Как выжить в море, если ты - цветок?

- Я вернусь в Мариджою и возьму с собой твою голову! - выкрикнул Дофламинго направляя на отца пистолет. Ничего не изменилось… Разве что теперь, в отличие от событий аниме, мы с Росинантом стояли в ограждении из слизи Требола, и молча наблюдали. Слизь была отвратительно мерзкой на ощупь, поэтому я не решилась бросаться на решётку, аки пташка в клетке, моля отпустить Хоминга. Росинант вцепился в мою штанину так, что его пальцы побелели от напряжения. Мальчика ощутимо потряхивало от волнения. - Ба-ха-ха-ха! - рассмеялся почему-то прямо рядом с моим лицом Требол. - Давай же, маленький господин! Сверши свою месть! Интересно, а обязательно было кричать эту около-сектантскую дрянь настолько близко ко мне? - Ты забрал мою власть, мою силу, моё влияние! - Дофламинго продолжал гнуть свою линию. - Не стоит торопить молодого господина, - тонко пропищал сзади Пика, - месть - блюдо, которое подают холодным. Эх, и как же всё к этому пришло? А ведь так хорошо начиналось… *** Два года назад… В чайной я устроилась работать сразу же, как только несколько освоилась со своим новым домом. По настоянию Агнес, территорию огорода пришлось распахать и засадить озимыми. Она любезно одолжила нам посевной материал, поэтому я решила всё же привлечь своих мужчин к старому-доброму физическому труду. Под моим чутким руководством (и, в основном, с моей помощью), они копали, сажали и закапывали. Лук, чеснок, редис, крыжовник, смородина, клубника, морковь, петрушка… В общем, практически весь витаминный набор. Дофламинго возмущался, но после обещаний приготовить ему всё, что он захочет на ужин (да, он был ужасно слаб перед вкусняшками), его энтузиазм несколько поутих, и дальше он копал исключительно из желания заполучить любимый десерт. Росинант с живым интересом копался в земле, но умудрялся делать и это не так. Хоминг вздыхал, делал мученическое лицо, казалось даже, что он вот-вот упадёт от усталости, вскопав всего ничего. Ну ничего, справлялась я со студентами, и с ними справлюсь. А ещё, пошептавшись с соседками, пожаловавшись на то, что мой рыжий цвет волос как-то потускнел, я получила саженцы растения, из сушёных листьев которого в этом мире делали хну. Его я, правда, сажать в огороде не решилась, поэтому мы обзавелись несколькими горшками домашних цветов. Цвело растение долго и очень красиво, огромными фиолетовыми соцветиями, а к тому же обеспечивало нас постоянным запасом краски для волос. А дальше началась обычная рутина. На работу я поднималась в семь утра, с помощью Роба как-то приспособив Желешку ещё и под будильник. Готовила простенький завтрак, обычно состоящий из омлета, сырников или оладушек. Сыновья спали вместе со мной, оправдывая это тем, что им одним холодно, поэтому и вставали в то же время. Я, конечно, стабильно по вечерам пыталась уложить детей в их комнате, но спустя несколько минут, они уже вновь стояли у меня на пороге. Мы завтракали вместе. Потом дети отправлялись досыпать или читать книги, а я продолжала собираться на работу. Огромным плюсом, кстати, было то, что с моим вполне себе хорошеньким личиком никакой макияж даже не был нужен. Он наоборот только перегружал мой образ, слишком уж подчёркивая черты лица, делая их из гармоничных почти гротескными. В восемь часов приходила Фло и близняшки, мы с подругой недолго общались, и я выходила на работу. Чайная открывалась в девять утра, а от деревни до Порт-Сальмона нужно было идти всего полчаса, так что я всегда приходила заранее. В самой чайной я надевала форменный фартук официантки, на котором было вышито немудрёное название заведения - “Чайный домик”, и приступала к выполнению своих обязанностей. С утра я всегда протирала столы и сервировала их, чтобы после дожидаться первых посетителей в спокойствии. Само помещение чайной было опрятным, не очень большим, но и не маленьким. Гармоничный интерьер без излишеств, симпатичная посуда, да и с формой особых заморочек у Агнес не было - главное фартук надевать и выглядеть опрятно. Посетители в основном были вежливыми, не буянили, а при редком возникновении любых конфликтов Агнес всегда вставала на сторону персонала. Идеальное место работы, если обобщать. Конкурентов у “Чайного домика” де-факто не было, но хозяйка никогда не следовала девизу: “И так сойдёт”. Всё было на высшем уровне - настоящие, не поддельные сорта чая, всегда свежие вкусняшки к чаю, чистые скатерти и чашки, тщательно убранное помещение, и даже вазочки со свежими цветами на каждом столе. Даже вся бухгалтерия содержалась в идеальном порядке, а необходимые налоги - честно уплачены. Бизнес свой, не мудрствуя лукаво, Агнес вела по всем канонам здешнего законодательства. Должно быть, именно этим женщина и сколотила свою глубоко добропорядочную репутацию, да и к тому же, лишаться её в ближайшее время она была не намерена, ведь городские продавцы ей, как образцовой гражданке, то и дело делали скидки, подкидывали продукты посвежее, не те, что на прилавках, а порт-сальмоне одаривали прочими прелестями жизни. Посетители, кстати, в чайной оставляли чаевые суммой не меньше двухсот белли. Это у жителей города считалось хорошим тоном, как я выяснила из одного случайно услышанного разговора двух дам весьма и весьма почтенных лет. Деньги не текли рекой, но на обеспечение семьи без особых излишеств хватало с головой. А та сумма, которая осталась после продажи красного алмаза была надёжно устроена - мы открыли депозит в банке, который имел филиалы в трёх морях, на Гранд Лайн и на Ред Лайн. Своим вниманием он обходил, пока, разве что, только Вест Блю. Но банковский служащий очень активно заверял нас в том, что это “пока” продлится совсем недолго, и непонятные вышестоящие “они” уже ведут переговоры по поводу открытия первого отделения и в последнем море. Впрочем, на амбиции банка мне было глубочайше наплевать, а вот проценты за депозит они предлагали нехилые. По крайней мере Дофламинго, которого я теперь таскала с собой везде, посвящая в тайны обычной человеческой жизни, остался доволен, очевидно, подсчитав что-то в уме. Мой старший сынок, кстати, оказался достаточно сведущ в делах финансовых. Как объяснило мне это чудо - у Тенрьюбито было заведено, что все юные наследники, признанные главой семьи, вне зависимости от их статуса в семье, тренировались в управлении финансами. Особого пиетета к преемственности власти Небесные Драконы не питали, а поэтому нового Главу рода выбирал только действующий Глава. Причём выбрать он мог хоть пятиюродного кузена из боковой ветви, имеющего весьма сомнительное отношение к роду, но слово Главы никогда не оспаривалось. Я задалась вопросом, собственно, зачем же возвышенным и далёким от всего человеческого, Драконам, это всё, и свою жажду знаний поспешила утолить, расспросив поподробнее всё того же Дофламинго. Мальчик посмотрел на меня так, как смотрят на безнадёжных идиотов, а потом махнул рукой, сказал: “Всё время забываю, что ты не чистокровная Тенрьюбито”, - и соизволил снизойти до объяснений. Всё было банально и просто - Только Главы тех самых двадцати (за исключением семьи Нефертари) родов имели право претендовать на позиции пяти Горосэи. Чем и занимались каждый год, что, учитывая уж далеко не юный возраст правительственных мужей, было достаточно рационально. В общем, собирались Тенрьюбито ежегодно, каким-то образом выбирали пятёрку лучших кандидатов, распределяли их от первого до пятого, а потом терпеливо ждали, разбежавшись, словно тараканы, по своим укромным уголкам, и смиренно затаившись. Окочуриться изволит какой-то из почтенных старцев - а замена-то вот она, тут как тут, уже поджидает момента, когда сможет занять тёпленькое местечко и лоббировать свои интересы. Что за способ выбора там у Драконов был, ни я, ни Дофламинго не знали. Может, Тенрьюбито там в “камень-ножницы” играли. А может, плясали балетные танцы в не менее балетных пачках перед абсолютно беспристрастным жюри, которые им поднимали таблички с баллами. Представить одного определённого толстяка из рода Донкихот в этой сюрреалистичной картинке было легче лёкого, так что я противненько захихикала. Дофламинго, с которым я поделилась плодами своего воображения по поводу его дедушки, немного похлопал глазками, видимо, тоже визуализируя, и захихикал вместе со мной. Во всех отношениях мы теперь были совершенно типичной среднестатистической семьёй, коих что в деревне, что в Порт-Сальмоне было предостаточно. Но некоторые из наших соседок, добросовестные сплетницы в энном поколении, мою семью, отчего-то невзлюбили. Да причём так, словно я ночами лично разбирала им дома по кирпичикам и дьявольски хохотала, Росинант топтал им огороды и клумбы, Дофламинго душил их курей, гусей, а индюкам отрывал всё, что только можно (и тоже потом душил, конечно же). Про Хоминга пока никаких сплетней из той же оперы не ходило, даже наоборот - эти кумушки жалели бедненького мужчину, оказавшегося в рабстве у кошмарной меня и сыновей. Навострив ушки, проходя по улице, можно было услышать много интересного, мол, я мужа и бью, и в подвале на цепь сажаю, и вообще пьянствую в городе, пока он дома один на хозяйстве, да ещё и с двумя непоседливыми детьми! Ну да, а деньги мы, видимо, из воздуха берём. И даже то, что с детьми сидели Фло и Роб, сплетниц не останавливало, и они упорно жалели Хоминга. Даже рвались причинять добро и наносить справедливость, но, хвала небесам, пока только на словах. Сыновья местным одногодкам тоже не очень понравились. Впрочем, ни Дофламинго, ни Росинант особым желанием налаживать контакты со шпаной не рвались, счастливо ограничиваясь обществом Мило и Нило. Но вот пацанва бежала с ними знакомиться просто роняя тапочки. Только вот дети не учли одного: на роли “принеси-подай”, моя мелочь упорно не соглашалась, а Дофламинго обливал “делегатов” ушатом позора одним только взглядом, и чесать от нашего двора подальше им приходилось уже с подозрительно мокрыми штанами (я, услышав это от соседей, даже несколько загордилась сыном). Шпана упорствовала. Только теперь в них играло желание подчинить Доффи и Роси своим правилам, а для достижения своей цели, как позже выяснилось, они были готовы использовать любые методы. Мелкие уголовники! Риторический вопрос: “И куда же смотрят их родители?”, - приводил, опять же, к нам. Их матери смотрели на меня и моих детей, а отцы, как ни крути, к жёнам прислушивались. Вот и получался замкнутый круг - дети, наслушавшись родительских россказней, идут к предмету этих россказней, чтобы потом знатно получить по щам и принести своим матушкам новый материал для сплетен с подружками. Но именно благодаря этим деревенским маугли, я всё же смогла выяснить, что имею Королевскую Волю. Дело было так: возвращаясь с работы часов в девять, на улице, перед нашим домом, я заметила совсем не типичное для такого времени, скопление шпаны. Некоторые дети были вооружены. Пусть совсем простенько, вроде палки с ржавым гвоздем, ножа для вскрытия писем или шила, но всё же, количество этих молодых Алексов Деларджей доверия не внушало. Я даже машинально потянулась к подаренному Рэкхемом кинжалу, который на всякий случай везде носила с собой. А уж когда я услышала из середины толпы насмешливый голос Дофламинго, вопрошающий что-то вроде: “Ну и что вы нам сделаете”, - совсем потеряла голову и неосознанно ка-а-ак шандарахнула по всей площади предполагаемой преступной группировки Волей, даже прежде чем успела хотя бы прикоснуться к ножнам. Сама я поначалу не осознала, что сделала. Просто попялилась какое-то время в недоумённые глаза Дофламинго, который прикрывал собой младшего брата, и… Благополучно осела по стеночке. Не упала в обморок, но силы потрепала знатно. Доффи, у которого после таких променадов носом пошла кровь, почти пришлось тащить на себе Росинанта, потерявшего сознания, и меня. Но я, пусть и на заплетающихся ногах и всё по той же стенке, до дома доковыляла. А там уже умыла Дофламинго, устроила детей в креслах перед камином, рухнула на диван сама и замогильным голосом приказала Хомингу привести Агнес или Фло. Муж перепугался и убежал, надеюсь, звать соседей. Вот вам и рояль из кустов. Беленький такой. Кровь носом, кстати, пошла и у меня. Я даже попыталась подскочить, чтобы не изляпать диван в гостиной, но, увы, не вышло, потому что всё моё тело знатно так пронзило резкой вспышкой боли. Поэтому обошлась простым запрокидыванием головы и зажала нос рукавом. Потом, конечно, несколько сдавлено попросила у Дофламинго несколько ватных тампонов, которые сын быстро, и на удивление, молчаливо, притащил из аптечки. Фло надо мной поохала, но детей спать уложила, а потом притащила мне стейк с кровью, который чуть ли не насильно в меня впихнула, напоила чаем из листьев земляники и шиповника с мёдом, и уже потом стребовала с меня в уплату этого всего полный рассказ о произошедшем. И я, словно под действием сыворотки правды, вывалила на неё огромный ворох информации о местных сплетницах, шпане, Королевской Воле и Волях в целом. Отбыла от меня Фло в состоянии глубокой задумчивости. Но после этого вечера открытых переговариваний у меня за спиной я больше не слышала. Шепотки, правда, всё ещё были, но с этим уже вряд ли что-то можно сделать. Местная шпана, которым родители, очевидно, надавали по шапкам, сыновей вроде тоже больше не трогала, поэтому-то я и спустила это дело на тормозах. Жаловаться некуда - ближайшая база Дозора аж в Сальмонбурге, да и то, от самой базы там осталось только то, что было прикручено. Всё остальное безжалостно разворовывали сами же дозорные. А высшие чины совсем не стеснялись и без особых зазрений совести брали взятки, поэтому составлять заявление на заведомо более богатого правонарушителя - дело гиблое. Ну да, тут вам не Маринфорд, где за всем следит Большой Брат Сэнгоку. Да и к тому же, не зря Дозор назывался Морским. Они, в большинстве своём, рассматривали только случаи, произошедшие в акватории острова, прошения жалких сухопутных крыс же, в лучшем случае, принимались, подающим вежливо кивали головой и делали ручкой, а документы отправлялись либо в архив, либо на отопление помещений базы, проще говоря - в камин. В худшем случае, граждан штрафовали, скажем, за непристойное поведение в общественных местах или даже без суда и следствия назначали общественные неоплачиваемые работы в виде мытья полов во всей башне Дозора. От подвала до крыши. И дозорных даже не волновало, кто перед ними. Одна старушка в чайной на днях плакалась своим собеседницам, что её двоюродного брата едва ли младше неё заставили, как раз, заниматься этими работами “на благо общества”. То есть, к Дозору я бы не отправилась даже в самом крайнем случае. А вот старое-доброе запугивание, которым и воспользовалась семья Фло по отношению к семьям маленьких уголовников - уже вопрос понятный. Нет, Дофламинго даже задавался вопросом: а не заколдовала ли миссис Агнес ту часть деревни, которая приносила нам беспокойство, на что мне пришлось поведать ему страшную тайну об этой добродушной женщине-пышке. На работе все, без исключения, от поваров до уборщиков с охранниками, называли Агнес не иначе как “Железная Леди”. Причём сама женщина о прозвище хоть и знала, но жутко смущалась, когда его слышала. А трюк с Волей мне удалось повторить всего два раза, как бы я ни пыталась. Результатом моих экзерсисов стали два горшочка увядших фиалок на подоконнике моей комнаты. И то - в первый раз, когда я, опять же, неосознанно выпустила Волю, Росинант, который неслышно подкрался из коридора, как чёртик из табакерки, напугал меня чуть ли не до седины. Во второй раз я уже сосредоточилась на ощущениях от первого, но удалось мне отправить несчастные фиалки к их цветочным праотцам только тогда, когда Хоминг, появившись перед моим строгим взором, повинился в том, что разбил очередную тарелку из-за своей прирождённой неловкости. Я, естественно, злясь на подобные “явления с повинной” уже в который раз за последний месяц, хотела было что-то ему высказать, но мужчина внезапно побледнел хуже Смерти и упал в обморок. Спустя совсем малое время явился Дофламинго, оценил своим строгим взором моё вновь начавшееся кровотечение носом, лежащего на полу Хоминга и потребовал прекратить, потому что иначе мы никакой ваты на меня не напасёмся. Сын, кстати, мою Волю прекрасно почувствовал во все три раза, но, видимо, сегодня он находился на достаточном расстоянии, чтобы она на него не повлияла. *** Несколько недель спустя…. Я никогда не была в подобных ситуациях. День рождения Дофламинго приближался стремительнее скорости света, а нормального подарка у меня всё ещё не было. Росинант, вроде как, хотел смастерить для брата что-то собственными руками, но держал будущий подарок в секрете даже от меня, просто иногда прося купить или докупить нужные материалы. Из всего получалось, что он собирался то ли связать, то ли сшить какую-то вещь. За младшего сына я была спокойна, потому что даже если бы Дофламинго не понравился подарок, обидеть Росинанта даже у него язык не повернётся. Подобную слабость к младшенькому испытывала и я - ну его ведь даже ругать по-человечески не получится! Сын выглядел как маленький ангелочек, разве что нимб и крылья где-то потерялись. Хоминг дарить не собирался ничего, а на все мои вопросы просто разводил руками, чем вызывал бурю далеко не позитивных чувств в моей душе. Нет, серьёзно, как можно так наплевательски относиться к собственному сыну. Я затаила на мужа нешуточную обиду, но отговорил меня от опрометчивых поступков, как ни странно, именно Дофламинго. Он отвёл меня в сторонку и сообщил, что на непутёвого папку плевать хотел с самой высокой колокольни. Мальчик, так-то, смирился с таким отношением уже довольно давно, и в день рождения лучшим, что для него мог сделать Хоминг - попросту не показываться на глаза. Агнес подарка не скрывала. Ну не по статусу ей такое. Она даже пришла со мной посоветоваться по этому поводу: мол, что лучше - расписной фарфоровый сервиз или сумма, эквивалентная его стоимости? Я всеми лапками была за сервиз, особенно если учитывать, сколько посуды в нашем доме летело в мусорное ведро по вине Хоминга, но день рождения, всё-таки, был не у меня, а у Дофламинго, поэтому я сообщила, что деньги подарить лучше. Поначалу я, кстати, пыталась даже несколько уменьшить сумму подарка, ведь она была не то, чтобы скромной, а вполне даже наоборот, но Агнес просто напомнила мне о моём подарке на её день рождения - шарфике из какого-то ужасно редкого шёлка, и заявила, что даже продешевит с этим “отдарком”. Фло, Мило и Нило секретничали, и со мной не делились. Дофламинго пусть и был достаточно холоден с близняшками, но держался, как настоящий аристократ, и с ними обращался ровно так же. Я у него как-то даже спрашивала, зачем он это делает. Ребёнок в ответ хмыкнул, и пояснил, что ему так легче справляться с навалившейся реальностью, в которой он пусть и Тенрьюбито, но какой-то бракованный, а поэтому он пытается жить в соответствии с придуманной мною легендой о нашем происхождении. Я же только посоветовала ему не заигрываться и, в случае чего, всегда приходить ко мне. Девочки, которые в этом возрасте как раз зачитывались сказками о прекрасных принцессах, смелых рыцарях и кровожадных драконах, как раз и имели прекрасную возможность почувствовать себя в ролях этих самых принцесс, за что и обожали Дофламинго. А вот Росинант в их компании чаще всего играл роли именно верного рыцаря. Не слишком ловкого, правда, и не такого прозорливого, как братец-дракон, но вполне себе подходящего. Роб, как и жена, таить ничего не стал. Он хотел подарить Доффи красивую узорчатую шкатулку, вырезанную из дерева собственноручно им. Шкатулка имела два дна: верхнее, обитое бархатом, и нижнее - потайное, которое пусть и было поменьше настоящего, могло вместить в себя ещё немало. А вот у меня в голове была абсолютная пустота. Ну скажите мне на милость, что я могу подарить ребёнку, который вырос в абсолютном достатке и сытости? В бытность Тенрьюбито в распоряжении Дофламинго было совершенно всё, что он мог себе представить. Пусть его отец и пытался воспитывать сына в почти что пуританском стиле, и няньке-минку указания давал соответствующие, но дед и дядья баловали, чем могли. А могли они если не всё и сразу, то точно многое. Хочет драгоценный внук/племянничек (нужное подчеркнуть) браслет из алмазов, которые в простонародье называли “слезами русалок” из-за того, что они были чище обычных - да хоть сто порций! Хочет бедное, отцом измученное, дитятко, какое-нибудь чудо технологий из исследовательских лабораторий Мариджои - на следующее утро этих чудес будет полон дом. И это про количество комнат с подарками для Дофламинго я вообще молчу. Сколько их там было? Восемь? Десять? Кто его знает. Лично я даже не помнила. Вырисовываться что-то начало только за неделю до дня рождения. Дофламинго любил читать, но, увы, в доме были исключительно книги об искусстве и целая коллекция пикантных дамских романов, которые я сплавила Фло, чтобы сыновья не читали подобную гадость. Правда, потом пришлось докупать ещё книг в городе, потому что Дофламинго с упоением зачитывался даже оставленными от старых хозяев книгами, а половину их библиотеки так и вообще одолел всего за месяц. Читал он вслух и достаточно грамотно, с выражением, а после каждой главы живо пересказывал её краткое содержание своим благодарным слушателям, обычно в лице Росинанта, Мило и Нило. Порой к их чтениям присоединялась я и не без удовольствия отмечала отличные лидерские способности своего сына. Поэтому первым подарком, без всяких сомнений, стала бы книга. Либо какое-то подарочное издание приключенческого романа, которое, пусть и стоило дороже, но было красиво иллюстрировано, а дети в его возрасте, как сороки, легко обольщались яркими красками и просто симпатичными вещами. А так как в этом мире подарочные издания были действительно восхитительными - с множеством красочных вкладышей, шикарных и детализированных иллюстраций, большинство из которых ещё и было дополнено простенькими механизмами, вроде: “потяни за бумажку, и окно откроется” и много чего ещё; то я собиралась взять именно его. По крайней мере, продавец в книжном нахваливал мне роман с говорящим названием: “Выживая в Саут Блю, или же 300 дней штиля в Кипящем море”. Я просмотрела эту книгу, что называется, по диагонали, но меня всё устроило, поэтому приобрела я именно её. Томик был во всех отношениях замечательным, что оставляло хотя бы минимальную надежду на то, что Дофламинго роман понравится. А вот над вторым подарком пришлось подумать. Дофламинго просто обожал различные сладости, но их у нас в доме и так было в избытке. Постоянный стратегический запас конфет и печенья к чаю, различные пирожные, да и я была неплохим поваром, так что и сама частенько что-то готовила. Удивить чем-то приготовленным не получилось бы, потому что, увы, первоклассным шефом я всё-таки не была, и рецептов знала не так уж и много. А всё, что знала - сыновья уже перепробовали. Единственным недоступным пока вариантом был шоколад. И, не ища лёгких путей, я решила подарить именно его, ведь, по слухам, как раз те самые пираты, которые промышляли у Реверс Маунтин, уже начали распродавать по островам все дефицитные товары. Заламывали, правда, цены втридорога, но на отсутствие денег я пока не жаловалась. Распланировав бюджет на покупку какао, я условно разделила ещё не купленный ингридиент надвое. И нет, я вовсе не делю шкуру неубитого медведя! Пусть шоколад я и сделаю из всего какао-порошка (я очень надеялась, что какао будет как раз уже в форме порошка, иначе пришлось бы дополнительно заморачиваться с превращением в него бобов), но вот применение у двух частей будет разным. Из одной части я планировала отлить шоколадную фигурку фламинго, для чего даже заказала силиконовую форму у городских ремесленников. Разукрашенная пищевыми красителями фигурка станет главным украшением шоколадного двухъярусного торта, эскиз которого я уже набросала в своём блокноте. Он, кстати, заканчивался, но у меня был приличный запас блокнотов и тетрадей для заметок, так что это была не проблема. А вот первый мой блокнот, честно и навсегда позаимствованный у Линлин, был исписан, что называется, от корки до корки. В нём я записала абсолютно всё, что знала и помнила об этом мире. Для такого благого дела даже пришлось покупать ещё пару альбомов и подшивать дополнительные листы (и всё равно мелковаты оказались), ведь всё попросту не влезало. Первой шла общая история, за ней - некоторые понятия, краткая опись кое-каких интересных штук, вроде ракуш или Пустого Трона. Третью главу занимали мои попытки составить карты мест, показанных в аниме или манге. Ну мало ли, вдруг мне понадобится знать, где на территории Большой Мамочки можно найти Ореховый остров. До Нами мне было ещё откровенно далеко, но я честно старалась. Четвёртая глава была посвящена, так сказать, флоре и фауне. Всяческие животные, разумные и неразумные, которые повстречала команда Луффи в своём путешествии, были описаны и по возможности даже зарисованы мной. Растений, правда, было немного, но и то хлеб. Пятая глава пестрела описаниями множества различных людей и существ с похожим на человеческое мышлением. А Дьявольским фруктам была посвящена глава с подходящим номером - шесть. Благо, знала я о вселенной куска много, развлекалась просмотром и чтением в свободное время, а потому и смогла зарисовать большинство из тех плодов, которые описала. Некоторые фрукты, правда, оставались без иллюстраций, вроде того же Наги Наги но Ми, ведь помнила я далеко не всё. Но на описания я не скупилась, и свойства фруктов расписывала со всей возможной дотошностью. Одни только небеса знают, как у меня не отвалилась рука после того количества завитушек, которые мне пришлось нарисовать. Ну, что-то я отвлеклась от нужного. До дня рождения Дофламинго оставалась всего-то пара дней, а пиратский корабль должен был причалить к городскому порту только сегодня вечером, около полдесятого вечера. И то, это была информация из разряда “строго секретно”, а мне её поведал по секрету один из начальников порта вместо чаевых, который приходил навестить свою любимую женщину, работающую в “Чайном домике” поварихой. Вообще, работа в чайной была восхитительным источником полезных сплетен, слухов и прочих продуктов человеческого воображения. Смена у меня заканчивалась ровно в девять, но если посетителей не было, Агнес могла отпустить всех на полчасика раньше. При условии, конечно, что всё прибрано, заготовки десертов и некоторых блюд готовы, а чай в идеальном порядке расставлен по нужным полкам. Эти условия были достаточно простыми, да и к тому же позволяли улизнуть из хватки Железной Леди на целых тридцать минут раньше! Я подобного энтузиазма сотрудников пусть и не разделяла, но уйти пораньше всегда была не прочь. Меня ведь дома дети ждут! Но сегодня пришлось мало того, что предупредить Фло о моём опоздании домой, так ещё и отработать полную смену. От звонка до звонка, как любили говорить студенты. К концу рабочего дня я вся извелась. А что, если всё раскупят в те несчастные десять-пятнадцать минут, за которые я могу добежать до причала? А что, если придётся стоять в огромной очереди, которая растянется на несколько часов? Неудобно получится, Доффи и Роси в деревне, наверное, изнервничаются все… Мда. Пока, картинки, которые вырисовывались у меня в голове ну вот никак не добавляли мне оптимизма. Ну, в любом случае, зря маяться в очереди я была не намерена, поэтому если стоять будет нужно долго - плюну на всех этих пиратов и пойду домой. Испеку сыну какой-нибудь “красный бархат” и дело с концом. Еле-еле закончив свою смену, я аккуратно сложила свой форменный фартук в шкаф. Все мои сотрудники уже разошлись кто куда, и мы с Агнес остались наедине. Женщина, ожидая меня, наводила порядок в зале, хотя, казалось, мы с другими работниками уже всё сделали. Ну что ж, идеал всегда недостижим. Подхватив меня под ручку, совсем как Фло, Агнес закрыла “Чайный домик” крупным, с мою ладонь, но довольно изящно выглядящим ключом, и потащила меня в сторону пристани, попутно счастливо щебеча о том, что наконец ассортимент чайной вновь пополнится многочисленными видами улуна. Правда, чёрные клубы дыма, поднимающиеся оттуда, где, в теории, начиналось море, мы увидели издалека. Я только недовольно хмыкнула и пошла вперёд быстрее. Интересно, это не Дозор, случайно, изволил приплыть аж от самого Сальмонбурга, ради пиратов-капиталистов? Хотя, учитывая то, что за поимку пиратов даже без наград за головы они получат как минимум премию, я ещё удивлена, что эти самые дозорные не дежурили в порту двадцать пять на восемь. Агнес, которая теперь уже вцепилась в меня и почти бежала, потому что я тянула её за собой на буксире, то ли причитала о том, что эти варвары могут загубить драгоценный чай, то ли безуспешно (из-за длинной юбки, которая путалась у неё в ногах и попутно собирала на себя всю дорожную пыль) порывалась бежать вперёд, чтобы убедиться в целости заветного пиратского корабля. Вид, который открывался с возвышения, где и находился город, заставил меня душевно так, трёхэтажненько, выматериться на родном языке. Агнес очень удивлённо на меня посмотрела. Ну конечно, создатель оригинального произведения ведь не заморачивался с разными языками, а поэтому все в этом мире разговаривали на одном языке - общем, который напоминал странно слепленную смесь японского и английского. Благо, его знания мне достались ещё от прошлой владелицы моего тела, поэтому хоть с языковым барьером мучаться не пришлось. - Идите домой, Агнес, - обратилась я к женщине уже на общем наречии, - чай вам всё равно, как видите, уже не светит. На единственном оставшемся корабле в море развевался слишком уж знакомый пиратский флаг. Моя рука уже машинально вытащила из ножен кинжал, и сейчас я им поигрывала, чтобы хоть как-то снять напряжение. Женщина сокрушённо вздохнула, и попыталась было повести меня за собой, но в этот раз я проявила стойкость, и осталась на одном месте, словно приклеенная. В ответ на её вопросительный взгляд я только покачала головой. - Передайте сыновьям, что я скоро вернусь, спасибо, - скороговоркой выпалила я, и побежала вниз по склону. *** В то же время… Корабль Дозора уходил на дно. Дозорные шавки бегали по палубе, размахивая кто белыми флагами, а кто и просто руками, ещё на что-то надеясь. Клипер какой-то бандитской шайки уже практически затонул, на поверхности воды остались только мачты. Амая наблюдала за людьми на кораблях с любопытством, в некоторые моменты перегибаясь через перила на носу “Разрушителя”. Если бы не Рэкхем, то уже точно давно свалилась бы. Девочка сложила пальцы пистолетиком и несколько раз выстрелила из них огнём в дозорных. - Они так смешно бегают! Как тараканчики! - восхитилась Амая, прицеливаясь снова. - Эх, вот бы все дозорные были такими, а не как те, с Гранд Лайн. - Спорим, что я собью больше чем ты, йой? - лениво предложил Марко, покачиваясь на своих крыльях в воздухе, словно в гамаке. - Так ты ж не умеешь огнём стрелять, куда тебе, - девочка подняла на него глаза, недоумевая. - Зато плеваться им умею, - подмигнул Феникс, и действительно - плюнул в какого-то незадачливого моряка. Бедняга завизжал и бросился в море. - Ух ты! Прямо в зад! - Амая подпрыгнула, чуть не свалившись за борт снова. - Хотя это нечестно, - она задумалась, - ты ближе к этому корыту находишься! Тебе прицеливаться проще! Не хочу с тобой спорить! - Ну, как знаешь, йой, - Марко пожал плечами, мол, не очень-то и хотелось. - Мая, ещё раз перегнёшься - ловить не стану, - так, к слову, сказал Рэкхем. - И ладно! Скучный ты какой-то, бе-бе-бе, - поддразнила его девочка, показав язык. У Феникса внезапно сделалось очень удивлённое лицо, и он спикировал вниз, к воде. - Эй, ты топиться там полез что-ли? - свесилась через перила Амая, чтобы посмотреть на сокомандника. - Что, так хотелось мне проиграть? - но она увидела, чем внизу занимался Марко, и смогла выдавить из себя только: - Ой… - Вот именно, что “ой”, - огрызнулся птиц, поднимая вверх вполне себе сознательное существо с, почему-то, зажатым в зубах кинжалом. - Привет, Амая! - помахало свисающее в Фениксовых когтях существо, доставая изо рта оружие. Феникс взмахнул крыльями в последний раз и бросил свой груз на палубу, размахнувшись. Рыжеволосая девушка приземлилась ровно на ноги, в какой-то мере даже сделав это грациозно, и тут же попала в объятия Амаи. - Магги! - радостно взвизгнула маленькая пиратка, крепко её обнимая. - Всё, больше никуда тебя не отпущу! Без тебя мне не везёт! - Я тоже рада тебя видеть, - рассмеялась Магнолия, - привет, Рэк! - Ну здравствуй, сестрица, - усмехнувшись, мужчина потрепал девушку по волосам, - ну как, ещё не захотелось выйти в море? - Предпочитаю думать, что у меня долгосрочный отпуск, - отговорилась она, всё ещё смеясь. - Магнолия! - послышались тяжёлые шаги справа. Девушка тут же обернулась в их сторону, только чтобы быть пойманной ещё в одни поистине медвежьи объятья, только в этот раз уже - на высоте. - Ты вернулась… - Я скучала, Кайдо, - сказала она, обнимая мужчину в ответ. И она действительно не лгала. По крайней мере, с Роксами было весело, а Магнолия умела по достоинству оценить хорошее времяпровождение. - Я тоже, сестра, я тоже, - ответил Кайдо. - О! Магнолька! А мы тебя по всему острову искали! - из-за плеча Кайдо высунулся Роджер. - Пришлось даже Дозору настучать по башке! - Кстати, тебя теперь разыскивают, - сообщила Амая, доставая из-за пазухи свернутый трубочкой листок пергамента, - думают, что ты тоже пират Рокса. Правда, пока только на этом острове, поэтому и награда небольшая, но, думаю, это ненадолго. Девочка развернула лист, и Магнолия от неожиданности поперхнулась воздухом. За неё назначили награду в сто тысяч белли. - ЧТО?! - изумлённо вскрикнула она, выскользнув из рук Кайдо. Девушка вырвала свою листовку из рук пиратки и принялась неверяще её рассматривать. Вот это сюрприз… Ей ведь теперь спокойного житья попросту не видать. Она ошалело обвела взглядом всех собравшихся рядом, и произнесла: - Ну, давайте, до встречи в Аду, - девушка ступила на перила корабля, собираясь уже шагнуть вниз… Но её, к сожалению, вовремя поймал Кайдо. - Пусти! - тут же возмутилась Магнолия. - Не пущу, - угрюмо отозвался Царь Зверей, - ты чего творишь? С ума сошла что-ли? - поинтересовался он. - Да за сто тысяч мне теперь проще самой утопиться, чем ждать, пока по мою душу придут… Да море знает, кто придёт! А у меня ведь дети! И муж-идиот! Мне ведь будет даже нечем себя защитить, когда вы уплывёте… - Значит, поплывёшь с нами, - логично рассудил мужчина. - Нет, не поплыву! Я не съела Дьявольский Фрукт, единственный вид Воли, который мне доступен - Королевская, да и та работает раз через сто! - экспрессивно ответила ему рыжеволосая. - Да вы же меня сами высадите на первом попавшемся острове за ненадобностью. И, к тому же, я не брошу свою семью, а они у меня, увы, некомбатанты. - Звучит достаточно аргументированно, - кивнул Рэкхем. - Нет! Мы возьмём тебя с собой, хочешь ты того или нет! - Кайдо прижал Магнолию к себе, словно ребёнок куклу. - Капитан будет против бесполезных на корабле, - отметил Феникс. - Ну меня же как-то взяли, - резко бросил Кайдо, - и мелочь тоже! - он взмахнул рукой в сторону Амаи. - И О-тёку вон, уже который год так, штаны в каюте просиживает, всех Феникс лечит! Серебряный Топор так вообще - в драке топором помахал и хватит! Солнце заваливалось за горизонт, но на палубе, казалось, этого не замечали. Жаркий спор шёл и набирал обороты. Магнолия же предпочла отдалиться от спорящих, почему-то, о её судьбе, пиратов, и устроилась на корме, чтобы полюбоваться закатом. Рэкхем, оставив чужую ссору, присоединился к ней. - Пожалуйста, скажи, что вы хотя бы ограбили корабль тех пиратов, перед тем как его потопить. Так ведь? - как-то меланхолично спросила девушка, положив голову на чужое плечо. - Конечно, - ответил пират, - иначе я бы попросту перестал кормить команду. Все деньги Линлин и кэп забрали с собой, а есть-то что-то надо. - Погоди, - Магнолия подняла голову и посмотрела на собеседника, - так кок - это ты? Серзьезно? Никогда бы не подумала, - в ответ на насмешливо-вопросительный взгляд, она пояснила: - Ну, ты не выглядишь как кто-то, кто умеет готовить. Скорее, как человек, который сожжёт всю кухню в процессе. - Внешность бывает обманчива, Магнолия, - ухмыльнулся Рэкхем. - Стоп, то есть… У вас на корабле есть какао?! - вскинулась девушка. - Угу, - кивнул мужчина, - пара десятков мешков точно найдётся. - О! - радостно воскликнула рыжеволосая. - Одолжишь мешочек? - А ты его до своей деревни дотащишь сама? - спросил Рэкхем. - Нет, - Магнолия грустно потупилась, качнув головой, - может, поможешь? - Эх ты, мелочь, - пират вновь взъерошил её волосы, из-за чего девушка стала похожа на маленького встрёпанного цыплёнка. Только почему-то рыжего. - Помогу, куда деваться. Всё равно тут пока скучно. - Спасибо, братец! - девушка тут же вскочила на ноги, намереваясь побежать в трюм. - Эй, погоди! - Рэкхем поднялся вслед за ней. - Ты ведь не найдёшь сама! - Ну тогда догоняй давай! - услышал он. *** Спустя несколько месяцев… - Мы, кажется, здесь умрём, - констатировал факт Росинант. Мило расплакалась ещё сильнее. Нило, которая безуспешно пыталась её утешить, сама была в шаге от истерики, а тут ещё и Росинант со своими выводами. - Нет, - твёрдо сказал Дофламинго, - мы просто не можем. Должен ведь быть какой-то выход! - воскликнул он, приглушив голос, чтобы стены пещеры не обвалились вновь. Он ведь даже не предполагал, что окажется в таком незавидном положении, когда утром Росинант решил отправиться “за пиратским кладом” вместе с соседскими девчонками. Они не предупредили маму, а поэтому Дофламинго, не будь дураком, оставил ей записку, чтобы не волновалась, и увязался за ними вслед. Ну, мало ли, вдруг их придётся защищать от чего-нибудь опасного. Хотя, саму идею пиратских кладов он рассматривал как достаточно глупую саму по себе, ведь вот хоть глянь на этих Роксов, которые вот уже сколько времени стояли пришвартованными в Порт-Сальмоне. Никаких кладов они не закапывали, какую-то часть своих денег даже оставляли в банках по всему Гранд Лайну, на какую-то - покупали припасы, ремонтировали корабль, и в целом, жили как хотели. Но одна из близняшек была очень убедительна, приводила в доказательства аргументы из какой-то тяжеленной книги, которой потрясала так яростно, что Дофламинго всерьёз опасался за свою целостность, и даже показывала Настоящий Пиратский Знак - монетку, размером с мандарин, аверс которой был украшен довольно реалистичным черепом, от которого расходились в разные стороны солнечные лучи, а реверс был просто выкрашен в чёрный. Росинант, безусловно, признал подлинность всех доказательств и тащился за девчонками с полными обожания глазами, а где был брат - там должен был быть и Дофламинго. Карта у них была какая-то дефектная. Мама научила мальчика читать карты, так что он мог смело утверждать, что карта, по которой эти любители поиска приключений на пятые точки пытались ориентироваться - полный отстой. Крестиками, которые вроде как обозначали место, где зарыт клад, было утыкано чуть ли не всё побережье. Но стоило Дофламинго об этом только заикнуться, на него тут же зло шипели две девчонки и грустно смотрел собственный младший брат, поэтому приходилось терпеть. А вот когда его попытались заставить копать очередную яму на месте креста, мальчик сам на всех зашипел, с трудом отстояв свою неприкосновенность, понадеявшись, что кладоискатели, позанимавшись физическим трудом, охладятся немного, осознают всю несостоятельность своего идиотского плана, и он, наконец, сможет пойти домой вместе с Росинантом. Но нет - они не успокоились ни на десятой, ни даже на пятнадцатой яме. Сначала копал Росинант, который, кажется, вошёл в нешуточный раж, но потом лопату у него отобрала Нило, сказав, что он, вообще-то, всё делает неправильно. А Дофламинго наблюдал за всем этим, только посмеиваясь над некоторыми слишком уж глупыми попытками, и не собираясь помогать. А вот потом они как-то переместились в пещеры, которые, между прочим, были известны своей огромной длиной. Говорили даже, что некоторые туристы (многие, на самом деле) заблудились в пещерах, и теперь их призраки всё ещё обитают, охраняя неизвестно что. В месте пещер на карте стоял просто огромнейший, ужасно жирный чёрный крест, поэтому все (кроме Дофламинго) направились туда даже без единственной капли сомнений. А очкастая близняшка (Дофламинго даже не заморачивался с запоминанием их имён, да и зачем - если он вполне мог понять кто из них есть кто по внешним признакам вроде очков или причёски), поправив очки, заявила, что в книге (“Великая история пиратских капитанов и оставленных ими сокровищ”, кажется, название было довольно нечитаемо) сказано, что всего шестьдесят лет назад здесь останавливался известный капитан Джин Юстасс со своей командой, а значит, на этом месте точно что-то есть. Ну, хотя бы к их подготовке у Дофламинго вопросов не возникало. Та, что была без очков, достала из кармана внушительный моток бечёвки и привязала его к выступу у входа в пещеру. У очкастой обнаружились связка свечей и спички. Она зажгла свечку и бесстрашно пошла вперёд. - Пойдём же! - донеслось уже из пещеры до оставшихся детей. У Дофламинго с самого начала было крайне дурное предчувствие насчёт всей этой идиотской затеи. И вот теперь они блуждали тут уже который час без возможности найти хоть какой-нибудь выход. А всё потому, что кому-то вдруг приспичило показать свою “образованность” и орать, чтобы спугнуть летучих мышей. Очкастая, Морские Короли её дери… Свечки заканчивались. Из первоначальной связки в пятнадцать-двадцать свечей теперь осталось всего четыре, не считая того незажжённого огарка, который Дофламинго сейчас бессмысленно крутил в руках. Еды, как таковой, у них и не было - никто ведь не рассчитывал, что им придётся пробыть в пещере больше часа. Благо, у Доффи обнаружилась недоеденная булка, испечённая мамой, которую он машинально сунул в карман на завтраке. Её он отдал Росинанту целиком, а тот разделил её на всех, но Дофламинго отказался от своего кусочка в пользу младшего брата. Живот неприятно скручивало от голода, напоминая о худшем времени в жизни мальчика. Сейчас они находились в пещере с ужасно высоким потолком, на котором, как будто в насмешку, было огромное отверстие с ровными краями. Солнечный свет слабо проникал сквозь эту странную, словно выплавленную дыру, но для куцых кустиков непонятно чего, растущего как раз там, куда этот свет падал, этого было достаточно. В углу еле-еле тёк маленький ручеёк с чистой, как слеза, водой. Странные каменные сосульки, свисающие с потолка, (сталактиты, как их назвала очкастая) и вырастающие из пола (сталагмиты), кое-где соединялись в один столб, но все они, к сожалению, были слишком далеки от отверстия, чтобы по ним покинуть пещеру. Когда и без того скудный солнечный свет начал пропадать окончательно, Дофламинго скомандовал: - Так, подбираем сопли-слюни, и вперёд - искать выход. - Ты звучишь очень похоже на маму, - хихикнул Росинант, но его лицо в момент погрустнело: - как жаль, что мы больше никогда с ней не увидимся… Уже было успокоившиеся близняшки вновь взвыли похуже белуг. Дофламинго поморщился. - Слушай, Роси, я тебя, конечно, люблю, но заткнись, пожалуйста, - наклонившись к брату, тихо сказал Дофламинго, у которого уже начинала болеть голова. И они очень несчастно поковыляли вперёд. Первым шёл Доффи, за ним Росинант, и замыкали процессию отчаянно хлюпающие носами девочки. Причём более-менее боевой дух сохранился только у Дофламинго, да и то, скорее всего, только за счёт того, что его: “А я же говорил, что никаких кладов здесь нет”, - оказалось правдивым. Они шли по каменным коридорам, блуждали, плутали, и терялись ещё больше. Когда один из коридоров привёл их к огромному озеру, которое, казалось, невозможно обойти, Очкастая упала на колени и разрыдалась с новыми силами. - Я не могу идти дальше! Мне страшно! - воскликнула девочка. - А что если мы совсем заблудились? Нужно было оставаться там, где было солнце! - Тихо, - зло шикнул на неё Дофламинго, - возьми свою сестру за руку и иди за мной! Мальчик уже приметил небольшой выступ, который шёл по стене пещеры как раз до другого берега. Он крепко-крепко ухватился за Росинантову руку и ме-е-едленно, шаг за шагом, боком пошёл вперёд. Росинант вёл за собой сцепившихся близняшек, и его руки дрожали. Вода была мутной, но можно было хорошо рассмотреть разноцветные пятна растений на дне. Заметив среди них человеческий скелет, Дофламинго прикрыл глаза на мгновение, сжал челюсти, выдохнул, и, отведя взгляд, повёл всех дальше, осторожно нащупывая путь. Спустя, кажется, целую вечность, дети стояли почти у другого берега, но была одна проблема - каменный карниз прерывался за несколько метров до него, а поэтому пришлось бы прыгать. - Значит так: я прыгаю первым, вы - на моё место, и тоже прыгаете, всем понятно? - прошипел мальчик. - Здесь недалеко, так что все будем в порядке, ясно? Услышав три неслаженных “угу”, он сжал руку брата напоследок, отпустил, оттолкнулся от стены, и приземлился уже на берегу, ободрав колени. Дофламинго зашипел от боли, но отстранился от края, чтобы дать другим возможность приземлиться на то же место, что и он. Росинант прыгнул за ним - почти удачно, если бы не неудачно подвёрнутое во время падения запястье. После него прыгала Очкастая, а уже потом - вторая близняшка. Все смогли отделаться условно несерьёзными травмами, а, значит, могли продолжать путь. Поднявшись на ноги, Дофламинго почувствовал, что и сам дрожит - то ли от холода, то ли от страха. Он еле смог зажечь новую, уже предпоследнюю свечку, чтобы осветить новое препятствие - коридор на этом берегу разделялся надвое. Девочки сзади очень выразительно всхлипнули, и в этот раз к ним снова присоединился Росинант. Дофламинго остановился в нерешительности. Он вступил сначала в один коридор, потом в другой, потом вернулся на берег. - Просто призна-а-ай, что мы заблуди-ились, - противно провыла Близняшка-без-очков. - Да не заблудились мы, - огрызнулся Дофламинго, но как-то неуверенно. Внезапно, он заметил кое-что важное: пламя свечи слабо, еле заметно, колыхалось в направлении одного из коридоров. Не будь свечка единственным, на чём мальчик был сосредоточен - даже не заметил бы. - Нам сюда, - уже увереннее заявил он, игнорируя чужие всхлипы, - давайте, подъем - и за мной! Свечку пришлось на время потушить, и дальше они шли наощупь. Ровно до того момента, пока тоннель вновь не разделился, в этот раз уже натрое. Дофламинго зажёг свечу, к своей радости обнаружив, что в этот раз уклон огонька стал уже более явственным, и вёл их в левый тоннель. Вновь загасив огонь, мальчик пошёл вперёд, держась за стену. Спустя ещё где-то час такой дороги ему показалось, что он услышал шелест волн о камни берега, и он побежал вперёд, не разбирая дороги. Камни пещеры стали скользкими из-за воды, так что пару раз Дофламинго точно навернулся. Но теперь он уже отчётливо слышал шум волн и крики чаек, поэтому хотя бы примерно ориентировался, куда бежать. На какие-то доли секунды ему даже показалось, что он будто бы увидел своеобразную карту пещер у себя в голове. Росинант сразу за ним сверкал красными искрами, а девочки - зелёными. Но это странное видение быстро рассеялось, и Дофламинго не придал этому особого значения. Мало ли, что ещё от недосыпа и стресса можно увидеть. Холодный порыв ветра дохнул ему в лицо морской солью, и мальчик рассмеялся, не в силах сдержать своё счастье. Он выбежал из пещеры, и, с наслаждением сбросив обувь, побежал по каменистому пляжу к морю. Росинант с девочками выбрались вслед за ним спустя несколько минут. За горизонтом, под облаками, разгоралось пламя солнца. Наступало утро. Только теперь Дофламинго с изумлением осмотрелся вокруг. Это был совсем не тот утёс, на котором они начинали. Этот был около города, Доффи часто бегал по этой дороге, встречая маму с работы. Вот это они наблуждались, конечно, почти целый день, а ведь от деревни до города - всего полчаса пути! - Доффи! Ты нас спас! - сзади на него с объятиями налетел Росинант. - Спасибо-спасибо-спасибо! - Если бы кто-то не страдал глупостями, то и спасать бы вас не пришлось, - пробурчал Дофламинго, недовольно покосившись на близняшек. - Но мы не думали, что всё так обернётся… - начала одна из них. - Индюк тоже думал, а потом в суп попал, - процитировал маму Дофламинго. Он заметил корабль пиратов Рокса, и уже раздумывал над вероятностью того, примут ли их пираты, если они, вроде как, с мамой приятельствуют. Впрочем, попытка - не пытка, решил мальчик. Доффи взял брата за непострадавшую руку, и потащил вперёд, к “Разрушителю”. На корабле, не учитывая того раза, когда он проспал всё веселье, Дофламинго с тех пор уже был пару раз. Приходил за мамой. - Эй, вы куда? Там же пираты! - воскликнули девчонки в унисон. - Сошёл с ума, - вынесла вердикт Очкастая. - Заткнулись и вперёд, - рыкнул на них Донкихот. Уже приближаясь к огромному кораблю, дети услышали чей-то жаркий спор. - Я разнесу здесь всё к чертям, если вы не найдёте моих детей! - кричала Магнолия. - По вашей вине за мою голову объявили награду, и по вашей вине ко мне в дом являются… Подобные долбоёбы! - Магнолия, успокойся, - пробасил кто-то в ответ. Дофламинго присвистнул. При них мама не материлась никогда, хотя, порой мальчик видел, что ей очень хотелось. Он набрал побольше воздуха в лёгкие, приставил ко рту сложенные рупором руки и закричал изо всех сил: - Мама, мы тут! Тут же всё затихло. Спустя мгновение, через перила корабля перемахнула небольшая тень, но не успела она даже коснуться воды, как её подхватило огромное нечто, похожее на змею, и стремительно понесло прямо над поверхностью моря к ним. Дофламинго почувствовал, как Росинант, дрожа, пытается спрятаться за ним. Девочки последовали его примеру. Буквально за метр от них, существо резко затормозило, и тень, быстро с него спустившись, побежала к детям. - Дофламинго! Росинант! - мама подняла их на руки, обнимая. - Вы, двое маленьких…! Честно говоря, Доффи был к этому готов. Он понимал, что они были категорически неправы, вот так просто пропадая. - Не делайте так больше, никогда! Не смейте, - тихо, но достаточно угрожающе, сказала им мама. - Вы просто не можете себе представить, как я перепугалась, когда я вернулась домой, вас не было нигде, а потом ко мне заявляется какой-то охотник за наградами, и заявляет, что убил вас! С недавних пор, подобные идиоты стали у них привычным делом. Но маму тренировали Роксы, поэтому она легко расправлялась со всеми теми, кто приходил по её голову. Даже управление Королевской Волей начало даваться ей легче. - Хорошо, мам, - ответил Дофламинго вместе с братом. - Я люблю вас, мелочь, - сказала мама, - больше всего на свете люблю. *** За день до… Я устала. Шла, еле передвигая ноги. Ещё по настоянию Кайдо, которое он дал мне перед отплытием, я записалась в местный спортзал, и теперь, каждый раз после работы, посещала его, тренируясь под наставничеством профессионального тренера. Нет, я, конечно, понимаю, что нужно иметь возможность и силу, чтобы себя и детей (на Хоминга я решила наплевать окончательно, поскольку он только и делал, что тунеядствовал целыми днями, да ведь даже за детьми смотрела Фло!) защитить от всех возможных угроз, но вот в моменты подобной усталости очень хотелось забить на всё и всех и пойти утопиться в ближайшей луже. Я ме-едленно, стараясь как можно меньше и реже тревожить ноющие мышцы, брела домой по каменистому пляжу. Море накатывало на берег, лаская мои голые ступни. Да, оказавшись в этой жизни, рядом с восхитительным морем Норт Блю, мне пришлось несколько пересмотреть свои взгляды на нелюбовь к морю. Это море было просто невероятным, и в прошлом мире я очень и очень вряд ли встречала хоть один водоём подобной чистоты. Что странно: своеобразная индустриальная революция в этом мире произошла, пусть и не совсем такая, как в понимании современного человека из 21 века, но люди и многочисленные существа как-то умудрялись сохранять баланс между природой и производствами. По крайней мере, моря не загрязняли, а поэтому здешняя вода была, во-первых, кристально чистой, а во-вторых, - просто идеальной средой для всякой флоры и фауны. Эх, вот как же мне хотелось просто бухнуться в воду, и лежать, лежать, лежать в позе морской звезды, пока волны уносили бы меня куда-то подальше от берега, возможно я даже нашла бы Роксов, без которых моя скука усиливалась в сотни раз… Хотя, Роксов по сути-то уже и не существовало, ведь уже больше года назад произошла прогремевшая на весь мир битва в Долине Богов, в результате которой и погиб Рокс Д. Шебек, с которым я так и не успела познакомиться. Первой потерей более-менее значительного для меня человека стала смерть Рэкхема, который будто специально подставился под удар Гарпа. Смотря трансляцию боя по общественным Дэн-Дэн Муши Наблюдения, я натурально рыдала. Но, впрочем, мои братья меня всё ещё навещали. Один раз ко мне приплыл Роджер, уже на собственном корабле и с почти полной командой. В другой раз он чуть не пересёкся в гавани с Кайдо, и тогда я всерьёз обеспокоилась о сохранности острова. Кайдо, кстати, самолично приезжал всего один раз. В другие несколько - отправлял ко мне кого-то из своих подчинённых, у которых была одна цель: забрать меня. Но я, пусть и не обладала силами Дьявольского фрукта, вполне могла сразиться с такими же не-фруктовиками. Не зря же меня натаскивали в боёвке сами Роксы! Благодаря Амае, с её дурной привычкой поджигать всё, что видит, у меня даже пробудилась Воля Наблюдения, правда работала она всё ещё не очень уверенно. А вот Королевская Воля у меня стала уже более внушительной силой, поскольку если не вырубить человека окончательно, то по крайней мере неплохо так оглушить я могла, а это было просто неоценимым преимуществом в любом сражении. Ну и плюс мои значительно возросшие навыки владения кинжалом, а значит, и холодным оружием в целом. А Кайдо меня ужасно недооценивал, судя по тому, кого он за мной отправлял. И со всей этой катавасией я совсем позабыла о событиях канона, который неумолимо меня настигал. Нет, ничего такого, если не считать того, что даже учитывая моё выживание, сюжет пока ещё шёл по проторенному пути. Я не меняла ничего в глобальных масштабах, ограничиваясь поправками в будущее моих сыновей, так что все основные события этого времени уже произошли. Линлин уже была Йонко, пусть пока и не утвердила своих позиций окончательно, Кайдо уже шёл по головам известных пиратских капитанов, пытаясь встать на равных с бывшей сокомандницей, Роджер уже вовсю рыскал по морям в поисках заветного Рафтеля, Гарп стал Героем Дозора и простых людей, Рокс Д. Шебек погиб в битве при Долине Богов, и много чего ещё. А вот простые обожатели Дофламинго, в будущем так же известные, как его Семья, в моей жизни пока появляться не спешили. Ну, впрочем, оно только к лучшему. Значит, не станет сынок убийцей собственных отца и брата, психика будет постабильнее, да и наполеоновские планы канонного фламинго придётся отложить в долгий ящик. Накаркала. Дофламинго нёсся ко мне со всех ног, чуть ли не падая. Он тоже разделял мою тягу к морю, но никак не моё спокойное, почти медитативное, отношение к воде. Сын бежал по самой кромке моря, поднимая тучи брызг. Только поравнявшись со мной, он упёрся руками в колени и отдышался. Я терпеливо дожидалась, пока сын, наконец, не расскажет, чего же он так скакал, и коротала время рассматривая его. За те два года, что я провела в этом мире, мальчик вытянулся в росте, и теперь доставал мне практически до плеча, и это учитывая сразу два фактора: во-первых, как только я начала развитие в физическом и ментальном планах, то и сама, к огромному удивлению, начала расти, к нынешнему моменту уже прибавив неплохие такие двадцать сантиметров к своим метру девяносто, а во-вторых, сыну было всего десять лет, так что я даже опасалась, каким будет его рост лет так в двадцать. Зато ребёнок жил нормальной жизнью, а не впроголодь, дрожа от холода в той халабуде на свалке, что я уже считала достижением. От недокормыша из аниме и манги не осталось и следа. А ещё мне удалось избавить его от привычки постоянного ношения солнечных очков, убедив его, что раз уж мы начали новую жизнь, то всё старое нужно выбросить. Я с сыновьями, кстати, всё ещё красились в рыжий, а вот Хоминг, который и без того постоянно сидел где-то на втором этаже, спускаясь только к приёмам пищи, отращивал свои блондинистые патлы. - Мам, ко мне приходил тот стрёмный склизкий мужик, о котором ты говорила! - выпалил сын, наконец, переведя дыхание. Стрёмный склизкий мужик… Требол, значит. Дело в том, что я уже имела с ним беседу, в которой расписала некоторые аспекты из его будущего (естественно, смягчив их для детской психики), и в случае, если перед ним хоть каким-нибудь образом появится Требол, Пика, Диаманте или ещё кто-то из этой шайки-лейки, строго-настрого приказала сыну тут же докладывать мне. Дофламинго тогда несколько дней ходил задумчивый, а после подошёл ко мне с вопросами, откуда же я всё это знаю. Я отговорилась тем, что во время моей кратковременной смерти смогла заглянуть в будущее, поэтому теперь всё знаю. Но, впрочем, Доффи, как и любой другой ребёнок в его возрасте, долго на этом не зацикливался. Зато теперь я поняла, что он запомнил мои слова, да ещё и послушался! Золото, а не сын! - Молодец, что рассказал, сынок, - я ласково погладила его по голове, - и что тебе предлагал этот мужчина? - Он предлагал мне месть, - моментально нахмурился Дофламинго, - сказал, что если я смогу отомстить, то я - настоящий Король. Дал мне времени на раздумья, до завтра. Ага, значит демонстрация Королевской Воли всё-таки случилась. Интересно, когда, если нас не опознали как семью падших Небесных Драконов, а значит и к воротам не привязывали, с последующим линчеванием. Но вот ограниченный срок на размышления - это уже плохо. - А больше ты не хочешь мне ничего рассказать? Как прошёл твой день, например? - задала я вопрос с самым невинным выражением лица. Сын тяжело вздохнул и жалобно на меня посмотрел, на что я кивнула, мол, выкладывай давай карты на стол. - Ну… Всё было хорошо, мы с Росинантом весь день провели под присмотром Фло… - сын замялся. Я сохраняла молчание, ожидая продолжения. - А потом к нам опять пристали те хулиганы, ну я их и вырубил… Как - не знаю, оно само получилось, а потом и сам вырубился. Очнулся уже в порту, сижу на стуле, передо мной этот противный сопле-человек мельтешит, и визжит, как попугай: “Молодой господин станет настоящим Королём этого мира!”, - ну, я не растерялся - и врезал ему, ну, как дядя Роджер учил. А этот двинутый за нос держится, и вопит так восторженно: “Какая сила, какая сила, мальчик!”. - Понятно, силач ты мой, - я невольно усмехнулась, - а кому мстить-то собираешься? - Ну ма-а-ам, не издевайся, - недовольно скривился сын, но, посерьёзнев, ответил: - отцу. Впрочем, другого ответа я, признаться, и не ожидала. Единственное, что всё ещё удерживало Хоминга от моей и Доффиной расправы - Росинант. Мой младший сын, пусть и охладел к апатичному отцу, проводя большую часть своего времени со мной или братом, всё ещё почему-то не позволял, как минимум, выгнать Хоминга взашей. Желания сыновей я по возможности исполняла, так что и старший Донкихот теперь мною воспринимался как некий домашний зверёк. Но вот крови на руках Дофламинго я видеть не желала. Я имела дело с убийцами и психопатами что в прошлой, что в этой жизни, и я хорошо знала, как пьянит чувство всевластия над человеческой жизнью. Для десятилетнего ребёнка, к тому же, это ужасный удар по ещё не сформировавшейся полностью психике, так что позволю сыну убить сейчас - на выходе, скорее всего, получу нестабильного психопата-маньяка, прямо как в каноне. А такого добра мне нафиг не надо, уж простите за мой французский! В общем, пока мы шли домой, я думала-думала-думала. Интересно, а Требол принимает месть, совершённую руками других? Вроде как: “Настоящий король никогда не марает рук”, - или что-то в этом роде. Хотя нет, если я самолично убью Хоминга, то это ухудшит мои отношения с Росинантом, а к нему всегда прислушивается Дофламинго… Сын, кстати, шёл молча, словно читая мои мысли, и только иногда исподтишка на меня заинтересованно поглядывал. Успокоиться мне не удавалось никак, все мои мысли кружились вокруг одного. Поэтому, отправив всю семью спать, я заварила себе крепкого чёрного чаю, устроилась на диване поудобнее и взяла два блокнота: первый, тот который был мною старательно преобразован в что-то наподобие энциклопедии об этом мире, и второй - самый обычный, в котором я обычно записывала всякие мелочи, вроде списка покупок. Вот второй у меня сегодня как раз и страдал: я перевела просто неисчисляемое количество бумаги, пытаясь выстроить хоть сколько-то приемлемый план, в котором могла бы быть уверена. Но в голову упорно шли только глупости. В конце концов, к трём часам ночи ко мне спустился укутанный в одеяло Дофламинго, который в ответ на мой вопросительный взгляд кратко пояснил: - Нервничаю. Не спится. Я махнула ему рукой, мол, устраивайся, и он заполз мне под бок, рассматривая мои заметки. Спустя минут десять сын уже сопел. А вслед за ним стала клевать носом и я. В итоге я всё-таки решила поспать хоть немного, записала последний придуманный план, и вырубилась. А утром проснулась от того, что кто-то очень яростно барабанил кулаком в мою дверь. Бросила взгляд на часы - семь минут десятого. Сегодня у меня был выходной в чайной, Фло и Агнес были на работе, а Роб, как настоящий джентльмен, никогда не приходил без предупреждения, так что даже стало интересно, кто же это так старается. Я поднялась с дивана, потянулась, подхватила ножны с верным кинжалом (который я, кстати, назвала Морской Пеной). Кинжал, освобождённый от ножн, скользнул в широкий рукав футболки, который доставал мне до запястий, а поэтому был вполне способен скрыть Морскую Пену. Потревоженный Дофламинго поднялся на локти, выглянул из-за спинки дивана и вопросительно на меня взглянул, но я покачала головой. Пусть поспит ребёнок. Открыла, наконец, дверь, ожидая увидеть перед собой кого угодно: хоть самого Требола (которого я намеревалась отфутболить туда, откуда он вылез), хоть даже будущего Короля Пиратов в лице Роджера, но явно не мелкого, почти болезненно худого пацана. Нет, с моим разбушевавшимся материнским инстинктом явно надо было что-то делать, потому что увидев эту мелкую нахмуренную машину для убийства, я только и смогла, что сказать: - Тебя там Требол совсем не кормит, что-ли? Пацан аж опешил от такого. Стоял, смотрел на меня, огромными глазами хлопал выразительно так. Всё его лицо просто выражало сомнение в моих умственных способностях. - Ну заходи, раз пришёл, кормить буду, - вздохнула я, уже прикидывая, как переманить ребёнка на свою сторону. Доффи-то у меня перевоспитать получилось. Был теперь обычный пацанёнок, разве что заносило иногда, но это дело легко поправимое. Верго прошёл, встал рядом с дверью, и замер, как истукан. - Ты чего застыл? Снимай обувь, проходи, садись, - сказала ему я. - Мне приказали не задерживаться и привести молодого господина, - неуверенно произнёс мальчик. - Спит твой молодой господин, никуда не денется, если ты поешь, - я махнула рукой в сторону дивана. Это, видимо, достаточно убедило Верго, чтобы он робко уселся на край кресла. А я разогрела приготовленные вчера блины, вскипятила чайник, нарезала фруктов, достала из холодильника парочку видов варенья и стала накрывать на стол. Ещё сонный, укутанный в одеяло по самые уши, Дофламинго, попытался нагло украсть один блинчик, на что я несильно шлёпнула его полотенцем по руке и отправила умываться. У наблюдавшего за нами Верго, кажется, случился разрыв шаблона. После того, как Доффи вышел из комнаты, мальчик посмотрел на меня с немым вопросом в глазах. - А ты чего хотел, - пожала плечами я. Спустя пару минут спустился Росинант, который сразу же заинтересовался гостем. Потом подтянулся всё ещё отчаянно зевающий Дофламинго. А Хоминг, зараза, как чувствовал - выходить не спешил. Оставлять детей одних с Верго я бы не рискнула. Пусть он, конечно, и худющий, как палка, но всё ещё может быть опасен. Уровень его владения Волей Вооружения в будущем об этом говорил очень чётко. Я тоже присоединилась к детям за столом, и мы принялись есть. Верго ел медленно, но стол окидывал до невозможности голодным взглядом. Впрочем, я его ограничивать не собиралась, что захочет - то пусть и ест, мне не жалко. Вот как раз Хомингову порцию и захомячит. А вот нечего на завтрак опаздывать! Закончив, я составила всю грязную посуду в раковину (мыть решила уже после всей операции с “местью” и дополнительного сна в размере от восьми до десяти часов), и поинтересовалась у Верго: - А твоему начальству мы всем скопом нужны, или только молодой господин и объект мести? Мальчик задумался, почесал щёку, а потом ответил: - Да мне, в общем-то, всё равно, - он вышел из-за стола и поклонился мне, - спасибо за еду. - Не за что, - на автомате ответила я, - приходи ещё, если опять будут голодом морить. - Спасибо за приглашение, - сказал мальчик, хотя на его лице красовался один огромный вопрос: “А адекватна ли она вообще?”, на что я даже подумывала обидеться. Хоминга пришлось выдёргивать из постели. Причём буквально. Я отправила этим заниматься Верго, а сама лихорадочно зашептала сыновьям: - Слушайте меня очень внимательно: сегодня никто не должен умереть, - мальчики закивали, а я продолжила, - Доффи, они дадут тебе пистолет и предложат Дьявольский Фрукт. Бери всё и сразу. Потяни время, поговори с отцом о чём-нибудь, да хоть о погоде, ты меня понял? - сын обдумал сказанное и согласно кивнул. - Когда ты будешь готов стрелять, подай мне свободной рукой знак, вот такой, - и я показала пальцами знак победы, - стреляй мимо, а в момент выстрела тут же кусай Фрукт. Я вырублю Хоминга Королевской Волей, так что никто не должен ничего заподозрить. Теперь Росинант, - я обратила всё внимание на младшего сына, - держись рядом со мной, и ни в коем, слышишь, ни в коем случае не смейся ни над кем из тех бандитов. Понял? - младший тоже кивнул, и я более-менее успокоилась. Теперь была хоть какая-то уверенность в том, что мы идём не на казнь, а на хорошо поставленное театральное представление, где мы - главные актёры. Через ещё какое-то время, спустился Верго, за которым шёл дезориентированный Хоминг. Мужчина, кажется, не понимал вообще, зачем он вдруг кому-то кроме Росинанта понадобился. А у Верго не возникало никаких диссонансов по поводу того, кого предстояло казнить Дофламинго. Даже то, что Хоминг был в пижаме, а это ведь могло испортить пафосность момента, на Верго никак не повлияло. Ну, я и решила - а почему, собственно, это должно волновать меня? Раз уж у Требола не нашлось, кого за нами отправить, кроме как пофигистичного пацанёнка. Все уже были готовы к выходу, но не я. Повинуясь то ли тревоге, то ли какому-то непонятному даже для меня самой предчувствию, которое ещё не успело оформиться во что-то конкретное, но на нервы уже действовало, я металась по комнате, собирая всё необходимое в небольшую дорожную сумку. Блокнот Линлин, какие-то медикаменты, даже тёплую кофту и сменное нижнее бельё зачем-то бросила внутрь. Интересно, зачем, если знала что уйти нужно всего на пару часов максимум? Впрочем, я решила, что так успокаиваю собственные нервы. Говоря проще, по-народному - меня плющит. Неслабо так. Под конец закрепила ножны с Морской Пеной на руке, прикрыв рукавом, и подошла к уже ждущим меня у входной двери спутникам. А вот теперь наступал самый сложный этап: мы шли куда-то в сторону города, и от нервов мне казалось, что внутри меня забыли снять кастрюлю с огня - и теперь всё её содержимое отчаянно бурлит, так и грозясь выкипеть. В моём случае, “выкипев”, я бы скорее всего шваркнула Волей что не вовремя подвернувшегося под руку Верго, что Хоминга, на котором мне хотелось оторваться уже давно. Но, во-первых, Верго было как-то по-матерински жалко, во-вторых, я могла случайно задеть сыновей, а в-третьих - морской дьявол знает, что взбредёт в голову Треболу, если он лично не увидит "мести" Дофламинго. Мало ли, вдруг заставит сына убивать кого не жалко. И главное, наплетёт же с три короба, задурит Доффи голову своим несусветным бредом о "будущем Короле". Нет, я совсем не против того, чтобы мой сын оказался на вершине мира, но я ужасно против Треболовых способов достижения цели и того, чем, согласно его плану, придётся ради неё пожертвовать. Шли мы долго, Верго петлял какими-то узкими проулочками, кривыми улицами мимо покосившихся домов. Это был район трущоб невдалеке от порта, на западе города. На мгновение мне даже показалось, что мы вновь вернулись в Норт-Сальмон, и я поёжилась от нахлынувших неприятных воспоминаний. Моя Воля рвалась на свободу ещё сильнее, кажется, она пыталась защитить меня. Мы остановились перед тупиковой кирпичной стеной, и Верго, постучав в неё, громко крикнул: - Пика, пропускай! На стене появилось два глаза, которые осмотрели всех нас, моргнули, и исчезли. А потом произошло что-то и вовсе сюрреалистичное - кирпичная поверхность пошла волнами, и в её центре появилась небольшая арка, в самый раз для кого-то моего роста. - Чё так орать-то, я не глухой, - появился рядом с нами подросток, как только мы прошли сквозь арку. Я еле сдержалась, чтобы не захихикать. Действительно, писклявый голос с такой грудой мышц сочетается примерно как… слон с тявканьем чихуахуа. Пика пошёл сзади, пропустив нас. Время от времени они перекрикивались с Верго о чём-то незначительном, но я сосредоточила всё своё внимание на том, что было вокруг. Нас притащили на какое-то подобие Норт-Сальмоновской свалки, разве что, в разы меньше. Горы мусора тут, по сравнению с предыдущим городом, были так - маленькими холмиками на раз плюнуть, но способы избавления от мусора (сжигание вместе с людьми, что жили на помойках) в мире Ван Пис, правда, оставляли желать лучшего. Или это была просто такая культурная особенность королевства Гоа? Кто уж теперь разберёт… Нет, мне вот в самом деле интересно, они думали, что маленькому ребёнку (пусть и Королю) пойдёт на пользу проживание на помойке? Хотя, банда Требола вроде как обитала на каком-то связанном с мусором заводе… Впрочем, особой радости десятилетнему мальчику это бы точно не добавило. - Привёл, Верго привёл молодого господина, ба-ха-ха-ха! - заорал мне прямо в ухо противный голос Требола. Я, действуя на рефлексах, изо всех сил ткнула локтём туда, откуда только что слышала голос. Будем считать, что это за Доффи. Требол болезненно взвыл, и меня тут же окружил круг из слизи, который вздымался вверх, на уровень моих глаз, образовывая некое подобие сплошной стены, стоило мне только хоть какой-то частью тела покинуть контур. - Что это за баба?! - недовольно вызверился Требол, почему-то на Пику. - Ты кого впустил, идиот?! - Эй, сопливый, - окликнул слизе-человека Дофламинго, - есть какие-то претензии к моей спутнице? - Нет-нет, молодой господин, конечно же, никаких, - фальшиво разулыбался Требол, - ПРИНЕСИТЕ ПИСТОЛЕТ! - мгновенно переменившись в лице завизжал он кому-то из подчинённых, которые рыскали по помойке то тут, то там, словно крысы. Спустя мгновение, у слизня в руках оказалось оружие. Он с каким-то благоговением во взгляде передал его Дофламинго. - Эй, а Фрукт мой куда делся? - требовательно-капризным тоном спросил Доффи. - Сейчас-сейчас, молодой господин, - раболепно пролепетал Требол, словно одна возможность услужить моему сыну уже делала его самым счастливым человеком в мире. - Быстрее! - Дофламинго презрительно скривился, когда Требол дрожащими руками подал ему Ито Ито но Ми. И вот так я оказалась в событиях, слишком уж напоминающих канонные. Хоминг, которого насильно поставили на колени, стоял, дрожа, как осиновый лист, перед Дофламинго. Но при всей хорошей актёрской игре моего сына, мальчик не мог скрыть дрожащих рук. Пистолет ходил в его руках ходуном, даже на то, чтобы навести его на отца у него ушло достаточное количество времени. Дофламинго уже был не тем Тенрьюбито, который хладнокровно убил бы своих родных, уж об этом я позаботилась, все два года старательно продвигая свою философию: “На первом месте всегда семья”. Доффи изо всех сил тянул время, пытаясь настроиться на убийство, пусть и фиктивное. Наконец, он показал “виктори”, и я отпустила вожжи своей Королевской Воли, позволяя ей, словно волне цунами, смести всё, что я видела. Прогремел выстрел. И… В следующую секунду Хоминг упал с простреленной головой. Но… Кто?! Я чётко видела, что пуля, выпущенная из пистолета Дофламинго, шла мимо, совсем не так, какой в итоге получилась рана! Времени на раздумья у меня не было. Росинанта я подхватила на руки, мало ли. Дофламинго, всё ещё придерживаясь моего плана, пусть и весь дрожа и всхлипывая, жадно вгрызся в Дьявольский Фрукт. - Так-так-так, что тут у нас? - услышала я новый голос. А в следующий миг наступила темнота.