Капитан Шедоу. Банды Райфхельма.

Крупный галеон медленно входил в темные воды порта Арквилля. На корабле не царила привычная суматоха, погода была неплохая, море само несло их к намеченной точке. Казалось, что свет покинул это место, как и болотистый Роилмонт, но здесь причина крылась вовсе не в темных ритуалах местных аборигенов, а в мануфактурах, что поднимали тучи дыма. Даже на подступах к имперскому административному центру в данном архипелаге, матросы начали кашлять и жмуриться. Они даже не знали, где было хуже: в открытом море, где их жизнь зависела лишь от воли фортуны или в Арквилле, задыхаясь от загрязнения воздуха. Одетый в имперский камзол матрос направился к одинокой фигуре, что стояла у бортика. Фигура эта была мобианцем, что вообще странно, на флоте и на административных должностях лорд Роботник предпочитал ставить людей. Тем не менее, этот ёж умудрился как-то дослужиться до высокого звания командора. Он был подтянут для своей расы, носил легкие доспехи. Это была одна из разработок лорда Роботника, эти доспехи были не тяжелее простой одежды, зато прочность была просто непередаваемая. По всей видимости, лорд получил доступ к некому редкому ресурсу. Впрочем, мало кто мог догадаться, что на самом деле всё это были протезы. Жизнь изрядно потрепала командора, сейчас он даже не знал, сколько в нем осталось от ежа, а сколько от машины. Фигура продолжала смотреть на порт. Командор, казалось, был единственным, кто не кашлял и не жмурился в этом месте. Многие вообще поговаривали, что он не живое существо, но только доспех. По слухам, лорд Роботник начал увлекаться оккультизмом, как знать, может поэтому он поставил голема во главе своей армии? Впрочем, ходили и другие слухи, что он всё-таки человек, который носит защитный костюм. Но те, кто заглядывали ему под шлем, не могли прожить дольше пяти минут. В любом случае, находиться рядом с этим типом неприятно, тем было приятнее осознавать, что совсем скоро он попадет в немилость Роботнику. - Командор Талос! Команда готова разгрузиться! Талос повернулся к нему и уставился своими кроваво-красными глазами. Они выглядели особенно эффектно в черных прорезях доспехов, отчего у незадачливого офицера даже ноги подкосились от этого взгляда. Не теряя ни секунды, он отдал честь и бросился наутек. - Разгрузиться! Талос был доволен, что ему не приходится лишний раз объяснять этим идиотам, что им делать. Впрочем, возможности нормально объяснить что-либо у него не было, ввиду специфических причин, так что он просто надеялся, что ему удастся покончить здесь со всеми делами быстро и снова выйти в море. Лорд Роботник отправил письмо через новые системы быстрой связи, в котором вполне четко говорил, что вызывает Талоса на ковер за провал операции с тем артефактом. Его усатость серьезно стал интересоваться местными древними руинами, казалось, они занимали его теперь куда сильнее, нежели пираты, которыми в последние годы Талос и занимался. Казалось бы, длительные поиски чего-то стоящего наконец-то увенчались успехом, но вмешались пираты… вот как раз за ними Талосу было невтерпеж броситься в погоню. Но злить Роботника сейчас было смерти подобно, потому, когда корабль начал разгружаться, Талос, не теряя времени, двинулся по грязной мостовой Арквилля по направлению к дворцу лорда. Под коваными каблуками командора звонко стучала мостовая. Насколько ёж помнил еще со времен правления дедушки нынешнего лорда, она всегда была в плачевном состоянии. Ныне же весь город напоминал некий кукольный домик, только лишенный девчачьего декора. Все здесь было настолько прилизано, всё сходилось между собой так четко, как будто это был своеобразный конструктор. Порядок и стабильность — это было кредо лорда Айво Роботника. Это распространялось не только на внешний вид города, казалось, сама жизнь его двигалась как по заведенному механизму. Талос редко когда задумывался о том, можно ли называть его машиной, в Арквилле каждый по-своему был машиной. Своеобразным символом этому стало активное распространение технологий протезирования. Семейство Роботников всегда славилось активным меценатством в отношении ученых и техников, и при лорде Айво эта тенденция только усилилась. Талос даже слабо выделялся среди прочих жителей этого мегаполиса. Лорд Роботник всегда отводил огромную роль порядку в своих владениях, многие этому возмущались, но в конечном итоге просто не осталось ртов, которые могли бы что-то сказать против. Узкие улочки и тусклый свет фонарей служил единственным источником света, поскольку помимо смога и дыма город накрывала тень гигантской крепости Эклипс, где были собраны образцы наиболее передового оружия в регионе. Лорд Роботник провел значительную работу, привлекая зарубежных специалистов для обеспечения благополучия собственного региона. Даже король был впечатлен его успехами, поскольку колонии западного архипелага никогда не приносили особых доходов. Правда, при этом на исследования тратились поистине колоссальные средства, и рано или поздно кредиторы возьмутся за лорда. Это понимали все, кто хоть как-то разбирался в том, что происходило на родине. Кто-то ждал с упоением сердца, когда Айво отзовут в столицу, ну а кто-то был не столь наивен и понимал, что усатый лорд найдет способ выкрутиться. Значительным подспорьем для этого стали автоматоны. Один из них прошелся перед Талосом, это был достаточно рослый механизм, который напоминал человека по форме, но был более грузный. Многие даже сравнивали строение его тела с яйцом, из-за чего за лордом Роботником закрепилось обидное прозвище “Эггман”. Наверно, не стоит говорить, какая судьба ждала того, кто смел называть его так прилюдно. Автоматоны были не только хорошими слугами, но и устрашающей силой, причем полностью лояльной исключительно одному человеку. Совсем скоро показалась резиденция лорда Роботника. Ее окружал массивный забор, возле которого постоянно дежурила охрана. Состояла она из людских гвардейцев. Выпрямившись и задрав носы, они, казалось, не обращали внимания на тех, кто проходит рядом. Явно хотели пробить своим носом небо, как и их штыки, что были туда направлены. Появление Талоса их нисколько не удивило, они явно были предупреждены о том, что его вызывает сам лорд Роботник. Без лишних прелюдий или обмена приветствиями, стража открыла ворота, после чего Талос оказался в небольшом саду. Он оставался еще со времен правления дедушки Айво, Джеральда Роботника. Насколько Талос знал, несмотря на их кардинально разный подход в управлении, между ними были весьма теплые отношения, а потому новый лорд не стал уничтожать всё наследие своего предшественника. Тем не менее, вряд ли этот сад протянет еще год с такой экологией. Воин продолжал вышагивать вперед, минуя вымощенную камнем дорожку. Перед трехэтажным особняком красовался фонтан с изображением великолепного лорда. Он держал перед глазами какой-то пергамент, как будто совершал некое научное открытие. Даже на постаменте красовалась надпись “Per aspera ad astra” — “Через тернии к звездам”. Наконец, с тяжелым сердцем он проследовал в главный зал. Там же его уже встретило два камергера. По известной только одному лорду Роботнику причине один из них носил ярко-желтый, другой — ярко-красный костюм. У красного камергера лицо было круглым как луна, в то время как у желтого подбородок был таким квадратным, что и всё его лицо напоминало какой-то куб. Эти два неразлучных прихлебателя, также заимели клички в народе, Орбот и Кубот. Они не были механоидами, но их преданность и услужливость заставляла многих судачить, что они мало чем отличались от машин. - Вас ждут, командор Талос, — с поклоном подтвердил Орбот. Ёж даже не обратил внимание на двух низкорослых людей, направившись по красной дорожке, минуя многочисленные портреты представителей дома Роботник, к главному кабинету. Выделялся среди одинаковых толстых усатых рож портрет юной девушки со светлыми волосами. Талос даже остановился и всмотрелся в него. Сложенные руки на груди и теплая улыбка изображенной девушки многих заряжали неким теплым чувством. Покачав головой, Талос подумал про себя: “С нее всё и началось”. Двери открыл Кубот, который, чуть было, не поскользнулся на ковре. Покачав головой от нерадивости слуг своего сюзерена, Талос вошел внутрь, после чего по этикету припал на колено, как рыцарь древности. Почему-то лорд Роботник очень ценил эти старые традиции. Сам сюзерен сидел, развалившись на широком стуле. У него, как и у многих представителей дома, были проблемы с лишним весом. Прозвище “Эггман” лорд мог получить и из-за этого, поскольку своим внешним видом и, правда, напоминал гигантское яйцо. Впрочем, само лицо этого человека смешным никак не было. Он смотрел на своего слугу серыми недовольными глазами, один из них прикрывал монокль. У лорда был длинный красный нос, в народе ходили слухи, что это связано тем, что эта странность во внешности вызвана злоупотреблением вином. Под этим носом красовались пышные и ухоженные рыжие усы. Это была единственная растительность на лице лорда, поскольку лоб его был абсолютно лысым, потому голову его прикрывал белый напудренный парик. Одетый, в кроваво-красный камзол, он напоминал судью на адском процессе. И сейчас Талоса были готовы судить за его грехи. Неподалеку от лорда стояла особа, одетая в черный бархатный наряд. Знаменитая роковая леди, что терлась вокруг многих знаковых лордов Империи, а ныне же уплыла далеко от границ родины, чтобы поработать на наиболее перспективного дворянина в стране. Ее роль заключалась далеко не в том, чтобы клянчить богатства знати, она была неплохим информатором и агентом. Если в округе произошло нечто важное, она узнает об этом первая. Летучая мышь Руж была серым кардиналом своего лорда. Камергеры, тем не менее, позволили Талосу присутствовать на совещании лорда с этой выдающейся особой. Летучая мышь бросила кокетливый взгляд через плечо, после чего снова повернулась к усатому лорду. Тот в свою очередь учтиво кивнул Талосу, указав на кресло, после чего проговорил: - Прошу покорнейше подождать, командор Талос, я закончу с госпожой, и мы перейдем к нашим делам. Талос поклонился, после чего присел на отведенное место. Роботник же продолжал разговор. Он тепло улыбался, правда, его улыбка выглядела немного жутко, поскольку предпочитал лорд ухмыляться во всю ширину рта, демонстрируя зубы. Это придавало ему флера палача, искренне получающего удовольствие от своей работы. К тому же грубый голос и несколько неопрятная внешность господина только довершали неприятное впечатление. Но если это как-то и смущало Руж, она не подавала виду. Она держалась холодно и спокойно, правда с ее лица не сходила небольшая ухмылка. - Мои агенты работают на износ, мой лорд, — медленно и томно проговорила летучая мышь. - Ох, я знаю и глубоко ценю это, госпожа Руж! Но всё же, как мне кажется, следовало бы их поторопить. Возможно, дополнительный бы стимул смог их подбодрить? — заискивающим тоном проговорил Роботник, сжав в ладони мешок со звонким золотым металлом. - О, думаю, это будет как раз кстати. Но вы же должны понимать, они, в том числе, рискуют и своими жизнями. - Мисс, я прекрасно понимаю это, но вы же должны понимать, вы работаете на благо всего архипелага. Только благодаря вашей помощи мы можем эффективно противостоять угрозе со стороны Райфхельма. Понимая, что больше задатка она не получит, Руж кивнула, после чего поймала мешочек с золотом и тут же спрятала его за спиной, скрестив там руки. - Тогда ждите скорейших вестей, ваше превосходительство. Подобно фантому она выскользнула прочь, Талос прекрасно понимал, что именно она сообщила лорду о его провале. У нее везде были свои агенты, наверняка и на его корабле. Скорее всего, благодаря какому-то артефакту она и получила информацию так быстро. Талос смотрел ей вслед с откровенным недовольством, которого, однако, не было видно, поскольку лицо солдата закрывал металлический шлем. Но лишь только Руж покинула стены комнаты, Роботник бросил на него гневный взгляд, и тогда уже полумеханоида схватили за руки, после чего швырнули прямиком на ковер перед своим хозяином. Орбот и Кубот, стоявшие рядом, даже слегка поежились при виде подобного безобразия. Оба камергера предпочли отойти назад, понимали, что лорд Роботник не постесняется испачкать дорогие ковры кровью, даже если у Талоса ее осталось не так много. - Явился наконец-то! Неужели на то, чтобы добраться сюда требовалось так много времени? Чем ты занимался-то?! Придумывал себе оправдание?! Можешь не утруждаться, я всё теперь знаю! Как только ты мог провалить столь простое задание! Талос только сохранял ледяное молчание. Он поднялся и недовольно уставился на доктора. Глаза “рыцаря” защищали черные линзы, которые еще из-за странного решения с цветом делали его глаза красными. Так он внушал страх к врагам, но на Роботника это не имело никакого эффекта, он тяжело дышал, казалось, из его ноздрей отчетливо был виден выходящий пар. -Я никому и никогда не даю вторых шансов, еж. И ты свой шанс упустил! Тебе была дана простая задача: достать артефакт с острова папуасов! И ты и с этим не справился! Думаю, на сей раз проглоченным языком ты не отделаешься! Нет, я не оставлю от тебя вообще ни одной живой части, вот с тобой еще можно провернуть эксперимент о переходе живого состояния в механическое! Талос смотрел на хозяина с холодным спокойствием, ничего не выдавало в нем нервозность, как будто он прекрасно понимал, что его ждет и был готов к этому… либо же весь страх в нем был давно заблокирован. Хотя, скорее всего, просто было тяжело выражать эмоции из-под безэмоциональной железной маски. Камергеры поежились еще сильнее, поскольку далее стражники схватили Талоса за затылок и придвинули к Роботнику, а тот уже схватил ежа за грудки и приблизил к себе. - Думаю, твое тело следует подготовить к переходу в новое состояние! Пожалуй, это послужит дополнительным наказанием за твой провал! В прошлый раз мне принесло огромное удовольствие вырезать твой острый язык, в этот раз я, пожалуй, с хирургической точностью вырежу тебе мозг по каждой извилине, которым ты всё равно не пользуешься! Только сейчас глаза Талоса остекленели из-под черных линз настолько, что стали передавать ужас. Командор даже попытался было вырваться из хватки создателя, но у него ничего не вышло, напротив, это только разозлило лорда, он отпустил его и жестом велел своим амбалам впечатать его головой в пол. - Больше этого не повторится, будь уверен, — рыкнул Роботник, смотря за тем, как Талоса начали уводить прочь. - Мда… как и не повторится триумфального штурма Каргены, — прошептал Орбот. - Ага, захватить целую бухту пиратов и изловить всех ее обитателей… мало кто был на такое способен, — поддакивал Кубот, все еще поглядывая на хозяина. - И уже не будет, а сколько же средств было вложено на систему поддержки жизнеобеспечения живых тканей при контакте с механиз… - Я, кажется, не давал вам права говорить! — рявкнул Роботник, после чего уже было занес руку на то, чтобы стража врезала и камергерам, но затем он только стукнул по столу и прорычал. — Его прошлые заслуги никак не покрывают его нынешний провал! Тот артефакт был мне нужен в кратчайшие сроки, и он меня подвел! - Безусловно, ваша светлость, но всё же, вы сами говорили, что достойный механизм не следует выбрасывать на помойку. Всё же вы же сами жаловались на недобор кадровых офицеров, — приподнял палец Орбот. - Да! Но эта проблема будет скоро решена! — оскалился Роботник, он потер свой толстый подбородок, задумавшись. - Но всё же… он нам полностью верен. А таких нынче день со днем не сыщешь, - пожал плечами Кубот. Лорд хмыкнул и пригладил свои усы. Камергер угодил в слабое место ученого-тирана. Еще с момента своего прихода к власти главным бичом его правления стали многочисленные предательства и перебежки на сторону противника. У лорда оставалось крайне малое количество поистине верных ему людей и мобианцев, и Талос доселе его не подводил. Конечно, та трансформация, которой он будет подвергнут, наверняка улучшит положение, но он еще не до конца освоился с процедурой, и было бы глупо разбазаривать ценный мобианский материал, когда на кону стояло его собственное благополучие. Талоса же вели в хорошо знакомую комнату. Впервые он побывал там еще мальчишкой, но даже сейчас, когда его в пору было назвать уже взрослым юношей, у него подкашивались ноги, лишь только он чувствовал тот самый аромат медицинских препаратов и холода каменных казематов. Помнил жуткую боль, помнил издевательства, помнил, как на голое мясо к нему присоединяли сталь. Одному богу было известно, как только он пережил это, но целое множество магических артефактов явно работали на то, чтобы он страдал еще как можно дольше. Но в отличие от прочих неудачников, что были подвергнуты такой процедуре, Талоса спасало одно: его сила воли. Сначала её подкрепляла надежда. Надежда на спасение, что если он продержится еще немного, появится тот, кого он звал сквозь слезы и боль. Пытался позвать даже тогда, когда его языка коснулся острый поцелуй стали. Но шли дни, которые казались месяцами, и надежда постепенно угасала. Как затухал и разум. Талос уже не мог полностью оправиться от того, что было. Потому он выбрал себе новый источник сил. Ненависть. Всепоглощающая ненависть ко всему. Он ненавидел свою старую жизнь, ненавидел решение, на которое он пошел, и из-за которого он оказался на пыточном столе. И вся его ненависть была обращена на одно живое существо. Талос не знал до конца, что же тогда было. Почему Роботник дал ему тогда шанс, шанс послужить себе. Но это его не волновало. Поскольку он стал чем-то иным. Старая жизнь и старые мучения тогда, казалось, остались позади. Он принял новое имя и верой и делом доказал свою полезность. Но сейчас, когда его возвращали в ту жуткую комнату, он был готов рыдать, но его пострадавшие после старых мучений глаза только сильнее разболелись из-за подступающих слез. Вновь его приковали к старому столу, и его тщетные попытки вырваться не помогали, его вели все такие же киборги, с протезами на паровых двигателях. Талос зажмурился, он не хотел видеть, как к нему заходит палач с целой вереницей инструментов смерти. Наконец, послышался скрип двери. Судя по тяжелым шагам, это был сам лорд Роботник. Еще бы, кто лучше справится с этой операцией? В народе ходили слухи, что некоторые неблагонадежные лорды начали пропадать из дворца. Говорили также и то, что внимание лорда было обращено на создание новых автоматонов, в которых были вживлены души неугодных. Талос не верил в эти байки, но последние слова лорда и его арсенал давали понять, что они могли оказаться и не вымыслом. Кому как не ему было знать, что лорд Роботник умеет управлять самой нитью жизни. - Что же, Талос, ты можешь благодарить судьбу. Тебе предоставляется уникальная возможность… второй шанс. Но на сей раз, я прослежу, чтобы ты его не упустил. Эти слова пронзили слух Талоса, как удар молнии. Он приоткрыл красные глаза и взглянул на своего хозяина. Сейчас он не выглядел, как заплывший жиром злобный гедонист, но как священник, одаривающий своей милостью прихожан. Оковы были сняты с конечностей ежа, и теперь он упал в колени своему хозяину, правда, скорее, от бессилия, нежели желая перед ним выслужиться. - Встать! Ты лишаешься своего звания командора! Вот так! Отныне ты будешь старпомом одного из моих новых генералов! Сейчас Талос был рад даже такому исходу событий, какая-то его часть вопила от несправедливости, но инстинкт самосохранения вынуждал его благодарить судьбу за такой шанс. После недолгих прелюдий, Роботник вывел его во внутренний двор поместья, где уже были построены в ряд новые автоматоны. Они напоминали шарики на кривых ножках, выстроившиеся в шеренгу. Они мало чем друг от друга отличались. Наверно, наиболее приметным из них был зеленый робот, который скорее по форме тела напоминал нечто среднее между мусорным ведром и плотными доспехами. На его корпусе, от которого то и дело шел пар, находилась надпись “Zero”. Среди прочих же наименований автоматонов можно было встретить Гамму, Бету, Эпсилона, Дельту и Зету. Лорд Роботник даже поднялся и обошел своих слуг. Они вообще не двигались, а их маленькие круглые глаза не выдавали даже возможности, что они наблюдали за передвижением своего создателя. Талос также смерил их взглядом. Выглядели они и, правда, весьма нелепо. Испытывать к ним восхищение сейчас он не мог по определению, потому что понимал, что потерял свое звание командора этим ничтожествам. Роботник же тихо кашлянул и проговорил: - Представляю тебе Е-гвардию. Мое детище. Демонстрация моего гения! Они и возглавят мой стальной флот, и надеюсь, с ним они будут управляться куда лучше, чем ты. Ну а что до тебя, ты перейдешь под командование…эм… ну скажем, Гаммы. Из общего ряда машин вышел красный механоид, который отдал честь, лишь только создатель назвал его имя. От подобных телодвижений от его тела пошло облако пара. Роботник удовлетворенно кивнул, бросив взгляд уже на Талоса. Тот повторил жест механоида, давая понять, что повинуется решению хозяина. Это полностью устроило толстяка, потому он продолжил. - Я разошлю капитанов на поиски изумрудов, в то время как тебя с Гаммой ждет другое задание, — лорд отвел взгляд в сторону, после чего скрестил руки за спиной. — Мне пришло письмо от дворянского рода Раббито. Они должны были сегодня прибыть в Арквилль, мы должны были обсудить кое-какую торговую сделку. Но корабль их пропал с радаров, я хочу, чтобы вы прочесали океан, и нашли знатных господ. Особое внимание уделяйте юной Крим Раббито. У нее находится… так сказать, предмет нашей сделки. Они пропали в нескольких милях от острова Роилмонт, рекомендую начать поиски там. Местный губернатор еще та свинья, но думаю, он может что-то рассказать. - Вы думаете, это могли быть пираты, лорд Роботник? — взял слово Гамма. - Догадываюсь, что да. Надо было вообще давно выпросить у Его величества средства на карательную экспедицию в их осиное гнездо, Райфхельм. Но, увы, мы все ограничены в средствах. Казалось, что с появлением центральной персоны в виде Герхарда они как-то присмиреют, будут не так бесконтрольны, но не удивлюсь, что за атакой мог стоять сам Вальтер. Странно, правда, что до сих пор не пришло письмо с требованием о выкупе. Так что работать придется вслепую. И не задерживайтесь! Мне не нужны сейчас проблемы с центром! Выдвигайтесь немедля! Талос и Гамма молча поклонились, механоиду это было сделать тяжелее, но сейчас этот неуклюжий механизм мало волновал сейчас Талоса. У него был шанс снова заслужить расположение своего сюзерена, и на сей раз он не упустит своего шанса. В мечтах он надеялся, что за похищением маленькой дворянки стоит та команда, что попалась к нему. Так он отплатит им за свое поражение… и так он отплатит ему за свои страдания.