поднимается и снова целует того в губы и ещё и ещё, словно ему было мало, словно он не может, опять же, насладиться им по полной. Губанов особо не умел разбираться в собственных чувствах, но зато у других понимал почти всегда. Вся эта эмпатия вертелась и продолжает вертеться вокруг него всю жизнь, но его же не касается. Он легко путал грусть со злостью, не различал симпатии и первые свои влюбленности — всё это давило неимоверно, заставляя подавлять эмоции, ведь лучше никому не показывать себя настоящего, чтобы не путать и других. Но с Вовой всё шло как-то не так, как со всеми. Было какое-то глупое ощущение, что они как родственные души могли понимать друг друга и без слов. Старый не верит в это конечно, но мысли подобнее повторяются, по-другому бы он не объяснил свою тягу к Вове. привычка помочь всем и вся так и осталась, но рядом с ним это желание возрастало — каждый бы сказал, что это обычная жалость, но нет, иначе бы он не сидел сейчас рядом с ним. Лёша подрагивает от шалостей Вовы и усмешку не сдерживает, возвращаясь из мыслей. Плавится от его подобных действий, поддаётся под чужие поцелуи и сам же тянется к лицу напротив, тихонько касаясь пухлых губ, словно поддразнивая. Вова хмурится от этой шалости, затем наконец-то сокращает расстояние, нежно затягивает того в поцелуй, поглаживая шею и спускаясь вниз. Парень чуть касается носиком чужой щеки. Все вокруг кажется становится ярким, насыщенным. Вот она — палитра красок. Если без Лёши мир казался чёрно-белый, то мужчина пришел раскрашивая этот мир лишь одним своим присутствием. Одним своим запахом, он растворил все проблемы и унес печаль. Лишь Губанов. И никто другой. Друзья, уже, которые и не казались друзьями, стали по-другому относится к Семенюку, они печалили его. Те уже не казались верными, не казались близкими людьми. Может это просто Братишкин накручивает себя, но в последние дни с ними что-то не так. У них не идёт общение, даже если парень и приходит к ним, они абсолютно не обращают свое внимание на него. То чувство нужности, он чувствует только с голубоглазым. Только с ним, да и только. Приглушённый свет отчасти даже убаюкивал. Родной человек, что сейчас рядом, успокаивал, убивал все беды. Им просто хотелось наслаждаться и быть только с ним и никем другим. С Вовой рядом легче. Лёша не тонет в своих навязчивых мыслях, где ему нужно срочно продумать как поступить в одном случае, что сделать в ином, когда решить другое. Вовий по-мастерски отвлекает, и в эти моменты он безумно ценит то, что они могут быть вместе, как бы это странно не звучало. Куча сомнений, непринятие своих чувств, да и губить жизнь молодому парню не хочется ещё больше, но Губанов не может идти вовсе против Семенюка. Слишком полюбились и запомнились серые глаза, что теперь одним кротким взглядом заставляют чувствовать себя дома, тёплые руки, что своими объятиями отбросят всю печаль на задний план. Слишком полюбился Вовочка. Он отстраняется, тяжело дыша, и мягко целует за ушком, словно благодаря за то, что юноша просто рядом. Смотрит, ни на секунду не отрываясь, и худыми руками талию Вовы окольцовывает, притягивая к себе. Пальцами незамысловато водит по спине парнишки, словно успокаивая самого себя. — Спасибо, — Лёша шепчет едва слышно, ему сейчас не особо нужно, чтобы тот слушал его, как на сеансах. От переизбытка эмоций словно окрыляет, хочется делиться своим теплом ещё и ещё.