Dis Aliter Visum

      Куроро услышал шаркающий звук и сразу же проснулся. Все чувства были начеку, он оставался неподвижным на своей кровати, притворяясь спящим. Через секунду или две он расслабился. Это был просто Курапика, идущий в ванную. Несколько минут спустя блондин вернулся в комнату и повозился с чем–то — скорее всего, с кофеваркой, — затем подошёл к своей кровати. Он стоял там несколько минут, и Куроро отдал бы правую руку, чтобы просто узнать, что происходит в голове молодого человека. Запах кофе начал наполнять комнату, и Курапика повернулся спиной к своему бывшему врагу и направился к автомату.       — Ох, это чашка для меня? — спросил Куроро, закрыв глаза и растянув губы в дразнящей улыбке. — Как мило с твоей стороны! Спасибо!       Он услышал, как молодой Охотник остановился, затем сделал два шага, которые всё ещё отделяли его от комода.       — Если ты не спал, ты должен был что-нибудь сказать, — проворчал он. Его голос звучал не сердито, а скорее смущённо, без сомнения, потому, что его поймали на том, что он пялился.       — Я ждал, разбудишь ли ты меня поцелуем с добрым утром, — солгал Куроро.       — Хорошо, — невозмутимо произнес Курапика, — значит, если я хочу первую чашку кофе, я должен сначала поцеловать тебя, так? Это довольно неудобно.       — Ну, я думаю, раз я заявил об этом, я должен быть тем, кто целует тебя.       — В этом нет необходимости, — парировал блондин. Куроро усмехнулся.       — Что, если я буду настаивать?       — Тогда мне придётся настоять на том, чтобы тебе вылили первую чашку кофе на голову, — ответил Курапика, и Паучья Голова мог бы поклясться, что в его голосе слышались дразнящие нотки.       — Хорошо, — сказал он, когда его спутник вернулся к кровати с маленькой чашкой в руке, — думаю, на сегодня я могу оставить это без внимания.       — И завтра, и послезавтра, — настаивал Курапика. Он поставил кофе Куроро на тумбочку и уже собирался уходить, когда пожилой мужчина схватил его за руку и потянул за неё, чтобы заставить остаться. Курапика колебался, но в конце концов сел на край кровати. Некоторое время они смотрели друг на друга, взгляд Курапики был полон невысказанных вопросов, Куроро ничего не показывал. Наконец, блондин не выдержал этого молчания.       — Что? — спросил он, слегка колеблясь.       — Мы должны взять выходной сегодня, — сказал Куроро. — Мы были в пути уже несколько месяцев и почти не находили времени на отдых. Мы должны остаться дома. Мне всё равно придётся показываться в городе, чтобы не выглядеть слишком подозрительно, но я намерен провести большую часть дня прямо здесь.       — В постели? — спросил Курапика, выглядя слишком невинно для того, что мог бы подразумевать этот вопрос, исходящий от кого-то другого.       Куроро тихо рассмеялся. Блондин смущенно посмотрел на него на мгновение, прежде чем густой румянец поднялся по бокам его шеи, вплоть до щёк.       — Ах, — сказал он, выглядя все более и более взволнованным, — Я не имел в виду… Я не подразумевал… это не…       — В постели, — ответил Куроро, — с хорошей книгой или тремя. Что ты об этом думаешь? Курапика издал тихий, встревоженный звук и закрыл лицо рукой.       — Звучит заманчиво, — пробормотал он из-за своего щита.       — Хорошо, — сказал Куроро, — тогда решено, — Наконец он сел. — Спасибо за кофе. Я думаю, что твой ждёт тебя в кофемашине.       Курапика слегка раздвинул пальцы, чтобы посмотреть на него.       — Иногда я действительно, действительно ненавижу тебя.       Ах, это было чудесно. Это была не та ненависть, к которой он привык со стороны молодого человека. Не ярость, похожая на ненависть, а раздражение, которое кто-то испытывает, когда его дразнят близкие друзья или родственники. Все его планы складывались гораздо лучше, чем он ожидал. Однако Куроро не собирался указывать на это своему спутнику. Курапика быстро бы отрёкся, если бы понял, на что он намекает. Лучше не указывать ему на это.       — Не сомневаюсь, — спокойно ответил Куроро.       Он потянулся за маленькой чашечкой кофе и поднёс её к губам, всё ещё глядя на молодого человека. Наконец, Курапика тяжело вздохнул и пошёл за своей кружкой. После этого они почти не разговаривали. Куроро принял душ, пока блондин пил вторую чашку кофе — в номере его было недостаточно, но они купили растворимую гущу и могли использовать кофеварку, чтобы подогреть воду, — затем блондин тоже пошёл в душ. Куроро достал из своего багажа несколько книг, некоторые для себя, некоторые для блондина. Когда Курапика вышел из душа, он взял книгу, которую читал, и устроился на своей кровати.       Утро прошло медленно, тихо, единственным звуком в комнате был шелест бумаги, когда они переворачивали страницы. Когда Курапика закончил свою книгу, он пошёл исследовать те, которые Паучья Голова оставил на столе. Выбрав одну из них, он вернулся в свою постель. Куроро встал около полудня. Поскольку Курапика не мог выйти из комнаты, они съели немного еды, которую принесли с собой на завтрак. Теперь Куроро нуждался в разоблачении, поэтому он отправился пообедать в один из ресторанов отеля. Он немного поболтал с официантом, расспрашивая о коллекционерах в этом районе и представившись арт-дилером. Он получил много информации об их метке от молодой женщины, которая оказалась родственницей хозяйки дома этого мужчины.       Вторая половина дня прошла почти так же, как и утро, оба молодых человека спокойно читали, и Куроро, например, был рад, что решил взять выходной. Месяцы, проведённые взаперти в гостиничных номерах и разных машинах, начали сводить его с ума. Он не сомневался, что то же самое было и с Курапикой. Технически, они всё ещё были заперты в комнате, но, по крайней мере, это было не в машине. Было приятно просто расслабиться и наслаждаться днём.       Он поужинал в том же ресторане, надеясь найти того же официанта, но нигде её не увидел и предположил, что её смена закончилась. Он заказал приличную еду, не самую дешёвую и не самую дорогую. Совершенство было в деталях, и всё в этой краже должно было быть идеально. После того, как он поел, он отправился в высококлассный бар. Куроро встретил нескольких людей, которые идеально дополняли его план. Он оставался там примерно до десяти часов, придумывая себе псевдоним, конкретизируя роль, которую ему предстояло сыграть для старого мафиози, у которого он собирался обокрасть на следующей неделе.       Он вернулся в гостиничный номер позже, чем собирался, и тихо открыл дверь. Свет был выключен, и он не хотел будить блондина, если окажется, что Курапика спит. Его глаза быстро привыкли к более глубокому полумраку внутри небольшого помещения, и он обнаружил, что кровати пусты, а на одной из них не хватает покрывала. Слегка нахмурившись, он осмотрел комнату в поисках чего-нибудь неладного, но всё было почти так же, как он оставил, за исключением отсутствующего молодого человека. Он окружил себя эном, но так как связь, которую он наложил на Курапику, заставила его перейти в зецу, он не мог найти его таким образом. Он убедился, что в комнате тоже никого нет, поэтому он вошёл и тихо закрыл дверь, прежде чем включить свет.       Он услышал шаркающий звук из ванной и повернулся к двери, глаза быстро уловили что-то движущееся из-под двери, и тонкий луч света выглянул наружу, когда то, что было установлено с другой стороны, отодвинулось. Затем ручка повернулась, и Курапика выглянул наружу. Увидев Куроро, он заметно расслабился и положил что-то на прилавок, прежде чем открыть дверь шире.       — Ты опоздал, — скорее прокомментировал он, чем обвинил. — Я не хотел, чтобы люди видели свет, поэтому я читал здесь.       Куроро заглянул в маленькую ванную и обнаружил небольшое гнездышко из одеял и подушек, которые блондин явно стащил со своей кровати. Рядом с ним лежала небольшая стопка книг.       — Это выглядит уютно, — заметил Куроро. — Может быть, мне стоит присоединиться к тебе.       — Нам нужно больше одеял, — сказал Курапика, отступая обратно в ванную. — Пол твёрдый и холодный, даже с подушками и покрывалами.       Куроро сделал шаг вперёд и взглянул на столешницу, чтобы посмотреть, что там положил Курапика. Он не был удивлен, увидев нож, который он купил блондину, но он был рад видеть его там. Не зная, что с этим делать, он проигнорировал это, отложив для последующего анализа.       — Кое-кто, с кем я познакомился после ужина, предложил познакомить меня с Риццоли, — сказал он блондину. — Завтра днём я собираюсь в его летний особняк. Я всё ещё могу рассчитывать на то, что ты ответишь на звонки?       — Конечно, — автоматически ответил Курапика, поднимая свои подушки и встряхивая их, хотя они лежали на одеяле, а не на самом полу. — Я просто должен попытаться замаскировать свой голос, верно?       — Да, — весело ответил Куроро. Он подошёл и поднял одеяла, хорошенько встряхнув их тоже. — И, знаешь, просто скажи им, какой я удивительный человек и как я разбираюсь в искусстве и действительно мог бы помочь продать или купить несколько произведений для коллекции Риццоли.       — Это должно быть легко, — сказал блондин. — Ты действительно разбираешься в искусстве и древних артефактах, так что я бы не стал лгать.       — И я потрясающий, — подхватил Куроро. — Не забывай о потрясающем.       Курапика фыркнул.       — Что ж, убери своё потрясающее «я» с дороги. Ты загораживаешь дверь.       Куроро ухмыльнулся, перекинул одеяло через плечо и уперся обеими руками в бедра, убедившись, что блондин вообще не сможет пройти через дверь. Курапика фыркнул, поджал губы и склонил голову набок с явным выражением «Ты закончил быть идиотом?» на его лице.       — Ты не сказал «пожалуйста», — поддразнил Паучья Голова.       — Пожалуйста, уйди с дороги, пока я не врезал тебе по твоему самодовольному, раздражающему и потрясающему лицу.       — Так ты признаёшь, что моё лицо потрясающее? — Куроро не мог удержаться от вопроса. Ему было так весело.       — Я ни в чем не признаюсь, просто уйди с дороги. Или ты хочешь, чтобы мы стояли здесь, как идиоты, всю ночь?       — Ох, я могу думать о других вещах, которыми я бы предпочел заниматься всю ночь, — прокомментировал Куроро. Может быть, это было немного грубо, но интенсивный оттенок красного, заливший лицо Курапики, того стоил.       — Идиот, — проворчал блондин.       Полностью развлекшись, Куроро, наконец, вышел из маленькой комнаты и подошёл к кровати Курапики, где он бесцеремонно сбросил одеяла. Затем он подошёл к своим сумкам за сменной одеждой и надел ночную рубашку, прежде чем сесть на кровать с книгой в руках. Несмотря на его предыдущие поддразнивания, на самом деле он просто хотел почитать и расслабиться. Он провёл в социуме больше времени, чем планировал, и скучал по одиночеству, которым наслаждался до того, как заметил соблазнительного Куруту. Курапика был неплохой компанией, но иногда пожилому мужчине просто хотелось побыть одному, и он не сомневался, что блондин чувствовал то же самое. Они устроились на ночь, может быть, в одной комнате, но каждый в своём собственном, личном маленьком пузыре. Куроро первым выключил свет и лег спать.       На следующее утро он проснулся от запаха кофе и обнаружил, что рядом с ним на тумбочке стоит чашка. Курапика был у станка, без сомнения, делая кофе для себя. Это был приятный сюрприз. Ещё одна вещь, к которой он мог бы абсолютно привыкнуть. Он сел и потянулся за маленьким одноразовым стаканчиком.       — Спасибо, — сказал он. Курапика взглянул на него.       — Не надо, — ответил он. Он нажал кнопку, которая включала кофеварку. — Доброе утро.       — Доброе утро.       Куроро сделал ещё глоток и снова потянулся за книгой. Он быстро нашёл то, на чем остановился. Курапика взял свой кофе, как только автомат выключился, и вернулся в свою кровать, где тоже погрузился в чтение.       Где-то в середине утра Паучья Голова наконец встал, принял душ и схватил маленькую булочку с дыней, чтобы приготовить себе завтрак. Последовала ещё одна порция кофе. Курапика тоже принял душ и поел. Было приятно хоть раз в жизни не спешить куда-то ещё. Около полудня Куроро вышел пообедать, а затем встретился с бизнесменом, который предложил познакомить его со своей маркой. Всё было хорошо. Всё было под контролем.       Риццоли был старым, седым человеком с лицом, похожим на маленькое, сморщенное, кислое яблоко. Он ходил с тростью, и у него было четверо помощников, которые, без сомнения, выполняли роль его телохранителей. Однако его маленький рост не обманул Куроро. Этот человек был могущественным, не столько с точки зрения нен, сколько с точки зрения его политических и криминальных связей. Он прожил долгую, тяжёлую жизнь, и Куроро не сомневался, что его будет трудно обмануть. Тем не менее, если Курапика правильно сыграл свою роль, они должны быть в состоянии сделать это.       Они проговорили весь день, обсуждая предметы, которые были проданы и куплены на недавних аукционах по всему миру. Йоркшин был не единственным событием, на которое собирались люди его типа. Куроро был хорошо подготовлен и обсуждал ценность и цену, заплаченную за различные артефакты, пока не убедился, что успокоил Риццоли. Теперь наступила самая сложная часть.       — Я слышал, что у вас у самого неплохая коллекция, мистер Риццоли, — сказал он сразу после ужина, на который его пригласил хозяин. — Мне очень любопытна картина Рембо и особенно ваза Тундро. Вы приобрели оба около двенадцати лет назад, и с тех пор их никто не видел. Они всё ещё принадлежат вам?       — Они не продаются, — сказал ему Риццоли.       — Ох, я знаю, — заверил Куроро старика. — Я просто хочу их увидеть. Я не настолько богат, чтобы сам коллекционировать такие великолепные произведения, но в глубине души я любитель искусства, и я был бы в полном восторге, если бы вы захотели показать их мне. Я просто хочу взглянуть. Я уверен, вы понимаете это чувство.       — А, — мафиози откинулся на спинку стула и закурил толстую ароматную сигару. Комнату наполнил сладкий запах качественного табака. — Да, я действительно знаю, каково это — хотеть быть рядом с шедевром, даже если я не могу владеть им сам. Иногда я преодолеваю огромные расстояния только для того, чтобы посидеть в музее и полюбоваться картиной или скульптурой.       Он сделал ещё одну затяжку сигарой, его прищуренные, внимательные глаза изучали лицо Куроро. Кто-то вошёл в комнату, а затем наклонился к Риццоли и что-то прошептал ему на ухо. Куроро мысленно скрестил пальцы. Если бы Курапика выполнил свою часть работы, его отвели бы в самую безопасную комнату Риццоли, где старик хранил свои самые ценные сокровища. Мафиози медленно кивнул три раза, послушал еще мгновение, затем махнул молодому человеку, чтобы тот уходил. Кивок своему ближайшему помощнику-телохранителю, и он повернулся обратно к Паучьей Голове.       — Очень хорошо, — сказал он. — Я отведу вас в своё хранилище. Однако поймите, что я не могу оставить вас одного в комнате.       — Конечно, — кивнул Куроро. — Я чрезвычайно благодарен.       Ещё один кивок, и служитель помог Риццоли подняться на ноги. Они провели Куроро по роскошному коридору в большой лифт, достойный самых дорогих отелей. Они спустились на несколько этажей, затем прошли ещё через один большой зал, прежде чем, наконец, достигли своего рода выставочного зала, где гордый коллекционер собрал свои самые ценные вещи.       И именно здесь к телохранителям присоединился небольшой батальон крепких на вид мужчин, окруживших Куроро. Он стоял в середине этого маленького отряда и смотрел на людей, на их суровые выражения лиц, на их зловещее оружие, и мысленно вздыхал. Ну что ж. Было бы неплохо, если бы план сработал, но никто здесь, казалось, не был достаточно силен, чтобы представлять для него какую-либо опасность.       Риццоли начал хихикать, повернувшись спиной к Куроро. Это был мягкий, сухой звук, который не предвещал ничего хорошего. Он обернулся и посмотрел на Паучью Голову.       — Вы моложе, чем я думал, — прокомментировал он.       Куроро коротко взглянул на него, но сосредоточил своё внимание на своих головорезах. Они могли бы окружить его, но единственная причина, по которой они ещё не были холодны и мертвы, заключалась в том, что Курапика мог почувствовать запах крови на нем, и он не хотел расстраивать его, когда он только начинал позволять Куроро завладеть им всем. Некоторые выглядели крепкими, но среди них было всего два второстепенных пользователя нен. Легко.       — Я не понимаю, что вы имеете в виду, мистер Риццоли, — начал он, оставаясь в роли.       Старик стукнул тростью по деревянному полу, явно не одобряя, что Куроро прикидывается дурачком.       — Молодой вы или нет, но вы вторглись на чужую территорию. Мне придётся преподать вам урок за то, что вы пытались обокрасть меня.       Риццоли был прерван на середине своей тирады, когда зазвонил его телефон. Он раздраженно хмыкнул, вынул его из кармана и взглянул на экран. Взмах большого пальца, и он приложил его к уху.       Куроро снова оглядел комнату. Алые Глаза были там, у дальней стены. Вокруг него четырнадцать пехотинцев. Они все могли бы быть мертвы в мгновение ока, если бы только ему не пришлось потакать глупым желаниям Курапики сохранить их руки как можно более чистыми. У него действительно были некоторые защитные навыки, которые он мог использовать, пока ему не удалось нокаутировать каждого человека. Тогда это был просто вопрос того, чтобы накинуть нен-ткань на пару Глаз и увидеть себя снаружи.       — Ха, — наконец сказал Риццоли, снова сосредоточив свой взгляд на Куроро. — Эй, этот светловолосый парень, — спросил он, — он важен для вас?       Кровь Куроро похолодела, а затем стала горячей. Его тёмные, полуночные глаза сузились, когда он пристально посмотрел на мафиози. Губы Риццоли растянулись в неулыбке, которая была определённо зубастой.       — Так и есть, да, — Затем он заговорил в свой телефон. Сделайте это, — и он повесил трубку.