Casting Moonshadows ("Выбор лунных теней")

Пивз ни на что не обращал внимания, пока профессор Люпин не оказался в двух футах от него. Тогда он задергал своими кривыми ножками и фальшиво запел во весь голос: — Долбанутый Люпин, долбанутый Люпин! — тянул Пивз. — Долбанутый, добанутый Люпин, долбанутый, долбанутый Люпин… Грубый и неуправляемый, раньше он хотя бы проявлял немного уважения к учителям. Все быстро посмотрели на Люпина, в ожидании, как он отреагирует. К их удивлению, он все еще улыбался. (Гарри Поттер и узник Азкабана — Дж. К. Роулинг) РЕМУС: Прошла целая вечность, пока поезд наконец не добрался до станции «Хогсмид». Всю дорогу Снейп сидел, уткнувшись в учебник по Защите от Темных искусств, и Ремус не осмелился оторвать его от столь занимательного занятия. Он не хотел, чтобы новый друг обращался с ним так же, как с Поттером. Когда они выбрались на перрон, уже было темно и все заволокло пеленой дождя. Мрачные железно-серые облака полностью скрыли небо над деревней, и не было видно ни звезд, ни луны. Однако Ремусу и не нужно было видеть луну, чтобы знать ее календарную стадию. Она заставляла ныть все тело до мозга костей, прибывая и убывая, точно так же, как тянула за собой морские приливы. Первокурсники робко жались друг к другу под дождем, а старшекурсники, накрыв головы мантиями, смеясь и чертыхаясь, бежали к ожидавшим неподалеку каретам. Ремус чуть не задохнулся от страха, когда увидел запряженных в них существ, высоких, обтянутых черной кожей, скелетообразных на фоне шотландского неба. Это были вовсе не лошади, но более подходящего слова Ремус не смог подобрать. Одна из них взмахнула длинными, как у летучей мыши, крыльями, взметнув в воздух брызги с луж, а затем повернула массивную голову и уставилась на Ремуса невидящими белыми глазами. С воплем он пошел на попятную, споткнулся о чью-то ногу и налетел на кого-то, повалив их обоих в грязь. Приподнявшись на локтях, Ремус лоб в лоб наткнулся на широко распахнутые серые глаза, ненамного светлее цвета облаков над ними. Серые глаза Сириуса Блэка. А это значило… — Опять ты! Кто-то сильный сдернул его с Блэка за ворот потрепанной мантии, и Ремус с трудом поднялся на ватных ногах, в то время как Поттер помогал новоиспеченному другу подняться. — Да что с тобой не так? — Поттер свирепо рявкнул на Ремуса, пытавшегося стереть грязь с брюк, но только размазавшего ее еще хуже. — Я… я просто… — начал Ремус. — Брось, я в норме, — Блэк на секунду задержал взгляд на Ремусе, и вновь обратился к Поттеру. — Это случайность. — Нет, — сказал Ремус, отчаянно пытаясь искупить свою вину. — Это из-за тех страшных тварей, которые кареты тянут. Одна крыльями взмахнула слишком резко. — Страшные твари? — уточнил Блэк, оглянувшись на экипажи. — Ага. — Дружище, там никого нет. — Есть, есть, — в отчаянии сказал Ремус. — Разве ты их не видишь? Они тощие, черные, и у них у всех крылья и глаза белые! Теперь Блэк, Поттер и пухлый мальчик с волосами мышиного цвета уставились на него, как на сбежавшего сумасшедшего. — Я же говорил тебе, он тронутый, — прошипел Поттер. — ПЕРВОКУ-У-УРСНИКИ-И! Их прервал зычный голос, принадлежавший самому огромному мужчине, какого Ремус когда-либо видел. Он возвышался над кучкой промокших первокурсников, глядя на них со своей верхотуры глазами-жучками. Его борода была густа и спутана, и на нем было невероятно большое и громоздкое пальто с бесчисленными карманами. Сейчас Ремус не осмелился сделать и шагу назад, или открыть от удивления рот. Может, он действительно сумасшедший? Возможно, отец не удосужился рассказать, что галлюцинации — еще один признак того, что он Темное Существо? — Сраный Мерлин! — Голос Поттера был одновременно благоговейным и бессовестно громким. — Да этот парень просто гигантский! Ремус вздохнул с облегчением и присоединился к остальным первокурсникам, которые успели отойти на приличное расстояние. — Не боитесь! — проревел великан. — Я Рубеус Хагрид, хранитель ключей и земель Хогвартса. По традиции, в первый раз в школу плывут на лодках, через Черное озеро. Все в лодки! В ло-одки! Ремус завертелся в поисках Снейпа, надеясь разделить путешествие со своим новым другом, но мальчика нигде не было видно. Он сновал туда и сюда по берегу, обыскивая каждую лодку, пока не заметил Снейпа, уже сидевшего в лодке с тремя другими учениками. Глядя на них, Ремус ощутил укол предательства и неоправданных ожиданий. В конце концов, если его недолюбливает даже собственный отец, то с чего бы незнакомцу, которого он встретил несколько часов назад, захотеть проводить с ним время? Снейп даже не заметил его. Казалось, он не замечал ничего вокруг, кроме рыжеволосой соседки. — Что, потерял свою няньку? Наверное, даже у сальных гадов есть вкус. Ремус крутанулся на пятках и снова оказался лицом к лицу с Поттером, Блэком и их пухлым соратником, занявших лодку рядом. Поттер ухмыльнулся, но двое других пребывали в небольшом замешательстве. Ремус радовался, что его навык самообладания достаточно хорошо развит, чтобы контролировать сильные эмоции. Его лицо было совершенно непроницаемо, и он просто отвернулся от них. — Давайте, вперед! Лодки вот-вот поплывут! Прежде чем Ремус успел воспротивиться, пара массивных рук схватила его подмышками и посадила рядом с пухлым мальчиком. — Кто сказал, что он может тут сесть? — требовательно спросил Поттер, но Хагрид его не слышал. Ремус тихо сгорбился на своем сидении в надежде сделаться настолько незаметным, насколько это было возможно в крохотной лодке посреди озера. Сейчас было не время даже для малейшего конфликта. Заколдованные лодки начали свое движение. Ремус тоскливо смотрел на озерную рябь, а остальная троица наклонилась друг к другу, очень тихо переговариваясь, чтобы он не смог их слышать. Несмотря на это, когда в поле зрения появился величественный замок, у него перехватило дыхание, и плохое настроение улетучилось по щелчку пальцев. Замок и его окрестности раскинулись на холмистом шотландском ландшафте, остроконечные башни стремились проткнуть облака, а со старинных стен сверкал золотой свет в квадратиках окон. Он был совсем как из сна, этот сказочный замок, мерцающий, и нечеткий по краям из-за стены дождя. Ненадолго вид исчез, пока лодки пробивались через заросший плющом туннель, ведущий к маленькой подземной пристани, но потом снова возник во всей своей красе. Выбираясь из лодки, Ремус, как завороженный, не мог оторвать взгляда от замка. Самым большим пространством раньше для него был лес у дома. Он бывал и в Лондоне, и в Косом переулке, но видел все это небольшими участками — лишь пару магазинов и клочок извилистой улицы. Лес был, конечно, больше, но в последний раз он видел его лет пять назад, когда вместе с матерью погружался в мир лунных теней. Он ощущал простор вокруг себя, но никогда не видел его по-настоящему, ведь все деревья вокруг будто растворялись в ночной темноте. Хогвартс был другим. Он производил впечатление величия, тайн, роскоши и многих других громких впечатляющих слов, которые Ремус знал по книгам, тайком вытащенных из отцовского кабинета. Одни только главные дубовые двери были такими широкими и высокими, что по крайней мере четверо Хагридов могли встать друг другу на плечи и пройти, не пригибаясь. — Первокурсники, сюда! — проводник подтолкнул толпу студентов ко входу, где их уже ждала статная темноволосая ведьма в парадной мантии. — Я профессор МакГонагалл, — представилась она с суровым выражением лица. — Следуйте за мной, пришло время для церемонии Распределения. Первокурсники потянулись за ней через вестибюль в Большой Зал. Поношенная мантия Ремуса была куплена в комиссионном магазине и была больше него на пару размеров, а под тяжестью дождевой воды она еще сильнее волочилась по полу. Он был так очарован зрелищем, что споткнулся о подол и, пошатнувшись, врезался в спину той самой девочки с рыжими волосами, идущей впереди. Она повернулась и удержала его за плечо. — Прости, — униженно пробормотал Ремус. И почему он не мог вести себя так же нормально, как и все? Потому что ты и есть ненормальный, клюнул голос в его голове. Ты монстр. Ты не человек. — Все в порядке, — ласково сказала она, глядя на него яркими зелеными глазами. — Посмотри вверх! Когда она отпустила его руку, он запрокинул голову и снова чуть не споткнулся. Это было невероятно! Грозовые тучи судорожно метались над ними, проливая сотни и тысячи дождевых капель, которые исчезали, не долетая до столов. По воздуху плавали свечи, как яркие восковые звезды, но только под облаками, освещая комнату золотистым сиянием. — Вперед, первокурсники! — строго сказала профессор МакГонагалл, подгоняя ошеломленных ребят к дальней части зала. На подиуме перед преподавательским столом стоял трехногий табурет, на котором лежала невзрачная шляпа. Пока первокурсники выстраивались перед ним в шеренгу, нервничая и перешептываясь, Ремус украдкой оглядел остальной зал. Четыре длинных стола были забиты учениками разных возрастов, над каждым висело факультетское знамя с животным-символом: змея для Слизерина, орел для Рейвенкло, барсук для Хаффлпаффа и лев для Гриффиндора. По спине Ремуса пробежала липкая дрожь. Он никогда раньше не видел столько людей в одном месте. Он вспомнил главу о Распределяющей шляпе в «Истории Хогвартса». Ему придется сидеть здесь перед всей этой толпой и надевать ее? А если он, переволновавшись, грохнется в обморок? Пока он перебирал все возможные исходы распределения, шляпа закончила приветственную песнь. — Боттлвёд, Бернард. Голос профессора МакГонагалл внезапным эхом разнесся по залу, и первый мальчик в очереди, спотыкаясь, подошел к стулу и нахлобучил шляпу на голову. Щель в тулье открылась, и голос прогремел: — РЕЙВЕНКЛО! Стол Рэйвенкловцев зааплодировал, когда первый покрасневший мальчик поспешил присоединиться к ним. — Паркинсон, Адора. — Слизерин! — Смит, Дженнифер. — Хаффлпафф! Его пульс ускорился, когда очередь стала стремительно укорачиваться. — Поттер, Джеймс. С камнем в сердце он наблюдал, как мальчик со слишком уверенным видом неторопливо подходит к табурету. И правда, едва шляпа коснулась его лохматых волос, возглас «Гриффиндор!» не заставил себя ждать. — Блэк, Сириус. За слизеринским столом началась возня, когда Блэк гордо поднялся к табурету и надел шляпу. Наступила длительная пауза, и все это время глаза Блэка были закрыты, будто он очень, очень напряженно думал. Наконец шляпа зашевелилась и объявила: — Гриффиндор! Со всех уголков послышались вздохи, и еще мгновение Блэк просто сидел на стуле, не веря в услышанное. Ремус взглянул на стол Слизерина, где многие бросали убийственные взгляды на мальчика, а затем на будто громом пораженный стол Гриффиндора, где все казались слишком потрясенными, чтобы ликовать новоприбывшему. Внезапно из-за гриффиндорского стола поднялась маленькая, довольно промокшая фигурка с очень взлохмаченными вихрами и взобралась на скамейку. — У-у-у! Давай, Сириус! — завопил Поттер, ничуть не смущенный своей выходкой. — Я знал, что ты сможешь это сделать, приятель! И сразу же чары молчания разрушились, лицо Блэка расплылось в победоносной ухмылке, и он неспеша двинулся к столу своего факультета. Его студенты взорвались аплодисментами, многие из них посылали грубые жесты в сторону слизеринцев. Сердце Ремуса вновь защемило. Вот так вот Поттер заступался за своего нового друга и хлопал, не заботясь о том, что подумают другие. Впереди стоял Снейп в окружении нескольких знакомых, подкатывая глаза из-за выходки задавалы, очевидно, полностью забыв о существовании Ремуса. — Тишина! — напомнила о себе профессор МакГонагалл. — Чем раньше закончится Распределение, тем раньше начнется пир. В зале сразу стало тихо. — Петтигрю, Питер. Последовала очень долгая пауза, и затем очередное: «Гриффиндор!» Блэк и Поттер громко заулюлюкали, когда пухлый мальчик с лодки присоединился к ним, гордо сияя. Через десяток человек вызвали Северуса Снейпа. Шляпа коснулась его грязных волос и распределила в Слизерин. Под ложечкой нестерпимо засосало. Куда, черт возьми, его отправят? А если вообще никуда? Вдруг он будет сидеть там часами, и шляпа закричит «Оборотень!» Маска спокойствия попрощалась с ним и окончательно сползла в неизвестном направлении. Теперь его и эшафот разделяла только рыжая девочка. — Эванс, Лилиан! — Гриффиндор! Лили радостно улыбнулась, подбежала к столу Гриффиндора и приземлилась к уже распределенным одногруппницам. — Люпин, Ремус! Сердце чуть не выскочило из груди, когда он осторожно поднялся к табуретке. Он снова споткнулся о влажную мантию и неудачно плюхнулся на стул под хихиканье студентов. На грани того, чтобы расплакаться, он натянул шляпу на голову так сильно, что она достала до его носа. — Ну-ну, — сказал деланный голос в его голове. — Маленький волчонок. Это очень необычно. «Мне так жаль! Пожалуйста, никому не говори!» — мысленно взмолился Ремус. — Я здесь только для того, чтобы определить твой факультет, — сказал голос, звучавший спокойно и невозмутимо. — Ну, так куда бы ты хотел попасть? — Хаффлпафф! — тихо попросил Ремус. — Хаффлпафф? — Распределяющая шляпа засмеялась. — Нет, я не думаю, что Хаффлпафф вам вообще подходит. Да и Слизерин тоже. В вас нет лукавства, необходимого для того, чтобы вписаться в змеиный дом. Может, Рейвенкло? Хм, тоже не совсем верно. Посмотрим… Вы храбры. Вы добры и верны, хотя вам еще не дали возможности убедиться в этом. И много-много мужества. Я это вижу. Да, я думаю, что вы преуспеете в Гриффиндоре. «Не Гриффиндор!», — подумал Ремус, и его сердце упало в пятки. «Не с ними!» — Поверь мне, — прошептала шляпа, а потом: — Гриффиндор! — объявила она вслух, и Ремус почувствовал, как его сердце из пяток сделало болезненный кульбит и остановилось где-то в животе. Он стянул шляпу с головы и, спотыкаясь, медленно направился к столу Гриффиндора, совершенно не замечая аплодисментов со стороны нового дома. Скользнув на край скамьи в конце стола, он увидел Поттера, Блэка и Петтигрю, потрясенно смотрящих на него. — Интересно, почему именно на Гриффиндор? — недоверчиво спросил Блэк. — Ты же чокнутый! — закивал Петтигрю. Поттер ничего не сказал. Он сердито смотрел на свое искривленное отражение в пустой тарелке, игнорируя Ремуса. Пока последнего студента отправляли в Рейвенкло, Ремус тоже уставился на полированное дерево стола. Он использовал каждую унцию своего актерского мастерства, чтобы его лицо выглядело спокойным и нейтральным, когда все, чего он на самом деле желал — это разрыдаться как можно подальше отсюда.