Как выжить в море, если ты - цветок?

Для начала, я продезинфицировала все свои боевые (и не очень) раны. Аптечка на корабле пусть и была, но просто поражала своей скудностью. Спирт, бинты, игла (прямая, кстати) со вдетой в неё нитью, моток таких же ниток, непонятное мутное варево в синей бутылке из толстого стекла, зелёнка - и это всё. Мда, видимо, в качестве остальных лекарств пираты предпочитали использовать алкоголь, которого на судне было просто в избытке. Ещё раз осмотрев свой порез на щеке, я пришла к неутешительному выводу - нужно зашивать. Иглу я нагрела сама, просто подержав её между пальцами минуты две, после чего согнула так, чтобы она напоминала хирургическую. Вдела новую нить, обработала это подобие на нормальные инструменты спиртом. Осмотрела медицинскую каюту. На шкафу стояла непочатая бутылка виски, и я, встав на стул, смогла её достать. Откупорила, сделала несколько глотков, и принялась зашивать рану. Было адски больно, но я терпела, сцепив зубы и рвано дыша. Внутренне себя подбадривала, вспоминала о том, как в прошлой жизни мне пришлось зашивать руку, которую мне разодрала соседская собака. Пусть это и делал квалифицированный врач, обезболивающее в селе было найти трудно, так что зашивали, что называется, по живому. Но то была рука, а не лицо! Я до боли закусила губу. Оставалось ещё несколько стежков. Смотря в зеркало, я продолжала, пусть у меня и дрожали руки - то ли от усталости, то ли ещё от чего-то. Стежок - узел, стежок - узел, стежок - узел… Есть! Наконец-то! Закончив, я обрезала нить Морской Пеной (так как ножниц не нашла, увы), и устало развалилась на стуле. Нет, всё, никаких больше попаданий в подобные передряги. Вот выплывем мы… Да хоть куда-нибудь, осядем в самом тихом уголке острова - и всё, адьос амигос! Пусть Роджер с Луффи хоть обыщутся Рафтеля, а нашей ноги в сюжете больше не будет! Вздремнув где-то полчаса, я решила заканчивать в медицинском отсеке. Огромную рану на спине я осмотрела очень внимательно, но зашить её сама бы не смогла, так как пришлось бы изворачиваться под невозможным углом, чтобы дотянуться, поэтому попросту перебинтовала. Эх, побыстрее бы оказаться на суше, там хотя бы больница должна быть… Надела то, что взяла с собой. Новый топ, бордовая толстовка поверх. А вот сменных штанов я, к сожалению, в сумку не запихнула. Вычеркнув из мысленного списка дел оказание себе первой помощи, я решила вернуться в каюту капитана. По-хорошему, сейчас мне стоило бы отмыть палубу, твиндек и трюм от крови, но я очень сомневалась, что смогу это сделать в моём-то состоянии. Поэтому решила разобраться с содержимым карт на столе капитана и поискать, вдруг найду судовой журнал или нечто подобное. Так хоть смогу узнать, куда работорговцы собирались плыть. По дороге на палубу заскочила ещё и на камбуз, чтобы захватить себе и детям хоть какой-то перекус, а то ели мы в последний раз ещё перед разборками на помойке, что были почти целые сутки назад. Из всего, что было в холодильнике, который работал на последнем издыхании, съедобным я нашла только кастрюлю риса. Да и то - он был пересолен. “Впрочем, от пересоленной еды ещё никто не умирал”, - решила я, забирая с собой целую кастрюлю. Обыскивая кухонные шкафчики я разжилась ещё парой горстей миндаля и банкой мёда. Столовые приборы, на всякий случай, промыла под водой с мылом. Вот теперь можно было и возвращаться к работе. Преодолев расстояние до каюты капитана, я уселась за его письменный стол и принялась разбираться с этим “наследством”. Обшарила все ящики. Нашла перьевую ручку, огромную кучу пустых листов бумаги, две записные книги, несколько пачек десятитысячных купюр, бутылку рома и, неожиданно, полностью заряженный револьвер с большой коробкой патронов к нему. Оружие было восьмизарядным, и на порядок лучше того, которое я позаимствовала у второго убитого моряка. Это была лучшая, пусть и неожиданная, находка на сегодня. Отложив револьвер на потом, я принялась изучать записные книжки. Одна записная книга - толстая, внушающая страх одним своим видом, с какими-то вкладышами внутри и пожелтевшими, местами обгоревшими страницами, оказалась личным дневником капитана. Другая была, как я и ожидала, судовым журналом. Первым я решила прочесть журнал. Как оказалось, изначально у этих пиратов был небольшой флот - три корабля, два из которых были биландерами: “Золотая Монета” и “Бонни”, и “Безжалостная Сука”, шнява, на которой мы сейчас и находились. Два месяца назад флот пытался причалить у Порт-Сальмона, но по нелепой случайности ввязался в сражение кораблей Требола и Дозора. Пираты Требола палили по всем, не разбирая, и потопили биландеры, нагруженные товарами, которые можно было выгодно продать, по самые мачты. “Безжалостной Суке” удалось улизнуть, подобрав часть экипажа “Бонни” и “Монеты”, только вот большинство товаров теперь покоилось на морском дне. Капитан затаил на Требола лютую обиду, и решил отомстить во что бы то ни стало. Лучшим планом он определил внезапное нападение на противника, и в своей победе не сомневался. Последней записью в этой записной книге была дата отбытия от Порт-Сальмона. Ага, то есть никакой информации о дальнейшем направлении. Но зато хоть ведомости о самом судне и припасах были, уже и на том спасибо. Так, а теперь личный дневник. Мда-а-а-а… После прочтения этой… Этого… Нечто, написанного в духе небезызвестного де Сада, я окончательно удостоверилась в том, что поспешила с расправой над капитаном. Тут действовать нужно было намного медленнее, чтобы этот мудак успел как следует настрадался перед смертью. Записную книгу хотелось сжечь, но я только усилиями воли заставляла себя дочитать, ведь указание на маршрут могло дать надежду на выживание. На листке, после которого страницы заканчивались, была схема. Сверху - одно слово, “Продать”, от которого шло несколько стрелок в разные стороны. Первая - Сильва, под которой было написано: “Девка - 400-600 т. белли”, “Дети - 800-900 т. белли”. Следующая стрелка - Ки-Триша, но надписи уже изменились, теперь цена была на двести тысяч больше для детей, и всего полмиллиона за меня. Но под этой стрелкой были ещё и сноски - всего две, - “Слишком далеко” и “Рискованно”. Пробежавшись взглядом по ещё нескольким стрелкам, содержание которых не слишком-то и отличалось друг от друга, я остановилась на последней, даже обведенной дополнительно красным - Сабаоди. Здесь цены на меня были: “От миллиона и выше”, а на детей: “Сколько даст”. Сноска “Далеко”, была проигнорирована. Ага, то есть плывём мы сейчас куда-то в район Сабаоди. Но всё в том же дневнике капитан жаловался на буйные ветра в районе от Лососевого залива до острова Сонд, которые уносят их на запад, а не на восток. То есть, фактически, оставшись без управления, “Безжалостная” (ну вот кто придумал называть корабль “Сукой”? Что, о словах капитана Врунгеля: “Как корабль назовёшь, так он и поплывёт”, - в этом мире не слышали?) будет плыть не к проходу на остров Рыболюдей, откуда пираты собирались переправиться на Сабаоди, а куда-то в Ред Лайн. Ну, тогда уж точно, значит, остаётся полагаться только на то, что удача нас не оставит. Наевшись и прочитав всё, что было нужно, я почувствовала, как меня неумолимо клонит в сон. Ну, с моей-то тратой сил это было даже логично. Я поднялась из-за стола, зевая. А дети, я смотрю, времени зря не теряли - заняли вдвоём всю поверхность кровати, расположившись в позах а-ля морские звёзды. Будить их не хотелось, поэтому пришлось искать альтернативные способы удобно расположиться в каюте капитана. Но тут я заметила - под кроватью стоял сундук. Вытащив эту огромную дубовую махину, я перевела дыхание и откинула крышку. В сундуке я нашла одеяло с подушкой и, - кто бы мог подумать, - пачки белли. Ну, к концу плавания мы точно будем как минимум миллионерами, а то и больше. В любом случае, я всегда смогу составить топ-10 наихудших мест для хранения денег на пиратском корабле. Сундук был закрыт и возвращён на прежнее место до тех времён, когда его содержимое понадобится. Так, а теперь обратно к нашим баранам. Ну и где бы мне устроиться спать? Можно было бы позаимствовать матрас из казарм матросов, но я видела, в каком состоянии они были, - такое разве что врагу и подсунешь, - все, без исключения истрёпанные, кое-где прожённые сигаретами, заляпанные Морской Дьявол весть чем, проеденные молью, оккупированные клопами, в общем, тихий страх и громкий ужас. Содрогнувшись от одного воспоминания об этом кошмаре, я решила, что поспать на полу - не такая уж и плохая идея. Постелила одеяло на пол вместо матраса, подушку под голову - и вперёд, в объятья Морфея. Но нет, перед тем как уснуть, нужно было сделать кое-что ещё. Я поднялась, подобрала со стола дневник капитана, и поковыляла на палубу. Размахнувшись, я зашвырнула эту книжицу так далеко, как только позволяли силы. Дождавшись, пока она полностью утонет, я вернулась обратно в каюту и абсолютно без сил упала на свою импровизированную постель. Тяжёлое пуховое одеяло было, пусть и не таким мягким, как капитанская кровать, но тоже вполне себе приемлемым. Даже овец считать не пришлось, я уснула на удивление быстро. *** Все в Порт-Сальмоне знали: если нужно что-то спрятать - стоит попросить об этом Верго. Живя в доках, самом неблагополучном районе города, с пьяницей-отцом, который нередко поколачивал сына, мальчик волей-неволей научился прятать всё, что имело для него хоть какое-то значение, потому что иначе, отец бы попросту пропил и это. В таких условиях легко научиться прятаться и самому, чтобы не получить по ушам от пьяного родителя. Но это было далеко не единственным умением Верго. Ещё он умел обчистить карманы зевак так искусно, что они и не заметят. Поначалу, конечно, было трудно не попасться, из-за чего мальчик нередко огребал от неудавшихся жертв, а потом ещё и от отца, за то, что “опозорил”. Один торговец сломал ему руку в нескольких местах, и Верго пришлось побираться и воровать намного усерднее, чтобы заработать на приём у врача. А потом пришлось терпеть эту боль снова, потому что кость срослась неправильно. Верго это запомнил. Он запоминал всех, кто причинял ему боль, и считал своим долгом сделать так, чтобы обидчиков обязательно настигла карма. Когда спустя два месяца (то, что это произошло ровно в тот день, когда сняли гипс, думаю, можно считать всего лишь невинным совпадением, ничем больше) дом того торговца подожгли, мальчик уверился, что сгорело всё и без остатка, успокоившись только после этого. А потом Верго научился притворяться. Если притвориться, что ты безбашенный, то карманники, на территории которых ты промышлял, тебя не тронут. Если притвориться дурачком, то люди обязательно пожалеют и, может, даже бросят монету (но это работало только вне доков, потому что в остальных районах люди были богаче, богаче и глупее тех, кому приходилось выживать с самого рождения). Если притвориться мёртвым - отец не заметит. Если, если, если… У Верго теперь было множество масок, считай на каждый случай жизни. Но вся его продуманная, шедшая по накатанной, жизнь, внезапно приняла совершенно другой поворот, когда он встретил Требола. В лицо его знали немногие и только взрослые. Дворовой шпане, к которой и принадлежал Верго, оставалось лишь слушать байки работяг и передавать их из уст в уста. И разве мог Верго ожидать, что сгорбленный, странный мужчина, чья одежда оставляла на земле мерзкий след из слизи, которого он попытался ограбить, окажется тем самым Треболом? Вот это - и тот человек, которым пугали друг друга люди? Ну уж нет, это не могло быть правдой. Но Верго, как ни странно, не убили на месте, и даже не отрубили ему руку (хотя Лао Джи предлагал). Требол забрал его к себе и на долгих пять лет Верго пришлось надеть маску верного и послушного пса. Нет, на верную смерть ради “спасителя” мальчик не бросился бы ни за что, потому что, как и все дети, росшие в доках, хорошо знал цену собственной жизни, но вот выполнение заданий - да пожалуйста! Над этой маской Верго слишком-то и не старался, потому как в какой-то степени был действительно благодарен Треболу, и был крайне заинтересован в сохранении своего положения в банде. Банда обеспечивала ему некое подобие стабильности, по крайней мере теперь у него было своё жильё (комната на бывшем мусороперерабатывающем заводе в доках) и еда. Джолла (да и многие другие, если честно), думала, что это просто ужасно мило - Верго любит Требола, как отца, которого у него никогда не было. Но она была не больше, чем пустоголовой идиоткой, помешанной на искусстве, а Требол не покупал ей какую-то картину уже полгода, так что она думала, что сможет подобраться к лидеру через его “приёмного сына”. На самом деле Верго ни капли не любил Требола. Уважал - да, возможно, был благодарен - пусть так, но не любил. Он ненавидел его ровно так же, как ненавидел весь мир. Требол был удобен и не искал подвохов в своей “семье”, а это вполне устраивало Верго. Его работа была непыльной, так что Верго, который привык преодолевать трудности, был просто чудом, - по крайней мере, так говорил Махвайз. А потом Требол притащил к ним в доки какого-то непонятного мальчишку, которого Верго видел в первый раз. Лицо у пацана было смазливым, не более. Рыжие волосы, веснушки на щеках. Чистая, правда, кое-где аккуратно заштопанная одежда. В общем и целом - обычный среднестатистический пацан, которых по всему Порт-Сальмону не счесть. Он выглядел ухоженным, словно о нём было кому заботиться. Одним словом, он был совсем не таким, какими обычно росли дети в доках, так что Верго в какой-то мере ему даже завидовал. Сам-то он, пусть и на более-менее нормальной еде уже который год, а всё равно отъесться не мог. А этот вон, мало того что высокий, как шпала, так ещё и фигура, как у “здорового кабана” - так говорил ещё отец обо всех тех пиратах, которые приплывали в их город. Этот маменькин сынок, как сразу окрестил его про себя Верго, на пирата был не похож, и вряд ли вообще поднимал в жизни что-то тяжелее ложки, но всё равно выглядел неплохо. Ха! Первое, что сделал пацан, открыв глаза и увидев нависшего над ним Требола (эта его чёртова привычка так приближаться к собеседнику раздражала всех, но только далеко не каждый осмеливался ему об этом сказать) - вмазал ему в нос. Верго и сам частенько хотел так сделать, но никак не подворачивалось удачного случая. А этот - мало того, что смелый, так ещё и удар хорошо поставлен. Маменькин сынок только что намно-о-ого вырос в его глазах. Но Требол на это “досадное недоразумение” не обратил никакого внимания, продолжая свои пляски вокруг стула, на котором сидел рыжий. Тот наблюдал за гнусавящим из-за зажимания пострадавшего носа Треболом с недоумением, практически отзеркаливая выражение лица самого Верго. Пока Требол пытался что-то втолковать рыжику, пацан поднял глаза, и посмотрел прямо на стоящего, как обычно, в стороне Верго. Его взгляд словно спрашивал: “А он у вас всегда ведёт себя как идиот?”. Верго еле заметно качнул головой. Спровадили гостя быстро и с комфортом. Провожать его ушёл сам Требол, так что база на какое-то время утихла. А потом члены банды с невероятным усердием принялись обсасывать все подробности произошедшей только что встречи так, будто сами всё своими глазами видели. И это при том, что в одном помещении с рыжим находились только Верго, Махвайз, Джолла, Лао Джи и Требол, на правах “верхушки” банды. Ну и Пика, должно быть, тоже был там. Пика вообще был везде, где только мог оказаться в самый неожиданный момент, используя способности своего Дьявольского Фрукта на полную катушку. А ещё этот идиот просто обожал пугать людей, так что если откуда-то внезапно слышались визги, то, в большинстве случаев, это просто развлекался Пика. - Эй, Пика! - окликнул его Верго. - Чего тебе? - проявился один только рот на стене. Остальные части тела, небось опять подглядывали за тем, как переодеваются девушки. - Где Джолла? - задал вопрос мальчик. - В столовке, где ей ещё быть, - проворчал рот и медленно растворился в стене. Джолла, как обычно, яростно резалась с Махвайзом в дурака. Но допрос её об этом странном рыжем пацане ничего не дал - она тоже видела его впервые, так что всё, что оставалось делать Верго - ждать дальнейшего развития событий. А потом Джолла проиграла и, разозлившись, выгнала из комнаты всех, кроме, естественно Махвайза, которому она ещё угрожала отыграться, заявив, что осталась в дураках только потому, что все её отвлекали. Верго хмыкнул - делать им больше было нечего, но послушно ушёл из столовой. Ему было слишком лень ввязываться в конфликт, тем более, он, вообще-то устал после очередной выданной Треболом миссии, а тут ещё и эта кутерьма. Мальчик зевнул и поплёлся в свою комнатку. Проснулся он спустя три часа от того, что Пика тыкал его пальцем (по сути это был просто кусок стены в форме пальца) в щёку и громко визжал своим противным высоким голосом, что босс желает его видеть в столовой. Да черти его раком дери в пекле, что, Требол думает ему тут заняться нечем? Верго пробормотал: “Щас буду”, - по-армейски быстро накидывая нормальную одежду вместо пижамы, и лицо Пики исчезло со стены. Сон схлынул, словно морская волна. Верго встряхнул головой, чтобы прогнать остатки тягучей сонливости и печально, как голодный дворовый пёс на сосиску, покосился на кровать. “Прости, дорогая, не сегодня”, - с сожалением подумал он, выходя за дверь. А в столовой его ждали всё те же знакомые лица. Причём все лица были очевидно вытащены из постелей насильно. Джолла зевала, изящно, как ей казалось, прикрывая рот длинным рукавом кофты, Лао Джи внаглую храпел на столе, Махвайз непонятно зачем пытался бодриться, а Требола так и вообще не наблюдалось. “Вот скот,” - подумал Верго: “Перебудил хер пойми зачем, так ещё и опаздывает”. Единственный человек, которому во всём этом балагане можно было позавидовать - Пика. Он попросту не вылазил из стены (так как перед Треболом ещё действовали отговорки, вроде: “Ой, а я застрял” или “Я ещё не освоил Фрукт, босс, отвали!”, - а угрожающее колебание с виду крепких и надёжных стен усиливало впечатление, и Треболу всегда приходилось отступать) и, должно быть, дрых там в своё удовольствие. Эх, вот проспит всё нужное, а потом ведь опять прицепится к Верго - всё ему расскажи да покажи… Впрочем, сам Требол (опоздавший аж на полчаса, кстати), особой ясности в собрание не внёс. Он бахнул перед ними на стол три тонкие папки и одну толстую, разбудив этим самым Лао Джи. Старик проморгался, чувственно выругался себе под нос и откинулся на спинку стула, показывая, что готов слушать. Толстую папку Требол открыл сам, не дожидаясь, пока к ней протянут руки, и, вытащив две фотографии, показал всем с торжествующим лицом. Молча. С первой фотографии на них смотрел хмурый рыжий пацан (только тут он был, почему-то, белобрысым) в странных солнечных очках. На другой рыжий пацан уже был, наконец-то, рыжим, по его щекам рассыпались веснушки, очки куда-то пропали и появилась широкая улыбка. Только вот особого значения в этих фотках Верго не увидел. Они абсолютно точно не стоили его драгоценных часов сна. - Босс, какого хера? - озвучил вопрос за всех присутствующих Махвайз. Верго даже проникся, так душевно это было сказано. - Мальчишка - Тенрьюбито! - так гордо, словно он его лично возводил в Небесные Драконы, выдал Требол, обводя их взглядом. К Небесным Драконам у Верго особых претензий не было. Ну сидели они себе где-то там на отдельном острове, так пусть и сидят дальше в своё удовольствие, его-то это каким боком касается? Должно быть, потому что у него особо-то и нечего было отбирать. Мать умерла, когда ему было пять, убьют отца - так ему глубоко плевать. Зато небо коптить не будет больше, алкоголик старый. Остальные, кажется, были с ним согласны, и любви, как и ненависти, к Тенрьюбито не питали. В общем, вместо эффекта разорвавшейся бомбы, которого, очевидно, ожидал Требол, он получил очень дружное недопонимание. - Ага, и чё? - спросил Махвайз, вновь выступая голосом толпы. Нет, Верго определённо уважал этого мужика. Это же надо - так уметь сказать за всех! - Хуй через плечо, идиот! - взвизгнул Требол, выйдя из себя, но быстро успокоился. - Мальчишка приведёт нас к несметным богатствам, если сейчас мы дадим ему то, чего он хочет! - И чего твой дракончик хочет? - поинтересовалась Джолла, снова зевая. - Мести! - чересчур драматично выдал Требол. - Мести и власти! Верго тоже зевнул. Нет, у босса явно такой талант пропадает… Да все местные актриски в театре удавились бы за возможность так играть! А пацан никак не походил на мстителя. Ну вот вообще. При встрече с Треболом, он был, скорее, похож на заводского работягу, к которому после смены пристал с нравоучениями святой отец. Вроде и отшить неловко, вот только и остаётся, что из вежливости слушать и кивать. Власть - это, конечно, другой вопрос. Каждый человек, какого ни спроси, все будут хотеть власти. Откровенно скучая, Верго подтянул к себе одну из тонких папок. Так, Донкихот Росинант, восемь лет, лицо - вылитый рыжий, разве что помладше… Следующая - Донкихот Хоминг, тридцать один год. Верго ещё никогда не было так невероятно плевать на какую-то там семью. Но третья папка его заинтересовала. Ну, во-первых, вместо фотографии на первом листке красовалась розыскная листовка. Верго взглянул на цену за голову и одобрительно присвистнул - сто тысяч белли это вам не шутки. Расстраивало только то, что листовка печаталась крайне ограниченным тиражом, всего тысяча экземпляров, а значит, только для Лососевого острова. Ну и, может, для соседних, но это если повезёт. То есть в розыск её объявил местный Дозор, для которого это так и вообще космическая сумма. Во-вторых, в отличие от трёх Донкихотов она была Лавлэйс. И в-третьих, Верго уже однажды её видел. Ещё когда Пираты Рокса останавливались в Лососевом заливе около Порт-Сальмона, как-то, возвращаясь на завод, Верго увидел просто нереальную картину. Хрупкая на вид девушка объезжала дракона. Она что-то радостно кричала, когда лазурный дракон скользил над самой поверхностью воды, еле задевая её кончиками лап, а потом резко взмывал ввысь, только вот её слов Верго разобрать не смог - слишком уж быстро их уносил ветер. Но девушку он запомнил. То ли впечатлился тем, какой свободной и счастливой она выглядела, то ли просто решил, что наездниц на драконах можно увидеть нечасто, факт оставался фактом - Верго помнил Магнолию Лавлэйс. Пока мальчик изучал содержимое папок, Требол, воспользовавшись тем, что он не мог отказать в данный момент, снарядил за рыжим и объектом мести именно Верго. В этом была своя логика, так как, объективно, из всей банды Верго был ещё довольно-таки хорош собой, но это мальчика не устраивало. Джолла сочувственно потрепала его по макушке, Лао Джи уже находился где-то вообще в высших эмпиреях, Махвайз недовольно перекрикивал Требола. Тихонько хихикали, пошатываясь, стены - это развлекался Пика. - А поспать когда можно будет? - задал вполне разумный вопрос Верго, но остался проигнорирован всеми, поэтому, не испытывая каких-то особых зазрений совести, решил вернуться к себе в комнату. В конце-то концов, не сбегут же рыжий и эта Магнолия, куда им деться… Совести у Требола было просто преступно мало (и то, только при условии, что она вообще была). Он разбудил Верго в пять тридцать утра, и тут же погнал его взашей. Послать в открытую босса бы не получилось - таким правом владел только Махвайз в силу своей излишней прямолинейности, поэтому ничего, кроме как действительно отправиться, куда послали, не оставалось. Только вот Верго оч-чень не любил ранних подъёмов. Особенно, если он спал всего-то часа три-четыре. А поэтому он, не будь дурак, нашёл себе укромное местечко, которым оказалась сараистого вида пристройка возле завода. Главным её плюсом было то, что она была сколочена из досок, а значит, Пике тут до него не добраться. А Треболу он скажет, что… Что-нибудь ещё успеет придумать, в общем. Скажет, что задержался где-то по пути, или уговаривал рыжика с ним пойти… Проснулся Верго спустя три часа. Поднялся в свою комнату, предусмотрительно пригрозив одной из стен, что он знает, где спрятана пропавшая при необычных условиях заначка элитного коньяка Требола. Стена понятливо пошла рябью, что соответствовало бы всего лишь кивку в человеческом состоянии Пики, но в исполнении целого здания выглядело… угрожающе. Разжившись сотней белли и переодевшись, Верго очень осторожно, но как можно более спешно, начал пробираться к выходу с базы. Он крался по знакомым коридорам, прислушиваясь к каждому звуку. Всё же, Требол был угрозой, не посчитаться с которой могло стоить ему жизни. Всех сил Дьявольского Фрукта босса Верго не знал, но хорошо видел, как тот однажды разьел какого-то провинившегося бедолагу своей слизью. Такой мерзкой смерти Верго не хотел. Операция "Выберись с завода и не будь пойман", проходила успешно. Пока что Верго не попался на глаза никому, что не могло не радовать. Но, увы, сколько верёвочка не вейся, а конец будет - уже почти у нужного выхода мальчик увидел, как перед ним предупреждающе (пугающее, на самом-то деле, зрелище, для человека неподготовленного) булькает пол. И почти сразу услышал то, о чём Пика пытался его предупредить: Требол, кажется, шёл сюда. Да ещё, к тому же, не один, а в компании, так как можно было услышать беседу. Не самому же с собой Треболу разговаривать? Но позиция Пики, конечно, позабавила - то есть предупредить он его предупредил, но за помощь или даже спасение считал сохранение информации о коньяке в тайне не слишком достойной наградой. Поня-атно. Успев внять чужому "тонкому намёку", Верго быстро шмыгнул за угол коридора и как можно тише выбежал на улицу. Эх, прелестные ароматы помойки… Не вляпаться бы ещё в дерьмо или тухлятину. Хорошо хоть, что Пика сейчас явно находился в стенах самого завода, а значит, в стене, которая ограждала территорию помойки от жилых трущоб, сейчас не было никого. Значит, никакого риска быть осмеянным. Верго, конечно, ещё было далеко до того же Лао Джи, но Воля Вооружения у него работала как надо, в отличие от расшатанных нервов. А Требол "внутрисемейных" ссор не любил, что опять же, буквально утыкало мальчика в воспоминания о том, как корчится от боли человек, когда на кожу попадает ядовитая слизь. Ничего приятного. А Верго ещё и помнил всё детально так. Стену пришлось перелазить. Для человека, который уже пять лет как здесь обретается, это не составляло труда от слова "вообще". Главное - знать, куда надо лезть. Кое-где выбоина, в другом месте неровная кладка, а уже у края стены так и вообще выступ, за который удобно цепляться. Перемахнув кирпичную преграду, Верго преспокойно засунул руки в карманы штанов и двинулся по улице, насвистывая какую-то приятную мелодию. Правда, со слухом у него дело обстояло ещё хуже, чем с музыкальным вкусом, проще говоря, слон на ухо наступил. Джолла его за это жуть как недолюбливала. Так что жители этого района, которые и так молча расступались перед ним, освобождая дорогу, должно быть, слышали и вовсе что-то жуткое. Мда-а, банду Требола здесь боялись, и это было скорее плюсом, чем минусом. Теперь Верго мог хотя бы не бояться удара в спину от бывших недоброжелателей. Из трущоб он завернул в другой район, который был уже ближе к Центру. Центром горожане называли огромную, широкую дорогу, вымощенную белым кирпичом, которая рассекала весь Порт-Сальмон от ратуши до моря ровно в середине. Архитекторская задумка состояла в том, что каждый из районов должен был как-то примыкать к Центру ради удобства людей. Ну, по крайней мере, так всё изначально задумывалось, и какое-то время город действительно жил согласно этому плану. Это уже потом он начал обрастать новыми районами - трущобы и завод на западе, доки на северо-западе, театры и прочие искусства на востоке. Все они достраивались лет так через сто (а то и больше) после основания города, а поэтому к Центру приткнуться не смогли никаким боком. Вот и приходилось петлять, чтобы добраться до дороги из трущоб. Зато оказавшись на Центре, Верго смог разойтись. Купил себе два рыбных шашлыка у лавочников, потратив на это всего шестьдесят белли. Порции были средними, но Верго определённо точно не наелся. Пришлось потратить оставшиеся сорок белли на огромную булку с сыром. Она была вкусной, прямо как мальчик и запомнил. Мать однажды купила ему такую, накопив денег. Верго казалось, что она была бы счастлива, если узнала, что у него достаточно белли, чтобы купить всё, что ему хотелось. До деревни он дошёл быстро, минут за двадцать-двадцать пять. Идти пришлось по каменистому берегу, но Верго не возмущался. Море всегда его интересовало. Оно было таким… непонятным, загадочным и прекрасным. Не встреть он однажды Требола, точно бы уплыл из Порт-Сальмона, пробравшись на чей-то корабль. Мысль о становлении пиратом была очень заманчивой с самого детства. Требол, заметив эту его морскую жажду, отправлял его на все возможные дела в море, так что в свои одиннадцать лет Верго уже успел побывать там, куда многие побоялись бы лезть. Но несмотря на всё это, моряками из всей банды Требола, Верго мог бы назвать только пару человек - Махвайза, который провёл в море почти всю осознанную жизнь, и Кэра, неразговорчивого мужчину лет тридцати, бывшего пирата. А все остальные пусть и кичились, но были совершенно сухопутными бандитами. Дом Лавлэйс искать долго не пришлось. Люди в деревне быстро ткнули ему в трёхэтажный каменный дом. Они тут все вообще были какими-то, на удивление, слишком беззаботными. Ему же легче, решил Верго, пожав плечами и направляясь к нужному дому. А вот в дверь стучать пришлось долго, целых несколько минут. Он мог бы запросто выбить и окно, уже через него пройдя в дом, но рыжего пацана надо было привести в целости и сохранности. В том, что так он не пошёл бы с Верго миром, и пришлось использовать Волю, мальчик не сомневался. Открыла ему та самая Магнолия. И первое же её заявление Верго огорошило. Откуда она знала про Требола? Нет, про него ей, должно быть, рассказал рыжий (вроде как её сын), но вот своего имени при Верго босс точно не раскрывал. Но Верго решил не зацикливаться на этом, тем более, Лавлэйс пригласила его к столу. Она, кстати, была первой, кто так поступил. Даже самые сердобольные дамочки (что с детьми, что без) в Порт-Сальмоне раньше только и делали, что впечатлялись его болезненным видом, кидали монетки, но ни одна не додумалась действительно предложить ему поесть. А эта только увидела его на пороге - и сразу в дом тащит. Верго даже несколько опасался её, и вполне разумно, как сам считал. Мало ли, чего можно ожидать от того, кто связан с Пиратами Рокса. Блины, кстати, несмотря ни на что, оказались вкусными. Верго пытался отказаться под предлогом того, что ему нужно как можно скорее привести рыжего, а то вдруг, отравят ещё, но Магнолия была непоколебима, и мальчик позавтракал вместе с семьёй. Потом ему пришлось вытаскивать из постели непонятное белобрысое нечто, которое, к тому же, ещё и сопротивлялось. Но с объектом мести Верго уже не церемонился, и в ход пошла Воля Вооружения. Этого ведь уже жалеть не станут, правда? Правда. Вот и шёл теперь Донкихот-старший за ним с крайне идиотским видом. А Верго ведь всего лишь раз стукнул его по лбу. Погладил, считай. Донкихоты и Лавлэйс шли за ним без возражений. К объекту мести никто особо не тянулся, даже сыновья как-то не воспылали желанием его спасать. Рыжий пацан (тот, что постарше) всю дорогу хмурился, так что Верго даже подумал, что Требол был прав. Может, пацану действительно хотелось отомстить родителю, кто уж его знает. Босс всегда лучше разбирался в людях. До нужной стены дошли без происшествий. Что-то такое у Верго, должно быть, было во взгляде, от чего люди в трущобах просто к стенам щемились. Эх, а он всего лишь хотел отоспаться нормально после задания… По-хорошему, обычно после подобных поручений от Требола, Верго получал выходной на день. Спал, отъедался, изводил Пику - в общем, жил в своё удовольствие. А теперь его и этой, единственной, между прочим, радости решили лишить. Вот Верго и злился похуже тысячи Морских Дьяволов. К их приходу Пика уже успел переползти в кирпичную “входную” стену. Перелазить её со стороны трущоб было сущим мучением, а особенно, если у него на хвосте болтается целый выводок холёных белоручек. С Магнолией сомнения, конечно, были, она ведь якшалась с Роксами, но вот остальные точно не перелезли бы. Так что это по праву можно было считать первым разом, когда Верго действительно был рад появлению Пики. Только вот эта радость быстро исчезла. Пика решил то ли попонтоваться перед прибывшими, то ли отомстить за шантаж коньяком. Ну или ему просто захотелось потянуть время, чтобы Требол окончательно решил разделать Верго. В общем, стена пошла “красивыми” по мнению Пики (тошнотворными, если спросить у Верго) волнами, и фигурно разошлась в разные стороны аркой. “Позер” - шикнул Верго на подростка, который отделился от стены тут же, стоило только им пройти. Пика в ответ пискнул, что если бы он пришёл десятью минутами позднее - ему не жить. “Босс рвёт и мечет”, - поделился он заговорщически. Ну только этого не хватало. Впрочем, на него Требол и не слишком-то обратил внимания, целиком и полностью поглощённый своими плясками вокруг рыжего пацана. Но Верго бдительности не терял и всё равно предусмотрительно затаился рядом с Джоллой. Она, всё-таки, была самой сердобольной из них. Авось и прикрыла бы. Верго в последнее время её мольбертов не переставлял, красок и композиций не трогал, а значит все шансы на выживание у него были. А рыжик весь оказался в мать. Она, при встрече с Треболом, тоже ему вмазала. Не в нос, правда, но тоже хорошо. Верго одобрительно хмыкнул. Он тоже не любил привычку босса мало того, что кричать в самое ухо, так ещё и подбираться сзади. Сломать она ему ничего не сломала, но Требол завыл весьма мелодично. Ах, просто рай для ушей. Верго даже почувствовал себя несколько отмщённым. Не полностью, но уже и то хлеб. За это босс наградил Магнолию фирменным слизевым кругом, пока не ядовитым. Пацан был разочарованием. Когда он наводил дуло пистолета на собственного отца, его руки дрожали так, словно он две смены таскал мешки в доках. Рыжий разглагольствовал, и Верго отлично понимал, что он тянет время. Слюнтяй и слабак. Но Треболу пока всё нравилось, и он восторженно орал на ухо то одному, то другому зрителю происходящего. Скакал, как угорелый. Верго печально покосился на босса. Вот кто точно хорошо выспался! А потом всё пошло, как говорил Махвайз, любивший приложить крепким словечком, по пизде, так что времени на наблюдение за семейством рыжих в дикой природе не осталось. Пираты, которых они недавно ненароком задели в своей схватке с внезапно активизировавшимся Дозором, явились снова. Покоцанные, в явно уменьшенном количестве по сравнению с теми, что были раньше, но яростные и, что более важно, вооружённые по самое не могу. Верго резво оценил ситуацию и пришёл к неутешительным выводам: Пика - сразу бесполезен, до ближайших камней отсюда метров пятьсот-шестьсот, если не больше. Лао Джи, дипломированный мастер боя, между прочим, - опять шляется неизвестно где, когда нужен. Джолла - объективно не выстоит долго против целой толпы, она боец поддержки. А вот с Махвайзом дела обстояли не в пример лучше: он брал размерами и давил массой. Ну и плюс его непонятное прошлое тоже отличилось - навыки рукопашной драки у него были на высоте. Только вот против револьвера даже он мало что противопоставит, увы. Требол пока в бою преуспевал за счёт Дьявольского Фрукта, но у него всё плохо с выносливостью и дальностью действия слизи, значит, если в десять-пятнадцать минут не уложится - они проиграли. Сам Верго лезть в бой не хотел, раз уж всё заведомо было не в его пользу. А вот примкнуть к победителям ещё не поздно, хоть что-то хорошее. На самом деле Верго не знал, на что надеялся, когда пробирался на "Безжалостную Суку". Должно быть, само море решило, наконец, забрать его туда, где он был по-настоящему нужен. Прятаться он умел, а это главное. Мальчик вертелся как мог. Стырить из камбуза поесть, подслушать, куда они плывут у капитанской каюты, принести выпивки пиратам, которые уже не помнили сокомандников в лицо - всё он. Разве что, долго это не продлилось. Уже на следующий день Верго понял, что опасался Лавлэйс не зря. Так умело перебить всю команду - это ведь надо изловчиться! Правда, и сама она нехило так истрепала все свои силы. Оставалось только добить - и в его власти окажется целый корабль. А ещё двое мелких рыжих. На детей у него рука, увы, не поднимется. Пусть даже на бывших Небесных Драконов. Да и самому управляться с такой махиной - считай, худший способ самоубийства. Он в первом же шторме загнётся. С детьми, конечно, морока, но Магнолия их строила на раз-два. Да и сама была, очевидно, далеко не слабой. Море слабостей не прощает, этот урок Верго уже успел выучить. Любой, даже малейший недостаток может стать смертельным - прямо как у этого вот невезучего капитана. Новая капитанша его более чем устраивала. Всё равно они не проплавают вместе слишком долго. *** О том, что дети прячут на корабле Верго, я узнала только через пару дней после начала плавания. Сложно не заметить, в самом-то деле: сыновья таскали куда-то еду. Запрещать я не стала, ну мало ли, не наелись дети, отбирать у них что-ли? А вообще, я смогла хотя бы свободно вздохнуть и оглянуться вокруг только на четвёртый день плавания. В первый день я была слишком занята с предыдущей командой “Безжалостной” (металлическое “Сука” в названии корабля, кстати, я попыталась оплавить, но получилось еле-еле). Состояние аффекта на меня так подействовало, что-ли? “С” и “У” расплавились после нескольких часов попыток, поэтому официально шнява теперь называлась “Безжалостная ка”. А дальше процесс не шёл. Вообще никак. По уже прижившейся аналогии с горячим-холодным кранами - мне отключили воду. Совсем. Оставалось только ждать, ждать и ещё ждать. И ещё надеяться, что непонятной "ка" мы останемся недолго. На второй день я занималась уборкой и готовкой. В своём нормальном состоянии я бы справилась со всем быстро, но теперь у меня была огромная забинтованная рана, которую не стоило тревожить, а поэтому работать мне приходилось максимально аккуратно и, в большинстве случаев, используя Дофламинго и Росинанта в качестве своих рук. С перетяжкой бинта я переборщила знатно, ещё чуть-чуть - и получила бы корсет. Но делали мы всё со скоростью больной остеохондрозом черепахи, а то и хуже - улитки. Черт, улитка! Желешка ведь остался в Порт-Сальмоне. А как туда вернуться я не имею ни малейшего понятия. Так, Ньюс-Ку вроде как передают послания за дополнительную плату, но газеты они приносят раз в неделю. Значит, будем ждать. Нужно будет написать Фло, пусть хоть о Дэн-Дэн Муши позаботятся. Да и за домом тоже присмотр нужен… Возвращаться в один с Треболом город мне не хотелось. Мало ли, загребёт ещё Доффи к себе. Дофламинго весь день был неожиданно тих. Росинант пытался его приободрить, но на Доффи не подействовало. Ну зато отношения между сыновьями хоть никак не проходили на показанные в аниме. Росинант сам видел, что стрелял не его старший брат, да и к отцу мальчик в последнее время охладел. Какой смысл пытаться растормошить почти полностью апатичного человека? Уже под вечер Доффи не выдержал. Подгадал момент, когда Росинант был в другой каюте, и разрыдался. - Ма-а-ам, это не я стрелял, - выдал сын, прерываясь на всхлипы, - это не я, не я, не я! - затараторил он. -Я знаю, сынок, я знаю, - я крепко его обняла, ласково гладя по голове. - Я не нажимал на курок, - совсем потерянно пролепетал сын. - Прости меня, мелочь, - мы замерли, - я люблю тебя. Росинант появился незаметно. Молча присоединился к объятиям. - Стрелял капитан, - бесцветно проговорил Росинант. - Роси, прости меня, пожалуйста, прости, - Доффи утёр слёзы тыльной стороной ладони, - и ты, мама! - Я люблю вас больше всего на свете, мелочь, - ответила я. На третий день мы проводили всяческие проверки содержимого судна. А ещё я, наконец, доплавила несчастные "К" и "А" в названии корабля. Кое-что из пропавших продуктов пришлось отправить в свободное плавание, но вывод всё равно был хорош - количества продуктов, рассчитанного на восемьдесят человек (если округлять), нам хватит надолго. А вот вопрос с сохранностью продуктов был как никогда уместен. Правда, качество некоторой еды было в несколько раз хуже чем у той, которую я обычно закупала в Порт-Сальмоне. Ну, на безрыбье и рак - рыба. А вот на четвёртый день (а если точнее, то вечер) я, случайно уснув за столом на камбузе, смогла пронаблюдать, как сыновья тырят продукты. Набрали миску макарон, шоколадку, штук десять оладушек и пару яблок. Ну прямо джентльменский набор какой-то. "Так, даже если они подкармливали крыс", - решила я: "Скармливать этим тварюшкам еду больше не дам!". А то мне ещё и приходилось думать, куда продукты деваются, пока эти герои-разбойники занимались благотворительностью. Ага. Так значит вот на кого расходовались мои кулинарные изыски. А Верго, который вроде как должен был остаться в Порт-Сальмоне, на самом деле всё это время ошивался у меня прямо под носом. Ну, команда Донкихот, ну массовики-затейники! И почему бы им сразу мне не рассказать, а не продолжать прятать Верго? Бедный пацан… - Ты с нами надолго? - спросила я, устраиваясь рядом с Верго, когда мои сыновья ушли. Мы сидели на вороньем гнезде. Я болтала ногами. - Да сиди, сиди спокойно, не собираюсь я тебя вышвыривать, - я махнула рукой, когда пацан аж подскочил при виде меня. - Смотря куда вы плывёте, - уклончиво ответил Верго, жуя оладушек, - вкусно, кстати, спасибо. - Насчёт маршрута не знаю, - пожала плечами я, - но куда-то к Ред Лайн. Кстати, - я вспомнила об одной детали из канона, - а это правда, что материк можно пересечь только по Мариджое или через остров Рыболюдей? - Это если официально, - Верго отставил тарелку из-под оладушек и бодро захрустел яблоком, - а если нет - то лично я, как минимум, знаю пять, нет, погоди, - он задумался, - да даже шесть мест, где его можно пересечь. Он ведь не весь в высоту такой, как у ворот Святой Земли. Кое-где высота снижается, люди строят подъемники, а в некоторых местах даже они не нужны. И это если не говорить о Бэкривер. - Что это? - заинтересованно спросила я. - Почти то же самое, что и Реверс Маунтин, только в другом месте. - ответил Верго, - так куда плывём-то? - Значит, в Ист-Блю, - решила я. Самое спокойное из морей, м-м-м, просто прелесть! То, что доктор прописал. - Кстати, не говори сыновьям, что я тебя нашла, - сообщила я Верго уже перед уходом. Тот угукнул в ответ. Пусть помучаются ещё, шифровщики мои дорогие. Внутренняя я злобно захихикала, потирая ручки.