Как выжить в море, если ты - цветок?

Жизнь в пустынном городе была не скучной. Бэллмере, по крайней мере, нравилось. Опуская часть с работами по восстановлению Эрумалу (это было нудно, да), всё, что здесь происходило, было больше всего похоже на затянутый сериал, которые пожилые бабульки любят смотреть по Видео Дэн-Дэн Муши. Ну, или на сложный паззл, сложить который можно было только проведя над ним кучу времени. Горожане, особенно ненавистники королевской власти (которых становилось всё больше и больше) говорили много и со вкусом, обсуждая сплетни и обсасывая грязные подробности, порой даже добавляя к услышанному свои детали. Косточки королевской семье перемывали знатно. Мол, и принц - не сын короля, и королеву король ещё в свою бытность принцем притащил во дворец из борделя, да и сам король тоже как-то на отца не похож… Драмы в обсуждениях было много. Бэллмере лично видела, как пожилой мужчина, вопя: “Да как у вас язык поворачивается такое про Нефертари говорить!”, - размахивал клюкой, пытаясь достать группу сплетничавших молодых людей. А всё дело было в предложении, которое принц Кобра сделал Гюрзе неожиданно для всех. Чтобы понять возмущение людей по этому поводу, начать стоило с того, что у него была невеста. Голубоволосая истеричка по имени Тити происходила из столичной семьи зажиточных аристократов-торговцев, а поэтому король уже давно принял решение обручить наследника трона с ней. То ли чтобы укрепить свои позиции, то ли чтобы обеспечить сыну поддержку на троне, - это было не важно. Главное, что невеста была. Причём была уже лет десять как, так что не знать (или забыть) об этом принц не мог. И вот это чудо, только увидев Гюрзу, понеслось к ней со всех ног, упало на одно колено и сделало предложение, стащив уже присутствующее на безымянном пальце обручальное кольцо. Поступок, так-то, был действительно скотским, тут Бэллмере не отрицала. Причём, по законам Арабасты (так говорили люди, сама Бэллмере никакого свода законов страны и в глаза не видела) принц вполне мог иметь множество наложниц, но жену - только одну. Королева, которая навещала принца в таверне-гостинице, тоже говорила ему именно об этом, но тот твёрдо стоял на своём. Раз вы, мол, маменька, так хотите, чтобы я взял наложницу - пусть ею будет Тити, а на Гюрзе - только жениться. Упирался принц недолго. Чуть меньше недели ежевечерних сеансов мозговыносительства понадобилось королеве на то, чтобы переубедить сына. Сын подумал-подумал, помялся-помялся и, наконец, сделал немыслимое: произнёс зубодробительное предисловие (явно заученное), преподнёс цветок и предложил Гюрзе стать официальной наложницей. Но Гюрза, видимо, решила, что раз предлагают, оплошать - последнее дело, и во всеуслышание (дело было вечером, естественно, таверна была набита битком) объявила: - Я не стану вашей наложницей, только женой! А потом сбежала в кухню. Крокодайл, бедняга, так пивом подавился, что чуть откачивать не пришлось. Бэллмере ещё удачно в него кольцом из кайросеки (эх, сплошные расходы - нужно будет ещё искать его потом) швырнула - весь песок, собиравшийся к Крокодайлу, опал на пол, а сам парень хоть отвлёкся от почти совершённого убийства принца. Уже за одно это, считала Бэллмере, король должен был наградить её каким-нибудь почётным орденом. “За предотвращение погребения наследника под тоннами песка”, например. Принц Кобра же, вообще не обращая внимание на происходящее вокруг, унёсся куда-то в самом прекрасном расположении духа. Посетителям, как и самой Бэллмере, поведение принца явно не пришлось по душе. Крокодайла утащил его брат-прокурор (люди утверждали что это жутко почётная должность, так что к этому необычному мужчине, который ходил в шубе по пустынной жаре, вопросов ни у кого не было. Раз делает - значит надо). Бэллмере на этот счёт так уверена не была, но Самум пока не делал глупостей, и по этой простой причине особого внимания не был удостоен. - Эй, - окликнули Бэллмере. Она взглянула на Верго, которому вдруг понадобилась. - Что? - Капитан просила зайти к ней, - передал пацан, тут же куда-то свалив. Вот ведь шилозадый! Бэллмере быстро допила свою кружку пива и поднялась с места. Негоже заставлять капитана ждать. Она поднялась по выщербленным каменным ступеням на третий, последний этаж. Им отвели четыре комнаты (Крокодайлова семья хотела отвалить им этаж полностью, с барского плеча, так сказать, - еле отвертелись), но этого всё равно было слишком много. На корабле Бэллмере не привыкла спать одна, ведь в женской каюте с ней всегда была Геката. Иногда к ним присоединялась капитан, даже несмотря на то, что у неё своя каюта была. Как и у Бэллмере. И у Гекаты. Просто вместе было… Удобнее, что-ли. Спокойнее. Поэтому так и распределились: Бэллмере в одной комнате с Магнолией, комната напротив была занята детьми, а вот Михоук с Шардоне, вежливо кивнув друг другу, предпочли занять каждый свою комнату. Бэллмере, в общем-то, не возражала - они, Морской Король их сожри, пираты! Какое кому дело до того, как удобно другим? Их с капитаном комната (чёрт, так и хотелось сказать каюта, - вот что значит привычка) была самой последней справа от лестницы. Позолоченная цифра один на двери была явно не к месту - дверь слева была двенадцатой, а напротив - шестой. По-настоящему первая комната (Бэллмере проверяла) была на другом конце коридора, слева от лестницы. Девушка открыла дверь, не стуча. В конце-концов, это ведь была и её комната тоже. А внутри её ждала вся команда (почти, не считая Гекаты, которая предпочла остаться на “Adventure Galley”). Михоук, чуть менее мрачный чем обычно, сидел за столом, потягивая вино из бокала; Шардоне, явно не смущённый активным употреблением Михоуком его тёзки, устроился на диване, который, как показалось Бэллмере, к таким нагрузкам был не готов. Дети, словно птенцы на одной ветке, заняли подоконник. Магнолия сидела на своей кровати и читала, подобрав под себя ноги. Она, не поднимая от книги глаз, похлопала по месту рядом с собой, приглашая Бэллмере сесть. Девушка устроилась на кровати полусидя, опёрлась на изголовье. Почти сразу после прихода Бэллмере, дверь открылась ещё раз. Девушка нахмурилась и окинула взглядом комнату - все были здесь. Кто-то ошибся комнатой? Дети замолкли. Шардоне напрягся, готовый к чему бы-то ни было. Михоук и капитан же - напротив, выглядели абсолютно расслабленными. Наконец, Магнолия хлопнула книжкой, закрывая её, и обратила внимание на вошедшего. Перед ними стоял молодой человек - один из подавальщиков в таверне. Таверна была семейным бизнесом, но парень не был похож ни на Крокодайла, ни на его сиблингов или родителей. Светлые волосы, смуглая кожа, ярко-зелёные глаза, самые обычные черты лица. Ничего приметного. - Знакомьтесь, - предложила Магнолия, - это - Ветер. Он хочет присоединиться к нам. - Добрый вечер, - парень стащил с себя форменный берет и красиво поклонился, - меня зовут Алый Ветер, Что, Рассекая Волны Четырех Океанов, Мчит Сквозь Пустыни… - Достаточно, - Магнолия подняла руку, останавливая его. - Да-да, как мои накама, вы можете звать меня просто “Ветер”, - парень улыбнулся, прикрыв глаза. - Почему ты хочешь стать пиратом? - внезапно подал голос Михоук. Ветер вдохнул и начал: - Я всегда любил море. Когда я был ещё щенком, я любил смотреть на море, я любовался его красотой и восхищался щедростью. Мне всю жизнь казалось, что я не принадлежу там, где родился, пустыня будто бы душила меня, сдавливала грудную клетку и засыпала песком! То, что нужно мне - лежало за горизонтом дюн и барханов, моя цель - Гранд Лайн! Я мечтаю почувствовать морской бриз, сидя у подножья вулкана, я хочу понежиться на тёплых пляжных камнях летнего острова, мне просто необходимо знать - каково это, чувство свободы. Закончил он с сияющими глазами. - Есть протестующие? - спросила Магнолия. - Я, - Бэллмере подняла руку и спросила у парня: - что ты умеешь? Как ты сможешь быть нам полезен? - О, - светловолосый ухмыльнулся и наклонил голову к плечу, - я хорош в шпионаже. - Врёшь! - в один голос заявили дети. - Докажи! - потребовал Дофламинго. - Хм-м-м… - парень задумался, - ты, - он ткнул пальцем в мальчика. - Дофламинго Лавлйэс, почти тринадцать лет. Её сын, - палец метнулся к Магнолии, но вернулся обратно, - фруктовик, Ито Ито но Ми. Не знаешь, как доказать, что ты полезен команде, пытаешься придумать новую атаку с использованием Фрукта. Тебе часто снятся кошмары. Ты, - теперь парень указывал на Росинанта, - Росинант Лавлэйс, младше на два года. Фрукта нет, Королевской Воли нет, Воли Вооружения нет, неплох с метательными ножами, но хуже, чем он, - указал на Верго, - Воля Наблюдения… Ты ещё работаешь над этим. Хочешь подарить брату что-то крутое, но, поверь, твоя идея - далеко не лучшая, - Росинант нахмурился и покраснел, а светловолосый, тем временем, перевёл палец на Верго, - Ты - Верго, “Прекрати забывать на себе ложки”, - процитировал кого-то парень, - недавно ты назвал капитана мамой и сделал вид, что этого не было, но тебе до сих пор стыдно за этот случай. - Откуда…?! - возмущённо подскочил с места Дофламинго. - Не помнишь? - парень провёл рукой по светлым волосам. Теперь из его головы торчали уши. Огромные, как у… Фенека. - Вам стоит больше думать о том, кому вы позволяете себя слышать, - весело хохотнул Ветер и превратился в пустынную лису окончательно. В своей животной форме он был и вовсе маленьким, - тело было всего сантиметров тридцать-тридцать пять в длину, и где-то двадцать - в высоту. - Зоан лисы, значит… - произнёс Шардоне, - Кон Кон но Ми, модель: Фенек? - Не совсем, - покачал головой Ветер, превращаясь обратно в человека. От лисы остались только уши и пушистый, большой хвост. - Хито Хито но Ми. Моя первая форма - фенек, а не человек. - Хм, - ответил Шардоне, принимая это во внимание. - Ещё кто-нибудь против него в команде? - спросила Магнолия. - Я буду согласен с тобой, капитан, - без всяких сомнений ответил первым Михоук. - Я не против, - пожал плечами Шардоне. Дети посовещались, но тоже согласились. Бэллмере и сама была только за пополнение в команду. - Вот и хорошо! - хлопнула в ладоши капитан. - Поздравляю, ты принят в команду! - Это… Всё? - решил переспросить новоявленный накама. - А что ещё? - Магнолия недоумённо посмотрела на него. - Спецэффекты, - подсказал Дофламинго. - Ах вот оно что, - хмыкнула Лавлэйс, - ну как хочешь тогда. Ликёр в баре есть? - осведомилась она. Ветер кивнул. - Неси, - махнула девочка, - мне нужны кофейный, сливочный и апельсиновый. - Капитан, - предостерегающе начал Шардоне, но Магнолия отмахнулась. - Да знаю я, что мне нельзя пить. Я немного и не считается! Рыбочеловек вздохнул. - Ты бы знал, как я тебе завидую, - Магнолия скривилась, глядя на Михоука. Тот отсалютовал ей полупустым бокалом вина. Спустя минут десять, вернулся Ветер. Он нёс аж пять бутылок в руках, зажав в зубах два шота. - Прошу! - он выгрузил всё добро на журнальный столик и с ожиданием уставился на Магнолию. Капитан отложила книгу, оглянулась в поисках чего-то, сняла со щеки Верго ложку, протёрла её рукавом и принялась колдовать с алкоголем. Бэллмере вытянула шею, чтобы узнать, что же она там делала, но Магнолия умудрялась закрывать собой всё происходящее. - Не одолжишь зажигалку? - она отошла от столика на пару шагов и протянула Бэллмере руку. Девушка молча вложила вещь в ладонь, - ей тоже было интересно, что же такого придумала капитан? Она подожгла напитки. Оба шота, алкоголь в которых был чётко разделён на слои, теперь горели. - Ну, за здоровье команды? - Магнолия взяла один из шотов. - Как это пить? - поинтересовался Верго. - Можно потушить, - Магнолия одним глотком осушила свой напиток, даже не заморачиваясь с тем, что он всё ещё горел. - А можно и не тушить. Девочка довольно цокнула, потом взяла с обеденного стола трубочку для напитков и протянула её парню. Тот принял, быстро воткнул её в шот, зажмурился и повторил то, что сделала Магнолия - выпил коктейль одним глотком. - Вкусно! - воскликнул он, подвиснув на пару минут. - Очень и очень вкусно! - Хе-хе, а ты думал! - довольно задрала нос Магнолия. - А зачем поджигать-то было…? - спросил Росинант. - В этом вся фишка, - принялась объяснять капитан, - три вкуса разных температур - весьма интересная штука. Сделаю тебе как-нибудь. После восемнадцати. Бэллмере прислушалась к своей Воле Наблюдения. Пусть она не была так же хороша, как Михоук, но её уровень всё ещё был неплох, как для нормального человека (не то, что всякие монстро-мечники!). От Ветра не чувствовалось никакого злого умысла, только интерес и щепотка страха перед неожиданностью. Бэллмере перевела взгляд на Михоука - тот кивнул ей, чуть прикрыв ярко-жёлтые глаза, и девушка расслабилась. Раз уж даже мечник одобрил, то она зря брыкаться не будет. Следующий вечер принёс ей продолжение дворцовой драмы. Бэллмере, как обычно, поднялась на крышу после ужина - полюбоваться на звёзды и понаблюдать за постепенно затухающей на ночь городской жизнью. В этом была своя прелесть. Однако спокойно заняться этим ей не дали - на последнем этаже было открыто окно. Настежь. А так как разговор в комнате шёл на повышенных тонах, неудивительно, что Бэллмере всё было прекрасно слышно. - Я ЛЮБЛЮ ЕЁ!!! - истерично возопил принц. Мда, он с Тити - два сапога пара. Та тоже любит где нужно и не нужно покричать. - Умолкни, сын! - рявкнул в ответ король. - Ты не знаешь, о чём говоришь! - проревел он, словно медведь. - ЗНАЮ! - заорал принц в ответ. - Я НЕ ХОЧУ ПРОЖИТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ КАК ТЫ! В БРАКЕ С НЕЛЮБИМОЙ ЖЕНЩИНОЙ!!! Король ответил что-то, что Бэллмере не смогла уловить. Она подгребла ближе к краю крыши, чтобы слышать лучше. Из комнаты донёсся грохот. - Хорошо, - сказал король, - на что ты готов ради брака с этой девчонкой? - На всё! Умереть ради неё готов! - пылко воскликнул принц. - Ну лицом она и впрямь вышла, этого не отнять, - король, судя по звукам, плюхнулся в кресло, - раз так… Твоя мать инициирует проверку Трёх, это вне всяких сомнений. - Но, отец…! - рыпнулся принц. - Молчать! - чуть повысив тон, приказал король. - Тебе стоит быть благодарным уже за то, что я пытаюсь тебе помочь. - Гюрза не сможет пройти проверку! Матушка просто подкупит наложниц, как обычно! - Раз не сможет, - голос короля стал жёстким, - значит, она не готова стать твоей королевой. Пусть она впечатлит наложниц так, чтобы они позабыли о всяких деньгах. А если у неё это получится, то нужно кое-что, чтобы твоя змейка не выскользнула. Прокурор, ты, я верю, меня не подведёшь? - Я вечно предан государству, Ваше Величество, - о, тот мужчина в шубе тоже был тут. - Тогда найди что-то на этого юнца со шрамом, что вечно крутится около моей будущей невестки, - отдал приказ король. Чёрт, он ведь его брат! Бэллмере приникла к краю ещё сильнее и свесила вниз голову. Теперь ей была видна часть происходящего. - Ваше Величество… - Прокурор запнулся. - Насколько серьёзным должно быть обвинение? - Девушка, которая входит в семью Нефертари, автоматически дарует прощение всем своим родственникам. Ты ведь знаешь об этом, Прокурор? - Да, Ваше Величество, статья сорок седьмая… - Самум вцепился в папку, которую держал в руках. - Довольно, - король, от которого Бэллмере видела только бок и часть спины, поднял руку, - нужно что-то, чтобы она не отвертелась от становления женой принца. У тебя есть что-то на примете? - Да, - вздохнул Самум, - Крокодайл, младший брат Гюрзы. Статья девяносто девятая Криминального Кодекса Арабасты… Комната затихла, Прокурор остановился. - Коллаборационизм. Наказание - смертная казнь. Бэллмере ахнула. Чуть не грохнулась с крыши, но вовремя схватилась за карниз и, подтянувшись, вернулась на свой наблюдательный пост. Внизу хлопнула дверь, - Самум вышел из комнаты. Мда-а-а… Ситуация со всех сторон получалась отвратительной. Крокодайл, который ввязался в бандитское кубло (пусть и с самыми благими намерениями); его брат, который выбрал правосудие, а не семью; ну и, конечно же, принц со своими выкрутасами: “Хочу эту невесту! Нет, уже эту!”. Через месяц, небось, ещё кого приведёт. Собравшись спускаться с крыши, Бэллмере остановилась и прислушалась. Кто-то рыдал. Нет, даже не кто-то - это была Тити, уж за своё короткое времяпровождение с ней, Бэллмере накрепко запомнила её истеричные всхлипывания. Пиратка вздохнула и, крепко ухватившись за край крыши, прыгнула в открытое окно. - Уха-а-ади-и-и! - провыла Тити, обнимая подушку. - Никого не хочу ви-и-идеть! - Эй, - Бэллмере поднялась, отряхнула штаны, - что такое “проверка Трёх”? - Ты! - голубоволосая подскочила. - Это ты! Чуть не убила меня! Стра-а-а… Бэллмере вовремя зажала ей рот. - Тихо, не кричи, - попросила она, - я ничего тебе не сделаю, не боись. Давай, сейчас я тебя отпускаю, и ты не будешь вопить. Договорились? Девушка что-то замычала, неприязненно смотря на Бэллмере. - СТРАЖА!!! - изо всей дури заорала она, стоило Бэллмере отнять руку. - Да что ж ты будешь делать, - покачала головой пиратка, - спит твоя стража. Налакались и вырубились, довольна? - Э? - захлопала глазами принцесса. - О, плакать перестала, - отметила Бэллмере, садясь на кровать, - чего начала-то? - Вот если бы тебе, - как-то подозрительно захлюпала носом Тити, - твой жених привёл свою невесту, - она рвано втянула в себя воздух, - и заявил, что любит её, что бы ты сделала?! - Застрелила бы, - уверенно ответила Бэллмере. Лицо Тити сложилось в такое выражение, что Бэллмере не выдержала - прыснула со смеху. - Шучу, шучу, - успокоила она собеседницу, - а если серьёзно, то смотрела бы по обстоятельствам. Может, у меня день был паршивый, а тут ещё и это свалится - тогда да, застрелю. А может, я только в лотерею выиграла, или ещё чего, так могу и отпустить его куда подальше. - Его? А вторую невесту что? - нахмурилась Тити, совсем не аристократично вытирая слёзы одеялом. - В измене, моя дорогая, - почувствовав себя Гекатой, поучительно сказала Бэллмере, - всегда виноват изменщик. Если я эту невесту в первый раз вижу, она мне ничего не сделала - наоборот, помогла только, - что я ей буду предъявлять? - А как помогла? - Ну как же, как. Показала, что мой близкий человек - свинья, крыса, козёл и остальной зоопарк. - Зачем ты пыталась меня убить? - спросила Тити, осмелев и привалившись к плечу пиратки. - Я, принцесса, очень меткая. Захотела бы, валялась бы ты в Храме с ножом в глазу, - Бэллмере покосилась на синеволосую, - но ты же вот, живая, здоровая, сидишь. - Сижу, - согласилась Тити, но её голос подозрительно задрожал. А-ага. Ну вот, Тити разрыдалась прямо у неё на плече. Бэллмере осторожно погладила её по голове, не имея ни малейшего понятия о том, как успокоить, но от этого Тити залилась ещё горше. - Он меня не лю-у-убит! - взвыла девушка. - А я его-о люблю-у-у-у! - Так, - причитания и стенания надоели Бэллмере спустя всего пять минут, - а ну-ка соберись, тряпка, - и, не дав опомниться, завернула Тити в одеяло, а затем взвалила себе на плечо. - Куда?! - взбрыкнула ноша, но не слишком сильно. - На крышу тебя отнесу, - флегматично ответила Бэллмере, - на звёзды посмотришь, угомонишься, отвлечёшься от своего козлика. - Он Кобра, - как-то несмело ответила Тити, шмыгнув носом. - Да хоть ящер пустынный. Оказавшись на крыше, Бэллмере сгрузила голубоволосую около дымохода и села рядом, запрокинув голову. Тишина нарушалась только далёкими криками горожан и постепенно затихающими всхлипами Тити. - Заснула? - спросила Бэллмере, когда та совсем притихла. - Нет. Смотрю. Красиво. - рублёными фразами ответила девушка. - Так дело не пойдёт, - хмыкнула Бэллмере, - как на похоронах сидим. Жди здесь, никуда не уходи. Она быстро сбежала на первый этаж. Оставив приличные чаевые пацанёнку-бармену, забрала бутылку неплохого красного вина. Попутно отметила, что мрачный Самум под локоть волок куда-то недоумевающего, но злого Крокодайла. А раз так… - Позволишь тебя позаимствовать? - Бэллмере не кралась, но Гюрза, протирающая бокал рядом с барной стойкой, всё равно вздрогнула. - Да, конечно. Тебе что-то нужно? - быстро оправившись, Гюрза развернулась к пиратке. - С чем-то помочь? - Просто иди за мной, - махнула Бэллмере. Поднялись на последний этаж, Бэллмере забежала в комнату к Михоуку и позаимствовала у того бутылку белого рома, которую мечник держал у себя непонятно зачём - всё равно только вино и пил. Так хоть пригодится. После, вернулась к Гюрзе, которая неловко мялась на входе, прикрыла за собой дверь, и потащила спутницу на крышу. Обнаружившаяся там Тити всё так же сидела, прислонившись к дымоходу. Ровно так же, как её и оставили. Ну хоть с этим всё было в порядке. - Гюрза, это Тити, Тити, это Гюрза, - припечатала Бэллмере, - на сегодняшнюю ночь неважно, кто из вас чья невеста. Тити зыркнула на Гюрзу из своего одеяльного кокона. Хмыкнула. Гюрза смутилась и стыдливо опустила голову. - Простите меня, пожалуйста, - попросила она, - я не хотела уводить вашего жениха. - Так я и поверила, - Тити пнула вниз какой-то камешек, - то-то ты во всеуслышание заявляешь, что наложницей быть не хочешь! Сразу видно, как не хотела. - Простите! - настаивала Гюрза, низко поклонившись. - Мне сказали, что если я так скажу… Всем будет лучше… - к концу фразы её голос затих, становясь почти неслышным. - Кто? - спросила Бэллмере. - Старший братец… - призналась девушка. - Господин Прокурор?! - взвилась Тити. Самум, оказалось, и сам вёл какую-то игру. Если с остальными участниками драмы было более-менее понятно (ничего сложного ведь), то вот ни мотивов, ни причин действий Самума, Бэллмере понять не могла. Подсунуть сестру под принца, брата - под гильотину, вот это братец! Бэллмере опустилась на тёплую, но уже начинавшую остывать крышу. Гюрза села рядом. Тити снова решила, что раз не запрещают, то можно, - опёрлась на плечо пиратки, обхватив её руками поперёк груди. Бэллмере не была особо против, позволяя ей делать, что хочется. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не истерило. Сама же Бэллмере принялась открывать бутылку вина. Это было для её спутниц, а ей бы чего покрепче - ром был как раз. - Обойдётесь без бокалов? - ехидно спросила девушка, протягивая бутылку Тити. - Варварство, - фыркнула та, впрочем, делая глоток прямо из горла и передавая вино Гюрзе. Та робко поболтала бутылку, зажмурилась и глотнула алкоголь. - Кисло же, - она недоумённо уставилась на Бэллмере и Тити, - зачем вы это пьёте? - Я не пью, - ответила Бэллмере, помахав бутылкой рома. - Тебе есть восемнадцать? - осведомилась Тити. - И ты ни разу не пила? - спросила она, когда Гюрза кивнула. - Пила, но всё равно невкусно, - скривилась девушка. - Фи, - фыркнула Тити, изящно поморщив носик, - и как тебя такую на королевский бал? Ты же и бокала не выдержишь. - Простите… - снова потупилась Гюрза. “Вот бы и у Крокодайла был такой характер”, - подумала Бэллмере. - Красиво, - мечтательно протянула Тити, смотря на звёзды, - я уже и забыла, когда в последний раз любовалась ночным небом. Скажи, часто ты здесь сидишь? - обратилась она к Бэллмере. - Мхм, - кивнула та, делая глоток из своей бутылки. - Дай сюда! - вырвала ром из рук пиратки принцесса и, хватило же дурости, - щедро хлебнула крепкого алкоголя. Тут же закашлялась. - И как тебя такую на королевский бал? - беззлобно передразнила её Бэллмере. - Да этим ведь и убить можно! - воскликнула девушка, вновь тянясь к вину. Бэллмере шлёпнула её по ладони. - Куда? - подняла бровь пиратка. - А ну не понижай градус. Ты ещё живой нужна. - Ой, да кому я там нужна, - невесело отмахнулась девушка, - семья меня, считай, продала Нефертари. Принц, вокруг которого я уже пустыня знает сколько лет кручусь, как продажная девка… Козёл, вот он кто! - резко выдала несостоявшаяся принцесса. Вечер шёл, а пьянство не заканчивалось. Гюрза робко потягивала вино, Бэллмере и Тити делили ром, и всё это под аккомпанемент душераздирающих и слёзовыжимательных историй голубоволосой. Принц Кобра, в общем, цветов ей не дарил, на свидания не звал, а на организованных его родителями встречах только и делал, что подчёркивал недостатки невесты. И платье у неё, мол, не в тон садовым цветам, и колье как-то многовато стоит, а у них, между прочим, южно-западный район пустыни голодает! - Простите меня за такие слова, - робко пискнула Гюрза, - но принц… Подлец!!! - Вот-вот, - поддакнула ей Бэллмере, ещё и добавила: - ублюдок. - Слушай, - вдруг предложила Тити, закончив свой рассказ и проплакавшись снова, - а может ты нас с собой возьмёшь? - Куда? - не поняла Бэллмере. - В пираты, - девушка отвлечённо уставилась куда-то за горизонт. - Я могу быть… Не знаю, корабельным дипломатом, а эта змейка - доктором. Подучите её немного, и вуаля - будет спаситель жизней. - Не, - мотнула головой пиратка, - врача из неё не выйдет. Это такая профессия… Ещё чуть-чуть, и уже могильщик. Бок о бок со смертью, причём постоянно. Она такого не выдержит, сломается - и за борт. А вот ты, - Бэллмере скосилась на Тити, - может и возьмёт тебя капитан, кто знает. Бэллмере поднялась на ноги. Почти полная бутылка рома, которая плескалась в ней, подталкивала на безумства. - А пойдём, я вам корабль наш покажу! - Но ведь это далеко… - почему-то грустная, сидящая в обнимку с пустой бутылкой вина, Гюрза не была в особом восторге. - Неважно! - воскликнула Бэллмере. А проснулись они… Действительно на корабле, причём в обнимку. Все втроём. А рядом посапывал эф-вани Шардоне, держа в зубах деревянную кружку. - Проснулась, покорительница пустыни? - Как я здесь оказалась? - Бэллмере запрокинула голову, чтобы видеть Гекату. Голова болела, во рту пересохло, тошнило - типичное похмелье. Должно быть, вчера Бэллмере выпила ещё что-то, с одной бутылки рома её бы так не вынесло. - Приехала на крокодиле, - русалка кивнула на эф-вани, - на в стельку пьяном крокодиле, должна заметить. С криками о том, что вас троих ждёт прекрасное будущее без мужиков. Настоящая амазонка. Это было сказано таким тоном, что незнакомый с Гекатой человек принял бы слова за похвалу, но Бэллмере знала её слишком хорошо. Это была насмешка. - Полчаса назад звонила капитан, просила тебя вернуть вот этих двух, - указала на не отлипающих от Бэллмере девушек, - туда, где взяла. Спокойно так просила… Зашевелилась Гюрза, что-то промычала и без сил рухнула обратно на Бэллмере. Нет, грудь у пиратки была что надо, спать мягонько, но им сейчас нужно было совсем не спать! - Эй, Кат, есть что от похмелья? У Гекаты было. Как всегда. Впрочем, отдавала она пластинку таблеток с таким хитрым видом, что Бэллмере поняла - ей это запомнят и потом спросят. Перебудив девушек и кинув кусок мяса эф-вани (было ли у него похмелье? Понять по довольной морде было нельзя), Бэллмере по-армейски быстро собралась, оседлала крокодила, закинула на него Тити и Гюрзу, и отправилась обратно в Эрумалу. Спустя всего пару часов они были на месте - из эф-вани был отличный скоростной транспорт. Крокодилы давали фору даже быстроногим уткам. Бэллмере втащила Тити и Гюрзу в таверну ровно в тот момент, когда Крокодайл громко потребовал у капитана: “Возьми меня в команду!”. Гюрза ахнула и сползла к брату. Тити икнула, отлепилась от Бэллмере, и шатающейся походкой отправилась к себе в комнату. Но что удивило Бэллмере - отказ капитана. Она, окинув взглядом Крокодайла, просто сказала: “Нет”. В отличие от Ветра, все преимущества Крокодайла были очевидны - логия. При должных усилиях, парень будет весьма и весьма силён. - Почему?! - взвился Крокодайл. - Ты этого не хочешь, - легко сказала Магнолия. - Хочу. Магнолия подняла на него глаза. - Нет, не хочешь. Твой брат просто поставил тебе условие: либо ты уходишь с нами, либо тебя казнят. - Чёрт! - Крокодайл грохнул кулаком по столу, и весь песок в радиусе пары метров взвился в воздух. Михоук опустил руку на рукоять меча. - Ну и что?! - воскликнул Крокодайл. - Зато я полезен! Я умею драться! - Хорошо, - кивнула капитан, вставая, - выбирай кого хочешь, - широким жестом обвела команду, - победишь - ты принят. Песок опустился вниз. Взгляд Крокодайла заметался по накама Бэллмере. Остановился на ней. Она многозначительно крутнула свой пистолет на пальце, и Крокодайл отвернулся к следующему. - Я выбираю его! - ткнул в Дофламинго парень. - Фу-фу-фу, хорошо, - засмеялся подросток. - Погнали. Заброшенный район. Команда дружно поднялась. Магнолия что-то тихо сказала сыну, но тот замотал головой и отстранился от матери. Заброшенный район не был заброшенным. Скорее, просто ещё не восстановленым - это была та самая храмовая площадь, до сих пор покрытая кусками мрамора. Люди пока занимались тем, что спасать было проще, оставив это место на потом. - Дуэль до тех пор, пока одна из сторон не сдастся, - объявила капитан. Дофламинго кивнул и оскалился, Крокодайл не подал никакого знака. Часы пробили одиннадцать утра. Солнце палило нещадно. Стоило капитану скомандовать: “Начали!”, - вокруг Крокодайла выросла песчаная полусфера - он щитовался. Но Дофламинго не атаковал. Он, цепляясь нитями за дома, скакал вокруг, словно бешеная блоха. При этом пацан ни разу не коснулся песка, то есть знать где он, Крокодайл не мог. Крокодайл, решив, что только защиты недостаточно, сформировал из песка огромную копию своей верхней части тела, которая била вслепую. Разрушительная сила у этой штуковины была что надо - там, где приземлился кулак, почти не оставалось ничего. Значит, одного удара громадины будет достаточно, чтобы прервать весь полёт Дофламинго. Пацан, должно быть, решив не отставать от врага, принялся стрелять в него своими нитями-пулями. Промазывал девять раз из десяти - не удивительно, когда так болтаешься на нитях вместо нормального прицела. А песочное чучело, что важно, поворачивалось туда, куда прилетали пули, чувствуя движение песка. Дофламинго это заметил, продолжая отвлекать внимание от себя. Долго Крокодайл и песочная его версия не продержались - чучело взревело, и площадь заколыхалась, словно море. Гигантское, хаотичное, песочное море. То тут, то там стали возникать воронки зыбучих песков. Волны опасно вздымались вверх, грозясь вот-вот изловить надоедливого летуна. Не касаться песка теперь было в разы сложнее. У Дофламинго должна была быть какая-то тактика. Он ведь не надеялся истощить песчаную логию в пустыне, правда? Бэллмере присмотрелась. Нити делились на два цвета: голубые и красные. Для чего? - Проиграл! - громко объявил Дофламинго, хлопнув песчаного Крокодайла по лбу и взлетая вверх, уцепившись нитями за ОБЛАКО?! Всего одно движение его рук, и синие нити взмыли в воздух, рассекая и бушующее море песка, и песчаную фигуру. С нитей ручьями текла вода. А потом в ход пошли красные нити. По ним тёк огонь. Что удивительно, с водными нитями они не пересекались ни разу, хотя переплетения обоих видов нитей были сложными. К тому же, огненные нити были в разы быстрее, и пламя добиралось к Крокодайлу за считанные секунды. Бэллмере ощутила прикосновение к своей набедренной сумке - ещё одна нить, внаглую вытащив кайросечное кольцо, куда-то его утащила. Следующее движение руки Дофламинго, и Крокодайл висел в воздухе, подвешенный за одну ногу. Крокодайл даже дёргаться перестал, когда ещё одна нить прижала к нему кайросеки. Теперь было очевидно, что именно хотел сделать Дофламинго. В любом случае, огонь был его главным оружием (а Бэллмере даже и не знала, что пацан может творить огнеупорные нити), а вот уже вода и кайросеки были подстраховкой друг для друга. Что с водой, что с кайросеки, Крокодайл терял возможность переходить в песочное состояние, и получил бы ожоги. Судя по тому, сколько времени Дофламинго потратил на хитросплетения, именно водные нити были первоначальным планом, но, поняв, что огонь доберётся до противника быстрее воды, и Крокодайл просто сбежит, распесочившись (вряд ли у огня была достаточная температура, чтобы переплавить песок в стекло), он решил применить кайросеки. - Сдаюсь! - громко крикнул Крокодайл, когда оставалось совсем чуть-чуть до того, как к нему приблизятся пламя и вода. Нити опали вниз. - Чёрт, это было заморочно! - воскликнул довольный донельзя Дофламинго, спускаясь с неба. Магнолия смотрела на него так восхищённо, словно была вот прямо сейчас готова бежать и рассказывать всем, какой же у неё замечательный сын. Даже Михоук, казалось, смотрел на Дофламинго с какой-то гордостью во взгляде. Бэллмере протёрла глаза и решила, - нет, ей показалось. Точно-точно показалось. - Ты рассказала ему о способностях Крокодайла? - спросил Михоук, пока капитан устраивала своему сыну внезапный приступ нежности. - Неа! - гордо мотнула головой та. - Сам догадался обо всём! - Дай мне ещё один шанс! - упал на колени измождённый, избитый Крокодайл. - Я докажу, что полезен! - Хорошо, - Магнолия кивнула, - у тебя есть два дня. Как раз успеем до твоей казни. Победишь хоть кого-то из моих накама в чем-то - место в команде твоё. На следующий день Крокодайл не предпринял ничего. Зато напомнила о себе королевская семья - в город вошла очередная помпезная процессия, но теперь паланкинов было три, и встречали их с ещё меньшим энтузиазмом. Тити, не говоря ни слова, схватила Гюрзу и Бэллмере за руки и практически запихнула в свою комнату, где Бэллмере, наконец, объяснили, что же это за чудо - проверка Трёх. Три наложницы из королевского гарема, наиболее опытные в трёх областях: этикет, история и искусство, - собирались для того, чтобы проверить кандидаток в жёны принцу. Три тура, победить может только одна. А если вдруг обстоятельства не сойдутся, звёзды не встанут в нужный ряд, - счёт будет равным, то выбрать-таки дадут принцу. - Так, - заявила Тити, - я слышала, что твоего брата собираются казнить, чтобы ты стала женой Кобры. - Ч-что…? - задрожала Гюрза. Это знал уже весь Эрумалу. Бэллмере только спросила: - И? Есть предложения? - Королева не поверит, если я проиграю во всех трёх турах, - Тити аккуратно похлопала Гюрзу по плечу, - так что счёт нужно сравнять. У тебя есть что-то, в чём ты хороша? - И-история, я думаю… - Гюрза утёрла влажные глаза платочком. - Замечательно, на мне этикет. А искусная наложница только и знает, что танцульки, так что на них и сравняемся. Ну, может ещё картины свои привезёт. Запомни, - Тити взяла руки Гюрзы в свои, - ни в коем случае не критикуй рисунки, которые она тебе покажет, насколько бы ужасны они не были. - А что же ты? - спросила Бэллмере. - Согласна быть наложницей? - У меня нет выбора, - пожала плечами Тити, - моя семья не примет меня обратно, а так хоть кровушки принцу попью. Вдруг до него дойдёт, какой он козёл. - Принцесса, - в дверь постучались, - Королевские Наложницы прибыли. Бэллмере они не понравились. Одна, отвечающая за этикет, была похожа на Королеву, как две капли воды, ещё и заносчивая до ужаса. Вторая - сплошная лужа, постоянно рыдала. Ну и третья - приставучая, постоянно напевала что-то себе под нос, пританцовывая. На оставшуюся часть дня всех из гостиницы разогнали, и узнать, как всё сложилось, они должны были на следующее утро. Ещё вечером по улицам пробежались глашатаи, оповестившие горожан о сборе на храмовой площади в десять утра. Бэллмере разбудила капитан. Магнолия, таинственно улыбаясь, была необычно молчаливой. Всё, что она сказала: - Пойдём, спасём нашего нового кока. Площадь была забита людьми под завязку. Сновали туда-сюда лоточники, сдерживали натиск толпы гвардейцы, что-то кричали глашатаи. В центре площади, на остатках Храма, оперативно сколотили помост, где стояли: король, королева, принц, трое наложниц, прокурор, Гюрза и Тити, и, - центральная фигура, - Крокодайл закованный в цепи, на коленях. Словно цепей было недостаточно, вокруг него полукольцом стояли гвардейцы. - Жители Эрумалу, мои верные подданные! - произнёс король, и площадь затихла. - Мы собрались здесь по радостному поводу - мой сын, принц Кобра, выберет себе невесту! Толпа забурлила. - Однако! Перед наградой нужно вспомнить и о наказаниях! Прокурор! Самум выступил вперёд, разворачивая длинный свиток. Он прочистил горло. - Сим Королевским Указом, Крокодайл из Эрумалу приговаривается к смертной казни за коллаборационизм, массовые убийства, вымогательство, уклонение от уплаты налогов, злоупотребление служебным положением… Большую часть прочитанного Крокодайлу явно приписали из воздуха. Так, для полноты списка. - Казнь осуществить в день оглашения Указа, - закончил Прокурор, отходя. - Приступайте, - кивнул гвардейцам король. Один из них замахнулся мечом. Магнолия кивнула Михоуку - Постойте! - вперёд вылетел принц. - Я выбираю своей невестой Гюрзу…! И помост разлетелся на три части, оставляя Крокодайла одного. - Согласно статье Кодекса Морского Дозора, человек, публично признавший себя пиратом, переходит под юрисдикцию Дозора! - громко крикнула Магнолия. - Власти страны имеют право задержать пирата, но решение о смертной казни принимает Дозор! Она пошла вперёд, за ней шла команда. Люди расступались перед ними, и в этот момент Бэллмере безумно гордилась своими накама. - Крокодайл, - подойдя к нему, Магнолия протянула руку, - ты согласен стать моим накама? Крокодайл молчал. Он обернулся на брата, гаденько ухмыльнулся, и ответил: - Да. - Замечательно! - Магнолия хлопнула в ладоши. - Тогда - всем спасибо за внимание! - она приподняла воображаемую шляпу и взмыла в воздух. - Догнать! - приказал король. Сложно догнать летящих на нитях, прицеплённых к облакам, пиратов. Вдобавок, словно издеваясь, одна из нитей содрала шубу с Самума и нахлобучила её на Крокодайла. Символ прокурорской, законной власти, на преступнике. Люди махали им на прощание. Кто-то даже плакал. - ДО СВИ-ДА-НИ-Я-Я-Я!!! - завопила капитан, сложив руки рупором у рта. И Бэллмере даже не прослезилась, прощаясь. Вообще, ни капельки, нет-нет!