I loved you first

Take My Breath Away — Berlin Brother - Kodaline Дешёвые Драмы - Валентин Стрыкало Луи вспомнил то, что никогда не забывал. Слишком старательно выводил из своей памяти чёрные пятна с помощью заплесневелого пятновыводителя. Он намеренно ушёл от Гарри. «Гарри, прости, все кончено». Дурак. Нельзя просто взять и вывести из своей головы любимого человека. И Луи не смог. Вот просто не смог. Закрывал дверь в своё сердце с помощью травки и чужих тел. — Луи? — Тревожный голос Гарри словно ледокол прорывается в сознание. Но Луи уже упал, упал в океан ненависти к себе. — Луи?! Гарри трясёт его плечо, но видит перед собой лишь затуманенные нежно-голубые глаза. Не надо было врать ему насчёт Оливии, не надо было идти за ним в этот ресторан и в этот туалет. Не надо было снова ерошить осиное гнездо. — Прости, прости, прости, — Луи рыдает навзрыд, вытаскивая наружу все, что копилось долгие годы. — Я был таким глупым, я позволил ему… Позволил ему разрушить себя, и тебя, и вообще все что было. Гарри может лишь растерянно наблюдать за стекающим блестящим речкам по щетинистому лицу и за цепляющимися за рубашку длинными пальцами. — Ты ненавидишь меня. — Лу делает большой шаг назад, мотая головой. Он сам не особо понимал что сейчас происходило в голове. Калейдоскоп из мелькающих туда-сюда картинок разрывал голову на части. Луи закрыл лицо руками и осел по стене вниз, не заботясь о её чистоте. — Боже. — Посмотри на меня, — Гарри мягко приземляется на корточки, ложа руки на колени. — Пожалуйста, Томмо. Луи поднимает заплаканные глаза, чувствуя себя маленьким ребенком. Гарри чувствует, что сейчас нужен Лу гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. — Давай я отвезу тебя домой? — Хаз мягко берёт руки Луи в свои, стараясь поднять второго мужчину с пола. Но тот отрицательно качает головой. — Поговори со мной. Раньше мы всегда разговаривали, помнишь? Ты так любил рассказывать о сёстрах… Как дела у Дейзи и Фиби, как Лотти нашла в парке кроличье семейство, или какую Физзи связала игрушку. Ты помнишь кролика, которого она тебе отправила? Я помню он стоял у нас на полке в Парке Принцесс, и ты им очень гордился. Я помню что ты очень любил слушать музыку, ты делал это буквально постоянно. Что-то писал, играл, учил. Меня это восхищало, честно. Хм, наверное моё чувство восхищения переросло в любовь. Хаха, забавно. Еще ты всегда любил обнимать нас. Ты не мог жить без прикосновений, и, наверное, это тоже была причина моей безумной любви к тебе. Или вот, например, когда мы только-только познакомились… Я споткнулся и поранил коленку, и ты мне её обрабатывал. Хм, тогда я уже знал, что влюблюсь в тебя. Ты был самым красивым человеком в моей жизни, даже с этой ужасной причёской, которую носил Джастин Бибер, только вот ему она шла, а тебе… Но ты все равно был для меня самый красивый. И твои глаза были для меня самыми прекрасными на земле. Гарри улыбался, глядя в потолок и рассказывая эти крошечные клочки воспоминаний. «Позволено ли мне любить тебя?» — Я точно думал, что самый счастливый момент в моей жизни был, когда мы впервые поцеловались. Я думал, ты меня отвергнешь, но нет, этого не случилось. И, о боже, мы старались как можно больше чувств вложить в поцелуи. Как оказалось, наши чувства проявлялись вовсе не в этом. Понимаешь? В разговорах, в касаниях, в запахе и совместном просмотре кино. Ты выучил все мои привычки, а я выучил все твои. И, да, это было прекрасно. Знать, что ты зашнуровываешь сначала правый ботинок, потом левый. Что ты любишь, когда тебя целуют на запястьях. Что ты пьешь зелёный чай от скуки и так далее, далее, далее. Гарри снова улыбается, теряясь в приятных воспоминаниях. А Луи стирает с покрасневших щёк слезы. — Я не смог и не смогу забыть твои дурацкие привычки. Что ты всегда, без исключения, закрываешься когда плачешь. Я знаю что ты и в подушку плакал по ночам, после того как видел… Травлю по отношению к себе. Я знал, и я тянулся обнять тебя, но ты всегда делал вид, что все хорошо. Я помню, как я учил тебя готовить. Ха-ха, мы чуть не спалили кухню, когда забыли про яичницу. О-о, я думаю ты помнишь когда мы… …Гарри, угрюмо насупив брови, сидит на стуле. Луи немного неловко улыбается, держа руки перед собой. Поёт радио, за окном пламенеют тёплые полосы заката, отражая свет на стенах. — Хэй, слышишь песню? Watching every motion in my foolish lovers’ game, Луи с невообразимой нежностью поднимает Гарри со стула, вставая под лучи заката. Обернув руки вокруг хрупкой талии, Лу начинает медленно покачиваться из стороны в сторону. On this endless ocean finally lovers know no shame, Вздохнув, Гарри устраивал подбородок на плече Луи, и тот не видит, что младший улыбается. Turning and returning to some secret place inside, Луи перебирает пальцами шоколадные прядки волос Хаза, прищурив голубые глаза как сонный кот. Watching in slow motion, As you turn around and say: Лу ощущает под пальцами крошечную венку на шёлковой шее Гарри, и то, как бьётся пульс в этом месте, плавно и размеренно. You take my breath away. Take my breath away… — Это нельзя и невозможно забыть, Хаз. — Казалось, призрак прошлого поселился в их душах, и уходить он явно не собирался, что превращало его в полтергейста. — И я… Я сделал тебе больно. — Ты сделал мне очень больно. Я видел тебя с Элеанор, и это добивало. Я знаю, что ты не любил её никогда, но позволял ей себя целовать и носить мою… Ну то есть, твою футболку. — От такой заминки Гарри забавно сморщил нос, и Луи хихикнул. — Она вечно трещала без умолку, не понимаю, как ты мог её терпеть. — Не было выбора. — Сказал Лу и осёкся, покосившись на Гарри, который нахмурил брови. — Расскажи мне правду, пожалуйста. — Он говорил почти умоляюще. — Тогда я смогу понять твой поступок. То есть, да, тот факт что Саймон заходил все дальше и дальше… — Я… Давай я расскажу тебе об этом, но никак не здесь. — Гарри снова нахмурился, опять уставившись в потолок. Лу понял, что допустил ошибку. По правде говоря, он давно это понял. — Расскажи мне что-нибудь ещё. – Хм. Ты помнишь как учил меня играть на пианино? – Вполне. – Это было так захватывающе. Ты делал это так умело, что я мог лишь разинув рот наблюдать за твоими пальцами. Это тоже была причина почему я тебя любил. Ты был, черт возьми, идеален. Добрый, любишь детей и животных, и ты был так ласков со мной, что я просто таял. Знаешь, когда мы расстались, я был очень растерян. – Атмосфера в мгновение изменилась. – Я не знал, что делать дальше, ты буквально стал всем, и я не знал, куда мне идти. Я привык к тому, что твоё плечо всегда рядом, и я могу опереться. Но в один момент плечо исчезло, и я начал заваливаться на бок. Я смотрел по сторонам и не понимал, почему небо и земля в один миг поменялись местами. Все казалось слишком чужим, как будто бы я был ребёнком в аэропорту, потерявшимся в толпе. Я даже не помню лица людей, которые ходили со мной в ночных клубах. Их тела... Даже их я помню настолько смутно, насколько это возможно. Я хотел раствориться в чужих руках, даже не задумываясь, чьи они. Луи не мог сказать, что ему жаль. Потому что по сравнению с тем, что произошло, эти слова звучали жалко и бессмысленно. – Мы допустили такие глупые ошибки, Луи. И даже не начинай говорить, что это ты во всем виноват. – Гарри покачал головой, поджимая губы. – Я должен был остановить тебя, когда ты уходил. Мы должны были бороться... – Нет, Гарри. Сдался-то я, я не смог идти дальше. Я сломал себя и сломал тебя. Понимаешь? Переломный момент, Гарри. Когда я сдался. Я поверил в то что... В то, что тебе будет проще и лучше без меня. – Так вот что наговорил тебе Саймон в тот день? Что ты будешь обузой для меня? Что будешь не нужен мне? – Голос Гарри вновь снизился до шёпота, а Луи опять заплакал. – Нет... То есть, да. То есть, он говорил мне не только это. – Лу отгораживается, закрывает лицо руками, яростно трет глаза и отодвигается от Гарри, отвернувшись от него. – Он сказал что я ужасен, что он не даст нам с тобой, и в частности мне, нормального будущего вне группы. Я чувствовал себя таким жалким, и мне казалось, что он прав. Что X-Factor я прошёл и в группу попал потому что пожалели, что слушают меня потому что жалеют, и что ты со мной будешь несчастен. – Он не был прав, никогда. И никогда рядом с тобой я не был несчастен, разве что... После расставания. Я видел твою маску, под которой ты прятал эмоции. Я знал, что ты плакал в туалете буквально каждый Божий день. Потому что слишком хорошо тебя выучил за четыре года нахождения рядом. И я даже знал, что ты садился в ванну, сжимался в комок и плакал, включая слишком горячий душ. Просто потому что любил тебя, и знал, что с тобой происходит. Но сам сделать ничего не мог, потому что со мной происходило то же самое. Гарри медленно протягивает руку, чтобы убрать русую прядь волос Луи за ухо. Тот, казалось, только и ждал этого действия, так что даже не вздрогнул. Лишь втянул в себя воздух и закрыл глаза. – Почему мы не можем дать друг другу второй шанс? – Шёпотом говорит Хаз, а сердце Луи делает тройное сальто. – Мы расстались не так, как оно того заслуживало. Мы должны попробовать вновь. Потому что я люблю тебя.