***
Поцелуй плавно нарастает, прожигая в обоих страсть. Тонкие руки плавно скользят под футболку, нежно обнимая тело. Мужчина сминает нижнюю губу, чуть вбирая её в свой рот. Пах начинает гореть, а в животе плавно вспыхивают новые чувства. Его губы спускаются к шее, опаляя горячим дыханием. Антон открыл глаза. «Блять. Это не он» Девушка расстёгивает ширинку на джинсах, чуть их приспуская, желая проскользнуть языком под тугую резинку боксеров, но лишь положив руку на нужное место, слегка сжав, она поднимает несколько испуганный взгляд на парня. — Я… Я тебя не возбуждаю? — она садится перед Антоном, слегка хмуря брови. — Нет, что ты… Я просто, — парень и сам чуть приподнялся, почесывая затылок. — Просто не в настроении, прости. — Ничего страшного, — она сконфуженно перевела взгляд. — В другой раз. Девушка надела своё худи и поднялась с кровати. — Ты можешь остаться, уже поздно, — Антон взял её за кисть, останавливая в движении. — Нет, я, пожалуй, пойду, — Лена даже не взглянула в зелёные глаза, собирая вещи. — Я вызову тебе такси. Девушка ушла, не попрощавшись, а Антон лишь выругался про себя, понимая, что и в этот раз он всё испортил. Мозг словно давился тревожными мыслями. Антон и правда всё испортил: испортил взаимоотношения с директором, когда они становились дружескими и более откровенными, испортил отношения с Леной, заставив девушку переживать. Испортил собственную жизнь и здоровье частым употреблением алкоголя. Только сейчас, спустя месяц, он понимает, что поступил неправильно. Но осталась лишь последняя надежда. Последний шанс всё наладить, и хоть этот шанс слишком рискованный и вновь необдуманный — Антон таки решается. Арсений помог однажды, когда забрал в усмерть пьяное тело из ночного клуба, так, может, ему не всё равно? Долгие гудки в телефонной трубке казались вечностью. Сердце бы билось сильнее, если бы кровь могла нормально циркулировать. — Алло? — на том конце провода послышался сладко-сонный голос. — Арс, у меня проблемы, — голос дрогнул, — Я не знаю к кому обратиться, кроме тебя. — Я тебя слушаю, — тон вмиг стал серьёзным. — Можешь приехать? — голос уже в открытую дрожал. — Буду через пятнадцать минут, — в трубке послышалось шебуршание.***
Дверь оказалась незаперта, поддавшись лёгкому нажатию на металлическую ручку. — Антон? — послышалось из коридора, где чуть позже появился и мужской силуэт, который настороженно метал взгляд по комнате. Под ногами юноши лежала небольшая стеклянная бутылка крепкого алкоголя, пока в руках он держал вторую, опустошённую наполовину. Тяжёлое сбивчивое дыхание: он практически давился воздухом, но не мог этого осознать. Мужчина подошёл ближе, медленно вынимая стеклянный сосуд из крепкой хватки. — Не думал, что всё настолько серьезно, — будничным тоном произнёс директор, присаживаясь на корточки перед парнем. — Спаси меня, Арс, — лицо выглядело не просто уставшим, в нём перестал проглядываться даже живой тон кожи. Бледное, с красными вмятинами вокруг глаз и щеках, а кожа настолько тонкая и сухая, что готова рассыпаться на кусочки от одного прикосновения. — Жаль, что я не успел сделать это раньше, — глаза медленно прикрываются, и Антон будто теряет сознание, но сильные руки успевают вовремя его подхватить, укладывая на кровать. Дальше звуки доносятся словно через толщу воды: небольшие стуки, хлопки и вибрации от шагов. Лишь похлопывания по щекам вновь заставляют распахнуть глаза, приходя в сознание. — Подняться сможешь? — Попов ведёт ладонью по обнажённому плечу парня, помогая присесть на кровать. Обмякшее тело совершенно не поддаётся, потому приходится прикладывать силы, дабы усадить его и натянуть одежду. Арсений перекидывает через плечо небольшую сумку, набитую какими-то вещами, и берёт в одну руку пакет, из которого при каждом движении раздаётся звон стекла. Без особых усилий рука приподнимает вялое тело за талию, кладя на плечо, которое давит на живот парня. — Куда? — еле произнёс парень, обнимая Арсения за талию со спины. В такой позе это выглядело крайне нелепо, но сознанию казалось, что так будет более безопасно, даже несмотря на то, с какой силой Арс прижимал его к себе. — Помолчи.***
Прийти в сознание удалось лишь в тёмной комнате, когда глаза нещадно жгло от света небольшого фонарика. — Слышишь меня? — судя по голосу, взрослый мужчина ощупывал зону вокруг глаз двумя пальцами, чуть потягивая веки вверх. — Антон, — повторил он чуть громче, дожидаясь ответа от юноши. — Включай свет, — фраза прозвучала уже по направлению во тьму. Висящая сверху люстра пронзила глаза светом ещё сильнее, отчего парень начал хмуриться, пытаясь поднять руки, чтобы спрятаться от него. — Нужно ставить капельницу, станет лучше, — мужчина с небольшой щетиной и в белом халате начал рыться в большой сумке, которая стояла рядом. — Арс, у него тяжёлое состояние, уверен, что хочешь отказаться от больницы? — Попов прожигал хмурым взглядом тело, лежащее на его кровати. — Уверен, — чётко ответил мужчина, продолжая наблюдать из конца небольшой комнаты. — Как знаешь, Арс. — Я заплачу за каждый твой визит вдвое больше, — отчеканил директор, проходя ближе. Крепко сжав перила на кровати, он начал молча наблюдать за действиями друга, который уже раскладывал штатив, цепляя на него пакет с жидкостью. — Антон, игла очень тонкая и острая, но придется немного потерпеть, — разъяснил доктор, будто юноша что-то понимал в этот момент. — Насчёт три… раз, два… — мужчина воткнул иглу в вену, на что Антон лишь слегка дёрнул рукой, не в силах даже пискнуть от боли. — Чувствительность слишком слабая, — сделал вывод доктор. — Как мне лучше за ним ухаживать? — тон голоса Арсения казался слишком огорчённым. — Так, Арс, слушай, — мужчина сделал небольшую паузу, во время которой соединил нужную трубку с иглой, после чего прозрачная жидкость начала медленно попадать в кровь. — Где-то через полчаса он уже придёт в сознание, начнет разговаривать, возможно, резко дёргаться или подниматься с кровати, — мужчина прокашлялся в сжатый кулак, подходя к Попову. — Постарайся его успокоить, как можешь, главное, чтоб не поднимался. Жидкости в капельнице хватит на один приём, она будет поступать в тело всю ночь, так что если он уснёт, нужно будет наблюдать, не сорвалась ли игла, — Арсений поджал губу. — Ничего страшного, конечно, не произойдёт, но рука может болеть и синяк останется, — друг похлопал его по плечу. — Расслабься, всё с твоим парнишкой будет в порядке. — Про уход можешь что-то сказать? — директор метнул взгляд на юношу, который пристально рассматривал своё отражение в натяжном потолке. — Мне показалось, что у парня недобор в весе, причём часть этого веса он потерял недавно: об этом говорит сухая и бледная кожа, — заключил врач. — Ему желательно есть больше чистого белка, но сперва корми его кашами, овощными, фруктовыми, клетчаткой. — У него аллергия на крупы, — словно на автомате выдал Попов. — Тогда только овощными и фруктовыми. Не давай ему цельные куски, он их не переварит, — мужчина задумчиво посмотрел на парня, словно вспоминая, что ещё хотел сказать. — Много сладкого, — через пару секунд выдал он, — Сладкое, в особенности шоколад, помогает справляться с ломкой. И если вдруг понадобится капельница, можешь звонить в любое время, ты знаешь, — Арс кивнул головой в ответ, не сводя глаз с Антона. — Это всё, — мужчина отошёл собирать сумку. Арсений любезно проводил его до двери, перед выходом отдав сумму денег за визит. Тяжёлый вздох и желание подольше задержаться в коридоре квартиры, только бы не заходить в спальню и не видеть своего умирающего паренька. Но страх того, что игла может слететь действовал сильнее, чем желание остаться. Попов прошёл в светлую комнату, выключая основной свет и заменяя его на высокую лампу, стоящую у окна. Её мягкий свет отражался от поверхностей белых стен, нежно рассеиваясь по спальне. — Арс, — с хрипотой в голосе позвал парень. — Хочу пить, — его голос дрожал, но он уже мог складывать слова: кажется, капельница дала свои первые результаты. — Принести воды? — Попов не повернулся на источник звука: ему морально тяжело было смотреть на парня. — Пож-жалуйста, — протянул Шастун. Арсений не стал тянуть с ожиданием, оказавшись в комнате буквально через пару секунд, как только вышел из неё. Он приблизился к юноше с другой стороны кровати, присаживаясь на воздушное одеяло. Приставив руку к затылку парня, он чуть приподнял его и поднёс к потресканным сухим губам холодное стекло. — Аккуратнее, — большой палец слегка поглаживал голову, запутываясь в русых волосах. В комнате царила тишина, которую нарушал только стук капель и шум редко проезжающих машин. Состояние мужчины металось от жалости до агрессии, но в данный момент лучше немного потерпеть и отнестись с пониманием к проблеме, нежели орать на и без того загнанного в угол парня. — Всё? — Арсений убрал стакан от губ, получая в ответ на свой вопрос одобрительное кивание. — Спать не хочешь? — мужчина поставил стакан на прикроватную тумбу, но руки со светлого затылка не убрал. Антон поджал губы, давая понять, что не знает, хочется ли ему спать. Арсений же продолжил слегка поглаживать голову, думая, что так может успокоить юношу. Парень лежал без единого движения, лишь изредка моргая, пока смотрел на стену напротив него. Непонятно, привлекала его висящая на ней картина или нависная полка с кучей разных предметов, но, рассматривая что-то, его клонило в сон. Как только парень полностью расслабился, а дыхание из тихого и быстрого переросло в размеренное, Попов убрал руку с его волос, слегка её размяв. Переодевшись, директор вновь лёг на кровать, забираясь под одеяло, которым был накрыт и юноша. Страх за то, что капельница может случайно вырваться из вены или вовсе проткнуть её, не отступил, а лишь усиливался, когда сон потихоньку начинал забирать в свои объятия. Не зная, как лучше поступить в такой ситуации и желая всё-таки поспать перед рабочим днём, Арсений принял лишь одно решение. Просунув руку под подушку Антона и прижавшись рядом, он накрыл второй рукой его тело для того, чтобы, в случае, если он начнёт шевелиться, вовремя среагировать. А пока сон поглощал всё сильнее, чему мужчина не стал препятствовать.