Однако, угораздило...

Бекки его не игнорировала, вопреки ожиданию. Но невидимая стена всё же имела место быть, во взглядах, жестах сквозила нервозность. Надо было поговорить, прояснить ситуацию. Они оба этого хотели, но никто не смел решиться на первый шаг, ибо такой шаг уже делали, а он привёл к катастрофе. Девушка порой думала, что не хотела бы знать правду, оставалась бы в счастливом неведении. Затем приходило осознание: хорошо, что больше не надо притворяться. И немного сочувствия: глупо было со стороны Дэйва влюбляться в мужчину. Взаимность – роскошь в наши дни. А Дэйв всё больше запутывался в собственных сетях… Глубоко вздохнув, девушка замерла у двери кабинета, где уже полчаса молодой человек распинался перед скучающей аудиторией. Монолог не прекращался ни на минуту. Так Дэйв мог отвлечься от грустных мыслей, с головой погружаясь в физику и все её составляющие. Тишина, царящая в аудитории, взорвалась как мыльный пузырь со звонком на перемену, сменяемая гомоном осчастливленных освобождением от скучной лекции студентов. Девушка, перед тем как зайти в кабинет, тихонько постучала, что каким-то образом придало ей некой уверенности. Дэйв отдал последние указания задержавшемуся студенту и повернулся в её сторону. - А, Бекки. Проходи, - немного устало улыбнулся Дэйв. Барнс пропустила студента и прикрыла дверь, чтобы их никто не беспокоил. - Я пришла поговорить. - М? – неопределенно отреагировал Дэйв, роясь в стопке бумажек. - Ты говорил с Бальтазаром той ночью? Как отреагировал? Дэйв на мгновение замер, а после бросил небрежное «никак». - Как это? - Каким-то чудом он не в курсе, что мы говорили о нём. Тебе не противно? - Что именно? - Ну, что я влюблен в мужчину… - Так ты действительно... – пораженно начала девушка, но быстро справилась с эмоциями. – Люди разные бывают. И любовь у них разная. - Что мне делать, Бекки? Я такой дурак, - удрученно рухнул Дэйв на стол, зарываясь пальцами в волосы. - Я не знаю, никогда с подобным не сталкивалась, но, может, надо признаться? Станет легче. - Не могу. Не могу его потерять. Я себя ненавижу. - Не говори так. Хочешь, я ему расскажу. – Бекки осеклась, поймав на себе тяжелый взгляд. – Да, плохая мысль. Но знаешь, я останусь с тобой. Как друг, конечно. Просто можешь на меня положиться. - Спасибо, Бекки. «Интересно, она это из жалости сказала? Да, не раскисай, Статлер, на случай, если ты навсегда потеряешь его , у тебя всегда будет друг, в жилетку которого можно поплакаться. Просто прекрасно» - Ты чего такой задумчивый сегодня? Ты же сейчас… заденешь стол. - Ой, - рухнув вместе с вышеуказанным столом, Дэйв укоризненно посмотрел на своего учителя. - Что? Я-то тут причем? - развел руками Блейк. «При всём» - Уже и не знаю, стоит ли сегодня проводить урок. Ты слишком рассеян, я за тебя опасаюсь. - Всё в норме. Это было случайно. - Да, конечно, - кивнул Бальтазар, наблюдая, как Дэйв, пытаясь приподняться, угодил рукой в пиццу, раньше покоившуюся на столе, и снова растянулся на полу. – Ты как? Дэйв снизу вверх посмотрел на склонившегося над ним учителя. От груди к лицу, задержав внимание на губах. Живот скрутило от невыносимого желания попробовать их на вкус. И наваждение не покинуло парня, даже когда его резко приподняли, помогая подняться. Сердце бешено билось в груди, в горле пересохло. А руки уже сцепились в замок за спиной мужчины, притягивая ближе. Бальтазар чуть слышно охнул от неожиданности, но не сдвинулся с места, позволяя себя обнимать. С огромным трудом Дэйв смог оторваться от мужчины, смущенно отступая на пару шагов и… поскальзываясь на злополучной пицце. - Определенно, сегодня у нас выходной. Лучше займемся уборкой, она не помешает, - усмехнулся Бальтазар, подавая руку растерянному парню. В этот день Дэйв осознал всю любовь к уборке. Было неимоверно приятно заниматься чем-то посторонним с Бальтазаром. Без происшествий сегодня, конечно, не обошлось даже под вечер, но и это не испортило настроение, даже напротив. Дэйв заметно повеселел, и Бальтазар мысленно погладил себя по голове за отличное решение отвлечься от грустных мыслей многомасштабной уборочкой. Да и после было приятно вот так просто посидеть спина к спине и разговаривать ни о чём, но стараясь не затрагивать сердечных тем. Бальтазар рассказывал о Хорвате, Мерлине, избегая упоминания о Веронике, говорил что-то о предках и древней магии. А Дэйв просто слушал, изредка кидая какую-нибудь шутку или уточняя заинтересовавший его факт. Было неимоверно тепло и спокойно, хотя от близости сердцебиение и участилось, да и тяжесть где-то внизу живота никуда не делась. Когда желание поцеловать расслабившегося в его компании мужчину переросло в навязчивую идею, парень неловко запустил пальцы в короткие волосы и низко опустил голову, закусывая губу. Он не желал прерывать спокойную и умиротворяющую речь учителя, но и хотел просто позорно ретироваться, пока не совершил непоправимую ошибку. - Я тебе там не наскучил? – бросил Бальтазар через плечо, когда почувствовал, что Дэйв отстранился. - Нет-нет, продолжай. Толтеки одержали победу над Зверем? - Да, но каких трудов это стоило… - продолжал Бальтазар, услышав заинтересованность в вопросе ученика. И Дэйв снова позволил себе прижаться спиной к спине учителя, сдерживая желание, подавляя, терзая запретами. Глаза закрылись сами собой, парень погрузился в сон, обнажавший мысли, окутывающий сладкой тревогой за достоверность от увиденного. Губы под его были теплые и мягкие, чужое дыхание опаляло кожу, пальцы запутывались в мягких локонах. Нет, это слишком хорошо для правды. Это слишком желанно и недоступно, что бы быть правдой. И почему сны такие реалистичные? Это сбивает с толку. И кажется, что в реальности можно вот так просто поцеловать столь желанного человека. Но это не так. Дэйв вздрагивает, резко просыпаясь, и понимает, что не так уж и много времени прошло, ведь Бальтазар всё продолжает свой рассказ. И как только не устал? Нет, пусть продолжает. Ещё чуть-чуть...