Семь мечей

      В этом мире можно встретить множество величественных замков. Большинство уже превратились в руины, изнутри поросли тенелюбивыми растениями, а снаружи покрылись вьюнами, а кое-где можно было встретить торчащие из крыш и стен тонкие стволы молодых деревьев. В северных землях Альфонсо хотя бы развалин замков было почти не встретить. На востоке, области Сутафу, они чаще всего становились приютом для путешественников или использовались разбойниками в качестве места для засады. В южных землях Муша в прохладе их сводов часто прятался от гнетущего зноя всякий скот. А во владениях Лотрека к развалинам замков побаивались даже приближаться: кто-то говорил, что там живут великаны, а кто-то утверждал, что видел поблизости гигантского монстра со множеством щупалец.       Не многие знали, что в этих землях есть и такой замок, в котором ещё кипела жизнь, между камней регулярно удаляли вездесущие сорняки, а в саду перед ним благоухал всеми известными цветами роскошный сад.       В этом замке жили потомки того самого Лотрека, что некогда основал самый процветающий из западных городов, Раймон, и их многочисленные слуги. Донельзя богатые и почитаемые обществом, знающие значение слова «этикет «и даже строго следующие ему, они никак не ожидали, что однажды обнаружат в саду одну из служанок бесстыдно обнажённой, выпотрошенной и наспех прикрытой свежескошенной травой.       Её нашёл пёс, с которым вышла погулять на садовую лужайку юная госпожа Табита, восьмилетняя дочь главы рода Лотреков, Эгона.       В тот же день он приказал рыцарям прочесать весь замок и близлежащие территории в поисках следов злоумышленника, дочь посадил в комнату вместе с гувернанткой и парой служанок в самой высокой из башен замка и приставил к ним усиленную охрану, а вечером созвал совет доверенных лиц. Среди них присутствовали другие потомки Лотрека, начальник охраны, его адъютанты и главная служанка.       Вопрос для обсуждения был простым: кто убийца?       — Это был йома! — без тени сомнений сказал двоюродный брат Эгона, Оскар. — Вы, брат мой, сами видели её состояние: язык вырван, глаз нет, живот вспорот да некоторые внутренние органы отсутствуют…       Главная служанка дёрнулась и, зажав рукой рот, сдавленно кашлянула. На её лбу выступила испарина, а на висках, стянутых от тугой причёски, стали видны синие вены.       — Изволь изъясняться подобающе, с нами женщина, — с укором произнёс Эгон.       — Зачем же ты её пригласил, если тема, что мы обсуждаем, не для женских ушей? — тихо спросил Оскар. — Нельзя ли было допросить её прежде?       Не успел Эгон ничего ответить, как главная служанка встала со стула и согнулась в поклоне.       — Ох, прошу простить мою несдержанность, господин Эгон. Я ведь сама согласилась прийти, но… До сих пор не могу поверить, — не выпрямляясь, говорила она и чуть подрагивала всем телом, — что такая молодая, способная девочка… С такими красивыми, — тут задрожал и её голос, а на край её юбки и на пол упало несколько прозрачных капель, — невинными глазами встретит такую ужасную смерть!       Господин вздохнул, велел дать женщине носовой платок и даже позволил утереться им прямо здесь. Она отвернулась, привела себя в порядок и под тихое недовольное бурчание села обратно за стол.       — Чтоб не шокировать вас больше, расскажите сначала вы, при каких обстоятельствах убитая могла оказаться в саду в это время, и я вас отпущу.       — Вы так добры, мой господин, — склонила голову главная служанка и начала рассказ.       Она поведала, что в последнюю неделю убитая по утрам и вечерам, примерно в одно и то же время стала куда-то уходить. Куда и зачем, она никому не рассказывала, но слухи, конечно, были о том, что она бегает на свидания к какому-нибудь мужчине из замка, несмотря на репутацию порядочной женщины.       — Её нашли голой, так что это наверняка тот мужчина овладел ей против воли, она сопротивлялась, и он убил её… А после подстроил всё так, будто это был йома!       Мужчины за столом стали переглядываться, будто пытались вычислить по глазам друг друга, кто из них мог бы быть тем самым мужчиной.       — А как он, по-вашему, — первым нарушил тишину Оскар, — «подстроил» нападение йома? Куда дел органы? Мы обыскали весь замок — ни пятнышка крови!       Служанка ответила почти сразу.       — Ваша охотничья собака, с которой так любит играть юная госпожа Табита, могла их съесть…       — Во-первых, мой пёс не ест людей. Во-вторых, почему убийцей не мог быть йома, который раздел свою жертву, чтобы виновным посчитали насильника, а не йома, и не стали слать письмо в Сутафу?       Все присутствующие в комнате замолкли. Главная служанка, не скрывая подозрения, презрительно сощурилась и сверлила взглядом Оскара.       — Достаточно, Лорна, — сказал строго Эгон, — вы можете идти.       Главная служанка встала, поклонилась и ушла, бросив напоследок ещё один взгляд в сторону Оскара.       — Да как прислуга смеет так смотреть на меня? — пробормотал он.       — Будьте благоразумны, просто впечатлительная старая женщина…       После ухода Лорны обсуждение продолжилось. Если б у убитой служанки были съедены все внутренности, сомнений в том, что на неё напал йома, не было бы. К тому же, никто не слышал, чтобы эти монстры ели глаза или языки, и полностью раздевали своих жертв, потому предположение Лорны могло быть верным. С другой стороны, тело спрятали не слишком хорошо, и оно было ещё тёплым, когда его нашли. Значит, йома могли спугнуть караульные, которые проверяли сад, прежде чем туда пришла Табита, и он просто не успел съесть всё.       Никто не хотел лишний раз связываться с сереброглазыми. Людская молва во многом их демонизировала, слухи ходили недобрые, но люди были в опасности, и на всякий случай в Сутафу решили отправить запрос с просьбой тайно прислать кого-то для проверки и, возможно, убийства йома, за что глава рода Лотрека был готов доплатить при необходимости. Нельзя было позволить этой историй выйти за пределы замка. Нельзя было позволить сделать потомков Великого Основателя такими же ничтожными перед йома, как простые люди.       С того дня жизнь юной наследницы рода переменилась. Она почти всё время была заперта в той комнате в самой высокой башне и развлекалась только тем, что смотрела из окна или читала с гувернанткой книги сказок. С псом дяди ей не разрешали даже немного поиграть, и никто ничего не рассказывал ей о случившимся. Она не знала, что именно нашёл пёс в куче травы, потому что стражники осмотрели это место, как только услышали лай, а Табите не позволили.       Заточение продлилось около месяца, и только в первый день свободы, пробравшись на кухню и расспросив дочь одной из кухарок, которая была немного старше самой Табиты, она узнала, что произошло. Узнала, что та служанка, у которой были очень красивые глаза, была убита одним из стражников, потому что не хотела отдавать ему что-то. Он сделал вид, будто её убил йома, вырезал у ней сердце и спрятал у себя в комнате, в кувшине с солением, среди его личных вещей. И только спустя месяц другой стражник нашёл его. В завязавшейся схватке стражники убили друг друга.       Табита была очень напугана всем произошедшим, и больше никуда не ходила без дядиного пса, к которому очень привязалась. Оскар не возражал, хотя тоже очень его любил.       Через неделю недавняя история повторилась. Пропала ещё одна служанка. Её тело через день обнаружил Оскар, пока был на охоте.       — Все потроха у ней были дочиста вылизаны. Язык вырван, глаз нет, а внутри ничего — пустая грудь и чрево, и даже ни капельки крови… Всё это видели рыцари и наш племянник, которые сопровождали меня, можете спросить. И тело было ещё тёплым и со следами от верёвок. Всё-таки, то был йома, как я и говорил. Не обычный, а умный, он нас перехитрил, подставил стражников, а в этот раз он, я уверен, хотел подставить меня…       — Сереброглазая, что приходила неделю назад, сказала, что в окрестностях замка и даже в черте города и ближайшем лесу нет ни одного йома.       — А что, если это и был йома, принявший ей облик?       Только это узнала Табита, подслушивая разговор возле двери в кабинет отца. Потом её окликнула гувернантка, и та снова поставила кувшин с водой на голову, и пошла к ней навстречу, расплёскивая воду.       Через два дня юную наследницу рода, не знавшую ещё ни нужды, ни лишений, ждало новое потрясение. Дядин пёс на прогулке внезапно и со всей мочи куда-то побежал, лая на ходу. Она двинулась за ним, подхватив руками тяжёлый подол роскошного платьица.       На этот раз она успела раньше стражников и увидела истекающего кровью дядю, лежавшего на ступенях беседки в саду. Он откашливал кровь и сжимал прилипшую на груди рубашку. В его руке был окровавленный меч. Дядя задыхался, трепля скулящего пса за шею, пытался что-то сказать, но уже не мог. Жестами он пытался что-то показать упавшей перед ним на колени шокированной Табите, которую вскоре оттащили стражники. Оскара уже нельзя было спасти.       Наутро Табита, так и не сомкнувшая от горя глаз, обнаружила под ошейником пса смятую бумажку. Там был лишь обрывок письма, прочтя который девочка всё поняла и побежала к отцу. Пёс, последовал за ней, подбегая к кабинету, он начал лаять.       — Папа, пришёл ответ от Организации, они никого к нам тогда не посылали, дядя был прав…       Глава рода Лотреков, Эгон, обмяк в своём кресле. Его глазницы были пустыми и кровоточили, рот был приоткрыт и из него тоже текла кровь.       Монстр с тёмно-серой кожей и в изорванном женском платье поднялся с пола и откинул в сторону смятые бумажки. Рядом валялось несколько тёл стражников.       — Па-па… — еле произнесла Табита. Пёс набросился на монстра и был одним ударом отправлен в полёт до ближайшей стены. Ударившись, он заскулил и упал на пол.       — Какие вы, вельможи, высокомерные, — говорил он, или, точнее, она, отчётливо цокая каблуками всё ближе и ближе к девочке. — Думаете, раз живёте в роскошных апартаментах, питаетесь исключительно деликатесами и сорите деньгами направо и налево, то мы вас не тронем? Думаете вы какие-то особенные?       Монстр усмехнулся, а Табита намочила искусно вышитые панталоны.       — Мы, йома, справедливы ко всем, в отличие от людей. Мы не делаем различий между богачами, вроде вас, и нищими, что умирают от голода, живя в одном городе с вами. По вкусу они не особо-то отличаются, я проверяла…       Йома навис над Табитой, впиваясь острыми когтями в её лицо. А она не могла и пальцем пошевелить от страха.       — Но это всё не значит, что у нас нет каких-либо предпочтений. Многим особенно нравятся такие вот милые детишки, как ты, но моё любимое лакомство — это глаза. Такие красивые, невинные испуганные глазки, прямо как у тебя, юная госпожа.       Табита почувствовала, что йома усилил хватку, и из-под его когтей потекла кровь. Девочка слышала, лишь как бьётся её сердце, а потом что-то заставило монстра ослабить хватку. Это был пёс дяди, вцепившийся в другую его руку.       На этот раз чудовище насадило бедного пса на внезапно удлинившиеся когти, но не успело поступить так же и с Табитой, как за его спиной появилась фигура в чёрном балахоне и разрубила его надвое.       Только к этому моменту подоспели стражи, что патрулировали этаж. Они застали воительницу Организации стоящей возле трупа йома, в котором по одежде и причёске узнали главную служанку.       — Моя работа окончена, — сказала фигура, стряхивая с огромного двуручного меча остатки крови йома. Из-под её капюшона сверкнули серебряные глаза. — Двойную предоплату, направленную Организации Оскаром из рода Лотрека мы приняли лишь в порядке исключения. Деньги положено платить после выполнения работы. Мы не занимаемся постоянной охраной каких-либо поместий либо замков от йома ни за какие деньги. Передайте это ему и сами имейте в виду.       С этими словами сереброглазая выскочила в окно. Тогда, несдержанно рыдая на полу в испорченном кровью платье на глазах у стражников, Табита не могла и представить, что однажды станет такой же, как она, полукровкой.