Dis Aliter Visum

      Дом Джорми Керстиана находился на севере, сразу за пределами деревни, окруженный с трёх сторон террасами садов, с парой деревьев спереди, образующих навес над небольшой грунтовой дорожкой. Дверь была в двух панелях; нижняя была заперта, но верхняя была открыта, показывая темную кухню. Курапика стоял молча, всё ещё немного пошатываясь, изо всех сил стараясь держать свои эмоции в ежовых рукавицах, чтобы они не выдали его. Он видел, как Куроро бросал на него оценивающие взгляды краем глаза во время похода через деревню и к маленькому домику, но не обращал на него внимания. Высокий мужчина постучал в дверной косяк, крича:       — Здравствуйте? Есть кто-нибудь дома?       Вскоре появилась высокая женщина с грубыми чертами лица, вытирая руки о фартук.       — Да? — вежливо спросила она. — Могу я вам чем-нибудь помочь?       Куроро снова взглянул на блондина, но Курапика не сводил глаз с дверной защёлки, так что Паучьей Голове пришлось ответить ей.       — Да, мы ищем Джорми Керстиана. Нас направили в ваш дом. Возможно, вы его мать? Мы здесь, чтобы проверить его состояние для мистера Гринволда.       Её лицо сразу прояснилось.       — Да, да, конечно! — Она спустилась на кухню, сунув ноги в деревянные башмаки и включив старую масляную лампу, которая едва освещала комнату, и направилась к входной двери. — Я не ожидала вас до сегодняшнего дня. Должна признаться, я очень надеялась, что добрый мистер Гринволд придёт сам. Я до сих пор не знаю, как этому странному человеку удалось прооперировать моего сына, не прикоснувшись к нему, но что бы он ни делал, Джор мог видеть с того момента, как у него появились новые глаза, — Она рассмеялась: счастливый, материнский звук. — Он всегда бегает вокруг. Я думаю, что он сейчас с Розой, так что вы, вероятно, найдете их ловящими головастиков у ручья, — Она сделала паузу. — С твоим спутником всё в порядке?       — Вы должны извинить его, мэм, — сказал Куроро и положил руку на поясницу Курапики. — Он просто здесь, чтобы наблюдать, и ему было поручено не говорить, а просто слушать и запоминать всё, что говорится сегодня. Я надеюсь, что это не заставит вас волноваться; не глядя прямо на нас, он намного легче запоминает слова, которые мы говорим. Вы сказали, что молодой Джорми у ручья? Не могли бы вы указать нам правильное направление?       Женщина рассмеялась.       — Конечно, — ответила она, жестом проинструктировав, — возвращайся на главную тропу и продолжай идти тем же путём, что и сюда. Вы спуститесь между двумя холмами, и внизу будет низкая каменная стена, рядом с яблоней. Поверните направо сразу после стены. Там есть тропинка. Вы не сможете не заметить её.       — Большое спасибо, — вежливо сказал Куроро и повёл блондина обратно на главную тропу. — Я не знаю, что с тобой, — прошептал он, как только они оказались вне пределов слышимости, — но ты должен попытаться прийти в себя, — В его тоне не было ни малейшего неодобрения. Он, казалось, пытался побудить блондина прийти в себя, если вообще пытался.       Курапика медленно облизал губы, затем прикусил нижнюю, всё ещё борясь с эмоциями.       — Я, — начал он, но голос его сорвался, и ему пришлось повторить попытку, — я не могу. Я и так едва держусь. Мои глаза, — ему пришлось сделать паузу, чтобы сглотнуть, — мои глаза сработают, если я им позволю. Но я стараюсь держать их синими.       — Курапика, — голос Паучьей Головы стал мягче. — Ты сможешь сделать это.       Блондин опустил голову и сделал глубокий вдох, помолчал, затем решительно кивнул.       — Хорошо, — выдохнул он. — Я готов. Что бы я ни нашёл, я готов.       Когда он поднял глаза, Куроро спокойно наблюдал за его лицом, глазами, решительно сжатыми губами. Затем он слегка кивнул ему и отвернулся. Они пошли. Солнце светило до смешного ярко, словно смеясь над эмоциональным смятением Курапики. Его настроение больше подходило для шторма или проливного дождя. С одной стороны, если Алые глаза содержали некоторые остатки Нен Куруты, казалось возможным, что они действительно были призраками, своего рода привязанными к ауре человека. В любом случае, клятва Курапики требовала, чтобы он вернул украденную пару обратно в провинцию Луксо. С другой стороны, слепой ребенок получил зрение, потому что богатый филантроп и коллекционер пожертвовал Алые глаза. Но единственный способ для Курапики выполнить свою клятву — забрать пару у мальчика. Они отправились в долину и увидели старую яблоню и каменную стену в её тени. Сразу за стеной была крошечная тропинка, как и указывала женщина. Они последовали по ней вниз к небольшому ручью, где играли двое маленьких детей под присмотром старшей девочки. Куроро взглянул на своего спутника и спросил:       — Ты в порядке?       — Я в порядке, — заверил его Курапика.       Мужчина кивнул и сделал несколько шагов вперёд.       — Джорми? — он позвал мальчика. — Не мог бы ты подойти сюда на минутку? Всё в порядке, — добавил он для девочки, которая наблюдала за младшими детьми. — я говорил с его матерью. Она сказала мне, где его найти. Я здесь по поручению мистера Гринволда. Мне нужно убедиться, что у мальчика всё хорошо.       — Ох, — сказала она и снова опустила ноги в прохладную воду. — Мне сказали, что вы должны прийти сегодня, но мы надеялись, что мистер Гринволд придёт сам. Чтобы поблагодарить его, понимаете? Мы хотели сказать ему, как мы благодарны за его подарок. Иди, Джорми, — Она повернула голову в сторону Лидера Рёдана, и мальчик робко подошёл к нему.       Курапика посмотрел на них сверху вниз с того места, где он стоял выше на тропе. Он внезапно испугался за мальчика. Конечно, Куроро не убил бы его здесь, перед детьми? Внезапно его охватило сомнение, и он закричал:       — Подожди!       Дети вздрогнули и посмотрели на него с явным удивлением в глазах. Лидер Рёдана задумчиво посмотрел на него. Курапика видел, как человек пытается оценить его психическое состояние, пытаясь прочитать его глаза, как человек читает книгу.       — Дай мне осмотреть его, — потребовал он. — Мне нужно увидеть его глаза, — Он сделал паузу, быстро соображая. — Мне нужно убедиться, что всё хорошо заживает, — добавил он, обращаясь к старшей девочке.       Куроро посмотрел на него ещё минуту, затем сделал шаг в сторон. Блондин опустился на одно колено перед мальчиком и посмотрел в большие голубые глаза, смотрящие на него. Он подавил желание положить руку на лицо Джорми. Казалось, время остановилось. Он всматривался в прозрачные голубые радужки, пытаясь распознать цвет, пытаясь вспомнить лицо бывшего владельца. У кого были такие золотые пятна в синеве? Был ли это тот ребёнок, с кем он играл? Сто двадцать восемь человек мертвы, тридцать шесть пар глаз. Кто это был? У кого был этот откровенный, открытый взгляд с маленькими золотыми крапинками в голубом поле? Кто это был?       Внезапно он ахнул, услышав шаги на тропинке позади себя. Он услышал, как Куроро переместился влево. Курапика всё ещё смотрел в глаза ребёнка, не в силах оторвать от них взгляда, даже когда услышал позади себя хриплый голос.       — Мне сказали, что двое моих людей прибыли раньше, — прокомментировал голос. Он не казался сердитым, в основном просто заинтригованным. — Так получилось, что мне удалось освободиться. Я хотел бы увидеть мальчика сейчас, если вы не возражаете.       Шаг, который сломал ветку, и Курапика почувствовал, что Куроро стоит над ним, но его красный взгляд всё ещё был прикован к ребенку.       — Курапика, — настаивал высокий мужчина. — Что бы ты ни решил сделать, делай это сейчас.       — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Курута. Он пошевелился и внезапно встал лицом к Паучьей голове. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Убил ребёнка, чтобы выполнить мою клятву? Это то, на что пошёл бы такой человек, как ты?       Спокойное поведение Куроро никогда не колебалось.       — Я бы решил, что мне дороже: эта жизнь или моя клятва, — просто сказал он.       — Этот ребёнок! — Это был ещё один голос, в котором Курапика сразу узнал лидера телохранителей из особняка. — Это тот, кого мы поймали в поместье, — сообщил он своему работодателю, но Курапика не смотрел на него. Он всё ещё смотрел на Куроро, вся его боль, смятение и душевная боль вернулись, как внезапный удар в грудь. Он услышал, как мужчины приблизились слева от него, но внезапно остановились, громко ахнув. — Он сказал, что был там, чтобы вернуть что-то отнятое у него, — прокомментировал телохранитель, — но я бы никогда…       Куроро внезапно притянул его ближе, пряча лицо Курапики у него на плече.       — Мы закончили, — сообщил он двум мужчинам. — Ему просто нужно было увидеть это своими глазами. Мы больше не будем вас беспокоить.       Курапика схватил своё пальто и сжал кулаки в ткань, сильно прикусив нижнюю губу, борясь с собой, чтобы не наброситься. Он уже позволил своим глазам переключиться, но нападение на Куроро здесь только ухудшило бы сложную ситуацию. Он должен был успокоиться, он должен был держать себя в руках, но всё, о чем он мог думать, было: «Я убью его, когда-нибудь, я убью его». Гнев обвился вокруг его горла, как рука, душил его, убивал. Его руки сжались сильнее.       — Мы уходим сейчас, — подтвердил Куроро, для Курапики, детей или двух других мужчин блондин понятия не имел. Он потянул Курапику вверх по тропинке, а затем пошёл. Одна нога, другая. Его горе и ярость возрастали с каждым шагом. Вернувшись к яблоне, он оттолкнул от себя Куроро.       Они стояли, молча глядя друг на друга, каждый вглядывался в лицо другого человека. Грудь Курапики была так сжата, что дыхание заходило в коротких штанах, и он схватился за грудь правой рукой, как будто изгоняя боль, которую он там чувствовал. Глаза Куроро опустились на его руку, затем вернулись к его глазам, его тёмный взгляд стал непроницаемой маской. Курапика отвернулся от него и пошёл вверх по холму, мимо дома Кристианов, через маленькую деревню, его взгляд был прикован к ногам. Одна нога, затем другая…иди, просто продолжай идти. Он подошёл к машине и прошёл мимо неё. Вскоре после того, как он начал спускаться по дороге, он услышал, как Голова Паука садится в машину позади него, слышал, как он медленно следует за ним, но блондин не мог успокоить свои мысли настолько, чтобы признать присутствие старшего человека. Он побрёл дальше, надеясь, что гнев, сжимавший его горло, как тиски, утихнет, но этого не произошло в течение долгого, долгого времени. Наконец горе взяло верх, и он замедлился. Машина медленно двигалась рядом с ним.       — Курапика, — сказал Голова Паука через открытое окно со стороны пассажира. — Курапика, залезай. Ты не сможешь пройти весь путь до ближайшего города. Я позвонил заранее, чтобы снять номер в мотеле. Залезай. Мы немного отдохнем, и ты сможешь подумать о том, что ты хочешь сделать с ясной головой после того, как выспишься как следует.       Курапика остановился на мгновение, оглядываясь вокруг, отчаянно пытаясь подумать, пытаясь найти решение, которое не включало бы его в эту машину. Он мог пройти мили пешком, но что хорошего это принесёт? У Куроро были все Глаза, которые они собрали до сих пор. Должен ли он отказаться сейчас, позволить этому человеку сохранить всё, ради чего они так усердно трудились, пожинать плоды всех жертв, принесённых последним из Куруты? Он сглотнул.       — Курапика, — снова позвал старик, его голос был таким нежным, таким очень нежным. Голос лжеца. Курапика глубоко вздохнул, затем открыл дверь и забрался на пассажирское сиденье. Как только дверь закрылась, Паучья Голова снова тронулась с места. Некоторое время они ехали молча.       — Зачем ты привёл меня сюда? — Голос Курапики был хриплым, как будто он кричал в течение нескольких часов.       — Тебе нужно было увидеть, — ответил Куроро.       — Ты мог бы просто сказать мне, — возразил блондин. Куроро взглянул на него и сделал паузу, затем спросил:       — Ты бы мне поверил?       У Куруты не было ответа. Он заметил, что они выехали на другое шоссе, чем по пути в деревню, без сомнения, отмечая объезд, чтобы они могли спать на настоящих кроватях, а не в машине, как они делали по дороге в маленькую деревушку, где теперь жил мальчик с глазами одного из членов клана Курапики в качестве его собственных.       Они прибыли в отель, и Куроро вышел на мгновение, чтобы взять ключ от офиса, затем они пошли припарковаться перед своим номером. Дверь номер четыре. Голова Паука заглушил двигатель, затем повернулся к нему. Курапика опустил голову и медленно облизал губы.       — Ты, — сказал он, и его голос сорвался на этом слове. — Держу пари, тебе это нравится. Наблюдая, как я рассматриваю, даже на мгновение, вариант убить простого мальчика, чтобы выполнить свою клятву?       — Почему я должен наслаждаться этим? — Куроро спросил его спокойно, и действительно, этот невозмутимый вид был хуже любого злорадства, которому мог позволить себе этот человек. Курапика отстегнул ремень безопасности и быстро вышел из машины, захлопнув за собой дверь. Он услышал, как пожилой мужчина закрыл другую дверь и подошёл к нему, юноша ударил рукой, которую легко поймал Паучья Голова, развернувшись к нему лицом. — Почему, — повторил он, — я должен наслаждаться этим?       — Потому что ты извращенец, — плюнул на него Курапика. — Тебе нравится, что я не могу сохранить своё имя полностью чистым, что я совершу грабёж, что я буду общаться с всемирно известными преступниками, что я пересплю с одним из них: всё, чтобы выполнить обещание, которое я поклялся своим братьям.       Куроро двигался так быстро, что Курапика не мог полностью подготовиться к этому. Высокий мужчина толкнул его к стене, его пальцы крепко сжали запястья Курапики, и блондин ахнул, когда его спина столкнулась с неумолимой бетонной поверхностью.       — Отпусти, — потребовал Курута. — Боги, я ненавижу тебя. Отпусти.       — Нет, — голос Куроро был странно спокоен, несмотря на крепкую хватку на запястьях блондина. Ублюдок даже не выглядел раздражённым, но Курапика? Курапика был в ярости. Или, может быть, это было горе, которое сжимало его, крепче, чем руки Куроро на нём. Он посмотрел на старика и попытался высвободить руки, но Куроро держал его крепко, и он не мог заставить его отпустить. Он извивался и выкручивал руки, но Паучья Голова всё ещё крепко держал его. Увидев, как его руки оказались в ловушке, он пнул его в голень, но более высокий мужчина предвидел это движение и легко отодвинулся в сторону. Блондин снова вывернул руки, но старик легко пришёл в себя и снова толкнул его в стену. Поэтому Курапика зацепил ногой ногу Куроро и попытался заставить его потерять равновесие. Но всё, что он сделал, это заставил Куроро упасть вперёд на него, их тела столкнулись довольно сильно.       Куроро поднял голову и посмотрел на блондина. Их глаза встретились. Курапика всё ещё тяжело дышал, его глаза были красными, все подавляющие эмоции бушевали в нём, окрашивая его глаза в жестокий оттенок красного. Его грудь вздымалась с каждым вдохом. Тёмные, непроницаемые глаза Куроро опустились к его губам, затем медленно поднялись, чтобы встретиться с его взглядом. Один вдох, второй и третий, затем они внезапно оба двигались, встречаясь, Курапика наклонил голову вверх, Куроро прижался к нему. Их губы встретились жадно, яростно. Рука блондина нашла воротник другого мужчины, где он сжал его руку в кулак и повернул, притягивая его ближе в то же время. Куроро зарычал, низко в горле, и сердце Куруты на мгновение вошло в этот странный, немного нерегулярный, более быстрый ритм. Это было хорошо, это было неправильно, казалось, что он мог забыться, хотя бы на мгновение. Он хотел забыться.       Он прикусил нижнюю губу более высокого мужчины, и руки Куроро схватили его за костлявые бедра, притягивая его вперёд. Высокий мужчина прервал поцелуй ещё одним мягким рычанием, и внезапно он обхватил руками бедра Курапики сзади, подтягивая его так же, как он толкнул его в стену. Курапика ахнул и его руки обернулись вокруг шеи старшего мужчины, его лодыжки соединились за спиной Куроро. Лидер Рёдана прикусил подбородок, и блондин застонал, откидывая голову назад. Куроро начал прокладывать дорожку вниз по его горлу, которая вскоре заставила Куруту задыхаться. Всё, что сейчас имело значение, это боль в горле, которая была такой приятной, такой горячей, эрекция, формирующаяся в его штанах, и ответная твердость, которую он чувствовал, прижимаясь к мужчине.       Рот Куроро вцепился в его горло, и он сосал до боли, и Курапика не мог сдержать звук, который был чем угодно, кроме протеста. Он откинул голову назад, тяжело дыша. Его бёдра начали двигаться сами по себе. Особенно сильный удар в горло заставил его задыхаться, и Куроро внезапно оттащил его от стены. Руки пожилого мужчины были под его задницей — такое грубое слово, — и внезапно его отнесли на несколько шагов влево и врезали в дверь мотеля. Рот Куроро нашёл его, и их языки встретились. Блондин услышал звук ключа, который несколько раз ковырялся в замке, прежде чем он наконец нашёл свою метку. Когда Куроро прервал поцелуй, на его губах появилось острие зубов. Ключ повернулся в замке и был вытащен. Затем его снова понесли, он снова поймал губы Куроро, и дверь захлопнулась за ними.       Куроро внезапно толкнул его на комод и снова атаковал его рот. Он расстегнул толстовку Курапики и сбросил её с плеч блондина. Курута нетерпеливо потянул за застёжки на пальто Куроро и чуть не сорвал их прямо с одежды. Он потянулся назад, чтобы вытащить руки из рукавов толстовки. Куроро тоже снял пальто, и оно тяжело упало на пол. Затем он снова схватил Курапику за спину и притянул его к себе. Руки Курапики запутались в чёрных волосах, и он потянул, эффективно нарушая их поцелуй. Куроро тихо выругался себе под нос, и Курапика не знал, почему этот тихий шёпот его возбуждает, он просто знал, что это так. Курута прикоснулся ртом к горлу Куроро. Пальцы высокого мужчины схватили подол его футболки, и он отпустил её, чтобы Курапика мог сделать шаг назад и стянуть с него верх. Голова Паука хотел ступить между его ног, но Курапика оттолкнул его, расстегнул рубашку и сбросил её с плеч.       Затем Куроро просунул руки ему под задницу и снова поднял его, перенося на одну из кроватей. Он бросил его на матрас и пополз за ним. Курапика уже потянулся к нему, и как раз в тот момент, когда губы Куроро обрушились на его губы, его ногти царапнули плечи более высокого мужчины. Паучья Голова прервал поцелуй и надавил на его запястья, пригвоздив их к кровати. Он просунул бедро между ног Курапики и укусил блондина за плечо. Курута резко выгнул спину, беспомощно дыша. Он издал тихий звук в глубине горла и почувствовал, как руки Куроро сжались на его руках. Затем они снова поцеловались, и Куроро потянул за пуговицу своих джинсов и нетерпеливо потянул за ширинку, прежде чем сесть, чтобы снять штаны и нижнее белье на одном дыхании, заставляя его ботинки упасть одновременно.       Курапика тоже попытался сесть, но Куроро толкнул его обратно. Блондин собрался было запротестовать, но высокий мужчина заткнул его поцелуем, который он, не теряя времени, углубил. Пальцы Курапики впились в плечи высокого мужчины. Куроро давил на него, и ткань штанов Курапики была неудобна, относительно обнажённой кожи мужчины. Он попытался оттолкнуть его, чтобы возразить, но тут рука Куроро скользнула ему под спину, заставляя Курапику выгнуться навстречу. Он прервал поцелуй и снова укусил блондина за подбородок, вырвав у него непроизвольный стон. Курута смутно припоминал, что хотел что-то сказать, но уже не мог вспомнить, что именно. Грудь высокого мужчины была такой горячей.       — О боги, — выдохнул он, задыхаясь, и почувствовал, как Куроро прижался к нему.       — Я так устал ждать, — внезапно прорычал пожилой мужчина, и Курапике потребовалось мгновение, чтобы понять, что он имеет в виду. Всё обрушилось на него одновременно: дурные предчувствия, страх, нужда и голод, которого он никогда раньше не испытывал. А затем палец Куроро толкнулся внутрь него, скользкий от чего-то. Курапика замер, не смея даже дышать. Он не понимал, почему люди всегда говорят о сексе, потому что в тот момент в этом не было ничего хорошего. Это казалось навязчивым и странным, и боги, он не думал, что сможет это сделать. Куроро сделал паузу, и Курапика понял, что старик, должно быть, догадался, о чём думает блондин, потому что он успокоил руку и поймал его губы в более мягком, гораздо более мягком поцелуе. Но Курапика не хотел мягкости. Он не хотел чувствовать себя таким напуганным, неуверенным и осознавать, что происходит. Он хотел того грубого желания, того голода, который испытывал раньше.       — Двигайся, — простонал он в губы Куроро. — Боги, просто, просто двигайся.       Куроро уткнулся носом в его горло.       — Все наладится, — мягко сказал он, и Курапике почти захотелось проклинать его за это. Он почувствовал, как палец медленно выскользнул, слишком медленно, и его дыхание сбилось. Затем он снова толкнулся внутрь. — Будет лучше, — снова сказал Куроро.       — Заткнись, — процедил Курапика сквозь зубы, потому что злиться было легче, чем бояться. Куроро усмехнулся, и его дыхание затрепетало по коже Курапики. Он прикусил нижнюю губу, когда Куроро пошевелил рукой, его палец скользнул в него и вышел. Пауза. Высокий мужчина что-то делал, но Курапика отказывался смотреть, сосредоточившись на том, чтобы не впасть в панику полностью. Затем возникло неловкое ощущение, что в него снова вошли, и он заставил себя отпустить дыхание, которое задерживал. Пауза, затем пальцы были вытащены. Курапика чуть не разрыдался. Вдох и выдох, вдох и выдох, затем поворот, и он задел что-то внутри него, что заставило его спину выгнуться, а бёдра сжались вокруг члена Куроро.       — Ох, Боги!       Глаза блондина расширились, и он заметил самодовольную ухмылку на лице Куроро, прежде чем тот успел её спрятать. После этого Курапика уткнулся головой в плечо более высокого мужчины, отказываясь больше смотреть на него. Снова и снова кончики пальцев Куроро касались его пальцев — для этого было название, Курапика однажды читал об этом, но он просто не мог вспомнить название прямо сейчас и… Боги! Это было снова, и он не мог нормально дышать; мог только тяжело дышать и…подождите, почему это исчезло? Давление просто…ах, но вот оно снова, и юноша издал сдавленный звук. Затем Куроро снова вошёл, и Курапика почувствовал, как он двигается.       — Ох, Боги, — повторил он.       — Курапика, — тихо позвал Куроро. — Курапика, посмотри на меня.       Блондин покачал головой.       — Я не хочу, — простонал он.       — Всё в порядке, — сказал Куроро. — Просто посмотри на меня, — Он поднялся немного выше, и Курапика почувствовал, как его взгляд тяжело давит на него. — Посмотри на меня, — повторил он в последний раз, и Курапика обнаружил, что смотрит на своего бывшего врага. Желание в его глазах заставило его забыть, как дышать. Затем Куроро толкнулся в него, удерживая его взгляд, пока он не оказался внутри него. Он поцеловал его, и Курапика снова закрыл глаза. Будь он проклят. Будь он проклят за то, что сделал его таким. Он чувствовал, что тонет, и просто не знал, как это остановить.       Курапика не смог подавить стон, вырвавшийся из его горла, когда Куроро снова начал двигаться. Это было за гранью унижения. Он сглотнул, чувствуя жажду, такую жажду. Его ногти впились в кожу Куроро, когда он держался за его плечи. Он не мог думать, он не мог двигаться, он едва мог дышать. Каждый толчок бёдер Куроро к нему вырывал из него мягкие выдохи, каждый укус в горло заставлял его дрожать всё сильнее. Сначала старик двигался медленно, и Курапика выдыхал при каждом толчке бёдер Паучьей Головы.       Он не мог долго продержаться. Куроро двигался быстрее, покусывая подбородок. Курапика задохнулся и начал беспомощно трястись, его мышцы сокращались, когда он кончил, руки вцепились в плечи более высокого мужчины. Куроро остановился над ним. Между ними повисло молчание, нарушаемое только резким стоном Курапики. Затем блондин открыл глаза и поймал взгляд Куроро. Он горел. Он не был уверен, как еще описать их интенсивность. Он чувствовал, что это подожгло его, высосало воздух из его лёгких, сжалось вокруг его горла, заставляя его задыхаться.       Высокий мужчина поймал его рот в жёстком поцелуе, который, казалось, намеревался оставить его губы в синяках и опухшими. И затем, затем он снова двигался, каждый толчок в сверхчувствительное тело Курапики посылал волну несоизмеримого удовольствия вверх и вниз по его позвоночнику. Рука, на которую Куроро не опирался, схватила его за бедро, втягивая его в каждый толчок. Как только Курапике удалось самостоятельно следовать ритму, лидер Пауков провёл им вверх по груди блондина, и его большой палец задел сосок, отбросив Курапику на мгновение, когда он послал толчок удовольствия прямо к его промежности. Он чувствовал, что снова приближается к кульминации, и…разве он не давно не кончал?! Он не мог думать, не мог вспомнить.       Всё быстрее и быстрее двигался Куроро, каждое движение его бедер перерастало в крещендо* удовольствия. Его рука вернулась вниз по груди Курапики, а затем обернулась вокруг него, интимно поглаживая. Курапика свернулся калачиком, чувствуя, как внутри снова накручивается спираль удовольствия. Он мог чувствовать удовольствие внутри, задевая с каждым толчком этот комок нервов, который он не мог вспомнить название прямо сейчас, мог чувствовать его руку вокруг себя, тугую и горячую. Его губы снова были захвачены в жёстоком поцелуе, и он почувствовал семя Куроро внутри себя, горячее, затем блондин кончил во второй раз. Когда Куроро отошёл, Курапика позволил себе упасть обратно на матрас, без костей. У него даже не было сил прикрыться. Дышать и так было трудно. Куроро на мгновение сел рядом с ним, и когда их глаза встретились, блондин сказал:       — Перестань так на меня смотреть.       — Перестань выглядеть так соблазнительно, — возразил Куроро. — Потому что прямо сейчас всё, чего я хочу — это толкнуть тебя вниз и заставить кончить снова и снова, пока ты не сможешь ходить или сидеть целую неделю, — Курапика открыл рот, но обнаружил, что не знает, что сказать. Наконец, он вытащил покрывало, на котором лежал, и сложил его на себя, прячась под ним. Куроро усмехнулся. — Я иду в душ. В любом случае, я не думаю, что ты ещё можешь двигаться. Если только ты не хочешь присоединиться ко мне? — Он выгнул брови, и у Курапики сложилось отчётливое впечатление, что ему одновременно бросают вызов и смеются над ним.       — Иди, — сказал он, поджав губы. — Я пойду, когда ты закончишь.       Куроро посмотрел на него в последний раз, затем отвернулся, достал их багаж и выбрал комплект пижамы, затем направился в ванную. Курапика снова оделся, чтобы дождаться своей очереди, его мысли были спокойны впервые за этот день.