***
Не могу сказать, что не ожидала встретить ее — Стааду, но сердце все равно екнуло. Аурил, полуголая, неподвижно стояла под аркой моста Солитьюда и вся сверкала в лучах красноватого солнца. Горели ее изящные золотые доспехи, едва прикрывающие грудь и бедра, сияли длинные золотые локоны, и переливалась перламутром ее смуглая кожа. Кошачьи изумрудные глаза, не мигая, внимательно смотрели на меня. Я достала неподъемный двуручник, висевший на ремнях у меня за спиной и дрожащими руками протянула его золотой святоше. Плечи от его тяжести ныли. Она жестом указала вниз. Я с облегчением уронила меч Джиггалага на речной песок и попятилась, стараясь не думать о том, что это существо в десять раз превосходит меня скоростью и силой, а также славится своей жестокостью по отношению к смертным. Стаада сняла своей шлем, тоже намереваясь положить его на песок, но я ее вежливо остановила: ⎯ Не нужно. Этот шлем лучше всего смотрится на голове его… владелицы. Я не рискнула произнести имя могущественной даэдра вслух. Кто знает, как она на это отреагирует. ⎯ Понимаю, — неожиданно заговорила со мной Стаада низким голосом, и я вздрогнула. — Ты избранница Ноктюрнал, которую мы, аурил, знаем не понаслышке. Больше всего вы любите сокровища. Ты можешь оставить янтарь с Дрожащих Островов себе. Я покачала головой. ⎯ Это очень щедро. Но пусть лучше он вернется на место. И благодарю за то, что ты поговорила со мной. Я сознаю оказанную мне честь. ⎯ Нельзя, — неожиданно рассердилась Стаада. От страха у меня глаза на лоб полезли. Я отшатнулась и беспомощным жестом прижала к груди свой дорожный мешок. ⎯ Ты должна получить награду. Так сказал Безумный Лорд. Смертные всегда чего-то хотят. Я видела много смертных, и всегда в их глазах — жадность! Жадность! Но в твоих глазах — печаль. ⎯ Мне нужен только Скелетный Ключ, — откровенно ответила я. — Не для себя! Ключ у альмерки по-имени Эриссар, но я не могу отыскать ее. Вот все, что у меня есть! Мы разгадали этот ребус, но в Вечернем гроте ее нет! Я положила на песок записку, придавив уголок камнем, чтобы она не улетела. ⎯ Я не могу помочь тебе, — сказала аурил, брезгливо покосившись на смятую, грязную записку. — Ключ Скелета принадлежит леди Ноктюрнал. Что до загадки, то я вижу, она слишком сложна для жалкого ума смертных. Стаада не собиралась оскорблять меня, она просто безразлично упомянула факт. ⎯ Ковчег Катария, — произнесла аурил, и исчезла, вспыхнув на прощанье, а на песке остался лежать драгоценный янтарь в форме Шеогората. Я стояла, остолбенев, и смотрела на записку, как баран на новые ворота. Очнувшись, я машинально сунула огромный кусок янтаря, который аурил так и оставила на песке, в свой дорожный мешок и помчалась к Мерсеру. ⎯ Мерсер! Катария! Ковчег Катария! Вы с Делвином неправильно разгадали аннаграмму! Есть на побережье Солитьюда такой корабль?! — задыхаясь, кричала я. На меня оглядывались недовольные посетители трактира. Мерсер слушал мой бессвязный бред с вытаращенными глазами. ⎯ Лишь бы не оказалось слишком поздно, — сказал он и помчался к городским воротам. Я побежала за ним. Цицерон следовал за нами, не отставая ни на шаг, и все время ныл: ⎯ Воры издеваются над бедным Цицероном. Цицерон хочет спать. Цицерону холодно!Стоки Солитьюда
1 июня 2022 г. в 10:39
⎯ Дальше-то что? — покорно поинтересовалась я. — Когда и куда мы переезжаем, и набираем новую гильдию?
⎯ В стоки Солитьюда.
⎯ О нет, — вырвалось у меня.
⎯ Почему? — с подозрением осведомился Мерсер. — Галл планировал переехать именно туда.
⎯ Видишь ли, Мерсер… — выдавила я, не зная, правдоподобна ли будет выглядеть моя версия. — Заказчик уверен, что меч Джиггалага находится именно в стоках Солитьюда. Конечно, он может ошибаться; а может, он вообще псих, и никакого меча Джиггалага во всем Тамриеле нет. Но я уверена, что нам не стоит туда лезть наобум. Нужно хотя бы вооружиться до зубов и прихватить какого-нибудь крепкого парня, который не побежит от первой же молнии, подпалившей ему хвост.
⎯ Теперь, конечно, я в состоянии отыскать много крепких парней, готовых сражаться за меня, — съязвил Мерсер. — Цицерон подойдет?
⎯ Само собой, — скривилась я.
Дождавшись темноты, мы тихо нырнули в люк неподалеку от зелейной лавки «Ароматы Анжелины».
Стоки Солитьюда выглядели обычными стоками. Более сухими, менее вонючими, чем стоки Рифтена. Повсюду висел бородатый мох, создавая впечатление уюта, кое-где встречались подгнившие бочки и мусор, но блевотина не встречалась, что радовало. Дохлый злокрыс в грязной лужице прямо-таки ласкал взор…
⎯ Итак, началось, — вдруг сказал Мерсер, выхватил меч прежде, чем я успела испугаться, и в сотый раз спас мне жизнь, рубанув врага наотмашь.
Спригганы. Да еще какие-то странные, будто прежде, чем напасть на нас, пролежали пару месяцев в болоте и сгнили окончательно. Не знаю, кому как, но по мне — хуже ничего нет. Дикий зверь просто загрызет, бандит зарежет, маг изжарит. Все лучше, чем туча мошки, которая отделяется от сприггана и медленно, безжалостно съедает тебя заживо, лезет в глаза, набивается в рот и нос, и там продолжает пожирать живую плоть.
Сприганы загнали нас в пещеру с высокими грибами, напоминающими смертоносные бледные поганки моей далекой, такой же холодной, как Скайрим, родины. Если отведать всего кусочек, он отравит также верно, как яд гремучей змеи.
Ноги утопали в мягком светло-зеленом мху по щиколотку. От гнилостного духа перехватило дыхание, и я натянула на голову соловьиный шлем, несмотря на влажность и теплый воздух. Изумрудные, рубиновые и лиловые бабочки переливались, словно цветные витражи, золотые жуки ослепляли, рисуя быстрые молнии в воздухе. Мир вокруг взорвался цветами ярких красок, и мы застыли, оглушенные.
⎯ Ну и вонь… — пробормотал Мерсер, тоже натягивая шлем. — Пахнет смертью. Будь начеку.
⎯ Нужно принести матери цветочков… красивых, красивых цветочков, — бормотал себе под нос Цицерон, пытаясь сорвать желтый, как одуванчик, шар, который качался на тонкой ножке, роняя пыльцу.
⎯ Цицерон!!! — завопила я.
Но шут уже заметил большого разноцветного жука, бодро ковыляющего к нему, и схватился за свой эбонитовый клинок.
⎯ Твою ж мать! — вырвалось у меня.
Я увидела меч Джиггалага, покоившийся среди светло-зеленых стволов, и колдующего над ним голого человека. Нудист, видимо, должен был деморализовать противника. И у него получилось — пока я в изумлении таращилась на голого колдуна и меч Джиггалага, он обернулся и молча ударил цепной молнией. Мерсер отшвырнул меня в сторону, и разрядом лишь слегка тряхнуло. Колени пронзила острая боль от удара о камень, но руки машинально потянулись за луком. Мерсер и Цицерон бросились к колдуну…
Им удалось с ним покончить до смешного быстро. Я сомкнула пальцы на рукояти меча, обжигающе холодной, как лед, собрала силы и потянула. Этот Эскалибур держался на одном честном слове. Мерсер внимательно на него взглянул, но поднести тяжелый клинок не предлагал. Контракт есть контракт. К тому же, меч явно волшебный, и посторонним людям его касаться не стоит.
Из стоков под глубоким впечатлением мы вышли молча, и больше идею Мавен и покойного Галла не обсуждали.
Плюнув на Бриньольфа, мы завалились в «Смеющуюся крысу», грязные, голодные и измученные. Едва успели сесть за стол, как вломился гонец.
⎯ Это записка от заказчика, — выдавила я. — Он знает, что мы сумели раздобыть меч.
⎯ Ты побелела, как мел, — сказал Мерсер, поднимаясь из-за стола. — Я пойду с тобой.
⎯ Нет! Заказчик прячется, — возразила я. — Лучше его не злить, я думаю. Сам понимаешь, судя по посоху…
⎯ Еще один могущественный колдун с мозгами набекрень, — закончил Мерсер, поморщившись.
⎯ Ага, в точку, — без энтузиазма подтвердила я. — Не могу утверждать, что не боюсь, но уверена, все пройдет хорошо: заказ выполнен, какие проблемы! Перекусите, отдохните пока, ребята. Вы это заслужили.
Мерсер следил, как я ухожу, с кислой физиономией.