Колледж

В половине третьего мистер Гордон покинул аудиторию, известив о том, что занятие окончено, а итоги совместной работы будут проверены на следующей паре. Обрадовалась ли я, узнав, кто будет моим наставником? Конечно же, нет. Люцифер — это худшее, что могло случиться со мной. Но выбирать не приходится, да и оспаривать решение преподавателя, тем самым вступив с ним в спор исключительно из-за своих желаний, не намерена. Я так отвлеклась на своё внутреннее возмущение, что не заметила, как он подошёл.  — Мы в паре, — небрежно кинул Люцифер.  Я было собиралась ответить ему, что и так это знаю, подчеркнув красноречивым выражением лица, но он опередил меня, сказав:  — В семь часов встретимся в лаборатории. И не опаздывай, новенькая.  Люцифер развернулся и пошёл к выходу, дав понять, что его мало интересует, удобно ли мне это время. Весьма эгоистично с его стороны. Хотя чего ещё можно ждать от такого как он.  Пройдя по извилистым коридорам со множеством ответвлений, я наконец добралась до столовой, находившейся в левой стороне кампуса. Помещение представляло собой зал с панорамным потолком, вдоль стены располагалась зона выдачи пищи, по центру — десятки столов и стульев, за которыми группами сидели студенты. Стук приборов сливался с шумными разговорами, превращаясь в один монотонный гул.  «Как в улье», — тут же подумалось мне.  Я взяла у полной улыбчивой раздатчицы спагетти и овощной салат и направилась с подносом в руках к столам. В прозрачном бокале подрагивал апельсиновый фреш, а еда в общем выглядела аппетитно. — Вики, иди к нам, — вытянув руку, крикнула Мими, пока я взглядом искала свободное место.  За столом сидели трое. Ади, беззаботно уплетающий буррито с фасолью и сыром, Сэми и Мими, что-то бурно обсуждающие.  — А я говорю, что «Демоны» победят в этом сезоне! — спорила соседка, активно жестикулируя. — Они всегда побеждают.  — Они слишком самоуверенны, — ответил Сэми. — Между прочим, Дино сейчас в отличной форме.  — О чём это вы? — спросила я, ткнув вилкой в спелый томат у себя на тарелке.  — О местных футбольных командах, — вмешался Ади. Он обильно полил кетчупом свою еду и продолжил: — В Вэндерли их две: «Ангелы» и «Демоны». Я, кстати, играю за демонов. Приходи на матч через две недели, болеть за нашу команду.  — Почему это за вашу? — Сэми толкнул его локтем в бок, на что тот рассмеялся. — У вас все болеют не за команду, а скорее, за Люцифера.  — Люцифер хороший капитан, чего уж спорить, — Мими поднесла бокал к губам, накрашенным тёмной помадой, и сделала глоток газировки. — Но и Дино хорош. А на их противостояние можно смотреть вечно. Однако в большинстве игр побеждают демоны.  Мы обедали, изредка перекидываясь ничего не значащими фразами, но тут всеобщее внимание привлёк звон разбившегося стакана.  — Дони, дай мне посмотреть! — восклицала девушка с пышной копной кудрявых волос, чуть ли не подпрыгивая рядом с юношей, который держал в руках фотоаппарат.  — Да подожди, Моника!  Всё происходило за столом, где сидели первокурсники. Дони с ехидным выражением лица поднял камеру и крикнул:  — Да у нас тут тайный поклонник Ости!  — О Боже, Энди, ты что, извращенец какой-то? — ахнула Моника, выхватив устройство и пролистав снимки.  Энди попытался забрать свою вещь, но Дони не унимался, крича о том, что вчера на посвящении тот тайно фотографировал девушку Люцифера. Снова поднялся гул. Ости скривилась и уткнулась в тарелку, дав понять, что такие поклонники ей неинтересны. Тогда Энди толкнул его, но Дони не остался в долгу. Между ними завязалась драка, и любители подобных зрелищ не заставили себя ждать. Тут же собравшись вокруг дерущихся, они смеялись, давали советы, словом подбадривая то одну, то другую сторону. Благо всё продолжалось недолго, так как вмешался Дино. А спустя несколько секунд после того, как Дони раздражённо поправил свою рубашку, в столовую ворвался Фенцио. В своей белой раздувающейся от быстрой ходьбы мантии он был похож на взбесившегося голубя.  — Марш ко мне в кабинет! — разразился он гневом. — Оба!  Энди поднял фотоаппарат и направился к выходу. Дони под уничтожительным взглядом завуча поплёлся следом. Наверняка их могут отчислить, но всё же я надеюсь, что проведут лишь профилактическую беседу. Нужно будет найти Энди после занятий.  Мы с ребятами разошлись в коридоре, когда они отправились на урок к Геральду — местному преподавателю фехтования, а меня ждала пара по английскому. На первом этаже было немноголюдно. Я уже собиралась наверх, как увидела Лору с дорожной сумкой в руках и поспешила к ней.  — Ты уезжаешь? — быстрым шагом настигла её.  — Да, — остановишись, измученно ответила она. — Мне нужно домой. Сейчас такси приедет.  Лора застегнула молнию на спортивной кофте и повесила сумку на плечо. Её руки дрожали, глаза покраснели и опухли от слез.  — Что-то случилось? — спросила я.  — Мама умерла, — вновь заплакала она. — Она единственная, кто у меня был, а теперь и её не осталось.  — Мне очень жаль, — я обняла её, ладонью провела по гладким волосам, стараясь утешить, но все усилия были тщетны — Лора ещё больше разрыдалась.  Я не стала приставать к ней с расспросами о том, что именно случилось, да и это было не важно. Не представляю, насколько больно терять близких людей. Всегда казалось, что горе может случиться хоть с кем, только не со мной. Моя жизнь слишком размерена: в ней нет ярких событий, ни горьких, ни радостных, наверное, по этой причине я ищу острых ощущений в иллюзорных книжных мирах, чтобы погрузиться в выдуманную вселенную и быть в ней кем угодно.  — Я пойду, — в очередной раз всхлипнула Лора. Отстранившись, коснулась красной нити своего браслета. — Мама подарила его перед отъездом в колледж, — горько усмехнулась сквозь слёзы. — Не знаю, зачем я это говорю…  — Ты всегда можешь прийти ко мне и я тебя выслушаю, — попыталась её подбодрить, хотя вышло довольно топорно. Ясно ведь, что она ещё долго будет отходить после потери родного человека. — Спасибо, — опустив голову, поправила лямку на плече, — я пойду. Прогулки сегодня не выйдет, сама понимаешь…  Лора развернулась и направилась к выходу. Я осталась смотреть вслед её удаляющейся фигуре, что под тяжестью немаленькой сумки ссутулилась ещё больше, чем до того, как мы столкнулись в коридоре. 

***

После пар я сидела в комнате. На столе вверх обложкой лежала книга, на торце которой сверкали золотистые выгравированные буквы названия — «Унесённые ветром». На распахнутом окне слегка покачивалась занавеска. Пахло солнцем и зноем, да и в общем атмосфера была умиротворяющей, что очень располагало к прочтению этой насыщенной эмоциями, событиями и чувствами истории. Вот только все мои мысли крутились вокруг предстоящей лабораторной. А стрелки часов как назло бежали медленно. И чего я так разволновалась?  Когда наконец стукнуло шесть, я сорвалась с места. Ожидание убивало, и чтобы хоть как-то скоротать время, я решила принять душ. Как хорошо, что у Мими столько косметических баночек! Намыливалась всеми подряд и как в последний раз, ей богу.  Выйдя из душа, промелькнула мысль, что надо бы накраситься. Но как быстро эта идея пришла, так же быстро я от неё отмахнулась. Мало ли ещё решит этот мажорчик, что для него такой марафет навела. Слишком жирно будет.  Ровно в семь я стояла у дверей в лабораторию. Набрав в лёгкие воздуха, осторожно взялась за ручку и толкнула дверь. В кабинете никого не было. Вот даже не сомневалась, что Люцифер опоздает. А, может быть, и вовсе не придёт. Но это даже лучше, хоть компанию его терпеть не придётся.  Накинув белый халат, я принялась расставлять посуду и реагенты на рабочее место. Предстояло выполнить три несложных опыта, написать отчёт и приложить фотографии. Закончив непыльную работёнку по подготовке к экспериментам, я бросила взгляд на часы. Половина восьмого! А Люцифера и в помине нет. И только я подумала о нём, как дверь в лабораторию распахнулась. Он неторопливо "заплыл" в кабинет и бросил на стул учебник.  — Ты опоздал, — отчеканила я, глядя в упор.  — И что? — он расплылся в издевательской усмешке. — Были дела поважнее совместной лабораторной с новенькой. — Видимо, пунктуальность — не твоя сильная сторона, — я принялась двигать и без того стоящие на своих местах колбы, лишь бы не смотреть на его самодовольную физиономию. — У нас мало времени до комендантского часа.  — Ещё два с половиной часа, — он лениво надел халат и подошёл ко мне чуть ли не вплотную. В нос ударил запах его парфюма, волнующий, будоражащий. — Или кому-то не по зубам опыты для школьников, новенькая?  — У меня есть имя, — внутри медленно поднималась волна раздражения.  — Зачем мне твоё имя? — демонстративно небрежно ответил он. — Ты и я — это всего лишь на один вечер.  — В таком случае начинай писать отчёт, — швырнула я ему тетрадь. Тот неохотно её раскрыл.  Люцифер не особо-то и рвался мне помогать с экспериментами. Так странно, наставник вроде он, а по факту — я. Тем лучше. Ещё чего доброго, нанюхается реагентов или прольёт на себя. Оно мне надо?  Первым опытом было решено сделать бутафорскую кровь. Ничего сложного. К хлориду железа приливаем роданид калия и получаем новое соединение насыщенного красного цвета. Но тут я поняла, что на столе нет колбы нужного объема, указанного в методичке. Я отошла всего на минуту. На минуту. А когда вернулась, чуть не поседела. Люцифер скальпелем резал свою руку от локтя до ладони. Я бросилась к нему и выхватила окровавленный предмет.  — Ты что творишь?!  — Опыт провожу, — он смотрел на меня, как на ополоумевшую, а потом протянул телефон. — Лучше фотографируй быстрее. Пощипывает.  Тут до меня дошло. На скальпеле была вовсе не кровь, а получившийся роданид железа, тот самый, который мы должны были получить в колбе. Я и забыла совсем об этом эффектном способе проведения эксперимента: место, где должна быть кровь, протирается хлоридом железа, а сверху наносится роданид кончиком ножа. И вуаля! Но это всё равно нарушение техники безопасности. Чётко же написано: не пить, не нюхать, голыми руками не трогать.  — Надо было вылить соль на голову, возможно, тогда бы мы в подробностях смогли разглядеть твой крошечный мозг, — негодующе вырвалось у меня.  Люцифер усмехнулся и покачал головой, а я тем временем начала воспроизводить второй эксперимент. Больше не подпущу его и близко к реагентам. Я в колледже без году неделя, и проблемы мне точно не нужны.  Мы подошли к вытяжному шкафу. Я налила в пробирку раствор сульфата меди и добавила к нему несколько капель раствора аммиака. Должен выпасть студенистый осадок, но его почему-то не было.  — Не понимаю, — шепнула я сама себе. — Реактив, что ли, испорчен?  — Ты неправильно выполняешь эксперимент, — вмешался Люцифер, скучающе наблюдая за моими действиями.  Хотелось спросить, в кого он такой умный? Но сдержалась. Довольно безрассудно вступать в спор с тем, с кем выполняешь командную работу, но как же он раздражал.  — Так укажи на ошибку, ты ведь мой наставник, — я старалась держать себя в руках. — Или ты пришёл сюда, чтобы потешить своё тщеславное самолюбие?  — А что ты сделаешь взамен? — его надменная улыбка обнажила белые зубы.  Злость во мне всё ширилась и росла, как горная река: у истоков тихая и неспешная, а к устью неукротимая, полноводная и бурлящая, неудержимым потоком стекающая с могучих вершин.  — Сотри эту дурацкую ухмылку со своего лица, — я принялась нервно вливать реактив в колбу. — Или помогай мне, или иди отсюда. — Зачем тебе помощь наставника с крошечным мозгом? — хмыкнул он из-за спины. — Ты ведь у нас самая умная: и в престижный колледж поступила, и на занятиях больше всех отвечала.  Я резко развернулась, а он подошёл ближе ко мне, но остановился в полушаге. И снова запах его духов засвербел в носу, раздражающий и удушливый. И рубашка у него отвратительная, и татуировки нелепые. Бесит.  — Что ты цепляешься ко мне?  Я уловила секундное удивление в его лице, словно он и сам не знал ответ на этот вопрос, затем Люцифер снова просиял фальшивой улыбкой.  — Хотел увидеть твою реакцию, и, признаться честно, ты меня разочаровала.  — Придурок.  — А ты выскочка, — кинул пренебрежительно. — Выскочек никто не любит.  Вдруг нависшую тишину лаборатории разорвала резко прозвеневшая пощёчина. На щеке Люцифера запылало алое пятно, а меня будто током прошибло, просто потому что сама от себя не ожидала настолько импульсивной реакции. На его лице не дрогнул ни один мускул, и остановленный на мне взгляд не выражал ничего, кроме ожидания. Он ждал моих последующих действий, а я стояла, как вкопанная, не в силах произнести ни слова. Наверное, стоило перед ним извиниться, но в голове сталкивались противоречивые мысли, и язык словно прирос к нёбу, не желая двигаться. Да и вообще, он сам начал, в конце концов. Больше не смотря на него, я молча собрала свои вещи и покинула лабораторию. Даже не оборачиваясь, спиной чувствовала его сверлящий взгляд. Снова сбежала. И снова из-за него.