Двадцать два переживала, ведь сама же причинила боль девушке. Надеялась что, оставила просто небольшой след, не более. Её способность калечит это как факт. Она словно медуза. Жилит больно оставляя ожоги как в память о содеянном и себе и жертве. С детства маленькою голову посещали мысли о том что она иная и даже не человек.
Сострадание и любовь исчезли после смерти отца который был её покровителем. Мать умерла ещё при родах. Так сложилась жизнь, что никому она не была нужна. Каждая из сторон семьи по той или иной причине считала её монстром. Убийцей. Словно маленькое рыжее создание специально все портило. Хотелось быть обычным ребёнком, но увы не судьба.
Когда двадцать два увидела 011 ей вспомнилось как после смерти отца её передали в приют. Там к ней жестоко обращались как воспитатели, так и другие дети. Тогда юное сердце познало всю боль, а разум жестокость мира. В тот злополучный день когда для Дафны стёрлись все границы она применила свою силу. Это был её первый всплеск. Тело покрылось тёмными узорами которые обволакивали словно нефть. Перед глазами поплыло, а чувство было словно она что-то инородное, что-то неестественное.
Она убила почти всех детей и воспитателей, но как она это делала не помнит. Как марионеткой кто-то управлял, а тело не принадлежало разуму. После такого случая она и попала к "папе". Поначалу даже он опасался девочку и не хотел приводить к остальным. Через три года по случаю шестнадцати летия Дафны "папа" и привёл её к остальным чудо детям.
Двадцать вторая увидела себя в Оди. Такая тихая, запуганная, сама себе на уме. Возможно это и зацепило, заставило хотеть помочь. В любом случае она хотела её вытащить из этой ямы как когда-то это сделал её отец.
К лазарету было не так уж и далеко. Погружена в свои мысли не заметила как быстро приблизилась к помещению. Пройдя несколько коридоров, стараясь быть незамеченной, девушка нашла лазарет. Войдя туда она обнаружила что никого нет.
- Хей Оди, — она осмотрела комнату, но в ней никого не было, — Оди это я двадцать вторая. Ты где? - никто не отзывался наоборот стало настолько тихо что страшновато.
Рыжая стала обходить всю комнату, но девочка нигде не было.
- Двадцать два, что вы здесь делаете? - сзади спросил чей-то мужской голос. Девушка резко обернулась и сразу наткнулась на два серых омута которые принадлежали одному из смотрителей. "
Чёрт" - подумала девушка. "Не стоило идти сюда сейчас. Пришла бы вечером"
- Я повторюсь ещё раз. Мисс, что вы тут забили? Сейчас все находятся по своих комнатах, скоро ужин, — безэмоциональный тон, холодность глаз. Выглядит парень не так как другие. Не грамма теплоты или человечности словно без души.
- Я уже ухожу. Вчера забыла здесь кое-что, — быстро сориентировавшись девушка взяла какой-то листок с тумбы около койки. Она пошла на выход быстро проминув парня, ушла.
Она направилась в комнату. Найдя нужную дверь хотела было открыть, но вспомнила что не нашла одиннадцать. "
Возможно она была в своей комнате и всё с ней уже хорошо" - подумалось вдруг. Их комнаты были друг напротив друга поэтому развернувшись на сто восемьдесят градусов девушка сначала постучала в дверь. Никто не ответил и девушка решила ещё раз постучать. За дверью послышался грохот. Двадцать вторая открыла дверь и вошла в комнату. На лице отразилось недоумение. Передней опять лазарет. Та же койка, тумбочка, записка. Всё точно такое же.
Девушка выбежала из комнаты забегая в свою, но и там наткнулась на ту же картину. Рыжая проверяла все помещения, но ничего не менялось. Словно лабиринт в котором нет выхода. Очередная загадка, а загадки Дафна не любила. В конце концов решила остановиться и подумать. Комнаты пусты за исключением нескольких предметов. Вспоминая всё что было вдруг вспомнилось о той записке случайно взятой в первой "клетке". Маленькая бумажечка была скомкана, но разобрать коряво написанное слово удалось. "Тонуть в… " Всё что было там выведено. В голову приходит идея обойти всё вновь может на других листочках есть что-то другое.
Тем временем у Оди.
У девочки не было сил и неведомая ранее тяжесть накатила на тело. Опять уснула, который раз уже за день?
Было до звона в ушах неприятно слышать такую тишину. Было настолько тихо что заставляло задуматься не оглохла ли она. Босиком вышла в коридор. Никого, только камера в углу мигала красной точкой.
По холодному полу медленно украдкой шагала коротко стриженная девочка. Опасалась что её заметят и отругают за непослушание. В атмосфере заметно холоднее это стало сильно ощутимо когда она пришла к радужной комнате.
Открыв дверь она увидела всех детей. Что-то играли, делали и не было им никакого дела до неё. Одиннадцать это напрягает ещё больше чем мёртвая тишина в коридорах лаборатории. Она считала что при первой же возможности ей вновь устроят взбучку, но никто даже и глазом не повёл посмотреть на неё.
Её пугало странное чувство дежавю. Словно она это где-то уже видела и проживала и от этого хватает паника. 011 подошла ближе к ребятам играющим шахматы. И всё-таки на неё обратили внимание. Второй повернул исключительно голову, но взгляд был абсолютно пустым как будто смотрит сквозь неё. Он несмотря на шахматную доску походил громко, поставил фигурку на поверхность. Звук стука дерева в непривычной тишине показался неестественно громким. Удар маятника в часах вот на что это было похоже.
- Так, так, — голос за спиной заставил от испуга резко обернуться, — надо кто к нам пришел. Ты так всё на свете проспишь, — снисходительно говорил парень. Один из персонала, но всегда среди них выделялся. Глаза смотрели внимательно чуть из-под бровей. Уголки приподняты немного и было что-то наподобие улыбки. Также холоден, как и все вокруг словно он и есть источник этой мерзлоты.
- Где я? - Один задала вполне логичный вопрос учитывая поведение других, — что с ними всеми?
- Похоже ты ещё не совсем проснулась? - монотонный голос пугал.
- Где я? - вторично сказала девочка. Вдруг свет начал мигать погружая в темноту.
Лампочки издавали противный цокающий звук, а потом и вовсе потухли. Темнота заставила дезориентироваться чуть не падая с ног. Резко врезаясь в глаза зажёгся свет вновь показывая комнату полную детей которые не обращали не на что внимание.
- Так, так надо же кто к нам пришел, — вновь по новой говорил парень. Словно пластинка которою заело и пришлось перематывать. Всё те же действия, взгляд, тон, обстановка в комнате. Всё было в точности. Это вводило в странах и Оди пролетев мимо санитара уже шла к двери, — не опаздывай. Ровно в десять ноль-ноль занятия, — его вдруг помолодевший взгляд заставил перепугаться и без того уже плачущую одиннадцать.
Она так быть хотела выбраться из этого помещения, что чуть не упала рассыпав чей-то домик из кубиков. Выбежала из радужного помещения как ошпаренная. Бежала со всех ног к комнате двадцать второй в надежде на помощь и защиту.
Находясь возле комнаты она вошла даже не постучав в дверь. У виденное поставило в шок. Она вновь в радужной комнате. Паника просто удушающий страх. Странный зуд под кожей от нервов. Девочка начала проверять каждую комнату подряд. Картина одна и таже. Глаза бегали в поисках какой-нибудь зацепки, но всё безуспешно. Хотелось разрыдаться от безысходности.
- Нет, — не верилось в происходящее. Вдруг свет выключился и картинка мрачного коридора перед глазами сменилась на главную комнату. Из груди вырвался вздох словно вынырнула из воды. Осторожно осмотрелась. Она опять в самом начале.
- Так так на даже кто к нам пожаловал, — та же фраза тот же тон, — ты чуть не проспала всё на свете.
Оди всё уже надоело и она с решительностью в глаза направилась к пустому стулу. Поставила его напротив камеры в углу, что всё это время наблюдала за ней. Прямо в объектив прокричала, — Хватит. Выпусти меня, — в голосе было столько отчаянья. Естественно никто не ответил и тогда девочка оглянулась. Её внимание привлекло большущее почти во всю стену зеркало в котором отображение немного отличалось от реальности.
Босыми ногами спрыгнула со стула и боязливо начала подходить. Как только она подошла к зеркалу, посмотрела в него то увидела себя ещё маленькой. Изображение по ту сторону вторило действиям девочки.
- В тысячу семьсот восемьдесят шестом году Николя Далейрак сочинил оперу под названием "Нина", — голос звучал где-то свыше очень громко что казалось будто это в её голове.
- Папа.
- Это история о молодой женщине. Её возлюбленного убили на дуэли, — Один внимательно слушала его голос и то что он рассказывает ведь возможно там будет подсказка как выбраться, — Нина была так потрясена, что похоронила эти воспоминания. Как будто ничего не было. Она каждый день приходила на вокзал и ждала своего возлюбленного. Совершенно напрасно. Если-бы только Нина знала правду.
- Это всё неправда, — не хотелось верить в то что приходится это переживать.
- Нет. Но когда-то было.
- Это воспоминания.
- Очень хорошо.
- Как?
- Неважно как.
- Выпусти меня. Прошу, — в глазах было море мольбы и отчаяния, — Я хочу выйти!
- Прости, Одиннадцать. Прийдётся тебе выбираться в этот раз самой. Уйди с вокзала. Перестань ждать и сосредоточься на важно. Слушай. Вспоминай. Воспоминания ключ.
- Я не понимаю, — её отчаяние переходило в хандру, — Я не понимаю! - от крика пошла луна. Вдруг вновь всё затихло.
- Так так. Смотрите, кто наконец-то к нам зашел. Кто-то сегодня проспал всё на свете, — подходил к ней тот же санитар. Опять всё по новой. В голове звучали слова папы "сосредоточься, слушай, вспоминай". Она выдохнула спокойно закрыв глаза.
"
Так, так. Смотрите, кто наконец-то к нам зашел" - в воспоминаниях искала что-то похожее или знакомое.
- Кто-то сегодня проспал всё на свете.
- Прости. У меня неприятности? - ей удалось нырнуть в вспоминия и вспомнить что тогда было.
- Неприятности? Нет. С чего ты взяла? - его взгляд уже не был таким холодным, — Ты просто пропускаешь самое интересное. Скоро начнутся занятия.
- Хорошо, — опустила глаза в пол показывая что ей стыдно.
- Хей можешь не переживать. Сегодня ты справишься, — он улыбнулся, — я это знаю.
Вдруг дверь распахнулась и через неё вошел папа. Одет как всегда с иголочки ровно в десять ноль-ноль. Всё дети сразу выстроились в ряд.
- Доброе утро, дети.
- Доброе утро, папа.
Один тоже поспешила стать вместе с всеми детьми.
- Как себя чувствуете сегодня?
- Хорошо, папа. - Славно, — он улыбнулся, а потом повернулся к одному из детей, — номер двенадцать открой, пожалуйста, дверь.
- Да, папа, — мальчик тут-же выполнил просьбу.
- Прошу за мной.
Дети тут-же последовали за "
папой". Оди всё ещё не верилось в происходящее. Она опять вернулась в прошлое. Без двадцать второй.
***
- Как она? - спросил полненький мужчина быстро спеша к "коллеге"
- Плавает.
- Хорошо. Я как раз говорил со Стинсоном, — мужчина запыхался поэтому, говорил с остановками, — Времени у нас мало.
- Что ж, тогда ей надо плыть быстрее.
***
Их заданием было зажечь все лампочки. По центру комнаты стоял вертикальный круг на котором лампочки. Напротив штуковины был стул.
002 пробовал и у него неплохо получалось, но всё же они мигали не светились.
- Хватит. Ты молодец два. Очень хорошо, — папа достал из коробочки две маленькие конфетки. Одну дал второму за его старания, а другую показал остальным ребятам, — кто из вас смельчаков хочет получить её?
Всё дети в ряду начали поднимать руки и говорить "я". Только Оди стояла с опущенной головой. Он всех их обвёл взглядом и остановить на последней девочке.
- Одиннадцать? - на неё посмотрели всё дети с нескрываемой завистью.
Ей было страшно ведь, скорее всего, засмеют. Опять. Она села на стул, и Питер одел её на голову специальный прибор который контролирует её состояние.
- Ты должна сосредоточиться. Найди то воспоминание которое тебе поможет, — сказал он ей, надёжно закрепляя установку.
Она посмотрела на круг с лампочками. Напрягалась концентрируя силу, но чем сильнее она это делала тем больнее становилось. Она вновь напряглась, но с тихим вскриком отпустила порыв. Ей не хватает сил подчинить себе это. Девочка получается вновь, сдается?
- Зачем он тратит на неё время? - спросил у рядом стоявшего парня 002.
- Ей тихо, — строго сказал голос только что подошедшего санитара.
Папа видя старания девочки подходит к ней помочь. Наклонился к ней с левой стороны и сказал, — они смеются над тобой. Считают тебя слабой. Покажи им Одиннадцать. Покажи им что ты не слабая.
Оди вспомнила совет Питера. Воспоминания. Сильное воспоминание должно помочь. На ум сразу пришло одно из лучших. Когда двадцать вторая её защитила как всю ночь её стерегла. Рыжая не осудила её, а стала другом. Даже больше — её героем.
От такого разлилось тепло в теле и казалось что сил значительно прибавилось. Круг начал освещаться и горело уже четыре лампочки.
Мартин положил руку на плечо девочки.
- Молодец, а теперь заставь их двигаться.
Прилив сил дал уверенности что всё получится. Казалось сейчас уже. Но четыре лампочки стали непреодолимыми и из светящихся осталась одна. Она пыталась, вспоминала что ещё может быть такого. В голову накаливания лезть дурные мысли из-за чего разум помутился и концентрация пропала. Девочку словно выбросило потоком, а лампочка и вовсе лопла. Голова начала раскалываться.
- Я же говорю. Пустая трата времени, — напыщенно сказал второй.
Почувствовалось как по подбородку что-то стекает. Она приблизила руку, чтобы вытереть.
Её повергло в шок. Вся рука была в крови, как и вторая. В ушах засвистело и резко стало тихо. Оди быстро оглянулась. Комната была пуста. Никого. Ни единого намёка, что тут кто-то был кроме неё.
011 аккуратно вышла из комнаты в коридор. Там мигал свет. Босиком по холодной плитке завернула за угол коридора. От увиденного перехватило дух, и до тошноты скрутило живот. Там было всё в крови и лежало два бездыханных тела. Идя дальше её встречали уже бездыханные тела детей и персонала. Всё было в крови.
***
Пульс девушки скакал как бешеный, что заставило нервничать. Пора заканчивать погружение.
- Что происходит?
- Пульс на пределе.
- Всё хватит. Вынимайте её, — он быстро посмотрел на Мартина, — вынимайте её, — требовал полненький мужчина.
Оди начали вытаскивать из капсулы для погружений. Её состояние было критично.
