Кис-кис

      Коля не знал, зачем его позвали на данное мероприятие, но Дипинс так сильно упрашивал и так красочно описывал то, что там будет происходить — он не смог отказаться. Ваня рассказывал другу о том, что это будет, якобы, разработка какого-то специального приложения, в котором участие будет принимать пара известных стримеров и, возможно, стримерш, что так и будет называться: Stream game. Некоглай никогда не умел делать игры, но надеялся, что его компьютерные способности тоже могут в данном случае пригодиться. Ну или разработчики помогут… То, что на этом мероприятии могут быть его враги — парень решил не думать. Ну будут и будут. Поговорят как раз, подружатся. С какими-то там Бустерами, хатьфу ему в очки. Грешно, но так приятно, аж жуть берёт. Вот сразу и два зайца убьёт — и игру отменную создаст, и с врагами поконфл…помирится. Да, да, честно. Никаких шоу.       Именно с этими мыслями сейчас подходил к порогу нужного здания Николай Лебедев, сжимая в руках портфель с алкогольным содержимом внутри, как Ванёк и просил. Они там напиваться собирались, или игры делать? Вот придурки.       Переступив через этот самый порог, Шоумен сразу же оказался в довольно просторном месте с тёплым, чуть оранжевым свечением, кое приятно действовало на глаза. Вдоль стены, на синих пуфиках, сидели в ряд его знакомые и, кажется, враги, что при виде Николайки сразу же отвернулись. Что ж, довольно-таки приятно, судя по тому, какая широкая улыбка появилась на его пухлых губах, освещая помещение ещё ярче, чем оно было до этого. Забавно. Неужели до сих пор боятся его? Затем немного оглядел помещение, придвигаясь к ребятам. Пару компьютеров, столик с едой, пуфики разные. Неплохо. — Привет, Дипинс. — Коля плюхнулся рядом с другом, разглядывая его лицо, а затем заметил, что тот что-то очень внимательно разглядывает впереди себя, и тоже перевёл взгляд, смотря пару секунд туда же, а затем резко заморгал. — Что это за нахуй? Это Рома? — Да… Помолчи, не ори так. И не трогай его. После этих слов клоун тоже вперился потемневшими глазами в человека, что уже давно сидел за компьютерным столом и, кажется, занимался разработкой, пока другие пялились на него. Да уж, ясно. Все в шоке.       Потому что у Мокрицы буквально на голове торчали среднего вида белые кошачьи ушки, что мило дёргались время от времени, стоило стримеру как-то возбуждённо загореться какой-то идеей, а также рядом мельтешил такой же окраски длинный, и довольно пушистый хвостик, забавно вертящийся рядом, и иногда мотающийся из стороны в сторону из-за чужой злобы. — Воу… Что это с ним? — прежде чем спросить, Некоглай предварительно прочистил горло, гулко кашляя в кулак. — Сказал, что у него такое случается периодически, и что не надо бояться. Да мы, в принципе, не боимся. Это ему надо…– в чужом голосе послышались хриплые нотки возбуждения, в которые чужой острый слух тут же прислушался. Блять, да что с ними не так? Снова посмотрел на Рому. Ок, да, интересное явление: человек-кот. Но, блять — это же Мокривский, тот самый токсичный чувак, что других терпеть не может! И чего к нему столько внимания?       Тиктокер завидуще поджал скривленные губы, не прекращая хмуро рассматривать белые ушки, что очень сильно раздражали. Мог бы и не приходить, раз с таким феноменом мучается. Но Мокрице, кажется, было всё по барабану, и он вообще сидел, как рыба в воде, что ещё больше напрягало и так упавшего настроением Колю. Ну и нахер он только пришёл сюда? На этого кота смотреть? Такая мерзость, господи… Ну, раз всем так интересно, и все так сильно Ромочку «хотят», Лебедев подойдёт и разрушит это его «волшебство». Вот такая вот Коленька мразь, а как иначе? Никаких конфликтов не получится, если все будут на этого Китти смотреть. Не дорос ещё до этой мультяшной звезды, как не суди, чёртов которас.       Поэтому, игнорируя резкие вскрики ребят, чтобы тот не ходил, и попытки Бессмертных его остановить, накрутчик, быстро встав, преодолел это небольшое расстояние, быстрыми шагами приближаясь к Мокривскому, что безотрывочно тыкал мышкой в компьютере. Хах, странно, что он эту мышь не сожрал.       Подойдя вплотную, тонкой рукой медленно потянулся к дёргающимся ушкам, но тут же резко отпрянул — почувствовав чужое присутствие, Роман в одну секунду обернулся, приостановив свою деятельность, и хищно оскалился, злобно и яро шипя из-за того, кого увидел. Лебедев ухмыльнулся, убирая ладонь подальше, чтобы не дай бог её не прогрызли, и плюхнулся на придвинутый стул, подперев рукой щёку. Взор безотрывно наблюдал за неприятелем, издевательски рассматривая того вдоль и поперёк так, чтобы тот обязательно почувствовал напряжение. И Мокрица действительно почувствовал, судя по тому, как замотался его длинный хвост. — Чё тебе от меня надо, мразь блять? — голос прозвучал ещё злее, казалось, что яд оттуда можно черпать ковшиком. — Пялься в другую сторону, Некоглот. — Как грубо… — насмешливое цоканье языком. — А ведь котики должны быть ласковыми. — Эй, Коля, не трогай ты его! — откуда-то там позади послышался голос Хеса. Вот и чего он лезет? — Хочешь поговорить об этом? — стример прищурил голубые глаза, недоверчиво наблюдая за поглаживающими поверхность стола длинными пальцами Николай. — Не удивлён, ведь такие, как ты, всегда ищут выгоду. Сегодня ты узнаешь, почему я превращаюсь в кота, а завтра пойдёшь привирать свою кривду направо и налево, не заботясь о настоящей правде. Съеби отсюда нахуй. Воу. Какие мы злые.       Рот ещё больше скривился в презрительной линии, захотелось дёрнуть эту противную выскочку за хвост, чтобы сделать неприятно и больно. Токсичный кусок дерьма, что не должен вообще с ним в одном помещении находится. Но они, по воле случая, сидят вместе, на близком расстоянии. Это странно. И почему он ещё никаких действий не проявил? Ромочка же давно ждёт своего наказания и унижения, так что же он медлит? Пора бы.       И клоун, слегка обернувшись к сидящим сзади боком, показал им уголок до ужаса противной ухмылки, что ничего хорошего не предвещала. Слишком мерзко и пугающе выглядела эта ухмылка. О боже, что же с Ромой сделает Коля? Точно ничего хорошего, но а, может, и не настолько ужасного? — Ну, ты что? Думаешь, я так часто вру? — шепчет на пушистые ушки, что невольно дергаются от горячего воздуха. И мурашки по телу скочат. — Не волнуйся, я не уйду. Знаю, хочешь, чтобы я был рядом. — и за хвост пушистый, беленький хватает, чуть-ли не вырывает. А Рома вскрикивает, корчась от боли и небольшой нотки возбуждения. — Придурок! — пытается вырываться. Кто-то что-то со стороны кричит.       Хесус уже виднеется в поле зрения и Коля кричит, что уходит, потому что не хочет проблем от этого крашеного, удаляясь в сторону какой-то другой толпы, нехотя находится в компании, даже с Дипинсом. Вся та компания, что кричала Коле, чтобы он даже на метр не подходил к этому кошачьему мальчику, сейчас смотрит вслед уходящему Коле. А ему, видите ли, смешно, поэтому он закрывает рот, чтобы не рассмеяться сильнее. Никто на него не смотрит, но он бы хотел, чтобы на него обратили внимание. Так что же он сделает, чтобы заполучить это «внимание»? Он уже знает. Идёт к стенду с приставкой и включает игру, размышляя о том, что же надо сделать такого Роме, чтоб он понял «кто главный» в этой «игре». Как же этого ушастого наказать? Водой облить? Кошки и коты, вроде, не любят воду.       Поэтому, не зная, как бы поступить, Некоглай просто решил позалипать в игре где-то в отдалении от недо-кота, что при одном своём виде неимоверно его бесил, заставляя зубы судорожно сжиматься от невыносимой зависти, либо злобы. Фурри кошечка, блять. Интересно, а эти его, так сказать, дополнения — имеют эрогенные зоны? От пришедших в голову мыслей глаза неожиданно широко расширились, чуть ли не вылезая из оболочки глаз. А ведь действительно. Вот уж гениально он всё придумал! Нужно надавить на эти эрогенные зоны, заставить Мокрицу возбудиться таким образом на обзор другим. И так то он его и опозорит. Посмотрим, как он мяукать может. А ещё хотелось сделать больно. Определённо, если дёрнуть за уши — тому станет плохо. Эта мысль Шоумена прельщает. Он даже дождаться не может, чтобы осуществить свой план, обращая в действие. В горле уже давно пересыхает, а приставка оказывается отложена в сторону.       Все вокруг заняты своими делами так же, как и Рома, что сидит и рубит что-то в устройстве. Лебедев видел это, так как беспрерывно ненавистным взглядом пялился на эти его кошачьи прибамбасы, если можно так их назвать. Нужно дождаться, когда Ромочке надоест играть, и он перейдёт в место помягче. Например, на большой оранжевый пуфик, что находился в другом конце комнаты.       И когда этот момент наступает, когда Мокривский берет стакан молочного коктейля, — о, кошачьи повадки, — Николай буквально судорожно просматривает информацию из интернета о том, какие же бывают у кошек эрогенные зоны. М, почесать кончик хвоста… Неплохо. Ещё одна гаденькая улыбочка появляется у тиктокера на круглом лице. Так-с, что там у нас дальше по списку? А, вот! Подбородок и между ушками, между лопатками… Так, что-то не то. Опа — загривок. Кажется, у его разоблачителя должны очень хорошо обостриться чувства, если туда надавить… А также почесать и помассировать. Ну точно опозорится, бедняжка. А у Некоглая были очень умелые длинные пальчики, которые могли расслабить и довести до оргазма кого угодно. Сейчас же ему подвернулся интересный случай. И не только интересный, а ещё и мешающий. Ну, раз так, то сейчас он легко и просто эту проблемку устранит, пару раз кое-кого полапав по сладким местечкам.       Подхваченный со стола телефон быстро оказался в кармане, и Шоумен медленно, осторожно предвигаясь бесшумными шажками на белой платформе, начал стремительно приближаться к объекту всеобщего внимания, стараясь чётче продумать то, что он собирается сделать. Не с бухты барахты же… Мокрица может быть опасен, а ещё очень кусачь и противен. А также может отгрызть пол руки.       А ещё, пока тот всё ближе и ближе подходил к кошко-мальчику, заметил одно очень любопытное действо: то, как Ромочка пил. Не просто пил, а пил по кошачьи, держа на языке каждую капельку. Пиздец залипательно, нужно перестать на это смотреть. Коля чуть смущённо опустил глаза, но тут же взял себя в руки — всё-таки, он же издеваться пойдёт, так чего отворачиваться? Такой длинный язык… брр. Фу, мерзость. И ладони, что он тут же начал тереть из-за того, что те вспотели — тоже очень и очень мерзкие.       Всё же дойдя до места назначения, парень с грохотом плюхнулся рядом с гением, наблюдая, как тот лакает молоко. Мокривский сразу же зло зыркнул на него, не прекращая своё занятие, и злобно помотал хвостом туда-сюда, навострив милые ушки с той целью, чтобы слышать каждое движение Коли. А он сразу же решает применить свой план в действие, поэтому быстро начинает тянуть руку к кончику хвоста, но тот быстро вытягивается в сторону, и яро хлопает Лебедева по руке, отчего раздаётся громкий щелчок. Хлоп. — Злой котик. Нельзя так с людьми, а то ведь и наказание последует. — голос Шоумена прозвучал шипя, с нотками гнева, но стримеру на это, казалось бы, было всё равно. Поэтому, гордо подняв подбородок, тот по звериному скалит клыки-зубы и щёлкает ими прямо у Николая перед лицом и рычит: — Что ты делаешь?! Съеби нахуй! А тот и не думает пугаться. Рука тут же хватается за пушистые ушки, норовя сделать собеседнику больно: пальцы жёстко впиваются в мякоть и поверхность меха, оттягивают, теребя по кончикам в стороны. Только вот напасть — Рома, что хотел показать свою гордость и достойно противостоять сопернику, тут же случайно дёргается от полноты очень острых ощущений, кои его окатили, и с рваным вдохом падает тому на грудь, утыкаясь куда-то между шеей и лопаток. А вот Николай вообще и не понял, что происходит.       Парень ошарашенно заморгал ресницами, чувствуя чужое тёплое дыхание прямо в пульсирующую венку, а затем почувствовал, — или же услышал, — тихое, утробное мурчание, что, кажется, издавал совершенно не он. Такое глубокое, кошачье. Господи, впечатляет… Что ещё скажешь? Он сейчас действительно в шоке. Почему же Роман не корчился от дикой боли, если он их так сильно трепал? Или же тому понравилось и это эрогенная зона?       Осознав, что же произошло, стример быстро пришёл в себя, и поспешил отстраниться, чуть расфокусированным и томным взглядом глядя на накрутчика из-под век, совершенно не понимая, что вообще делает в чужих объятиях. Но а вот Коленька действительно заметил пару забавных деталей, что не могли не зацепить: Во-первых, и это самое странное: он вообще не ожидал такой реакции на свои действия, и навредить Мокрице таким способом не получилось. Во-вторых, чужой хвост стал более плавным и сейчас находится в довольно опасной близости от его руки. В-третьих. Кажется, тот чувствует всё это возбуждение, — а Лебедев уверен, что это именно оно, — в первый раз, судя по тому, как в его голубых глазах, где зрачки стали немного щёлочками словно, плескалось неизгладимое удивление с примесью заведённости от неожиданных махинаций со стороны врага, которые он применил с его кошачьими ушками. А теперь вернёмся к пункту номер два.       Пока котик не обращает на его руки должным счётом никакого внимания, тиктокер решает применить информацию из интернета, и тут же тянет руку к чужому кончику хвоста, пока Мокривский всё ещё, словно заведённый, держит его за край толстовки и старательно пытается сфокусироваться. И о да. Да, да, да. Спасибо гуглу за всё то, что ты ему там показал.       Пальцы начали осторожно ласкать белый кончик пушистого хвостика, стараясь мягко тереть основание, а сам Коля решил прислушаться, тут же плывя в удовлетворенной улыбке: до его ушей прилетел лёгкий мяукающий стон, что сладко разит сейчас в уши, а чужое тело вновь проходится мурлыкающими вибрациями, что уже становятся намного, намного громче. О, Ромочка ещё совсем не понимает, что сейчас с ним сделают кое-что очень плохое и сладенькое, и пока мальчик может только чувствовать приятные фикции, кои жарко отдаются по телу сахарными вибрациями. А ведь стример и сам начинает этот флаттер — невольно прижимается, трепетно скручивая хвост змеей на чужой руке, что сразу же под мурчащий всхлип выпрямляется, стоит Лебедеву начать быстро тереть хвостовой нерв круговыми движениями. И пока тот не пришёл в сознание — это всё ну просто прекрасно. Пока этот ужасный позор не замечал никто, а значит — пора бы уже сильнее надавить на чужие эрогенные зоны, по типу загривка и ушей, например. Что, если эти самые пушистые ушки можно будет сейчас взять и облизать? Как сильно котик Ромочка сорвётся и начнёт мяукать, стонать, всхлипывать, охать — да что только не делать от этих распирающих сексуальных чувств, что с глубиной заполняли? Ну определённо же понравится мальчику. С этой грязной улыбкой от уха до уха Лебедев не сомневается нихуя.       Только вот сомневается насчёт своих чувств и эмоций, ведь просто же хотел поиздеваться, поиграть, но как-то уж слишком жадно почему-то темнеют его и так довольно чёрные глаза, стоит ему только услышать сиплые вздохи, что Мокрице не удаётся скрывать. Да, давай же, Ромочка, не приходи в себя. Позволь себя поласкать, пригладить… Между ушками, по волосам… Потрепать по загривку, полапать шею и укусить, как это норовишь сделать ты. И подмять под себя вместе с длинным хвостом да играться с ним, сжимая коленями, когда будет с нажимом разводить итак податливые ножки такого милого котика…       Так, стойте. Как он вместо ненависти и зависти стал так яро этого кошака мурчащего желать, и почему по его телу безостановочно проходят горячие мурашки? И почему руки дергаются трепещут, а пальцы вообще гладят изгиб спины по позвоночнику? Что это такое, блять, с ним происходит? Это какое-то волшебное влияние из-за чужих феноменов, а Коля просто оказался жертвой ситуации? Так, сейчас он заставит всех этот ужас увидеть и услышать, а потом быстренько сбежит в угол, привлекая внимание уже там. Да, да… оторвётся от кошачьего мурчания… Не склонит уязвимое, чистое тело к грязным делишкам… Не ощутит охуенности ощущений, когда хвостик будет трепетать от заводящих движений членом по кончику, что будет сворачиваться вокруг середины… и не трахнет нежным языком беленькие ушки, которые обязательно нужно ещё и покусать. О, это будет слишком пошло и горячо. И так сладко, приятно… Сейчас, подождите. Он всего пару секунд пощупает Рому, всего пару секунд… Ведь просто вандализмом будет упустить такой случай в виде этих особенностей Мокривского. Да и похер, что тут люди, слишком уж глаза напротив жалобно смотрят. Видно, не один он хочет позабавиться и наделать глупостей. Почему котика и до этого никто так не ласкал? Ведь не трахнуть его — просто преступление, граничащее с безумием. Как здесь вообще держаться, если тот так сладко пахнет, да и вообще краснеет каждый раз, стоит потянуться к милым кончикам ушей и зашептать жарко: «Не стесняйся. Я знаю, что ты хочешь моего присутствия, и чтобы я был рядом. Ты явно хочешь большего, не так ли?»       И Ромочка в ответ на это мурчит так же жадно, как и до этого, всё тянясь навстречу широкой ладони с целью погладить себя по голове, а после всё смотрит, смотрит, и смотрит блаженным взглядом на партнёра, пошло облизывая чужую щёку по скуле своим длинным розовым язычком. Такой забавный. И как так быстро повёлся?.. А что будет, если он сделает эти развратные ощущения ещё более яркими? Такой невинный, доверчивый. Ох, что же Рома вытворяет! Так быстро согласился на все авантюры, что предложил Коля. Так быстро соглашается приоткрыть ротик, но и не без помощи парня. Так блядски показывает вновь свой язычок, что выглядит «капец, каким длинным!»       Взгляды направлены на них, и они точно не осуждающие. Та же недавно пришедшая Даша Школдыченко, да, та самая-самая любимая девушка Ромы. Она ведь даже не понимала, что происходит, и сначала не замечала этих «влюблённых». А они во всю страстно целуются, давно наплевав на остальных присутствующих. Девушка Ромы слезами захлёбывается, и хочет врезать и тому, и другому, но лишь выбегает из помещения. Минус один. Коля с ключиц до подбородка поцелуями проходится. Бледная кожа покрывается красными пятнами от частых прикосновений губ Николая.       Мокривский шумно выдыхает, а после гортанно стонет на весь «зал». Закатывает глаза, и кажись — шарики скоро вылезут из орбит. Слишком уж крашенный приятно трогал его за «дополнения», которых у нормальных людей просто не может быть, да даже у людей с особенностями такого никто никогда и не встречал. Этим ребятам, похоже, плевать, ведь потихоньку с них пропадает одежда. Охраны в этом месте нет, охраняются только снаружи двери, из которых нужно выходить. Помещение становится чуть-ли не пустым, ведь не всем охото пялится на двух парней, что чуть-ли не ебутся.       Коля уже с себя последние вещи скидывает, не переставая целовать Рому. Тот тоже за Колей повторяет, и снимает своё нижнее белье. Теперь оба парня голые и играть в видеоигры они точно не собираются. Целует ещё с большей силой, и рука переходит на ляжку, поглаживая её. Рома откидывается и дает партнеру контролировать. Тот пальцами проходит по проходу. — Любишь сам себя растягивать? — невольный смешок. — Не думал, что наш котик такой уж испорченный. — шёпотом ласкает ухо парнишки, горячо обдавая его. — Лучше заткнись. — и льнет к чужим губам, чтобы заткнуть того, но Коля не так прост, хочет и будет продолжать начатое, поэтому отпрядывает. — Хочу продолжить, против?       Николай понял, что растягивать того — бессмысленно, и перешёл к самому сладкому; к самому сочному. Головку к анусу подставляет и входит. Мокривский мычит, и ещё сильнее закатывает глаза, открывая рот. «Ахегао» — думает Коля. Хвостик затрясся, а ушки склонились назад к голове. — Ещё как против. Вставляет во всю длину, и Рома вскрикивает от неожиданности. Некоглай задел «ту самую точку». Ещё пару грубых движений; ещё пару стонов Ромы; ещё пару взглядов на тех — и ещё пара людей уходит. Накрутчик что-то очень пошлое и неприличное шепчет на ухо коту, а потом лижет его, создавая ещё больше приятных ощущений.       Да Рома так с Дашей не трахался, как с Колей! Там всё нежно и слабо, а с Колей: грубо, страстно, и утонченно настолько, что удовольствие длится так долго, будто оно никогда не закончится. Доминатору надоела такая поза, и он нижнего переворачивает на живот. Котик спинку выгибает и хвостик выпячивает. — Буду ли я зоофилом после этого считаться? — за талию берет, и член вставляет вновь. — Как же ты заебал. — и в согнутую руку лицо прячет. — Котик, потерпи, я ещё не закончил. — улыбается, усмехнувшись каламбуром, и зубы все показывает. Рома сильнее спину прогибает. Коля пользуется этим и за хвостик хватает, накручивая на руку, будто ленточку. — Мудак! Больно же! — но тот не слышит, наслаждаясь лишь криками того.       Мокривский тоже хочет получить капельку адреналина и возбуждения, так что он пытается взять свой член в руки, но ладонь постоянно соскальзывает, на что Коля вновь того подкалывает, говоря: — От онанизма руки уже устали? Он всегда, когда трахается с тем человеком, который закопал в могилу его карьеру и славу, шутит и язвит, да так мерзко, что уши вянут. Только ему и смешно! — Попрыгаешь для меня? — На зайца похож? — а после стонет сладко, что Коля сам глаза закатывает от звука. — Побудешь для меня.       Когда он переворачивает бедненького мальчика-кота, то застаёт его взгляд, который так и кричит: «ещё че, нахуй, для тебя сделать?!» — но ему похуй, что Роман недоволен чем-то. Сам же дал условное согласие на такое — пусть теперь и выполняет все прихоти Коли.       Подхватывает его за талию. Рома понял задачу, и медленно насаживается на член, от которого немного даже и отвык. На выдохе протяжный стон вырывается. «Скачет он, как грёбаная шлюха. Может, опыт? Или сам учился на чем-нибудь?» — мысли нескончаемым потоком лились, не прекращая. Руки на грудь кладёт и теперь медленно, не торопясь нанизывается на Колин орган. Ещё так смотрит хищно, будто прямо сейчас укусит или ещё чего поди. Последний толчок, который производит Мокривский, и Коля с большой одышкой кончает во внутрь беловолосого, заполняя всё пространство белой жидкостью. — Сука. — прижимается к груди, и закрывает глаза. — Какая ты даже здесь мразь, Коля. Но сейчас Лебедеву всё равно. И, хоть он и закончил, ему хотелось бы поиздеваться и испробовать другие «эрогенные зоны» Мокривского. Ведь тот ещё не закончил, значит — можно оторваться по полной.       Помутневший взгляд заметил, как кошачьи ушки до сих пор трепетали, и решил первым делом заняться ими. Разоблачитель ведь сейчас полностью обездвижен, а значит — и вырваться из плена тот не сможет. Слишком устал, видимо. И так громко мяукнул вдруг, когда резко чужие пальцы вцепились в эти самые мягкие ушки, а лицо Николая рывком придвинулось к другому, дабы заглотнуть кончик в свой рот, и ласково пососать. После этого же Шоумен пускает в ход язык, слюнявя шерсть по основанию и вниз, выбивая из кота собачий скулеж, что ещё громче становится, стоит парнишке примкнуть дальше, ниже, к мякоти внутри. И оно того стоит, ведь эти кошкины феномены начинают слишком возбуждено, без согласия Мокрицы, трепетать туда-сюда, да и губы приоткрылись сами собой, изливая наружу слишком протяжный стон для такого человека, как Рома Мокривский. Всё же тот слишком пошлый. И кажется — мальчику эти игривые фикции очень сильно нравятся. Судя по всему, конечно же. А также по красным ушам, — человеческим, — и щекам, да по очень сбивчивому дыханию со стороны гения. — Ну как, Ромаш, тебе нравится? Сможешь кончить только из-за этого? — а затем длинные пальцы, что до этого так яростно терзали белое ушко, резко перебегают вниз, туда, где у кошек обычно загривок, и начинают массировать кожу. И улыбка на лице клоуна окончательно приобретает этикетку «мерзость», когда партнёр начинает слишком пошло, по-кошачьи извиваться, и уже не боится мурчать да развязно стонать в чужое ухо о том, как… — Да хватит, тварь, м-…– видимо, разум всё ещё пытается справляться со сладкими вибрациями, проходящими по телу, только вот это всё, кажется, бесполезно, потому что после того, как Коля давит на точку в области загривка — нормально материться и сопротивляться уже не получается. А затем его остро навострённые ушки вдруг слышут приближающиеся шаги. — Блять, ну кто мой комп вырубил? — У меня вопросы насчёт этого тупого оборудования!       В этот компьютерный зал вошли Хесус и Дипинс. И, судя по тому, как они замолчали, парни заметили трахающуюся парочку. Какой позор… — Коля, блять! — Лёша не применил закричать прямо с порога, при этом яро грозя в сторону Некоглая пальцем, и двинулся прямо к ним. Ваня стоял в отдалении, не решаясь из-за этой картины даже пискнуть. А ведь он тоже хотел потрогать этого кошка-мальчика, чёрт бы этого Колю побрал. Везде успеет. Он же ненавидит Мокривского? Видимо, извращенец тот ещё. Смотрите, он не прекращает заставлять Ромочку стонать даже сейчас, когда в этом зале образовались люди, настойчиво гладит хвост по шёрстке, пока стример к нему словно котик ластился, и тёрся о мягкую щёку своей головой.       Бессмертных удушливо сглотнул, и начал ждать, что же будет дальше. А ноги сами потянули вперёд, хотя наш герой этого пока ещё не замечал. Ну ничего, скоро заметит. Но что же там делает Губанов?       А тот и сам буквально не понимал, с какого хуя поплёлся к двум этим ебанутым на голову. Да-да, а как ещё назвать двух людей, что решили заняться этим прямо на публику? Только ебанутые. Экстремалы, блять. А он, видимо, тоже экстремал, потому что вместо того, чтобы сбежать, например, нахуй отсюда-го, вон из комнаты, Алексей подошёл к Коле и Роме. И что ему сделать, Лебедева отъебукать? Ну да, не Рому же…       А затем чуть потерянные от этой сцены глаза уловили пушистые белые ушки на чужой голове. И вот Хесу стало очень интересно — а какая у них биология? И какая реакция будет у Мокрицы после прикосновений к ней? Да нет, не было у него намерений сделать тому хорошо, просто изучить да пощупать… Что, незаконно разве? Вот именно, что нет. Если Ромка, конечно, позволит. Ухватившись одной рукой за стоящий рядом с компьютерным столом вертящийся стул, парень быстро придвинул его за спинку и уселся там, где должна была находиться голова Ромы. Почему, спросите вы? Всё просто. — Ром, не мог бы ты лечь на спину? — З-зачем? — стример отодвинулся от Коли подальше, и обернулся к Губанову, предварительно прикрывшись трепетающимся хвостиком. И выглядел он при этом невыносимо мило. Так странно… хвост и ушки на ощупь очень мягкие, наверное…– Что ты собираешься делать? — Давай, не ерепенься. — в дело вклинился Некоглай, которого Роман тут же ознаменовал предателем, и легонько толкнул парнишку вниз, на пуфик, одновременно с этим не прекращая поглаживать того по ляжкам и вколачивать пальцы в растянутый проход. Котик всхлипывает от этих резких движений и выгибается на пуфе, а после чуть приоткрывает глаза, сразу же натыкаясь на Лёшу.       А у того во взгляде, кажется, ярко плескается восторг в примеси с любопытством, и это явно о-очень жутко. Ушки прижимаются к голове от страха, и блестящий взор сразу же впивается в них. Пальцы тянутся к кончикам — хоп, и руки трепетно начинают мять и стискивать шёрстку, кончики, потирать и нежить их. Мокривскому очень неловко так вот изгибаться и плавиться под этим Лешиным настойчивым взглядом, но ещё стыдливее становится, когда сидящий сзади тиктокер привстаёт на ноги да снова начинает подставлять к анусу головку, тут же резко входя и возвращая привычные толчки. Громкие и хлюпающие, и они бы явно были бы слышны, если бы не мяукающие стоны Ромы, что от таких жадных ласк с обеих сторон увеличились, стали жалобней и громче. А что же Ваня?       Ванины принципы уже окончательно сорвало, когда он заметил входящего в игровой зал Рому. К сожалению, оприходовал того не он, в меру своей застенчивости не решающийся даже к Мокривскому подойти. Но вот сейчас, когда он видит всё это извращение — в его горле встаёт решимость хоть что-то сделать. Так, просто потрогать. Но а вообще — его взбесило то, что это всё начал именно Коля. Вот же… Везде влезет, падла! Ну да ладно. Подойдя ближе к этой незамысловатой оргии, Дип судорожно выдохнул, и, тоже придвинув стул к себе на манер Лёши, вплотную подкатил к оранжевому пуфу. — Ой, Ванёк… Я думал, ты ушёл. — Николай хмыкнул, глядя на то, каким же взглядом тот пялился на Мокрицу. — Что, тоже хочешь… — Заткнись, сам всё знаю. — прозвучало зло, резко, ненавидяще и грубо — но Бессмертных было всё равно. Он тут же рывком хватанул белый хвостик, отчего Роме стало больно и тот вскрикнул, отчего понятливый Иван быстренько поспешил зашептать слова извинения в светлый мех, тут же облизывая кончик и кусая за хвостой хрящик. Мягко, чтобы больше не было больно — разоблачитель может и ударить этим самым хвостом. Вот так они втроём, мягко говоря, и изучали биологию и необычные феномены, которые иногда происходили с Мокривским.       В итоге все договорились в следующее обращение Ромы тоже так собраться всем вместе для того, чтобы затем… Ну, вы сами знаете зачем. А что делать с Юечкой — Рома подумает после того, как полностью насладится этими сладкими ощущениями, когда тебя с одной стороны ебёт твой злейший враг, а с другой два популярных стримера так восхищённо лапают, изучают и ласкают за ушки и хвостик. Пошлятина, да и похуй.