Звёздное небо|tomarry|

Резкий и тяжелый запах роз окутывал Гарри, обволакивая чувства и отнимая трезвость ума. Поэтому он просто смотрит на Волдеморта-на его высокую, стройную фигуру под слоем черной одежды, улыбку, растягивающую мышцы лица в неестественном положении, и глаза, сверкающие кровью. - Почему ты снова меня беспокоишь? Волдеморт лишь раздражённо моргает, а улыбка медленно исчезает с его лица, переходя в нейтральное выражение лица. Он разводит руками, как бы говоря: вот я. - Это, мой маленький храбрый волшебник, - он на мгновение замолкает, чтобы сосредоточить свой тяжелый взгляд на Гарри, словно ища что-то в хрупком росте мальчика. Очевидно, он находит это, потому что кивает и продолжает - реальность. Гарри засмеялся. Это странно, потому что он думал, что больше никогда не сможет, учитывая то, что в последнее время он постоянно живет в безумии страха. Но тем не менее эта фраза, произнесенная таким благородным и официальным тоном Тома, вызывает в нем лёгкий приступ смеха. - Ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — Почему бы и нет? — За дурака меня держишь?! - Волдеморт хочет ответить, уже открывает рот с резкой репликой на кончике языка, но Гарри решает, что все-таки не хочет знать мнение Темного Лорда. - Ничего не говори! Я устал от твоих резких и грубых замечаний! Несколько солнечных лучей пробиваются сквозь густую листву деревьев, делая кожу Волдеморта еще более бледной, чем на самом деле, — лишенная какого-либо блеска или жизни, она выглядит как воск. Вот почему эта насмешливая улыбка, появившаяся на губах Темного Лорда, так не подходит к его лицу. - Я действительно... - Гарри на мгновение замолкает, потому что от эмоций перехватывает дыхание, и только после нескольких глубоких вдохов воздуха он покорно говорит: -...Я сыт по горло. - Собственной глупостью? Слова Волдеморта задели Гарри за живое, заставив прийти в голову совершенно дико правдоподобную мысль — а что, если он и вправду идиот? Ведь его жизнь с того момента, как он услышал приговор в зале суда, не имеет ни малейшего смысла. Он мог бы убить себя, и всем было бы все равно. Доля секунды, и Волдеморт рядом с ним, пронзительно глядя в пустые глаза Гарри. Плечи мужчины тяжело вздымаются, и сам он выглядит раздраженным. Узкие губы плотно сжаты в еще более узкую линию. - Ты трусишь, мой маленький волшебник? - А что мне еще остаётся? — Жить, - звучит простой ответ звучным голосом. Поднимается легкий ветерок, листья на деревьях начинают слегка шелестеть, и Гарри откидывает волосы, попавшие ему в рот. — Ты забавный. Нет, если серьезно, у тебя не все в порядке с головой. — У меня? - Тон его речи подсказывал, что с Гарри что-то не так. - Мы оба обращались, — Волдеморт удовлетворенно улыбнулся, словно Гарри наконец сказал что — то правильное, - но это не объясняет твоего поведения, Том. Какой у тебя интерес в этом? - Я не смог бы выделить что-то одно. - Глаза волшебника, казалось, сверкнули. У любого другого человека Гарри поклялся бы, что это зловещая искра, но ведь это Волдеморт, который сейчас устроился на зеленой траве, поправляя лацканы своей черной мантии. - Ты так и будешь стоять там? — спрашивает. - Садись. Он указывает на землю рядом с собой, и Гарри не может понять, что на самом деле здесь происходит. Действительно. Он хотел бы простую инструкцию, что делать, когда самый опасный волшебник последних лет начинает вести себя по отношению к вам дружелюбно. Еще не хватало, чтобы он пригласил его на чай с печеньками! - Я могу попросить чаю, если хочешь. - Не мог бы ты перестать читать мои мысли? — Нет. Гарри раздраженно вздыхает и садится, держась от Волдеморта на безопасном расстоянии. - Итак, Гарри, расскажи мне, как тебе живется в Азкабане. Твои впечатления? Хм? Гарри не хочет отвечать на этот вопрос, не хочет возвращаться в это страшное место даже в мыслях. Это может быть странно и неестественно, но он скорее останется здесь в компании психически неуравновешенного Волдеморта, чем вернется к дементорам. - Холодно, - честно отвечает он. Волдеморт приподнял бровь. - Там холодно. Чертовски холодно. Словно иглы сибирского мороза пронзили каждый клочок кожи, до мозга костей. - Да, никто не любит холод, но обморожение - это действительно очаровательно неприятная рана. - Реддл задумался, и, возможно, впервые с тех пор, как Гарри оказался в этом странном месте, он не чувствует пронзительного и обжигающего взгляда Волдеморта. Однако он не знает, является ли это изменение к лучшему. К тому же... впервые после осуждения мысли Гарри свободны от страха, внушаемого дементорами, галлюцинаций и всего этого безумия. Мысли ясны, и все тело мальчика легче; как будто кто-то снял с его плеч несколько тонн груза. Гарри делает глубокий вдох, наслаждаясь звуками природы и благословением тишины. - Ты можешь мне уже ответить? - спрашивает он наконец, заскучав от тишины. - На какой вопрос именно? - Волдеморт даже не поднимает глаз, а просто встает и срывает распустившуюся розу. — Почему я здесь? - Розы - самое прекрасное сокровище природы, тебе так не кажется? - Волдеморт срывает один тёмно-бордовый лепесток и позволяет ему медленно упасть на землю, как капля горячей крови. - Символ красоты, но и разврата... Радует глаз, но при слишком тесном контакте может выколоть их. Розы необыкновенные и, о как, чертовски драгоценны, - сказав это, он сминает в кулак весь цветок. Он раскрывает ладонь, и на землю сыпется водопад ароматных лепестков. - Конечно, ты мне опять не ответил, — вздыхает Гарри. - Но чего я мог ожидать? От убийцы? От убийцы можно было ожидать самого скользкого ответа и кучи лжи! На что я надеялся? - фыркнул он, разочарованный собственной глупостью и наивностью, которые вселяли в него надежду. - Нам нужно поговорить, Гарри. О твоей мании судить людей и присваивать им клеймо. Тебя никто не учил, что в мире так просто не бывает? Нельзя судить о чем-то с первого взгляда, нельзя судить о человеке всего по нескольким поступкам, не зная, кто стоит за ним или какие ценности им руководят, что он пережил, кого встретил на своем пути. Нельзя сказать, что эти заслуживают проклятия, а другие заслуживают рая. Мир не белый и не черный, он не серый — зачем людям ограничиваться этими тремя цветами, имея в своем распоряжении целую радугу? - Ты сам себе противоречишь! - возмутился Гарри, и кровь закипела в нем. Он уже забыл о своем вопросе, эмоции не позволяют ему думать ни о чем другом, кроме лицемерия Реддла. — Каким образом? - нахально, по мнению Гарри, спрашивает Волдеморт. - Ведь это ты проповедуешь всю эту идеологию о чистоте крови! Ты делишь волшебников на лучших и худших, клеймя маглорожденных и желая убить всех магглов! — восклицает он на одном выдохе, с красным лицом, сжатыми в кулаки руками, готовый напасть в любой момент. Энергия гудит под его кожей, заставляя его как-то реагировать. — Я? - Волдеморт приложил ладонь к сердцу в жесте негодования. - Убивать маглов? Какой разумный хозяин убивает работоспособного раба? - И еще ты называешь их рабами! Они тоже люди! У них есть чувства, они тоже боятся, и они тоже любят! — Теперь Гарри чувствует себя заведенной машиной, которую каждое слово Реддла заводит. И он знает, что ему подсказывают, явная мысль таится в затылке, но он просто не может усидеть на месте, говоря об истреблении людей, порабощении их с такой... легкостью и полным нераскаянием. - У животных тоже есть чувства. Что не мешает запрягать их в рабский труд. Гарри не хватает аргументов для такой очевидной абстракции с примесью чистейшей глупости, проповедуемой Томом, поэтому он задает вопрос по другому поводу: - А чистота крови? А? Это явное расслоение волшебников через призму их родителей и предков, — заканчивает он фразу с убеждением, что загнал своего собеседника в угол, но Волдеморт, как всегда, ловко выкручивается. - Это разговор совсем по другому поводу, но раз уж ты начал... Ты действительно хочешь защищать людей, которые тебе не верят? Кто вышвырнул тебя для собственного удобства, лягнув в конце, как ненужную шавку? Гарри очень старается не показать, как его ранили эти слова - больно ранила их чистая правда. И поскольку он никогда не умел скрывать свои эмоции, в глазах Волдеморта появился победоносный блеск. Когда-то Гарри начинал бы спорить, защищая своих друзей, если кто-то посмел бы сказать им хоть одно плохое слово. Малфой, например, - одно оскорбление о чистоте крови Гермионы, и Гарри с Роном уже кидались с кулаками. Теперь Гарри пытается бороться со слезами, хлынувшими в глаза, поэтому он упрямо не смотрит на Риддла, его взгляд скользит по пышным кустам роз . - Давай сменим тему, а? - говорит он сдавленным голосом. Как ни странно, Волдеморт не давит, вместо того чтобы тянуть тему и издеваться над мальчиком, он некоторое время просто молчит. Они оба сидят в тишине, нарушаемой только шелестом листьев и нежным пением птицы, вид которой Гарри не может определить. Это может показаться довольно странным для Мальчика, который выжил после первой встречи со Смертельным проклятием, посланным волшебником, тихо сидящим перед ним, но Гарри автоматически хочет поблагодарить его за то, что он выполнили его просьбу. Он не посмел бы произнести это вслух, но по тому, как Волдеморт вдруг с пониманием смотрит на него, Гарри понял, что тот прочитал его мысли. Но это все еще странно. Быть нейтральным к многократному убийце, который убивал десятки, не испытывая при этом никаких угрызений совести. - Как насчет истории о дементорах? — Внезапно возникает вопрос. Гарри смотрит на Волдеморта с удивлением, которое внезапно меняется страхом, когда он вспоминает ужасные формы монстров - В каком смысле? — Он задыхается, пытаясь придать звукам, исходящим из его горла, определенную форму, но его голос звучит слабо и нерешительно. - Расскажи мне о них. - Они холодные — начинает мальчик. — Не так, — тут же перебил его Волдеморт, выглядя немного раздраженным ответом Гарри. - Так что же я должен рассказать о них? — Что они делают? Как они ведут себя в Азкабане? — Летают. Вынюхивают. Патрулируют. Они наслаждаются страданиями и отчаянием. Они похожи на жадных пиявок, которые хотят высосать кровь вместе с костным мозгом. - У них нет фиксированного графика? - Я не знаю? Они просто постоянно болтаются то там, то здесь. - Гарри начинает задумываться, зачем именно Волдеморту такие знания, но решает промолчать. Увидим. - У них нет привычек? - В моей камере есть окно, и довольно часто за ним я вижу смотрящего на меня дементора. Не знаю, все тот же он или нет. — Хорошо, смотри за ним. - У Волдеморта такое выражение лица, как-будто мутный ответ Гарри говорит ему о многом и поэтому выглядит совершенно довольным, хотя это скорее обычное удовлетворение. — Внимательно, — добавляет он. — Зачем? - Тебе нужно что-то, чтобы не сойти с ума. Цель, так пусть она будет такой же простой и идиотской, как наука о дементорах. - И ты хочешь, чтобы я докладывал тебе, как маленький послушный Пожиратель смерти? - Пытливые вопросы Волдеморта зажигают лампочку в голове Гарри, крича красным светом о возможной опасности. Невозможно, чтобы Волдеморт не имел для этого никакой цели. - Ты бы сделал меня счастливым. Гарри фыркает на это заявление и спрашивает: - Почему они тебя так интересуют? - Это действительно озадачивает. Интерес Лорда Волдеморта никогда не бывает пустяковым. Оно всегда означает нечто большее, наверника за ним скрывается хитрый план по истреблению человечества. - Меня интересует все, что связано с магией, а дементоры - загадочные существа, о которых мало что известно. Я пользуюсь случаем, что у меня наконец-то появился надежный источник информации. - Волдеморт, похоже, очень доволен своей ложью. — Это не ложь — тут же поправил мужчина. - Это частичное сокрытие некоторых неудобных фактов. - Ничего другого я не ожидал, поверь мне. Реддл разражается при этом странным смехом — ни то кудахтанья, ни то громкий басовитый смех, ни то смех полнейшего безумца, как будто что-то среднее между ними, не подпадающее ни под один из вышеперечисленных критериев. - Знаешь что, Гарри? - небрежно спрашивает он. - Не помню, когда в последний раз так улыбался. Гарри решает выбрать безопасный вариант и поэтому молчит, боясь что-то ответить. Такой добрый и общительный Волдеморт кажется еще более опасным, чем Волдеморт в своем психопатическом безумии. — Ты ведешь себя иначе, чем в Тайной комнате,-констатирует Гарри, вспоминая последний сон-видение с психопатом Томом в главной роли. - Это было несколько лет назад. — Я говорю не об этой комнате, я говорю о последней, — уточняет Гарри, нахмурившись. Почему вдруг Волдеморт решил играть идиота? - Я не играю идиота, маленький волшебник. - Резкий тон голоса отпугивает птиц, которые взмывают в небо и улетают к деревьям дальше. У Гарри перед глазами та Тайная комната. Кровь, труп Джинни и веселящийся Волдморт. Чувство страха, когда Реддл приставил палочку к горлу Гарри... Внезапно тишину нарушил глубокий смех Волдеморта. Гарри смотрит на него с упреком, не совсем понимая этих перепадов настроения и различных поступков Темного Лорда. - Тебе действительно плохо, Гарри. Азкабан сбивает тебя с толку, — объясняет он. — Я не понимаю. — Ты никогда ничего не понимаешь, все приходится объяснять тебе, как четырехлетнему ребенку, — проворчал Риддл. Он улыбается, но эта улыбка быстро исчезает с его губ, не доходя до холодных глаз. — Я не...! - Тц, тц, не перебивай взрослых. - Волдеморт не дает ему договорить. Гарри с громким свистом выпускает воздух изо рта, но сдаваться не собирается. - Не обращайся со мной, как с ребенком. Меня посадили в Азкабан, для волшебного общества я более чем взрослый, — говорит он на одном выдохе, внимательно наблюдая за Волдемортом из-под прищуренных глаз, если тот снова осмелится прервать высказывание парня. - Что ты имел в виду? - То, что это была всего лишь иллюзия. Эти события на самом деле не происходили — это просто проекция твоего мозга. Иллюзия? Значит, его галлюцинации могут быть настолько точными, что Гарри не может отличить их от реальности? Сама мысль вызывает неприятный озноб; маленькие иглы страха болезненно вонзаются в чувствительную кожу. Но в таком случае... - Как я могу быть уверен, что это не иллюзия? - Нет, — следует незамысловатый ответ, но Волдеморт не обращает внимания на реакцию Гарри. Вместо этого он снова срывает цветок розы — чудесно цветущей с богатой глубиной цвета — и медленно, планомерно и бесстрастно отрывает двумя длинными пальцами отдельные лепестки и бросает их на траву, где они соединяются с ранее раздавленной розой. Гарри на мгновение почувствовал, что его одолевает страх - как он может отличить правду, реальность от лжи и порождений его поганого ума? - Я могу обещать тебе, — говорит Волдеморт, не прерывая опустошения розы, - что настоящие встречи я всегда буду проводить здесь. В саду кровавых роз. Действительно, сорванные лепестки роз на траве образовали кровавую мозаику. — Ты мог бы постараться. - В каком смысле? - Звезды, здесь не помешали бы звезды. Чернильное ночное небо, усеянно миллионами звезд. - Гарри теряется в видении прекрасного неба, которого он так жаждет. Ужасно, что в Азкабане всегда полно облаков и Гарри не видит звезд. Облака, облака, туман и еще раз облака. Даже в последнюю минуту своей свободы он не мог видеть звезд. Волдеморт не отвечает на это заявление, просто задумчиво смотрит на Гарри. - Не хочешь поделиться интересными фактами о дементорами? Хм? - Мы уже говорили об этом... Тебе мало? - вздыхает Гарри. - Почему я должен отвечать на все твои чертовы вопросы, а ты выбираешь только те, которые тебе удобны? Стройное и бледное лицо Волдеморта не выражает никаких эмоций, когда он подходит к Гарри так близко, что их носы почти соприкасаются. Красные глаза горят, как адское пламя. — Я тебе отвечу — шепчет он так тихо, что Гарри с трудом слышит что-либо, кроме звенящего шипения слогов. - Для меня... ты ценнее розы. Гарри на мгновение задумался, на какой вопрос только что ответил ему Волдеморт, но, должно быть, речь идет о его цели вызвать Гарри в сад кровавых роз, как начал называть это место мальчик. Однако тут же он осознает существенную вещь, связанную с этим ответом. Ужас лишает его способности двигаться, поэтому он только громко сглатывает, тихо открывает рот и выдыхает: - Ты же уничтожил розы... Тогда что ты будешь делать со мной? - мысленно добавляет он. Лорд Волдеморт небрежно улыбается, и Гарри просыпается в постели с колотящимся сердцем. Его первый шаг - в панике оглядывать камеру, но помещение тихо, и его окутывает тонкая пелена мрака. Измученный, Гарри падает на подушки и прикладывает руку ко лбу, чувствуя исходящее от нее тепло. Он не может понять, почему не чувствует облегчения, а лишь отчаянную потребность вернуться туда, где существовала хоть тень возможности для рациональности и разговора с другим человеком. Потому что Гарри в Азкабане медленно убивают страх и одиночество. В конце концов, он встает с кровати в поисках стакана воды. К счастью, один остался, так что он выпивает его залпом, вытирает мокрый рот рукавом мантии и поворачивается к кровати, встречаясь с налитыми кровью глазами Джинни. Она стоит одна, ее хрупкое тело резко выделяется в темноте комнаты. Волосы огненные, но все тело покрыто слоем крови. Одиннадцатилетняя девочка медленно поднимает свою маленькую руку, а Гарри может только стоять с бьющимся сердцем и смотреть, как тонкие пальцы сжимаются у него на шее. К правой руке присоединяется левая, и Гарри начинает задыхаться. После нескольких отчаянных попыток вдохнуть, его тело просыпается и пытается оттянуть руки девочки. Но они холодные и скользкие, как руки мертвеца. Пальцы Гарри скользят по затхлой крови, которой покрыта кожа девочки, не в силах как следует схватить и отдернуть руки Джинни от своего горла. Улыбка Джинни увеличивается с каждой секундой, так как у Гарри остается все меньше кислорода. Гарри хочется позвать охрану или просто закричать, умоляя о помощи, но в этот момент пальцы на его горле сжимаются еще сильнее, удивляя его невероятной силой, и Гарри полностью теряет доступ к кислороду.