Лучше бы он умер

«Значит, это ты, Дин», — произнёс Сэм, когда проверил брата всеми возможными способами. Прошла неделя с того вечера, когда Сэм узнал о том, кем стал Дин. Теперь перед ним был не бездушный брат, а его тёмная версия. И хотя душа Дина после прожарки в Аду обуглилась до черноты, это всё-таки была душа Дина. Во время беседы с младшим братом Дин признался, что и сам не до конца понимает, кто он теперь. «Нечто похожее я испытывал, когда был бездушным, — говорил он. — Однако тогда я не имел желания контролировать свою тёмную сторону, а сейчас… При всём желании я не могу, Сэмми». Сэм и Бобби искали источники, в которых бы говорилось в подробностях про особенности превращения человеческой души в демонскую. Перевернув много старых переплётов и безумных форумов в Сети, они нашли ответы на некоторые свои вопросы. Попадая в Ад, душа практически сразу проходит через все девять кругов. На этих кругах выявляются самые слабые зоны души. И именно по этим зонам и бьют демоны чуть позже, когда душу отправляют на вечный круг адских мучений. Мучения в Аду не ограничиваются конкретным кругом. Конечно, есть условное разграничение на тех, к примеру, кто в жизни больше убивал, и на тех, кто больше врал. Но это именно разграничение по категориям, которые со времён Данте укоренились в головах общества как круги Ада. В дальнейшем люди стали воспринимать круги как реальную геометрическую форму, что, безусловно, глупо, однако четырёхмерное воображение в отличие от трёхмерного дано не всем. Бог с ними (иронично, да). Короче говоря, в преисподней нет отдельного отсека Л для лжецов и отдельного У для убийц. Все грешники пекутся в бесконечной куче вне времени и пространства. Публичность в Аду — одна из составляющих процесса наказания. Изучая доступные материалы по теме Ада, Сэм постоянно задавался вопросом: «На каком круге Ада был мой брат?». В общей сложности душа Дина пробыла в Аду пятьдесят лет, и Сэм был уверен, что Дина встретили там как особого гостя. Кого Дин увидел в Аду? На каком круге он был? С кем он встал рядом, когда превратился в демона и принялся мучить людей? Да, Сэм догадывался, что брат стал демоном не просто так. Большинство заключённых в Аду становится демонами. Люди решаются на это по разным причинам, которые не имеют значения для старших демонов. Главное для них — пополнение черноглазых для будущей войны с ангелами и людьми. Сэма мучил ещё один вопрос: «Что вынудило Дина стать демоном?». С огромным ворохом информации, которую получил Сэм из книг, справиться было трудно. После исследований возникло ещё больше вопросов, чем изначально требовалось ответов. Однако Сэм не торопился расспрашивать Дина, отчасти потому что сомневался, стоит ли задавать такие вопросы демону. И всё-таки, сколько бы мутного не было в этой адской истории, Сэма в последнее время волновало совсем не это, а то, что происходило между ним и братом. Как-то он и Дин ехали в мотель после завершения очередного простого дела с призраком. — Твоё любопытство настолько яркое и болезненное, что давит мне на голову, — вдруг сказал Дин, не отрывая взгляда от дороги. — У нас есть аспирин, могу дать, — отвернувшись к окну, ответил Сэм, однако он мог поклясться, что увидел ухмылку на лице старшего брата, последовавшую после его реплики. «Почти как Дин», — подумал Сэм. — Я и есть Дин, чувак. Мы вроде уже проходили это, — ровно сказал старший. — Я забываю, что после того, как ты напоил меня своей кровью, ты можешь влезать мне в голову, — вздохнул Сэм. — Во-первых, ты первый меня укусил! А, во-вторых, — Дин поиграл бровями, — не только в голову… Ай! Больно! Локоть Сэма кольнул Дина под ребро. — Мне не надо было пить твою кровь, — отчаянно проговорил младший. — Ты не можешь иначе, Сэмми. К тому же, лучше пить кровь брата, чем кровь одной из дьявольских шлюх. — Это какой-то новый уровень инцеста, и я понимаю, что в своём нынешнем обличье ты этим очень гордишься, Дин, — тараторил Сэм, — но будь ты человеком, ты бы ни за что так не сказал и не позволил бы нам зайти так далеко. Дин вздохнул и на секунду прикрыл глаза. — Сэм, в данный момент твои способности от крови демона играют нам на руку. — Нам — это кому? — нахмурился Сэм. — Ты ужасен, когда включаешь параноика, знаешь. Мне и тебе, вот кому. — Почему тебя выпустили из Ада? — наседал Сэм. — Почему я должен верить тебе? Я даже не знаю, через что ты там прошёл, когда стал демоном! В машине на несколько минут повисла тишина. — Думаешь, — наконец сказал Дин, — демонам нравится это… — Что? — тихо спросил Сэм. — Пытки, Ад, реки слёз и крови. Сэмми, все они были людьми. — Ключевое слово «были», — добавил Сэм. — И твои шестерёнки в голове крутятся с одним и тем же вопросом, — Дин повернулся к младшему, — остался ли в этой оболочке по твою левую руку тот Дин, которого ты знал с самого рождения. Сердце Сэма заболело, заставив неровно дышать. Дин снова обратил внимание на дорогу и продолжил: — Я не могу говорить за всех демонов. Нас разделяют столетия и личный опыт каждого. Но поверь мне, Сэмми, никакого удовольствия от пыток демоны не получают. — По большинству из них этого не скажешь. Демоны ненавидят людей и смеются над их слабостями. Разве нет? — спросил Сэм. — Это так, — кивнул Дин, — но они ступают на этот путь, пройдя через муки Ада. На самом деле большинство демонов просто завидует людям, настоящим живым людям. Человек свободен в праве выбирать, как ему жить. Демон лишён такой возможности навсегда. — Получается, человек, становясь демоном, как бы мстит всему человечеству? — Вымещает обиду, да, — подтвердил Дин, — но повторюсь, я не могу говорить за каких-нибудь древних демонов. Я всего-то… Он хотел сказать «человек». Глупо и обидно. Дин прикусил губу. В мотеле Сэм обдумывал слова брата, пока тот был в душе. Младший Винчестер успел сходить за кофе и, плавая в мыслях, чуть не обронил оба напитка по пути к номеру. Дин уже обмылся и переоделся в джинсы и бордовую рубашку, которую носил уже целую неделю. Сэм чуял знакомый запах пота, однако жаловаться вовсе не хотел. Сорвать рубашку с Дина и облизать его, прочувствовать на языке его вкус — да, этого очень сильно хотел. — Ты прелесть, — восторженно сказал Дин, практически выхватывая из рук Сэма свой кофе. Наблюдая за тем, как старший жадно глотает крепкий напиток, Сэм понимал: перед ним действительно сидит его брат. — Хватит на меня пялить, пей свой карамельный латте, — даже не взглянув на младшего, проговорил Дин между глотками. Сэм немного смутился и пригубил напиток. Теперь Дин воспользовался моментом и присмотрелся к брату. Тот выглядел как щеночек, который боится провиниться из-за своего любопытства. Дин вздохнул. Сущность демона внутри него закатила чёрные глаза, саркастически пробормотав, что на эту драму невозможно смотреть без слёз. — Я был на девятом круге Ада, — вдруг выпалил Дин. Сэм сглотнул остаток кофе во рту, чтобы не подавиться. — Девятый круг? Ты про круги Данте говоришь? — Не прикидывайся, что не перерыл базы всех библиотек штата, которые есть в Сети, — со взглядом «я знаю о тебе всё» сказал Дин. Уголки губ Сэма приподнялись. — Я не мог иначе. — Знаю. — Девятый круг, — повторил Сэм, — самое сердце преисподней. — Да. — Круг самых ужасных предателей типа Иуды. — Именно. Глаза Дина почернели. И стакан в руке дрогнул. — Прости, Сэмми. Я… — Ничего. Эй, Дин, всё в порядке. Сэм суетливо встал со своей кровати и пересел к разволновавшемуся Дину. — Ты можешь мне рассказать, — буквально пропел в ухо Дину сладкий голос брата. — Зачем? Чтобы вызвать «сочувствие к Дьяволу»? * Сэм кивнул и поник. — Прости, я не должен был такое говорить. Ты мой брат. Просто… — Просто я демон… Я демон, Сэм, — Дин повернулся к младшему. На Сэма смотрели родные зелёные глаза. «Это Дин, всё ещё мой Дин», — говорил он про себя, а вслух: — Я боялся не тебя, не демона внутри тебя, а того, что ты вдруг исчезнешь и снова какая-то сила отберёт у меня брата, когда я только недавно его потерял. Я… Сэм накрыл ладонью руку старшего. — Сколько же дерьма мы пережили за эти полгода, что превратились в таких соплей, — вдруг сказал Дин. — Придурок, — улыбнулся Сэм. — Сучка, — улыбкой ответил Дин. Взгляд Сэма перешёл из стадии понимающего братишки в стадию выпрашивающего щеночка. — Расскажи мне то, что сможешь. Пожалуйста, Ди. И Дин стал рассказывать.

***

3 месяца назад. Ад. После очередной пытки образом Джона, отчаявшегося уговорить старшего сына убить брата и пытавшегося убить Сэма самостоятельно, Дину дали время на отдых. Под присмотром демонов Дин перенёсся к месту, где всегда было тихо и довольно прохладно. После тяжёлых пыток душа Дина могла тут отдохнуть, чтобы потом опять быть раздираемой воспоминаниями и ужасными иллюзиями. У Данте говорилось о ледяном озере Коцит, расположенном в центре Ада. На самом деле это было обыкновенное озеро, сильно напоминавшее Дину озеро Дьявола в Северной Дакоте**. Иронично. Винчестер сидел на камне и смотрел вдаль на тёмные валуны во тьме Ада, ограждавшие озеро. Рядом послышались шаги. Дин думал, что это демоны пришли за ним, однако вместо демона Дин увидел мужчину с кудрявыми тёмными волосами, примерно такого же возраста, как и сам Дин. Одет он был в светлую футболку и штаны, которые, как и у охотника, были запачканы. — Могу я представиться? — Валяй, — ляпнул Дин без интереса. — Иуда. Камешки, которые он хотел бросить в озеро, выпали из руки Дина. Он уставился на своего нового собеседника. «Я на девятом круге. Не может быть…» — проносилось в голове. — Иуда? — уточнил Дин. — Искариот, — добавил мужчина. Его взгляд вцепился в Дина крепко, пытаясь изучить каждое движение реакции Винчестера. — Чувак, при всей моей нелюбви к библейским сказкам, я хочу сказать, — Дин сделал паузу, — ты настоящий урод. — Не заставляй меня считать тебя таким же скучным, как и все остальные. — С тобой тут никто не общается, я угадал? — решил надавить Дин в ответ. Иуда нахмурился. — А знаешь, почему? — продолжал Дин. — Ты буквально распял надежду человечества. Что-то в глазах Иуды загорелось. Губы сжались в жёсткую линию. — Однако меня здесь не пытают. Как ты это воспримешь, Дин Винчестер? — В смысле? — Дин растерялся. — Совсем не пытают? Но… Ты же… Иуда. Иуда рассмеялся. Искренне и легко. Дин совсем растерялся. — Наверное, за две тысячи лет ты спятил, вот и всё, — заключил охотник. — Но я не стал демоном. Ты говоришь противоречивые речи, — Иуда сел рядом с охотником. — Почему ты здесь? — А почему ты здесь, Дин? — Продал душу Дьяволу, — Дин отвёл взгляд. — А ты? — То же самое. И всё ради спасения самого близкого человека. Дин снова принялся изучать лицо Иуды. Что-то было в нём не от мира сего. Иуда не выглядел, как человек, которого вечность пытали в Аду. В нём, несмотря на его имя, ставшее уже нарицательным, было что-то ангельское. — Ты предал… — Иисуса. Не бойся говорить это имя. Это самое светлое имя из всех. Дин внутренне не согласился. Самое светлое имя было Сэм. — Представь, что через сто лет о тебе и Сэме напишут книгу, — сказал Иуда и поднял руку, когда Дин хотел спросить, откуда он знает про Сэма, — представь. И там напишут, что ты убил своего брата, продав душу Дьяволу. Тем более, что твой отец тебе приказал это сделать. — Что за чушь! — Неужели? Но ведь это книга, и её будет читать весь мир. — Какая книга? — разволновался Дин. — Кто её написал? Он явно вообще меня не знает. — Тогда с чего ты взял, что тот, кто писал про жизнь Иисуса спустя десятки лет после его воскрешения, хорошо знал меня? — Но ведь апостолы… — Это, наверное, самая большая фальсификация в истории человечества. Все Евангелия были написаны одним и тем же человеком, который пережил всех апостолов. Он же был якобы любимым учеником Иисуса, конечно, он же сам это о себе и написал. И люди верят в это. Никогда не пойму… — Ты говоришь про Иоанна? — Да, — Иуда вздохнул, — про него. Такая затычка в бочке, ты бы видел его. — Так он не был любимым учеником Иисуса? — удивился Дин. — Нет, однако очень этого хотел, — улыбнулся Иуда, и в его взгляде Дин разглядел теплоту воспоминаний. — А кто же был? — спросил охотник. Иуда повернулся к Дину, открыл было рот, но не смог вымолвить слова, потупил взгляд и направил его на озеро перед собой. — Иуда? — Я просто пытался спасти его. — Кого? — Иисуса. Его отец настоящий монстр, Дин! — Иуда вскипел и принялся нервно рвать траву под ногами. — Ты говоришь про Бога? — ошалел Дин. — Неважно, Бог он или шут Вселенной. Он настоящая мразь, особенно как отец. Иуда прикрыл глаза и надавил на веки пальцами, как будто пытаясь стереть болезненные воспоминания. — Мы с Иисусом часто ссорились из-за его отца. — Почему? — Дин уже с интересом слушал этого человека, которого за целую вечность в Аду не пытали ни разу. — Ну скажи мне, Дин, какой отец захочет убить своего собственного сына? — в глазах Иуды стояли слёзы. «Он сказал, что мне придется убить тебя, Сэмми…» Холодный пот выступил у Дина на спине. Один из самых страшных моментов его жизни возник перед глазами. — Это был План Бога, так все говорят, — несмело сказал Дин. — Конечно, и все относятся к этому, как к чему-то нормальному. У него в планах убить сына ради непонятной цели? Это правильное решение, помолимся на него. — В Библии говорилось, что это гарантировало людям Спасение, — вспоминал Дин прочитанное. Иуда посмотрел на него грустными глазами: — Ты охотник из 21 века. Где там Бог? Где Спасение? Не кажется ли тебе, что Бог чхать хотел на ваш мир? Точно так же, как он чхал на своего сына, когда его прибили к кресту. Дин не мог не согласиться. Личный опыт и презрение к неведомо где шляющемуся Богу объединяло его и Иуду. Они просидели тут уже почти час. Дин достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы сделать для себя выводы по личности Иуды, главный из которых: в Библии напиздели. Иуда поднялся. — Мы ещё встретимся? — спросил Дин. Он очень хотел увидеть этого человека вновь. Настоящая библейская загадка, которую хотелось разгадать. — Если ты желаешь, Дин, — Иуда слегка улыбнулся и развернулся в сторону от озера. Дин колебался, но всё-таки задал вопрос вдогонку, даже не ожидая ответа: — Это ты? Ты любимый апостол Иисуса? Иуда замер. — Не кажется ли тебе, что «любимый апостол» звучит странно? Любимый человек… Да. Так гораздо честнее. И пусть святые гомофобные отцы крестятся в своих котлах, а прихожане плюют мне в лицо на фресках. Но такова правда, — Иуда будто бы разговаривал с самим собой, — а Иисус заслуживает правды. И Иуда пропал, оставив Дина один на один с перевёрнутым видением мира.