В непосредственной близости

      — Джим, можешь ненадолго заглянуть ко мне в офис?       Джим нажал на кнопку установки связи на капитанском кресле.       — Боунс, я на дежурстве.       — Приказ главы медслужбы.       — Чёрт возьми, Боунс, неужели тебе обязательно тыкать мне в нос свою ксиву?       — Это займёт всего десять минут, честное слово.       — Ну конечно, у меня же нет выбора, да? — вздохнул он. — Я иду. Сулу, вы за главного.       Он решил, что торопиться в медотсек не стоит. Он был почти уверен, что знал, о чём хочет поговорить его друг, и сам Джим совсем не был рад перспективе этого разговора, особенно после того, что случилось вчера. Он пообещал своему другу, что разберётся со всей этой ситуацией, в которую оказался вовлечён Хан (Боже, да это даже звучит смешно), и он на самом деле приложил максимум усилий. И поначалу всё шло прекрасно, если подумать, только потом всё полетело к чертям собачьим. С ним всегда так: всё идёт хорошо, пока не отправится к чёрту.       Он пошёл к офису своего друга по самому длинному коридору, чтобы миновать исследовательские лаборатории. Точнее, чтобы не попасться на глаза Хану.       — Джим, — поприветствовал его Боунс. — Ты сюда не заглядывал с тех пор, как я тебя выписал.       — А зачем мне сюда приходить, если я здоров?       — Ты меня избегаешь всё это время.       — Нет, Боунс. Я просто был занят. Неужели в это так сложно поверить?       Боунс ущипнул себя за переносицу, выдавая своё недовольство.       — Сядь. Ты знаешь, о чём я хочу поговорить с тобой, да?       Джим сел.       — Да.       — Ты пообещал мне, что сам со всем разберёшься.       — Ну да.       — И что?       — Что — «что»?       — Ты разобрался?       — С чем?       — Ты сам знаешь, Джим! Не идиотничай! Мне что, назначить тебе обязательную психиатрическую оценку?       — Нет, — Джим откинулся назад, съезжая вниз по стулу. — Нет, ты не обязан этого делать. Я разбираюсь со всем сам, как ты правильно выразился.       — Расскажи мне, как.       — Мы… поговорили. Он сказал мне, что собирался мне помочь. Я и сам понимал это. Я ему так и сказал. И, кажется, он тоже понял, что я понял… Я к тому, что мы достигли некоего уровня согласия, ну или как бы ты сам это назвал, решили проводить больше времени вместе, и именно этим мы с тех пор и занимаемся.       Боунс недоверчиво на него посмотрел.       — И… чем же именно вы занимаетесь?       Джим тряхнул головой.       — Боунс, доверься мне хоть немного, а? Мы поужинали в нашей каюте.       — Поужинали. И как всё прошло?       — Ну, первый раз не очень, но следующие два раза — вполне нормально, как мне кажется.       — Погоди-ка, ты правда хочешь сказать, что это случилось уже три раза? То есть, каждый вечер с тех самых пор, как ты мне сказал, что со всем разберёшься?       — Да, Боунс, мы поужинали вместе три раза. А что с этим не так?       — Не ты ли сам мне как-то сказал, что один раз — это деловая встреча, а два — уже свидание? Что же тогда на третий раз? Начало серьёзных отношений?       — Я тебя умоляю, Боунс! У нас с Ханом одна каюта на двоих!       — Да, так же, как и у Джонсон и Рикс-как-её-там! И они едят в столовой, как и все остальные.       — Это потому, что у них нет гостиной с обеденным столом, — Джим изобразил улыбку и подмигнул. — Капитанские привилегии.       — Джим…       — Боунс, я нужен на мостике, — перебил его Кирк, поднимаясь. — Тебе нужно ещё что-нибудь?       Он выжидал в притворном нетерпении под оценивающим взглядом друга.       — Нет, это всё, — сказал, наконец, Боунс. — Пока всё.