***
Ремус Люпен вытирает лицо со вздохом усталого человека. Он сидит на скамейке рядом с министерским отделом, который ответственным за выдачу пропусков в Азкабан. Он долго ждёт своей очереди. Время, кажется, тянется бесконечно. Когда Люпен смотрит на часы, висевшие на стене над богато украшенной дверью, они показывают то же самое время, которое показывали, возможно, более десяти минут назад. Он громко вздыхает. Его взгляд бесстрастно блуждает по пустому коридору. Где-то вдалеке слышны разговоры и какие-то возгласы, но они не интересуют Ремуса; его цель - дверь напротив. Ремус пришел сюда с одной целью: навестить Гарри и заверить его, что ни он, ни Сириус не верят в вину мальчика. Мерлин, у них даже не было такой невероятной мысли в голове — у Гарри сердце на нужном месте, и он всегда умел выбирать все это так называемое "добро". Поэтому Ремус не понимал поведения двух лучших друзей Гарри, ведь у них должны были быть крепкие узы... Мысль о том, что Гарри, ребенок, который так сильно реагировал на присутствие одного дементора, находится в Азкабане, окруженный этими чудовищами, не дает Ремусу спать по ночам. - Ремус Люпен. Лунатик входит в небольшой кабинет и кладет заявление на протянутую руку служащего, которая забавно хмурится всякий раз, когда видит его, как будто испытывает отвращение. Ремус на это пожимает плечами, не обращая внимания на настроение женщины, и садится в ожидании решения. Через несколько минут чтения клерк поднимает глаза от листка и вздыхает. - Вы знаете, что у вас нет ни малейшего шанса получить этот визит? - Усталый голос звучит так, будто женщине совершенно жаль, что ее собеседник такой идиот. — Я не понимаю. Ведь как полноправный член магического сообщества... - Ремус во что бы то ни стало не хочет дать понять, как сильно он начинает нервничать. Он должен увидеть Гарри. - Да, да, да... - перебивает его женщина, и он закатываю глаза. — Только... вы понимаете, мистер Люпин... Вы зарегистрированный оборотень без источника дохода. Азкабан — строго охраняемое место, мы не можем вас туда пустить. - Ремус уже открывает рот, чтобы начать возражать, проглатывая проклятую гордость, ведь он делает это ради Гарри, но женщина продолжает: - к тому же заключенный-особый случай. Малолетний убийца с психическими расстройствами. В Азкабане он провел меньше месяца... Честно говоря, я искренне сомневаюсь, что он стабилен. - Если вы прекрасно понимаете, что он нестабилен, то какого черта вы его там запирали?! — В конце фраза превращается в рычание разъяренного животного, и Ремус поднимается со стула, тяжело дыша. Женщина на мгновение замирает, лишь открывая глаза все шире и шире, но прежде, чем Ремус успевает что-то сказать, вызванные ею авроры вбегают в офис и выводят его наружу. В коридоре Ремус вырывается и уходит, не оглядываясь. С бьющимся сердцем и горьким чувством поражения он пересекает порог дома № 12 на площади Гриммо. Он вешает свое старое поношенное пальто и снимает тяжелые ботинки. — Римус? - Сириус появляется сразу, как только слышит шум из прихожей. — Как все прошло? - спрашивает он, появляясь с кружкой дымящегося кофе. Люпен только смотрит на него и, не спрашивая, берет в руки горячую кружку и делает большой глоток; кипяток обжигает ему горло, но приятно. Он проглатывает горечь (Сириус не добавляет сахар) и говорит: — Не допустят. - Он пытается сохранять спокойствие. Он снова делает глоток кофе, на этот раз, чтобы скрыть свои эмоции и не смотреть на обиженное лицо Сириуса. — Давайте присядем... Я сварю тебе сладкий кофе и... ты мне все расскажешь. - Отвечает Бродяга со странным спокойствием. Он не ждет ответа Лунатика, он просто поворачивается и уходит. Ремус некоторое время стоит с горячей кружкой, сосредоточившись на ощущении тепла. Реакция Сириуса беспокоит его. В характере Блэка-громко говорить о своих мыслях, выражать чувства решительно и бороться. Люпен ожидал криков, отчаянных вопросов, даже незрелых упреков. Но такой пустоты он не ожидал. Такого отсутствия эмоций. Как будто Сириус потерял всякую надежду. Ремус нерешительно идёт на кухню, где пронзительно свистит чайник, а Сириус, окутанный ароматом свежемолотого кофе, смотрит в окно, положив руки на поцарапанный подоконник. Лунатик заваривает себе кофе и подслащивает пятью кусочками сахара, дополнительно насыпав шоколадную пудру. Он все тщательно перемешивает чайной ложкой и не начинает пить, пока кофейная гуща не осядет на дно и напиток не станет прозрачным. - Ты что-нибудь скажешь? — спрашивает он после долгой паузы, когда выпил уже больше половины, а чашка Сириуса давно уже остыла. - Что именно? - сказал он, не глядя на него. — Просто... Что-то, что угодно. - Ремус пожимает плечами, хотя Сириус этого не видит. — И что? Мне упрекнуть тебя? Я чертовски хорошо знаю, что это не твоя вина. - Наконец Сириус проворачивается, но по-прежнему не смотрит на Люпина. Сначала он ставит кружку на кухонный стол, а потом садится на стул рядом с Ремус. - Что ты думаешь. Просто поговори со мной об этом. - Если бы это было так просто... — Я знаю, - спокойно говорит Ремус и берёт руку Сириуса, слегка сжимая. - Это никогда не станет просто. В конце концов, речь идёт о нашем Гарри. — Он этого не переживет, Ремус, - шепчет он. Люпен лишь кивнул. Некоторое время они сидели, оба глубоко погруженные в мрачные мысли. - Хочешь яичницу? - спрашивает наконец Сириус, нарушая молчание. Он встает с ворчанием, и магия несет пустые чашки к раковине. - Ммм, да... и еще кофе. Сириус тихо смеется, но в этом нет и тени радости, это просто выученная реакция, приобретенная под влиянием жизни в обществе. — А где дети? - Спрашивает Ремус, имея в виду Гермиону и остальных Уизли, которые обычно оживляли этот пустой дом. - Молли я тоже не вижу. - Они что-то говорили о Косом переулке... но я их особо не слушал. - Сириус пожимает плечами, разбивая яйца о горячую сковороду. — Ах... Пора в Хогвартс? — Где там. У них остаётся ещё солидный месяц, они просто хотели перевести дух, — говорит Сириус. - Думаешь, Молли могла бы...? - Сомневаюсь. - Ремус отрицательно покачал головой. - Они действительно настроены на то, чтобы не навещать Гарри. — Сукины дети, - бормочет Сириус, а Ремус тихо кивает.***
Гарри просыпается в холодном поту. Некоторое время он лежал, тяжело дыша. Только через некоторое время, когда сердце уже не так сильно стучит в груди, он способен приподняться. Он с отвращением замечает, что весь в поту, который прилипает ткань рубашки и брюк к липкому телу. - А душ только завтра... — вздыхает он. На мгновение все в порядке, но затем холодный туман, как щупальце, поднимается по потной обнаженной шее Гарри. Мальчик вздрагивает и резко отскакивает назад. Его учащенное дыхание превращается в белый пар, а сердце становится быстрее. Дементоры. Температура в камере падает на несколько градусов, по крайней мере, по ощущениям Гарри. В его голове эхом отдаются крики Лили Поттер, как на старой записи сломанного магнитофоне - искаженный звук и повторяющаяся снова и снова один и тот же звук. Все тот же отчаянный крик. Секунда за секундой звук становится громче, пока Гарри не слышит пронзительный звон в ушах. С криком падает на холодный пол и закрывает уши руками, открывая рот в беззвучном крике. Все прекращается так же внезапно, как и началось. Гарри какое-то время лежит неподвижно с закрытыми глазами, но, наконец, встает и удивленно оглядывается. Почему он вдруг оказался в саду? И это очень знакомо... Его окружают раскидистые кусты белых роз с резким, сладким запахом, где-то далеко сверкают желтизной высокие подсолнухи, а перед ним сам Лорд Волдеморт. Он хищно улыбается и щурит эти красные глаза. Гарри сглатывает. — Скучал по мне?