***
Несколько мучительных часов прошли в регистратуре, потом у палаты. Кадзуха, ранее внимательно наблюдавший за происходящим, задремал, скрестив руки на груди и прислонившись к стене, выкрашенной светло-голубой краской. Туда-сюда сновали медсëстры и обеспокоенные врачи. Для Сяо всë прошло почти как в тумане, только гораздо дольше. Наверное, длиннее, чем пара-тройка вечностей. Примерно так же он чувствовал себя шесть лет назад, когда со всей дури нёсся от университета по колено в снегу в двадцатиградусный мороз на другой конец города. — Горо, быстро неси шприц! — Сейчас! — Миюки, шов! — Хорошо. Вскоре проснулся Кадзуха — от крика медсестры, которая, как оказалось, боялась крови. — Дура, — пробурчал он, сонно тря глаза. — Разве можно нанимать людей с такой фобией? Пусть в прачечной торчит тогда, но не помогает хирургу. Скарамучча, решивший, что тут совершенно не нужен, быстренько смылся домой, ссылаясь на то, что его несчастная собака не кормлена. — Какова вероятность, что он выживет? — одними губами поинтересовался Сяо, не обращаясь к кому-то конкретно. — А кто сказал, что умрёт? — буркнул Кадзуха. — Если врач не абы какой, то, может быть, быстро встанет на ноги. Хотя всë зависит больше от Венти, чем от Кокоми. Консультант замолчал, не в силах спорить, хотя с большим бы удовольствием отлупил Кадзуху, не взирая на факт, что тот почти не виноват. Виновник всей этой кутерьмы — Венти, который сейчас лежит себе без сознания под присмотром врачей и наркозом. — Когда он примерно очнётся? — Что-то ты подозрительно много о нём говоришь, — пробурчал Кадзуха, щурясь. — Да и беспокоиться не в твоём стиле. — Просто он мой друг. А я дорожу друзьями. Спустя ещё полчаса из палаты вышла усталая Кокоми. — Очень повезло, пуля прошла навылет, не задев жизненно важные органы. — взволнованно затрещала она. — Сейчас его жизнь вне опасности, но он до сих пор без сознания. Остаётся только ждать, когда он очнётся. — Можно я посижу с ним немного? — внезапно жалобно попросил Сяо. Кокоми покачала головой. — Не думаю, что… — Пожалуйста! Она вздохнула. Многие делали такие умоляющие глаза: матери больных детей в надежде, что всë образуется, люди, больные раком, родственники тех, кто в коме. Всë ещё колеблясь, Кокоми неуверенно сказала: — Только недолго, ладно? Венти выглядел точно так же, как и неделю назад. Только был чуть бледнее, чем обычно, из-за преломления света от белой ткани. Сяо присел на край койки, осторожно взял его за руку, с рассеянной нежностью перебрал пальцы, чуть сжал. — Всë будет хорошо. — отрывисто прошептал он, почти не веря в свои слова. — Обязательно будет хорошо. Венти молчал. Тихо шуршал какой-то прибор. Сяо опустил его руку, наклонился над лицом, провёл подушечками пальцев по щеке. Всë такой же красивый. — Не знаю, слышишь ты меня или нет, но мы обязательно выберемся из этой передряги. Обещаю, в ближайшие несколько месяцев Хотару окажется за решёткой.***
— Одна жертва — не проблема, — заявил Скарамучча, вальяжно развалившись на стуле. Сейчас все сидели за столом в кабинете Сяо, пытаясь «собраться с мыслями», как охарактеризовал встречу Кадзуха. — Подумаешь, убили твою шлюху, что такого? — Венти жив и будет жить, — сухо ответил Сяо. — Меня больше интересует то, что я видел. — Сандроне? — тихо спросил Кадзуха. — Да. Мы видели её труп. Ей никто не помогал повеситься, везде только её отпечатки. А потом увидели живую Сандроне. — Летаргический сон, а эксперты — идиоты, — предположил информатор, хрустя печеньем. — Нет. Все клетки были мертвы. — Может, нам показалось? — почти прошептал Кадзуха. — Может, её не было?.. Ну вот совсем не было? — Всем сразу? — Массовый гипноз. Или мы все заболели гриппом. — Кадзуха, ты где видел, чтобы все разом заболели гриппом? — поинтересовался Скарамучча, подтягивая к себе чашку с чаем. Алатус неодобрительно покачал головой. Он как будто поесть пришёл, а не попытаться собрать картину в кучу. — Тогда бы мы все свалились ещё до того, как встретились. Консультант плюхнулся на стул, подперев голову ладонью. — Не могло показаться. Мы точно видели «настоящую» Сандроне. Тогда возникает вопрос: нам подсунули куклу? Откуда такие качественные материалы, что даже врачи не поняли, что это не человек? — Арлеккино что-то говорила про предсмертную записку, — заметил Кадзуха. — Записку я видел, времени зря не терял. Правда, мы зря гнались за парой слов: «Мой монстр, что внутри, зовёт меня во мрак». Полный бред. Кстати об Арлеккино. Она тебе не писала? Мы её не видели с утра. — У нас есть дела поважнее. Е Лань, — Скарамучча надкусил ароматный бисквит. По счету — уже седьмой. — Ты знал, что это может быть она? — Подружайка Венти говорила, что ей снилась женщина в синем платье, приказавшая убить человека, который много знает, и помешать Сумраку. Слуга, Марионетка, Дева. Кто они такие?.. Но зато есть хорошая-плохая новость. Я сумел прицепить на Е Лань жучок. Она далеко не убежит. Только всë плохое заключается в том, что жучок она вполне догадается снять. Уверен, в этой игре она не единственная тёмная лошадка. Готов поспорить, что за ней стоит ещё более опасная фигура. Тем более, исходя, из её реплики, Арлеккино — предательница и отступница. Значит, мы можем ей довериться, как самому надёжному источнику. — Да ты с ума сошёл! — вскипел Скарамучча. — Она нас подставила! — Верно, — пробормотал Кадзуха, опуская взгляд в свою почти полную до краёв чашку. — Думаете, я этого не понимаю? У нас нет выбора. Либо идём вслепую, либо доверимся тому, кто недавно чуть не убил нас, но зато даст подсказку. Все замолчали, обдумывая слова Сяо. — И правда… — глухо отозвался младший лейтенант, прерывая молчание. — Попробуй ей позвонить, — предложил Скарамучча. — Я пробовал. «Неправильно набран номер». Такого абонента не существует. — Сменила номер? — спросил Алатус, хотя уже знал ответ. Арлеккино намеренно прячет все следы. Теперь остаётся ждать не только, когда Венти очнётся, но и ещё вести от единственного в сознании свидетеля.***
— Арлеччи, ты уверена? — шёпотом спросила Коломбина, с опаской заглядывая в пустую палату. — Не переживай. Его ещё долго будет держать, — уверенно ответила Арлекинно. — Давай быстрее. Мягкими пружинистыми шагами Коломбина осторожно прокралась в помещение, тихо положила свёрток с приклеенной бумажкой на тумбочку, чуть ли не бегом вернулась назад. Арлеккино удовлетворённо кивнула. — Пойдём. Нам здесь больше делать нечего. — Куда… Куда пойдём? — Куда-нибудь. Все равно идти больше некуда.***
— Как это «ничего нет»?! Сара лишь развела руками. — Ничего не могу сделать. Личность «второй» Сандроне не подтверждена. Они как сестры-близняшки — даже ДНК одинаковое. — Но у неё нет сестёр! — вскипел Сяо. — Это полный бред! Девушка пожала плечами, демонстративно поправила тёмно-синий галстук и манжеты рукавов. Сиканоин, греющий уши за дверью, тихонько заглянул внутрь и тут же спрятался, напоровшись на разъярённый взгляд Сяо. — Поговорите с судмедэкспертом Иль Дотторе и уточните у него. Если что, устроим дополнительную проверку. — Дотторе пропал несколько недель назад. — Это мы знаем. — Тогда устройте дополнительный осмотр! — Сейчас не можем. — Почему не можете?! — Вопрос к экспертизе, а не ко мне. Я не знаю. Лейтенант нахмурился. Для суровой Сары Кудзë было неестественно говорить с такой робостью. Она, как Скарамучча, знала всë: от того, что едят подчинённые на завтрак, до цвета трусов тех, кто погиб несколько лет назад. Эта Сара была похожа на Гань Юй — с такой же робостью мяла край рубашки, пытаясь выкрутиться из неудобного положения. Бам! Сяо со всего размаху ударил по столу кулаками. Сара завизжала от испуга. — Быстро говори, кто ты такая, — зашипел он. — С-сара Кудзë… — пролепетала она, дрожа. — А мне кажется, что как раз-таки наоборот! Ему показалось, что её глаза на мгновение почернели. Она помолчала и зашептала: — Молодец, быстро всë понял. Слушай меня внимательно. Я не вернусь в ближайшие недели, вам придётся надеяться на себя. Подключите Мону, она поможет вам. С Венти всë пока нормально, главное ему не мешать, он борется сам с собой… И да, ты не ошибся. Ты действительно видел Кэ Цин. Тело Сары задрожало, её лицо свела сильная судорога. Сяо невольно отпрянул назад. Её голова склонилась на грудь. Вскоре, комнату наполнило мерное сопение. Когда ворвался охранник с вопросом: «Что с госпожой Кудзë?», Сяо не ответил. У него самого было много вопросов и ни единого ответа. Что это было? Штучки Арлеккино? Если да, откуда она знает, что с Венти? Похожий вопрос и с Кэ Цин: как она узнала, что он её видел (если это был, конечно, не обман зрения)? Причём тут Мона? Мегистус вообще не в состоянии что-то разгадывать. Да и она тупая, как пробка, что она точно не поможет. Тихо завибрировал мобильник. — Да, пап? — Это Аякс, но очень мило, что ты назвал меня «папой», — раздалась ехидная усмешка. — Малой, ты собираешься на нашу свадьбу или нет? По спине Сяо пробежался холодок. Со всеми волнениями он уже успел забыть о приглашении, полученном ещё две недели назад. — Не забудь захватить Венти. — Я… я не пойду, — выдавил он. — Не могу, занят. — И чем же? — хмыкнул Аякс. — Или ты хочешь сказать, что из-за меня не будешь присутствовать на расписке? — Я хочу последить за Венти. Он… не в лучшем состоянии. «Ага, скажу я тебе о пуле на вылет», — злорадно подумал Сяо. Повисла тишина. — А что с ним? — Плохо ему. Заболел, — Сяо отвесил себе хороший подзатыльник, кривя губы. — Чем именно? — продолжал допытываться Аякс. — Сожрал что-то не то? Сейчас много ходит кишечных инфекций. — А какая разница?! — Большая! Я хочу знать, что с моим бро! — Не твоё дело, рыжий, — зашипел Сяо. — Хреново ему и всë тут! — Грипп? Сяо принялся лихорадочно придумывать название болезни, из-за которой Венти мог теоретически попасть в больницу. Быстро перебрав несколько десятков вариантов, он смело заявил: — Ногу сломал. Левую. — Бедняга. Сейчас к нему поеду. — Не надо! — Слава богу, Аякс не видел его бледное лицо! — Сангономия сказала не беспокоить его зря. У него была нервная горячка. — Может, у него ещё воспаление лёгких, сотрясение мозга и повышенное давление? — фыркнул Аякс. — И где же он столько нахватался, а, малой? — Упал сегодня утром с кровати, загремел в больницу. Так распереживался, что ещё грохнулся с температурой под тридцать девять, — принялся воодушевлённо врать Сяо, взяв за образец случай Моны. — В палату почему-то никого не пускают, вроде бы, краем уха слышал от медсестры, лежит где-то больной СПИДом, боятся. — Но СПИД передаётся через иголки… — Вот и боятся, что принесут не тот шприц, или кто-то придёт с иглой. Тем более многие сейчас употребляют наркотики и колются. А ведь неизвестно, наркоман Венти или нет, вот и держат в изоляции. — Странно! В жизни бы не подумал… Тем не менее, Аякс клюнул на наживку, и одна из множества проблем была решена на неопределённый срок. — Что-то у меня закладывается подозрение, что ты врëшь, — внезапно заявил Аякс. На одну минуту. Неопределённый срок закончился. — С чего бы? Такими вещами не шутят. — С того бы. Если боятся, обязательно бы сделали анализы на наркоманию. Это во-первых. А во-вторых, ты бы знал, что Венти употребляет наркотики. — Сделают сегодня. Лично я не знаю. Я дома нечасто бываю. — Тогда что ты делаешь вне дома? Сяо укусил себя за щеку. Надо же такое ляпнуть! Он сразу ощутил на себе роль жертвы и понял, каково тем, кого он допрашивал. — Вчера на дне рождении друга был, позавчера Венти просил кое-что купить… — Ты не любишь такие дружеские посиделки, а в магазины тебя хрен затащишь. — Кадзуха — другое дело, к нему не грех сходить. На самом деле, день рождения Кадзухи был не в конце августа, а аж в октябре, но Аякс об этом не знал. Поэтому Сяо решил использовать эту маленькую ложь, а потом подговорить Скарамуччу и мнимого «именинника». — А Венти? — Не мог отказать. — Причина. — Слушай, отстань. Надоело уже. В сыщика захотел поиграть? — А почему бы и нет. — с достоинством ответил Аякс. — Заврался ты, малыш. — Я не вру. У Венти было похмелье и он правда сломал ногу. — Тогда финальный вопрос: почему Кадзуха отмечает день рождения двадцать седьмого августа, если он родился двадцать девятого октября? Отмечать день рождения заблаговременно — плохая примета. — Ой! Извини, оговорился, — Сяо похолодел внутри. — День рождения Куникудзуси, а не Кадзухи. Имена похожие, вот и путаю. Никто, кроме Эи и Макото, толком не знал, когда родился Скарамучча: он мог устроить себе день рождения в любой день, заявив, что все забыли. Сяо осталось надеяться, что Аякс наконец-таки решит, что из несчастного сына жениха выжать больше нечего. — И это тоже подозрительно, у тебя невероятная память… Ну-ка, расскажи всë, как было, — С другой стороны послышалась плутоватая улыбка, — а я не буду говорить Чжунни, что вытворяет его глупый приблуда. — Вчера Венти выпил у Куникудзуси, с похмелья грохнулся с кровати, сломал ногу, — процедил Алатус. — Отвёз его в больницу. Венти так разнервничался, что поднялась температура, Сангономия сказала, нервная горячка. В палате тридцать восемь лежит больной СПИДом, врачи опасаются заражения, всë дезинфицируют. Просили его не беспокоить, вдруг станет хуже. Дома я бываю нечасто, пока НЖБ находится в плачевном состоянии, нашёл неплохую работу. — Что за работа? Пыль с книжек стираешь или полы моешь? — хохотнул Аякс. — Нет, — Сяо усмехнулся. — Ой, что-то со связью… — Только попробуй отключиться, сукин сы… Вызов прекратился. — Извини, у меня уже нет времени, чтобы придумывать детальный сценарий лжи. — пробурчал консультант. — И так дел навалом, так ещё рассказывай тебе о «работе». Например, съездить к той даме с лиловыми волосами и найти Арлеккино.***
Участок, на котором стояла вилла «Немблино», был полностью ограждён лентой «вырвиглазного» цвета — кислотно-жëлтого, — рядом в землю был воткнут знак «посторонним вход воспрещён». Рабочие, по приказу Сары, разрыли землю на глубину три метра и обнаружили там запасной выход длиной пятьсот метров, ведущий в поле. Тот, кто когда-то тут жил, явно ждал гостей и подготовился к исчезновению. Тела Е Лань и Арлеккино не были найдены среди груды мусора и остатков штукатурки. Предположительно, они сбежали до взрыва, создателя которого найти не удалось. Откуда им знать, что Скарамучча имел только «пятёрки» по химии и математике и смог сделать вполне взрывающуюся бомбу в домашних условиях с пультом управления? Вряд ли Сара подумает, что обычный программист сделает такую штуковину. Соседний коттедж с довольно выпендрëжным названием «Demain» выглядел менее ухоженно, чем вилла «Немблино», — наверняка у хозяев нет садовника или особого дела до внешнего вида двора: всего две клумбы с кустами чайных роз и то явно посаженных по давно угасшему рвению. Калитка была не заперта. — Добрый день! — крикнул Сяо, с ловкостью ужа протискиваясь между забором и дверью. — Можно войти? Ответом была тишина. Какая-то встревоженная птица с криком упорхнула с голой абрикосовой ветки — дерево, кажется, было больно. — Добрый день. Хозяева есть? «Я так понимаю, что нет, — мысленно добавил Сяо, ковыляя по плитам, которые было тяжело назвать дорожкой. Кое-где каменные квадратики провалились в землю, где-то, наоборот, возвышались над остальными. Между ними росла выгоревшая за лето трава. Вдобавок недавно прошёл дождь, и теперь квадраты утонули в грязи. — Боже, как можно держать хороший участок в таком состоянии? Не удивлюсь, если мне показалось и тут больше никто не живёт». — Вы ко мне? Лейтенант резко развернулся. У калитки стояла Кэ Цин с пакетом в руках. Из него торчал край батона в шуршащей бумажной упаковке. Её глаза были пустыми и тёмными, как грозовые тучи. — Да… к Вам, — пробормотал Сяо, пытаясь изобразить любезность и дружелюбие. — Вам помочь? — Спасибо, но уже не нужно. — И потащила авоську дальше. — Присаживайтесь на веранде, я сейчас приду. Веранда выглядела уже более менее прилично: по диванчиками аккуратно расстелены новые светло-серые пледы из шерсти мериноса, краска на круглом столе совсем свежая. Девушка вернулась очень скоро. Принесла заварник, две чашки, чайные ложечки, сахарницу, молочник. Сяо невольно сглотнул, вспомнив омерзительную картину лежащего на кафельном полу НЖБ трупа без головы. — Мы с Вами встречались? — внезапно спросила она, аккуратно наливая молоко в свою чашку. — Вам с сахаром? — Без. А Вы где работаете? — Я художник. Обычно занятая отчётами и заказами, Кэ Цин попросту не могла выбрать себе такую неоднозначную профессию без стабильного заработка. Видеть её в обычной футболке с котом в корзине цветов и джинсовых шортах без намёка на деловой стиль одежды было странно. — Мой друг рассказывал о Вас, кажется. Только не могу вспомнить имя… — Кэ Цин. — Потрясающие работы. У Вас талант! — Не говорите ерунды, — отрезала она, на какое-то мгновение возвращаясь к своему прошлому «я». — Вы хотите сделать заказ или что? — Поговорить, — сухо бросил Сяо, постепенно теряя терпение. — Вы слышали об организации НЖБ? Кто-нибудь из Ваших друзей там работает? — Нет. К чему Вам такие сведения? — Я из полиции. — миролюбиво промурлыкал Сяо. Брови Кэ Цин поползли куда-то наверх. — Два месяца назад произошло убийство. — И я подозреваемая? — перебила она. — Я, конечно, слышала о «Нефритовой жиле», но никогда там не работала! — Ошибаетесь. Вы были там ассистентом главного дизайнера, Аякса Ли, и администратором. Занимались закупкой украшений и подготовкой материалов. Ваше тело было обнаружено в середине июня на полу в вестибюле. Могу предъявить фотографии в качестве доказательства. Кэ Цин побледнела. — Ничего не понимаю… На стол ровно легли три снимка. Она жадно принялась их рассматривать, ежесекундно охая. — …Где голова? — Убийца, Барбара Пейдж, использовала нестандартный подход, отрубив своей жертве голову. Сейчас тело собрано и похоронено. — Не может быть… Я не работала в НЖБ и понятия, что произошло! В июне я ездила за границу, в Париж. Двоюродная сестра пригласила на свадьбу… — И Вы не в курсе этих событий, — со вздохом закончил Сяо. — Очень жаль. Видите ли, Вы могли бы нам очень помочь. У Вас нет сестры-близнеца? — Нет. Я единственный ребёнок в семье, — промямлила Кэ Цин. — У меня есть ещё двоюродные брат и сестра во Франции. Но они не похожи на меня как две капли воды… Вы уверены, что вам не подложили куклу? — Я тоже сначала так подумал. Но экспертиза показала, что это были Вы. Во сколько Вы завтра свободны? — В любое время… А зачем? — Завтра приедет наш эксперт, нам нужен тест на ДНК. Возможно, просто вышло глупое совпадение, и мы просто нашли Вашу тёзку, которая выглядит точно так же, как Вы… — Сейчас ведь можно перекрасить волосы, сделать пластическую операцию, надеть линзы… — забормотала Кэ Цин. — Она могла быть моим… фанатом? — Вполне возможно… Когда у Вас день рождения? — Двадцатого ноября. — Тройное совпадение! — воскликнул Сяо, решив притвориться дурачком. — У «второй» Кэ Цин тоже день рождения двадцатого ноября! — Вы меня разыгрываете! — заорала она, вскакивая. — Тёзка по имени ладно, в мире девять миллиардов человек, вполне можно родиться в один день и иметь одно имя! Но, чтобы иметь одинаковую внешность… — Во сколько Вы родились? — По-моему, в семь вечера… Только не говорите, что и она родилась… — В шестнадцать минут восьмого. — Так не бывает! — ужаснулась она. — Это просто глупая шутка, да?! — Увы, нет. Все фотографии и данные настоящие. — Сейчас вполне можно сделать качественный фотошоп! — Многие работники НЖБ могут подтвердить мои слова. Также об этом случае писали в газетах. Кэ Цин тяжело опустилась на диванчик. — Не верю… Не верю! — Это чистейшая правда. Но спасибо большое за информацию. — Вы думаете, что я убийца? — прошептала она. — Нет. Убийца известен, но он сейчас на свободе. Постарайтесь в ближайшее время не привлекать внимание. — Хорошо. Когда дверь за нежелательным гостем закрылась, она прошипела: — Конечно, скажу я тебе об Объекте-207. Надейтесь. Надежда умирает последней. Правда, в нашем случае первой.