Кролик с тяжелой судьбой

Юнги бегал по всему городу, поскольку Чонгук так и не вернулся. Чимин не брал трубку, поэтому, пришлось вспоминать его адрес даже не на взгляд, а по рассказам Чонгука. Юнги никогда не был у него. Спустя целую ночь копаний в мозгу он все же вспомнил. В четыре часа утра он уже стоял у двери, за которой, предположительно, был племянник. Он нажал на звонок. Дверь открыли быстро. На пороге стоял измученный Чимин. — да неужели! Я уж думал, что ты не придешь. — я тоже рад встрече, Чимин. Чонгук у тебя? — на кухне лежит. — в смысле, лежит? — он наклюкался коньяка с горя, решил, что все его предали. Пять часов он мне втирал, как он любит Тэхена, как ему больно от вашего общего предательства и как он хочет умереть, чтобы всем стало легче. — пиздец. — и не говори. Юнги прошел в квартиру и остановился у фотографий счастливой семьи. — завтра ведь годовщина, да? — да. — привык уже? — к этому нельзя привыкнуть. До сих пор во сне вижу их тела. — крепись. Знай, что мы всегда готовы помочь. Материально и морально. — спасибо, хён. Может, останешься до утра? Как ты его домой потащишь? — хорошо. — можешь занять мою кровать. А за Чонгука не переживай. Я не думаю, что ему есть разница, между столом и кроватью. — спасибо тебе, Чимин. Юнги так и не уснул. Чимина он не видел уже почти год. Не было причин для встречи. Юнги чувствовал приятный запах омеги на его постели. От этого запаха все внутри переворачивалось, а внизу живота появлялась тяжесть. — воу-воу, Шуга, успокойся. Ему всего семнадцать. Тебе просто нужен омега. Но не этот — шепотом успокаивает себя Юнги. При этом продолжает принюхиваться. — хён, ты с кем разговариваешь? — Чимин появился в дверях неожиданно. — да так, сам с собой. Уснуть не могу просто. — а, ну да. мне бы тоже было тяжело уснуть, когда тут такая проблема — он кивает на немаленький бугор в боксерах Юнги. — О ком это ты таком думаешь, что аж вот так? — ни о ком. Тебе вообще еще рано о таком думать. — так, может, это мысли обо мне? Мой запах? — не льсти себе. Тем более, я тебя на десять лет старше. Ты не можешь меня привлекать. — а так? — Чимин начинает поглаживать кончиками пальцев наростающую «проблему». — поршивец — на выдохе произносит Юнги. Чимин улыбается. — Чонгука и пушкой не разбудишь. Можно сказать, что сейчас мы одни в квартире. — Пак убирает руку с боксеров, присаживаясь сверху на торс альфы — хён, ты мне уже два года нравишься. — ты с ума сошел? — да. Сошел. Я бы давно нашел себе альфу, если бы не испытывал чувств к тебе. — он ставил руки на ключицы Юнги и нависает сверху. — если не сейчас, то никогда — шепчет он в конце. — плевать — произносит коротко Шуга, приподнимая корпус и, притянув омегу к себе за затылок, целует его в губы. Юнги целует страстно, сдавливает пальцами бока, постепенно опуская руки на бедра. Чимин скулит в поцелуй. Альфу это заводит. Возбуждение нарастает и Чимин уже ощущает, как член альфы упирается ему между ягодиц. Возбуждение растет у обоих, но каждый из них терпит. Никто не торопится. Юнги прерывает поцелуй. — Чимин, у тебя презервативы хоть есть дома? — он не надеется на утвердительный ответ, однако омега тянется к прикроватной тумбе, заставляя альфу уткнуться в его шею носом, что позволяет ярче ощутить запах. Чимин это ощущает. Он знает, что Шуге нравится. Альфа начинает недовольно рычать, когда омега отстраняется. — не возникай, хорошего понемножку. — этот омега слишком наглый. Юнги это нравится. Несмотря на милое личико и светленький образ, внутри прячется дьявол, который готов наброситься на беззащитного альфу и изнасиловать. Чимин показывает упаковку презервативов и смазку — Это все тебя ждало — и презервативы и смазка еще не распечатаны. Юнги выхватывает это все и маленьких рук и снова уводит младшего в жаркий поцелуй. Они меняются местами, теперь Мин сверху. — не медли, прошу. — о, я поиздеваюсь над тобой. Тебя же надо наказать за твою дерзость. Юнги стягивает с Чимина боксеры, оголяя вставший член и берет его в рот. Для Чимина эти ощущения новые. Он вздрагивает и ощущает, как от подобных манипуляций возбуждение только нарастает. Юнги облизывает головку, продолжая дразнить, после чего берет полностью и начинает двигаться, подключая руку. Чимин закусывает губу, берет альфу за волосы и начинает толкаться внутрь, сгорая от стыда. Он делает это невольно. Юнги доволен, он слышит, как постанывает омега, поэтому решает, что пора. Выпустив изо рта, он на ощупь находит смазку, выдавливает на руку и растирает её, после чего вновь возвращается к прежним действиям, продолжая сводить с ума и вставляет один палец до конца. Чимин уже не сдерживает стоны. Постепенно Юнги вставляет второй, а затем и третий палец. Разводит их внутри и меняет их положение, заставляя омегу просить. Он встает на колени, пристроившись между ног Чимина, истекающего собственной природной смазкой. Спускает боксеры и готовится распечатать презрватив, но омега его останавливает. — в чем дело? — я… Я хочу опробовать… — попробовать что? Чимин явно где-то потерял свою уверенность и теперь боится сказать вслух, но явно дает понять, о чем речь, когда тянется к паху альфы. Юнги не сопротивляется. Если он будет запрещать ему что-то делать, то может получиться не так приятно, как им хочется. Омега охватывает орган пальцами и начинает медленно двигать рукой по всей длине и аккуратно касается кончиком языка головки, постепенно увеличивая площадь соприкосновения. Когда он берет в рот до предела, альфа зажмуривается и выдыхает, ощущая, как головка упирается в стенку горла. Чимин девственник, но и ртом и руками работает хорошо. Альфа уже сам начинает краснеть, понимая, что такое с ним проделывает неопытный малолетний омега. От этих мыслей еще больше растет возбуждение. Шуга останавливает Чимина и, целуя его в губы валит на кровать. Он возвращается к тому положению, в котором был до неожиданного предложения омеги и снова берет в руки презерватив, раскатывает его на члене и тянется к смазке. — разве природной не достаточно много? — Чимин говорит тихо, потому как пару секунд назад задыхался от органа альфы в горле. — это твой первый раз. Чем больше смазки — тем лучше. — Он выдавливает её себе на ладонь и начинает растирать её по презервативу. Нащупывает между раздвинутых ног анальное отверстие и гладит пальцами вокруг него, дразня омегу. — Ты готов? — уже давно. — первое время может быть больно, но я буду предельно аккуратен. Чимин закрывает глаза, готовясь к, возможно, самым неприятным ощущениям в жизни. Юнги понемногу начинает входить. Сначала он это делает даже не на половину, а только головкой. Она входит целиком и омега жмурится. Это не больно, но не очень приятно. Смазка все же несколько сглажывает ощущения. Мин дает привыкнуть и начинает понемногу двигаться, постепенно очень медленно входя глубже и глубже и заставляя Чимина издавать все более громкие стоны в ладонь. Несмотря на то, что Чонгук в зюзю и вряд ли проснется даже от военной сирены, они стараются быть тише. Получается плохо. Юнги постепенно двигается быстрее и размашестее. Он берет член омеги в руку и начинает двигать в такт своим бедрам. Чимин краснеет, стонет и выглядит слишком милым. Юнги считает, что это не честно. Так как у одного из них давно не было никого, а у другого вообще никого не было, они оба очень быстро доходят до предела, но Чимин немного раньше. Юнги вытаскивает из него свой член, снимает и выбрасывает презерватив и ложится рядом. Чимин поворачивается к нему. — пойдешь в душ? — это последнее, что Юнги ожидал услышать после такого. — пойду, но чуть позже. — могу я пойти с тобой? Юнги несколько секунд смотрит на него недоуменно. — разве тебе не тяжело? Может лучше полежишь еще? Живот не болит? Чимин улыбается. Ему очень приятно, что альфа, в которого он влюблен уже два года и который стал его первым сейчас так переживает за его состояние. — болит. Но терпимо. Я хочу пойти в душ с тобой. — тогда мы еще немного полежим, пока тебе не станет легче. У Чимина эйфория. Что может быть еще лучше? В какой-то степени, он благодарен Тэхену за его обман, а судьбе за то, что Чонгук все услышал. Иначе, всего этого сейчас не случилось бы. — хён, а Тэхен в курсе, что Чонгук у меня и что он вообще убежал? — я не стал ему говорить. Ему и так сейчас тяжело. — пошли в душ. Живот уже не так сильно болит, а лежать в собственной сперме такое себе удовольствие. Юнги усмехнулся, первым встал с кровати и, подхватив омегу на руки, пошел в душ. У Чимина оказалась ванна, которую Мин решил наполнить горячей водой и устроить такой мини-романтик. Пак был доволен. Ему никто еще не делал подобных жестов. — хён, мы теперь… Ну… Для тебя это было на одну ночь? Или, может… Юнги поцеловал Чимина за ухом. — я хочу, чтобы эта «одна ночь» длилась всю мою оставшуюся жизнь. Так понятнее? Чимин не смог сдержать улыбки. — тогда… Могу я лечь с тобой сегодня? — можешь.

***

Чонгук проснулся в десять утра от сильной жажды. Еще бы, он выжрал столько коньяка. Выпив еще и половину графина с водой, он решил, что надо бы возвращаться домой. Все же, Юнги будет волноваться. Но прежде, он решил заглянуть в комнату друга, чтобы попрощаться. Хотя и знал, что он еще спит. Картина, конечно, впечатляла. Это явно не то, что Чон рассчитывал увидеть. На кровати Чимина лежал Юнги, обнимая самого Чимина. Красиво, ничего не скажешь. Чонгук просто умиленно улыбнулся, тихо вышел из комнаты, собрался и ушел, оставив записку: «Простите, что не дождался вашего пробуждения, вы так сладко спали. Надеюсь, хён сегодня вернется домой и отдаст мне мой телефон. До скорого!» Чонгук не мог придумать, как ему быстрее добраться до нужного ему здания. До него нужно было ехать на автобусе, но денег у него не было. Пришлось идти пешком. По дороге останавливалось много машин, из которых выглядывали противные альфы с предложениями подвезти или составить компанию. Чонгук игнорировал. Его сейчас волновал лишь один альфа. В регистратуре девушка сказала, что Тэхена сегодня утром выписали по его личной просьбе. Он подписал согласие на досрочную выписку и быстро уехал. Чонгук никогда так быстро не бегал. Он несся домой с огромной скоростью и не ощущал усталости в ногах. Как только он открыл дверь в квартиру, то нос сразу же ощутил знакомый, приятный и такой родной запах. Тэхен дома. Это было как бальзам на душу. — ты нас вчера здорово напугал. Я даже хотел сбежать с больницы, когда узнал, что ты убежал. Не стыдно? — Тэхен снова сидел в том самом кресле, как и в день, когда они впервые за семь лет увиделись. — сам виноват. Не нужно было меня обманывать. — Чонгук упорно делает равнодушный вид, но Тэхен ощущает по запаху волнение. Слышит, как сильно бьется сердце омеги. — я не хотел тебе врать. Просто, ты своим признанием ввел меня в тупик. Я не знал, как мне теперь с тобой обращаться. А пока я был «без сознания», ты бы точно ничего с собой не сделал и не ушел бы никуда. Я за тебя переживал. Пойми, мне не плевать на тебя. — ага, я понял. Тэхен шумно выдохнул, встал с кресла и подошел к Чонгуку. — послушай. Когда мне позвонил Хосок и сказал, что ты убежал, я очень испугался. — он взял Чонгука за руку — Я правда боюсь, что с тобой может что-то случиться. — тогда будь всегда рядом. — буду. Не беспокойся. Чонгук не выдержал такого сексуального Тэхена. Рука сама потянулась к затылку и притянула альфу к губам. Чонгук никого не целовал так чувственно и так нежно. Он не включил язык сразу. Удостоверился, что Тэхен его не отталкивает, что его губы расслаблены и двигаются на встречу. Он начал уводить его за собой в сторону кровати, падая на нее и ощущая вес взрослого альфы на себе. Дверь квартиры открылась и вошел Хосок. — воу! Простите! — они оторвались друг от друга и повернулись в сторону звука — Я, кажется, не вовремя? Все, все, я ухожу, не мешаю вам. — он вышел и захлопнул за собой дверь. Тэхен быстро поднялся с кровати. — прости. Я не должен был поддаваться. Вероятно, я дал тебе ложную надежду. Дело лишь в том, что у меня. Не важно. Просто прости. — он ушел на кухню и закрыл дверь в нее. Чонгук накрыл рукой глаза. — почему ты такой идиот, Чон Чонгук? — прошептал он сам себе. После чего поднялся и ушел в комнату, планируя не выходить из нее до завтрашнего утра.