The Amazing Spider-Man: Become Everything

      Прошел ещё месяц после суда. И того, Юнхо пробыл в Корее около двух месяцев, абсолютно забыв про школу, но уже смирившись с той ситуацией, в которую его кинула судьба, словно новорожденного котенка в реку. Он всё ещё часто плакал, но на сердце, почему-то, стало гораздо легче. Может, потому что тех парней посадили. Может, потому что Сонхва всегда был рядом, и Чону не пришлось переживать этот кошмар в одиночку. Парень каждый день благодарил кого угодно за то, что в его жизни был доктор Пак. Чон обещал, что как только они приедут обратно, то он будет работать на Пака ещё усерднее, а мужчина лишь смеялся и отмахивался. Иногда парень задумывался: сколько же директор потратил на него денег, и сумма всегда выходила абсолютно неприличной. Юнхо продолжал чувствовать себя неловко из-за этого, но, кажется, Пак точно не собирался брать с него ни доллара.       Машина тихо и плавно ехала по дороге. Сонхва листал что-то в телефоне, и, почему-то, Юнхо казалось, что это был очередной отчёт. Сам же парень сидел рядом на заднем сидении роул ройса и следил за бесконечными фонарями по дороге в аэропорт. Телефон, лежащий рядом на мягком кресле, стал издавать звуки, но Чон, не глядя, выключил его. Парню было не до звонков: его голова болела, а тело ныло, наверное, он простудился. Он прикрыл глаза и прислонился к прохладному стеклу лбом, пытаясь заснуть. Парень не заходил в соц. сети с того самого момента, как они прилетели в Корею, и по большей части он общался с врачами, полицейскими, нотариусами и Паком. Сон потихоньку стал приходить к нему, а лёгкие покачивания машины убаюкивали. Озноб ещё больше охватил его, поэтому парень поёжился, складывая руки на груди.       — Не хочешь ответить? _ Юнхо недовольно разлепил глаза. — Этот парень очень настойчив, раз звонит тебе каждые два дня.       — Какой ещё парень, — простонал парень, а Пак лишь улыбнулся, отрываясь от телефон и накрывая Чона лежащим на своих коленях пледом. — Не хочу ни с кем разговаривать.       — А господин... — Пак посмотрел на экран чоновского телефона. — Минги очень хочет.       — Минги? — встрепенулся Юнхо и схватил телефон. Он с ужасом увидел количество всех смс, отправленных парнем. Он писал ему почти каждый день. Начиная от вопросов, где был Юнхо, до слов поддержки. Парень был готов разреветься. — Господи, я не отвечал ему два месяца...       — Быть может, самое время ответить? — с заговорческой улыбкой ответил Сонхва, смущая парня. — Позвони ему. Не переживай, я как раз собирался насладиться своим плейлистом.       — Х-хорошо, — Юнхо не был уверен, насколько было правильным его решение, но, пока Пак надевал свои наушники, дрожащими пальцами набрал номер Минги.       Сонхва довольно улыбнулся и отвернулся, устремляя свой взгляд в окно. Юнхо в своем смущении напоминал ему его самого в школьные годы, когда Пак боялся подойти к Хонджуну, который слыл в их школе главной звездой, после школы. Он оставлял Киму дурацкие записки, в которых делал комплименты, а тот лишь смеялся с наивности Сонхва. Когда Сонхва влюбился в него, Хонджун уже встречался с кем-то, чьё имя он даже толком вспомнить не мог, потому что и не любил особо. Киму до сих пор было стыдно за это, но в то время парню казалось, что быть без отношений — это не круто, поэтому согласился встречаться с первым признавшимся одноклассником. Пак долго пытался привлечь Кимовское внимание, но по итогу у него вышло. Он до сих пор помнил, словно это было вчера, их первый поцелуй в пустом кабинете школы, залитым закатным солнцем. Этот румянец на чужих щеках, потому что Ким никогда ни с кем не целовался, эти руки на своих плечах. От наплывших воспоминаний, Пак расплылся в улыбке. Он хотел как можно вернуться в Нью-Йорк и наконец увидеть его лицо.       В это же время Юнхо слушал напряжённые гудки из трубки, подрагивая всем телом. Минги должен был обидеться на него за то, что Чон не отвечал ему. Они ведь хотели встретиться в тот день, Юнхо даже думал о том, как бы романтично это выглядело: Минги забирает его с работы, они вместе идут в ближайший парк, болтают, пьют коктейли в ближайшем кафе, а потом, возможно, если бы Чон набрался смелости, парень бы его поцеловал. Но, наверное, никакой романтики между ними уже и быть не могло. Кто ещё станет общаться спустя два месяца игнорирования по всем фронтам? Минги, но он просто очень вежливый, да, парень так и думает.       — Господи, ты живой, — Юнхо выдохнул. Голос Минги был таким низким и обеспокоенным, что внутри все сжалось. — Юнхо, это же правда ты?       — Да, — неуверенно ответил тот, словно и сам не знал. — Минги, умоляю прости меня, я должен был написать тебе хоть раз за все это время, я...       — Перестань, — строго сказал вдруг Сон. — Я знаю, что случилось... В школе мы подходили к завучу, чтобы спросить, где ты... Я соболезную...       — Все... хорошо, — промямлил парень, скребя ногтями коленку. — Я уже... Пережил более-менее. Спасибо большое.       — Я должен был быть рядом, прости.       — Нет, Господи, ты не должен! Это, ну знаешь, типа, не забивай себе голову моими проблемами.       — Это не просто проблема, Юнхо, это... Просто...Будь я хорошим...Другом..Да, то мне стоило поддержать тебя, а не разрывать телефон бесконечными вопросами.       — Боже, Минги, я правда благодарен тебе за твоё внимание, мне очень приятно…Ты меня и так поддержал. Правда.       — Эм… — Сон замялся. — Так ты… Вернёшься? Или ты останешься в Корее?       — Да, конечно, я вернусь! — встрепенулся Юнхо, отлипая головой от стекла.       — Я рад! — счастливый голос Минги расслабил парня. Он улыбнулся сам себе. — Скажешь мне, когда ты прилетаешь? Я бы хотел встретить тебя, если ты не против.       — А… Завтра вечером? — между ними снова повисла неловкая тишина. — Наверное, мне стоило сказать раньше, да?       — Я приеду, — твёрдо ответил парень на другом конце, от чего Юнхо удивлённо вскинул брови, хоть тот и не мог этого увидеть. — Во сколько точно?       Парень замер. Во-первых, ему было ужасно приятно и поэтому же ужасно неловко из-за внимания Сона, во-вторых, ему было стыдно отвлекать доктора Пака, ведь сам Юнхо не удосужился узнать время их прилёта. Он попросил парня на другом конце немного подождать и легонько тыкнул старшего в плечо. Тот снял наушники, в которых, по правде, ничего не играло всё это время, а надел их Пак только для того, чтобы не смущать своего работника, и последние несколько минут мужчина давил улыбку, смотря в окно. Сонхва по просьбе младшего рассказал ему место и время прилёта и, посмеиваясь над чужим смущением, снова отвернулся к окну. Парень же быстро повторил полученную информацию Минги, ожидая него ответа.       — Я могу приехать тогда? — застенчиво спросил тот. — Ты не будешь против?       — Я буду очень рад, — с улыбкой ответил Чон. — Если ты хочешь, я думаю, мы могли бы даже погулять, но я могу быть похожим на варёный пельмень.       — Не думаю, что меня это смутит, но главное, чтобы ты себя хорошо чувствовал. Договорились тогда? Я буду ждать у входа терминала С.       Юнхо наслаждался смехом на другом конце. Разговор с Соном словно бальзам ложился на кровоточащую душу парня. Его смех, его интонации, слова, сказанные им — всё было так прекрасно, что Чон словно растворялся в нём. Наверное, всё таки парень был ненормальным, раз его сердце снова так сильно билось в тот момент. Он чувствовал облегчение, радость, расслабление — это всё было словно так забыто. Пока Сон, по его же просьбе, рассказывал, что было за то время, пока парень прибывал в Корее, Юнхо медленно таял от ощущения тепла в душе. Он ловил каждое его слово, надеясь, что молчит не слишком часто, заслушиваясь чужим голосом. Хотелось записать голос Минги на диктофон, потому что до того момента Юнхо мало ценил, что с ним общается обладатель такого голоса.       Чувства к Минги стали заглушать чувства одиночества и бесконечной боли. Парень чувствовал, как внутри словно расцветает сад на месте сожжённого поля. Будь, наверное, Сон рядом с Юнхо, то наверняка бы подумал, что тот отключился от этого мира, но, к сожалению, он совершенно ничего не мог с собой поделать. Сидящий рядом с ним Пак тихо смеялся в свой кулак от реакции парня на звонок, но не позволял себе смеяться громче. Мужчина понимал, что этот звонок стал для Юнхо, стремительно тонущем в самобичевании и апатии, спасательным кругом. Как бы сам Сонхва не пытался помочь парню унять его боль, мужчина понимал, что навряд ли у них настолько близкие отношения, чтобы Чон мог успокоиться хоть ненадолго. Доктору было безумно больно осознавать, но это оставалось фактом, поэтому, видя улыбку Юнхо, Сонхва радовался и сам.       — О, уже так поздно? — разочарованно вздохнув, проговорил Сон в трубку. — Я не встану к твоему приезду, если не лягу спать сейчас.       — Тогда тебе стоит как можно быстрее уснуть, хотя я прекрасно знаю, что, ложась спать в три ночи, ты всё равно приходишь на учебу к половине девятого.       — Но никто тебе не говорил, что я чувствую себя человеком после этого, — Юнхо рассмеялся, слыша голос Минги, и мог буквально представить себе, как тот надул свои губы.       — Ладно-ладно, не обижайся, иди спать, завтра ты должен быть полон сил ко встрече со мной, — пригрозил парень с улыбкой.       — Конечно, — мягко ответил тот. — Спокойной ночи, Юнхо.       & Спокойной ночи, Минги, — задумавшись на секунду, проговорил Чон. — Отключаюсь.       Положив трубку, парень быстро кинул телефон на сидение и закрыл лицо руками. Щёки и уши горели, а голос Минги снова заиграл где-то в глубине его мозга. Дышать вмиг стало как-то легче. Сидящий рядом Пак не выдержал и наконец рассмеялся. Лицо Юнхо снова стало пунцовым.       — Вы слушали, да? — обречённо спросил он.       — Прости-прости, — не прекращая легко посмеивается, ответил Сонхва, смотря парню в глаза. — Мне нужно было проверить адекватный ли этот Минги или нет.       — И что вы думаете? — Юнхо смущённо опустил глаза в пол, рассматривая свои кроссовки. Тем временем машина уже подъезжала к аэропорту.       — Неплохой парень, — заключил Пак, потягиваясь. — Он милый, по крайней мере, в разговоре.       — А, ну да, он такой, — парень совершенно не знал, куда себя деть.       — Хочешь, я могу рассказать, как мы с Хонджуном пошли на первое свидание, но я расскажу тебе об этом в каком-нибудь кафе в аэропорту, — машина остановилась напротив входа в аэропорт, и мужчина с парнем вышли из неё. Юнхо поёжился из-за прохладного ветра, почувствовав холод под одеждой. — Пойдём в здание, уже прохладно. Спасибо, Ынчёль, — обратился Пак к водителю, и тот, кивнув, сел обратно в машину и поехал к выезду из аэропорта.       Чон обхватил пальцами ручку чемодана, и они с Сонхва двинулись в аэропорт. Огромное здание всё равно давило на парня, но ему пришлось смириться с тем, что ему стоит провести тут около трёх часов, прежде чем они отправятся на посадку. Пак предложил ему переждать в кафе, и они побрели в один из концов здания. На Юнхо медленно накатывала дрёма, а тело будто бы теряло силы. Он еле дошёл до столика в каком-то достаточно дорогом кафе, в которое пригласил его директор. Парень рухнул на кресло, облокачиваясь на стол и кладя голову на руки. Мужчина присел рядом с парнем и потрогал его лоб.       — Бог мой, Юнхо, у тебя жар, — заключил тот. — Почему ты не сказал, что тебе плохо, мы бы могли отложить рейс.       — Мне не хотелось бы задерживаться тут ещё на дольше, — слабо ответил Чон, снова падая лбом на руки. — И задерживать тут вас с собой.       — Ты идиот, Чон Юнхо, — выдохнув, сказал Пак и поднялся с корточек, подзывая официанта. Тот сразу же стал ждать оглашения заказа. — Любой травяной чай, бульон и кофе. Американо, будьте добры.       Официант быстро повторил заказ и испарился где-то за барной стойкой. Парень пытался пролепетать что-то в духе: "Господин Пак, вам не стоило так тратиться на меня", но мужчина быстро пресёк поток его мыслей, садясь на соседнее кресло. Он снял свое пальто, потому что в помещении аэропорта было достаточно душно, и выдохнул, слыша лёгкие перешёптывания женщин за соседним столиком. Личность Сонхва была достаточно известной, чтобы его могли узнать, но это перестало приносить ему какое-либо удовольствие через пару лет пика своей популярности. Но, сидящий в данный момент напротив него Юнхо, старающийся спрятаться в своей куртке, потому что по телу бегала толпа мурашек из-за постоянного ощущения холода, мог вызвать в народе некоторые слухи. Сонхва все ещё следил за своей репутацией, поэтому стал прикидывать некоторые варианты оправданий. Сказать правду — не вариант. Появится тысяча и один вопрос, почему Пак так хотел помочь обычному штатскому работнику, поэтому мужчина погрузился в свои мысли. Можно было сказать, что Чон его дальний родственник, но это быстро проверят и опровергнут. Остаётся история про бедного мальчика, оставленного Паку на попечительство, то есть мужчина представиться его опекуном. Документы прошлой датой сделать не очень сложно, особенно с влиянием Сонхва.       — Так...Вы расскажите мне про ваше первое свидание? - выпалил друг Юнхо, который уже потягивал чай. Сонхва даже не заметил, как его принесли. — Не подумайте, что я очень хочу лезть в вашу личную жизнь и жизнь господина Кима, просто... Думаю, что услышать историю такого человека, как вы, будет очень поучительно.       — Не то чтобы я был асом в любовных делах, знаешь, - Пак отпил чай из своей кружки, закидывая ногу на ногу. — Поэтому опыта ты наберёшься мало. Единственное, что могу тебе сказать, чтобы ты не боялся делать первые шаги сам. Иначе ничего не сдвинется с места. Знаешь, мы с Хонджуном в целом никогда по сути не были близки, прежде чем между нами что-то промелькнуло. Просто учились вместе. Он в постоянном окружении воздыхателей, а я в окружении книг и лабораторных колб. Но я почувствовал что-то странное ещё в тот момент, когда нас представили друг другу в новом классе. Я не особо зацепил его тогда, а вот он меня да. Я писал записки от лица анонима, но Хонджун прекрасно знал, кто это был, дрался с его парнем, когда тот оскорбил его перед всем классом, за что потом он меня послал кстати, — Юнхо округлил глаза, а мужчина рассмеялся. — Я отчаянно пытался, чтобы он обратил на меня свое внимание. Может, я и старше Хонджуна, но мудрее и взрослее морально всегда был он. Для него я казался влюблённым дурачком. Он сам говорил, что искренне надеялся, что я быстро остыну. Но вот, вечер пятницы, мы остались убирать класс, а я взял его и поцеловал, — уши обоих почему-то покраснели. — Было так странно. Я думал, что он оттолкнёт меня, наорёт, а он поцеловал следом ещё раз. Я даже не знаю, почему он ответил мне тогда. Через пару дней мы пошли на первое свидание, и, Господи, это было просто ужасно, — Сонхва рассмеялся в кулак. Юнхо слушал с неподдельным интересом, хоть и был смущён. Не каждый день ты услышишь историю любви директора своей компании. — Мы пошли в парк аттракционов и застряли на колесе обозрения. Мы проторчали там около сорока минут, Хонджун успел обматерить всех сотрудников от туда.       — Не могу представить себе другого господина Кима, — потянул парень, принимая бульон из рук официанта.       — Ешь, это твоё, — следом принесли кофе, и мужчина блаженно потягивал напиток. — Поверь мне, злым Хонджуна я вижу чаще, чем радостным. А его гнев — самое страшное, что я мог испытать.       — Боюсь предположить, что вы могли такого сделать, чтобы рассердить его.       — Задержался на работе, — пожал плечами тот.       — Но вы всегда задерживаетесь... то есть?       — Ах, да, он злится на меня всегда.       — Мне вас жаль...       — Не стоит, я сам виноват, — улыбнулся Сонхва. — Но в любом случае, следующее наше свидание прошло в разы лучше. Мы старались ходить на них каждый выходные, чтобы узнать друг друга лучше, а потом, знаешь... Резко всё прекратилось, — Юнхо понял без слов. Война. Сонхва всегда не любил затрагивать эту тему. — Когда нам уже совсем скоро будет сорок, ходить на них стало в разы проблематичнее.       — Ого, не многие ходят на свидания после того, как начнут встречаться, — ляпнул парень, тут же упирая взгляд в тарелку с бульоном. Он придурок.       — Всё в разы проще, — голос Сонхва стал отдавать печалью. — Мы не встречаемся, поэтому на свидания нам ещё можно ходить, — заметив удивлённый взгляд Юнхо, Пак пояснил. — Спросишь: как же так? Мой... Досуг не позволяет нам быть в месте постоянно. Мы любим друг друга, но, к сожалению, мы слишком боимся быть вместе. Точнее, я боюсь.       — Но почему? — Юнхо решил наглеть по полной, пока он может. — Разве не чудесно любить друг друга и быть вместе? Почему вы боитесь?       — Специфика некоторых... — Пак хлопнул в ладони. — А в прочем, я расскажу тебе всё куда подробнее в Нью-Йорке! Нам нужно обсудить пару очень серьезных вещей, хорошо? — собеседник кивнул. — Ну... В целом... Я добился его внимания, и то, что он не посмотрит ни на кого так, как смотрит на меня, мне вполне достаточно. Я всё ещё могу любить его, а он меня, просто не в том формате, как это принято обычно, но в целом, разве быть немного другими не весело? Я думаю, что вполне, хотя будь мой выбор, я хотел, чтобы мы были абсолютно обычными. Но судьба — штука лично мне не подвластная. Поэтому так и живём. Ешь, ешь, а то остынет, тебе ещё перелёт пережить надо.