Kamenbudōkai

      — О чем ты говоришь? — Лицо Шэньшэня (?) осунулось и помрачнело. — Мама жива.       — Ребекка скончалась двадцать три года назад, — Сяо встал.       По лицу Кадзухи прошлась ехидная усмешка. Сяо мрачно торжествовал, Скарамучча ядовито улыбался.       Венти понял их план: разоблачить и поймать с поличным. Но Сяо, кажется, решил немного потрепать жертве нервы.       — Ложь. Мама жива, — повторил Шэньшэнь.       — И чем докажешь? — Сяо навис над ним. Венти почувствовал, как бежит по спине холодок. — Свидетельством о смерти?       — Ладно, — Шэньшэнь разом изменился в лице. Дружелюбное и миролюбивое выражение сошло на нет. Глаза сузились. — Я признаю своё поражение. Только ты тоже много чего упустил, Алатус.       Раздался глухой удар. Венти вскрикнул. Юрист упал на пол, сверкнули белки глаз.       — Ты это… поаккуратнее! — гаркнул Скарамучча. — Ты ему череп, случайно, не пробил?       Кадзуха присел на корточки, принялся считать пульс, нервно закусив губу.       — Жив. Просто без сознания, — вынес вердикт Кадзуха после напряжённого молчания. — Лже-Шэньшэню повезло, что у него крепкая черепушка. А то уже бы откинулся.       — Кто такая Ребекка? — Венти показалось, что его голос звучит где-то со стороны.       Вся троица, как один, вздохнула.       — Это одна из личностей, которая помогла спасти положение. — Сяо покачал головой. — Её звали Ребекка Каттэр, и она… как бы сказать… моя мать.       — Мать?! — Венти не сразу понял, что застыл с открытым ртом. Он спохватился только тогда, когда на нём застыли три внимательных взгляда. Видимо, все давно были в курсе о происхождении Сяо.       — Самая что ни на есть настоящая. Скар, забирайте его. Пусть с ним потолкует Розка.       — Ты ей решил сверхурочную навалять? — фыркнул Скарамучча. — Она и так из-за тебя никак домой уйти не может!       — Я хочу объяснить Венти без лишних ушей, — мягко отрезал Сяо. — Вы и так всë знаете, лучше займитесь делом.       Началась активная деятельность и возня. Чертыхаясь под нос, Скарамучча принялся шарить по карманам. Кадзуха невесть откуда достал шприц и ампулу, открыл зубами, влил жидкость в колбу. Аккуратно проверил напор.       — Это что? — тихо спросил Венти, слушая, как Скарамучча чем-то шуршит.       — Снотворное. Хорошая вещь против таких людей. — Кадзуха вытащил из кармана ватку и ещё один пузырёк. Откупорил. Венти почувствовал запах спирта. — А это водка. Отличное дезинфицирующее средство.       Он аккуратно мазнул ваткой по коже, закусив губу, принялся выбирать положение шприца.       — Ты колоть-то умеешь? — заволновался Венти.       — Не очень, поэтому не сбивай меня, — пробурчал Кадзуха, приставляя иглу то сбоку, то прямо. — Я хирург, а не медбрат. Хирург! Хирургия подразумевает, что я буду оперировать коленный сустав, а не вкалывать снотворное или делать анестезию.       Когда со снотворным было покончено, Скар схватил обмякшего Шэньшэня и потащил его за ноги в коридор.       — Смотрите, чтобы соседи не увидели, — назидательно заметил Сяо. — А то старые балаболки давно не чесали языки сплетнями обо мне, а сплетни обязательно пойдут, если кто-то потащит из моей квартиры «труп».       — Скажем, что мы его переночевать оставили! — пропыхтел Куникудзуси. — Пиздец, эта падла, блять, такая тяжёлая!       Когда дверь закрылась, Сяо вздохнул. Венти замялся, не зная, как начать разговор.       — Э-э-э…       — Начинать? — спросил Сяо. Его голос прозвучал для ушей Венти слишком несчастно. — Учти, история не короткая, говорить я буду долго.       — Погоди… Ты сказал, что Шэньшэнь — Итэр какая-то-там-фамилия-на-букву-«эн». Я не…       — Я сам бы не поверил, но решил проверить. — перебил его Сяо. Венти показалось, что он испытывает некое облегчение, избавляясь от замков, печатей и прочего, за чем можно хранить тайну. — Это действительно был Итэр Нельсон. Только он блондин со светло-карими глазами, а не брюнет с зелёными. Зеленоватый оттенок дали цвет волос, тень от чёлки, тональный крем, который был чуть светлее настоящего оттенка кожи; и освещение. Над характером потрудился умелый психолог. Волосы были перекрашены из блонда в иссиня-чëрный и обрезаны.       — Но как ты определил?..       — Венти, Итэр не учёл очень многого, — Сяо улыбнулся, сел рядом. — Например, причёска. Такую не сделает ни один парикмахер.       — С чего ты взял? Сейчас можно подстричься как угодно, — неуверенно заметил Венти.       Консультант покачал головой.       — Не-а. Здесь другое. Меня так подстригла мама двенадцать лет назад. А ножницами она орудовала не очень умело, поэтому таков результат.       Венти прищурился. Раньше он не особо обращал внимание на шевелюру Сяо. Торчит и торчит, какая разница? Но сейчас он заметил, что кое-какие пряди специально — видимо, с имитацией постарался хороший специалист — обрезаны неровно. Где-то длинные, где-то короткие, где-то секутся. Действительно, так небрежно сможет сделать только неумеха, но скопировать в точности не получится.       — Его стриг мастер с довольно большим кругом клиентов, исходя из того, что нет неаккуратности. Это первое. Второе — его поведение. Несмотря на работу психолога, сделать Шэньшэня Дэ’Каттэра из Итэра Нельсона не получилось. Его неадекватная сторона довольно часто проявляла себя, что было тяжело не заметить. А третье — он не учился на юридическом. Я проверил списки учащихся многих вузов и университетов. Нигде нет даже упоминания о Шэньшэне. Также он зря связал себя с Лукасом. У твоего брата, Венти, не было ни парня, ни девушки.       — Но…       — Это всë убедительная ложь. Лукас, несмотря на популярность среди небольшой толики девушек, не имел романтических отношений. И ещё один косяк: ты. Итэр попытался использовать тебя в своих целях, а я… — Он снова вздохнул и заговорил тише: — Я тоже.       — Сяо…       — Венти, я не мог поступить по-другому, — Он крепко сжал его ладонь в своей. Венти кивнул, не зная, что сказать. — Я поступал и поступаю, как мерзавец, по отношению к тебе. Я продолжаю использовать тебя во благо продвижения дела, очень нагло пользуюсь твоим доверием и вообще… — Сяо перевёл дух. Его голос затих до шёпота. — Я такой же мерзавец, как и мой отец.       — При чём здесь господин Чжун Ли? Мне показалось, что он вполне адекватный человек…       — Нет. Мой биологический отец, — Сяо отрицательно мотнул головой. — Ребекка забеременела в возрасте пятнадцати лет. Изнасилование при неизвестных обстоятельствах. Дело об этом умалчивает.       — Изна… Что? — Венти похолодел. Его пальцы машинально сжали ладонь Сяо в ответ. — В пятнадцать лет?!       — Да. Извращенец не был найден, его имя также неизвестно.       — Но…       — Ребекка скончалась от воспаления лёгких спустя несколько дней после тяжёлых родов. Её отец, Фредерик Каттэр, постарался сделать всë без шума и лишних ушей. Каттэры побоялись делать аборт и рисковать жизнью единственной дочери. В предсмертном письме Ребекка утверждает, что у меня глаза отца и что я точно пойду по его стопам. Так и вышло, — Сяо вздохнул, опустив голову. — Я убеждаюсь в этом всë сильнее изо дня в день.       — Сяо, это бред, — твёрдо сказал Венти. Он обхватил лицо Сяо ладонями и приподнял так, чтобы их взгляды встретились. — Я понимаю, что у тебя такая работа и что по-другому ты сделать не можешь. Это полная ерунда. Любой бы на твоём месте попытался бы свести пользование на минимум… Я не обижаюсь. Это во-первых. Во-вторых, ты совершенно не тянешь на мерзавца. Ты вытаскиваешь меня из любой передряги, очень любишь и… У тебя столько положительных качеств, что я буду перечислять до вечера. Неважно и кто твой биологический родитель. Даже если он будет серийным убийцей, это не изменит моё отношение к тебе. Даже если он возьмёт тебя под контроль, и ты будешь вырываться на пару свободных минут, наш роман приобретëт э-э-э… довольно страстный оттенок? — Усмехнулся. Венти замер и прошептал. — И… у тебя очень красивые глаза.       Он осторожно поддался вперёд, мягко накрыл чужие губы своими. Сейчас — он чувствует — Сяо очень нужна поддержка. Лейтенант бросился спасать его сломя голову от Альбедо и Барбары и с виллы «Немблино» от Е Лань, сторожил во время комы и принял таким, какой он есть. Вообще, он сделал очень много, это только одна десятая часть.       Когда Венти отстранился, Сяо выглядел не таким несчастным. Он нервно кусал губу и мял пальцы, явно не зная, что сказать дальше.       — Есть предложения, что будем делать дальше?..       — Трясти Итэра, — глухо ответил Сяо. — Завтра ты никуда не собираешься?       — Нет. Мне и собираться некуда, ты же забрал мои ключи, — Венти пожал плечами.       — Всë для того, чтобы ты не нёсся за очередными неприятностями и спокойно посидел дома.       — Что-то ты слишком печешься о моей безопасности.       — Потому что я люблю тебя.       — …И сыпать признаниями тоже не в твоём стиле.       — Просто мне нужно было сказать что-нибудь убедительное.       Венти надулся.       — Ах ты ж… Теперь ты мой должник, ты меня обидел.       — Завтра я как раз буду твоим проводником.       — В смысле?       — Я подумал насчёт твоего предложения вступить в «Фатуи», — Сердце Венти радостно встрепенулось. — Идея неплохая, но я не уверен, что с твоими знаниями тебя возьмут. Я попросил одну из своих коллег позаниматься с тобой.       — А сам не можешь?       — Во-первых, Эола полностью свободна. Она не обременена семьёй, поэтому может торчать в своём кабинете безвылазно. Во-вторых, я не имею никакого отношения к экзаменам. И в-третьих, Эола сможет подготовить тебя, как надо.       — Она хоть не чокнутая? А то в вашей организации таких, наверное, полно.       — Самая обычная молодая женщина. Немного с прибабахом, но в целом…       — С каким ещё прибабахом? — перебил Венти, нервничая.       — Она любит говорить, что отомстит, но можешь не воспринимать это всерьёз. Эола обещала почти всем, но так и не приступила к масштабным действиям.       — А если я встану на первое место в её списке?       — Не встанешь. У Эолы там очередь до Луны. Пока дойдёт до тебя, ты успеешь отойти в мир иной от старости.       Венти невольно вспомнил слова из какой-то старой сказки: «<…> Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Он снова погладил Сяо по щеке.       — Ты чего? Не бойся, Эола вполне безоб… — Венти приложил палец к его губам.       — Я не боюсь. Просто думаю, как сильно тебя люблю.       Сяо усмехнулся.       — Тогда перестань делать вид, что ужасно хочешь, чтобы тебя пожалели.       — Э?       — Ю-ю-у…       — Зануда.       — Какой есть, такого и…       — И так люблю, — Венти быстро поцеловал его в нос. — Остаток дня мы просто обязаны провести вдвоём без Ребекк, неких папаш и прочей херни. Мы очень давно не валялись на кровати вместе.       — Только после того, как я выпью чашку кофе. Будешь?       — Если с молоком и сахаром, то да.

***

      Эолой оказалась высокая девушка с волосами цвета морской волны и глазами странного лилово-жëлтого оттенка. Стоит отметить, что она обладала очень пышными формами. Пара кожаных ремешков усиливали это ощущение: один туго обхватывал туловище под бюстом, а второй — наискосок, доходя до живота.       — Он? — спросила она. Её голос оказался неожиданно приятным на слух, но впечатление от её вида так и осталось у Венти странным осадком.       — Да.       — Меня зовут Эола Лоуренс, — Девушка изящно приложила левую руку к груди. — Я…       — Лоуренс?.. Та самая Лоуренс, которая знаменитая киноактриса? — пискнул Венти. Когда-то с Моной они посмотрели очень, очень много фильмов с участием Эолы Лоуренс, но ни в одном из них она не была похожа на себя. Ни нос, ни форма губ не напоминала ему девушек из романтических комедий.       Эола, очевидно, оценила ситуацию по своему и пожала плечами.       — Да.       — Та самая Лоуренс, отец которой сейчас сидит в зоне? — не унимался Венти, таращась на девушку.       — Да.       — Венти… — предупреждающе зашипел Сяо.       — И что я должна делать с этим? — хмуро спросила она. Кажется, Эолу не очень обрадовала перспектива заниматься с посторонним человеком, и, наверное, Сяо пошёл на очень долгие уговоры.       — Пока можно только теорию. С механикой обратимся к госпоже Джазари, а с медициной — к Сахарозе.       Эола кивнула. Её лицо чуточку посветлело.       — Идём, сельдерей, — Она махнула рукой и удивительно быстро заковыляла на длинных тонких каблуках, которые совершенно не сочетались с чёрными брюками.       Венти невольно оглянулся на Сяо. Тот тоже кивнул, протянул руку, но, спохватившись, отдернул её назад.       — Извини, я забыл, что здесь есть камеры, — едва слышно прошептал Сяо. — Я тебя обязательно поцелую, но не сейчас.       Венти испустил тихое «ага» и бросился догонять Эолу.       — Что подтягивать надо? — прямо спросила она. — Говори по делу и сразу.       — Всë.       — Как «всë»? — Эола так удивилась, что замедлила шаг. Венти очень обрадовался — чтобы успевать за ней, ему приходилось чуть ли не бежать. — Иностранные языки знаешь?       — Немецкий учил. Но с ним сейчас у меня просто ужасно.       — По каким предметам были «пятёрки»?       — Музыка. И литература.       — Химия, физика? Про алгебру и геометрию лучше не спрашивать?       Венти тяжело вздохнул. Почему все из «Фатуи» интересуются его знаниями? Что даст им знание о куче «четвёрок», нескольких обязательных «троек» и парочке редких «пятёрок»?       — Ясно. По истории хоть хорошие оценки?       — Вполне.       — В каком году закончилась Славная революция в Англии и при каком короле?       — В Англии была революция? — тупо спросил Венти. Эола насупилась. — Погоди-погоди, я вспомнил! Это был… э-э-э… тысяча… Восемнадцатый век?..       — Нет. 1689-ом, — гордо ответила Эола. — А король, правящий в то время после смерти Якова Второго, — Вильгельм Третий Оранский.       — А я откуда это знаю? — возмутился Венти.       — Это программа седьмого класса. Слышал о периоде Нового времени?       — Да, но при чём здесь Англия?       — А при том, что мне нужно проверить твои знания! — внезапно обозлилась Эола. — Будешь тупить — отомщу тебе. Мстя моя будет страшна!       Венти невольно сглотнул. Сяо действительно предатель: сдал в «добрые руки» непонятной девке, шипящей, как змея.       — Да ладно… Ерунда такая!       — Кому ерунда, а кому — нет! — отрезала Эола. — Моё дело — подготовить тебя, чтобы начальство не краснело, когда увидит результаты. Поэтому соизволь хоть иногда включать мозги.       — Тогда зачем мне знать про Вильгельма какого-то-там-Оранского? Что мне это даст?       Эола распахнула дверь в кабинет. Венти заглянул внутрь.       Не очень большая светлая комната с выглядела как-то пусто. Чёрный письменный стол, заваленный папками; два стула у него, третий — у стены; зеркало в человеческий рост, плотно закрытый шкаф в тон столу. Окно выходит на проезжую часть. Из-за стекла было видно хмурые, как Эола, свинцовые тучи. Наверное, в ближайшие несколько часов нещадно польёт.       — Садись. — Эола указала подбородком на один из стульев. Венти послушно сел, решив, что не стоит портить отношения с ней. Сяо очень просил постараться, поэтому он должен выложиться на максимум.       Эола задвинула плотные чёрные портьеры, отлично сочетавшиеся с мебелью, включила настольную лампу. Наверное, фатуийцы очень любят мягкий жёлтый свет, ибо такие лампочки вкручены и в комнате для допросов, и в архиве, и у Сяо, и у Кадзухи. Или они просто недорогие, что уменьшает затраты.       — На чем мы остановились?       — На том, что я спросил, зачем мне знать про Вильгельма, — неуверенно ответил Венти.       — Тогда начнём по порядку. Ты знаком с «Фатуи» относительно давно, так? — Эола плюхнулась напротив. Её грудь резко дёрнулась вверх-вниз. Венти деликатно отвёл взгляд.       — Угу.       — Скажи: что мы делаем?       — Сяо говорил, что «Фатуи» — группировка по зачистке. Вроде вы ловите преступников и остальных уродов, а группировка Тэнрë вас э-э-э… прикрывает.       — Ответ неверный, — Эола помрачнела. Венти незаметно сглотнул. — Мы боремся за жизни и спокойствие простых людей, а не «ловите уродов». Мы все спасли вместе тысячи жизней. Терроризм, насилие, в мире много всего того, что процветает в нижних слоях общества. Мы пытаемся всë это предотвратить.       — Но… Здесь Вильгельм совершенно не лезет ни в какие ворота, — Его голос прозвучал слишком жалобно и несчастно, что ему стало противно.       — Представь, что ты выслеживаешь серийного убийцу. По плану вы разговорились, и речь заходит об истории. Собеседник начнёт говорить о Славной революции. Ты, не зная материала, не сможешь ответить на его вопрос о Вильгельме Третьем. Доверие сразу упадёт ниже плинтуса, и восстановить его будет тяжело. Мои слова могут показаться тебе нелогичным, но такие ситуации и правда случаются. Везунчики, попавшие к нам, часто проваливаются на заданиях из-за незнания.       — Но нет уверенности, что мы будем говорить о Вильгельме…       — Сельдерей, мне все равно, при каких обстоятельствах ты будешь выслеживать! — Эола тяжело вздохнула. — Мне главное подучить тебя, а не объяснять, кто такой Вильгельм Третий Оранский.       Следующие несколько часов прошли для Венти как в тумане. Эола задавала вопросы один за другим, он что-то вяло отвечал, и она либо качала головой, либо вздыхала. Наверное, его ответы её не устроили совершенно.       — Ну, сельдерей, — Эола поджала губы. — Последний вопрос. В каком году произошла Славная революция?       — В 1689-ом.       — Молодец… Ты так и не понял, зачем я говорила о преступнике и Вильгельме?       Венти неуверенно кивнул.       — Любой член «Фатуи» должен быть всесторонне образован. Изучая досье, мы понимаем, на какие темы нужно говорить с жертвой. Поэтому нужно знать как можно больше. — Эола вздохнула. — Свободен. В следующий раз разберём состав пистолета, а потом я научу тебя искусству стрельбы. Я покажу тебе… О, да! Ты у меня попляшешь, попомни мои слова! — воскликнула она. — Будешь халявить — я тебе отомщу, сельдерей!