Забвение

      Вдох.       И острые коньки рассекали кристальную гладь заледеневшего озера. Слышался режущий, скрежащий звук, немного глухой и противный. Похожий на то, как точат ножи, как трескается стекло. Звуки, которые не нравились многим, вызывали ощетинившуюся дрожь и незамедлительное желание прикрыть уши. Абстрагироваться, стиснув зубы. Вот как-то так.       Выдох.       Она чувствовала, как морозный чистый воздух, будто шелковая пелена, заботливо окутывает тело. А затем становится тяжёлым, как препятствие, которое надо преодолеть. Разгоряченное лицо приятно охлаждалось как раз этой самой ледяной пеленой. И девушке сразу было не разобрать от чего она покраснела, то ли от жары, то ли от пощипывания мороза за нежную кожу. Скорее всего последнее, потому что она чувствовала одеревенелость щек и носа.       Разворот, толчок, затем плавное скольжение вперед. Она глубоко и равномерно дышит, позволяя организму получить столь необходимый кислород. У нее выработалась странная привычка, сама того не осознавая, — перестает дышать, задерживает дыхание на продолжительное время. Боясь упустить особенный момент, особое мгновение, которое всегда подкрадывается незаметно, стоит ей с головой погрузиться в испытываемое наслаждение от происходящего. Словно кто-то выключает ее сознание, и она действует инстинктивно, на ощупь, в полной темноте на глубинных уровнях бессознательного. То, что нельзя узреть, ощутить физически и не объяснить словами. Движение все выверенные и грациозно изящные. Ничего лишнего и в мыслях. Абсолютная свобода. Выход из реальности. Непередаваемое чувство. И неповторимое.       Она не знала, не считала, сколько уже прошло времени, пока каталась на этом озере. Ей нравилось испытывать на себе поток бесконечного времени и ценность забвения. Быть здесь и сейчас, и в то же время находиться далеко-далеко.       Поздний вечер протекал своим чередом. Небольшой городок, раскинувшийся под склоном нависающей снежной горы, рассыпался огнями в каждом домике. Огни походили на таинственные золотые шары, висящие в переполненном холодом воздухе. Город утопал в снегу. Из труб с потоками дыма вздымались столбы искр, очерчивая темное небо светло-сизого дыма, и гасли где-то в вышине. До девушки доносились едва заметные звуки, голоса, прерывистая музыка и лай собак.       Небо чистое, безоблачное, переливалось серебряными дорогами Небесной Реки, уходя куда-то в необозримую даль за чернеющий горизонт — в дебри леса на противоположной стороне, освещённого молодой луной. И даже с такого расстояния Амэ видела, что деревья стояли в безмолвии, не шевеля даже самыми чуткими к движению воздуха ветками. Все вокруг было контрастно блеклым и графитно-серым.       — Эй, девушка-а…       Амэ запнулась, чуть не споткнувшись, когда протяжный глас вывел ее из волшебного транса. Затормозив на скорости, и острие коньков незамедлительно отшлифовали лёд, срезая белые комки стружки.       Она перевела недоуменный взгляд на два темных силуэта на другом берегу. Видимо, они заметили ее одинокую фигурку на просторной местности, когда выходили из теплого помещения изакая. В этом она не сомневалась, стоило ей услышать этот чужой голос, и, прищурившись, заметив, что двое мужчин были изрядно на подпитку. Это сразу стало понятно, когда они, немного разъезжаясь на скользком льду, по-дурацки махали руками для равновесия. Амэ не была трусихой, но вот сейчас в душу ей закрались самые неприятные ощущения, а воображение рисовало весьма безрадостные события. Она почувствовала себя в ловушке, пытаясь вырваться из оцепеневшего состояния и начать убегать. Она совсем не хотела сталкиваться с незнакомцами в столь уединенном месте.       — Вы так красиво катались! — продолжил все тот же голос, приближаясь все ближе и ближе к застывшей девушке. Покачиваясь туда-сюда, походя на изломанную и причудливую куклу театра кабуки. — Мы так не умее-ем…       — Подожди, не убегай! — поддержал его другой, самый высокий и внушительный из пары. — Не стесняйся, красотка, мы только одним глазком глянем на тебя поближе. Честно.       — Извините, я не намерена больше кататься, и я ухожу. — Амэ постаралась придать тонкому голосу твердой убедительности, но получилось совсем уж нерешительно.       — Погоди, не бросай же нас. Мы только хотим познакомиться, а может и прокатиться, — на удивление ласковым и мягким голосом произнес первый, но Амэ чувствовала в словах какую-то гниль.       Мужчины почти подошли вплотную, а она все так же, замерев, не двигалась с места, пытаясь образумиться и прийти в себя. Сделать хоть что-то. Проехать по льду, быстро переобуться на берегу и броситься бежать домой. Это был довольно разумный и единственный план, но приступить к его осуществлению она никак не решалась.       — Если вы хотите прокатиться по льду, то я могу очень быстро это устроить.       Амэ вздрогнула, когда услышала ещё один голос. Неизвестный голос третьего мужчины. И этот незнакомец стоял прямо у нее за спиной! Она была не в силах обернуться и посмотреть.       Высокий и его весёлый друг внимательно вглядывались в того, кто стоял позади девушки, и, наверно, их так же сильно поразило то, как незнакомец так внезапно появился там, где секунду назад никого не было. Их темные лица, подсвеченные блеклым светом луны, ещё мгновение назад бывшие самонадеянным и глумливыми, вдруг стали озадаченными.       — Иди отсюда, — миролюбиво посоветовал тот, который был выше. — У нас тут дело, не видишь?       — О, прекрасно вижу, — спокойно отреагировал незнакомец, и Амэ поняла вдруг, что он стоит совсем-совсем близко! Его теплое дыхание коснулось ее уха, но почему-то затравленной и уязвимой она себя не чувствовала. Наоборот, с его появлением она осознала, что кем бы он ни был, для нее он никакой угрозы не несёт. Странным образом она чувствовала исходившую от него защиту и надёжность. И девушка непроизвольно расслабилась, почувствовав как кровь снова течет по ее венам, и холодный кончик носа.       — Слушай, парень, ты правда все не так понял. Мы общаемся с нашей давнишней подружкой. Правда ведь, милая? — Первый парень хотел схватить за рукав Амэ, и удивительно то, что она не стала этого терпеть, последовала незамедлительная реакция с желанием сбросить его пальцы с себя и оттолкнуть. Но чужие пальцы так и не притронулись к ней.       Другая рука, рука незнакомца за ее спиной успела вовремя перехватить скрученные пальцы. Послышался хруст, и мужчина взвыл от боли, пытаясь сбросить с себя крепкий захват. Глаза у него сделались холодными и злыми, как у гадюки, а лицо искривилось в лютой ненависти.       Защитник Амэ вышел под лунный свет, встав впереди нее, ограждая от двух выпивших мужчин. И, склонив голову, таким же спокойным голосом произнес:       — Просто убирайтесь отсюда. По-хорошему. Иначе вы серьезно пожалеете, что не родились кем-то другим в своей никчёмной жизни. Прочь.       Последнее обращение было пропитано сталью и несгибаемой силой. Даже Амэ, стоявшей позади и к которой эти слова не были обращены, была поражена до глубины души, не только тем, что были произнесены человеком, а тем, сколько в них было скрыто явной и недвусмысленной угрозы. И это обещание было самым страшным из того, что она слышала в своей жизни. Она пошатнулась, когда ее коленки задрожали, грозясь подломиться. Даже не видя лица тех двух, она прекрасно рисовала по зависшей гнетущей обстановке в своем воображении их испуганные лица. Если на двоих взрослых мужчин произвело такое сильное впечатление слова, то что говорить о девушке? И она чуть не упала, слегка поддавшись вперёд и уткнувшись в спину незнакомца. Он понял, что произошло, но продолжал стоять неподвижно, пока Амэ пыталась устоять на ногах, ставшими ватными и не способными держать ее на весу. Она устыдилась своей унизительной реакции.       Она пережила испуг, непонимание, небольшой шок и вот теперь неприкрытую угрозу.       Они все вчетвером стояли неподвижно, как статуи. А потом, в неожиданном и в невероятном представлении, двое мужчин молча, без лишних слов препирательств и пререканий, развернулись и двинулись той же дорогой, по которой пришли. Не было ни криков, ни ругательных слов, ни обещания скорой расправы. Ничего. Кем бы ни был незнакомец, как бы он на них ни смотрел, он произвел впечатление того, с кем не стоило связываться. Даже будучи в превосходящем количестве.       — Ты в порядке? — продолжая стоять и не делая резких движений, спросил незнакомец.       Сбитая с толку Амэ, только сейчас поняла, что до сих пор держится за его одежду. В попытке спрятаться? Выпустив скомканную ткань из заледеневших пальцев, девушка вернула себе прежнее положение.       — Да-да… Спасибо вам… — не своим голосом поблагодарила она, пряча руки в карманы, пытаясь отогреть. Видимо, теплые рукавицы слетели или она их где-то затеряла, поглощённая происходившими событиями.       Неожиданно с неба повалили белые хлопья снега. Медленно оседая на волосах, на ресницах и тут же тая, заставляя проморгаться от образовавшейся влаги перед глазами. Незнакомец обернулся и впервые взглянул на девушку. Темные глаза пристально и неотрывно рассматривали облик Амэ, изучая и словно запоминая. Такие же черные волосы небрежно падали на лоб, ещё больше затеняя очерченное острыми углами лицо, прямой нос и губы. Они просто глядели друг на друга, не властные вымолвить ни слова. Кем бы ни был незнакомый парень, Амэ в каждой черте его лица видела смутное узнавание, словно его облик был навеянный откуда-то с прошлых времён, посланный через многочисленные сновидения, перенесенный сквозь долгие, очень долгие года. И она улыбнулась, безмятежно и нежно, трогательно, чувствуя, как внутри нее зарождается нечто потрясающее.       — Здравствуй, меня зовут Аказа. Я мог тебя уже где-то видеть?..