Titanic Challenge

Зик стряхнул снег с воротника и вошел в квартиру брата. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, кроме самого Эрена: впервые за год он выглядел так, будто с нетерпением ждал гостя. — Что-то случилось? Первая мысль — марлийские агенты все узнали и уже готовятся задержать их обоих. Зик настороженно осмотрелся, но не заметил следов чужого присутствия или обыска. Реальность оказалась гораздо более невинной. — Куда они все идут? — спросил Эрен, дергая подбородком в сторону окна. Зик только что был на улице, но не смотрел на людей. После нескольких безрадостных часов в лаборатории хотелось только расстегнуть жесткий воротничок рубашки и заснуть, утыкаясь носом в затылок брата. Эрен ждал. Пришлось выглянуть в окно. Горожане двигались в центр города. Обычно в это время улицы пустовали, но сейчас в сторону главной площади неспешно двигались старики, радостно подпрыгивающие дети, стайки молодых парней и девушек в одинаковых дубленках. Похоже, собирался весь город. Такое случалось во время ярмарок, но ближайшую должны были организовать только через несколько месяцев. Зик не мог подобрать ни одной подходящей причины, пока не увидел едва научившегося ходить малыша с цветной листовкой. — Так к нам же фигуристы приехали, — вспомнил он, как точно такую же бумажку Пик показывала еще неделю назад. — Соревнования прошли, победители выступают по всей Марлии. Удивительно, что они заглянули в Либерио. Знаменитости не часто посещали эльдийских отродий: за последние три года здесь организовывали максимум пару-тройку концертов с малоизвестными певичками. Не удивительно, что все так воодушевились. — Кто? — Эрен нахмурил брови. — Фигуристы, — повторил Зик, пока не догадался, что на отсталом острове с умеренным климатом их не могло быть. — Пойдем, посмотрим. — Не надо. Я просто спросил, — отказался Эрен, но на его лице читалось то, что Зик видел разочаровывающе редко: любопытство. — Одевайся, — скомандовал он, игнорируя любые возражения. К счастью, в начале месяца они сходили в магазин за пальто. Брат еще ни разу его не надевал, но покупка дождалась своего часа. Слегка посопротивлявшись, Эрен забрал пальто из рук Зика. В черном он смотрелся мрачнее и старше, но вещь отлично сидела. Зик обошел брата и связал его волосы резинкой, неспешно пропуская пряди между пальцев. — Мы не опоздаем? — спросил Эрен, натягивая перчатки. Зик оставил его прическу в покое и оглядел брата с ног до головы. Ничего подозрительно, обычный парень из толпы. Правда, верхняя пуговица пиджака находилась слишком низко, открывая шею. — Тебе бы шарф, — сказал Зик, думая о суровом ноябрьском ветре. — Не надо, — резковато ответил Эрен и повторил уже спокойнее: — Не надо шарфа. Зик списал его выкрик на воодушевление перед концертом. На улицах стало пустынно: наверное, выступление должно начаться с минуты на минуту. С неба плавно спускались крупные хлопья снега. Они тут же таяли на брусчатке, но слякоть не портила картину. Хотя уже совсем стемнело, в окнах не горел свет — дома остался только ленивый. Эрен поднимал голову каждый раз, когда они проходили под трехрожковым уличным фонарем. В ореоле желтого света снежинки просматривались особенно четко. — На острове бывает зима? Зик пробыл на Парадизе несколько месяцев, и за это время погода не менялась. Было прохладно как в сентябре: ночью не решишься спать на земле, а днем не обойтись без кофты, но ни намека на метель — одни холодные ливни. Сопровождающие их солдаты простыли в первый день и до конца миссии поочередно шмыгали носами. — Не такая. — Так ты раньше не видел снега? — Видел. Мы тренировались в горах. Зик не стал расспрашивать дальше. Конечно, он интересовался прошлым Эрена, но брат грустнел, когда говорил об оставшихся на острове друзьях. Зик не хотел видеть его несчастным. Он подумывал, не стереть ли воспоминания брата об острове, когда в руки попадет сила Прародителя, но боялся заодно уничтожить связующих их нить — тень Гриши Йегера. Дорога заняла не больше десяти минут. Толпа растянулась на пол-улицы во все стороны. У опоздавших не было шанса даже краем глаза увидеть представление, но люди расступались при виде ярко-красной повязки. «Звероподобный», — шептали дети, тыкая в него пальцами. Горожане знали Воинов в лицо по фотографиям из газет. Ему оборачивались вслед даже соседи, с которыми он здоровался каждый день с тех пор, как научился говорить. Зик приобнял Эрена рукой за пояс, чтобы не потерять и довести до первого ряда. Обычно брат пытался отодвинуться на полшага даже при продавцах и проносящихся мимо школьниках, но сейчас будто не замечал десятки или сотни мельком скользящих по ним глаз. Каток залили на площади перед зданием мэрии. Под крышами установили несколько динамиков, но музыка играла тихо: что-то мелодичное, будто кто-то собирался исполнить свадебный танец. Вокруг катка развесили мелкие как звездочки фонарики. Ведущий уже отошел в сторону. Похоже, они пропустили вступительную часть. В центре катка находилось только два человека. Мужчина надел классический костюм, а девушка — синее шерстяное платье. На юбке блестела серебристая вышивка и стоящие недалеко от сцены девочки дергали матерей за рукава, умоляя купить такое же. В Либерио редко видели что-то яркое. Музыка заиграла чуть громче. В том же спокойном ритме пара заскользила по льду. Сначала Зик смотрел, как фигуристы крутятся и ненадолго замирают, улыбаясь публике и утопая в аплодисментах, но потом его вниманием завладел Эрен. Брат следил за выступающими взглядом. Снег таял на его щеках, оседал на волосах и ресницах. Эрен еще никогда не казался таким красивым. Когда музыка стихла, пара поклонилась и скрылась в мэрии. Вход охраняли двое вооруженных марлийцев, на которых эльдийцы старались даже не смотреть. Некоторые люди начали расходиться, но многие достали собственные коньки. К небывалому удивлению, Зик увидел среди кружащихся людей Пик. Они заметили друг друга одновременно, и подруга ловко устремилась к краю площадки. — Ты же говорил, что не пойдешь! — воскликнула она. — Так получилось. Зик пожал плечами и едва заметно кивнул головой в сторону Эрена. Брат наблюдал за мальчишкой трех-четырех лет, который пытался перевернуться в воздухе как фигуристы, каждый раз падал, но все равно вставал и пытался снова. Зик никогда не встречал такого упрямого ребенка. — О, — поняла его Пик и тихо спросила: — Твой? — Мой, — ответил Зик и смутился — голос прозвучал неожиданно мягко. — Хочешь покататься со мной? Я найду коньки, — предложила она Эрену, который не сразу понял, что обращаются к нему. — Нет. Нет, не надо. Это было бы слишком. В этот раз Зик не стал настаивать, хотя, возможно, брату стоило согласиться. Пик бросила еще пару фраз, но вскоре скрылась в толпе любителей. Не сговариваясь, братья пошли в сторону дома. Уже на крыльце Эрен сказал: — Спасибо. Зик решил, что это был лучший день в его жизни.