намертво сшитые

      С пустотой внутри глаза открываются. Сон был спокойный, он, в общем-то, был. Не пару часов, лишь бы дать организму отдохнуть, а полноценные четверть суток. Стоит победно улыбнуться, потянуться сладко и начать с новыми силами день, но на душе так отчаянно больно. Ты теряешь безупречную логику, Гермиона, нельзя тосковать, что Фред не приснился, когда сама хотела идти дальше. Чай вышел идеальным, ты так хорошо не спала с начала войны. Так чего уткнулась в подушку и кричишь? Почему тебя трясёт, а в грудине засело ощущение потери, что если продолжишь, то безвозвратно сотрёшь нечто важное? Словно исчезнет пласт жизни, а место покроется инеем. Тебе ведь так сейчас холодно? У тебя же так отмирает жизнь? В голове — хаос. Сознание злорадно хохочет и посылает воспоминания. Холод. Бессонница. Вечный поиск и побег. То ли прятки, то ли догонялки. То ли мышки в ловушке. То ли жертвы безумной судьбы. Хочется кричать, что всё неправда, что мозг ошибается, но тело скручивает от спазмов, кости — труха, а рука — «грязнокровка». Я одна масса агонии и поражения. Не знаю, где начало, но хуже — отыскать конец. Пройти беспросветный путь и не потерять себя. Быть не меньше той, кем являюсь сейчас, чтобы однажды стать лучше. Сгораю в образах, в картинах, в словах, выгибаюсь на пределе возможного и кричу. Срываю голос в протест, в нежелание сдаваться, в злую решимость отыскать островок спокойствия и выплыть в реальность.       Нежный мерцающий свет сладкой глазурью манит к себе. Всё вокруг крошится, чтобы рухнуть со мной, но я хватаюсь за нить. Цепляюсь потерянно и беззвучно молюсь, чтобы хоть кто-то вытащил, чтобы не уронил в жерло вулкана. Слёзы застилают глаза, но глубокий взгляд этих синих очей удерживает меня на границе сознания и медленно возвращает в реальность. Выдыхаю. Улыбаюсь. Бетси нервно тянет себя за уши и наматывает, кажется, вокруг Рикки десятый круг, когда тот стоит твердо, смотрит пристально мне в глаза, а сам прячет руки за спиной, чтобы не видела я, как они трясутся от напряжения и страха. У нас и правда удивительная связь, если в хаосе больного сознания домовики смогли отыскать мою мятежную душу и вытянуть на волю. Тянусь дрожащей рукой, чтобы погладить по голове и успокоить. Рикки выдыхает, смотрит с каким-то болезненным пониманием, а Бетси всхлипывает, чтобы следом резко уткнуться в мои свисающие с кровати ноги. Не знаю, что меня ждет в будущем, но, пока есть эти преданные создания, я не одна, и всё непременно будет хорошо.       — Гермиона, время завтрака. Вы уже прилично не спускались в большой зал, а сегодня последний день перед началом учёбы, — Рикки смотрит решительно, готовясь отстаивать свою правоту, но я только вздыхаю.       — Ты прав. Уже завтра мне будет гораздо тяжелее из-за большого количества учеников и их эмоций, надо морально подготовиться. Да и потерять меня могут, а я не хочу волновать всех еще сильнее… — прикрыла на секунду глаза, но усилием отогнала пережитое пару минут назад. — Так, сейчас душ, а после собираться и на завтрак. Бетси, подбери, пожалуйста, мне одежду, а еще я бы попросила помощи с волосами. Хочется чего-нибудь интересного. Рикки, у меня не так много свободного времени сегодня, не мог бы ты начать заготавливать сбор для чая? Боюсь, закончится он быстро.       — Мисс Гермиона может на меня рассчитывать! Вы очень-очень красивая, мы еще всем покажем, чего вы стоите! — Бетси предвкушающе сверкает глазами, а я уже мысленно сдаюсь этой маленькой тиранше. Рикки фыркает, молча кивает и исчезает. Ладно, Гермиона, дело за тобой.       Стоит признать, что вкус у домовушки потрясающий, потому что глядящая в зеркало девушка не может оказаться мной. Правда, думаю, что для школы она переборщила с моим образом. Черная юбка миди с разрезом до середины бедра и заправленная в нее золотистая блузка с v-образным вырезом, под тон которой надеты лодочки. На лицо наложены освежающие чары, а волосы Бетси умудрилась заплести в «витую корону». Интересно, как она смогла, настолько идеально укротить этот кудрявый взрыв? Однозначно эльфийская магия.       — Мисс Гермиона затмит любую ведьму, верьте Бетси! Ваша сумка на кресле, там же укороченная мантия, накиньте на плечи: еще тепло, но камни замка холодные, лучше не рисковать. Бетси не хочет, чтобы Мисс Гермиона болела! — порывисто наклоняюсь и обнимаю домовушку, вызывая смущенный лепет оной. Какая же она прелестная у меня!       — Хорошо, именно так я и поступлю. Спасибо, а теперь иди к Рикки. Думаю, что вдвоем вы быстрее справитесь, — накидываю мантию и беру сумку.       — Рикки будет ворчать, он постоянно так делает, когда к нему лезут с помощью, но не волнуйтесь, у Бетси есть на него управа! — кивнув сама себе, она исчезла, но заставила меня задуматься, что же там у них твориться будет. Прости, Рикки, я не специально.

_____________

      После тихих коридоров зал встречает оглушением — на мгновение кажется, что потеряю сознание. Многие старшекурсники остались на лето, помогая восстанавливать школу, потому нет ничего удивительного в творящейся суматохе, если бы не моя эмпатия. Голоса никогда не будут столь громкими, как наши эмоции и чувства. И самое ужасное здесь то, как видимость отличается от того, что внутри. Я слышу беззаботность, когда чувства вопят о потерянности, боли, утрате и среди этого лишь небольшая кроха надежды на счастье. Стараюсь глубоко дышать и сдвинуться уже с места, ибо привлекаю внимание даже преподавателей. Какое-то наваждение — не могу разобраться, где мои эмоции, а где сковывают чужие. Однако прежде чем всё выйдет из-под контроля, я замечаю, как Луна машет рукой, а после сквозь какую-то бетонную стену слышу ее мечтательный голос. Словно сам замок хочет донести слова до моего воспаленного сознания.       — Гермиона, присаживайся ко мне, мы с тобой никогда вместе не завтракали. А мы ведь подруги, правда? Серьезно, пора отменять традицию есть только за столами своих факультетов, мы столько интересного упускаем. Я вот хочу понаблюдать за мозгошмыгами слизеринцев, они у них частенько по струнке ходят, так забавно! — когтевранка лепечет беззаботно, а я чувствую, что голос нежным шелком проникает под кожу и дарит безмятежность. Удивительная способность Полумны внушать спокойствие при любых обстоятельствах. Присаживаюсь по правую руку и чуть усмехаюсь.       — Существование мозгошмыгов не доказано, Луна, — вздыхаю, переводя взгляд на обозначенный факультет. — Однако, будь они, я бы согласилась с твоей характеристикой. И главным мозгошмыгом у них был бы профессор Снейп, вот уж кто точно заставляет всех по струнке ходить и от кого размягчается мозг.       — Думаешь? — Луна задумчиво смотрит на профессора, следом переводит взгляд на его подопечных и так несколько раз. Неловко краснею. Вот уж кто точно ничего не стесняется. — Я бы, скорее, сказала, что это слизеринцы отгоняют излишки его мозгошмыгов. И вообще, что декан, что студенты выглядят умиротвореннее. Видимо, ты отлично справилась!       — Откуда знаешь? — в присутствии Луны сложно не удивляться тому, что ей всегда всё известно. Проверяю сама и радостно улыбаюсь, осознавая, что не только внешне стало меньше усталости, но и внутри добавилось чуть больше покоя. Подумываю о том, чтобы оставить в учительской запас чая.       — Мне нашептали стены замка. Они многое могут поведать, просто надо слушать, — девушка смотрит куда-то в пространство, улыбается едва, но выглядит могучей силой, рядом с которой все проблемы видятся ничтожными. — Кстати, золотой цвет очень тебе подходит — глаза с ним наливаются янтарём, а с этим оттенком приходит душевная гармония. Я давно не покидала замок, может, прогуляемся? Покажу тебе любимую лавочку со всякой всячиной.       — Спасибо! — смущенно опускаю взгляд на колени, ругаясь, что опять не получается спокойно принять похвалу внешности. Будто кроме ума я ничем не могу выделяться. Фыркаю под нос и, выпрямляясь, гордо приподнимаю подбородок. — Конечно. Мне как раз надо купить новую одежду, будет приятно делать это не одной.       — Тогда заканчиваем завтрак и отправляемся. И да, Гермиона, ты отлично справляешься.       Прикрываю на мгновение глаза, продолжая неспешно пить кофе. Хотелось бы мне быть такой же уверенной. Уповаю на то, что ты всегда была очень проницательной и твои слова окажутся сильнее моей неуверенности в собственных силах и взглядах на будущее. Чувствую, Луна, что ты сильнее всех нас, потому что однажды сломалась и на руинах прошлого смогла воздвигнуть счастливую жизнь. Сделала ее прочнее предыдущей, чтобы ничто не смогло повторно ранить. Я смотрю на тебя и думаю, что со всей своей нелогичностью, мечтательностью и долей выдумок ты удивительно полноценна. И, возможно, понимаешь куда больше, чем все вокруг тебя. Может, поэтому к тебе всегда так цеплялись? Из-за ощущения неполноценности на твоем фоне. Усмехаюсь. Это уже не важно, у тебя есть настоящие друзья, а я готова признать, что мне стоит еще многому научиться. Надеюсь, ты поможешь мне не потеряться, подруга.       Оглядываюсь. Гарри приветственно машет рукой, Джинни показывает большой палец, Симус с Дином хватаются за сердце и показушно ахают, наклоняясь назад, как бы показывая реакцию на мой внешний вид, а Колин смеется и фотографирует это безобразие. Краснею, но грозно показываю кулак, вызывая взрыв хохота. Ну и ладно, пусть веселятся. Надо будет потом попросить снимки на память. Перевожу взгляд на наших вечных соперников и с удивлением ловлю их оценивающие взгляды, чувствуя и зависть, и одобрение, и презрение. Это уже что-то новенькое — палитра расширяется. Что ж, приятно утереть нос и показать, что я способна на большее. Чуть наклоняю голову, внимательнее смотря. По внешности не определить, помог ли мой чай, но в глазах чувствуется изменение в лучшее сторону. Это еще определенно не счастье, но, похоже, сон добавил больше сил для жизни. Смотрю, что и со стола исчезло прилично еды. Отлично, Гермиона, начало потрясающее. Натыкаюсь на ответный взгляд Малфоя и стараюсь молча передать свою обеспокоенность и невысказанный вопрос. Прищуривается, явно раздумывает, какую реакцию выдать, но в конечном итоге выдыхает и кивает. Улыбаюсь открыто, не скрывая радость, чем явно ввожу в ступор не только его, но и тех, кто заметил наши переглядывания. Продолжайте недоумевать, это не страшно, я просто хочу быть более открытой в своих чувствах и исправлять то, что еще поддается влиянию. Я заставлю вас верить мне. Замечаю, как Луна хихикает в кулачок, на что непринужденно фыркаю и поднимаюсь из-за стола.       — Мисс Лавгуд, я вот смотрю на Вас и думаю, что Вам совершенно точно нужны серьги в виде звёзд. Желательно синих. А еще серебряные цветы в волосы. Вы какие преподчитаете? — галантно помогаю подняться, пока девушка мечтательно поёт что-то под нос и берёт меня под руку, направляясь к выходу.       — Знаете, мисс Грейнджер, я бы хотела подсолнух. Это же так символично: соединять солнце и луну. А вот Вам совершенно точно нужна гипсофила. Ее маленькие цветочки капельками росы на густых волосах будут притягивать взор и заставлять всех вокруг улыбаться.       — Да, улыбка — это то, что нужно. Тогда следующая остановка аппарации — Косая Аллея. Пока́жете мне эту Вашу лавочку. Надо еще в книжный будет зайти.       И только смех служит ответом. Неужели всё-таки живу?

______________

      При всём усердии авроров ощущаю опасность на каждом шагу — всё кажется, что из-за угла выскочет пожиратель и начнет мстить. Рука нервно дергается к палочке всякий раз, когда улавливаю резкие звуки. И только присутствие Луны позволяет дышать и не видеть пережитых ужасов. Косая Аллея почти не оставила следов войны, только несколько магазинов не закончили восстановление, а некоторые из них сменили владельцев. Не хочу считать погибших. Это побуждает думать, как они чувствовали себя в последний миг. Ветер треплет волосы, легкие наполняются душистым ароматом цветов — хочется глубже вдыхать, чтобы нутро поросло зеленью, вытеснив пепел потери. И я дышу. Дышу. Дышу. Луна кружится вокруг меня, что-то мурчит и ненавязчиво манит в нужную сторону. Усмехаюсь со снисхождением, но позволяю в первую очередь утянуть в эту неясную пока лавку. Улицы наполнены шумом голосов, еще осторожным смехом и жизнью. Да, Гермиона, это стоило того, чтобы сражаться.       Магазин находится на отшибе аллеи, его не заметить, пока не подойдешь, но вблизи это чарующее зрелище. Я бы сказала, что напоминает лавку старьевщика: кирпичные стены, антуражная черная дверь, фонари по разные стороны. Но главное: огромные окна во весь рост, заполненные витражами легенд и преданий. Это были магловские рисунки, они не двигались, но, кажется, только выигрывали от этого в целостной композиции, ибо над всем великолепием растянулась, словно неоновая вывеска, надпись золотистого цвета «забытый миг». На секунду задыхаюсь от ожившей сказки, ведь когда-то давно волшебный мир представлялся именно таким. Реальность внесла коррективы, но эта лавка… Проглатываю слёзы и смотрю с некоторой иронией. Луна разглядывает витражи и не замечает моего ступора, а я с удивлением осознаю, что это именно то, что мне необходимо было увидеть, чтобы продолжить верить в магию, в чудо, в то, что окружающее может быть сказочным, стоит только приглядеться. Не всё окрашено жестокостью и ужасом. Как ты без слов понимаешь, что нужно человеку, Полумна? Качаю головой, зову подругу и решительно захожу внутрь.       Массивная дверь поддалась с легкостью и оповестила о нашем приходе соловьиной трелью. Внутри всё напоминало выручай-комнату с потерянными вещами, разве что пространство не было огромным, больше преобладали полки и шкафы и только несколько столов завалены горой из всего и вся. Освещение мягкое, кажется приглушенным, но при этом всё прекрасно видно. Улыбаюсь от мысли, что здесь были бы уместны маленькие феечки, что игриво дергают за волосы, хихикают и оставляют за собой пыльцу. Ну и глупости же тебе приходят, Гермиона. Разминулась с Луной на первом повороте. Всё выглядело лабиринтом, но при этом, куда бы ты не шёл, обязательно подойдешь к стойке с оплатой, где на мягком большом кресле синего цвета восседает хозяин лавки. Ему на вид лет 50, но с магами нельзя быть точно уверенной. На висках легкая седина, волосы короткие, какого-то древесного оттенка, но своей непослушностью кажутся жесткими. Он и сам выглядит твердостью с четкими линиями лица, подбородка, резко выделенными скулами, прямым носом, тонкой полоской губ. И тем уместнее в общей картине смотрятся глаза. Он не щурится, смотрит открыто, а цвет гораздо глубже блеклых серых оттенков, словно где-то внутри таится вселенная. Проникновенно. Сильно. Он точно знает, кто ты, зачем здесь, что тебе нужно. Так я вглядываюсь и вижу отблески звёзд. Мы оба молчим, рассматриваем друг друга, а я никак не могу понять, почему перехожу все возможные рамки приличия, когда следовало бы отвести взгляд и поприветствовать хозяина магазина. Он в белой рубашке, серой твидовой жилетке и таких же брюках. Пиджак небрежно лежит на спинке кресла вместе с галстуком.       — А почему «забытый миг»? — выдаю заторможенно, отводя взгляд и невольно краснея. Мерлин и Моргана, о чем ты говоришь, Гермиона? Куда потеряла красноречие? Позор тебе.       — По сравнение со вселенной воспоминания мимолетны, мисс Грейнджер, — он не улыбается, смотрит проницательно, но, кажется, настроен вполне миролюбиво. — Каждая вещь здесь таит в себе историю, мгновение, которое с уходом людей забывается. Чем дольше они одни, там быстрее погибают. Моя миссия проста: я хочу дать им второй шанс. Позволить найти хозяина, что подарит еще одно мгновение жизни. Никому и ничему не хочется быть забытым, не правда ли?       Руки чуть нервно дергаются от понимания, насколько по-разному можно трактовать эту фразу. От ощущения, что он знает куда больше, чем должен, кружится голова. Успокойся, Гермиона, твое воспаленное сознание не скажет спасибо за очередную вспышку паники. Сжимаю сумку до побелевших костяшек, сражаясь с желанием выхватить палочку и задать несколько вопросов. Не будь истеричкой, кивни головой на его утверждение, чуть улыбнись и затолкай подальше страх.       — Вам известно мое имя, но я не ведаю ваше, — чуть отхожу, пробегаюсь взглядом по полке с какими-то статуэтками, удивляясь, как со всей гаммой цветов вокруг эта единодушно в белом окрасе.       — О, простите. Не знать героиню войны очень трудно, мисс. Меня же можете называть мистер Роджерс, — он поднимается на ноги, манерно раскланивается и со смешком опускается в кресло. Удивленно присаживаюсь в книксене, не понимая, почему потянуло на именно это действие. Было что-то такое, что толкало проявить традиционное приветствие магического мира.       Не стала продолжать диалог, решив получше осмотреться. Бродить здесь было уютно, спокойно. Взгляд скользит, ни за что не цепляется, позволяя мыслям нежно обволакивать. Вроде и думаешь о чем-то, а, вроде, неспешно плывешь в тишине. Островок в океане внешнего мира. Тем, наверно, удивительней было волей случая наткнуться на аккуратную прозрачную коробочку, в которой лежали серьги. Два пересекающихся ромба, оплетенные серебряными листьями, в углах которых пристроились синие капли. И вся эта картина покрыта золотыми брызгами, словно звездопад в лунную ночь. Я говорила, что Луне нужны серьги? Удивительно, как судьба подкидывает загаданное. Жаль, что она не всесильна. Осторожно очищаю от пыли, улыбаюсь и отправляюсь назад, чтобы на повороте столкнуться с подругой. Переглядываемся. Смеемся. В руке у нее заколка в виде веточки гипсофилы с золотыми и перламутрово-розовыми цветами. Украшения почти ничего не стоили, и мы тут же их примерили, вызвав у мистера Роджерса какой-то горделивый взгляд, несколько отцовский. Все-таки странный он маг, слишком открытый на эмоции, одевающийся по магловской моде, но при этом загадочный, словно внутри скрыто что-то могущественное. Я бы сказала, есть в нём что-то от Дамблдора. Бросив последний взгляд, собиралась уйти, как услышала оклик.       — Мисс Грейнджер, возьмите в подарок эту скульптуру, — в его руке фигурка женской головы до плеч не больше шести дюймов, созданная из мрамора. У нее длинные кудрявые волосы, острый подбородок, нос, чувственные губы, зоркий взгляд, но главной примечательностью стал венец с острыми краями, напоминающими лучи звезды. — Momento Мemoria. Прикоснитесь палочкой к необходимой вещи, хорошо мысленно ее представьте от внешнего вида и материала и до процесса создания. Следом отправьте магический импульс и произнесите заклинание. Многие материалы хорошо впитывают магию и хранят память о каком-либо мгновении. Если у выбранного вами предмета оно сохранилось, вы сможете его увидеть. Примите этот подарок в благодарность за мир и надежду, что вы еще заглянете в мою лавку.       — Спасибо стоит говорить Гарри. В конце концов, это он уничтожил Реддла. А все остальные равны в своих шагах к миру и победе, — чуть улыбаюсь, вспоминая погибших, но все-таки беру сувенир. Очень изящная работа, мастер славно постарался. Среди книжных полок будет красиво смотреться. — Мгновение памяти, значит. Весьма подходит. Спасибо, мистер Роджерс, я еще обязательно загляну. Хорошего дня.

_____________

      Часы проносятся стремительно. Казалось, я только вышла из лавки всякой всячины, а уже заканчиваю работу над завтрашней речью первокурсникам. День с Луной прошел волнующе приятно. Помимо стандартных наборов мантий, обуви, блузок и юбок с защитными рунами и всевозможными чарами у мадам Малкин я также купила прилично магловской одежды, показав Луне один из самых популярных торговых комплексов Лондона. Так появилось несколько платьев разных фасонов, брюки, туфли, свитера, кардиганы, парочка костюмов, тренч, пальто и еще многое по мелочам. Если менять стиль, то полностью. Не забыла зайти и в аптеку, чтобы купить недостающее для чая, и с удивлением узнала, что не я первая покупаю сегодня эти ингридиенты. Приятно, что слизеринцы оценили (или их родственники), но это сподвигло по возвращении тут же написать письмо в «вестник зельевара», а также в «ведьмин досуг», ибо чай для домохозяек еще как пригодится. С грустью поняла, что в гильдию зельеваров отправить не получится, ибо я не мастер и наставника у меня нет, да и классификацию зельем чай проходит с натяжкой чисто за счет лечебных свойств. Было бы любопытно оправить рецепт в Мунго, но думаю, что в больнице и с зельями прекрасно справляются.       Откидываюсь на спинку кресла, перечитывая записи в блокноте. Остаюсь не сильно удовлетворенной от получившихся слов — всё видится чрезмерно строгим, сухим, честным. Не вдохновляет, скорее, пугает. Гермиона, тебе надо мыслить ребенком 11 лет, твоя речь только для старших подойдет, кто прошел то же, что и ты. Это безнадежно. Что ж, ладно, буду уповать на импровизацию, в конце концов, когда хоть один план полностью срабатывал идеально? То-то же. Перевожу взгляд на стол, где домовики заканчивают расфасовку чая по коробкам. С купленным мной получилось всё закончить за день. Это достижение. Улыбаюсь, прикрыв глаза, и мысленно нахожу нашу связь, чтобы передать побольше магии. Слышу их глубокий вздох, а после и замечаю, что на мгновение они словно засветились изнутри, сделались ярче. Улыбаюсь благодарно, видя, как Бетси радостно подпрыгивает, а Рикки с еще большим усердием заканчивает работу.       — Всё закончено, Гермиона. Желаете, чтобы мы перенесли в учительскую чай? Вы же преподавателям планировали его подарить? — Рикки спрашивает учтиво, сложив руки за спиной, а я не перестаю удивляться, сколько в этом домовике спокойствия и понимания.       — Именно им. И нет, я отнесу сама. Спасибо вам за помощь. Сегодня больше ничего не нужно, можете заняться своими делами или отдохнуть, — накидываю мантию, кладу деревянную коробку с гербом Хогвартса в сумку и с тихим хлопком эльфов выхожу из комнаты.       Время ужина — надеюсь, что в учительской никого не будет, хочется сделать сюрприз без лишнего внимания. По дороге встретила несколько парочек, которые в объятиях друг друга, скорее, искали жизнь, чем просто миловались. Завидую ли я им? Лучше радуйся, Гермиона, что кто-то не одинок. Дверь учительской оказалась перед взором чрезвычайно быстро. Выдыхаю, стараясь выравнять дыхание. Сколько ещё это будет продолжаться? Устала. Я так ужасно устала. Собираюсь с духом и осторожно стучу на случай, если кто-то еще есть. Открываю дверь одновременно с голосом профессора Макгонагалл. Ох…       — Да-да, войдите, — поднимает взгляд от стола, на котором собирала документы. Удивленные глаза тут же меняется ласковыми. — О Гермиона, дорогая, рада тебя видеть. Что-то случилось?       — Нет-нет, я просто думала здесь никого нет, хотела… — чуть смущаюсь, краснея, но все-таки достаю коробку и кладу на стол, прикрепляя к ней способ заваривания.       — Ежегодное собрание перед началом учебы только что завершилось, все уже ушли на ужин, я вот задержалась, — профессор выглядит несколько усталой, но такой же сильной и мягкой по отношению ко мне. Никогда не понимала, почему меня считают ее любимицей, но, ощущая сейчас ее эмоции, начинаю осознавать их правоту. Заканчивает собирать документы, переводит взгляд на мой подарок. — Что это, дорогая?       — Лечебный чай. В коробке сбор, на пергаменте — последовательность заваривания. Улучшает сон, общее самочувствие, иммунитет, пробуждает аппетит и еще разное по мелочам. Подарок для всех преподавателей, вы ведь тоже сильно устаете. Пить желательно перед сном. Профессор Снейп одобрил рецептуру, а я уже проверила на себе. Как-то так.       — Ох, Гермиона… — она чуть поспешно, но все тем же своим танцующим шагом приблизилась ко мне, обнимая. Уткнулась ей в шею. Вздохнула. Кажется, я никогда не ощущала такие заботливые объятия, в которых плавишься от чужого желания защищать, дарить тепло, нежность, спокойствие. Они, знаете, почти материнские. Вот совсем-совсем почти. Только не смей плакать, Гермиона, не смей. — Если уж Северус признал твой чай, то я непременно дам указание, чтобы все его выпили. Мы действительно немного устаем. Да и студентам не помешает чашечка.       — Не волнуйтесь. У Гриффиндора и Слизерина он уже есть, на Когтевране рецепт выдаст мисс Лавгуд, а Пуффендую сегодня через мисс Боунс передам. Плюс я сделала заявления в несколько журналов. Очень надеюсь, что чай многим поможет. Нам пора начать отходить от войны... — похоже, что-то в глазах и голосе смогло просочиться, раз профессор взяла меня за руку, обеспокоенно смотря. Ободряюще сжала ее ладонь, а после отступила на шаг. — Всё хорошо, я справляюсь. Как вы сами себя чувствуете?       — Пойдёмте ужинать, по пути поговорим, — вышли из учительской, направившись неспешно в большой зал. — Спасибо за беспокойство, дорогая, усилиями преподавателей и учеников, как видишь, удалось восстановить школу. Хогвартс принял меня как директора, но чувствуется мне, что Северуса он больше жаловал. Удивительно, не находишь? С бюрократией тоже покончено. Получилось найти нового преподавателя ЗОТИ, но я всё думаю о разделении этого предмета на два, чтобы точно исчезло проклятие.       — Что-то вроде защиты от темных существ и боевая магия? — получаю кивок в ответ. Кусаю губу, задумавшись. — Звучит отличным решением проблемы. А еще это бы пригодилось во все наши прошлые годы…       — Ты права, столько детских смертей на совести преподавателей… — и за единственную секунду я понимаю, как сильно она постарела, как часто плохо спит и не перестает думать о тех, кто погиб. А ведь ей приходится быть сильной, быть примером для всех, потому что если уж директриса падает духом, то как справляться остальным? Решительно забегаю вперед и останавливаюсь напротив нее, вызывая удивление.       — Я восхищаюсь вами, профессор. Кто-нибудь бы неизбежно погиб, с войной иначе не бывает, но вы придите завтра в большой зал, осмотрите его хорошенько и заметьте, сколько жизней вы и преподаватели смогли в итоге спасти. Погибших не забыть, но давайте будем жить за них и вспоминать только с улыбкой, каждый день прикладывая усилия, чтобы мир становился лучше и никогда больше не творилось такого ужаса.       — Ты очень сильная, девочка моя, — Макгонагалл выдыхает грусть, расправляет плечи и легким взмахом головы отгоняет гнетущие мысли. — Кстати, о прикладывании усилий. Ко мне уже приходили домовики, и после консультаций с мадам Помфри мы одобрили новое меню. Очень рада этой инициативе, дорогая, если будут еще мысли, обязательно делись.       — О, профессор, вы подождите немного и совсем скоро заметите первые изменения! — коварно улыбаюсь, чуть скосив взгляд в ее сторону. — Или же вам любезно донесет профессор Снейп. После урока Гриффиндора и Слизерина.       — Что вы..? — удивленно замирает, обдумывая варианты. — Подождите, вам Северуса не жалко?       И мое беспечное пожатие плечей встречается тихим смехом и предвкушающим блеском в глазах. Ох эта кошачья натура. Всегда чувствовала, что наша деканша немного азартная женщина.