Маска в огне

      — «Турнир Трех Волшебников или Турнир разбитых сердец?»       — Мерлин, Тео, — Том закатил глаза, взглянув на первую полосу утренней газеты лишь едва.       Вспышка колдокамеры высветила его спину у самой двери. За ним разъяренным вихрем неслась Гермиона, а на краю кадра озадаченно хлопала глазами Мария. Доминик с деланно сочувствующим видом прятал ухмылку в ладони.       — «Очевидно, Кубок в этом году сделал довольно неоднозначный выбор. Стали ли Том Реддл, бывший ученик Дурмстранга, а ныне — якобы лучший студент Хогвартса, и Мария Долохова, дочь директора Департамента Магического Правопорядка, чемпионами по заслугам, или же этот древний волшебный артефакт решил объединить рассорившихся влюбленных?»       — Убери эту дрянь, пока я ее не сжег, — процедил Том, бросив на приятеля взгляд из-под упавшей на глаза челки. Тот давил ухмылку, но испытывать терпение не стал и дальше читал про себя.       — Как мало потребовалось, чтобы вывести тебя из равновесия, — усмехнулся Драко, отбирая у Нотта газету. Пробежался глазами по статье. — Поздравляю, теперь вся школа будет знать о твоих амурных похождениях. Если, конечно, после истории с Уизли у кого-то еще были сомнения.       — Я в равновесии. Просто в злом равновесии, — отмахнулся Том, машинально обращаясь взглядом к гриффиндорскому столу.       Джинни Уизли найти оказалось легко благодаря пламенеющим волосам. Рядом с ней обнаружилась растрепанная черная макушка. Вот это было более важным делом — поговорить с Гарри случая так и не выпало, что Тома уже настораживало. Будто тот всеми силами старался держаться от него подальше. Когда объект его наблюдения выбрался из-за стола, Том направился следом за компанией гриффиндорцев, махнув Нотту и Малфою, чтобы не ждали. Ускорил шаг, когда они вышли в коридор. Заметив его, Гермиона приветливо улыбнулась и затормозила, но Том только легонько качнул головой и поймал хмурый взгляд Поттера, который собирался отвернуться не поздоровавшись.       — На самом деле, я хотел поговорить с Гарри.       После такой однозначной фразы тому ничего не оставалось, кроме как нехотя остановиться и сложить руки на груди, провожая глазами Гермиону, которая потянула Рона и Лаванду прочь. Медленно развернулся, вперившись наконец в Тома взглядом из-за стекол круглых очков.       — С чего бы тебе вдруг со мной говорить, всю неделю ты и не пытался?..       — Вообще-то, это именно ты меня избегал. Я просто… не хотел давить, — мягким тоном соврал Том.       На самом деле, он не настолько переживал об этом, чтобы среди круговерти остальных навалившихся на него забот думать еще и об оскорбленном в лучших чувствах Гарри. С одной стороны, он прекрасно понимал, почему тот обиделся — решил, что Том обманул его и бросил свое имя в Кубок, чтобы увести заслуженную славу Чемпиона Хогвартса, которую Гарри уже почти себе присвоил. Но с другой… В его представлении то, что приятель на это обиделся, было исключительно его персональными проблемами. Том понимал, что рано или поздно ему придется разбираться с этими мелкими неприятностями, которые приносили чужие нелогичные эмоции, но старательно оттягивал момент, когда нужно будет изображать какие-то человеческие чувства — стыд, сожаления и сочувствие, — которых он не испытывал.       — Да я уже понял, что тебе похер, — Гарри сделал было движение уйти, но Том шагнул наперерез, закрывая возможность отступления.       — Это неправда. Мне больно из-за того, что между нами зависло непонимание, и я напряженно думал, как же его разрешить. Я долго сомневался, но… Пришел к выводу, что тебе все же стоит сказать то, чего я не открываю никому другому.       — Вот как? — слабая заинтересованность промелькнула в зеленых глазах. — И что же это, как правильно позировать перед камерой и давать интервью?       — Ты прекрасно видел, что ни моих фото в газеты не попало, ни интервью я не давал, — Том раздраженно дернул плечом. — И к счастью, не попало и другого. Но… ты мой друг, и я не должен скрывать от тебя такие важные вещи.       — Поздно же ты вспомнил об этом.       Несмотря на недовольный тон, Том прекрасно видел, что наживка заглочена, а все внимание Гарри теперь принадлежит ему. Потому заговорил, демонстративно оглянувшись, чтобы убедиться, что они в коридоре одни:       — Попади эта информация в газеты, она бы вызвала большой скандал. Да даже если бы ее просто начали обсуждать в Хогвартсе. Мне не нужно подобного, всех слухов, подозрений и пересуд, поэтому я попрошу сохранить в секрете то, что скажу тебе сейчас. — Дождавшись утвердительного кивка, Том продолжил: — Кто-то подстроил мое чемпионство. Не знаю, с какой целью — избавиться от меня или просто позабавиться. Но своего имени в Кубок я не бросал, как видишь, мне подобная слава и шумиха вовсе не нужны.       — И кому бы такое понадобилось? — Гарри саркастично вздернул бровь, явно не доверяя его словам. — Сомнительно выглядит твое заявление, вокруг Кубка стояла персональная защита Дамблдора.       — Персональная защита от несовершеннолетних и от возможного вандализма, — уточнил Том. — Однако не создавалось никаких помех взрослому человеку, не имеющему намерений навредить Кубку, бросить бумажку с чужим именем. Это мог быть кто угодно — Дамблдор захотел выдвинуть пешку, Доминик решил устроить шутку или даже Крам из ревности попытался от меня избавиться, теперь мы уже не узнаем.       Том промолчал о главном своем подозреваемом — о Томасе Гонте, который считал Турнир поводом для своей младшей версии повзрослеть, возможностью доказать ему что-то и поставить его в безвыходное положение, заставляя сделать окончательный выбор между серым и черным. Он знал, знал обо всем заранее, и слишком уж темное веселье плясало в его глазах после объявления чемпионов.       — Значит, это был не ты? — протянул Поттер задумчиво, словно примеряясь к неожиданной мысли.       — Я бы не стал обманывать своего друга, — с максимально честными, в своем представлении, глазами ответил Том. — Я бы предпочел болеть с трибун за тебя, а не подвергать свою жизнь опасности.       — Спасибо, — хмыкнул Гарри отчего-то весело. — Это звучит настолько цинично и в твоем стиле, что я верю в правдивость твоих слов.       — Значит… все в порядке? — Том осторожно дотронулся до его плеча. — Ты больше на меня не злишься?       — Я злюсь! На то, что не сказал сразу. Хотя чего я от тебя ждал, — Гарри закатил глаза. — Вечно скрытничаешь, и слова не вытянуть, боишься, как бы чего лишнего не подумали о Вашем Величестве. И Гермиона молчала как рыба. Я уж решил, что все сразу меня предали.       — Все сразу? — переспросил Том. Они неспешно направились в сторону кабинета Защиты от Темных искусств бок о бок.       — Габриэль, — Гарри поморщился и потер переносицу, сдвинув очки небрежным жестом. — Она перестала со мной общаться, как только объявили чемпионов. Очевидно, Гермиона была права, а это так противно признавать. Да и вообще противно понимать, что она действительно общалась со мной лишь из-за Турнира.       — О, ну… — только и смог прокомментировать Том. Наверно, стоит как-то утешить и найти слова поддержки, друзья обычно так поступают. — Уверен, что дело не в одном этом. Наверняка она сейчас сама в расстроенных чувствах — столько месяцев на подготовку, и тут все ее стремления и планы пошли прахом. Дай ей время смириться.       — Думаешь? — в голосе Поттера прозвучала слабая надежда.       — Наверняка скоро она поймет, какой ты замечательный парень, — улыбнулся Том почти искренне. — Не сдавайся и продемонстрируй ей, что она значима для тебя вне зависимости от Турнира и прочей мишуры.       — Ты прав! — вдохновился Гарри. — Нужно показать ей, что не внешность, не ее знатное происхождение и возможное чемпионство меня привлекали. А что она мне важна как человек. Все-таки ты прекрасно разбираешься в отношениях, я бы сам не рискнул вновь попробовать наладить с ней контакт, но твои слова звучат так правильно и убедительно!       «А я в крайнем случае сварю Амортенцию», — закончил Том про себя. Неприятные мурашки отчего-то побежали по позвоночнику при этой мысли. Подобное было его обычным способом решения проблем, почему собственная идея вдруг царапнула что-то внутри? Неужели он все еще переживает о давней истории своей матери, которая должна была уже месяцы назад отболеть и улечься?       Он вынырнул из своих мыслей, когда кто-то шагнул им наперерез, вторгаясь в возбужденное бормотание Гарри. Том вскинул брови, опознав человека, нарушившего их уединение — того, кто никак не должен был здесь находиться. В Хогвартсе, да и вообще в Англии.       — Сириус!       Гарри был рад своему крестному гораздо больше и шагнул в его распахнутые объятия. Том же обратил внимание, как быстро радость встречи сползла с красивого лица, сменившись въевшейся поверх следов бессонной ночи обеспокоенностью; как нервно сжались унизанные массивными перстнями пальцы на черной ткани школьной мантии. Он догадался, что Блэк появился здесь неспроста, еще до того, как тот произнес:       — Ребята… Нам стоит прогуляться в кабинет директора.       

***

      — Я не думаю, что это можно назвать взвешенным и уместным решением.       Северус Снейп сложил руки на груди, а черная мантия, спадающая по худощавой фигуре, делала его похожим на большую летучую мышь, лишь по какому-то недоразумению не свисавшую сейчас вверх ногами с потолочной балки в кабинете директора Хогвартса.       — Если ты не забыл, я его крестный отец, отчим ты недоделанный. И рядом со мной он будет в большей безопасности, чем в замке под твоим присмотром.       — И поэтому ты хочешь тащить его на место магического преступления, где остались неизвестно какие сюрпризы?       — Сириус, Северус, — Дамблдор обвел мужчин, замерших друг напротив друга, серьезным взглядом поверх очков. — За вашими спорами мы позабыли, что главный вопрос совсем в ином.       Его глаза остановились на Томе. Сведя кончики пальцев перед собой и подумав несколько секунд в опустившейся на кабинет тишине, он продолжил:       — Это непростое решение, просить тебя о подобном… одолжении. Я помню, что ты не горел желанием погружаться в дела Ордена, однако сейчас ситуация складывается таким образом…       — Я все еще думаю, что пойти стоит мне и Регулусу, — вставил Снейп, только Дамблдор замолчал на секунду, подбирая слова. — Мы взрослые и опытные маги, а не… школьники-недоучки.       — Я не против, — из чистой вредности возразил Том, бросив на Снейпа лишь один раздраженный взгляд. — Если Ордену требуется специалист по Рунам, я готов помочь.       — Нам нужно привлечь разбирающегося в теме человека без шумихи. Я бы не стал просить Тома, но Регулус… — Сириус устало провел ладонью по лицу, подбирая слова. — Он, хоть и храбрится, но всегда был мальчиком нежным. Ученый. Кровь, трупы — совершенно не его темы, а Том показал себя бойцом с железными нервами. К тому же он лучший ученик в классе Регулуса. Как, я слышал, и в твоем, Снейп. Лишь немного потеснил Гарри с лидирующих позиций.       — Я тоже пойду с тобой и Томом! — тут же вставил тот. — Это же как-то связано с ними, с Пожирателями, да?       Глаза его сверкали азартом, а ноздри возбужденно раздувались, словно у гончей, почувствовавшей запах добычи. Поттер давно хотел присоединиться к Ордену и сейчас без раздумий готов был кинуться в драку, воспользовавшись поводом. Хотя, судя по словам Блэка, там уже не осталось где махать кулаками.       — С одной стороны, мальчики еще слишком молоды для подобных тяжелых дел, — вздохнул Дамблдор. — Но есть ли другой способ набраться опыта и увидеть, с чем мы боремся, как не участвуя в действиях Ордена? А среагировать стоит незамедлительно, пока никто не прибрал следы. Поэтому мне придется поддержать Сириуса и его идею, хоть я делаю это скрепя сердце.       — Мы с Джеймсом были не старше… Хорошо, ребята, двигаем, — Сириус без долгих рассуждений достал из кармана портал. Шагнувшего было к ним Снейпа остановил голос Дамблдора:       — Северус, ты нужен мне в замке. Сам понимаешь, какие времена, требуется озаботиться безопасностью детей. Уверен, ребята с Сириусом справятся.       Стоило коснуться серебряной фляжки, как портал закрутил всех троих, увлекая в головокружительное падение в бездну. Наконец жесткий удар по ногам вернул на бренную землю. Том тряхнул головой, пытаясь прогнать мерзкий гул в ушах. Огляделся — они оказались на лужайке, уже до предела истоптанной. Сириус помогал Гарри подняться с пожухлой травы. Желтые пластиковые ленты перегородили подъездную дорожку, а рядом пристроился полицейский автомобиль, темный и с погашенными проблесковыми маячками. Судя по серости и сырости, забирающейся под школьную мантию хуже шотландского мороза, они сейчас были где-то гораздо южнее Хогвартса.       — Мы в Лондоне? — Том прочитал смутно знакомое название улицы на табличке и нахмурился. Он не помнил, чтобы бывал раньше в этом районе.       — Наблюдательность — хорошее качество, — быстро взглянул на него Сириус. — Чем планируешь заняться после школы? Думаю, из тебя бы вышел приличный аврор. Или детектив.       — Я больше по бумажной работе, — криво усмехнулся Том. Эта мысль звучала до невозможности забавной, и жалко, что Блэк не понимает всего юмора. Где он, будущий Темный Лорд, и где борцы с черными магами? Впрочем, он знал, где они сейчас — подчиняются тому самому Темному Лорду, даже не осознавая, кому в действительности служат. — Кстати… Почему я не вижу здесь авроров, если преступление магическое?       — Первой прибыла полиция магглов, — Сириус отвел глаза и зашагал по направлению к распахнутой настежь входной двери. — Один из офицеров — мой знакомый, обычно обращается, если находит в деле что-то странное и выбивающееся из привычного. Я с первого взгляда тоже понял, что все произошедшее странно… Но с аврорами пока решил повременить.       Настороженно переглянувшись с Гарри, Том шагнул в дом следом за Блэком. Один из полицейских, что тихо беседовали в гостиной, вскинул на вошедших напряженный взгляд и открыл было рот, но Сириус предупредительно поднял ладонь:       — Стажеры со мной.       Дальнейших возражений не последовало — его явно знали. Один из магглов жестом призвал коллег отодвинуться в сторону и подошел к Сириусу. Из-за их спин показался черный брезент мешков для трупов, который смотрелся странно несочетающимся с аккуратным персидским ковром рядом, почему-то свернутым в рулон почти полностью.       — Ничего не трогать, — инструктировал Блэк. — Основные фото уже отсняли, но эксперты-криминалисты собрали не все улики. Том, ты можешь прочитать… Это?       Стоило приблизиться, и перед глазами предстала картина, которую загораживал до этого мягкий разлапистый диван. Теперь становилось понятным, почему ковер скатали — под ним на полу были выведены символы, судя по грязно-бордовому цвету — кровью, которая успела высохнуть. Гарри медленно поднял руку и прикрыл рот ладонью. Том подошел ближе и присел на корточки.       — Ансуз, Гебу, Феху, — прочел он. — Цинично, обычно используют Манназ, впрочем, не вижу разницы по воздействию. Это жертвенник. Древнегерманского образца.       Сириус присел рядом, изучая угловатые буквы, начерченные на полу.       — Трикветр, — Том указал ему на плавные линии, заключающие руны в подобие трилистника. — Символизирует единство земного, божественного и загробного. Если применять в контексте жертвоприношения, то он вытягивает и концентрирует энергию.       — Значит, они пытались забрать энергию, полученную при жертвоприношении? Сколько же должно было выйти с троих человек? Целая прорва, — присвистнул Блэк.       Том бросил быстрый взгляд на брезентовые мешки в углу. Два.       — Пытались — правильное слово. Трикветр незавершен, посмотрите сюда, — он указал на отсутствующий наполовину дальний от него лепесток. — Или передумали, или что-то спугнуло.       — Или отвлекло. На счастье нам — подобные объемы были бы бомбой замедленного действия, особенно когда мы не знаем наверняка, кто и зачем собирается их применить. Спасибо, Том, — Сириус хлопнул его по плечу, поднимаясь на ноги. — Я не сомневался, что ты в этом разберешься. Подождите меня на улице — я сделаю себе копии описей и фотографий, чтобы убедиться, что ничего не пропадет, сниму магические следы и догоню. А потом можно будет и вызывать авроров.       — Вы думаете, они могут что-то упустить? — удивился Том, но Блэк только коротко взглянул на него и отошел к полицейским.       Гарри уговаривать не пришлось — он быстро направился на выход, а на его лице было написано долгожданное облегчение. Столкновение с действительностью преступления явно вышло не таким романтичным, как ему мечталось. Тяжелый и душный запах хотелось сменить на что угодно, даже на Лондонскую влажность.       Том двинулся следом и вышел из гостиной в холл. Уперся взглядом в фоторамки, развешанные у лестницы. Семья на них смеялась, неподвижно, в отличие от магических колдографий, но оттого не менее задорно. А теперь от всех них остался лишь этот оттиск на глянцевой бумаге, застывший в сумрачном молчании дом больше не услышит их звонкого смеха. Том медленно пошел вдоль стены, разглядывая фотографии, пока сознание само достраивало образы счастливой семьи — той семьи, которой у него никогда не было, отчего картинка сейчас наверняка выходила идеализированной.       Вот отец семейства рассказывает веселые истории на кухне, придя с работы — вероятно, этот мужчина в голубой рубашке трудился в каком-то офисе и сталкивался с баранами-клиентами, после которых вечером нужно приходить в себя, снимая стресс пивом и едкими репликами. В воздухе в это время витает расслабляющий аромат блинчиков, что жарит на скворчащей сковороде его жена, миловидная женщина с круглым лицом. Судя по легкому намеку на полноту, скорей всего, блинчики сама она есть не будет, в очередной раз бесполезно пытаясь сохранить фигуру диетой. Зато дочери положит двойную порцию — девчушка едва ли старше Тома выглядела дышащей энергией и движением. Она кого-то ему смутно напоминала, но с этой магглой он явно не мог быть знаком.       Спортсменка — вот на очередном фото она держит в руках кубок, который наполовину загородил изящную фигурку, не давая прочитать надпись на футболке. Наверно, волейбол — еще на одной картинке девушка в коротких синих шортиках тянулась в прыжке за мячом, пока хвост из рыжеватых волос, расцвеченных солнечными лучами, взвился в воздух, открывая цифру восемь на спине.       Том остановился у подножия лестницы, вцепившись в перила, пока неприятное предчувствие схватило за горло, а взгляд зацепился за эту фотографию с вытянувшейся в прыжке девушкой. Перед глазами замелькали калейдоскопом другие фото — рассыпанные по столу, по дорогому дереву в особняке Блэков, на которых яркая вспышка бескомпромиссно высвечивала бледную до синевы кожу. Фото, оставшиеся где-то в прошлой реальности.       Быстро оглянувшись, он двинулся вверх по лестнице, стараясь ступать максимально бесшумно. Невербально бросил Конфундус во встреченного на площадке второго этажа полицейского до того, как тот успел открыть рот. Вошел в распахнутую дверь спальни. Сердце билось в груди быстро, но гулко, шум крови в ушах заслонял другие звуки, а кончики пальцев отчего-то заледенели. Возможно, из-за открытого окна, которое скрадывало запах разложения и этим облегчало полицейским работу. Дикое чувство дежавю набросило на горло фантомную удавку и затягивало все туже. Он стоял на одном месте оглушенный, без единой мысли в голове, рассматривая представшую перед глазами картину.       В отличие от сцены внизу, здесь крови не было. Бледное лицо, обращенное в потолок, действительно казалось обескровленным, лишь россыпь веснушек грязными пятнами нарушала образ дорогого мрамора. Голова откинута назад, выставляя напоказ красные следы на ненормально припухшей шее, что окрашивали кожу в розовый и ниже, с заходом на ключицы, неуместным и ненатуральным румянцем. Черные отметки ожогов пересекали их контрастом, словно отпечаток измазанной в угле руки. Рот чуть приоткрыт, будто силился еще хоть раз втянуть живительный воздух жадным глотком. Спутанные рыжие пряди разметались по подушке, касались изголовья. Простыни сбились с матраса — девушка явно боролась за свою жизнь, но силы ее и убийцы оказались несравнимы. Даже на скрюченных судорогой пальцах никаких следов чужой кожи под ногтями, лишь бордовые пятна на ладони от лопнувших сосудов, наполненных густой без кислорода кровью.       Том разглядывал распростертое на постели тело, хрупкие раскинутые в разные стороны руки, пока молоточки сердцебиения звучали в ушах. Его никогда не трогали трупы, даже тех людей, которых он убил сам. Особенно тех — хлещущая на руки кровь не вызывала никаких негативных эмоций, если только пьянящее ощущение собственной власти, которое струится грязной нефтью по венам, толкает куда-то ввысь и кружит голову сильнее алкоголя, смешанного с наркотиками. Попробовав раз, уже сложно отказаться от свободы, которая поднимает на своей темной волне, чувства отсутствия границ и вседозволенности. Ощущения себя в центре вселенной, началом и концом всего сущего, что бьется в руке чужим сердцем, замедляясь по его воле.       Однако сейчас чувство диссонанса забивало ноздри и не давало вдохнуть, а тяжесть тянула куда-то вниз, провалиться сквозь перекрытия прямо в преисподнюю, чтобы этот лед, расползающийся в груди, могло растопить хоть что-то. Он понял, понял, что произошло, еще только увидев девушку, тянущуюся за мячом на фотографии. Ту девушку, которую он уже рассматривал мертвую на колдоснимках когда-то давно — в этом знакомом доме на улице со знакомым названием. Одно из убийств, случившихся в прошлой вселенной, которое расследовал Сириус Блэк. Теперь произошедшее и в этой — смерть так и не отвела свою костлявую руку, забрав себе причитающуюся жертву.       Желудок скрутило спазмом, подбрасывая куда-то к горлу. Том осознавал, что именно он — Томас Гонт — убил эту девушку. Но не чувствовал никакой причитающейся награды, никакого удовольствия, лишь вкус пепла на губах. Диссонанс и чувство нереальности окружающего мира пульсировали в мозгу — ее убил он? Можно ли так сказать? Ощущая себя лунатиком, проснувшимся посреди ночной прогулки, Том скользил взглядом по обнаженной коже, по разведенным бедрам с фиолетовыми кровоподтеками.       Как это произошло? Он чувствовал себя человеком, который пытается восстановить воспоминания, собрав разбросанные кусочки пазла. Черные, красные и белые, они упорно не складывались в одно целое, вызывая раздражающий зуд. Ведь основных не хватало — они принадлежали другому человеку. Они принадлежали ему самому. Что он должен чувствовать, глядя на эту картину перед собой, девушки, которую вроде бы убил он сам, но в то же время не помнил этого? Не делал этого. Наверно, возбуждение, но вместо него лишь нехорошее предчувствие сжимало легкие. Словно острым крючком проникло под кожу и теперь пыталось подцепить что-то в его внутренностях наугад.       В прострации Том подошел к распахнутому окну, наконец найдя силы отвести взгляд от тела. Пальцы зудели, просто умоляли их чем-то занять, а невидимый рой с жужжанием бился в черепную коробку изнутри. Медленно, словно двигался сквозь сопротивление воды, Том потянул пачку сигарет из кармана. Лишь табачная горечь могла заглушить ту, что неуклюже ворочалась внутри. Наверно, вишневый аромат дорогих немецких сигарет столь же сладок, как запах разложения. Том выудил одну из пачки и замер, сжимая коричневую бумагу фильтра. Уперевшись взглядом в окурок точно такого же цвета, зацепившийся за отлив окна с другой стороны — промокший под осенней моросью, он прилип к жестянке.       — Том? — он не удержался и вздрогнул, когда рука, унизанная кольцами, опустилась на его плечо. — Тебе не стоит здесь находиться, эксперты еще не закончили. Да и вообще, не то зрелище, которое нужно видеть.       Медленно и заторможенно повернулся к Сириусу Блэку — он стоял всего в шаге от него. Так близко, и Том совершенно не заметил, как он подошел, полностью погрузившись в свои мысли. Тот же смотрел уже не на него, а на окурок сигареты на отливе.       — А вот это интересно, — протянул он. Даже, казалось, чуть подался вперед, а мышцы его напряглись, как у гончей, почувствовавшей запах крови.       — Это… Это я курил, — пробормотал Том. Когда взгляд Блэка вновь впился в него, сигарета уже дымилась в его пальцах, подожженная беспалочковой магией. — Наверно, не стоило бы на месте преступления, просто… Это все оказалось для меня… Неожиданно.       Сириус сличил коричневую сигарету в руке Тома и на подоконнике и расслабился. Покачнулся с носков на пятки, однако Том увидел, как он выдохнул разочарованно. Поморщился.       — Да, и правда не стоило бы, но что поделать. Понимаю, как ты себя чувствуешь — увидев свой первый труп, я чуть не проблевался, так что хорошо, что ты ограничился лишь сигаретами. Возьми портал и возвращайтесь с Гарри в замок. Спасибо за помощь. Теперь картина наконец складывается и становится понятно, на что отвлеклись эти ублюдки, — он обернулся, разглядывая девушку на постели. — И даже не знаю, к счастью или к сожалению они не закончили то, что намеревались.       — Да… я тоже не знаю, — вяло отозвался Том, принимая из руки Блэка флягу-портал. В голову не приходило, что еще сказать, поэтому он лишь затянулся сладким дымом, глядя в окно.       — И прибери свои следы, — Сириус кивнул в сторону. Пояснил на поднятые брови Тома: — Ну, сигареты, чтобы магглы не погнались не за тем. Найдут еще твой ДНК и подумают что не то, не дай Мерлин.       — Точно, — ответил Том, уставившись на окурок на отливе.       Шаги Сириуса уже затихли за дверью, когда улика под его взглядом вспыхнула, обращаясь в пепел и развеиваясь на ветру, таком же, какой блуждал сейчас где-то внутри.