Смерть в твоих глазах

      Лайя стояла в маленькой комнате наблюдений, лихорадочно растирая плечи. От волнения ладони совсем заледенели, будто она стояла посреди жгучего мороза на далеком севере. Но не было ни снега, ни царапающего лицо ветра — лишь огромное стекло, через которое Бернелл могла следить за допросом и надеяться, что им откроется правда, хотя бы ее часть.       Вчера вечером они сразу не поехали в отделение. Лео сказал, что допрос нужно проводить утром. На это были свои причины. Первая — то, что если грабитель попросит себе адвоката, его посреди ночи никто не предоставит, а Лайе лучше лишний раз не мельтешить в этом деле, чтобы не вызвать подозрений об ее осведомленности. Вторая причина — что Сандра, определив вора в камеру, уже уехала домой, а им нужно ознакомиться с документами. И третья причина — если грабителю что-то известно, то они все равно не смогут ничего сделать, посреди ночи не выпишешь ордер об обыске или аресте, а ей, Лайе, узнавшей что-то о смерти сестры, необходимо будет незамедлительно действовать.       Скрипя зубами, Бернелл все же согласилась с этими доводами. Однако это не помешало ей всю ночь проворочаться в кровати в безуспешной попытке успокоиться и уснуть. Не помогал даже выпитый вечером алкоголь — да и сколько там его было-то, бутылка вина на двоих. Пытаясь найти удобное положение и уснуть, Лайя слышала шорохи в комнате Лео. Беспокойный сон был не только у нее сегодня. Несколько раз за ночь Нолан приходил на кухню, пил воду и, кажется, какие-то таблетки. Лайя слышала сквозь не до конца провалившееся в беспамятство сознание шуршание блистера.       С утра Лео выглядел разбитым. Хотя мужчина все это и скрывал за боевым настроем, Лайя заметила пролегшую вдоль лица тень. Впрочем, она сама выглядела не лучшим образом и потратила несколько минут, замазывая темные круги под глазами. Спокойствие вернется к ним после того, как они найдут убийцу Милли. Тогда можно будет выдохнуть.       Бернелл хмыкнула: это она сможет отдохнуть, добившись правосудия и справедливости, а Лео? Лео так же будет просыпаться и срываться посреди ночи, жертвуя здоровым сном, чтобы помогать другим семьям, вершить справедливость для них.       Сейчас Нолан сидел в допросной напротив человека, который мог раскрыть им часть правды, и фиксировал его данные — формальности, которые необходимо было соблюсти. В комнату наблюдений заглянула Сандра, неся в руках аж три стаканчика с кофе. Лайя обернулась и, улыбнувшись, перехватила один из них, попутно забирая еще и папку, зажатую комиссаром под мышкой.       — Это нам троим, — сообщила Ньюман. — Кофе придется Лео пить, видимо, холодным, — она кивнула на друга, который с минуты на минуту начнет допрос.       — Спасибо, — Лайя улыбнулась, беря горячий стаканчик в руки. — А насчет Лео — он сегодня и так уже две кружки выпил. Сначала дома, а потом еще в машине, по дороге сюда.       И опять из своего дурацкого картонного стакана. Впрочем, даже если кофе остынет, Лео не привыкать пить холодный. Надо все же купить ему термокружку, хотя бы в качестве компенсации за то, что он потратил свой выходной на нее.       Адвокат моргнула, скидывая эти мысли, и вернула внимание на Сандру. Девушка загадочно и довольно улыбалась. Лайя напряглась: что она такого сказала?       — Что такое? — все же не удержалась Бернелл, но комиссар лишь отмахнулась, и Лайя, вернув внимание на Лео, сделала большой глоток кофе. Горячий напиток чуть обжег язык и теплом прошелся по телу, немного унимая волнение.       — Начнем, — сообщил Нолан, доставая из папки, лежащей перед ним, фотографию. Фотографию Милли. — Вы знаете эту девушку, Мартин? — прокурор развернул снимок и пододвинул его к допрашиваемому.       Парень нахмурился, рассматривая Милли на фотоснимке, но потом лишь отрицательно покачал головой.       — Я напомню: на прошлой неделе в понедельник около девяти часов вечера ты вырвал сумочку у этой девушки, — Лео перешел на неформальные обращения и достал из папки еще одну фотографию, на этот раз найденной сумки. — Надеюсь, это поможет освежить воспоминания.       Мартин задумчиво прищурился, разглядывая то один, то второй снимок, и напряженно потер большим и указательным пальцем висок. Наверняка, ему уже объяснили, что сотрудничество со следствием облегчит наказание, так что в его приоритетах было все вспомнить.       — Да, — наконец подал он голос, заставив Лайю сжаться в ожидании дальнейшего. — Мы ехали в одном автобусе, я заметил, что у девчонки дорогой телефон и много денег в кошельке, вот и вышел следом.       Это все им и так известно! Почему он не говорит ничего нового? Лайя тяжело вздохнула и почувствовала руку Сандры на своем плече. Бернелл обернулась, ловя ободряющую улыбку комиссара. Она словно говорила: потерпи, он все расскажет, Лео и не таких разбалтывал.       — Что было в сумке? — тем временем продолжал прокурор. — Что именно ты взял? Телефон, кошелек, что еще?       — Два телефона, — медленно произнес Мартин и, показывая количество наглядно, оттопырил указательный и средний палец.       Что? Два? Лайя ничего не понимала, лишь шокировано хлопала глазами, замерев на месте. У Милли было два телефона? Что за бред? Какие-то шпионские игры, шифры и предосторожности.       Лайя слышала, как за спиной хмыкнула Сандра. Видела, как в удивлении едва заметно подскочили у Нолана брови. Но понимала лишь одно: мир снова перевернули, заставляя ее стоять верх ногами. Почему она, Лайя, не заметила никаких изменений в поведении сестры? Как она могла быть так слепа в отношении нее?       — Подробнее, — попросил Лео, сведя брови к переносице; его голос, чуть искаженный аппаратурой, благодаря которой они могли слышать в комнате наблюдений допрос, вырвал Лайю из размышлений, давая возможность отключить эмоции.       — Да нечего рассказывать, — отмахнулся Мартин. — Два совершенно одинаковых мобильника — марка, чехол, даже обои на экране. Просто братья близнецы, — парень откинулся на стул, скрестив руки на груди. — Телефоны я перепродал, почистив предварительно. Симки разломил и выкинул еще на улице.       — Что еще ты взял из сумки?       — Кошелек, там было несколько сотен евро, — начал перечислять Мартин. — Еще взял ключи от квартиры.       — Зачем? — Лео поднял на него пристальный взгляд, и Лайя сосредоточилась на словах грабителя вместе с ним. Милли оставила ключи от их квартиры дома, это она точно знала. Судя по виду Нолана, в его голове всплыла та же информация.       — Не знаю, взял как-то машинально, — он покрутил рукой, сделав неопределенный жест. — Все было в спешке, я как-то не задумался.       — Ключи ты потом, естественно, выкинул? — прокурор повел челюстью, подозревая, что и эта загадка останется нераскрытой.       — Ключи? — удрученно переспросил Мартин, прислонив сжатый кулак к губам. — А я не помню, чтобы я их выкидывал… — он хмыкнул и, пожав плечами, выпрямился. — Возможно, они все еще в квартире валяются где-то.       — Хорошо, — Нолан бросил быстрый взгляд на зеркало Гезелла, а Сандра, стоящая рядом с Лайей, машинально кивнула, делая новый глоток кофе. Удивительно, как она с одного взгляда поняла Лео. — Что еще ты вытащил из сумки?       — Вы что, сверяетесь со списком украденного? — усмехнулся Мартин, закатив глаза, и расслабленно развалился на стуле. Решил, видимо, попаясничать.       — Мартин, — Лео отложил ручку, которой фиксировал данные в протоколе допроса, и, сложив руки в замок, поднял взгляд; Бернелл сейчас не видела зелени его глаз, но знала, что там сверкали опасные искры, она поняла это по тому, как быстро сошла маска пренебрежения и непонятной легкости с лица Мартина, и он весь поежился. — Девушка, у который ты украл сумку, была убита через несколько часов после кражи, так что хорошо подумай над моим вопросом.       Лайя почувствовала, как в сердце вонзилась погнутая игла, прокручиваясь изнутри. Прошло уже почти две недели со смерти Милли, но почему сейчас, когда эти слова были произнесены Лео, она почувствовала холод, сковывающий внутренности? Она ведь уже приняла этот факт, смирилась, эта информация постоянно жила в ее голове — Лайя помнила об этом, когда засыпала, помнила, когда просыпалась утром. Тогда почему сейчас было больно?       — Я ее не убивал! — Мартин возбужденно подался вперед, в страхе уставившись на мужчину перед собой. — Я после ограбления на деньги этой девчонки поехал в «Bamboo», ночный клуб, — Ньюман после этих слов быстро выудила карандаш из заднего кармана джинс и сделала пометку на одном листе принесенных ею документов. — Я пробыл там до утра, там же есть камеры, должно быть видно, что я все время был внутри, проверьте.       — Мы проверим, — кивнул Нолан. — Но я задавал не этот вопрос. Меня интересует другое.       — Сейчас-сейчас, — Мартин защелкал пальцами, напрягая память. — Под чехлом одного телефона была фотография! Точно! — еще один громкий щелчок, и парень снова расслабленно откинулся на спинку стула, положив ладони на стол. — На ней была эта девушка с каким-то мужиком, она целовала его в щеку.       Что? Фотография? Лайя потерла ладони друг о друга, силясь унять волнение.       — Фотографию ты уничтожил, да? — Мартин согласно кивнул на вопрос прокурора. — А опознать хоть сможешь этого мужика?       — Если увижу, то должен, наверное, вспомнить…       Лео, не меняясь в лице, кивнул своим мыслям и, тут же встав и забрав все бумаги с собой, вышел из допросной, оставляя Мартина одного. Спустя минуту он уже открыл дверь комнаты наблюдений. Лайя резко обернулась, ловя его взгляд, мужчина слабо улыбнулся ей и сразу же переключил внимание на комиссара.       — Сандра, надо быстро провести опознание по фотографиям, — начал Лео, принимая стаканчик с кофе, протягиваемый подругой. — Найдешь снимки? Нужен Басараб, все же он пока основной подозреваемый в деле, — Лайе показалось, или Лео пояснил это специально для нее? — Бекали, еще Бернелл-старшего, вдруг это фотография с отцом, — Ньюман кивнула, а Нолан сделал глоток кофе. — И накидай еще левых фоток для формальностей, двух хватит.       — Не вопрос, дай мне несколько минут, — девушка захватила телефон с единственного стола в этой комнате и добавила перед тем, как выйти: — Сразу отправлю своих парней в тот клуб, пусть заберут записи, проверим для галочки. И мне нужно постановление на обыск у этого Мартина, — Нолан кивнул, и Сандра скрылась за дверью.       — Если это Бекали, что ты сделаешь? — Лайя подобралась к Лео, остановившись слишком близко, и обхватила себя руками.       — Вызову для дачи объяснений, — пожал плечами Нолан.       — И все? — горько усмехнувшись, девушка отвела взгляд, встряхнув головой. — Ты же знаешь, что он причастен. Может он и не убивал, — она всплеснула руками, отворачиваясь от прокурора, и уперлась, наклонившись, ладонями о край стола, — но он точно причастен, ты же знаешь!       — Именно потому, что я знаю о его участии в деле, я буду действовать аккуратно, — спокойно ответил мужчина. — Лайя, — Лео коснулся ее плеча, и Бернелл повернула голову, — я задам один вопрос: ты доверяешь мне?       Лайя нахмурилась: с чего такие вопросы?       — Да, — не медля, ответила девушка.       — Тогда доверяй, пожалуйста, во всем, — он уперся в нее пронизывающим неравнодушным взглядом, — в том числе и в моих методах работы.       Лайя медленно выпустила из легких воздух. Лео прав, она опять накрутила себя, взрываясь от каждого слова. За все время Нолан показал себя как настоящий профессионал, знающий свою работу. Он всегда обдумывал каждый свой шаг, каждое действие. Именно поэтому он никогда не проигрывал дела, всегда знал, что подсудимый виновен. Даже дело Влада, о том мошенничестве. Лайя ведь тогда просто случайно подслушала разговор Генри с какой-то девушкой, видимо, помощницей другого прокурора, об этом деле — так и вскрылись процессуальные ошибки со стороны полиции, которые и помогли развалить дело. Если бы не это, Лео бы выиграл тогда процесс.       — Извини, — Бернелл растеряно мотнула головой и выпрямилась, снова поворачиваясь к Нолану, от этого движения его рука соскользнула с острого плеча, заставляя сердце досадливо сжаться. — Это расследование просто… — она озадаченно взмахнула рукой, пытаясь подобрать слово.       — Слишком личное, — продолжил за нее Лео, и Лайя согласно кивнула. — Мы во всем разберемся, — прокурор положил ладонь на ее, что все еще была на столе, и ободряюще сжал. — Нужно лишь немного терпения.

⸺✧✧✧⸺

      Мартин опознал Бекали по фотографии. Он даже особо не размышлял перед тем, как показать пальцем на снимок Роберта. Видимо, раскрывшиеся обстоятельства случившегося с Милли заставили его память заработать, и парень смог в закоулках своей головы найти нужное. Не сказать, что Лайя была удивлена этому, наоборот, она, сама того до конца не понимая, ждала, пока Мартин укажет на Бекали, тем самым подтверждая, что у Милли и отца ее лучшей подруги были любовные отношения.       Бернелл не терпелось задать все интересующие ее вопросы этому Роберту, внутри сидело предвкушение, желание узнать все, что касалось того злополучного дня. С горящими глазами Лайя подошла к Лео после окончания допроса, но тот, лишь мельком взглянув на нее, ответил твердое, не терпящее ни малейших возражений «нет». Это был не допрос, лишь взятие показаний в кабинете прокурора, а туда Лайя может зайти лишь в качестве адвоката Бекали. От этих мыслей Бернелл передернуло, а из головы пропали все заготовленные аргументы, их словно вымыло бурным потоком воды.       Сандра отправила своих ребят за Робертом, которого должны были доставить сразу в прокуратуру. Лео поехал туда же, ему нужно было подготовиться перед встречей с отцом Анки, чтобы вытащить из него побольше информации. Мартина сотрудники полиции увезли на обыск, нужно было найти ключи, которые он достал из сумки Милли. Сандра планировала поехать туда же, но в итоге передумала, оставаясь в отделении.       Бернелл была рада, что Ньюман не уехала. Иначе Лайя бы просто сошла с ума, метаясь в ожидании новостей от Лео. Адвокат и так безостановочно мерила кабинет комиссара быстрыми шагами, пока Сандра не попросила помочь. Ее подчиненные уже привезли записи из ночного клуба, где Мартин, по его словам, провел всю ночь. Клуб был не так далеко от отделения, да и сотрудники там оказались очень сговорчивые, сразу передали необходимое.       Сейчас Лайя просматривала записи с камер, пытаясь в мерцающем в свете прожекторов клубе найти Мартина. Сандра десять минут назад отлучилась по какому-то вопросу, не терпящему отлагательств, и Бернелл осталась одна. Глаза уже немного побаливали от напряжения, и, поставив видео на паузу, Лайя прикрыла веки, откинувшись на спинку стула.       Роберта уже должны были доставить к Лео. Интересно, как проходит эта «встреча». Лайя тяжело вдохнула, проведя руками по волосам, проходясь ногтями по коже головы. Она на секунду отвлеклась, а сознание уже заполонили мысли об этом чертовом Бекали. Встряхнув головой, адвокат распахнула глаза и, выпрямившись, вернулась к своей задаче. Она сама согласилась помочь. И если Бернелл не может сейчас поспособствовать тому, чтобы Бекали сознался, то она хотя бы сделает все, чтобы ускорить проверку алиби.       На экране мелькнул знакомый образ, и Лайя напрягла зрение, всматриваясь лучше. Да, это был Мартин, сидел у бара, заказывая выпивку. Лайя еще больше ускорила запись, следя за одной фигурой. Цифры внизу экрана показывали уже четыре часа утра, а парень отходил от барной стойки только минут на пять пару раз, видимо, отлучался в туалет. Смотреть дальше было уже бессмысленно. У него было алиби.       — Какая встреча! — Лайя оцепенела на месте, не желая поднимать голову. Да когда уже это чертов Греогери перестанет ее преследовать? За последние дни его было слишком много в ее жизни, непозволительно много. — Я вижу, у тебя появились новые друзья? Даже комиссар оставляет тебя одну в своем кабинете.       — Мехмед, — глубоко вдохнув, девушка выпустила воздух через рот, пытаясь унять уже начавшие бушевать внутри эмоции, она не хотела показывать Греогери ни одной. — Что ты здесь делаешь?       — Я-то? — он надменно улыбнулся, приподняв брови. — Я вообще-то представитель пострадавшей стороны по делу об убийстве твоей, между прочим, сестры…       — Я знаю, — процедила Бернелл сквозь сжатые зубы, все еще не собираясь смотреть на мужчину.       — И я слышал, — продолжил Мехмед как ни в чем не бывало, — в деле появился новый подозреваемый, — на эти слова Лайя резко вскинула голову. Это выяснилось сегодня, Бекали все еще в кабинете Лео давал объяснения, откуда Греогери стало всё известно? — И мне совершенно непонятно, что здесь делаешь ты, милая.       — Тебя это не касается, — отрезала Лайя, отводя взгляд и снова утыкаясь в монитор компьютера. Продолжать разговор не было никакого желания.       — Как и тебя не касаются другие подозреваемые по делу, — Мехмед снова улыбнулся, а адвокат почувствовала, как гнев, словно нарыв на коже, начал потихоньку пульсировать, предупреждая, что скоро вырвется наружу. И тогда сожжет всех и все, будет пожирать как толстый фитиль тощую свечу. — Ты же у нас адвокат Басараба, правда ведь, милая? Вот и занимайся им, и не лезь в дело, разрушая все изнутри в попытках прикрыть грешки своего любимого крестного.       Лайя, наверное бы, взорвалась. Она и так последнее время была в постоянном эмоциональном напряжении. И так извелась от всех мыслей, от осуждений со стороны родителей, от того, что она ничего не могла сделать, чтобы как-то найти убийцу сестры, чтобы освободить Влада. Каждый раз ее сокрушала открывающаяся правда о Милли. О ее личной жизни — тайной, в роли любовницы, принимающей дорогие подарки и скрывающей свою жизнь. Полная чаша эмоций уже давно переполнилась, и Мехмед, по всей видимости, стремился, чтобы чаша разбилась, обрушая устрашающую волну на всех вокруг. Лайя бы взорвалась, если бы не телефонный звонок. Если бы не Лео.       — Да, Лео, как все прошло? — Бернелл стало все равно на Мехмеда, он будто исчез с того момента, как Лайя увидела отобразившееся на дисплее телефона имя.       — Будет обыск в том доме у парка, — сообщил Нолан, от чего она облегченно выдохнула. У Лео получилось, он добился постановления на обыск. — Я уже позвонил Сандре, она сказала, что сама поедет, я буду там же. Найдем пальчики Милли или ее вещи — будет ДНК.       — Он признался? — адвокат закусила губу в ожидании ответа.       — Нет, отрицает какую-либо связь с Милли, но, думаю, скоро он перестанет отпираться.       — Надеюсь, — вздохнула Лайя. — Спасибо, что сообщил, Лео, — губы непроизвольно расползлись в улыбке, Бернелл почувствовала, что на том конце провода то же самое происходило и с Ноланом. Лайя хотела спросить, как прокурор смог добиться постановления на обыск, но ее глаза неожиданно наткнулись на Мехмеда, и ее резко, со звуком удара наковальни, пронзило понимание, что она не одна. — Я перезвоню, — быстро бросила девушка и скинула вызов.       Греогери стоял напряженно — это было видно по засунутым в карманы брюк рукам, что стискивали ткань — и с любопытством разглядывал Лайю. Его прищуренные глаза буквально вцепились в ее, будто надеясь проникнуть в ее сознание и узнать ответы на все интересующие его вопросы, а может и подчинить себе, заставляя делать то, что ему хочется. Лайя поежилась от этого взгляда.       — Ты зачем сюда пришел? — вернулась девушка к теме появления Мехмеда в кабинете. — Если к комиссару, то ее здесь нет, и появится она не скоро.       — Лео? — мужчина проигнорировал прозвучавшую информацию. Он сбросил с себя напряженность и расслабленной походкой дошел до стола, за которым сидела адвокат, и оперся на него; теперь Лайя снова ощутила этот приторный аромат его парфюма, что ударил в нос, заставляя скривиться. — Это прокурор Нолан? — видимо, жесткий взгляд, которым Бернелл уперлась в него, был красноречивей любых слов; прищурившись, Мехмед скривил губы в усмешке. — А я смотрю, вы с ним в дружеских отношениях.       Его слова осели на языке желчью, которую тут же захотелось сплюнуть. Греогери выпрямился и снисходительно посмотрел на девушку сверху вниз.       — Может, именно у него ты ночуешь, раз родители тебя выгнали? Соблазняешь бедного прокурора, чтобы завлечь его на свою сторону? — Лайю пробила мелкая гневная дрожь, Мехмед видел это, но реакция ему не понравилась, видимо, сейчас он не хотел видеть ее злость, он хотел нащупать рычаг давления. — А может, он тебе на самом деле нравится? — адвокат вздрогнула и машинально, не контролируя, отвела взгляд. Это и послужило ответом на прозвучавший вопрос. — Нет, я еще могу понять твое стремление отмазать крестного. Ты веришь ему и не хочешь допускать вероятности того, что он убийца, закрывая глаза на истину, но… — его голос погрубел, — ты всерьез хочешь развлекаться с этим Ноланом, только похоронив сестру?       Лайя замерла, почувствовав, как слова Мехмеда, словно яд, прожгли сердце. Башня ее спокойствия, которая с тяжкими усилиями восстанавливалась на протяжении стольких дней, вновь начала терять равновесие. Бернелл растерялась, совсем не знала, что ответить на это, а мужчина, напротив, лишь растянул губы в самодовольной улыбке.       — То есть, в тебе вообще ничего не дрогнуло? — продолжал он, загоняя девушку в яму, подводя к обрыву. — Какая ты замечательная, однако, сестра. С прокурором кувыркаешься, когда совсем недавно труп твоей сестренки вытащили из мусорки, — еще шаг назад, ближе к пропасти. — Молодец, Лайя, твоя скорбь — это что-то…       — А ты не офигел ли? — от неожиданно раздавшегося голоса Лайя вздрогнула и подняла затуманенный взгляд на источник звука. В дверях кабинета стояла Сандра, ее брови были сдвинуты, а лазурные глаза искрились.       — Госпожа комиссар, — на лице Мехмеда отразилось замешательство, но он, лишь снова нацепив свою привычную слащавую улыбку, обернулся на вошедшую девушку, — а мне сказали, что вы заняты.       — Для тебя — да, — Сандра хмыкнула, рассматривая мужчину, и, отведя взгляд, едва заметно покачала головой из стороны в сторону. Ньюман что, слышала их разговор?       — Я бы хотел узнать подробности по делу Милли Бернелл, я являюсь представителем потерпевшей стороны и…       — И пойдешь сейчас на выход из моего кабинета, — обрубила его речь Сандра и, закатив глаза, подошла к столу, положив бумаги, которые до этого держала в руках.       — Но… — на лице Греогери мелькнуло ошарашенное удивление.       — Повторяю, господин представитель, — снова перебила его девушка, — я сейчас занята и, увы, подробности узнать у тебя не получится. До свидания, — она говорила спокойно, но голос был насквозь пронизан пренебрежением.       — Я подожду коллегу, — Мехмед бросил быстрый косой взгляд на Лайю и вернул внимание к комиссару. — Нам нужно кое-что обсудить.       — Обсудишь позже, — отрезала Сандра. — Госпожа адвокат здесь по делу и нужна мне.       — И по какому делу? — мужчина скривился.       — Представляет интересы квартирного вора, у нас сейчас допрос, и мисс Бернелл согласилась помочь, — пояснила Ньюман, упираясь боком в столешницу. — Но эта информация была для тебя явно лишней, — Сандра и не думала переходить на «Вы», сразу обозначая, что к Мехмеду она ни обращаться, ни относиться положительно не собирается. — Так что, сам выйдешь, или мне попросить тебя вывести?       По лицу Мехмеда судорогой пробежала ярость, но он сдержал себя и, сжав челюсти, развернулся, двигаясь в сторону выхода. Сандра довольно хмыкнула, а когда мужчина оглянулся у двери на этот звук, лишь подняла руку и с дежурной улыбкой на губах помахала ему.       — Лайя, — Сандра выдохнула, оборачиваясь к адвокату и видя перед собой лишь побледневшую и застывшую, словно каменное изваяние, девушку. — Так, рассказывай.       Бернелл молчала. В голове калейдоскопом проносились слова Мехмеда. Она совсем не обращала внимания на последующие разговор Греогери и Сандры, смотря на это словно из вакуума, их голоса доносились будто из-под толщи воды. Слова мужчины все же столкнули в пропасть, заставляя идти медленно ко дну, тонуть в чувстве вины, раскаленным железом прожигающим душу.       Милли, ее сестренку безжалостно убили и выкинули в мусорный контейнер, а она, будто то случилось не с ней, смеется, улыбается, пьет вино и ест вкусный ужин в приятной компании. У Милли ведь ничего этого больше никогда не будет. Ее больше никогда не будет. Мехмед говорил ей правду, почему у нее на самом деле ничего не дрогнуло, когда вчера она хохотала над какой-то историей Лео? Или когда обнимала его прошлым утром, желая, чтобы это не прекращалось, чтобы теплые руки вечно держали ее?       Она вообще может влюбляться, когда тело ее сестры только недавно остыло? Хотеть влюбляться?       — Мехмед, — все же заговорила Лайя, — он ведь прав, — она сглотнула и закрыла глаза. — Я… я ужасная сестра…       — Почему? — от резкого тона Бернелл подняла глаза, Сандра смотрела твердо, решительно. Так, будто уже знала ответ на этот вопрос, но хотела его услышать.       — Милли мертва, а я… — тихо прошептала девушка, но закончить не успела.       — Что, ты? — комиссар вскинула брови. — Живешь? Она мертва, а ты вопреки этому хочешь дышать? — Лайя закусила губу, отводя взгляд в сторону. — Тебе что теперь, закрыться в комнате, накрыться одеялом с головой и не пить, не есть? Умереть вместе со своей сестрой? — Бернелл почувствовала прикосновение к плечу. — Лайя, да, Милли мертва, но ты живешь и должна жить, — Сандра подалась вбок, убирая ладонь с плеча адвоката и пытаясь заглянуть в ее глаза. — Ничего не закончилось, — губы комиссара дрогнули в грустной улыбке. — А это значит, что ты не просто можешь, ты должна продолжать жить. Решать проблемы, работать, находить друзей, смеяться, влюбляться, строить семью — делать все, чтобы быть счастливой, — Лайя сморгнула стоявшую в глазах влагу и тут же стерла ее со щеки. — Подумай об этом, пожалуйста.       Сандра сжала лежащую на столе ладонь девушки, через несколько секунд почувствовав, как Лайя сжала ее руку в ответ. Бернелл смотрела на сцепленные руки, не прекращая размышлять о всем. О словах Мехмеда, о словах Сандры, о своей жизни и о своих чувствах. В одном Ньюман точно права: ей надо хорошо обо всем подумать.       — Лео поехал на обыск, я поеду туда же, — спустя несколько минут молчания начала Сандра. — Не хочешь присоединиться в качестве свидетеля?