—
Человек должен научиться не обижаться на нежелание вампира проводить долгое время вдали от безопасности своего дома. Даже если человек прилагает все усилия, чтобы обеспечить надлежащую безопасность, риск остается высоким. Несмотря на то, что магическое сообщество сейчас более лояльное, чем это было в прошлом, многие вампиры все еще испытывают инстинктивный страх обнаружения или казни. Многие из них потратили десятилетия, если не столетия, на создание защищенного дома. Вампир может скрывать истинное местоположение своего убежища даже от своих самых любимых компаньонов. Быть приглашенным в дом вампира — это знак большой дружбы; быть приведенным в их самое сокровенное убежище — это доверие и любовь сверх всякой меры.*****
Гермиона вертелась и ворочалась до рассвета, пока, наконец, не погрузилась в беспокойный, мучительный сон. Ей снились сверкающие острые, как кинжалы, зубы, сильные руки, широкие плечи и низкий голос, выдыхающий ее имя. Она проснулась несколько часов спустя, щурясь от солнца, и направилась прямиком к зеркалу, чтобы разглядеть покрасневшую отметину на шее. Закрыв глаза, она все еще могла почувствовать рот Драко на своем горле, и то, как он касается губами ее кожи. Гермиона позволила своим мыслям блуждать, представляя, как его руки ласкают ее тело, а ее бедра обвиваются вокруг его бедер. Ее ногти впиваются в его плечи, а его горячее и прерывистое дыхание ласкает ее ухо. Его зубы, впивающиеся в ее шею. Его самого, погружающегося в ее тело. Гермиона не знала, чего хотела больше. Она вздрогнула, прикрыв отметину ладонью, и повернулась, чтобы посмотреть на свою кровать. Луч солнечного света разлился по ее простыни. Ее глаза округлились, и она вздохнула. Когда она проснулась, солнце светило ей прямо в лицо, а она этого даже не заметила. Не задумалась об этом ни на секунду. Прошлой ночью она не задернула шторы. Если бы они с Драко поддались искушению, если бы он остался с ней достаточно долго, чтобы заснуть, то он бы оказался на солнце. Одна ошибка, одна оставшаяся открытой занавеска. Одна вещь, которую она не учла, и это могло бы стать смертельным. Гермиона бросилась через комнату и задернула занавески, загремевшие люверсами о карниз. Тонкая полоска солнечного света все еще пробивалась по краям штор, у потолка и с боков. Зажав рот рукой, Гермиона опустилась в изножье кровати и в ужасе уставилась на этот свет. Как бы сильно она ни хотела, чтобы Драко остался, как бы сильно она не ненавидела тот факт, что ему пришлось уйти, это было правильным решением. Она не была подготовлена к тому, чтобы он мог остаться у нее. Она хотела его, хотела, чтобы он был с ней всю ночь, но она не была готова к этому. Гермиона села за кухонный стол и написала два письма, чтобы отдать почтовым совам. Драко, Ты был прав прошлой ночью, когда настоял на том, чтобы я отозвала свое приглашение. Когда я проснулась сегодня утром, в моей комнате было солнце. Я оставила занавески незадернутыми. Я все еще учусь, каково это — быть в отношениях с вампиром, и я могла совершить ужасную ошибку. Мне страшно подумать, как легко мы могли раствориться друг в друге и как легко ты мог бы пострадать, если бы остался здесь после рассвета. Я больше не могу так рисковать. Можем ли мы обсудить это завтра вечером на коктейльной вечеринке у Фебы? Твоя Гермиона *** Феб, ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ! ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ! МНЕ СРОЧНО НУЖНО ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ. Я БУДУ СТУЧАТЬСЯ В ТВОЮ ДВЕРЬ, КАК ТОЛЬКО ЗАЙДЕТ СОЛНЦЕ. Если серьезно, то это действительно важно. Я буду ждать снаружи. Впусти меня, как только проснешься. Да, это касается Драко. Мне нужен совет вампира, прежде чем я увижу его снова, поэтому, пожалуйста, помоги-помоги-помоги! Г Феба владела элегантной террасой №6 в георгианском стиле на закрытом частном участке, недалеко от Кенсингтонских садов. Вдоль дороги тянулись небольшой ландшафтный сад и ухоженные живые изгороди, а в тенистых уголках стояли маленькие скамейки. За час до заката Гермиона трансгрессировала на частную дорогу, намереваясь присесть на одной из этих скамеек и подождать, пока Феба проснется. Но дверь террасы № 5 открылась, и Ирина помахала ей со ступенек. — Заходи, — сказала Ирина. — Я получила сову и знала, что ты придешь. Уже поставила чайник. Она улыбнулась, заметив смущенный взгляд Гермионы. — Ты не знала? Феба владеет обеими террасами. — Нет, я этого не знала. Я была у Фебы несколько раз, но обычно это было связано с оформлением документов для ее пожертвований в музей. По сути, я нигде не была, кроме ее офиса. Но она пригласила меня на завтрашнюю коктейльную вечеринку, так что, полагаю, я… хотя, на самом деле, не уверена. Она повесила плащ на вешалку и последовала за Ириной вверх по лестнице. Ирина кивнула. — У вампиров много личных границ, особенно с людьми, которые по-настоящему не вовлечены в их культуру. Одна из них — допуск подобных людей в свое жилище. Но теперь, когда ты встречаешься с Драко, это изменится. Твоя социальная жизнь станет намного более ночной. Они вошли на кухню открытого типа с залом для завтраков, обставленную в бледно-зеленых и желтых тонах. — Тебя будут приглашать на всевозможные мероприятия, — продолжила Ирина. — Вечера игр, коктейльные вечеринки и тому подобное. Тебе это понравится. Феба — прекрасная хозяйка. Это связано с ее греческими корнями. А если тебе когда-нибудь понадобится где-то переночевать, ты можешь остаться здесь со мной и Алексом. — Я думала, что Алекс и Саша — пара. Они определенно вели себя так в вечер игр. — Они и есть пара, — сказала Ирина, жестом приглашая Гермиону сесть за барную стойку, разделяющую два помещения. Она открыла упаковку шоколадного печенья «МаКвити» и налила две кружки чая. — Мы с Алексом делим эту террасу, а Саша и Феба — противоположную. Было проще организовать один дом только для людей, а второй сделать строго по вампирским стандартам, вместо того, чтобы делать полумеры для обоих. Все этажи соединены, так что мы постоянно ходим туда-сюда, но окна нижнего этажа на шесть и все окна на верхних этажах – фальшивые. Полная защита от солнца. Гермиона поморщилась. — По этому поводу мне и нужен был совет, — сказала она. — Хочу защитить свой дом от солнца. — Она обхватила кружку обеими руками. — Для начала занавески. — Они недостаточно плотные? Купи шторы блэкаут и убедись, что они по размеру намного больше твоего окна. Так как ты ведьма, то чары приклеивания тебе в помощь. И не волнуйся, мы все через это проходили, — сказала Ирина. — Каждый человек, который встречается с вампиром, совершает эту ошибку, по крайней мере, один раз. Не переживай из-за этого. — Но я переживаю! Я проснулась, когда солнце светило мне в лицо. Если бы Драко остался на ночь, оно попало бы на него. Ирина удивленно приподняла брови. — Если бы он остался на ночь? Была такая вероятность? Гермиона сложила руки на стойке и вздохнула. — Была, но ему пришлось уйти. Мне нужно обезопасить свой дом, чтобы в следующий раз ему не пришлось уходить. — С разочарованным видом она с хрустом разломила печенье пополам. — Чтобы в следующий раз мы могли закончить то, что начали. — О, это становится интереснее. Что произошло? — Я пригласила его зайти после нашего свидания. И мы… Он стоял позади меня. И он… — Гермиона провела пальцами по шее под высоким воротником блузки, вспоминая обжигающий взгляд, которым он одарил ее, и жар в его глазах. У нее не было ни единого сомнения, что если бы они тогда не расстались, если бы они позволили импульсу взять верх, он бы укусил ее. Она взглянула на Ирину. — Я и не знала, что его зубы так удлиняются. Вырастают такими. Ирина поперхнулась чаем. — Что они сделали? — Его зубы. Его клыки. Они… выросли. В длину в два раза. Ирина несколько секунд смотрела Гермионе в глаза, прежде чем подняться. — Я разбужу Фебу. — Разве тебе не следует подождать, пока солнце полностью сядет? — Они могут бодрствовать днем, если они защищены. И я разбужу ее, потому что он… Я просто… Нет. Она должна услышать это немедленно и она должна услышать это от тебя. Потому что это… Это важно.*****
Гермиона сидела на краешке мягкого кресла у холодного камина, зажав сцепленные пальцы между коленями. Чай и печенье были позабыты на столе рядом с ней. Ирина провела ее через смежную дверь на террасу №6 и оставила в приемной на втором этаже, прежде чем исчезнуть, чтобы разбудить Фебу. Гермиона потратила пару минут, размышляя, где могла бы спать Феба. Логика подсказывала, что это должно быть подальше от окон, но Ирина сказала, что все окна фальшивые. И все же, подумала она, в целях безопасности лучше всего было бы спрятаться под землей. Скорее всего, в подвале. Снизу донесся отдаленный приглушенный крик. Очень отдаленный. Гермиона решила, что звук действительно доносился из подвала, и уставилась на толстый ковер, пока не скрипнула дверь. Феба, чьи светлые волосы торчали в семь разных сторон, ворвалась в комнату, все еще завязывая пояс невероятно вычурного халата. Она остановилась перед креслом, подол ее халата, обшитый боа из перьев, бил Гермиону по голеням. — Покажи мне свою шею, — потребовала она, вытирая уголки рта. — Он укусил тебя? — Нет! — Гермиона отрицательно покачала головой. — Почему вы обе так беспокоитесь об этом? Он вампир, вампиры кусаются. Я это знаю. На самом деле я с нетерпением ждала этого момента. В чем проблема? Феба ущипнула себя за переносицу. — Стилет, — пробормотала она. — Этого следовало ожидать. Гермиона уставилась на нее, скрестив руки на груди. — Феб. Ты всегда танцуешь вокруг да около вопросов о вампирах, и я целую вечность не обращала на это внимания, потому что мы были просто друзьями. Я действительно не была до конца вовлечена в вампирскую культуру, — сказала она, кивая в сторону Ирины и повторяя то, что та сказала ранее. — Но теперь я вовлечена. Я встречаюсь с Драко, он чуть не укусил меня, я хочу, чтобы он укусил меня, и на этот раз ты не можешь изобразить фальшивый трансильванский акцент и увильнуть от ответа. Ирина присоединилась к ним, принеся деревянный поднос с чайником, тремя кружками и бутылкой виски. Она налила чай и плеснула щедрую порцию виски в каждую кружку. Феба села напротив Гермионы такое же кресло и свернулась в нем калачиком, поджав под себя ноги. Ее халат покачивался вокруг ножек кресла. — Я знаю, что обычно избегаю вопросов, но у меня есть свои причины. — А я продолжаю говорить тебе, что эти причины глупые, — сказала Ирина, передавая им кружки. — Она не собирается, словно колом, протыкать тебя своей палочкой. Гермиона издала писк ужаса. — Я бы никогда… — Стоит кому-то одному однажды попробовать, и ты начинаешь дергаться из-за этого, — сказала Феба. — Это не значит, что я считаю тебя ненадежной, способной убить или что-то в этом роде, но дружить с кем-то в течение нескольких лет — это совсем не то же самое, что рассказывать ему все мелкие подробности своей жизни. Признай, пока не появился Драко и не покорил тебя, твой интерес к вампирам был любопытством. Не желанием узнать. Гермиона уставилась в свою кружку, обдумывая справедливость этого высказывания, затем кивнула. — Ты права. Это был скорее академический интерес, чем личный. — Она провела пальцами по подвеске в виде капли крови и вздернула подбородок. — Но теперь это определенно личное. — Так и есть. И именно поэтому я собираюсь объяснить тебе пару вещей. — Феба улыбнулась, сверкнув клыками. — Но о действительно личных вещах тебе все равно придется спросить его. — Мне оставить вас наедине? — Ирина коснулась плеча Фебы, и ее рукав задрался, обнажив пару очень свежих следов от укуса на запястье. Гермиона моргнула, ее осенила мысль. — Вы двое… — Она сделала неопределенный жест, указывая между ними, прежде чем постучать по своему запястью двумя пальцами, изогнув их словно клыки. Ирина потянула свой рукав вниз. — Друзья с укусами. Да, так и есть. Феба сжала руку Ирины и улыбнулась Гермионе. — Я бы хотела, чтобы она осталась, если ты не против. Важна человеческая точка зрения на подобные ситуации. Иногда мне трудно смотреть с этой перспективы… В конце концов, прошло уже несколько тысячелетий с тех пор, как я была одной из людей. — Да, останься, — сказала Гермиона Ирине. — Никто из моих других друзей не состоит в отношениях с вампирами, и, судя по тому, как продвигаются дела с Драко, я думаю, мне понадобятся те, кто состоит. — Она тихо рассмеялась. — Кроме того, Феба все равно все тебе расскажет, не так ли? — Да, — без колебаний ответила Феба. — Хорошо, — сказала Ирина с улыбкой, облокачиваясь на спинку стула Фебы. — Начни с самого начала. Гермиона, запинаясь, рассказала о том, что произошло вчера ночью, начиная с приглашения Драко в свой дом и заканчивая отзывом этого приглашения. Она старалась, чтобы ее рассказ был спокойным и основанным на фактах, но ее щеки пылали, когда она говорила о внимании Драко к своей шее. Эротично. Это было единственное возможное слово, чтобы описать, как Драко с силой прижался ртом к ее шее. В конце рассказа она расстегнула воротник своей рубашки и отогнула его в сторону, чтобы Феба и Ирина увидели небольшой синяк. — Никаких следов зубов, — сказала она. — Он не укусил. Но было ясно, что он хотел это сделать. Гермиона обхватила рукой свой кулон в виде капли крови и сжала его в кулаке. — И я хотела, чтобы он укусил. Это было… Это было желание. Вожделение. Если бы он был человеком, я бы сейчас подробно описывала наши усилия не сорвать друг с друга одежду и не заняться сексом на полу в моей гостиной. — Ты даже не представляешь, насколько вы были к этому близки, — сказала Ирина. Феба кивнула. — Особенно Драко. — Я не понимаю, — сказала Гермиона. — Почему вы обе ведете себя так, будто с его стороны странно кусаться? И почему ты назвала его стилетом? — Дело не в укусе. Все дело в клыках. Вот в чем разница. — Феба уставилась на дно своей кружки, затем вздохнула и передала ее через плечо Ирине. Она опустила ноги на пол и уперлась локтями в колени, прижав ладони к губам. Открыв рот, она постучала по зубам обоими указательными пальцами. — Клыки, — сказала она. — Так они выглядят почти у всех вампиров. Слегка удлиненные зубы. Ничего особенного, просто типичные вампирские клыки. Мы кусаемся, мы пьем. Все обычно. Но у некоторых вампиров есть мутация. Как своеобразное переключение. При редких обстоятельствах, с редким партнером, их клыки… растут. Таких вампиров называют стилетами, и они происходят только из определенных семей. Ирина забарабанила пальцами по спинке кресла Фебы: — Ты сказала, что это было желание и вожделение? Ты права. Все вампиры могут сделать свои укусы приятными, а не болезненными, но вампиры-стилеты идут дальше и становятся намного более, чем просто страстными. Феба кивнула. — Они являются причиной многих человеческих мифов о вампирах. Когда они влюбляются, они влюбляются быстро и сильно. Если он сделал это в первый раз, когда был просто близок к тому, чтобы укусить тебя… Значит он готов ради тебя на все — драться на дуэлях и ходить при солнечном свете ради прикосновения к твоей руке. Стилет — это серьезно. — Я сама никогда не была со стилетом, — добавила Ирина. — Так что лично я не могу сказать, каково это. Но, исходя из всего, что я слышала… Если ты искала кого-то, кто затмит для тебя всех остальных мужчин, ты его нашла. Глаза Гермионы болели от того, что она держала их открытыми так широко. Она подозревала, что должна была бы быть немного обеспокоена, немного напугана. Большинство людей были бы, если бы только что узнали такое о мужчине, с которым встречались. Она, с другой стороны, проклинала себя. Она могла бы тогда прижать его клыки к своей шее и умолять его укусить ее и взять ее прямо здесь и сейчас. Она глубоко вздохнула, сжала свое ожерелье и широко улыбнулась. — Я в деле. Феба посмотрела на Ирину, затем снова повернулась к Гермионе и улыбнулась в ответ, продемонстрировав клыки. — Превосходно.