***
Молли Уизли, вынужденная бежать из Британии с семьей, в Румынии вполне обжилась, хотя и возникли свои трудности, но женщина вспомнила, из какого она рода, поэтому теперь дети были опрятными, дисциплинированными и не смели перечить матери. Только Джинни часто плакала, но Молли знала, что все сделанное, делается для блага избалованной ею девочки, поэтому на слезы внимания не обращала. В эту ночь уставшей женщине приснился странный сон. В нем она увидела тех двоих, которые и были в ответе за все, но именно эти двое захотели допросить Молли. Ощущая себя на дыбе, женщина с ужасом смотрела на Гермиону Дагворт-Грейнджер и Гарри Поттера. В пыточной еще находилась незнакомая девчонка, явно грязнокровка, и двое взрослых, смотреть на которых было женщине особенно страшно. — Мама, — поинтересовался Поттер у незнакомки, удивив тем самым миссис Уизли, точно знавшую, кто и когда убил маму мальчишки. — А почему… Антураж такой специфический? — Это ее фантазия, — улыбнулась названная мамой Майя. — Она так воспринимает разговор с тобой и Мионой. — Вот как, — Гермиона немного подумала, взглянула на Молли исподлобья потемневшими глазами, внезапно буквально выстрелив вопросом: — Кто заколдовал Грейнджеров и зачем? — Артур по приказу Альбуса, — почему-то миссис Уизли не могла сопротивляться, как под Веритасерумом. — Я сварила зелье, это нужно было для того, чтобы ты не думала возвращаться к магглам и была согласна на все, лишь бы не было больно. — На все — это на что? — Гарри представлял несколько вариантов, понимая, что если будет озвучен хоть один… — Ты — парная жертва, — сообщила Молли подслушанный однажды факт. — Альбус хотел переселиться в Поттера, а ты должна была стать, — тут она захрипела, глядя в сияющие зеленью глаза Гарри. — Гарри! Гарри! Остановись! — кудрявая девочка, только что узнавшая о том, что ей готовили, тем не менее пыталась остановить готового убивать за нее мальчика. — Ф-ф-ух, прости, любимая, — выдохнул Гарри, не заметив, как вслух произнес то, что доселе предпочитал говорить только про себя. — Почему я оказалась той, которая выжила? — тихо спросила Гермиона, успокоив мальчика. Его слова заставили почувствовать себя счастливой, но было еще не время. — Случайность… Поттер должен был быть на твоем месте, — объяснила миссис Уизли. — Но грязнокровка ни за что не хотела его отдавать, пришлось убивать ее раньше, значит, в ритуал Поттер уже не вписывался, да и с тобой не все так просто получилось. Гермиона и Гарри просто вывалились из сна, они плакали, обнявшись, а Молли, глядя в глаза незнакомой женщины, понимала, что час расплаты, возможно, уже близок. Ведь не зря ей приснился этот сон? Гарри отлично понял, кого Молли назвала «грязнокровкой», но от того, какая судьба их ждала, хотелось уничтожить Британию. И не только магическую. В эту ночь мало кто спал в крепости. Взрослые успокаивали детей, особенно Гермиону, воспринявшую все очень остро. Гарри в свою очередь сравнивал то, как относился к нему папа и как все, кто окружал мальчика, кроме Гермионы, конечно. Майя видела, что мальчик стоит на пороге своего решения, также как и Гермиона. Женщина поддерживала это решение, ибо у нее было право на одно «влияние» и только в отношении своей семьи. — Скажи, Саша, — женщина помолчала. — А ты хотел бы вернуться в свой мир, свое время? — Только вместе с тобой и детьми, — улыбнулся ей Александр Березкин. — А если вместе с нами, то да? — спросила она, прижавшись к груди мужа. — Конечно, — мужчина гладил свою супругу, думая об оставленных друзьях. Майя размышляла о том, что ничего раньше о людях не знала, а вот теперь… Теперь все воспринималось иначе: забота мужчин о девочках, в том числе и о ней, ничуть не унижала, скорее давала ощущение защищенности и тепла. Что же… Дети выскажутся, тогда можно будет и ей озвучить свои мысли. — Все-таки правильно, что голем с посланием остался нетронутым, — вздохнула Майя, понимая, что очень большой беды они избежали только чудом и только благодаря уму ее Саши.Часть 27
2 июня 2022 г. в 14:55
Голем, украшенный проблесковым маячком синего цвета, что сразу же вызвало смех отца семейства, медленно приближался к Хогвартсу, за ним следили внимательные глаза Александра, оставшегося у прохода в мир, пока остальное семейство изнывало от беспокойства, но с папой был еще и помощник, готовый помочь в любую минуту. По поводу проблескового маячка, как и вида голема, вышел у Березкиных жаркий спор, ибо Аленушкина фантазия изобразила что-то динозавроподобное, что, конечно, внимание привлекало, но и напугать могло.
Так или иначе, голем подошел к самому замку, вежливо постучав в ворота хвостом. Оставалось только ожидать реакции. Первая реакция в виде не очень высокого молодого человека, украшенного полуторным мечом, последовала незамедлительно. Отодвинув, опять же хвостом, азартно рубившего его молодого человека, голем прошел внутрь замка. После этого оставалось только ждать и надеяться на то, что создание магии не спалят Адским огнем.
А в замке в этот момент голема окружили скелеты, вынудив создание остановиться. Согласно заложенной программе, голем воздел зажатый в руке свиток и небольшой мешочек, перекочевавшие затем к Ровене, как самой смелой из всех, собравшихся в этот час в Хогвартсе. Название замку дал Салазар, поскользнувшись как-то утром на чьих-то останках, так оно и прижилось.
Убедившись, что Ровена все еще жива, Годрик тяжело вздохнул и пошел точить меч, а Салазар подошел поближе. Четвертая представительница Основателей еще сладко спала в обнимку с любимой секирой, поэтому будить ее не стали — у всех Основателей был хорошо развит инстинкт самосохранения, без которого, в их просвещенном тысяча сколько-то там году, было совсем никак. Свиток оказался письмом, а в мешочке звенели два флакона, заполненных, как мгновенно определила женщина, воспоминаниями.
— Интересно, — проговорила Ровена, отправившись в направлении своих покоев. — Таких гонцов еще не было.
— А, так это гонец? — удивился Салазар, уже думавший, как бы захватить такое забавное существо.
— Это голем, — задумчиво просветила его глава, по легенде, дома воронов. — Голем, принесший послание. Значит… Или нас уважают, или боятся, что, в общем-то, одно и тоже.
— Боятся — это хорошо, — кивнул Слизерин, отправляясь вслед за женщиной.
Послание было составлено на немного корявой латыни, изобиловавшей повторениями, но демонстрировавшее четкость формулировок, что говорило о том, что составил его человек, на латыни не говорящий, однако имеющий научный склад ума. То есть, не воин. Вчитавшись в послание, Ровена сначала посчитала его чей-то глупой шуткой, ибо оно описывало историю их детища почти на тысячу лет вперед. Покосившись на флаконы с воспоминаниями, женщина вздохнула.
— Салли, пойдем-ка, воспоминания посмотрим, — ей не хотелось, просто очень не хотелось смотреть присланное им, но Ровена понимала, что все равно придется. — Ты мне там нужен будешь, достоверность оценишь.
— Чего оценю? — удивился зельевар.
— Увидишь, чего, — еще раз вздохнула Ровена, подумав об окружающих ее идиотах. Скелеты на всякий случай отошли на десять шагов назад, а некоторые залезли на факелодержатели. Легендарные Основатели нырнули в извлеченные из первого сосуда воспоминания.
Воспоминания что из первого, что из второго сосуда принадлежали… Вполне взрослым людям, по мнению Салазара, и детям, по мнению Ровены, ибо она замечала то, что не заметил Салли — чистокровность детей, которых воспитывали довольно сурово, но почему-то воспитывали неодаренные; при этом из всего этого торчала борода одаренного, оказавшегося каким-то «директором» Хогвартса. Осознавать, что всего за тысячу лет замок так обветшает, что на помещениях перестанут держаться чары, было грустно.
Из воспоминаний Ровена выпала, весело смеясь. Они увидели историю наследника Салли, и от этой истории женщина уже не могла не хохотать. Разорвавший душу наследничек — это было очень смешно, с точки зрения женщины, вот история дочери Ровену, конечно, впечатлила, а во всем остальном она не видела ничего особенно страшного.
— С наследниками разберемся сами, — задумчиво произнес Салазар Слизерин. — Годрик пусть меняет свои правила так, чтобы никакая баба никогда не стала деканом факультета боевых магов… ты, Ровена, конечно, извини…
— Да я согласна, — вздохнула поименованная женщина. — Если защитников дрессируют защищаемые, то зачем такие нужны. Еще с этим странным «директором» — это, вообще, кто?
— Узурпатор, живущий в какой-то пристройке… — задумчиво проговорил Салазар. — Надо пославших это послание захватить и пытать, пока не расскажут, откуда у них такие сведения.
— Согласна, — кивнула Ровена. — А если у них есть портал времени, тогда сами все решим. Сейчас напишу письмо, зачарую и, когда его возьмет в руки живой — сработает захват пространства.
К счастью Березкиных, о том, что голем постоянно записывает происходящее вокруг него, Основатели и не подозревали. О таких возможностях они почему-то не знали. Поэтому все детали ловушки были записаны на кристалл, теперь все зависело только от того, что произойдет после передачи послания. Увидев возвращавшегося голема, Александр уже хотел шагнуть к нему, но помощник остановил его. Он достал кристалл из произведения Аленкиного искусства, при этом проигнорировав послание, зажатое в руке голема. Проход закрылся, а творение фантазии человеческой, отработав программу, застыло в двух метрах от точки перехода.
— Да, — вздохнул Березкин-старший. — Все-таки поступили ваши основатели ожидаемо.
— Они хотели нас… — Гермиона не могла поверить тому, что услышала. — Мучить?
— Похоже на то, — Аленка чего-то подобного, учитывая, как обошлись с Гермионой и Гарри, от магического мира как раз ожидала. — Пошли тогда они все к… Ой! — Гарри успел закрыть сестренке рот до возникновения проблем. Девочка благодарно кивнула.
— Согласен, — вздохнул Александр и посмотрел на Майю. — Мы обязаны с ними общаться, или они могут быть свободны? — на что Майя только улыбнулась.
Ровена Райвенкло в это время, посчитав, что лишние пару плетей никому не вредили, объясняла любимой дочери, как себя правильно вести и почему воровать — неправильно. Дочь, повизгивая, внимала мудрому слову матери.