Кто меня запрограммировал?

      Все десять минут до дома казались вечностью. Мужчины шли медленно, и Антон всё время поглядывал на время в телефоне с плохо скрываемой тревогой. Он боялся того, что может произойти с начальником в ту самую минуту. Хоть Арсений и сказал, что делать, если он вдруг снова потеряет сознание, Шаст всё равно волновался. Врача они вызвали ещё в дороге, но вдруг он не успеет быстро приехать? Что делать? Как вести себя с Арсением? Ведущий программист, у которого в голове по идее всегда всё должно быть чётко и по полочкам, был готов распсиховаться, словно неуравновешенный из-за бурления гормонов подросток. Но он держался, ведь рядом был начальник, которому и так несладко. Хоть кто-то из них должен был взять себя в руки, и тут было без вариантов.       В квартире мужчины оказались за три минуты до момента икс. Попов расположился на диване, поджав колени к груди. Он казался Антону таким беззащитным, что мужчина даже растерялся. От образа сильного начальника снова не осталось ни следа. Как и в тот декабрьский вечер. Шастун не знал, куда себя деть, да и вопросы задавать боялся. Приступ у человека, потерявшего соулмейта, он видел воочию лишь однажды, и это было не самое приятное воспоминание в его жизни. Воспоминание, к которому вообще не хотелось возвращаться, но только за сегодня уже несколько раз пришлось.       — Антон, — дрожащим голосом произнёс Арсений в пятьдесят шесть минут, — мне очень стыдно просить вас, но… не могли бы вы… просто взять меня за руку?       «А сосаться со мной по пьяни было не стыдно?» — вертелось у Шаста на языке, но он тактично промолчал. Арсению и так плохо, так что усугублять было незачем. Мужчина послушно опустился рядом с начальником на диван, но проигнорировал протянутую руку и сгрёб Арсения в объятья. Тот не сопротивлялся — он уже чувствовал приближение того самого момента, который мучил его каждый год уже пятнадцать лет. Антон тоже напрягся. Он неудобно изогнулся, чтобы наблюдать за начальником. Он подозревал, что приступы у всех проходят по-разному, но хотел убедиться, что не упустит ничего и быстро среагирует, если Арсению понадобится помощь.       Попов сильно зажмурился и внезапно стал тяжело дышать, будто пробежал по лестнице много этажей наверх. Он яростно мотал головой, а через несколько секунд начал оглушительно кричать. Антон хотел заткнуть уши, но не мог себе позволить отпустить Арсения. Кто-то из соседей принялся стучать по батарее. Сначала начальник просто кричал, потом просил, нет, даже умолял кого-то остановиться, потом вдруг замолк и широко распахнул глаза. Его взгляд был пустым и сфокусированным словно куда-то за пределы комнаты. Шастун понимал, что это может быть лишь затишье перед бурей.       — ОТПУСТИ! — вдруг зверски проорал мужчина, вырываясь из объятий Антона. Тот до конца не понял, к нему ли обращался Арсений или к заставлявшему сходить с ума Валере, но на всякий случай руки расцеплять не стал. Даже сжал покрепче, стараясь не обращать внимания на то, как колотится собственное сердце. — Отпусти…       — Арсений, держитесь, — шептал Шаст, сжимая капкан объятий ещё сильнее. Словно боялся, что Попов сейчас окончательно озвереет и, вырвавшись, начнёт крушить всё вокруг. Но тот будто… успокоился?       — Отпусти меня… — проговорил Попов уже гораздо тише. — Я тебе не нужен. Никогда не был нужен. Я устал. Я не пойду за тобой. Не пойду… — на щеках мужчины появились влажные дорожки слёз. — Я не хочу. Я… не люблю тебя больше.       Антон уже не сомневался, что сон, который он видел сегодня ночью, был вовсе не сном. Ему нужно было только, чтобы Арсений сам рассказал, что произошло пятнадцать лет назад в этот день. Только вот Арсений был явно не в состоянии говорить. В какой-то момент его тело полностью расслабилось, доверчиво прижавшись к практически впечатавшему его в себя Шастуну. Дыхание стало ровным и глубоким, будто Попов уснул. Антон забеспокоился — о таком его начальник не предупреждал. Следовало ли растолкать его? Или необходимо было следовать инструкции на случай потери сознания? Может, просто надо было дать ему отдохнуть?       Раздался звонок в дверь. Шаст вздохнул с облегчением, зная, что это приехал врач Арсения. Он осторожно поднялся с дивана, стараясь лишний раз начальника не тревожить, и помчался в коридор.       — Здравствуйте! — взволнованно сказал он, пропуская мужчину в белом халате под пальто в квартиру. — Приступ у Арсения недавно закончился. Только я не понимаю, он уснул или…       — А вы… — доктор недоверчиво нахмурился.       — Антон. Подчинённый, — Шаст протянул ему руку.       — Так это же вы! — воскликнул мужчина, бросив взгляд на ногти Антона. — «Аномалия 2005 года». Вот это совпадение.       — Да, я, — Шастун помрачнел. Он был неприятно удивлён, что какой-то доктор за тысячу с лишним километров от его родного города в курсе его истории. Впрочем… чего он ожидал? Что врачи Воронежа оставят этот случай в тайне? — Давайте сейчас не обо мне. Арсений ждёт.       Врач кивнул и отправился в комнату, предварительно обработав руки. Арсений всё так же мирно посапывал на диване. Доктор не стал будить его — видимо, в таком состоянии не было ничего из ряда вон выходящего — и поставил укол. Попов и от этих манипуляций не проснулся, поэтому Антон подозрительно прожигал взглядом врача. За начальника было боязно после всего, что он увидел.       — Вы знаете, Антон, — сказал мужчина, глядя на наручные часы, — я ожидал, что приступ продлится дольше. Учитывая, что он сказал, что успел потерять сознание… Это странно, признаюсь вам.       — Может, как-то влияет то, что я ему ударную дозу лекарства затолкал, чтобы он очнулся? — признался Шаст и стыдливо покраснел. Почему-то всегда было сложно рассказывать врачам о случаях самолечения. — Мне… друг посоветовал. Он тоже без соулмейта остался и в подобной ситуации тоже был.       — Не должно. Вы всё сделали правильно. Максимум через час Арсений должен прийти в себя. Если нет — действуйте так же, как когда нашли его без сознания, и звоните мне. Будем оформлять в нашу клинику тогда. Но мне кажется, это не понадобится, учитывая, как быстро сменилась фаза приступа. Что до вас, Антон…       — А что до меня? — мужчина нахмурился. — Я, по вашим словам, хоть и «Аномалия 2005 года», таких приступов за пятнадцать лет вот этого, — он помахал рукой перед лицом доктора, — пока не ловил.       — Простите, пожалуйста, — врач, похоже, смутился. — Просто… нам о вас рассказывали в институте. Никогда не думал, что встречу вас лично. И вы уже где-то пятнадцать лет живёте… с этим.       — Видимо, плохо вам в институте рассказывали, — Антону этот разговор был неприятен, но он решил открыть врачу глаза. — Не «где-то», а ровно пятнадцать лет. Пятого марта в 13:57.       — То есть вы… — взгляд доктора заметался между Шастом и продолжавшим спать Арсением, — вы не думали… Это же как совпало!       — Вот скажите мне. Вы вообще видели фото человека, которого потерял Арсений?       — Не видел.       — У вас не было бы вопросов, если бы видели, — с каменным лицом сказал Шастун. — Кажется, вы собирались идти. Спасибо за укол. Если будет хуже, я позвоню. Выезд Арсений оплатит, как в себя придёт, выставьте ему счёт.       Он буквально вытолкал доктора из квартиры и вернулся в комнату к начальнику. Попов успел свернуться в клубок, словно ему было холодно. Или, может, он так чувствовал себя более защищённым? Антон осторожно положил ему под голову подушку и накрыл пушистым пледом, в который сам любил заматываться холодными вечерами. Шаст устроился на свободном кусочке дивана и написал сообщение Сергею. Он осторожно поинтересовался, жив ли Валера. Так, на всякий случай — вдруг Матвиенко по каким-то причинам не знал, что скрывал его друг под перчатками. Тот пока в сети не появлялся, поэтому скучающий Антон сам чуть не уснул. Плохо чувствовавший себя с самого утра организм внезапно снова дал о себе знать, а перед глазами снова стояли картинки из сна. Очень хотелось рассмотреть мужчину, который побежал за ним на крышу, но никак не получалось — лицо было словно размыто, а сфокусироваться никак не удавалось. Шестое чувство подсказывало, что этот человек хорошо ему знаком, но подсказок не было никаких. Разве что кроме того, что он был выше. Шаст таких людей за почти двадцать девять лет не встречал.       От мыслей отвлёк звонок телефона. Антон моментально принял вызов, чтобы не тревожить Арсения. Всё-таки он не сомневался, что начальник спал.       — Шаст, ты куда пропал? — звонил Дрон. — Ты в офисе вообще?       — Я… — мужчина замялся. — Нет, пришлось уйти. Я нужен?       Рассказывать правду о том, что их начальнику стало плохо, он посчитал неразумным. Вряд ли Арсений, который скрывал от подчинённых всё, что только мог, захотел бы, чтобы о его недуге знали все.       — У Кнопки был какой-то вопрос. Секунду, — Андрей, видимо убрал телефон от лица. — Кнопка, это срочно? Понял. Шаст, — голос коллеги снова стал громче, — вроде до конца выходных может подождать.       — Отлично. И вообще скажи ей, пусть отдыхает. Да и вы там с Михаилом тоже не упахивайтесь.       — О, это вообще без проблем! Ты-то как вообще? Всё в порядке?       — Нет, если честно, — Антону в голову пришла самая гениальная, на его взгляд, отмазка. — Мне стало плохо, когда я шёл за Арсением. С утра нездоровилось. Я дома, короче. Он меня отпустил и даже довёз.       — Жесть, поправляйся, — Дрон, кажется, поверил. — Ты и правда сегодня херово выглядел. Прости, что за Поповским погнал.       — Нормально всё. Бывай.       Шаст сбросил звонок и покосился в сторону начальника. Тот всё ещё спал. Он выглядел таким спокойным, что Антон успел обзавидоваться — ему самому бы сейчас не помешал такой же умиротворённый сон. Арсений действовал на него очень успокаивающе и даже усыпляющее, что Шастун даже не заметил, как его глаза закрылись, и он провалился в сон. К счастью, та злосчастная серая многоэтажка ему больше не являлась. Кажется, снилось что-то приятное и даже уютное. Что именно — мужчина не запомнил, но этого ощущения тепла и уюта ему не хватало не то что с самого утра, а уже долгие годы.       Сквозь сон Антону показалось, что его аккуратно переместили в горизонтальное положение и укрыли тем самым пледом. Просыпаться не хотелось, ведь все эти приятные ощущения вмиг бы разбились о суровую реальность. Но на сцену вышла совесть, заставившая Шаста разлепить глаза и всё-таки проверить, что там с Арсением, ведь наверняка час уже прошёл, и если он не очнулся, то следовало бить тревогу.       Антону не показалось — он действительно лежал на диване под пледом, и на него пялилась пара любопытных голубых глаз. Ещё пара секунд на осознание, и до Шаста дошло — рядом лежал его начальник, приобнимавший его за талию.       — Вы выглядели таким уставшим, и я решил, что вам надо отдохнуть. Но это наибольшее, на что меня хватило. Я сам уйти с дивана просто не смог, — с улыбкой прошептал Арсений. — Знаете, Антон… впервые за пятнадцать лет в этот день мне почему-то… так спокойно…       — Ваш доктор сказал, что приступ прошёл на удивление легко. Хорошо бы узнать почему, ведь вам бы в будущем это помогло, — Антона вся эта ситуация начала напрягать. Хотелось хотя бы сесть, чтобы не наблюдать лицо начальника в нескольких сантиметрах от своего. Но всё тело по ощущениям было будто тестом, способным только стекать с венчика вниз под действием гравитации, а уж никак не наоборот.       — Я хотел бы вас поблагодарить… Если бы именно вы меня не нашли… я не знаю, что бы со мной сейчас было.       — Если бы хоть кто-то нашёл, то больничка, если нет — сами понимаете. Кстати, кто-нибудь в курсе вообще, что вас… — Шасту понадобилась пауза, чтобы сформулировать то, что он хотел сказать, — зовёт родственная душа?       — Серёга, Павел Алексеевич и ты… то есть вы. Простите, Антон, — Попов хорошенько так смутился и виновато посмотрел на подчинённого.       — Давайте начистоту, Арсений Сергеевич, — Антон выделил голосом отчество, заставив Попова улыбнуться. — Мы с вами лежим на диване, укрытые одним пледом, практически прижавшись друг к другу. Вы меня ещё и обнимаете. И вы при этом извиняетесь за то, что случайно перешли на ты? И это ещё вы забыли, сколько раз уже это происходило даже за сегодня.       — И правда, — Арсений рассмеялся и поспешно убрал руку с талии Шаста. — Может, пора перейти на ты?       Антон кивнул. Пусть к этому и придётся привыкать, но после такого сумасшедшего дня они точно стали друг для друга больше, чем просто коллегами. Конечно, Шасту хотелось о многом поговорить с начальником, но он понимал, что лишние вопросы могут его ранить, поэтому просто спросил, не хочет ли тот чего. Поговорить они ещё успеют.       — Если можно, то кофе… Надо поднять давление, — ответил Арсений. Вдруг смущённая улыбка пропала с его лица. «Включил начальника», — подумал Антон и подозрительно выгнул бровь. Попов о чём-то крепко задумался, и это что-то было не слишком-то весёлым, а уж в уютную атмосферу, которая окутывала их с головой, вообще не вписывалось. Стало как-то неуютно.       — А можно кофе-то? — обеспокоенно спросил Шаст, приподнимаясь на локте, а свободной рукой дотрагиваясь до лба начальника. Температуры не было, хотя риск повышения был. — Или лучше лекарство какое принять?       — Кофе, — повторил Арсений, закусив нижнюю губу, чтобы скрыть довольно заметную дрожь.       — Арс… Можно же так, да? — поинтересовался Антон и, дождавшись позволительного кивка, продолжил: — Точно всё в порядке? Новой волной не долбанёт?       — Если долбанёт, то позвонишь врачу! — резко вышел из себя мужчина и сел. Их лица снова оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, что заставило Шастуна нервно сглотнуть, как будто он вернулся в тот декабрьский вечер. — Тащи уже свой сраный кофе, пока я окончательно не поехал кукухой!       Шаст молча перелез через начальника и спустился с дивана на пол. Ноги пока плохо слушались, но мужчина нашёл в себе силы подняться и уложить Арсения обратно на подушку. У того в глазах застыл немой вопрос, но Антон уже шагал в сторону кухни за кофе. Когда он вернулся в комнату с подносом, Арс уже лежал на спине и отсутствующе пялился в потолок.       — Нормально всё? — осторожно спросил Шастун, ставя поднос на тумбочку рядом с диваном.       — Мне… вдруг стало так тоскливо, — признался Арсений, продолжая смотреть в потолок и не обращая ни на кофе, ни на подчинённого хоть капли внимания. — Вроде бы обычное состояние. Но когда оно приходит сразу после того, как тебе было очень хорошо… Ты страдаешь от него вдвойне, — мужчина вздохнул и не без труда приподнялся на локтях. — Пожалуйста, помоги мне нормально сесть и подай чашку.       На мгновение Антону показалось, что он слуга какого-нибудь там графа из девятнадцатого века, но он, помотав головой, отогнал эту сцену и еле слышно усмехнулся. Как только он помог Попову, тут же плюхнулся рядом с ним на диван, готовясь ловить чашку, если вдруг тот будет не в состоянии её держать. Арсений пил кофе медленно, делая паузу после каждого глотка. Иногда он кивал, а иногда начинал яростно мотать головой, заставляя Шаста дёргаться. Начальник словно вёл какой-то внутренний диалог и никак не мог прийти к какому-то решению.       — Антон, — когда кофе был допит, тихо сказал Арсений, — я, конечно, и так тебя сегодня напряг… но ты мог бы выслушать меня?       — Конечно, мне некуда торопиться. Если тебе нужно выговориться, я внимательно слушаю.       — Это связано… — мужчина шумно выдохнул, собираясь с мыслями. — Связано с моим прошлым. Почему-то я уверен, что тебе стоит узнать, что случилось пятнадцать лет назад. Раз уж… так совпало.       Шаст кивнул и, оперев локти о колени, стал массировать виски. Он был уверен практически на сто процентов, что знал то, что сейчас должен был услышать. Но он должен был убедиться. И, возможно, даже увидеть лицо мужчины, который преследовал героя его ночного кошмара.