***
Глубокий вздох облегчения вырвался у Саяки, когда её имя появилось рядом с именем Леона. Быстрый взгляд в его сторону показал, что он улыбается, почти нахально, прямо ей. Она вернула жест, легкое хихиканье вырвалось, когда её нервы успокоились. Сначала она была в ужасе. Даже после всего, что сделала Селеста, она не могла вынести мысли о том, что её казнят. И если бы её имя оказалось рядом с кем-то вроде Токо или Хифуми, которые, несомненно, планировали проголосовать за казнь, она была бы опустошена, если бы сделала неправильный выбор. Но это уже не беспокоило. Независимо от того, кто выиграл этот раунд, это была победа. — Ещё одно очко с нашей стороны, — успокоила себя Саяка, испарившись от любого давления. « После этого нам понадобится ещё одно. ” "Ну хорошо тогда! Пришло время для 2-го раунда!» — объявил Монокума, слегка подтянув рукав, прежде чем бросить кости в цилиндр и хлопнуть им вниз. «Время решать!» И снова циферблат с этими зловещими словами обогнал экран подсчета, мучительное тиканье вернулось. Саяка взглянула на Леона, который смотрел на неё в ответ. Каждый из них ждал, по-видимому, ответа другого… и это становилось немного неловким… просто смотреть в живые голубые глаза Леона… «Может кто-то из вас уже выберет?! Моя рука устала!» — закричал обезумевший медведь, настойчиво шевеля рукой. Поняв, что это действительно не имеет значения, Саяка позвала: «Хан* (ПП Нечёт)». — Чо* (ПП Чёт), — почти сразу ответил Леон. «Выбор сделан!» — сказал Монокума, кивнув, слегка приподняв цилиндр, чтобы увидеть результат… прежде чем глубоко вздохнуть. «…Если бы я знал, что этот раунд состоится, я бы уже отметил результат на доске. Здесь нет ничего волнуещего…» Подняв цилиндр, мы увидели тройку и четверку – ставку. Саяка была победительницей. Чувствуя себя немного смелее, поп-айдол преувеличенно вздохнула, прежде чем ухмыльнуться Леону. «Ты почти победил меня», — пошутила она, теплое ощущение разлилось по её груди, когда звезда бейсбола усмехнулся в ответ. "Черт, я думаю, ты была слишком хороша!" - Он рассмеялся, и Саяка подумала, что это один из самых приятных звуков для её ушей. — В следующий раз будь немного серьезней, — игриво упрекнула она его, подмигивая ему. «Девочкам нравится, когда мальчик берет…». «Поебитесь ещё тут…» Резкий «совет» Селесты пронесся по комнате, привлекая взгляды всего класса. Саяка почувствовала, как краснеет, но ей удалось сохранить нейтральное выражение лица, когда она неосознанно взглянула на Леона… чье лицо было ярко-красным, а его челюсть практически касалась пола. Однако, в отличие от поп-айдола, он широко раскрытыми глазами смотрел на человека, ответственного за его взволнованное состояние. Проследив за его взглядом, Саяка осознала, что Селеста смотрит на неё сверху вниз, и на её лице отразилось разочарованное выражение. Как ни странно, даже несмотря на то, что она практически чувствовала гнев, исходящий от азартного игрока… она также могла видеть что-то ещё… чувство, которое она слишком хорошо знала. — Серьезно, смотреть на то, как вы двое «флиртуете», почти так же больно, как и на казнь, — огрызнулась Селеста, щелкнув зубами. «Черт, я бы выбарала судьбу ведьмы, которая медленно поджаривается, чем наблюдала за тем, как вы, два ублюдка, превращаете всё в фарс! Так что поторопись и проголосуй, пока меня не вырвало». Резкий комментарий азартного игрока немного задел её, но Саяка смогла с этим справиться. Она пережила гораздо худшие словесные оскорбления, когда была айдолом, от соперничающих айдолов и их фанатов. Не говоря уже о том, что позор от её преступления против Леона и Макото был гораздо более ощутимым. Достаточно сказать, что никакие слова Селесты не могли её смутить… но это не относилось к её друзьям. "Пытаешься повлиять на голосование, да?" - Внезапно заговорила Джунко, её лицо исказила твердая хмурость. — Ты думал, мы не заметим? Я не позволю этому сойти с рук! — Вообще-то… — вмешался Монокума, даже не взглянув на модницу, что, казалось, больше раздражало её, чем если бы он смотрел на неё. «Я никогда не говорил, что она не может попытаться повлиять на голосование. Только то, что у избирателя есть только 40 секунд после голосования, чтобы высказаться. Так что технически она может говорить всё, что хочет! Джунко открыла рот, чтобы возразить… но слова застряли у неё в горле; она замолчала стиснув зубы. Саяка нахмурилась, поняв почему. Если Джунко будет возражать, Монокума воспримет это как возражение против системы голосования… и превратит это в наказание для модницы. Безумный медведь снова был запредельно жесток… и почти специально нацелился на Джунко. Это имело смысл. Помимо Макото, модница больше всех выступала против медведя. Честно говоря, Саяка была несколько удивлена, что кукловоду понадобилось так много времени, чтобы начать затыкать их. В конце концов… Саяка без колебаний шантажировала или разрушала карьеры своих сверстников, чтобы подняться на вершину топ-чартов. « С этого момента мне нужно быть более бдительной. — сказала себе Саяка, сжав кулаки. « Джунко… не заслуживает этого. Я должна сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь ей… так же, как она помогла мне! ” — Эй, разрушитель жизней, у меня к тебе вопрос. Мысли Саяки вернулись к реальности, когда Селеста насмехнулась над ней. Чувство вины пульсировало в её груди из-за того, что её назвали «разрушительницей жизней», воспоминания о её жестокой тактике в музыкальной индустрии пронеслись в её голове. Тем не менее, она сохранила самообладание, когда снова обратила внимание на азартного игрока, её лицо было совершенно нейтральным. Увидев, что её тактика была не очень эффективной, насколько должна была быть, Селеста фыркнула и скрестила руки, глядя на поп-айдола с язвительной яростью… прежде чем злобно ухмыльнуться. Увидев это, Саяка увидела за фасадом азартного игрока то, чего никак не ожидала… но не успела об этом сказать. "Скажи мне, Саяка, каково это — влюбиться в нападавшего?" - Селеста усмехнулась, и её ухмылка превратилась в ещё более коварную ухмылку. «Хотелось бы тебе, чтобы он проник в тебя своим шестидюймовым стержнем, а? Никогда не думала, что увижу настоящий случай стокгольмского синдрома своими глазами!» Ярко-красные глаза Селесты сфокусировались на мерцающей синеве, которой Саяка смотрела на неё сверху вниз. Раздался хриплый звук, и поп-айдол случайно оглянулась и увидела Леона, его лицо было несколько более красным, чем раньше, который пытался выдавить из себя слова, но безуспешно. Его эмоции зашкаливали, и она могла сказать, что позже его нужно будет утешить. При всем своем бахвальстве и браваде Леон мог быть невероятно чувствительным, когда дело касалось его собственных чувств. В этот момент Саяка была безмерно благодарна, что выиграла матч Чо-Хан. «Леон ни за что не смог бы справиться с её насмешками », — с сожалением признала она, чувствуя немалую симпатию к звезде бейсбола. — Но это сейчас не имеет значения. Я знаю, что мне нужно делать. ” Саяке не нравился тот факт, что Селеста заставляла их признаться в своих сложных чувствах перед всеми… хотя она была почти уверена, что это ни для кого не было секретом… может быть, Хиро, он не был таким умным. То, что их «грязное белье» было выставлено на всеобщее обозрение, было, мягко говоря, немного тревожным. Однако Саяка не была такой наивной, как притворялась. И Селеста недооценивала её, если думала, что этого будет достаточно, чтобы изменить её голос. В то же время она не могла принять эту обиду лежа… "Нечего сказать в ответ, да?" - Селеста продолжила, явно уверенная в своих навыках манипулирования. «Тогда почему бы вам двоим не заняться прелюбодеянием в углу, как бешеные кролики! Вы уже зализываете друг другу раны, так что можете засовывать друг другу языки в глотки…». — Ты боишься… не так ли, Селеста? Выражение абсолютного шока, промелькнувшее на лице азаиного игрока, заставило прилив гордости поп-айдола захлестнуть её и дало ей необходимый рычаг, чтобы дать отпор. С тихим хихиканьем она ласково посмотрела на Селесту. «Ты не хочешь умирать, но ты не хочешь жить со своей виной и сожалениями. Итак, смерть была более приемлемым вариантом… даже несмотря на то, что она пугает тебя. Независимо от того, что мы выберем, ты проиграешь… и это тебя напугало… верно? Всё в позе и выражении лица Селесты кричало: «откуда, черт возьми, она это знает?!». Саяке пришлось подавить очередной смешок, когда азаратный игрок открыла рот, чтобы возразить, но тут же захлопнула его, совершенно не находя слов. Будучи айдолом, Саяка знала, что чем лучше вы разбираетесь в людях, тем больше вы можете обратиться к их интересам. Её интуиция была настолько острой, что она иногда пугала себя… или, по крайней мере, раньше. Теперь, вместо того, чтобы использовать свою интуицию, чтобы причинить вред другим, она использовала её, чтобы помочь спасти кого-то… как когда-то её друзья сделали для неё. «Макото… Джунко… Леон… Вы все помогли мне, когда я нуждалась в этом больше всего. И поэтому я хочу сделать то же самое для кого-то ещё. ” Прямо сейчас… Селеста переживала самый болезненный опыт в своей жизни. Саяка действительно понимала это. И, даже если она откажется, даже если азартный игрок наотрез откажется от её помощи, она всё равно предложит её ей. В конце концов, каждый заслуживает второго шанса… не так ли? « Селеста… ты в той самой темной яме, из которой я когда-то думала, что никогда не смогу выбраться. И может… никогда не сможешь. Но это не помешает мне спустить тебе веревку. ” Когда эта мысль пришла ей в голову, Селеста, наконец, собралась с силами, чтобы возразить: «Т-ты… чертова сука! Ты меня не знаешь! Я?! Боюсь?!! Я хочу , чтобы меня казнили!.. — Ты не можешь мне врать… — почти радостно оборвала её Саяка, заставив азартного игрока замолчать. Придав своим чертам серьезное выражение, поп-айдол заявил: «В конце концов, я экстрасенс». Глаза Селесты расширились, и она инстинктивно сделала шаг назад, наткнувшись на игровой автомат, поймавший её в ловушку на подиуме. Саяка изо всех сил пыталась сдержать приступ смеха. Несмотря на все её обманчивые разговоры, Селеста была так же уязвима для манипуляций, когда карты складывались против неё. Поп-кумир знала, что в обычных условиях игрок азартный отмахнулась бы от её комментария и ничего бы об этом не подумала. К сожалению, из-за сильного стресса и страха обычно интеллектуальная картёжница задумалась, действительно ли Саяка умеет читать мысли. Честно говоря, Саяка почувствовала себя хулиганкой… но это её не слишком беспокоило. « Давайте назовем это небольшой расплатой за то, что ты поставила меня и Леона в неловкое положение перед всеми. ” Внезапно, улыбаясь так же ярко и игриво, как всегда, поп-айдол игриво наклонила голову и провозгласила: «Шучу! Просто у меня очень хорошая интуиция… как говорится… я знаю, что права. Селеста, слишком ошеломленная, чтобы возразить, могла только стоять там, пока Саяка повернулась к Монокуме, её теплая улыбка никогда не дрогнула. «Я голосую за то, чтобы она жила», — без особых усилий заявила она, прежде чем снова повернуть своё мягкое выражение лица к азартному игроку. «Я знаю, на что это похоже… страх быть убитой… отчаяние от того, что у тебя отнимут всё, что тебе дорого… я слишком хорошо это знаю». На стороне плачущего спрайта Селесты был отмечен подсчет, дав два голоса за её жизнь и ноль голосов за казнь. Однако Саяка даже не взглянула на монитор, сосредоточив взгляд на Селесте. «Когда-нибудь… Я надеюсь, ты снова найдешь, ради чего жить. Это непросто… но возможно». — …Глупая сука, — тут же ответила Селеста, выжигая её взглядом. — Ты ничего обо мне не знаешь. Так что перестань притворяться, будто мы друзья… «Возможно, мы не друзья, но мы родственные души», — прервала поп-айдол, получив ещё более разъяренный взгляд азартного игрока. Не испугавшись, Саяка встретила её взгляд, когда закончила. «Ты и я… мы оба пытались кого-то убить ради нашей мечты. Мы не хотели, но всё же сделали это. И даже если ты не жалеешь об этом сейчас… когда-нибудь ты, возможно, поймешь…». *БРРРРРРРРРР* "Время вышло! Хватит болтать!» — объявил Монокума, когда смолк звонок, засучив рукав и приготовившись к следующему матчу. «Время вышло! Потяни за рычаг, Таэко-бэйби! Когда выходки медведя заставили её замолчать, Саяка позволила нежной улыбке скользнуть по губам. « Я сделала всё, что могла. Теперь ей решать… решать, хочет ли она измениться… или остаться прежней. ” Подняв взгляд, она отвела глаза от азартного игрока и вместо этого сосредоточилась на смотрящем на неё мальчике. Она усмехнулась, когда Леон вспыхнул, когда встретился с ней взглядом, чувствуя, как румянец окрашивает её щеки. « С этого момента всё может быть… немного неловко. Но… я уже решила. Я не вернусь к тому, кем была раньше. Даже если это сумасшествие, даже если меня убьют… Я не пожалею, что доверилась своим друзьям… никогда больше. ”***
« Кем, БЛЯДЬ , она себя возомнила?! — возмутилась Селеста, потянувшись к рычагу игрового автомата. « Мы совсем не «родственные души»! Я собиралась убить ради замка! Она убивала ради своих друзей! Это совершенно разные вещи! ” С силой дернув рычаг, игровой автомат начал вращаться, и Селеста почувствовала, как пот стекает по её шеё. Два голоса, чтобы жить… Эти ублюдки хотели, чтобы она навсегда осталась в ловушке этой адской школы! Возможно, так её и планировали «наказать», но она не соглашалась с этим! Саяка ошиблась! Она не боялась смерти! Смерть была единственным, что могло освободить от этого ада! Во всяком случае, эта тупая сучка-айдол просто пыталась заставить её страдать ещё больше! И из-за этого Селесте действительно нужно было, чтобы следующая пара была в её пользу. Из оставшихся студентов лишь горстка проголосовала бы за её казнь. Хифуми, конечно, проглосует, Токо, вероятно, тоже, учитывая, что Бьякуя выбрал это раньше. Одного из них нужно было выбрать следующим! Однако, если бы было и то, и другое, то, хотя это и гарантировало бы голосование за казнь, это лишило бы её дополнительного голоса в другом раунде. А так как весь процесс игры/выбора Чо-Хан основывался на удаче… она могла только молиться, чтобы какое-то подобие её удачи осталось нетронутым после массивной полосы неудач этим утром. « Давай… давай… просто дай мне шанс… всё, что мне нужно, это шанс…! ” В разгар её безмолвной молитвы барабаны остановились… и широкая улыбка озарила лицо азартного игрока. Это было не идеально, но, по крайней мере, теперь у неё был шанс на казнь. Ведь она почти совсем забыла о другом человеке, который, несомненно, проголосовал бы за её казнь… « Похоже… Госпожа Удача ещё не отказалась от меня! ” [ХИРО против ДЖУНКО]***
"Хорошо… это хорошо." Мукуро немного вздохнула, когда наконец всплыло «её» имя. А учитывая её соперника, у неё были хорошие шансы на победу. Конечно, игра основывалась на удаче, но она ни за что не позволила бы Хиро произнести первые слова. Кроме того, она внимательно наблюдала за Монокумой в течение последних нескольких матчей и заметила кое-что. «Контроль Джунко над Монокумой превосходен, как и ожидалось. Однако точное обращение с кубиками не так случайно, как должно быть. ” Солдат провела много времени, анализируя движения медведя, пытаясь убедиться, что её сестра действительно не подтасовывает игру. К её разочарованию оказалось, что её сестра была с ними честна. “Джунко определенно не жульничает, но она определенно имитирует действия из того азартного аниме, которое она смотрела перед началом убийственной игры. Если она будет продолжать в том же духе, она продолжит снижать шансы… так что мне просто нужно сделать ставку на Хан. ” Выделив мгновение, чтобы посмотреть в сторону Хиро, она обнаружила, что он в панике. Он нервно прикусил ноготь на большом пальце, явно продолжая внутренний спор. Возможно, это не имело бы значения, если бы она проиграла Хиро. Несмотря на то, что он был расстроен из-за Селесты, когда дело дошло до драки, этот человек был трусом. Трусам часто было трудно стать убийцей или даже сговориться с гнусными действиями. Они пошли с большинством. А поскольку за то, чтобы она выжила, уже было два голоса, Хиро вполне мог проголосовать именно так, потому что большая часть класса была за её выживание. "Оки Доки! Давайте приступим! Пора решать!" Монитор рядом с Монокумой снова переключился на циферблат с этими гнетущими словами. Циферблат повернулся, и снова раздалось нервное тиканье. "И так мы продолжаем!" — крикнул Монокума, бросая кости в цилиндр точно так же, как и раньше, к большому облегчению Мукуро. На неё нахлынула волна уверенности, и моментальный цилиндр врезался в стол, она закричала: «Хан!» Хиро испуганно вскрикнул. Мукуро искренне сочувствовала ему… но только немного. В конце концов, он был трусом… и идиотом. После нескольких мгновений молчания ясновидящий нервно назвал свой выбор. «Ч-Чо…» «Выбор сделан!» — радостно закричал медведь, и монитор вернулся к счетной доске. Слегка наклонив цилиндр, чтобы увидеть результат, прежде чем поставить его обратно, Монокума ещё раз вздохнул. «Ну, я думаю, ты не сможешь победить их всех…» Мгновенно на лице Мукуро появилась ухмылка, и она уже собиралась объявить о своей победе, когда медведь внезапно маниакально засмеялся. «Пухухухухуху! Пришло время переключать передачи! Результаты этого раунда…» Подняв цилиндр, Монокума показал пару змеиных глаз — чёт. «Чо! Это значит, что этот голос достается Мистеру 30% Точности!» «П-подожди минутку… Я выиграл?!» — крикнул ясновидящий, удивившись больше всех. Энтузиазм Мукуро угас, когда она, сбитая с толку, уставилась на кости. Её тщательные расчеты оказались ошибочными… и это стоило им победы в голосовании! « Черт возьми! Я могла бы закончить всё это прямо здесь! — внутренне злилась она, прежде чем в её голове сформировалась ещё одна умная стратегия. « Ладно, пора бороться с огнем… с огнем! ” Ясухиро Хагакуре был в недоумении. Он действительно выиграл! Голос был за него! Он держал судьбу Селесты в своих руках… вроде бы? По крайней мере, его голос решит, будет ли она немедленно пощажена… или её преследование продолжится. Честно говоря, он очень хотел проголосовать за казнь. А учитывая то, что она ему поставила, кто бы этого не сделал?! Нацелилась на него исключительно потому, что считала себя умнее его! Что было неправильно на столь многих уровнях! Во-первых, он старше её! Делая его умнее по умолчанию за счет большего жизненного опыта! Во-вторых, желание убить кого-то ради замка не могло не беспокоить! «Она могла хотя бы попытаться убить меня, потому что я представлял для неё угрозу или что-то в этом роде! И из-за замка всех! Неужели она не понимает, как трудно продать замок на черном рынке?! У меня достаточно сложное время с 00parts!* (П.П. единственное что я смог найти, что это какой-то босс из игры "The Legend of Dragoon") ” "Г-н. Хагакуре…” Мысли ясновидящего прервались, когда Монокума уставился на него… на удивление терпеливо. Никакой обычной злобы или запугивания медведя не было видно. Это нервировало, видя, что медведю на самом деле было наплевать… и на него не меньше! Никто не выказывал ему такого уважения с того момента, как они оказались в ловушке в этой проклятой школе… но теперь Монокума обращался к нему формально и вежливо. Очевидно, это была ловушка… может быть? Тем не менее, Хиро ослабил бдительность и позволил медведю спокойно продолжить. "Ваше слово. Будете ли вы голосовать, чтобы присоединиться к общественному мнению? Или предадите всеобщие ожидания и проведёте мисс Таэко к казни? Выбор за вами." …Никакого давления или чего-то подобного! Как будто он и так не был достаточно конфликтным! Конечно, Селеста была первоклассной стервой, но… даже он не думал, что она заслуживает того, чтобы её сожгли заживо. В конце концов, она могла его подставить, но на самом деле она не пыталась его убить. И все остались живы, так что это плюс! Не говоря уже о том, что он очень… очень не хотел первым голосовать за казнь! В то же время… Бьякуя правильно заметил, что она опасна. А поскольку Монокума регулярно менял правила, не было никакой гарантии, что кто-то такой хитрый, как Селеста, найдет способ снова попытаться нацелиться на него! Мысль о том, что она… подкрадётся к нему сзади… вонзит нож ему в спину… была не совсем реалистичной в этой ситуации, учитывая, что это оставило бы серьезные улики, но этот образ всё равно пронесся в его голове! "Что мне делать?! Я пришел на Пик Надежды, чтобы сбежать от мафии! Чтобы избежать смерти и опасности! Не позволяй себе быть замешанным во всё это! ” К этому времени все смотрели на него, с нетерпением ожидая его голоса. Макото смотрел на него с тревожным ожиданием, явно надеясь, что тот пощадит азартного игрока. Между тем, пронзительный взгляд Бьякуи впился в него, даже если у ясновидящго не хватило смелости встретиться с ним взглядом. Все ждали, что он сделает решающий выбор… но он просто не мог… — Хиро… у тебя есть сила покончить со всем этим… прямо здесь и сейчас. Ясновидящий ахнул, когда до него донесся голос Джунко, и его взгляд медленно переместился на неё. Он чуть не замер, увидев её. Она смотрела ему прямо в глаза, и от неё исходила необъяснимая сила. И когда это захлестнуло его, он начал наполняться странной уверенностью… подобной которой он никогда раньше не испытывал. «Если ты проголосуешь за то, чтобы Селеста осталась в живых, мы победим вдохновителя в его же игре!» — продолжила модница, всё сильнее навязывая ему свою волю. — Я знаю, что она пыталась обвинить тебя в убийстве, но это не значит… "Кхм!" - Монокума громко прервал её, видимо, потеряв терпение. «Мисс Эношима? Как вы думаете, что вы делаете? Джунко, не теряя времени, с улыбкой ответила: — Пытаюсь убедить Хиро не голосовать за казнь, я думала, что это очевидно. В конце концов, ты сказал, что Селеста может влиять на избирателей, но никогда не говорил, что мы не можем сделать то же самое. Разве это не так? Её улыбка стала шире и наполнилась той уверенностью, о которой Хиро всегда мечтал. То, как она противостояла Монокуме, давала отпор любому, кто осмелился отказать ей, и всегда заступалась за людей, которые не могли сделать это сами… она никогда не колебалась. Между тем, он продолжал бороться с тем, что должно было быть простым решением… " …Я же говорил это, не так ли?" - Монокума молча согласился, только намек на гнев отразился на его лице. — Очень хорошо, само собой разумеется, я объясню это прямо. Я не возражаю, если кто-то попытается повлиять на голосование, но я не потерплю никаких задержек! После того, как вы сказали свое слово, будьте любезны STFU (ПП Завалить ебло) ) и позвольте избирателю сделать свой выбор!» ...Неужели Монокума на самом деле просто произнес STFU вместо того, чтобы сказать ей заткнуться, бля… — Хорошо, — продолжила Джунко, её пыл, казалось, не пострадал. Переведя взгляд обратно на Хиро, который от этого слегка вздрогнул, она напряглась и изложила свою мысль. — Хиро, мы не можем позволить вдохновителю победить. У тебя есть сила, чтобы остановить замысел вдохновителя прямо здесь и сейчас. То, как Джунко говорила с ним… не было похоже ни на что, что он слышал раньше. Она проявила столько уверенности и доверия… к нему как никто прежде! Конечно, до этого момента она была к нему безразлична, но теперь она относилась к нему с уважением и честностью, которых заслуживает человек его возраста! « Хм… может быть, я ошибался насчет неё. На самом деле я не хочу убивать Селесту… ну, может быть, извлечь её органы и продать их, чтобы расплатиться с долгами. Но если я правильно разыграю карты, может, вместо этого Джунко пожертвует свои органы! Таким образом, мой долг исчезнет, и никто не умрет! Все выигрывают! ” Словно прочитав его мысли, Джунко тепло улыбнулась и сказала: «Не упусти этот шанс. Нам нужно, чтобы ты был сильным… ради всех нас! Будь лучше и проголосуй за то, чтобы она жила!.. "Верно, неудачник. Покорно следуй инструкциям, как пускающий слюни дворняга. В любом случае, это всё, на что ты годен." У Хиро перехватило дыхание, когда насмешка Селесты прервала модницу. Его голова резко повернулась к ней, её слова всё ещё звучали в его ушах. Когда их взгляды встретились, азартный игрок усмехнулась и отвернулась, словно ей было противно даже смотреть на него. «Всегда делай всё, что тебе говорят, следуй общепринятому мнению, делай именно то, о чем говорится в записке, подсунутой под твою дверь, даже не думая , что это может быть ловушкой!» — отчитала Селеста, даже не взглянув в его сторону. — Я имею в виду, что прямо сейчас ты попадаешь в другую ловушку, и даже не видишь этого! Как жалко!" При этих словах глаза Хиро расширились. — Ч-что ты имеешь в виду под «ещё одной ловушкой»?!» Наконец, Селеста взглянула в его сторону и усмехнулась: «Джунко на тебя плевать. Подумай об этом, она никогда не заботилась о твоем мнении до сих пор, верно? С чего бы это вдруг должно измениться? О, верно, она пытается получить твой голос, чтобы чувствовать себя важной и иметь «честь» перехитрить кукловода…». — Разве ты другая?! — резко закричала Джунко, напугав ясновидящего. — Ты просто пытаешься заставить его проголосовать за казнь, потому что не можешь справиться со стыдом признания своих преступлений! Селеста усмехнулась и ответила: «Да, примерно так. Но, по крайней мере, я говорю об этом прямо…». "Иди к чёрту! Ты всегда проворачиваешь такие трюки!" «И манипулирование собакой, чтобы она встала на твою сторону, вовсе не закулисно, не так ли?» Хиро мог только отпрянуть, поняв, что потерял место в разговоре. Он пытался говорить громче, но всегда терялся в их резком тоне. И достаточно скоро он стал второстепенным персонажем… как обычно. Пока две женщины продолжали перетягивать канат раздора взад-вперёд… что-то из слов Селесты прокручивалось в его голове. "Подумай об этом, она никогда не заботилась о твоем мнении до сих пор, верно? С чего бы это вдруг должно измениться?" …Это не может… быть правдой, верно? Джунко всегда заботилась об интересах каждого, даже он мог это видеть! Она всегда заступалась за всех… ну, в основном. Если подумать… когда она в последний раз заступалась именно за него? Хиро напряг мозги, пытаясь вспомнить… только чтобы понять, что этого никогда не было. На самом деле, всё, что он мог вспомнить… были времена, когда она говорила ему заткнуться. Да, он знал, что иногда может быть немного туповатым… но всегда быть униженным всеми… несмотря на то, что он самый старший ученик здесь… что с этим делать?! « Почему здесь никто не понимает, что я старше и, следовательно, мудрее всех остальных? Конечно, такие люди, как Кёко, хороши в расследовании и прочем, но, по крайней мере, меня следует уважать! ” В этот момент в его голове прозвучало ещё кое-что, что упомянула Селеста. "Послушно следуй инструкциям, как пускающий слюни дворняга. В любом случае, это всё, на что ты годен." Почему Джунко не попыталась опровергнуть это? Почему она не сказала Селесте, что он гораздо больше, чем послушный пес? Почему она не заступилась за него, как за Саяку, Леона или Мондо? Почему… казалось, её не заботит его мнение? Человек, с которым она общалась… который ей был нужен сейчас больше всего… К сожалению… он уже знал ответ. Селеста была права. Джунко… нет, все его одноклассники не уважали и даже не считали его надежным. Снова и снова его обманом заставляли следовать за толпой… несмотря на то, что его внутренний голос говорил ему, что это правильно! Он подавлял свои чувства, опасаясь реакции окружающих. Но, черт возьми, у него тоже были потребности! Что ещё более важно, у него был долг, который нужно было вернуть! И он не мог позволить таким мелочам, как мораль, помешать этому! "Мой внутренний голос… Я слишком долго игнорировал тебя! Но не больше! Я собираюсь сделать то, что я должен был сделать в первую очередь!" Напрягая нервы, готовясь к шквалу критики, которую, как он знал, он получит, Ясухиро Хагакурэ сделал свой выбор… выбор, который был для него лучшим! «Как только казнь закончится… Я приду за твоими органами, Селеста! ” «Я принял решение!» — резко крикнул Хиро, перекрывая двух спорящих женщин. Джунко и Селеста, ошеломленные и замолкшие, выжидающе посмотрели на него. С мрачным выражением лица ясновидящий закричала: «Я голосую за казнь!» Энтузиазм большинства в комнате умер, когда на стороне «Казнить Селесту» появилась отметка, её присутствие вызвало тошнотворную волну страха у большинства студентов. Однако это не помешало Джунко хлопнуть руками по подиуму и закричать: «Хиро, почему?! Мы были так близки к тому, чтобы оставить всё это позади! Почему ты-?!" «Я ничья-то комнатная собачка! Вот почему!" — перебил он, сердито сложив руки на груди. «Я больше не поддамся чьему-либо влиянию! С этого момента я буду делать всё, что считаю правильным! Я уйду отсюда, так или иначе! И никто меня не остановит!» Это было шокирующим, если не сказать больше. Хиро вел себя… почти как Бьякуя, только не так устрашающе. В то же время его слова не могли не смутить. Хиро всегда был странной уткой, но совершенно предсказуемой. Но это новое отношение было… опасным. Безысходность их положения действовала на всех, но казалось, что она оказывала ещё более разрушительное воздействие на такого легко поддающегося влиянию человека, как Хиро. Хуже того, их шанс на быстрый конец этой трагедии был отложен… или, возможно, ускользал от них. С голосованием Хиро оппозиция сделала первый шаг к отчаянию, чего большинство студентов пытались избежать. Им оставалось только надеяться, что следующие раунды пройдут в их пользу… Глубокий, разочарованный вздох вырвался у Джунко, и она не смогла удержаться от того, чтобы сказать: «Хиро… ты чертов идиот. Ты позволяешь Селесте влиять на тебя прямо сейчас… разве ты не понимаешь этого? Испуганный вздох полностью разрушил сердитое лицо Хиро, вернув его в обычное смущенное состояние. Его руки опустились по бокам, и хотя это заняло у него мгновение, он понял, что она была права. — Н-ну… это будет в последний раз! — серьезно сказал он, пытаясь вернуть часть запугивания, которое было у него минуту назад… но потерпел неудачу. Словно почувствовав их сомнения, он горячо закричал: «Я серьезно! Отныне я сам себе хозяин! Так я возьму Селесту! Бьюсь об заклад, ты теперь жалеешь, что засунула меня в тот шкафчик! «Я сожалею только о том, что ты так долго не голосовал», — гордо провозгласила она, заработав потрясенный взгляд ясновидящего. С подлой улыбкой она пошутила: «В следующий раз побыстрее. У меня не так много времени». «Э-Эй! Я проголосовал за то, что ты хотела! Меньшее, что ты можешь сделать, это поблагодарить!.. *БРРРРРРРРРР* «Ваши 40 секунд прошли! Больше никаких разговоров! Вы и так уже достаточно поговорили!» — объявил Монокума, когда звонок стих, оставив расстроенного и слегка разочарованного Хиро вариться из-за своих недавних решений. «Теперь время тратится впустую, как и сказала мисс Таэко! Так что перестань жаловаться и дерните за… рычаг. Несмотря на непристойный комментарий, Селеста могла только улыбнуться, когда она потянулась и потянула за рычаг. Пока она это делала, все смотрели, затаив дыхание, как вращались барабаны… и в конце концов они остановились. [ТОКО против ХИНЫ]***
«Хина… Интересно, что ты будешь делать, если выиграешь? — честно задумалась Селеста, когда барабаны остановились. Азартный игрок долгое время избегала зрительного контакта с пловцом. Ну, точнее, она делала всё возможное, чтобы полностью выкинуть из головы любые мысли, связанные с Хиной. В конце концов, она сказала своё слово пловцу раньше… на прощание. К счастью, после того разговора Хина отвела взгляд, в основном повесив голову с выражением обиды и предательства на лице. Даже это было слишком для неё, и Селеста не хотела, чтобы затянувшиеся чувства затмили её разум, когда её сожгут на костре. Это было бы… трудно вынести. Кстати о медведях… «Следующий матч начинается! Если вы оба готовы, давайте устроим шоу!» — восторженно закричал Монокума, переводя взгляд на двух девушек. Хина, со своей стороны, ничего не сказала. Она лишь мрачно кивнула головой, словно не обращая внимания. Грудь Селесты пронзила острая боль, но она оттолкнула её, сосредоточившись вместо этого на другом игроке. — ГГ-готова… — нетерпеливо сказала Токо, прежде чем зафиксировать взгляд на Бьякуе. «Г-господин! Ради вас!" «Хм!» Несмотря на то, что это был единственный ответ наследника Тогами, этого было достаточно, чтобы ещё больше мотивировать писательницу. "Обещаю! Я не подведу вас! Я побью эту свиноматку с коровьими сиськами и получу вашу…! "Достаточно." "…Да Господин." «Навлекаю себя на неудачу… снова », — мысленно отметила Селеста, прежде чем обратить внимание на Монокуму. « Если этот глупый медведь действительно не сфальсифицировал игру, то этот — не что иное, как чудо. Хиро, как всегда, было легко манипулировать. Токо, несомненно, проголосует за казнь, потому что этого хочет её «Господин». А Хина… » …Честно говоря, она понятия не имела, как проголосует Хина. Это был единственный непредсказуемый элемент в этой игре. Либо пловчиха сможет оправиться от душераздирающего предательства… либо она поддастся ненависти и проголосует за казнь. К сожалению, часть Селесты хотела, чтобы Хина пощадила её… исключительно потому, что она не хотела, чтобы кто-то с таким чистым сердцем, как Хина, стала извращенной… какой она была сейчас. Но в то же время… она хотела быть казненной… чтобы раз и навсегда освободиться от агонии подавленных чувств. Несмотря на это… "Смерть… действительно заставит эти чувства уйти?" Прежде чем она успела подумать дальше… началось. "Ну тогда хорошо!" Монокума закричал, когда монитор рядом с ним снова превратился в тикающий циферблат, отображая его следующие слова. «Время решать!» Медведь с молниеносной скоростью бросил кости в цилиндр и швырнул его вниз, терпеливо ожидая, пока один из игроков… «Х-Хан!» «Хан!» Все были в шоке, когда Хина и Токо одновременно объявили одну и ту же ставку. Токо мгновенно возмутилась, и казалось, она уже собиралась окликнуть, когда пловчиха резко изменила свой выбор. «Тогда чо…» Голос Хины был ровным… и Селеста не могла сказать, было ли в нем злоба или нет. Азартный игрок поморщилась, когда поняла, что читать пловца становится всё труднее и труднее. Не потому, что это было трудно… а потому, что она не была уверена, хочет ли она знать, о чем думает её бывшая подруга. Токо почти торжествующе ответила: «Н-не думай, что в-вежливость поможет тебе сорваться с крючка! Ты т-пыталась украсть м-мой ответ…». — Заткнись и давай послушаем результаты, — нетерпеливо скомандовал Бьякуя, на что писательница тут же согласился. «Д-да! Поторопись и п-покажи нам, кто победил!» — спросила Токо у медведя, который слегка приподнял цилиндр, чтобы увидеть результат. Несмотря на то, что Селеста напряженно наблюдала за медведем, пытаясь увидеть хотя бы малейший намек на реакцию, которая указывала бы, понравится ли результат сумасшедшему медведю… Лицо Монокумы не выдало ни намека на эмоции. «Выбор сделан!» медведь закудахтал своим обычным тоном, ещё больше накаляя обстановку. «Что же то будет? ЧТО ЖЕ ЭТО БУДЕТ?!» Подняв цилиндр… Сердце Селесты ушло в пятки. Два и четыре… чо. Хина была победительницей. «Чо опять! Это означает, что на этот раз наш загорелый пловец стала победителем!» Монокума заявил принципиально, немного веселее, чем ожидалось. Несколько учеников, таких как Макото и Джунко, вздохнули с облегчением, а сама Токо опустила голову от крайнего стыда. Она медленно повернулась в сторону Бьякуи и низко поклонилась. «Г-господин Бьякуя…мне так жаль…я подвела в-вас…» "Да, да." - Жестокие слова Бьякуи, вместо того, чтобы деморализовать бедную девушку, казалось, скрасили её день. Быстро выпрямившись, Токо практически просияла, когда закричала: — Н-но в следующий раз… Клянусь, я не позволю этой шлюхе с коровьими сиськами...! "Успокойся." — Да, Г-господин. Несмотря на то, что рядом с ней шло комедийное шоу, Селеста не могла оторвать глаз от Хины. Голова пловчихи низко опустилась, а выражение её лица было непроницаемым. Глубоко внутри своей души Селеста почувствовала желание позвать её… попытаться как-то её успокоить… но она знала, что это невозможно. Этот мост был сожжен её собственной рукой… и восстановить его было невозможно. "Это оно! Мы сделали это!» — резко выкрикнул Макото, напугав азартного игрока и снова сосредоточив на нём своё внимание. «С голосом Хины мы сможем спасти Селесту от казни…». «Я голосую за казнь». …Это были первые слова, произнесенные Аой Асахиной после её разговора с Селестой. Они были пропитаны ядом… и болью. И, как прорвавшаяся плотина, поток болезненных эмоций захлестнул сознание Селесты. Вся вина… разочарование… боль, которую она прятала глубоко внутри… переполняли её. А затем, так же быстро, как это произошло… Селеста заткнула всё это. Она запечатала часть себя, без которой не могла функционировать… но всё равно заперла её. Потому что… если она сдастся сейчас… если она позволит этим эмоциям овладеть ею… тогда она будет не более чем той грустной жалкой маленькой девочкой, которую отвергала годами. Так что… как бы трудно это ни было, единственной реакцией, которую Селеста позволила себе показать… была победоносная улыбка.***
— Хм, похоже, ты приняла мой урок близко к сердцу, — сказала Селеста всего через несколько мгновений после неожиданного поворота Хины. «Убить меня первой было хорошим выбором. Я рада, что смогла…». «Заткнись… ПРОСТО ЗАТКНИСЬ!» Рот Селесты захлопнулся, когда ярость Хины захлестнула весь зал суда. Пловчиха тяжело дышала, стиснув зубы, ей каким-то образом удавалось не взорваться снова. На несколько мгновений в зале суда воцарилась тишина. Все ожидали, что Хина разразится гневной тирадой… но вместо этого она замолчала, единственным эхом отдавались её рваные слова. "…Почему? Хина, почему ты?.. — нерешительно спросил Макото, его голос дрожал, и в его словах сквозил намек на страх… как будто он не хотел знать ответ. К сожалению, поскольку он спросил, Хина решила ответить. — Я не позволю… ей причинить вред моим друзьям, — быстро сказала Хина, повернувшись лицом к счастливчику. Её лицо было жестким, и она не показала ни намека на раскаяние. «Она предала всех нас… Она пыталась нас всех убить… Я не позволю… ей это не сойдет с рук!» Её неумолимые слова в сочетании с яростно решительным выражением лица показали ту сторону Хины, о существовании которой никто не подозревал. Или, возможно, её сторона, которой не существовало… до сих пор. — Хина… — сказала Сакура, медленно протягивая руку своей подруге. «Я в порядке…» настаивала Хина, без особых усилий встретившись взглядом с подругой. «Давайте просто покончим с этим. Следующий раунд решит всё…» Сакура непреднамеренно вздрогнула, её рука медленно опустилась, когда она смотрела глазами, полными сочувствия и печали, на свою расстроенную подругу. Ей не хотелось ничего, кроме как утешить свою лучшую подругу… но никакие добрые слова или ободряющие объятия не могли излечить разбитое сердце пловца. «Правильно! Конец! С равномерным распределением голосов следующий раунд будет… окончательным кульминационным моментом!» Монокума обрадовался, прежде чем кивнуть в сторону пловца. «Также спасибо, что не превысели 40 секунд! По крайней мере, кто-то умеет правильно передать свои эмоции, не бормоча, как главный герой манги!» Хина глубоко нахмурилась от его слов, но ничего не сказала. В конце концов, она сказала всё, что хотела сказать… и сделала свой выбор. Только время покажет, сможет ли она когда-нибудь пожалеть об этом. «Теперь последний рывок! Дай жару, Таэко-бэби! Давайте начнем этот финальный раунд!» Следуя приказу Монокумы, Селеста потянулась и снова схватилась за рычаг… немного поколебавшись, прежде чем опустить его в последний раз. Пока барабаны вращались по кругу, все размышляли, кто же будет состязаться в финальным раунде. Многие люди не голосовали, больше половины класса. Однако, когда игровой автомат, наконец, поставил имена двух последних игроков на место… все почувствовали, что вселенная, должно быть, предопределила этот матч… [ХИФУМИ против ТАКИ] «Последнее голосование… » Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару уставился на своё имя на втором барабане игрового автомата… прозвище, которое он разрешил всем использовать, чтобы поощрять дружбу… но отозвал его, как только занял свою нынешнюю должность. Така... как давно его так никто не называл? Он пропустил это… странно. Его положение имело большую ценность, чем глупое прозвище, и всё же… "Наконец-то! Моё время пришло!» — резко крикнул Хифуми, почти торжествующе. Выражение его лица выражало праведную ярость, как будто он собирался исправить жестокую несправедливость… что, вероятно, было правдой с его точки зрения. — Мисс Луденбе… Кхм… Мисс Ясухиро … Правосудие пришло к вам! Селеста нахмурилась и посмотрела на него, когда он подчеркнул её настоящее имя. Председатель Ишимару почти ожидал, что она набросится, как она делала несколько раз с начала голосования. Однако вместо своих обычных насмешек она хранила странное молчание… почти так же, как и он. Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару в последнее время был не в себе. С тех пор, как Чихиро проснулась, его взгляды на дисциплину и порядок… изменились. Он всё ещё верил, что справедливость может исходить только из порядка... но какой ценой? Ранее он напугал Чихиро, когда хотел подбодрить. Мало того, он начал сомневаться в своем поведении по отношению к Мондо. Когда Чихиро легко простила человека, который чуть не убил её… это было так естественно, и его действия казались… не «неправильными» как таковыми, но… он не был уверен, как это описать! И сейчас, в разгар своих бурлящих эмоций… ему нужно было вынести приговор Селесте… кому-то в совершенно ином, но в чем-то похожем положении… на Мондо. "В конце концов! Мы в финальном туре голосования!» — взволнованно объявил Монокума, немного повернувшись, когда начало охватывать отчаяние. — И что это за финальное противостояние! Две намеченные жертвы, застрявшие в битве, чтобы увидеть, какую ужасную судьбу обретёт Таэко!.. "Я знала это! Ты подстроил игру, не так ли?!" - Внезапно вмешалась Джунко, такая же громкая и разрушительная, как и всегда. Хотя Така не мог отрицать… он сам задавался этим вопросом. Несмотря на то, что он хотел опровергнуть модницу за то, что она осмелилась поставить под сомнение правила, казалось неслучайным, что он и Хифуми были выбраны для финального голосования. И это не было похоже ни на судьбу, ни на судьбу. Это казалось… постоновочным. "Как грубо!" Обиженное выражение шока промелькнуло на лице медведя, но тут же сменилось злобной ухмылкой. — Но ты же тут! Видишь ли, я не «подстроил игру», как ты так красноречиво выразилась. Каждый бросок костей был искренним, как я и обещал. И я не вмешивался ни в какие пары, выбираемые игровым автоматом… но я выбирал порядок, в котором мы видели пары…». «Как это не фальсифицирует игру?!» — яростно спросила модница. — Ты сделал так, чтобы в этом раунде два человека с наибольшей вероятностью проголосовали за её казнь!.. Что-то щелкнуло внутри Председателя Ишимару, когда Джунко грубо предположила, каким будет его голос, что побудило его прервать: «Этого вполне достаточно, мисс Эношима!» Как и ожидалось, модница повернула голову, чтобы посмотреть на него. Выдержав ярость в её небесно-голубых радужках, Председатель Дисциплинарного Комитета прочистил горло и объяснил: — Позвольте Монокуме объясниться без помех! Мы никогда ничего не добьемся со всеми вашими бесполезными криками! Брови Джунко удивленно взлетели вверх, но только на мгновение. Мгновение спустя её брови нахмурились, и она закипела: — Так тебя устраивает тот факт, что Монокума сфальсифицировал игру? Пойдя против твоих драгоценных правил закона и порядка? — Я согласна с Джунко, — вдруг раздался твердый голос Кёко. Таинственная девушка так долго молчала, и, казалось, на это была причина. «Начнем с того, что формат этого голосования совершенно нелогичен. Поскольку общее количество голосов, чтобы пощадить или казнить Селесту, равно трем, это означает, что почти все представители класса вообще не будут участвовать в голосовании. Как бы ему ни было больно это признавать, Кёко высказала твердое мнение. Вся эта сессия голосования была наполнена хаосом и непоследовательностью. Даже Председатель Комитета Ишимару вынужден был согласиться с тем, что это было довольно странно… и казалось более преднамеренным, чем должно было быть. «В качестве альтернативы, если бы общее количество голосов было пять, а не три, каждый получил бы возможность проголосовать», — продолжила девушка с бледно-лиловыми волосами, положив руку в перчатке на подбородок. «Это, конечно, кажется странным. И тот факт, что…». «Хм… я слышал, как кто-то спорит о том, как работает голосование ?» — прервал её Монокума, держа в руках табличку с напечатанным на ней недавно отчеканенным правилом «Никаких споров о голосовании». — Вовсе нет, — без усилий ответила Кёко, и на её губах мелькнул намек на уверенную улыбку. — Я просто указала на альтернативу. Я никоим образом не ставлю под сомнение голосование и приму любые результаты… даже если я не одобряю данный результат». — Понятно… — торжественно сказал медведь, как бы понимающе кивая. «Альтернатива— это не совсем аргумент… Я могу согласиться с этим… даже если я не одобряю результат». Когда медведь вернул ей её же слова, лицо Кёко стало суровым, очевидно, она поняла, что лучше сразу же оставить эту тему. Затем, почти внезапно, она бросила взгляд на Таку. Дисциплинарный Председатель чуть не вздрогнул, но сумел сдержаться. В конце концов, каким лидером он мог бы быть, если бы позволил себя так легко запугать? — Как говорится, это не значит, что цель оправдывает средства… — продолжила Кёко, её слова были такими же решительными, как всегда. «Если ты действительно ценишь принципы закона и порядка, ты должен признать тот факт, что раньше они сбивали тебя с пути. К сожалению, если ты всегда играешь по правилам, ты никогда не сможешь увидеть картину в целом». Когда её резкие слова эхом отдались в его ушах, Председатель Ишимару крепко сжал кулаки. Его глаза сверкнули, а волосы замерцали белизной, когда гордый Дисциплинарный Председатель отказался сдаться. «Мы увидим, было ли изменено голосование, как только мы услышим показания Монокумы!» — закричал Председатель Дисциплины, его мощная аура пылала. Затем, к шоку самого медведя, Така направил всю свою ярость на коварного директора. — А теперь объяснитесь, Монокума! Если вы действительно манипулировали голосованием, то весь этот суд — фарс, и мы будем вынуждены отозвать текущие голоса в пользу пересчета!» Монокума моргнул на мгновение, затем наклонил голову. Это действие удивило Таку, учитывая, что он только что выдвинул серьезное обвинение против директора. Наконец медведь сказал: «Я бы хотел избежать пересчета… так как повторная калибровка игрового автомата займет несколько минут, и я не хочу пропустить свои мыльные оперы!» Шутка медведя, как и ожидалось, не удалась. Председатель ДисциплинарногоЕомитета Ишимару был готов выйти из себя, когда Монокума резко продолжил. «Как я и обещал, эта медленная машина выбрала пару случайным образом… но я никогда не говорил, когда она их выбрала!» Чувство страха распространилось по комнате, когда медведь захихикал. «Хе-хе-хе… видите ли, все пары были выбраны в начале голосования! И хотя изначально я не выбирал порядок, в котором они будут появляться… я решил, что в этом решающем раунде будут решать судьбу «жертвы» мисс Таэко Ясухиро! В конце концов, я никогда не говорил, что в конечном итоге не выберу порядок, в котором будет встречаться пара! Пухухухухухуху!» Как и ожидалось, зал суда быстро погрузился в безумие, когда комнату сотряс шквал яростных криков. — Ты сукин сын! — воскликнул Мондо. «Чертов обманщик!» Леон согласился. — Я должна была догадаться… — тихо присоединилась Саяка. «Это абсолютно несправедливо!» — закричал Макото, показывая неподдельный гнев. — Меня это устраивает, — вставила свое мнение Селеста, зная, что это не будет иметь большого значения. «Что случилось с постоянным соблюдением правил?!» Джунко практически сплюнула, её голос был громче всех остальных. «Всё судебное разбирательство было сфальсифицировано! Мы не обязаны его продолжать!» Когда их яростное негодование разнеслось по комнате, Монокума медленно поднял лапу. После ещё нескольких яростных криков и парочки любезных проклятий Мондо какофония голосов постепенно стихла. Как только в зале суда снова воцарилась тишина, медведь тихо ответил. — Извините, я плохо услышал. Это вы все нарушили правило задавать вопросы о том, как работает голосование? Потому что если так…” Внезапно на столе для игры в баккару на глазах у каждого ученика внезапно появились большие квадратные дыры. Прежде чем кто-либо успел среагировать, раздалась серия лязгающих звуков, когда из каждого отверстия выстрелили миниатюрные пулемёты гатлинга, стволы которых были направлены прямо на каждого ученика в зале суда. Как один, стволы орудий начали вращаться, казалось, готовые продырявить их в любой момент. «…Это испытание скоро станет намного интереснее! Ахахахаха!» Застыв на месте, большинство студентов в ужасе уставились на огнестрельное оружие. Чихиро задрожала и начала тяжело дышать, привлекая внимание Мондо и заставляя его яростно стиснуть зубы. Сакура уставилась на оружие, потрясенная тем, что кукловод зашел так далеко. Хина посмотрела на пулемёт, затем на Селесту, молча обвиняя её в этом несчастье. Со своей стороны, азартный игрок выглядела почти самодовольно, по-видимому, довольная тем, что результат финального голосования не будет изменён. Саяка обнаружила, что её голова дернулась в сторону Леона, она была почти потрясена, когда увидела, что звезда бейсбола смотрит на неё в ответ, и их глаза разделяли тревогу. Хиро и Хифуми громко завизжали, ныряя под трибуны и дрожа от ужаса. Даже ученики, которые не выражали своего неодобрения, такие как Бьякуя и Токо, не могли сдержать чувства страха, которое нахлынула на весь зал суда при демонстрации силы Монокумы. В то же время такие ученики, как Джунко, Макото и Кёко, могли только тихонько злиться, полностью переигранные новым правилом медведя. Всё это время Председатель Ишимару мог только стоять… в ужасе. Монокума… не нарушал правил… а вместо этого использовал их, чтобы загнать их в угол. Это… Это было… ожидаемо. Но если это так… почему он был так потрясен этим? Все они знали, что медведь был подозрительным, так почему же он на мгновение подумал, что сумасшедший директор сдержит своё слово? Должность Председателя Дисциплинарного Комитета… ослепила его? Нет… это не может быть правдой. Даже если Монокума отвернулся от правил закона и порядка, это не значит, что он сделал это! И сейчас, как никогда, одноклассники нуждались в его лидерстве! — Очень хорошо! Всё, что нам нужно сделать, это продолжить голосование, верно?» — крикнул он сквозь грохот вращающихся стволов. «Тогда давайте продолжим! Полагаю, никто не возражает против этого?! Неудивительно, что ему ответил только грохот вращающихся бочек. Учитывая их нынешнее положение, ни у кого не хватило смелости заговорить… не то чтобы они действительно хотели этого в этот момент. На этот раз Монокума очень ясно высказался… неважно, сколько, если какое-то количество из них пойдет против правил, они будут «наказаны». Даже если это сделает игру на убийство менее интересной для вдохновителя, он был готов сделать всё необходимое, чтобы его собственная версия правил не была нарушена. Мгновение ничего не происходило. Но затем Монокума медленно повернулся лицом к Дисциплинарному Председателю и сказал: «Ну… раз уж ты так мило попросил…» Внезапно пулемёты гатлинга перестали вращаться и исчезли в темноте дыр, из которых они вышли. На учениках отразилось заметное облегчение, когда Така выдохнул, хотя и не осознавал, что задерживал дыхание. Оглядев комнату, глава Дисциплинарного Комитета решил, что некоторые ученики, а именно Джунко и Кёко, недоверчиво смотрят на него. Тем не менее, он спокойно воспринял их разочарование. Он сделал то, что нужно было сделать, чтобы сохранить всем жизнь… даже если это означало уступить несправедливой системе голосования вдохновителя. Позже он объяснится, и, надеюсь, ему не придется никого отчитывать за критику его решения. «Теперь приступим к голосованию!» — усмехнулся Монокума, упиваясь смесью гнева и ужаса на лицах учеников. На мониторе позади медведя снова появились зловещие слова «Время решать» и тикающий циферблат. Почти церемонно медведь в последний раз бросил кости в цилиндр, прежде чем бросить его вниз. «Время решать! Сделайте свой выбор и объявите об этом с гордостью!» "П-подожди!" - Хифуми заикался, всё ещё совершенно потрясенный после инцидента с гатлингом. Поднявшись с пола и встав на трясущиеся ноги, создатель фанфиков продолжил: «Я-я не готов к…!» — Плевать! — перебил Монокума, безумно ухмыляясь. «Жизнь… просто несправедлива, тебе так не кажется?» Не было времени размышлять, не было времени размышлять, правильный ли он сделал выбор. Почти не задумываясь, Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару объявил свою ставку. «Чо!» Менее чем через мгновение Хифуми пробормотал: «Х-Хан!» В тот момент, когда их ставки были объявлены, монитор снова вернулся к доске для подсчета голосов, равное разделение между исполнением и погашением. Монокума усмехнулся и собирался наклонить цилиндр, чтобы взглянуть на ответ, но внезапно остановился. «Знаете… пускай это будет сюрприз!» — громко сказал медведь, крепко сжимая цилиндр. «В этом финальном раунде мы посмотрим, будет ли удача мисс Таэко на её стороне… или же она полностью обернется против неё!» Селеста усмехнулась и сказала: «Просто покончим с этим. Мы все ждали достаточно долго». — Действительно, так и есть… — согласился Монокума, с тревогой схватив цилиндр, готовясь к разоблачению. «А теперь… в последний раз… что же это будет? ЧТО. ЖЕ. ЭТО. БУДЕТ?!?!?!" Внезапным рывком цилиндр поднялся, и кости, наконец, открылись взору учеников. Шесть… и ещё шесть! Получилось чо! Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару победил! Голос был у него! Пришло время покончить с этим безумием раз и навсегда! «Черт возьми!» Хифуми выругался, в отчаянии топнув ногой. «Я хотел нанести смертельный удар сам… но я соглашусь, если вы сделаете это, мистер Ишимару». Неожиданный шок пронзил Председателя Дисциплины, быстро моргнувшего от комментария создателя фанфика. — И-извините…? Теперь настала очередь Хифуми поднять бровь. — Вы собираетесь голосовать за казнь, не так ли? В конце концов, вы были первоначальной целью мисс Ясухиро. Она желала вашей смерти больше, чем кто-либо другой… — П-подождите, — прервал Председатель Ишимару, немного более сбитый с толку. — Я знаю, что она нацелилась на меня, но я думал, что она солгала вам, чтобы заручиться вашей помощью? Разве она не солгала о том, что я угрожал ею наказать, чтобы вы нацелились на меня? И снова Хифуми казался более чем удивленным, когда ответил: «…Да, да. Но я думаю, она с самого начала имела в виду вас как цель. В конце концов, — автор фанфиков резко посмотрел на азартного игрока и закончил, — что бы я ни говорил, она настаивала на том, чтобы вы умерли первым. Селеста, казалось, почти упивалась яростным взглядом Хифуми, брошенным в неё. Опять же, это имело смысл. С её точки зрения, два человека, которые, скорее всего, проголосуют за казнь, были сгруппированы вместе, заметьте, несправедливо, но факт остается фактом: её шансы на казнь взлетели до небес. И Така мог сказать, что он полностью осознавал это. — Да, верно, — подтвердила она, едва обратив внимание на создателя фанфиков, прежде чем перевести взгляд на Председателя Дисциплинарного Комитета. — Ты был моей целью с самого начала. Конечно, идея предать Хифуми была частью плана с самого начала, но если ничего не получилось бы, я планировала сама размозжить твои чертовы мозги! Как ни странно, даже когда она угражала ему, Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару не мог полностью понять, как до такого дошло. Это правда, что его методы были довольно суровыми, но он никогда не думал, что кто-то вызовет к нему такую ненависть из-за чего-то столь тривиального. С этой целью, прежде чем объявить о своем голосовании, ему нужно было задать один вопрос, который так долго заставлял его молчать во время суда. Прочистив горло, Председатель Ишимару начал: «Я вижу, что вы питаете на меня большую обиду…». — Это мягко сказано, — огрызнулась Селеста, её голос мог сжечь дотла. — ...При этом, — продолжил он, проталкивая её комментарий. «Боюсь, я должен спросить… что я сделал, чтобы вызвать такую ненависть?» На мгновение воцарилась тишина, когда взгляд Селесты усилился, её дыхание стало ровным, когда она ответила: «Ты уже знаешь, почему…» Снова замешательство настигло Дисциплинарного председателя. Выгнув бровь, он ответил: «Нет, боюсь, что не знаю. Вот почему я спросил. Что я сделал, чтобы спровоцировать тебя убить меня?! Теперь настала очередь Селесты шокироваться, что было приятной переменой, учитывая её резкое поведение в последнее время. Она опустила голову, как будто от стыда, уставившись в пол, её лицо было полностью закрыто длинными двойными завитушками, теперь закрывающими её лицо. Воспользовавшись моментом, Председатель Ишимару продолжил тему. «Я понимаю, что мои методы поддержания порядка в академии были… трудными для понимания. Однако я могу заверить вас, что я никогда не имел в виду неуважение или…». — Ты… — тихо перебила Селеста, почти слишком тихо. «Ты не…» Её дыхание участилось, и она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. — Я не… что? — агрессивно спросил Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару, устав от её выходок. Однако всё тут же изменилось, когда Селеста вскинула голову, и в её малиновых радужках загорелся неумолимый гнев. «Ты… маленькая… СУКА!»***
«Что я сделал, чтобы вызвать такую ненависть?!» …Не может быть… это просто невозможно. Хотя это было всего несколько дней назад… хотя это определенно не произвело на него такого сильного впечатления, как на неё… он никак не мог забыть, что говорил ей, когда пришел за ней в комнату в общежитии! Она замышляла его убийство, просчитывала непредвиденные обстоятельства, а теперь сама стояла на краю пропасти… а он даже не понимал почему?! Когда правда открылась Селесте, её унижение усилилось в десять раз… настолько, что стало больно. "Он… не… помнит?" - Даже эта мысль вызвала безмерное чувство агонии, вспоминая момент, когда он принижал её, и все мучения, которые это сопровождали. « Конечно… конечно, черт возьми , он забыл об этом! Для него это не имело значения, так с чего бы это! Не ему говорили, что его таланта не существует ! ” Голова Селесты опустилась, когда она поняла, что для него этот инцидент не стоил даже воспоминаний. Он оскорбил — нет, унизил её! Он пытался отнять то единственное, чем она гордилась! Он растоптал её мечту и обвинил её в том, что она бессердечное чудовище! И теперь он стоял над ней, почти ликуя, когда просил её вспомнить, в первую очередь, причину, по которой она впала в безумие! «Я понимаю, что мои методы поддержания порядка в академии были… трудными для понимания. Однако я могу заверить вас, что я никогда не имел в виду неуважение или…». “ Никогда не имел в виду никакого неуважения?! Ты… ТЫ…! ” «Ты…» она молча кипела, её ярость нарастала. — Ты… не… — Ты даже не представляешь, как сильно я тебя ненавижу! Я не бездарная! ЭТО ТЫ! ” — Я не… что? Словно распахнувшиеся шлюзы, выплеснулась волна ярости и отчаяния. И как бы она ни старалась успокоиться… принять свою смерть с изяществом и достоинством… всё это больше не имело для неё значения. Знал бы он её боль… знал бы её ярость… и знал бы, что во всём… ВСЁМ ВИНОВАТ ОН! «Ты… маленькая… СУКА!»***
Когда раздались вульгарные слова Селесты, Така отпрянул назад, почти потеряв равновесие. В то же время азартный игрок наклонилась вперед, её зубы были крепко стиснуты, а в глазах отражалась вся ненависть, которую она так долго подавляла. "Хочешь знать, что ты сделал?! Я думаю, это было недостаточно важно для тебя, чтобы запомнить это!" - Она закричала во всё горло, хлопнув руками по подиуму. «Но я помню! И я никогда тебя не прощу! Я никогда не позволю тебе забыть то, что ты мне сказал! У неё заболело горло, а голос стал хриплым… но ей было всё равно. Теперь она никак не могла остановиться, то, что сковывало её гнев, вырвалось на свободу, и теперь её мстительные слова будут услышаны всеми их одноклассниками. Запрокинув голову так сильно, что её двойные завитушки закрутились вокруг неё, одна из них намоталась на рукоятку игрового автомата, она закричала то, что хотела сказать ему в тот момент, когда он оскорбил её. — Ты сказал мне, что у меня нет таланта, но он есть! У меня чертовски охуенный талант, черт возьми!» Яростно качая головой, осмелев от чистой ярости, она продолжала: «Не я! Ты! Ты бездарь! Так что иди и сдохни в гребаной канаве ! МУДАК-!" В разгар своей яростной тирады она резко дернулась всем телом в одну сторону… только для того, чтобы сильная боль пронзила её голову. Удивленный визг агонии вырвался у неё, и когда она повернулась, чтобы посмотреть, в чем дело, тупое, почти жгучее ощущение исходило из правой стороны её головы. Громко кряхтя сквозь стиснутые зубы, её руки взлетели к волосам… но ничего не почувствовали. Сморгнув слезы боли, она медленно повернулась, её глаза расширились от ужаса, когда она увидела удлинитель для волос, свисающий с рукоятки игрового автомата… и её настоящие волосы, прикрепленные к нему. Дрожащими руками она провела пальцами по голове… и ощупала кожу. Наращивание полностью оторвало прядь волос, обнажив очень небольшую часть её головы. Все молчали, наблюдая за этим… никто не имел ни малейшего представления о том, что они должны или даже могут сказать. Именно тогда Селеста почувствовала их… слезы. Слезы боли, а не эмоциональная мука, вытекли из её глаз… испортили её тушь и побежали по её щеке длинными черными линиями. Её пальцы коснулись щек, черные полосы окрасили кончики пальцев. В этот момент что-то внутри неё полностью оборвалось… «Ты… это всё ТВОЯ ВИНА!» Она закричала, её слова были нацелены на Таку, который стоял почти полностью ошеломленный при виде её. Её ярость возросла сильнее, чем когда-либо, и она закричала: «Почему ты не мог просто умереть, как должен был?! Ничего бы этого не случилось, если бы ты просто… только… АРРХ!!! Без предупреждения Селеста схватила оторванную завитушку с места на рукоятке, выдернула её и снова сердито посмотрела на Таку. «ТЫ СДЕЛАЛ ЭТО СО МНОЙ! ЭТО ВСЁ ТВОЯ ВИНА! ТЫ УКРАЛ У МЕНЯ ВСё!» Отведя руку назад, она метнула в него сверло для волос… но, как и следовало ожидать, оно едва отлетело от неё дальше, чем на несколько футов. Руки Селесты, не испугавшись этого, взлетели к другой дрели для волос, яростно возясь с ней, пока ей не удалось каким-то образом вытащить её, но не без того, чтобы не вырвать при этом еще несколько прядей волос. Она яростно застонала от боли, направляя своё разочарование и превращая его в мотивацию, сжимая в руках дрель для волос, прежде чем отступить назад и закричать. "ОТДАЙ МНЕ ВСЁ ОБРАТНО! ВЕРНИ МНЕ МОЮ МЕЧТУ, УБЛЮДОК!! Изо всех сил она швырнула взлохмаченные волосы, наглядное представление её разбитых надежд, снова в направлении Таки. К сожалению, они так и не достигли его, даже не приблизились на несколько футов, скрутившись в воздухе и приземлившись ближе к ней, чем к нему. Увидев, что обе её попытки провалились, пыл Селесты тут же испарился, её тело стало тяжелее. Прислонившись к перилам подиума, азартный игрок тяжело дышала, прежде чем протянуть дрожащую руку к лысине, где оторвался удлинитель. Влага жгла ей глаза, когда она провела пальцами по этому месту, морщась от жгучей боли. "Черт побери…" Она говорила тихо, но все слышали, как её голос сорвался, и она захрипела в приступе легкого кашля. Время, казалось, тянулось медленно, пока она прерывисто и болезненно дышала. Всё болело… её тело, её разум, даже сама её душа были совершенно истощены. Она действительно проиграла… и независимо от исхода голосования… ей не найти покоя. У неё отобрали всё. Гордится своими азартными играми. Её уверенность, которая граничила с высокомерием. Даже её человеческое достоинство было украдено. И что хуже всего, мечта, которую она годами пыталась воплотить в жизнь… навсегда осталась вне досягаемости. Всё это... отнято у неё... до тех пор, пока не останется только грустная, жалкая, одинокая девушка... которая уничтожила себя. Таэко Ясухиро… девочка, которая едва существовала… вот и всё, что осталось. На это ушло время, почти целая минута, но достаточно скоро ей удалось несколько восстановить самообладание. Выпрямившись во весь рост, она ненадолго зажмурила глаза, выдерживая тупую боль, пульсирующую от только что вырванной лысины на голове. Открыв свои багровые глаза, она уставилась на Абсолютного Дежурного, заставляя себя говорить, несмотря на агонию, которую она испытывала. «Поторопись и проголосуй… избавь меня от страданий…» Вся её борьба закончилась, но даже в этом случае она отказалась умолять о своей жизни. На данный момент… она не знала, что было худшей судьбой. Смерть была бы более чем ужасной… но жить с чувством муки за всё, что она сделала… была судьба хуже смерти. Даже Хина бросила её… предательство азартного игрока запятнало сердце наивной пловчихи… и это было единственное, о чем Селеста, даже в своем растрепанном состоянии, могла свободно признать, что сожалеет. Печальная правда поглотила её… правда о том, что она действительно, совершенно и полностью… одинока.***
Вся комната замерла после того, как Селеста выдавила эти слова, прежде чем замолчать. Её потрепанный вид привлек несколько сочувственных взглядов, а именно со стороны Макото, Чихиро и Саяки. В то время как другие, такие как Бьякуя и Токо, выглядели полностью довольными результатом. Между тем, Хифуми не знал что чувстовать: жалость или гордость. Создатель фанфиков, безусловно, был доволен тем, что нападавшая получила возмездие… но, увидев её в таком хрупком состоянии, он почувствовал легкую боль в груди. Он знал, что не должен жалеть её после всего, что она сделала с ним и другими. В то же время… в глубине души он знал, что виновен так же, как и она. И теперь, когда его праведная ярость утихла, он ощутил прилив сожаления, как тогда, когда понял, что чуть не убил Таку. Его чувство самодовольства снова привело его в безумие. И он ненавидел себя за это. Кёко и Джунко спокойно стояли на месте, спокойные выражения лиц скрывали какие-либо чувства сочувствия или гнева, которые они, возможно, испытывали. Мондо уставился на азартного игрока, немного испуганный, понимая, что он, должно быть, выглядел почти так же жалко во время собственного суда. У Леона было такое же выражение лица, злое и в то же время сочувствующее тому, через что проходила азартный игрок. Вместо того, чтобы сосредоточиться на Селесте, внимание Сакуры было сосредоточено на Хине, глубоко нахмурившейся на обычно жизнерадостном лице пловчихи. Напротив них Хиро хмуро смотрел на них, внутренне сомневаясь в своем решении казнить кого-то в своём состоянии. «Боже, прямо королева драмы, я прав, Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару?» — резко спросил Монокума, привлекая всё внимание к Председателю Дисциплины. Его глаза были опущены, выражение его лица было непроницаемым, когда он стоял там, уставившись в пол, почти не моргая. Пламя в его глазах мерцало, и белый блеск его волос, казалось, потерял часть свой цвет, пока он оставался в молчаливом созерцании. «Это всё ещё ваш голос! И я боюсь, что у нас действительно нет времени, — напомнил ему медведь, изображение тикающего циферблата внезапно вернулось на монитор. Начался обратный отсчет, щелчок каждой потерянной секунды эхом разносился по комнате. «Настал момент, которого вы ждали, Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару! Справедливость восторжествует! Порядок будет поддерживаться! А вместе с ним… Мир вернется в нашу прекрасую Академ…». «Я ГОЛОСУЮ ЗА СЕБЯ!» Эти яростные слова поднялись над раздражающим тоном Монокумы, ошеломив медведя и весь класс в полной тишине. Однако это было не самым шокирующим событием. Когда все повернулись, чтобы сосредоточить своё внимание на Председателе Дисциплинарного Комитета… они обнаружили, что его там больше нет. Вместо этого, стоя на своем месте, молодой человек с черными как смоль волосами и пронзительными красными глазами смотрел на них в ответ. Киётака Ишимару… вернулся.