***
В любви никогда не нужно просить прощения.
- Эрих Сигал
***
Томми удивился, когда получил повестку от капитана Тоаста, призывающую его на встречу. Он был удивлен вдвойне, когда впервые за полтора дня сделал первые шаги, и рядом не было Пурпуда, который бы дышал ему в затылок и осуждал бы его за каждый первый, второй и третий его шаткие шаги. Брук это, конечно, не понравилось. Но в отличие от Ники, она не стала упираться и приказывать капитану дать ее пациенту отдохнуть, а вместо этого помогла ему дойти до кабинета капитана, пусть на ее лице и кривилось кислое выражение всякий раз, когда Томми чуть не падал на пол. Несколько раз Томми встречал в коридорах членов экипажа Миры, которые улыбались ему, когда он проходил мимо - правда, это было больше похоже на ковыляние мимо. Он не улыбался в ответ. Это не могло быть из-за грубости, хотя если бы на его месте был Пурпуд, так бы оно и было - просто Томми в данный момент был в середине решения серьезной проблемы. Его мучил страх. В повестке Тоаста не давалось никаких подробностей. Просто: 18:00, кабинет капитана. Будь там. Томми опоздал на минуту из-за вынужденной передышки, поскольку у него так сильно болела грудь, что Брук чуть не ринулась за баллоном с воздухом, но это было бы очень неловко, поэтому он только отмахнулся, изо всех сил стараясь дышать легкими, которые не хотели втягивать воздух. (И как он только пытался жить в теле, которое наполовину готово было умереть). Томми был уверен, что Пурпуд убьет его, если он умрет, или, по крайней мере, будет преследовать его вечно, а поскольку ему очень не хотелось иметь с этим дело, он просто собирался пока оставаться в живых. Он открыл дверь в кабинет, махнув рукой на прощание Брук, когда та беспокойно зависла в паре шагов позади него, а потом удивленно моргнул, увидев внутри четырех человек, сидящих вокруг кресла Тоаста, а именно его друзей: Пурпуда, Дристу, Туббо и Лани. У Дристы были короткие темные волосы. Он попытался заставить себя не реагировать так резко, но Дриста распознала его ужасную попытку подавить удивление и фыркнула. «Тебе нельзя ходить», - мгновенно объявил Пурпуд, отвлекая его от того факта, что некогда светловолосая девушка, похоже, пережила какой-то нервный срыв, о котором он где-то читал. Вообще-то, он был уверен, что Снифф как-то упоминала об этом. Томми фыркнул, усаживаясь в центральное кресло, присоединяясь к пятерке (а не шестерке, как должно было быть, но больше не будет) - и, черт, как же это было больно, - слегка поморщившись, он умолял, чтобы Пурпуд не заметил этого. Судя по тому, как сузились фиолетовые глаза парня, он определенно заметил это и явно не одобрял. «Лейтенант Брук сказала, что мне можно». «Неужели?» - задумчиво бросил Пурпуд. «Или она сказала это, потому что капитан Тоаст прислал тебе повестку?» Томми нахмурился, а Пурпуд изогнул бровь в недовольстве. Тоаст прочистил горло. «Да, ну, что ж...» - он взглянул на Пурпуда, который сохранял бесстрастное выражение лица. «Я вызвал вас сюда для серии разговоров...» «Все в порядке, вы можете предлагать свои аргументы», - скрестив руки на груди, сказал Туббо, глядя на Дристу, которая в ответ по-детски высунула язык. Томми нахмурился и оглянулся на каждую из сторон - Дристу и Пурпуда слева от него и Туббо с Лани, сидевших справа, - гадая, отчего вдруг в комнате возникло такое ощутимое напряжение. «Для серии разговоров», - продолжил Тоаст, и его тон был достаточно ровным, чтобы Туббо не перебил его снова. «Это касается вас пятерых». Он вздохнул и добавил: «И вашего будущего». «Нас арестуют?» - вдруг спросил Томми, почти шутя, но Лани вдавила голову в плечи так сильно, что он удивился, как она не повредила свою шею. О, точно. Она совершила военное преступление... верно? «Нет», - спокойно сказал Тоаст. «Вас не арестуют». Он улучил момент, чтобы посмотреть каждому из них в глаза. «Энсин Дриста. Помощник командира Пурпуд. Энсин Томас. Лейтенант Туббо. Энсин Лани. Вам всем предстоит принять важное решение». Четверо кивнули, словно что-то знали. Томми оглянулся на них. «Я чувствую себя обделенным», - кашлянул он. «Лани и Туббо хотят подать в отставку», - буркнула Дриста, скрестив руки, и на ее лице появилось угрюмое выражение. Томми уставился на нее, а затем повернул голову, чтобы посмотреть на двух Шалкеров, оба из которых отказались встретиться с ним взглядом. «Это временно», - ответила Лани, не отрывая глаз от своих ног. «Мы не уходим из Галактического Восстания». Пурпуд фыркнул, его голос был полон презрения. «Как мне кажется, это может быть и навсегда. Вам будет слишком страшно возвращаться обратно». Его губы слегка скривились. «Вы не должны покидать седла, иначе никогда не сможете быть на коне». «Я ничего не боюсь», - огрызнулся Туббо, сверкнув своими карими глазами. «И Л'Мэнбург - не лошадь». «Пожалуйста», - прервал Тоаст усталым голосом. «Давайте не будем спорить больше. Я пригласил сюда энсина Томаса, чтобы он мог высказать свое мнение». Он сглотнул. «Вы спрашиваете меня, хочу ли я уйти в отставку?» Тоаст покачал головой. «Я просто говорю тебе о твоих вариантах». «Каких?» - спросил он, подняв бровь. «Ты можешь, если пожелаешь, последовать за лейтенантом Туббо и энсином Лани в отставку, или пойти за помощников командира Пурпудом и энсином Дристой на перевод с Л'Мэнбурга...» «Что?» - вскрикнул он, глядя на своих друзей широко раскрытыми глазами. «Вы просите о переводе?» «Нет», - отрезал Пурпуд. «Мы переводимся». Там явно подразумевалось "как и ты". Дриста тихо прочистила горло, отвлекая его от игры в гляделки со своим лучшим другом. «Я не могу вернуться туда, Томми», - сказала она, в ее блестящих зеленых глазах сияла печаль. «Я не могу, не сейчас. Ты должен понять». Томми открыл было рот, чтобы возразить ей, но остановился, когда в голове мелькнула знакомая пара красных глаз. Его рука невольно потянулась к горлу, где по-прежнему бы оставались синяки в форме пальцев, если бы Лани не дала ему мазь, которую, казалось, изготовили несколько недель назад, но на самом деле - менее шестидесяти четырех часов. «Я понимаю», - сказал он тихо. «Почему ты не хочешь возвращаться». Дриста опустила свой взгляд с пристыженным видом, и он добавил: «Но разве они не наша семья?». «Это не значит, что нам не нужна передышка», - вставила Лани, явно соглашаясь с Дристой в этом вопросе. «Перевод однако...» - она покачала головой, слегка замявшись. «Не знаю, будет ли это лучше». «И куда же?» - спросил он. «К нам», - сказал капитан Тоаст, и Томми удивленно посмотрел на него, когда его сердце подскочило к горлу. Тоаст слегка хмыкнул. «Я взял на себя смелость распечатать официальные заявления». Он потянулся в ящик своего стола и достал стопку бумаг. Томми любопытно приподнял брови, глядя на дорогую на вид папку, которой Человек хлопнул по столу, а потом разложил ее, ловко расправляя пять одинаковых листов плотной белой канцелярской бумаги, испещренных десятками строк и слов, написанных мелким шрифтом в десять пунктов. Тоаст поймал озадаченный взгляд Томми. «Если ты хочешь, конечно». «Я...» - начал было он, но слова застряли в горле. «Почему?» Никто не стал обзывать его вопрос глупым. Чему он был весьма удивлен, но когда он посмотрел на Пурпуда, тот протянул к себе один из пяти листов, начав сканировать содержимое, пока его рот беззвучно двигался по ходу текста. Тоаст сцепил руки, с его губ сорвался небольшой вздох, когда тщательно подбирал слова. «Томми Иннес», - осторожно начал он. «Не каждый день экипаж звездолета начинает бойню друг против друга, в конце которой удается выйти без жертв». В этот момент Пурпуд вскинул голову, слегка кашлянув, его взгляд метался между Тоастом и Томми, и второй не понимал, что за выражение таилось за фиолетовыми глазами его друга - но, опять же, он не понимал и половины того, что делал Пурпуд, и не думал, что когда-нибудь поймет. И все же слова Тоаста отзывались громом в его голове. Осознание промелькнуло быстро, как наводнение, и Томми выпрямил спину. «Оу», - выдал он, и Тоаст слегка опустил голову, когда в его темных глазах блеснули старая боль и печаль. Томми оглядел капитанский кабинет Миры, невольно подумав о воспоминаниях, что навевала комната. На стене висела фотография, размером примерно в 15х10 сантиметров, вставленная в золотую рамку. Он не мог разобрать изображенных на ней людей и даже не стал гадать о том, когда она была сделана. Тоаст был не единственным, у кого в личных покоях висели напоминания о тех, кто больше не дышал. Он был бы лицемером, если бы осуждал за это капитана. «С тех пор прошло много времени», - заговорил вдруг Тоаст, очевидно, угадав ход мыслей парня - или, возможно, заметив его блуждающий взгляд. «Но когда я распустил первый экипаж Миры, это было вызвано той же самой болью, которой вы пятеро охвачены в данный момент. Тот же самый страх». «Я не боюсь его», - огрызнулась Дриста, что прозвучало довольно схоже с тем, как возразил Туббо всего несколько минут назад. Ее подбородок был высоко поднят, а зеленые глаза сверкали от затаенного гнева. «Он - моя семья». На это Тоаст только предложил бесстрастное лицо, встретив ее острый взгляд, пока она не откинулась на спинку стула, скрестив руки и раздраженно скривив губы. «Я потерял больше, чем...» - капитан слегка кашлянул и расправил плечи, чтобы успокоиться. Пурпуд наконец поднял глаза от документа, чтобы прислушаться к разговору, слегка наклонив голову. «Я потерял больше, чем просто свою должность в тот день, когда отдал свой корабль, пусть и получил звание вице-адмирала. Больше, чем мои миссии. Я потерял свою команду». «Но они ведь не умерли», - заметил Туббо. «Нет», - согласился Тоаст. «Не умерли. Но некоторые из них вполне могли бы». Он криво усмехнулся, покачав головой. «Когда я ушел в отставку, и Мира была расформирована, некоторые из моих товарищей ушли и не оглядывались назад, пока контр-адмирал не связался с ними, чтобы спросить, не хотят ли они снова присоединиться к экипажу Миры». Его выражение лица стало мрачным. «Семеро из них отказались. Я виделся с не более четырьями за все три года, пока Мира не была восстановлена. После этого я не видел тех семерых, отказавшихся, и я сомневаюсь, что когда-нибудь увижу кого-то из них снова». Он пожал плечами, пытаясь нацепить беззаботную маску, но Томми, который много лет нес на своих плечах похожий груз, заметил это, увидев, как слегка сгорбилась спина капитана. «Некоторые тревоги никогда не проходят». «Но...» - начала Лани, хмуро сдвинув брови в замешательстве. «Вы... вы жалеете об этом? Об отставке, я имею в виду?» «Каждый день», - сказал Тоаст, и его рот скривился в язвительной усмешке, как показалось Томми. «В этом смысле я был трусом». На лице Пурпуда промелькнуло изумление, словно он не ожидал от Человека подобных человеческих эмоций. С другой стороны, Пурпуд ненавидел эмоции, так что Томми не особо этому удивился. Правая рука Тоаста сжалась в кулак, и его глаза слегка помрачнели, когда он погрузился в старые воспоминания. «Я знал, что те пришельцы-перевертыши исчезли, казнены все до единого; фактически, я лично проследил за этим...» Томми задумался, насколько личным это было. Если бы Тоаст держал пистолет; или если бы он наблюдал, как жизнь исчезала из глаз его товарищей по команде, его друзей - потому что пришельцы носили лица тех, кому он доверял, и убивали под их личиной. Ему было интересно, смог бы он отдать такой же приказ, зная, что он либо убивает людей, которых любил, либо окончательно осознал, что друзья, которых заменили пришельцы, давно мертвы. Он задавался вопросом, о чем думали те, кто стал жертвой перевертышей, видя как их собственные друзья убивали их на последнем издыхании. Тоаст продолжил речь: «И все же я так боялся получить нож в спину от тех, кого я знал - в любой момент, стоило мне только повернуться - что я больше не хотел находиться рядом с теми, кто заботился обо мне. Если я никому не буду доверять, то никто не сможет меня предать, понимаете?» - объяснил он. «В этом есть смысл», - мгновенно и честно заключил Пурпуд. Томми закатил глаза. «Нет», - серьезно бросил Тоаст. «Мне виделись призраки и демоны за каждым углом, и я не доверял никому очень долгое время, даже когда опасность миновала, а те двое пришельцев были убиты. Мне до сих пор трудно довериться. Я параноик. Я был параноиком. Я был не прав». «Вы бы сделали это снова?» - спросил Томми, сердце подступило к горлу. «Сделали бы тот же выбор, зная итог?» Тоаст посмотрел на него с задумчивым выражением на лице. «Если бы я знал, что будущее закончится тем, что мы сейчас имеем? Да». Томми издал небольшой возглас удивления, который через миг повторила Дриста. Глаза Туббо были широко раскрыты. «Я не мог казнить своего первого офицера или главного офицера безопасности - вместо этого я сослал их на забытую планету. Тогда я тоже ошибся. После того как пришельцы убили еще нескольких членов экипажа - а мы уже изгнали наших двоих только за подозрения и домыслы, - в наших сердцах не осталось места для раскаяния, сожаления и выживания. Во второй раз я казнил преступников, и, к счастью, оказался прав. Но я изгнал Рэй и Саккуно, и не знал куда, пока не поступил сигнал тогда, в тот роковой день. Вы трое», - он кивнул на Лани, Томми и Дристу, - «умудрились по счастливой случайности попасть на ту же планету, на которую я отправил своих друзей три года назад. И если бы их там не было, вы, вероятно, были бы мертвы». «Значит...» - вклинился Пурпуд, нахмурившись. «Вы бы снова сделали тот же выбор? Даже зная будущее?» Прямое повторение вопроса Томми, но с большим презрением. Тоаст только пожал плечами. «Путешествий во времени не существует, помощник командира», - мягко сказал он. «Я не позволяю себе гадать о судьбе и возможностях, когда у нас есть только настоящее. Я не рад тому, что произошло - вовсе нет - и уж точно не рад тому, что сложил с себя полномочия капитана Миры, трусливо сбежав, как собака с поджатым хвостом». Томми фыркнул на это сравнение. «Но я рад, что вы трое оказались там же, где были и Рэй с Саккуно, и смогли спасти их, а они - вас. И я также рад, что мы были там, чтобы спасти Л'Мэнбург несколько дней назад. Многое изменилось бы, если бы я сделал другой выбор». Он встретил взгляд Томми. «Многое изменилось бы, если бы мы все сделали другой выбор». Томми слегка вздрогнул, и Пурпуд протянул руку, сжав ладонь друга под столом. «Мы не можем изменить прошлое», - твердо продолжил Тоаст. «Мы также не можем забыть его. Но мы можем учиться, и я знаю, что если вы покинете свой пост на борту Л'Мэнбурга и решите вернуться на Терру или любую другую планету, которую вы только выберете, то однажды вы пожалеете об этом. Космос - страшное место. Именно поэтому люди в первую очередь решили попытаться покорить его». Он повернулся к Дристе, его рот изогнулся в легкой ухмылке. «Потому что они отказались бояться». «Да, мы склонны быть немного упрямыми», - хмыкнула Дриста. «Это трехмесячный контракт», - заметил Пурпуд, меняя тему разговора, когда стукнул по бумаге указательным пальцем. Томми на секунду задумался, как он успел прочитать сотни слов мелкого шрифта, вероятно, типичным для Галактического Восстания, а потом вспомнил, что это был Пурпуд, и развеял удивление. Когда дело касалось Пурпуда, никто не задавался вопросом "как". Тоаст пожал плечами. «Я же говорил вам. Это не на постоянную основу. Задача стоит в том, чтобы дать вам передышку - не от звезд или космических путешествий, а от вашей команды». Он склонил голову. «Вашей семьи. И это не ваша или их вина, но такова болезненная правда». Лани поерзала в своем кресле, чувствуя себя неловко. «Не разрушайте свою любовь к Галактическому Восстанию, пытаясь заставить себя идти по пути, который вам не подходит. Не сейчас». Тоаст слегка понизил голос. «Не бегите от звезд. Вам будет очень полезно оставаться среди них». «Но...» - начала Дриста, ее голос был тихим и лишенным прежнего гнева, который она держала в себе. «Он мой брат. Я должна быть рядом с ним». Тоаст покачал головой, едва она закончила. «Им тоже нужно время», - мягко сказал он. «Не забывай, что они помнят, что они сделали с вами. От этого простым гипоспреем не отделаешься» - он перевел взгляд на Лани. «И не зашьешь по старинке, иголкой и ниткой». «Это не совсем...» - хотела было возразить она, но оборвала себя. «Неважно». «Иногда время - лучшее лекарство», - пояснил Тоаст. «Ваша команда, ваша семья сожалеет об этом и ненавидит себя за то, что они сделали. Вы знаете, что это так». Томми издал громкий звук возмущения, и Тоаст поднял руку. «Хоть и не обвиняете их за это». Его взгляд переместился на Пурпуда. «Во всяком случае, не должны». «Я бы так не сказал», - пробормотал Пурпуд, и Томми пнул его ногой под столом. Сильно пнул. Тоаст проигнорировал слова Пурпуда, что, вероятно, было к лучшему. «Они винят себя. Им больно видеть вас, а вам - видеть их. Я не прошу вас уходить навсегда, даже на полгода. Я не прошу вас забыть. Я прошу вас только позволить им принять то, что произошло, и то, что они сделали. Я прошу вас найти время и силы, чтобы пройти свой собственный путь принятия. Время ничего не лечит, если вы не идете вперед вместе с ним». Лани уставилась на свой документ. «Значит ли это, что я должна отнести это лейтенанту Нинначу?» - спросила она, голос почти срывался. Она даже не смогла произнести "Ники", и тогда Томми понял, что Тоаст был прав. «Нет», - сказал Туббо, прежде чем капитан успел заговорить. «Мне восемнадцать. Технически говоря, я получил законное опекунство над тобой. Я просто никогда не подавал документы, потому что не было необходимости». Он поморщился. «Тогда я просто... подам их после этой встречи». «А я их подпишу», - любезно предложил Тоаст. «У меня все еще есть полномочия Адмирала. Они сохранились, таково было соглашение». Он тонко улыбнулся, что, вероятно, означало, что он вынудил принять данные условия. «Итак...» - вставил Томми, облизывая губы. «Значит, мы делаем это?» Наступила тишина. «Да», - твердо отозвалась Лани, ее взгляд метался между братом и Дристой. «Адмирал Тоаст - эм, то есть капитан Тоаст - прав. Я не хочу прерывать свою медицинскую практику». Томми заметил, как она нервно перебирала пальцами. «Как и возвращаться на планету». «Не думаю, что земля подходит для кого-то из нас», - легкомысленно вставил Томми. «Ну, тогда я тоже согласен», - кивнул Туббо. «Очевидно, я не буду здесь начальником инженерного отсека - какую должность я мог бы получить?» Тоаст улыбнулся. «Я договорился о должности под началом Тины для тебя», - ответил он. «Она главный офицер инженерного отсека», - уточнил он, когда Туббо наклонил голову, услышав незнакомое - по крайней мере, для него - имя. «Надеюсь, ты не возражаешь». «Конечно, нет», - красноречиво бросил Туббо. «Тем более, Мира - это не исследовательский корабль, как Л'Мэнбург. Это крейсер, причем военного класса. Он гораздо больше». Шалкер слегка передернул плечами. «Будет много работы. Бумажной работы. Брр». «Я люблю бумажную работу», - отметил Пурпуд. Томми резко взглянул на него. «Нет, не любишь, ты, помешанный на контроле маньяк. Ты просто любишь информацию». Пурпуд только пожал плечами, не подавая виду, что слова друга его как-то волновали. «Виноват». Тоаст, казалось, пытался сдерживать смех. «Энсин Дриста, ты могла бы занять должность тактического офицера». Девушка нахмурилась. «Не младшего тактического офицера?» Тоаст покачал головой. «Мы не исследовательский крейсер», - объяснил он. «Как и сказал лейтенант, ах, энсин Туббо. На нашем борту нет младших офицеров. Здесь не проводят обучение. Этот корабль предназначен для боя». Она оживилась. «То есть технически я получаю повышение». «Ты будешь делать то же самое, что и на Л'Мэнбурге», - заметил Пурпуд. «За исключением того, что тебе не придется посещать Академию за счет своего продвижения по службе». Томми уставился на него. «По какому еще продвижению?» Тоаст прочистил горло. «Вы трое были повышены в звании за выдающиеся заслуги перед лицом верной смерти», - пояснил капитан и жестом указал на Дристу с Лани. «Ваш помощник командира был достаточно любезен, чтобы подать соответствующее обращение, и оно было... одобрено большинством из состава действующего Адмиралтейства». Пурпуд определенно издевался над ними. Томми выпрямился в своем кресле. «Но...» - начал было он. «Я не закончил свой курс Высшей Пространственной Геометрии!» «Не думаю, что тебе это понадобится, чтобы стать пилотом», - добродушно сказал Тоаст. Томми внимательно посмотрел на капитана. «Да, я подумал, раз уж тебе нужен наставник - и если это не может быть Дрим, но должен быть полноценный рулевой - ты мог бы получить разрешение у Хафу». Глаза капитана хитро блеснули. «Может быть, даже получить лицензию». «Правда?» - задохнулся он и тут же возненавидел собственное волнение, посмевшее вырваться наружу. Пурпуд фыркнул. Томми прочистил горло и снова сел прямо, сложив руки на колени и сжав их в кулаки - во всяком случае, те пальцы, которые он смог сжать. «Я имею в виду, мне нужно подумать об этом». «Нет, не нужно», - сказал ему Пурпуд, протягивая через стол один из толстых листов канцелярской бумаги. «Я взял на себя смелость поставить на бумагах твою подпись». Тоаст закрыл глаза и наклонил голову вперед, пока его лоб не коснулся кулаков, сложенных перед ним. «Я сделаю вид, что не слышал этого». Пурпуд фыркнул. «Я подписываю половину его бумаг в любом случае». Дриста прочистила горло. «Я подписываю бумаги, по меньшей мере пяте… кхм, четверых в этой комнате». Четверо других вздрогнули, когда он оговорился. Томми мимолетно посмотрел на него, после чего опустил взгляд на лист бумаги, где, конечно же, красной ручкой была поставлена его личная подпись. Он даже не знал, откуда у Пурпуда вообще взялась красная ручка, разве что он вытащил ее из рукава, как долбанный фокусник, или что-то в этом роде. Томми пролистал остальные заполненные страницы - дата рождения, раса, планета происхождения, бла-бла-бла. Обычные вещи. В конце красовались три графы для трех отдельных подписей. Две из трех уже были подписаны: его фальшивая подпись, поставленная рукой Пурпуда, а последняя - с подписью Тоаста, со стороны Адмиралтейства Галактического Восстания. Томми сглотнул, взглянув на пустую оставшуюся графу. «А я не могу просто подсунуть это под дверь?» - почти шутя спросил он. Тоаст покачал головой. «К сожалению, нет», - сказал он, скривив губы в понимающей гримасе. «Это должен подписать твой капитан». Томми вздохнул. «Ну, значит, мы делаем это, я полагаю», - пробурчал он хмуро. «Получаем перевод». Дриста вскинула свою темноволосую голову. Томми придется привыкнуть к ее новым волосам, подстриженным до плеч, не говоря уже о том, что вместо светло-русых теперь они были такими же темными, как у Рэй. «По крайней мере, тебе есть восемнадцать. А мне нужно увидеть еще и Дрима». Томми взглянул на бланк Дристы, который был идентичен бланку Лани, но отличался от его собственного документа наличием дополнительной подписи - согласно законам Галактического Восстания в адрес несовершеннолетних. Томми посмотрел на девушку. «Я могу… э-э, пойти с тобой, если хочешь», - осторожно предложил он. Пурпуд приподнял бровь на его заминку, но, к счастью, никто не обратил на это особого внимания. «Буду признательна», - благодарно ответила Дриста, резко кивнув. «Нам всем нужно пойти к капитану», - недовольно заметил Туббо. Тоаст прочистил горло. «Если энсин Томми отправится с энсином Дристой к ее брату за подписью законного представителя, то я смогу организовать встречу через три часа с капитаном Филзой», - сказал он. «Вам не придется спускаться на Л'Мэнбург». Томми не понравилось, как Туббо и Лани облегченно опустились в кресле. Вдобавок ему самому не пришлось бы беспокоиться о встрече, если бы он не вызвался идти вместе с Дристой. Пурпуд выглядел слегка раздраженным данным заявлением, но это, наверное, было к лучшему, потому что, в ином случае, Томми боялся, что его друг ударил бы любого, кто встретился бы им на пути. Или, может быть, достал бы свой фазер, который кто-то по глупости позволил ему взять с собой. Дриста выглядела просто обеспокоенной. «Хорошо», - сказал Тоаст после минутного молчания. «Как только Дриста и Томми вернутся, мы можем снова собраться и вызвать капитана Филзу». «Разве мы не можем просто позвать сюда и Дрима?» - пожаловалась Дриста. «В настоящее время он не может покинуть медблок, боюсь, что нет», - ответил ей Тоаст. Дриста отшатнулась от стола так быстро, что Томми пришлось протянуть руку и поймать ее стул, прежде чем тот упал. Ну, или хотя бы попытался. Он забыл, что его пальцы не слишком хорошо работали, поэтому стул ускользнул от его руки и грохнулся на пол. Пурпуд бросил на него осуждающий взгляд, и Томми покраснел, щеки и уши залились багрянцем. «Он, блять, что?» - вскрикнула Дриста, полностью стерев смущение Томми, когда он подскочил от ее громкого голоса и машинально потянулся за ножом, которого у него не было. И не было уже довольно давно, с тех пор, как он уронил подарок Пурпуда на день рождения после того, как Уилбур попытался убить его в первый раз. «Никто мне этого не говорил!» «Ты не держала связь со своей командой», - заметил Тоаст, его голос был спокоен, и Дриста приостановилась в своей гневной тираде, которая, как был уверен Томми, должна была последовать за возмущением девушки. «И ты избегала общения с нами. Единственная причина, по которой ты сейчас в этой комнате, это то, что помощник командира... кхм, прошу прощения», - прервал он себя, опустив подбородок, когда Пурпуд протянул ему через стол заполненный бланк. «Энсин Пурпуд». О, это было начало конца. Пурпуд скорчил мрачную мину. «Давно меня так не называли», - процедил он, хоть в голосе и не ощущалось злобы. Тоаст слегка кивнул, глядя на Пурпуда. «В любом случае», - продолжил он. «Единственная причина, по которой ты сейчас находишься в этой комнате, энсин Дриста, это спорное вмешательство энсина Пурпуда в совещание по отставке Андерсонов, которое в итоге привело вас обоих в мой кабинет, и в конце концов - энсина Томаса». Да, это было похоже на Пурпуда. "Спорное вмешательство", вероятно, являлось официальной формулировкой для вероломного вторжения. Это определенно звучало как что-то, что сделал бы Пурпуд. «С твоим братом все в порядке, Дриста», - успокоил Тоаст некогда светловолосую девушку. Томми в самом деле придется себе об этом напоминать. Он также определенно собирался спросить, почему Дриста начала эту арку эмо-девочки, хотя, вероятно, уже догадывался о причине. «Ваш главный врач весьма... заботлива». «Да, Ники… лейтенант Нинначу такая», - подтвердила Лани, и в комнате не было ни души - ни букашки, ни пылинки, - которая бы не заметила этой запинки и официоза в голосе юной девушки, когда та упомянула своего наставника. Ее бывшего наставника? Томми не был в этом уверен. Он также определенно не собирался спрашивать ее об этом. «Лейтенант Дрим также является одним из тех, кто непременно проберется на борт корабля, невзирая на все обстоятельства», - заметил Пурпуд немного скучающим голосом. «Готов поставить реальные деньги на то, что он попытается сделать это хоть раз, и плевать на последствия». Томми приподнял бровь. «А что насчет фальшивых денег?» Пурпуд повернулся к нему. «Пардон?» Томми пожал плечами. «Ну, ты сказал "реальные деньги", что наводит на мысль, будто можно использовать и фальшивые». «Если фальшивые - то все», - промолвил Пурпуд без какого-либо намека на шутку, хотя Дриста слегка ухмыльнулась. Тоаст прочистил горло в очередной раз. Томми подумал, что, возможно, ему следовало принести стойку для прочистки горла Тоаста, потому что капитан, похоже, часто это делал. А может быть, все было из-за того, как легко они впятером могли отвлечься от темы. «Энсины Дриста и Томми, вы свободны, можете отправляться на Л'Мэнбург», - сказал он. «Пожалуйста, подойдите к лейтенанту Фай'Фз'апу. Он заменяет Ивонну, нашего штатного инженера по транспорту». Томми похлопал глазами. «Кому?» - спросил он. Дриста наклонилась к нему. «Он Элитриец», - прошептала она так громко, что ее услышала вся комната. Лани громко фыркнула. Томми пихнул ее локтем. Сильно. В грудь. Девушка вскрикнула и хмуро зыркнула в ответ, потирая место, которое он зашиб. Томми не чувствовал ни капли жалости. Ни капельки. «Я знаю», - огрызнулся он. «У меня была одна очень хорошая подруга Элитрийка». Дриста резко побледнела, и Томми не позволил себе почувствовать удовлетворения от ее невольного смущения. В конце концов, он не был Пурпудом. Он не гордился тем, какую боль испытывали его друзья. Томми снова повернулся к Тоасту, лицо которого сохраняло потрясающую невозмутимость. Либо это, либо капитану было просто не до того, но Томми был готов поставить все фальшивые деньги на то, что причина заключалась в первом варианте. «Я никогда о нем не слышал». «Вы также можете называть его Ꚋup», - предложил Тоаст, произнося его имя как "5up". «Это сокращение на Общем». «5up?» - повторила Лани. «Ꚋup», - поправил Тоаст. «Это одно и то же», - пожаловалась Лани. «Нет, это не так», - заметил Пурпуд. «Оно закручивается в начале немного». Тоаст наклонил голову в сторону помощника командира - бывшего помощника командира. «Все верно... энсин». Пурпуд поморщил лицо. «Как я уже говорил, энсины Томми и Дриста, вы можете встретиться с лейтенантом Фай'Фз'ап - он будет ожидать в транспортном зале. Коммандер Саккуно и лейтенант Вальки-Рэй проводят вас туда. Я полагаю, они уже ждут вас снаружи». Томми наклонил голову, открывая свой разум для мысленных уз, обнаружив их яркое свечение, которое означало что, его… его стая действительно находилась неподалеку. Он сглотнул. Саккуно был хорошим и все такое, но он не был Техно - некровным братом Томми - и узы другого Авиана ощущались немного иначе. «Не припомню, чтобы кто-то называл Рэй и Саккуно по их званиям», - заметил Пурпуд с легким весельем. «Да, Саккуно никогда не отличался манерами, присущим офицеру Галактического Восстания», - сказал Тоаст, слегка улыбнувшись. «Даже будучи коммандером такого уважаемого крейсера, как Мира, он умудряется всегда выглядеть действительно неловким на всех обязательных конференциях. А Рэй просто находит все это забавным». «И тем не менее, он коммандер», - заключил Пурпуд, в его голосе прозвучал намек на вопрос. Тоаст кивнул ему, не выглядя обиженным. «И другого мне не нужно», - твердо сказал капитан. «На самом деле, у меня никогда не было другого. Эта должность была пуста во время испытательных полетов, и Корпс не стал занимать ее после первого роспуска Миры». Томми встал, направившись к выходу, дабы не застать очередное грустную мину на лице Тоаста. «Капитан», - сказал он, почти сносно отдавая честь, отчего Пурпуд фыркнул себе под нос, а Туббо прыснул коротким смешком. Через мгновение Дриста повторила за ним жест, правда ее движения были идеальнее и гораздо точнее, чем, как он мог надеяться, могли быть его. Томми повернулся, чтобы уйти, и Дриста последовала за ним. «А вас троих прошу остаться», - сказал Тоаст, и Томми сделал паузу, украдкой взглянув на Пурпуда, который чуть поднялся со своего места, и на Туббо, вцепившегося руками в подлокотники кресла, словно тоже собирался встать. «Я не так наивен, Пурпуд». Пурпуд едва хмыкнул. «Я знаю это». Томми удивленно округлил глаза. Это был примерно такой же хороший комплимент, какой мог получить человек, не являющийся Томми. Тоаст, казалось, был слегка удивлен отсутствием насмешки в тоне мальчика, но он не стал на этом зацикливаться. «Нет», - спокойно сказал Тоаст. «Вы трое останетесь в комнате до возвращения энсинов Дристы и Томми. Надеюсь, это займет не более тридцати минут». «Почему?» - спросил Туббо. «Потому что я его знаю», - сказал Тоаст, переведя взгляд на Пурпуда, который только усмехнулся. «По крайней мере, слышал о его... подвигах. Я знаю, что он планировал последовать за Томми. И он этого не сделает». Пурпуд нахмурился. «Я не собирался ничего такого делать». Он поколебался. «С другими членами команды, я имею в виду». Лани тихонько застонала. «Я очень надеюсь, что ты не станешь ничего такого делать», - сказал ему Тоаст, сцепив руки вместе. «Но я не хочу больше подавать рапорты о происшествиях, если вдруг Томми пересечется с кем-то, кто причинил ему травму». Томми слегка поморщился, вспомнив на своем горле крепкие пальцы Уилбура, а глаза Пурпуда опасно сверкнули. «Ты хороший друг, Пурпуд», - на что Томми и Пурпуд одновременно фыркнули, а Тоаст, смерив взглядом их обоих, продолжил, - «но иногда ты начинаешь видеть только его и никого больше». Пурпуд откинулся на спинку кресла, взгляд его был задумчивым. Возрази, - беззвучно умолял Томми. Скажи, что это неправда. Пурпуд не стал возражать. «Я знаю таких как вы, энсин Пурпуд», - сказал Тоаст, и пурпуроглазый парень слегка склонил голову. «И я сочту за честь вашу службу на борту моего корабля. Но вы не последуете за энсином Томасом обратно на Л'Мэнбург. На самом деле, поскольку вы официально являетесь членом моего экипажа - это приказ. Вы не ступите на борт Л'Мэнбурга, пока не вернетесь в его строй, сколько бы месяцев это ни заняло». Наступило мгновение тишины. На лице Пурпуда дрогнул мускул. Томми стоял, держа Дристу за плечо, и наблюдал, молясь, чтобы Пурпуд не сделал чего-нибудь резкого, например, не вскочил со стула и не придушил Тоаста за то, что тот так прямо приказал ему. «Принято», - наконец пробурчал Пурпуд. Его глаза сузились, всего на дюйм. «Капитан». Томми облегченно вздохнул, напоследок отметив отсутствие стиснутых зубов у Пурпуда, как и попытки выглядеть сердитым или готовым схватиться за фазер, пристегнутому к поясу на бедре - на самом деле парень выглядел довольно расслабленно, несмотря на то, что Тоаст только что запретил ему находиться на единственном космическом корабле, на котором тот когда-либо служил. Это весьма озадачивало. Но, с другой стороны, Пурпуд всегда озадачивал Томми.