***
Это чертово «не ходи за мной». Если Куперу грозила смертельная опасность, то Амелия обязана была сохранить себе жизнь любой ценой. И наоборот. Потеря любого из них обозначала пятидесятипроцентное сокращение популяции. Экстремальное «бутылочное горлышко». И равнозначная потеря шансов на успех. Обычная экспедиция, пожимал Купер плечами. Сколько еще таких будет. Беспокоиться не о чем. Амелия, расстроенная провалом отчаянной попытки то ли убедить, то ли удержать. Старалась сохранять спокойствие. Особенно когда он так… странно смотрел на ее губы. Лицо. Перебегая взглядом от груди до глаз — и обратно. Возможно, она перестаралась... с убеждением. Согласно плану экспедиции, Купер должен был воспользоваться посадочным модулем, чтобы добраться до северной границы радиосигнала — условного периметра базового комплекса, — и затем пройти несколько сот метров пешком в сопровождении ровера для образцов и дрона-анализатора, соблюдая заранее заданный маршрут По координатам это примерно совпадало с недавней вылазкой к окраинам лагеря, где были установлены два поврежденных модуля. Поэтому Купер мало беспокоился о непогоде — в случае опасности ее можно было переждать, закрепив транспорт для надежности о все еще мощные корпуса бывших модулей «Эндьюренс». Карту местности несколько раз уточнили, тщательно выстраивая траекторию. Аккумуляторы, припасы и инструменты тоже проверили. По предварительным расчетам весь поход должен был занять чуть больше четырех суток — с учетом времени пути туда и обратно. ТАРС и КЕЙС должны были остаться в лагере с Амелией. Что же до Брэнд, то она пребывала не в лучшем расположении духа, и Купер поймал себя на мысли, что лучше бы она пререкалась с ним или язвила. Но не молчала — вот так. — Будь осторожен, — вновь попросила она. Что поделать, он не сумел ей отказать. Никогда не умел.***
Впереди была пустыня. Немного другого рода, пересеченная скалами, но такая же устрашающая, как и бескрайние равнины на востоке и на западе. Можно было предположить, что глины в приповерхностных слоях этой зоны и сохранились благодаря защите базальта. Глубинный геомониторинг следовало начинать именно с этих точек соприкосновения, совместного залегания преимущественно осадочных пород и выходов скальных тел, отчасти базальтовых, отчасти родственных лунному реголиту. Колонии потребуются не только биоресурсы. На планете не могло быть нефти, потому что никогда не существовало земного каменно-угольного периода, но некоторые неорганические соединения все же обнаруживались и могли принести пользу, кроме того, стоило озаботиться геомеханикой и, в дальней перспективе, тектоникой. Увы, до завершения годичного цикла наблюдения за поверхностью, анализ подземных слоев мог оказаться неэффективным, да и не хватало на все сразу роверов, непосредственно задействованных в приповерхностных работах. С другой стороны, даже если маркшейдерское исследование принесет положительный результат — без должного оснащения добыча будет слишком сложной, особенно если принимать во внимание некоторые сопровождающие процессы, по крайней мере в условиях ограниченных ресурсов. Поглядывая периодически на штурманское кресло, в котором обычно сидела Амелия, а нынче лежал пока ненужный гермошлем, Купер прикидывал, что внеплановое размножение, как ни парадоксально, состоялось подозрительно вовремя. С одной стороны в качестве катализатора дальнейшего освоения и расширения присутствия людей на планете, — не давая законсервироваться, окуклиться в этих консервных банках, а, с другой стороны появлялось некоторое время для планирования — как бы там ни было, теперь следовало быть осторожнее всем. Даже роботам. Купер сощурился в горизонт. В конце концов, эта вылазка скоро закончится. Он вернется, и тогда… Он не представлял себе, что конкретно «тогда», и вообще, возможно, у Амелии исчезнет мотив отговаривать Купера от опасных предприятий — без нее, — таким соблазнительным способом. Она была, проклятье, очень убедительна. Купер вгляделся в потемневшие полоски на тех местах, где его ногти впивались в ладони. Ему потребовалась чертова бездна самоконтроля. Чертова долбанная бездна. Может, ему бы тоже стоило применить подобную практику, когда Амелия в последний раз сунулась в око бури… — ТАРС, — вызвал он командный пункт, отвлекаясь от несвоевременных переживаний, — выведи еще раз схему, пожалуйста. Вместо ответа на центральный монитор пришла уточненная карта с проложенным маршрутом. Славная железяка. Быть может, дослужится обратно до бортового навигатора… Впереди уныло маячили еще четыре часа пути.***
Закат в этих широтах был невероятно красивым зрелищем, и четыреста миль за день стоило преодолеть, чтобы посмотреть на него со сплошного базальтового гребня, застывшего над безмолвной равниной. Последний сеанс радиосвязи Купера и базового лагеря состоялся из посадочного модуля, опустившегося прямо перед глухой стеной базальта, вертикально уходящей в небо. Отсюда и дальше человеку предстояло двигаться пешком. Купер коротко отчитался, что добрался до границы радиосигнала, а значит, их обитаемых земель, без происшествий — еще бы, за восемь астрономических часов эдмундсианского времени — только ровный горизонт по обе стороны! — и что в полном здравии собирается продолжить путь пешком в сопровождении ровера. Амелия хмурилась и выглядела недовольной. Она несколько раз переспросила об экстренной связи. Из таковых вне посадочного, а нынче транспортного, модуля у него оставался внутренний ретранслятор скафандра и наручный маячок, который всего лишь маркировал его положение на карте, но связь не обеспечивал. Короткий разговор о пустяках прервался сигналом из лабораторного модуля и Брэнд, извинившись, отключилась, пообещав, что пришлет запись того, что не договорила, потом. Купер, уже текстом отправив «принято», колебался, не добавить ли что-нибудь… ободряющего, но не добавил и отключился. У них будет возможность поговорить, когда он вернется. Застегнув гермошлем, проверив клапаны и отводные трубки, Купер запустил механизм шлюза. На остывающей поверхности лениво перекатывались поземкой едва заметные порывы легкого ветра. Долгие сумерки и медленно тающая лиловая полоска на горизонте в графитовых скалах были весьма красивым зрелищем. Крутые отроги, на которых не оседала пыль, надменно высились над маленьким усталым человеком. Света должно было хватить еще на пару часов, поэтому Купер без страха отправился к отметке на карте, рассчитывая, что до темноты успеет вернуться если не ко второму лагерю из ненужных модулей, то к своему транспортному средству — точно. Убедившись, что шлюз плотно закрылся, Купер шагнул к высокой отвесной скале, за которой открывался путь в расщелину. Он знал путь довольно условно, но визуализация, предложенная ему ТАРСом, оказалась очень точной, поэтому шел по ориентирам обещанные тысячу с небольшим шагов между почти отвесными стенами скал. Купер не исключал, что не в последнюю очередь поток мог оказаться в этом месте за счет изолирующих глин или комплекса подземных протоков, пробитых водой прямо в скалах. Быть может, единичных рукавов, быть может — многочисленных, формирующих сети. Подземные реки не были редкостью и на Земле, ничего особенного или удивительного. Но на пустынной планете, где открытой воды в виде рек, ручьев или морей и озер не встречалось, это выглядело довольно загадочно. Если бы не вся эта электроника и дополнительный обвес, все это можно было бы принять за приятную прогулку. Купер даже отщелкнул лицевой щиток, вдыхая прохладный воздух — чего категорически не рекомендовалось делать. Бескрайнее небо над головой уже начало покрываться первыми бледными звездами. Впереди шуршал по песку гусеницами ровер, похожий на занятного отливающего металлом паучка. Неактивный дрон, прикрепленный к кислородной накладке-ранцу — который не использовался, пока не было необходимости, — просто фиксировал поверхность, по которой проходил Купер без расхода заряда аккумулятора. Песок скрипел под утяжеленными герметичными ботинками скафандра. Несмотря на размеренный шаг, последние метры Купер делал уже изрядно вспотев. Прибыв на место, обозначенное на карте, Купер огляделся вокруг. Расщелина, превратившаяся в узкую тропку, уходила за поворот, где с успехом скрылся и его маленький провожатый. По всем координатам где-то здесь следовало искать выход воды на поверхность. Купер поколебался, потер руки в перчатках, прикоснулся к ближайшей скале. Незыблема. Никакого намека на русло реки или родник не было. Почти черные отвесные стены. Ветер усилился, всколыхнув пыль. К коленям Купера поднялись быстро рассеивающиеся серые волны. Никаких признаков открытой воды. Шелест песка под ногами. Шелест… Шепот. Пыль? Купер уже некоторое время стоял на месте, поэтому точно не мог слышать никакого звука своих шагов. Однако, слышал. Или это ровер возвращался? В какой из моментов Купер начал понимать, что попал в ловушку, он так и не успел сообразить. Странный шум, приближавшийся, как жужжание роя насекомых или сломанный электроконтакт… Что это могло быть? В сознании зачем-то мелькнуло, что он обещал Амелии, он обещал… Все еще пытаясь определить источник шума, разобраться, что происходит, Купер смотрел себе под ноги, на абсолютно пустую, сухую, пыльную землю. Именно в этот момент поток воды — настоящий поток, — вспенился вокруг, сразу отовсюду, выстрелив в небо короткими гейзерами грязи, и поглотил — мгновенной трясиной, утягивая куда-то под землю. Ровер, не обнаруживший никакого признака открытой воды, вернулся на место последнего сигнала, уловленного с нательного маячка Купера. Ни человека, ни маячка на месте не оказалось. Без заданного дополнительного алгоритма машинка остановилась, утопая гусеницами в быстро застывающей грязи. Влажный грунт почти мгновенно высох, покрываясь коркой трещин. Ветер, услужливо, будто этого и ждал, заносил промоину сухой послушной пылью.***
Закат давно миновал, и расщелина, и посадочный модуль, и маленький ровер погружались в зловещую темноту. Где-то далеко на западе собиралась буря, тесня потоки ласкового теплого ветра холодными фронтами сюда, к скалам, обелисками выраставшими над глупыми и смешными попытками пришельцев постичь этот чужой мир.***
Амелия, безуспешно отправлявшая сигналы вызова для контрольного сеанса, нетерпеливо сжимала руки, барабанила пальцами по приборной панели ТАРСа, растирала виски. Время давно было пропущено, и оставалось только ждать — обратной связи. Она записала несколько сообщений, отправляя их на посадочный модуль, но знала, что Купер не сможет выйти на связь, пока не вернется в него. За иллюминаторами совершенно стемнело, и вести какие-либо работы в такой обстановке было просто бессмысленно. Это внушало даже не беспокойство… Судорожно выворачивая руки со сцепленными в замок пальцами, она припомнила свою панику при мысли о том, что придется отпустить Купера в одиночестве. Сердце глухо ударило, мерзко щелкнуло в виске. Амелия Брэнд была врачом, биологом, ученым. Она умела обращаться с громадным массивом данных, принимать решения, брать на себя ответственность. Она не верила в интуицию. Которая ей беспощадно подсказывала, что планета опустела. Ровно наполовину.