«Он написал. Сказал, что, возможно, деми. Спасибо за помощь.
С любовью,
Х»
Сун Лань, прочитав записку вслух, сконфуженно комментирует: — Как-то коротковато, конечно, но я полагаю… это ведь хорошо? — Это хорошо, — широко улыбается Сюэ Ян, устраиваясь на диване. — Я так рад за него. — Х означает Сюаньюй, или это схематический поцелуй? — С Сюаньюем никогда не угадаешь, — пожимает плечами Сюэ Ян, выуживая записку из пальцев Сун Ланя. — Что ж, похоже, еще один человек совершил прыжок веры, предварительно убедившись в том, что внизу его наверняка ждет уютный стог сена. — Ага. Или подстилка из листьев. Или из цветов, — кивает Сун Лань. — Сун Лань! — изумляется Сюэ Ян. — Ты что сейчас, сделал отсылку на Ассасин Крид? — Ну… да? Ты же первый начал, — пожимает плечами Сун Лань. — Да, потому что я из тех, кто играет в такие игры! Но ты? Ты? Сун Лань заходится смехом, который буквально сразу же переходит в лающий кашель. — О, ну ради всего святого! — взвывает он, направляясь к телевизору на стене, прямо напротив дивана. — Когда, блять, это уже прекратится? Я уже натерпелся, честное слово! И нет, я не хочу еще чашечку чая. Я уже до конца дней своих не захочу и близко видеть какой-либо чай. — Какая жалость, ведь это именно то, что ты сейчас полу… — Сидеть! — рявкает Сун Лань, как только Сюэ Ян пытается вновь слезть с дивана. — Сейчас я тебе кое-что покажу, Сюэ Ян. Держи себя в руках. Это будет довольно шокирующе. С этими словами он открывает тумбочку под телевизором — тумбочку, которую Сюэ Ян, вероятно, еще ни разу не видел открытой. Нет, никаких «вероятно». Он совершенно точно не видел ее открытой прежде — и осознает он это аккурат в тот момент, когда видит ее содержимое. И да, это довольно-таки шокирующе. Там оказывается PS5 собственной персоной, скрытая от глаз посетителей и — предположительно — Сяо Синчэня, ведь тот явно не фанат игровых консолей и игр в целом. — Да ты, блять, издеваешься, что ли, — бормочет Сюэ Ян. — Ты что, реально играешь? По-настоящему? — Только когда один дома. Синчэнь ненавидит жестокость и кровь. — Я в курсе, — хихикает Сюэ Ян. — Он однажды очень смело пытался посмотреть, как я гоняю в Ассассинов. Мне потом пришлось практически силой вытаскивать его из-за дивана. После этого я как-то не решился сказать ему, что это наименее жестокая игра из тех, что у меня есть. — Мудро, — смеется Сун Лань. — Как только первая голова слетает с плеч, он сразу белеет в тон своей одежды и бросается прочь. — О, да. Да! В смысле, я не против. Это мило и все такое. Просто немножко забавно. Но да, я тоже не играю, когда он рядом. Не хотелось бы нанести психологическую травму нашему бойфренду. Ты б наверняка снес мне башку, если бы я рискнул. — Наверняка да, — кивает Сун Лань. — Ты что, правда употребил выражение «наш бойфренд»? — Ага. И что? Ты же называл его раньше нашим бойфрендом. — Я? — хмурится Сун Лань, включая консоль и выуживая джойстик. — Ага. В тот день, когда у тебя появился жар, — отвечает Сюэ Ян. — Ты сидел прямо тут с Цзян… О, привет, Цзянцзай, лапушка, легок на помине. — Что-то не припомню, — Сун Лань наблюдает за тем, как Цзянцзай сворачивается на коленях у Сюэ Яна. — А если я этого не помню, значит, этого не было. — К несчастью для тебя, так случилось, что у меня был свидетель. И это был никто иной, как наш с тобой парень лично. Так что прости. — Черт, — хмурится Сун Лань, усаживаясь на диван. — Должно быть, нихуевая была лихорадка. — Ага, — кивает Сюэ Ян. — Что ты делаешь? — Ну ты же не зассышь от парочки слетающих с плеч голов, правда? Я подумал, что, ну знаешь… мог бы чутка поиграть. Если не возражаешь. Я все еще не закончил Вальхаллу, так что… — А ты не против, если я посмотрю? — осторожно уточняет Сюэ Ян, ну так, чисто чтобы убедиться. Ну, разумеется, Сун Лань не против, иначе не вбросил бы этот свой комментарий про головы, но мало ли… — Не против, — улыбаясь, отвечает Сун Лань. — Ты уже прошел ее? Потому что если да, то мне бы не помешала парочка советов. Я, может, даже разрешу тебе помочь, если будешь паинькой. — Я буду настолько паинькой, что у тебя аж скулы сведет, Сун Лань, — ухмыляется Сюэ Ян. — Сделать тебе чайку? О нет, не чайку. Как насчет кофе? Или, может, горячий шоколад? Все, что захочешь. Ну, по крайней мере, кроме чего-то ледяного. Ледяные напитки тебе запрещены. — Черт. А я как раз собирался попросить ледяной кофе с холодным мороженым. — Ага, обхохочешься. Ну, так? — Кофе. Пожалуйста. Я так давно его не пил. — Хорошо. Молоко? Сахар? — Неа. Хочу такой же черный и горький кофе, как твоя душонка. — Засранец. Ты хотел сказать, твоя душонка, да, Цзычэнь? — Именно. Твоя душонка, — скалится Сун Лань. — И сделай покрепче, будь любезен. Чтоб прям тянул на сердечный приступ. — С удовольствием. Давай, Цзянцзай, пошли… Эй, вот же ебучий предатель! — Я не виноват, что нравлюсь твоему кошаку, — пожимает плечами Сун Лань, когда Цзянцзай сворачивается рядом с ним. — Дуй давай. Кофе. Цигель-цигель. — О, Цзычэнь! Я, бля, так тебя ненавижу сейчас, знаешь? — Разумеется, А-Ян. — Если думаешь, что сможешь задеть меня этим прозвищем, то, бля, подумай еще раз, — скалится Сюэ Ян, поднимаясь на ноги. — Я сейчас решил, что буду продолжать называть тебя Цзычэнем хотя бы для того, чтоб насладиться выражением твоего лица, когда я это делаю. Смирись с этим. — Выблядок, — бубнит Сун Лань. — Все еще не знаю, что Сяо Синчэнь находит в тебе. — Мой восхитительный зад, очаровательную личность и великолепную способность к отсосу, милый. Очевидно же.***
— Нет. Тебе надо к колодцу. Да ради всего святого, я же сказал, иди к колодцу, Цзычэнь! — Знаю, — ухмыляется Сун Лань. — Но нарочно не идешь туда, чтоб меня выбесить! — рычит Сюэ Ян, ерзая на месте. — Давай, сожги это блядское тело, чтоб мы поскорей перешли к той части, где ведьмак преподносит тебе твой же спасенный зад буквально на блюдечке с голубой каёмочкой. — Кто сказал, что мой зад придется спасать? — Я говорю. Ты же уже позволил парочке низкоуровневых утопленников прикончить себя! Сун Лань, ты совершенно безнадежен. — Но я ведь только пытаюсь привыкнуть к новой системе, — возмущается Сун Лань. — Я же раньше не играл в Ведьмака, забыл, что ли? — Нет, не забыл. И это пиздец как невероятно! Еще и геймером себя называет! — Я не называю себя так. Я просто чувак, которому нравится играть в игры. — Ебучее тело, Сун Лань, или ты что, ждешь, пока оно само там сгниет? — Похоже, ты слегка нервничаешь, А-Ян. — Ну конечно же, я, блять… О, да ради всего святого, — матерится он, раздраженно вытаскивая звонящий телефон. — Что?! — Аэм… Привет, А-Ян. Я помешал? — Синсин! — просияв, тут же сменяет тон Сюэ Ян. — Нет-нет, что ты, вовсе нет. Прости. Просто твой парень сводит меня с ума своими геймерскими навыками, вот и все. Погоди-ка, я поставлю на громкую связь. Вот. Привет, милый. Так рад тебя слышать. Поздоровайся со своим бойфрендом, пока я его еще не прикончил. — Привет, Цзычэнь, любовь моя. Тебе лучше? — Гораздо лучше, спасибо, Синчэнь, — отвечает Сун Лань. — И здравствуй, любимый. Очень рад тебя слышать. Как проходит день? — Как и всегда. Я уже и не знаю, кем являюсь больше: учителем танцев или дрессировщиком диких животных. — Подростки, они такие, — скалится Сюэ Ян. — Тебе еще повезло, что большинство из них влюблены в тебя, поэтому, вероятно, они хотя бы пытаются быть милыми. — Да не влюблены они в меня, — протестует Синчэнь. — Еще и как, — ухмыляется Сун Лань. — Пусть и платонически, но они влюблены, милый. Прости. У тебя слишком смазливая мордашка. — Не думаю, что дело только в мордашке. Просто наш Синчэнь такой восхитительно изящный и элегантный. — О, мальчики, — смеется Сяо Синчэнь. — Вы оба знаете, как заставить меня покраснеть. — Это буквально наша основная задача, Синсин. Ты ведь так великолепен, когда краснеешь. Сяо Синчэнь мягко угукает. — Мои дорогие. Я даже не могу выразить, насколько рад тому, что вы наконец-то ладите друг с другом. — Кто сказал, что мы ладим? Он по-прежнему раздражающий кусок дерьма с отвратительным чувством юмора. А еще он все еще не верит в необходимость использования подставок. На моем кофейном столике появилось пятно, Синчэнь. Пятно! И оно никак не выводится. — Ну да. А наш дорогой Цзычэнь все такой же враждебный, ворчливый и…всякое такое, — пожимает плечами Сюэ Ян. — Я ворчливый? Это я ворчливый? Я не ворчливый! — Но ты же жалуешься насчет пятна. — Да, жалуюсь! Потому что исправить это будет самой настоящей занозой в заднице! — Ну тогда оставь как есть. В качестве напоминания о том, что я въелся в ваши жизни, и меня теперь ничем, никогда и ни за что не выведешь. — Синчэнь! — скулит Сун Лань. — Мальчики. Пожалуйста, не ссорьтесь, — говорит Сяо Синчэнь, но совершенно ясно, что он там смеется. Буквально зубоскалит! — Ты что там, стебешься над нами, Синсин? — ухмыляется Сюэ Ян. — Потому что кажется, что да. — Конечно, нет, любовь моя. Я б ни в жисть. — Цзычэнь, да он же стебется над нами! — Плохой Синчэнь, — улыбается Сун Лань. «О, черт, — думает Сюэ Ян. — Он ведь и правда хорош собой, когда смеется.» — Ну хорошо, мальчики, хватит уже, — хихикает Синчэнь. — А-Ян, хотел попросить тебя об услуге. — Все, что угодно, милый. — Я в курсе, что Цзычэню уже лучше, и ты, небось, уже начал собираться домой, но… Не мог бы ты побыть с ним, пока я не вернусь? Пожалуйста. Еще несколько дней. — Эм… — мычит Сюэ Ян, потому что нет, он и близко не начал собираться домой. Вообще-то он даже не задумывался еще о том, чтобы начать собираться домой. Странно, да? — Ага. Хорошо. — Спасибо, любовь моя. Цзычэнь? Не мог бы ты потерпеть А-Яна еще немного? Сун Лань выглядит несколько растерянно, как будто и сам только что пришел к тому же выводу — как будто он даже не задумывался о том, чтобы терпеть или не терпеть Сюэ Яна еще немного. — Ну, полагаю, что смогу. Если он начнет использовать подставку. — Ни за что. — А-Ян. Прошу тебя, — выдыхает Сяо Синчэнь. Сун Лань все еще улыбается — улыбается Сюэ Яну. И почему же это заставляет его чувствовать себя так… странно? — Ладно-ладно. Я попытаюсь, Синсин. Только ради тебя. И уж точно не ради него. Улыбка Сун Ланя становится еще шире. — А я обещаю, что попытаюсь не прикончить его до твоего приезда, Синчэнь. — Какая жалость, Сун Лань, — отвечает Сюэ Ян. — Я же знаю, что ты никогда этого не сделаешь. — Кто сказал? — Я сказал, — смеется Синчэнь. — О, мои любимые мальчики. Я скучаю по вам обоим, так скучаю… — Мы тоже скучаем, Синсин. Ужасно. Разве нет, Сун Лань? — Разумеется, да. Люблю тебя, Синчэнь. — И я, конечно же, тоже люблю, — улыбается Сюэ Ян. — Уже не могу дождаться, чтоб снова тебя зацеловать. — А я не могу дождаться, чтобы тебя… ну делать с тобой другие вещи. — Сун Лань! — вскрикивает Сюэ Ян. — Не могу поверить, что ты такой бесстыдник. — Ну, а я не могу поверить, что ты такой романтик, Сюэ Ян. Сяо Синчэнь хихикает. — Дорогие. Я так рад, что вы наконец-то учитесь нравиться друг другу. — Нравиться? Нравиться? О, нет-нет-нет, Синсин. Ни за что. Мне не нравится Сун Лань. Я просто терплю его, принимая во внимание тот факт, что он не такой ворчливый и раздражающий, как я думал. — Да вот, а я терплю Сюэ Яна, принимая во внимание тот факт, что он не только наглый выблядок. Оказывается, он может быть довольно… милым. Если хочет. — Оу, Цзычэнь, — тут же начинает ворковать Сюэ Ян — Это самое приятное из всего, что ты говорил обо мне! — Ребята, я и правда никак не могу уже дождаться, чтоб вернуться домой. Мне кажется, будет очень здорово, когда я вернусь. Цзычэнь, как думаешь, Сюэ Ян сможет нас навещать как раньше? Ну, хотя бы раз в неделю? — Думаю, нам стоит обсудить это, когда ты вернешься, — отвечает Сун Лань. — Но думаю, это не будет проблемой. Если он будет хорошо себя вести. — Все, что угодно, чтобы сделать моего Синсина счастливым! — вклинивается Сюэ Ян, заставляя Сун Ланя закатить глаза. — Нашего Синсина, ты, выблядок. — Точно, — скалится Сюэ Ян. — Нашего Синсина. И, ну надо же. Вот опять это странное чувство…***
Позднее, той же ночью Сун Лань снова обнаруживает, что делит постель с Сюэ Яном. Бесячий выблядок уже даже не спрашивает — он просто тащится за Сун Ланем в его (его!) спальню, ни секунды не колеблясь. Более того, едва Сун Лань залезает в постель, как Сюэ Ян тут же сворачивается у него под боком. — Я пиздец как скучаю по нему, — бубнит он в грудь Сун Ланю. — Знаю. Я тоже, — вздыхает Сун Лань, прихватывая тело Сюэ Яна рукой, чтобы прижать теснее. «Все только потому, что не хватает Синчэня, — убеждает он себя. — А не потому, что держать Сюэ Яна в объятиях приятно. Точно не поэтому» — Я солгал, Сун Лань, знаешь? — говорит Сюэ Ян, улыбаясь и поднимая голову, чтоб посмотреть в лицо Сун Ланю. Это вовсе не обычная его колючая, мерзкая ухмылка. Это нечто мягкое, доброе и… — Солгал? — хмурится Сун Лань. — Ага. Синчэню, — кивает Сюэ Ян. — Ты мне нравишься на самом деле. В плане, да, ты вроде как ворчливый и все такое, но эта неделя дала мне возможность заметить, что ты можешь быть забавным и милым и… Не знаю. Ты просто мне нравишься. Я хотел, чтоб ты был в курсе. — И ты мне нравишься, — вдруг произносит Сун Лань неожиданно для себя, и его сердце колотится куда быстрей. — Выблядок. Сюэ Ян фыркает, вновь пряча свое лицо на груди у Сун Ланя. И это хорошо. Потому что Сун Лань собирался поцеловать его улыбающиеся уста. — Выключи свет, Цзычэнь. Спать хочется. Сун Лань выключает и прижимает его к себе еще плотнее. И это приятно не потому, что ему не хватает Синчэня, замечает вдруг он. Это приятно просто так. О, черт.