⸺✧✧✧⸺
Зевая, Лайя, зашла в столовую, шаркая ногами. Здесь было пусто — ни Влада, ни Ноэ, ни работников особняка. Присев на стул, Бернелл откинула волосы назад, осматривая стол, где сиротливо стоял ее завтрак — стакан апельсинового сока и какая-то выпечка. Очень хотелось кофе, но спускаться на кухню за ним не было никаких сил. Вздохнув, Лайя потянулась за круассаном. Вчера после разговора с Сандрой Бернелл сразу поехала за Владом, попутно звоня Локиду. Когда крестного выпустили из-за ворот, все трое не стали терять времени зря и сразу же поехали в особняк, по дороге рассказывая о Виоле, влюбленном охраннике и помощи Николь. Оставшийся день Лайя провела вместе с Владом, наслаждаясь, что один из ее кошмаров закончен и больше не потревожит ее. С Влада были сняты все обвинения, больше никто не смел говорить, что он как-то причастен к смерти Милли. Вот только Лайя почти не ощущала своей роли в этом деле. Ведь, по сути, она лишь обратила внимание на уволенных сотрудников. Ноэ откопал информацию о Виоле, вспомнил про Николь, кухарка рассказала про охранника. Но это все мелочи, совсем маленькие соринки по сравнению с тем, что сделал Лео. Лайя не стала скрывать заслуги Нолана. Кажется, после ее рассказа Влад даже как-то уважительно хмыкнул, очевидно, меняя мнение о прокуроре в лучшую сторону. Но Бернелл не смогла скрыть легкой дрожжи в голосе, и крестный потребовал ответов. Жестко, грозно. В этот момент, в момент, когда он настаивал на правде, его глаза, кажется, сверкнули красным огнем, и Лайя не смогла противиться. Девушка рассказала все. Почти все. Про поведение матери; про репортеров, навалившихся на нее; про то, как ее выгнали из дома; как узнала про Роберта; про Мехмеда. Лишь тему Нолана адвокат обходила стороной. Крестный все равно мог догадаться обо всем по постоянно мелькающему имени Лео в ее сбивчивом рассказе. Влад видел, что раскрыто не все, не все эмоции вытащены из души. Он бы хотел попросить рассказать больше, но слишком много мольбы было в карих глазах, что Басараб просто сдался, прижимая крестницу к себе и поглаживая по волосам. Эту ночь она спала спокойно, просто в какой-то момент уснула на диване, сидя рядом с Владом. — Лайя, ты уже проснулась! — воскликнули рядом, вырывая девушку из воспоминаний. — Тебе сварить кофе? — Доброе утро, Николь, — Лайя улыбнулась кухарке, поворачиваясь к ней. — Да, если можно. Не знаете, куда уехал Влад? — Господин Басараб рано утром уехал в офис, — начала женщина, забирая со стола пустой стакан из-под сока. — Локид уехал вместе с ним, — опередила вопрос адвоката она. — Они ничего не говорили? — Насколько я поняла, они уехали разбираться с образовавшимися за время отсутствия господина Влада делами, — Николь снова улыбнулась. — Приедут, думаю, только вечером. Сейчас принесу тебе кофе. — Спасибо, — выдохнула девушка, провожая женщину взглядом. Да уж, Ноэ и вчера сетовал на свою нелегкую судьбу, что ему почти три недели пришлось самому разбираться со всеми делами, контролировать сотрудников и договариваться с партнерами. Впрочем, его жалобы были понятны. До этого постоянно в контроле нуждался он сам, а тут пришлось резко вставать на место Влада и руководить. Значит, оба мужчины до вечера будут заняты. А чем же заниматься ей? Лайя хотела избавиться от еще одного кошмара, хотела, чтобы душа ее сестренки была спокойна там, в другом мире. Но как ей это сделать — девушка просто не понимала. Влад больше не в деле, у нее нет прав ознакамливаться с материалами во время ведения следствия. А адвокатом пострадавшей стороны являлся Мехмед… Бернелл вздохнула. У нее буквально были связаны руки. Со всех сторон поставили баррикады, сквозь которые невозможно прорваться. Адвокатом кого ей стать? Бекали? Лайю передернуло от этой мысли. Впрочем, он уже вне подозрения, у него есть алиби. Адвокатом Мартина, воришки, что украл у Милли сумку? Тоже не вариант, ее тогда ознакомят только с частью, касающейся ограбления, но никак не убийства. Адвокатом нового подозреваемого? Станет ли она защищать того, кто убил ее сестру? Попросить Лео или Сандру держать ее в курсе дела? Лайя скривилась. Это тоже было недопустимым. Лео она сама сторонится, словно от горящего дома сбегает как можно дальше. Да и Нолан не будет поступать против правил, против закона. А Ньюман… С одной стороны, Сандра тогда помогла ей с незаконной экспертизой, но с другой… Вчерашний побег из кафе мог оттолкнуть комиссара недоверием. Бернелл почти со стоном подняла глаза к потолку, не зная, как ей поступить. Но ответ пришел сам. Пришел со звонком ее телефона. Это был Генри. Встрепенувшись, Лайя быстро приняла вызов, понимая, что нашла решение. Ее бывший одногруппник, он же помощник Нолана. Генри мог бы ей помочь, рассказывать о продвижении дела, но голос мужчины был официален, что с первых слов адвокат сразу сникла: — Мисс Бернелл, прокурор вызывает Вас для дачи уточняющих показаний по делу об убийстве Милли Бернелл. Вы сможете подъехать в прокуратуру в двенадцать часов? — Могу, — откликнулась девушка, кидая взгляд на часы, и слушая банальные истины про паспорт и номер кабинета Лео. «Не думала же ты, что будешь избегать его вечно?» — пробурчала себе под нос Лайя, сбросив вызов.⸺✧✧✧⸺
Дописав обвинительное заключение по одному из дел, Нолан взглянул на часы. Совсем скоро должна была подойти Лайя. Лео был уверен: она будет холодной, колючей, отстраненной. После ее переезда, обид, сомнений и кучи проигнорированных звонков и сообщений просто не может быть по-другому. Но мужчина был готов. Ему нужно сломать выстроенную стену безмолвия и как-то попытаться вернуть все на круги своя. Разобраться в ситуации, что уже несколько дней беспокоит его. Постоянные мысли были сродни головной боли и не давали спать, выедая кусочек за кусочком. Сандра права: он и так почти спустил ситуацию на тормоза, позволил Лайе отстраниться. Нужно исправлять все это, отстраивать мост, что соединял их такие разные островки жизни. Прокурор достал необходимую папку с делом, пристраивая ее перед собой. Им очень повезло, что так быстро нашелся конец новой ниточки, который мог привести к ответам, к развязке этой истории и к убийце. Почти ткнув пальцем в небо, Сандре удалось найти зацепку. И Лео очень надеялся, что на этот раз они не пойдут по ложному следу. Короткий стук в дверь. Еще один взгляд на часы. Без трех минут двенадцать. Лайя пунктуальна как никогда. — Входите, — выдохнув, громко произнес Лео. — Господин прокурор, вызывали? — Бернелл не смотрела на него. Не хотела — мужчина это понял сразу. Она держалась строже, чем при их первой встреча, где с первых минут проявляла фамильярность. Что ж, значит сейчас придется придерживаться этого официального тона. — Да, мисс Бернелл, присаживайтесь, — Нолан гостеприимно указал на стул, стоящий перед ним. В голове сразу всплыли картинки, как она врывалась в его кабинет, без приглашения садясь и начиная разговор. — По какому вопросу? — адвокат так и не посмотрела ему в глаза. Лео еле заметно втянул носом воздух: цитрус, ее парфюм. Только в этот раз запах какой-то горьковатый, будто пропитанный эмоциями девушки. Или ему это все лишь казалось? — Появились в деле новые обстоятельства, хотелось бы уточнить, — лаконично ответил прокурор и открыл папку с делом, доставая распечатанные утром снимки. — Лайя, ты видела раньше эти фотографии Милли? — долго сдерживать официальный тон у Лео не получилось. Да и не было желания. Слишком уж сильно хотелось за пеленой холода увидеть прежний родной и ласковый взгляд. Нолан протянул снимки, и адвокат осторожно, не соприкасаясь с пальцами мужчины, забрала их. Лайя смотрела долго, внимательно изучая каждую деталь. Лео не торопил, лишь смотрел на ее лицо, следя за каждой эмоцией. Вот она быстро оглядела все снимки цепким взглядом, затем повторила действия, останавливаясь лишь на некоторых. Вот отвела глаза в сторону, пытаясь вспомнить, найти нужную информацию в голове. Руки напряжены — Бернелл не могла вспомнить, не могла положительно ответить на вопрос. Лишь сильнее хмурилась, пока с горьким выдохом коротко не ответила: — Нет, не видела, — она не выпускала фотографий из рук. — Но они сделаны недавно, мы Милли эти сережки только на последний день рождения подарили, — Лайя провела подушечкой пальца по изображению сестры. — Где это? — Это сделано в одном из дорогих ресторанов, нам удалось установить название заведения — посмотри на оборотной стороне одного из снимков. — Мы там не были, — после короткой паузы начала Бернелл. — Это точно. — Это хорошо, — Лео чуть приподнял уголок губ, а Лайя же как-то нехорошо встрепенулась с его слов. — Мы с Сандрой думаем, что второй молодой человек Милли водил ее в этот ресторан. — С чего вы решили? Может, это Бекали, — адвокат положила снимки обратно на стол. — Нет, — хмыкнул мужчина. — Мы с ним связались, он отрицает, — девушка лишь усмехнулась, взглядом как бы спрашивая, что им сейчас давала эта информация. Лео понимал: Бернелл сейчас не вредничала, строя из себя дурочку, она просто хотела выведать как можно больше информации по делу. Ведь теперь в связи со снятием обвинений с Басараба у нее нет доступа к материалам дела. — Свяжемся с рестораном, возможно, удастся выяснить что-то. — Где вы нашли эти фотографии? — Милли их отправляла Анке. Написала, что недавно была в ресторане. Поэтому у нас есть примерные даты. С кем ходила — непонятно, — Лайя на его слова лишь яростно дернула челюстью. Опять злилась, что они подбирают лишь крошки информации. — Это все, господин прокурор? Я могу идти? — адвокат чуть качнулась, намереваясь встать. — Нет, не все, — слишком резко отрезал Нолан. Лайя вздрогнула, но осталась сидеть на месте. Теперь настало время разговора. Лео вздохнул, глядя, как ладони Бернелл почти врезались в ручку сумки. Она была готова в любую минуту вскочить и уйти из кабинета. Мужчине захотелось закрыть дверь на ключ, отрезать ей все пути к отступлению, но это было слишком нечестно по отношению к Лайе. Оставалось лишь надеяться, что она выслушает его. — Лайя, — мягко начал прокурор, не сводя с Бернелл взгляд. — Я знаю, что что-то случилось. Между нами, — она дернулась на этих словах. — Я понимаю, что это что-то заставило тебя сомневаться во мне, не доверять, — Лео мысленно молил ее остаться сидеть на месте. Он видел, что каждое его слово попадало в цель. — Но я не знаю, почему это произошло. Пожалуйста, позволь мне узнать причину всего этого и дай объясниться. В висках стучало. Лео смотрел на девушку, будто бы его взгляд мог заставить ее не двигаться. Заставить говорить. Сердце колотилось в каком-то бешенном, своем собственном ритме. Это не просто удары о грудную клетку, это сигнал, азбукой Морзе выводящий кровавые буквы, что сливались в одно лишь слово: пожалуйста. Почему ему казалось, что сейчас решалась его судьба? — Ты мне сорвал, — выдала Лайя на одном дыхании. Лео замер, пытаясь вникнуть в сказанное. Ему же сейчас не послышалось? Бернелл действительно упрекнула его во лжи? После всего, что… Мужчина поджал губы: какое тут может быть «после всего». На мгновение закрыв глаза и тряхнув головой, Нолан посмотрел на Лайю. Нет, она была убеждена в произнесенном. Но она же не могла без оснований говорить такое? Что-то произошло. То, о чем он сам не знал. А значит, нужно выяснить это. И сделать это мирно, без экспрессии, без резких слов. Плавно, не спеша распутывать узел сомнений. — Когда? — после этого короткого вопроса прокурор сцепил руки в замок, приводя разбушевавшиеся внутри эмоции в порядок. — Когда я тебя, — девушка резко умолкла, словно ей под дых прилетел удар, и, поведя челюстью, исправилась: — Утром, когда я подарила тебе кружку, — Нолан молчал, продолжая буравить адвоката взглядом, он видел: еще чуть-чуть терпения, совсем капельку спокойствия — и Лайя расскажет, объяснит, что случилось тем утром. — Ты сказал, что за ночь не просыпался ни разу. — А на самом деле? — сглотнув, навел ее на мысль Нолан. — На самом деле ты просыпался, выходил из комнаты, — Бернелл не замечала непонимания в глазах Лео, не видела, как каждое слово его все сильнее потрясало. — Как ты это поняла? — снова короткий вопрос, на грани фола. — Я заходила к тебе, — Лео незаметно втянул воздух, задерживая дыхание. — Тебя не было. И не было довольно долго, — Лайя снова замолчала, но тут же, оправдываясь, резко добавила: — И нет, мне это не приснилось. Я укололась кактусом в ту ночь, он на подоконнике стоял, и след от иголки остался следующим утром. Лео провел ладонями по лицу, растирая его. В голове ничего не укладывалось. Соврал, не было в комнате, кактус, иголка, утро. Это какая-то нелепость. Нолан хотел подумать, как-то объясниться, сказать что-то в свою защиту, но времени на это не было. Лайя не будет ждать, пока он выстроит свои доводы, свою позицию. Нужно что-то сказать сейчас, все, что лезет в голову. Иначе его молчание воспримется как согласие. Согласие с тем, что он соврал ей тем утром. — Лайя, — Лео поднялся со своего кресла, подходя к девушке и садясь на второй стул. Он снова напротив нее, но сейчас их не разделял рабочий стол с делом Милли и ее фотографиями. — Я не знаю, что сказать, но я не помню, чтобы куда-то отлучался… — Хочешь сказать, что вру я, а не ты? — криво усмехнулась Бернелл и стремительно встала с места. Прокурор уже думал, что она выбежит из кабинета, но девушка лишь отошла к окну, отворачиваясь от него и обнимая себя руками. — Нет. Конечно же нет, — покачал головой Нолан, тоже поднимаясь и подходя к ней. — Я просто объясняю ситуацию со своей стороны, — Лайя повернулась. — Я лег вечером, а когда проснулся — было уже утро. Не было ни головных болей, ни бессонницы, меня просто отключило, и вся ночь прошла за мгновение, — адвокат не реагировала, но не убегала. Она хотела его выслушать, и это вселяло надежду. — Раз меня не было, то я правда вставал. Но я не помню этого. Может быть я лунатил, как в детстве, может проснулся и вышел на улицу, а этот момент просто стерся из памяти. Но я уверяю тебя: я думал, что говорю тебе правду, — Лео замолчал. Это просто слова, их ничем не подтвердить, почему Лайя ему должна поверить? — Что случилось тогда потом? — перевела она резко тему. — Почему ты пропал, не ночевал дома, отстранился от меня? — Я не отстранялся, — прокурор перевел дыхание. — В тот день у нас появилось новое дело. Пришлось ехать за город, много часов за рулем и… — Почему ты мне тогда не сказал про выезд и дело? — опять перебила Бернелл. — Был найден мертвый ребенок, — Лео умолк, прерывая зрительный контакт, но тут же поднял глаза на Лайю вместе с ответом: — На мусорной свалке, — Лайя вздрогнула. Ожидаемо. — Это было конфиденциальной информацией, у нас не было прав разглашать хоть какие-либо сведения по этому делу. Занимались расследованием, дело контролировалось Генеральным прокурором. При этом я еще готовил материалы для проверки — про это ты знала, я говорил тебе… может, недели две назад, — девушка слегка дернулась, вспоминая. — Тогда, — после долгой паузы заговорила Бернелл, — почему ты сейчас мне говоришь про это дело? Конфиденциальность больше сохранять не нужно? — она говорила едко, пытаясь уколоть чем-то маленьким, незначительным. Как та злосчастная иголка кактуса — на первый взгляд вреда нет, но со временем последствия обретают сокрушительную силу. — Раскрыли, утром проводили пресс-конференцию, но без фамилий и уточнений. Поэтому да, больше не тайна. Лайя вздохнула. Она стала растирать наверняка снова ледяные ладони, которые у него уже не было права согревать, и напряженно думала. Нолан досадно прикрыл веки: кажется, не верила. Но как ему доказать честность? Прокурор выпрямился: — Я клянусь тебе своей… — Погоди, — адвокат мотнула головой, прерывая эту клятву. — Лео, посмотри мне в глаза, — Нолан подался вперед, не сводя немигающего взгляда с карих радужек. Бернелл тоже придвинулась. — А теперь ответь: ты лгал мне? — Никогда. — Я тебе верю… В глазах Лайи блестели слезы, Лео видел, как она отчаянно поджимала губы, глуша в себе все это. Сам же Нолан не понимал, что чувствовал. Радость? Облегчение? Страх, что ему показалось сказанное? Удивление, что ему поверили, просто его словам, хотя и были доказательства обратного? Так себя ощущали подсудимые, когда им верили и оправдывали? Все слилось в такую какофонию, что сложно было понять, какая из эмоций сильнее, ярче. Адвокат чуть улыбнулась ему, взгляд ее мерцал, манил, притягивал. Лео совсем не понял, как это произошло. Все было как-то естественно, обыденно, правильно. Он просто сделал маленький шаг к ней навстречу, Бернелл сделала то же самое, и вот мужчина уже сжимал ее в объятьях. Лайя уткнулась ему в шею, а Лео лишь прижал ее к себе как можно крепче, плотнее, ближе. Их доверие друг другу, их связь — все это было хлопковой нитью, которую они чуть не разорвали, натягивая до предела. Тонкая, непрочная — у нее были все шансы сегодня оборваться навсегда. Эту нить можно было связать узлом, но она бы уже никогда не стала прежней, настоящей. Но Лайя сделала шаг к нему, поверив сейчас в его слова. Как и Лео его сделал, начиная разговор, спокойно объясняя. Они чуть не потеряли все, что их объединяло. Нолан понимал, что хлопок не превратится в крепкий канат, это невозможно. Отношения между ними были той непрочной нитью, и оба должны постоянно идти навстречу друг другу, верить, прощать, чтобы ее не оборвать. — Прости меня, — тихо пробормотала Лайя. — Я должна была сразу поговорить с тобой, развеять эти чертовы сомнения, что лезли в голову, но я… — она шмыгнула носом. — Просто боялась, — закончил за нее мужчина, Бернелл чуть отстранилась, чтоб иметь возможность посмотреть на него, в ее глазах замерла растерянность. — Ты тоже прости меня, — Лео нежно провел пальцем по ее щеке, смахивая все же успевшую сорваться с ресниц слезу. — Тебе не за что, — замотала головой адвокат, — это я напридумывала себе такого, — ее брови взметнулись на последнем слове, губы снова были поджаты, словно она подбирала слова. — Лайя, — теперь пришла очередь Нолана перебивать. — В сложившейся ситуации виноваты мы оба. Но сейчас главное то, что все разрешилось, — Лео снова привлек ее к себе, сжимая уже ставшим родным тело, снова чувствуя чуть неровное дыхание на своей шее. Нолан очнулся, когда в дверь постучали. Смахнув с себя наваждение, оба отстранились друг от друга, возвращаясь на прежние места. Только теперь между ними летали огненные искры, а не холодный ветер, колющий льдом лицо. — Господин прокурор, — после разрешения в кабинет зашел Генри. — Позвонил свидетель, который должен был подойти к Вам на опрос через пятнадцать минут, сказал, что задерживается и прибудет только через полчаса. — Спасибо, Генри, — поблагодарил Лео, только сейчас вспоминая, что вызывал кого-то еще сегодня. Он ведь даже сейчас не помнил, о чем хотел спрашивать. Помощник ушел. Нолан вернул внимание к Бернелл и заметил, как она вновь стала рассматривать фотографии сестры. Девушка отложила несколько снимков в сторону, сосредоточившись лишь на одном. — Ты что-то вспомнила? — Нет, — тихо ответила Лайя, хмурясь. — Лео, посмотри сюда, — она протянула ему фотографию, указывая указательным пальцем на ее край. — Это ведь похоже на телефон, да? Нолан принял снимок из ее рук, внимательно рассматривая. Здесь Милли, счастливо улыбаясь, сидела за столиком, на котором, лишь на половину попав в кадр, действительно лежал мобильный телефон. И как они только раньше этого не заметили? — Это не Милли, у нее другой чехол, — затараторила адвокат. — Значит, это телефон того, с кем она была в ресторане. Кто ее фотографировал и… — она замялась, сглотнув, — убил. — Лайя, это зацепка, — слегка улыбнулся Лео. — Здесь какой-то оригинальный чехол, — Лео открыл ящик стола, доставая оттуда что-то. — Лупа? — удивленно воскликнула Бернелл. — Иногда и не такое пригождается, — коротко улыбнулся Нолан, внимательно изучая снимок. — Дорогой, скорее всего. Какая-то зеленая кожа. Крокодил может быть. А еще тут какая-то эмблема или рисунок, — теперь и Лайя с помощью увеличительного стекла осмотрела фотографию. — Где-то я уже видела похожее изображение, — под нос пробормотала Бернелл. — Только не помню где…⸺✧✧✧⸺
Лайя вышла на крыльцо прокуратуры, вдыхая воздух полной грудью. Было хорошо, спокойно, все было на своих местах. Казалось, даже солнце сейчас засияло ярче, да и вокруг все будто обрело более насыщенные цвета, настоящие. Всего лишь один разговор, и она снова ощущала себя собой, чувствовала, как внутри разливается уверенность, энергия, тепло. Надо была раньше все это сделать, развеять все тяжелые мысли, что терзали несколько дней. Бернелл была благодарна самой себе, что ее взрывной характер не взял над ней верх в кабинете Лео. Наверное, девушка и сейчас не смогла бы объяснить, почему поверила Нолану. Может, потому что хотела все это время ему верить? Может поняла все по его тону, мимике, движениям? А, может, ей хватило лишь увидеть его глаза, чтобы сдаться? Лайя улыбнулась: не важно, что именно подтолкнуло ее, главное, что она верила. Верила, что Лео ей не лгал. Ни тогда, ни сейчас. Он всегда был честен. А что произошло тогда ночью — адвокат, если честно, уже плевать хотела на это. Настроение мгновенно возросло, стремясь перейти за максимально доступную отметку. Единственное, что сейчас хотелось Лайе, чтобы до конца успокоить себя, — так это поговорить с Сандрой и извиниться за свое поведение. Еще раз солнечно улыбнувшись, девушка пошла в сторону отделения полиции. Благо, тут было вовсе недалеко. Бернелл задержалась лишь у какой-то пекарни, что была по дороге, взяв пару пончиков с шоколадом и большой кофе. Насколько Лайя помнила по их пьяным посиделкам после обыска у Бекали, комиссар была той еще сладкоежкой. Постучавшись в кабинет, адвокат на какое-то время замерла. А вдруг Ньюман сейчас вообще здесь нет? Вдруг она куда-то уехала, ушла? Но, кажется, сегодня ей улыбалась удача, потому что раздался задумчивый голос Сандры, разрешающей войти. — Привет, — Лайя чуть помялась у порога. — Я, наверное, не очень вовремя, — видя, что комиссар занята, полностью зарывшись в документах, Бернелл чуть виновато улыбнулась. — Нет, все хорошо, — улыбнулась Сандра. — Мне как раз надо было сделать перерыв, проходи, — комиссар отодвинула чуть в сторону папки с делами и с прищуром уставилась на вошедшую. — А что это у тебя такое? — она глазами указала на бумажный пакет с выпечкой. — Ой, — опомнилась адвокат. — Это тебе, — протянула кофе с пончиками. — Птичка, я тебя обожаю, — Ньюман блаженно отхлебнула напиток. — Садись, не стой фонарным столбом. — Я не надолго, — махнула рукой Бернелл. — Сандра, прости меня на вчерашнее, я была резка и… — Бог мой, Лайя, да я не обижалась, ты чего! — Правда? — с надеждой переспросила адвокат. — Ну, конечно, — воскликнула Ньюман. — А после такого подарка, — комиссар указала на выпечку, — я тебя, считай, вообще боготворю! — обе улыбнулись. — Мне нужно идти, — не скрывая распирающей радости от этого дня, продолжала счастливо светиться Бернелл. — Забежала, только чтобы извиниться. — Лети, — усмехнулась Сандра. — Спасибо, что заскочила, — и когда Лайя уже почти открыла дверь, окликнула ее: — Птичка, — адвокат отреагировала мгновенно, — а вы с Лео…? — Помирились, да, — снова улыбнулась девушка. — Оно и видно, — весело хмыкнула Ньюман перед тем, как закрылась дверь ее кабинета. Вот теперь точно все было хорошо. Выйдя из здания, Лайя спустилась по небольшим ступенькам, остановившись чуть сбоку, чтобы не мешать на проходе. День сегодня точно был потрясающий. Бернелл прикрыла глаза, прокучивая все события последних двух дней. Кажется, все начало налаживаться еще вчера, когда с Влада сняли все обвинения. Сегодня же все продолжилось: примирение с Сандрой, разговор с Лео, их объятия. Лайя невольно провела по щеке, с которой прокурор стер остатки слез, и счастливо улыбнулась. Было спокойно, было хорошо. Все призраки ее прошлых обид и предательств отступили, давая спокойно дышать. — Лайя, какая встреча, — девушка обернулась, замечая перед собой довольного Мехмеда. В его руках была гора каких-то бумаг. — Как дела у крестного? Я слышал, его выпустили. — Да, выпустили, — подтвердила Лайя, не убирая улыбки с лица. — Радуешься, что убийца сестренки на свободе? — ухмыльнулся Греогери. — А как отреагировали родители на новость? Обрадовались жутко, наверное, да? В дом снова пустили? — Мехмед, можешь говорить все, что тебе хочется, — мужчина, с интересом глядя на адвоката, приблизился. — Ты все равно не испортишь мне настроение, — Бернелл пожала плечами, еще радостнее улыбаясь. — Даже так, — удивленно хмыкнул он. — Когда ты такая спокойная, даже как-то скучно, а ведь я… — договорить он не успел — зазвонил телефон. Ругнувшись, Греогери полез в в карман брюк, пытаясь удержать все документы. Лайя планировала сразу уйти, разговаривать с Мехмедом вовсе не хотелось, но тут Бернелл заметила его чехол телефона. Из крокодиловой кожи, с неким изображением вверху по центру. Точно такой же, фрагмент которого они с Лео видели на фотографии Милли. Теперь Лайя поняла, почему этот рисунок был ей знаком. Это была не эмблема вовсе, это был фамильный герб Греогери. Мехмед настолько гордился своим происхождением, своим отцом, что почти везде пихал этот герб. У него ведь даже на брелке он был. А это значит только одно: это Мехмед встречался с Милли. Лайя чувствовала, как по телу разливается ярость. Неконтролируемая, неуправляемая. Вот почему Мехмед так упорно лез в это дело, вот почему так активно пытался обвинить Влада. Он связан с этим делом. Но это еще и значило другое: это он мог убить Милли. Ударить ее по голове и выбросить в мусорный контейнер. Лайя вздрогнула. Мехмеда рядом не было. Девушка заозиралась по сторонам, пытаясь отыскать его фигуру. Греогери шел по парковке в сторону своей машины. Ни о чем не думая, Лайя почти побежала за ним. Перед глазами стояла пелена. Она не видела ничего и никого вокруг, кроме Мехмеда. Поравнявшись с ним уже возле машины, Бернелл с силой толкнула его к двери. Бумаги выпали из его рук, рассыпавшись по асфальту, а сама Лайя прижала Мехмеда к машине. Сейчас девушка была на каблуках, и отсутствие разницы в росте давало ей возможность смотреть Греогери прямо в глаза. Подняв согнутую в локте руку, Лайя почти навалилась на мужчину всем свои весом, давя предплечьем правой руки ему на шею. Бернелл и сама не понимала, откуда в ней взялось столько силы. Может это было из-за гнева, может Мехмед не сопротивлялся. А может быть и то, и второе. — Лайя, милая, не думал, что мой упрек относительно твоего спокойствия так на тебя подействует, — приторно сладко протянул он. — Ты решила разжечь во мне огонь? — Ты встречался с Милли? — в глазах Мехмеда мелькнуло удивление. — Ты был ее, — Бернелл сомкнула губы, подбирая слова, — ее партнером? — Партнером? — мужчина рассмеялся. — Я трахал ее, называй вещи своими именами, милая. Зрачки адвоката были расширены, она громко задышала, пытаясь совладать с собой. Мехмед же будто наслаждался представшей перед ним картиной. А Лайя не могла прийти в себя. Он сознался, так просто сознался в том, что был с Милли. — Понимаешь ли, — продолжал Греогери, — с тобой у меня вышла промашка, а вот твоя сестричка оказалась той еще любительницей… — Она приезжала к тебе в том день, когда ее убили? — перебила его Бернелл, сильнее надавливая на горло, но Мехмед будто не обращал на это никакого внимания. — Да, — шепотом ответил мужчина. — Это ты ее убил? — Лайя почти прорычала вопрос, ее взгляд скакал из стороны в сторону, а крупная дрожь уже пробирала все тело. Мехмед не отвечал, лишь продолжал улыбаться. Лайя же выходила из себя. Она даже не осознала, когда ее хватка ослабла, но вот Греогери, быстро откинув ее руки, крутанулся и уже теперь он прижимал Бернелл к машине. — Ты думаешь, что я отвечу? — прошептал он на ухо, в нос снова ударил его парфюм. Было тошно от этого запаха, от прикосновений, от этого тона голоса и от слов, что отравляли все сильнее. Она хотела вырваться, но не могла, крепко прижатая телом мужчины. — Хотя, это было бы интересно, — он отстранился на мгновение, рассматривая ее лицо, а потом снова приблизился, тихо говоря что-то ей, будто рассказывая что-то сокровенное: — Я переспал с Милли той ночью. Но она вдруг поняла, что была лишь твоей заменой. Не самой лучшей, вы все же не родные сестры. Стала кричать, обвинять, брыкаться, — Лайя дернулась в его руках, но Мехмед удержал ее. — Прямо как ты сейчас, — нежно добавил он. — И я убил ее. Ударил по голове. А потом, чтобы скрыть тело, выкинул в мусорку. Она была недостойна большего, — Лайя чувствовала кожей, как он улыбнулся. — Так что, можно сказать, ты причина ее смерти. В ней было столько гнева, столько ярости и ненависти, которую она могла обрушить на Мехмеда. Но Лайя лишь осела в его руках, ослабев. Мгновенно это поняв, Греогери расслабил хватку и оттолкнул ее, от чего Бернелл ударилась о соседнюю машину. Девушка бы упала, если не схватилась рукой за капот. — Ты сгниешь в тюрьме, — прошипела Лайя, найдя в себе силы хотя бы говорить. — Это уже вряд ли, — он улыбнулся, с разочарованием смотря на валяющиеся на асфальте бумаги. — Ты убил мою сестру, — силы все еще не появились, она лишь смотрела, как Греогери поднял документы и забросил их на заднее сиденье. — А ты попробуй доказать, — бросил Мехмед напоследок перед тем, как уехать, заставив Лайю обессиленно опуститься на землю.