Please don't change.
***
— Привести сюда всех омег! — оборачиваясь через плечо, отдаёт приказ Чонгук, смотря Минхо в глаза. — Сейчас же! — Будет сделано, господин, — Минхо кивает головой двум другим альфам из банды Чонгука, молча прося их последовать за ним. — А что до тебя, — Чонгук поворачивается лицом к лежачему под ним Бомгю. — Тебя ожидает шоу, мой «хороший» друг. Бомгю поднимает глаза и смотрит на Чонгука с таким гневом, но тот лишь улыбается и наклоняется ближе к нему. — Я уверен, что тебе понравится, — альфа произносит эти слова с явной насмешкой в голосе. Минхо и два других альфы возвращаются с группой омег, толкая их силой к Чонгуку. Испуганные и потрясённые внезапной атакой они ничего не могут сделать, кроме как следовать указаниям. Поэтому просто стоят в центре комнаты, окружённые враждебными взглядами. — Добро пожаловать на наше шоу, — Чонгук широко улыбается, наслаждаясь своей властью и контролем над ситуацией. — Сегодня каждый из вас почувствует на себе, что значит быть омегой Бомгю, — он подходит к одному из омег и насмешливо кладёт руку на его плечо, сжимая его сильнее. — Давайте проверим, насколько сильны и выносливы эти омеги, — Чонгук смотрит на остальных альф, словно давая им знак начать. Минхо и другие альфы начинают наносить омегам удары. Омеги стонут и кричат от боли, но ничего не могут сделать, чтобы защитить себя. Чонгук отходит чуть в сторону, закуривая сигарету, смотря на полное безумие, что творится перед его глазами. И это безумие ему нравится. Ведь месть — это то блюдо, которое подаётся холодным. И это только начало. Омеги падают на пол, издавая невыносимые крики, пытаясь защититься руками от ударов. Но их усилия тщетны: альфы продолжают наводить на них муку и боль. Чонгук наслаждается хаосом и моральным унижением, которое окутывает эту комнату. На его лице можно прочитать удовлетворение и презрение, когда он смотрит на каждого из омег. И с каждым новым ударом он чувствует себя всё более и более могущественным. Это особый вид развлечения для него, которое приносит неописуемую радость. — Нравится? — смотря на корчившегося на полу альфу, что пытается встать с каждым новым ударом по его омегам. — Так же нравилось и моим омегам, — туша сигарету об стену, Чонгук бросает взгляд на Минхо, который держит в руках парня, чьё тело полностью в ссадинах и кровоподтёках. — Минхо? — Этот омега — друг Чимина, — говорит мужчина. — Он умирает, господин. — Нет, я не умру, — шепчет омега., с усилием пытаясь выговорить слова через боль и слёзы. — Я продержусь… Чонгук медленно приближается к Минхо. Его взгляд полон сострадания к этой омеге. Ведь Чон догадался, кто помог Чимину бежать отсюда. — Тэхён… — Чонгук прошептал имя, наблюдая за страдающим омегой. Его тон стал гораздо мягче и заботливее. — Не жалей меня, Чон Чонгук, — тихо говорит Тэхён. — Тем более в нашу первую… И последнюю встречу. — Ты будешь жить, — забирая из рук Минхо Тэхёна. — Ты нужен Чимину живым! — твёрдо произносит альфа, жестом показывая Минхо, чтобы он заканчивал шоу с другими омегами. — Ты будешь в порядке. — Нет, — хрипя, ответит Тэхён, а его тело продолжало всё больше и больше окрашиваться кровью. — Раны… Они слишком глубокие. Мне не продержаться долго, — поднимая взгляд на альфу, с болью в голосе говорит омега. — Не думай обо мне, я для тебя никто. Чимин переживёт мою смерть, ведь у него есть ты — его альфа. — Тэ… — В этом серале находится ещё один твой омега, Чонгук, — сжимая губы от боли во всём теле, шептал Тэхён. — Это Арго. Он находится на самых нижних этажах. Спаси его. Верни его домой. У Чонгука замирает дыхание. Ведь всё это время, с момента, когда он узнал, что омеги погибли в Китае, Чон думал, что и Арго больше нет. Тэхён прикладывает руку к своей ране, стараясь остановить кровь. Его глаза наливаются слезами, но он сдерживает их. Знает, что времени осталось немного. И он должен сосредоточиться на том, что нужно сделать. — Уходите отсюда, — глухо шепчет Тэхён в руках Чонгука. — И никогда не возвращайтесь, — умоляет омега. — Я знаю, что ты хочешь отомстить за смерть каждого из своего гарема, но ты поступишь ничем не лучше, чем Бомгю, — цепляясь крепче за одежду Чонгука. — Я знаю, что Чимин не мог полюбить монстра. Так не становись им, Чонгук. Забери Арго и уходи отсюда. Возвращайся обратно в Сеул к Чимину. — Господин… — Минхо видит, как пожар ненависти горит внутри Чонгука. — Нам нужно найти Арго. — Я не оставлю его умирать, — отнимая взгляд от омеги, отвечает Чонгук. Минхо не мог позволить умереть Арго. Не смог бы жить дальше, так и не увидев лица омеги, в которого влюблен уже несколько лет. Альфа хватает Чонгука за шею и взывает к разуму своего босса: — Не дайте эмоциям взять вверх, — твёрдо говорит Минхо, смотря в кровавые глаза Чонгука. — Ему не жить, и вы знаете это. Но вы можете спасти Арго, — продолжает альфа, борясь с внутренним волком Чона. Минхо понимал, какое это сложное решение для Чонгука. И всё же он не мог просто смотреть, как его друг погружается в тьму отмщения. Альфа знал, что Чон мучается внутри, борясь со своим волком и собственными чувствами. — Чонгук, ты можешь справиться с этим. Ты сильнее, чем думаешь. Не позволяй этой ненависти погубить тебя, — Минхо смотрел в глаза альфы. Чонгук закрыл глаза на мгновение, пытаясь справиться с ощущениями, захватившими его. Он знал, что Минхо прав. Но сдержать свою ярость и желание отомстить было невероятно трудно. Наконец, открыв глаза, альфа снова смотрим своему другу в глаза. — Найди Арго, — сквозь зубы шепчет Чонгук. — А вы все, — оборачиваясь через плечо и видя, как другие альфы держат омег. — Уведите их как можно дальше, — кричит Чонгук, чтобы каждый его услышал. — Бомгю убейте, — отвернулся, всё так же продолжая держать Тэхёна в своих руках. Чон чувствует, как Минхо отпускает его шею, и боковым зрением альфа замечает, как тот удаляется из зала прочь. В считанные минуты в зале стало настолько тихо, что Чонгук неосознанно слышит тяжёлое сердцебиение Тэхёна. — Расскажи мне, каким был Чимин раньше, — опускаясь на пол вместе с омегой в руках, шептал Чонгук. — Как вы познакомились? Тэхён с трудом поднимает глаза на Чонгука. Он сглатывает слюну, пытаясь собрать свои мысли, и начинает рассказ: — Мы познакомились… в школе, — бормочет Тэхён. Его голос был слабым и дрожащим. — Чимин всегда был отзывчивым и… добрым. Мы стали лучшими друзьями почти сразу. Он всегда защищал меня, помогал мне с уроками и просто был рядом. Мы проводили вместе много времени, веселились, делали глупости… Тэхён замолчал. В глазах его снова промелькнул страх, и он начинает ощущать, как его сердце бьётся быстрее. — Я перестаю чувствовать ноги, — Тэхён, не сдерживая слёз, смотрит на альфу. — Убей меня, я не хочу больше мучаться. — Всё будет хорошо, Тэхён. Ты можешь засыпать спокойно. — Обещай мне, Чонгук, что будешь любить Чимина, — Тэхён снова шепчет, с силой сжимая руку альфы. — Помни мои слова, Чонгук. Он нуждается в тебе так же, как и ты в нём. — Я обещаю, Тэхён, что буду заботиться о Чимине. Буду любить его до самого конца, — Чонгук тихо прошептал омеге на ухо. — Я буду светить для него так ярко, как только смогу. Тэхён улыбнулся через слёзы и закрыл глаза, чувствуя, что его жизненная сила медленно уходит. Он знал, что скоро его сердце остановится, но спокойно улёгся в руках Чонгука, зная, что Чимин не будет один. Чон долго сидел, убаюкивая омегу в своих руках, пока его дыхание становилось всё тише и тише. Зажмурив глаза, он решил для себя, что сохранит память о Тэхёне как о человеке, который пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти других. Минуты тянулись медленно, и в конце концов, Чонгук остался с неподвижным телом Тэхёна на руках. Он положил его на пол и медленно поднялся на ноги. — Господин, я нашёл Арго, — соединяясь с Чонгуком по связи, сказал Минхо. — Я вывожу его через подземный выход. Он жив, но сильно пострадал. Видимо Бомгю издевался над ним несколько дней, — Чонгук молча слушает Минхо, бросая свой взгляд на уже мёртвое тело альфы, что так и остался лежать на спине с открытыми глазами. — Как только выйдешь из сераля, сразу же уезжайте отсюда со всеми омегами. — А вы, господин? — У меня ещё остались здесь дела, — криво ухмыляется Чонгук, вырубая связь и снимая наушник с уха.***
Чимин медленно восстанавливался после полученных травм, но осознание того, что он находится дома, делало его сильнее, и омега практически не ощущал боль в своих конечностях. Вдыхая запах любимого сада, ароматы которого лёгкий ветерок доставлял в его окна, Пак вспоминал о Чонгуке. Он безумно скучал по альфе. И даже сейчас, зная, что его любимый скоро будет дома, сгорал от желания быть с ним рядом. — Чимин, — дверь в комнату омеги приоткрылась, и из-за неё показался Джин, в руках которого была кружка с облепиховом чаем. — Как ты себя чувствуешь? — Всё в порядке, Джин. Спасибо, — забирая из рук альфы кружку с любимым напитком. — Это ты мне лучше скажи, как ты, — чуть приподнимая уголки губ, спрашивает омега. Джин улыбнулся в ответ и сел рядом с Чимином на кровать. Он слегка погладил его по голове. — Я в порядке, Чимин. Просто переживал за тебя, знаешь. Было страшно видеть, как ты пострадал, — омега скривился немного, вспоминая те ужасные моменты, когда он находился в Зове сердца и подвале Бомгю. Но он пытался сосредоточиться на позитивной мысли: на том, что он дома. — Я благодарен, что ты помог мне, — Джин улыбнулся ещё шире и погладил Чимина по руке. — Конечно, Чимин. Всегда готов помочь тебе и Чонгуку, — Чимин почувствовал, как его сердце наполняется теплом. Пак знал, что ему повезло, когда в его жизни резко и столько неожиданно появился Джин. Омега благодарен за помощь, ведь если бы не этот альфа, то вряд ли бы Чимин выжил после таких травм, которые ему нанесли. Омега отпил ещё немного чая. Он так скучал по этому дому. Так всего этого не хватало в его жизни, что начал забывать, что значит находится в человеческих условиях. И ещё Чимин очень сильно скучал по Чонгуку: его внутренняя омега рвалась к нему с каждым днём всё сильнее. Он мечтал о его прикосновениях, голосе, запахе. Одно лишь воспоминание о нём приносило Чимину радость и тепло, которого ему так не хватало. Он думал о Чонгуке каждую ночь перед сном и просыпался с его именем на устах. — Я скучаю по Чонгуку, Джин. Мы не виделись уже так долго, — Джин понимающе кивнул. — Я знаю, Чимин. Но скоро вы вновь будете вместе. Чонгук сильно скучает по тебе, я уверен, — Чимин улыбнулся и сделал очередной глоток чая. Пак знал, что его чувства к Чонгуку только усиливались с каждым днём. Он не мог сдерживать свою омегу, которая так жаждала своего альфу. Его тело и душа хотели объединиться с Чонгуком, стать одним целым. И хоть они не могли быть вместе в эту минуту, Чимин никогда не прекращал верить в свою любовь к Чону. Он был уверен, что однажды этот ужас закончится, и они снова будут вместе. — Где он сейчас? — спрашивает Чимин. — Это ты можешь мне сказать? — В Китае.***
В темноте ночи Чонгук величественно стоит перед охваченным пламенем замком. Его чёрные волосы играют на фоне пылающих осколков и искр, создавая загадочную ауру вокруг него. Замок, некогда стоявший неприступной крепостью, где жили омеги и правил Бомгю, а теперь превратился в проклятие, пал перед безумной мощью пламени. Чонгук делал затяжки одну за другой, а сигарета, дымящаяся в его слегка пухлых губах, была практически вся скурена. Альфа внимательно наблюдал за своим произведением, обводя очертания бесконтрольного огня и разрушения своим взглядом. Звуки трескучего пожара и шепот пламени становятся его существом, вгрызаясь в его ум и подогревая рожденные из тьмы желания. Но взгляд Чонгука остается спокойным и невозмутимым, словно он — владыка огня, который распоряжается им по своему желанию. И тем временем дым от его сигареты завораживает мечты и эмоции, окутывая его в таинственное облачение. Пламя, такое же яркое и горячее, как его внутренний огонь, создает балет из света и тени, раскачиваясь в ночном воздухе. Он — мастер, играющий с огнём, танцующий на грани безумия и искусства. И наслаждаясь этой картиной, Чонгук наконец-то улыбается. В этом мгновении между огнем и тьмой, между разрушением и безумием, он ощущает себя свободным. — Я иду за тобой, Хан Сун Хи. Чонгук продолжает наблюдать, как пламя пожирает замок, и вместе с этим отпускает старую боль и ненависть. Он понимает, что это необходимо, чтобы создать новое и лучшее будущее. Альфа не сожалеет о прошлом: смотрит и движется только вперёд, готовый принять вызов. И теперь с новым сиянием в глазах и силой огня в душе Чонгук отправляется в путь.***
Солнце только начинало заходить за горизонт, когда Сун узнал о том, что произошло. И стоило омеге выйти из машины, то он сразу почувствовал запахом гари. Хан повернулся и увидел, что здание Зова сердца поглощено огнём. Картина перед ним была ужасна: величественное здание, которое всегда было символом мира и спокойствия, теперь было превращено в пылающий инферно. Чёрные клубы дыма мешали видимости, а языки пламени возносились в небо. Сун не мог поверить в такой провал. Габриэль мёртв, а омега, который мог проложить ему счастливую дорожку в будущее и стать самым ценным билетом, вернулся в объятиях своего альфы. Омега Чон Чонгука обыграла великого Хан Сун Хи. — Идиоты! — кричал Хан на своих подчинённых. — Какого хуя вы допустили это?! — показывая руками на когда-то такое нужное убежище. — Сун… — Заткнись! — хватая Элоя за шею, Сун хотел сломать её этой никчёмной омеге. — Скажи мне, как Чон Чонгук узнал о нас? — Я… Я не знаю, Сун, — Элой, с трудом переваривая свою панику, попытался сказать хоть что-то своему господину. Сун отпустил его и отвернулся, чтобы снова взглянуть на пылающее здание. Он чувствовал, что его мир рушится. Внутри него вспыхнул гнев, смешанный с отчаянием. — Я убью его! — крикнул Сун. — Убью Чон Чонгука и его омегу Пак Чимина. Элой испуганно замолчал, понимая, что слова Суна не останутся просто пустыми угрозами. В его глазах читалась жажда мести. Сун обернулся к своему подчиненному и увидел тревогу и страх, скрывающиеся в его глазах. — Найди сераль Чона, — смотря в глаза омеге, сказал Сун. — Он там, я знаю это наверняка. И когда он расслабиться и забудет, что в нас есть хоть какая-то угроза — убей его омегу. Убей Пак Чимина. Услышав приказ, Элой кивнул и спешно покинул Суна, словно он и был пожаром. Его сердце колотилось от страха и опасности, но он понимал, что не может сбиться с пути, который наметил его господин. Даже если этот путь омега не разделяет. Сун остался стоять на месте, следя за тем, как здание Зова сердца теряет свою белоснежную красоту в огне. В его голове крутились мысли о мести. О том, как устранит своих врагов. Он клялся, что не позволит им уйти живыми от него. Хан был настроен решительно и готов был пойти на любые жертвы. В глубине его души смешались эмоции боли и грусти, но они только усиливали его решимость. Сун не собирался жалеть о своих потерях: он использовал их в качестве топлива для своей мести. Омега знал, что путь, по которому он идёт, будет сложным и опасным, но был готов пройти через ад, чтобы достичь своего. Последний раз взглянув на догорающее здание, Сун дал себе обещание, что станцует на костях своих врагов.***
Tne Hurts — Blind. Прошло уже несколько дней с того момента, как Чимин вернулся домой. Раны начали потихоньку заживать, и омега начал осознавать — ад закончился. Больше никаких пыток, цепей, ударов по спине, лицу, телу. Но каждый час, проведённый в серале, причинял Чимину боль. В этом доме стало слишком тихо. Больше не было голосов, смеха и тихих, но таких ядовитых слов от других омег, что шептались за спинами друг друга. Их было тринадцать, а теперь остался только Чимин. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным. В сердце стояла пустота. Все омеги были такими разными, но вместе они составляли его маленький, но живой мир. Теперь этот мир разрушен. Как бы Чимин не старался, всё равно каждую ночь кошмары о прошлом вырисовывались в его снах. Он слышал звуки пыток и сотни раз заново проживал мучительные воспоминания, которые появлялись перед глазами, будто бы он опять находился в том аду. Сон стал для него новым неприятным испытанием. Единственным утешением для Чимина всегда есть и будет Чонгук. Омега знал, что альфа так же страдал во время их разлуки. Только Чон смог понять его боль и страх. Но даже сейчас альфа не был рядом. Чимину ужасно сильно хотелось поговорить с ним, обнять его и наконец-то поцеловать столь желанные губы. Он скучал по тому запаху, который исходил от Чонгука, по его теплоте и нежности. Чимин ждал его возвращения из Китая. Каждый день он подолгу смотрел в окна и молил бога о том, чтобы Чонгук оказался здесь, с ним рядом. Но его всё не было. Пак был один со своими кошмарами и мучительными воспоминаниями. Он ощущал пустоту без Чонгука, без его поддержки и понимания. Чимин старался занять себя различными делами, чтобы отвлечься от своих мыслей, но все усилия были напрасны.***
— Чонгук, — приветствовал своего друга Джин, обнимая его. — Как всё прошло? — двое альф уселись на черный кожаный диван, держа в руках стакан с виски. — Бомгю мёртв, — делая глоток янтарной жидкости, ответил ему Чонгук, ощущая приятное тепло, распространяющееся в груди. — А что с омегами? — Они мне не нужны. Продам их на аукционе. — Ты всегда такой хладнокровный, Чонгук, — произнёс Джин, глядя на своего друга с удивлением. — Неужели тебе не жаль потерять их? Ведь ты знаешь, как они страдали, — Чонгук лишь пожал плечами, не проявляя никаких эмоций. — Мне не нужны чужие проблемы, Джин, — ответил он холодно. — Я делаю то, что выгодно для меня. И эти омеги мне не нужны. У меня уже есть мой омега. — Но, Чонгук, это же живые люди! — возразил Джин. — Они заслуживают справедливости и заботы, как и все остальные, — Чонгук взглянул на своего друга с некоторой насмешкой в глазах. — Ты всегда был слишком идеалистичным, Джин, — ответил Чон. — Жизнь не всегда справедлива. И в данном случае моя выгода превышает мои сожаления. Я не могу позволить себе слабость. — Чимину скажешь об этом? — спрашивает Джин, смотря альфе в глаза. — Нет, — отрезал Чонгук, отводя взгляд. — Чимин ничего не должен знать об этом. — Почему? Он же твой омега, Чонгук. Ему следует знать правду, — настаивал Джин. — Нет, я не хочу его обременять. У него уже достаточно проблем, и ему не нужно знать, что я занимаюсь такой грязной работой, — ответил Чонгук, всё ещё избегая взгляда друга. — Как будто он не знает, что его альфа — убийца, — фыкнул Джин. — Чонгук, это его жизнь тоже. Он должен знать, что происходит вокруг него, — настаивал альфа. — Нет, не хочу добавлять в его жизни ещё больше боли, — отвечает Чонгук, грустно опуская глаза. — Я пытаюсь защитить его от всего этого, чтобы он мог жить спокойно и безопасно. — Но разве это не ложь? — возражает Джин, пристально смотря в глаза своему другу. — Я знаю, Джин, — шепчет Чонгук, вскидывая взгляд — Но я не могу рисковать. Не могу потерять его снова. Он — всё, что у меня есть. Джин понимал страх Чонгука и его боль. Он знал, как сильно Чон дорожил Чимином, но также альфа понимал, что этот омега пережил намного бóльший ужас, чем кто-либо мог себе представить. Ким никогда не забудет израненную кожу плеч и спины омеги. Шрамы на его теле были оставлены хлыстом, и эти белые полосы будут с омегой до конца его дней. Чонгук ничего не знал об этом… И если бы Джин рассказал ему до того момента, как Чонгук отправился в Китай, погибли бы все. Чонгук сделал глубокий вдох, устремив взгляд вдаль. Он знал, что Джин был в чём-то прав. Он боялся потерять Чимина. Боялся, что у него не хватит сил пережить то, что случилось с ним в прошлом. — Что будешь делать с Зовом сердца? — спросил Джин, поставив стакан на стеклянный столик. — Уничтожу, — скрипя зубами, ответил Чонгук, смотря в окно на занимающуюся зарю.***
Просыпаться и чувствовать на губах запах своего альфы стало любимым делом Чимина. После той прогулки с Чонгуком в саду, Чимин словно впитал его запах белых роз в своё тело. Омега нежно проводил своими пальцами по губам, словно снова находясь в объятиях своего любимого. Пак мечтал о том, чтобы каждое его утро начиналось в объятиях своего альфы. Быть окутанным его запахом. Чимин представлял, как его губы будут прикасаться к губам Чонгука и как они будут обмениваться нежными поцелуями. Все эти мысли и фантазии вызывали у омеги огромное желание стать еще ближе к своему альфе. Он хотел разделить с ним каждую минуту и каждую эмоцию. Чимин знал, что его любовь к Чонгуку только усиливается с каждым днём. «Надо найти его», — поднимаясь с кровати, Чимин переодевается в лёгкую чёрную рубашку и такого же цвета джинсы, бледно-розовые тапочки идут в комплекте с его нарядом. Пак спускается по лестнице, где, по его догадкам, находится Чонгук. Сердце омеги бьётся сильнее с каждой ступенькой, нервозность и ожидание заполняют его мысли. Когда он достигает конца лестницы, Чимин видит его. Чонгук стоит у окна, пристально глядя вдаль. Омега не может удержать свою радость и счастье. Он подходит к Чону медленно и осторожно, чтобы не испугать его. Чимин легко касается спины своего альфы, медленно перемещая свои руки к груди Чонгука, и прижимается к нему, обнимая сзади. Омега чувствует, как бьётся сердце Чонгука, и это только усиливает его счастье. Он вдыхает запах своего альфы, ощущая, как он заполняет лёгкие и проникает в каждую клеточку тела. Этот аромат стал его наркотиком, его зависимостью. Чимин прижимается ещё сильнее к Чонгуку, наслаждаясь их близостью и теплом. Он желает, чтобы этот момент длился вечно. Хочет провести остаток своей жизни рядом с альфой, к которому принадлежит. — Как спалось? — интересуется Чонгук, накрывая ладошки Чимина своими, что покоятся на его груди. — Очень хорошо, альфа, — отвечает омега, улыбаясь и прижимаясь ещё сильнее к нему. — Лучше всего спится, когда ты рядом со мной, — Чонгук разворачивается в руках Чимина, обнимая за талию. — И я сплю лучше, зная, что ты рядом, — хрипло говорит Чонгук на ушко Чимина. — Я теперь всегда буду рядом, мой малыш. Впредь никогда не позволю тебе остаться одному, — он ласково целует омегу в губы, одновременно прижимая его тело к своему. — Я очень соскучился по тебе. — Чем сегодня займемся? — облизывая свои губы, собирая вкус Чона с них. — Чем захочешь, — наблюдая за действиями омеги, отвечает Чонгук, чувствуя, как распаляется. — А что, если я хочу тебя? — Чимин шепчет эти слова с горящим взглядом. — Хочешь? — игриво приподнимает бровь Чонгук, смакуя каждую букву заветного слова. — Я весь твой, — цепляясь своими зубами верхнюю губу Чимина. На лице Чона расползается жадная улыбка, а глаза загораются страстью. Он целует Чимина снова: на этот раз более страстно, словно голодный хищник, старающийся заполучить свою добычу. Омега открывает рот, встречаясь с языком Чонгука, и искренне наслаждается прикосновениями своего альфы. Чон проводит рукой по спине Чимина, вызывая у него горячую дрожь. Он опускает руку ниже, поглаживая ягодицы омеги, и чувствует, как вырывается тяжелый вздох из любимых уст. Чимин отдаёт себя этим чувствам, позволяя им направлять его движения. С исступлением он начинает вести дорожку поцелуев по горячей шее Чонгука, облизывая каждый доступный участок кожи. Чонгук подавляет стон, но всё равно из груди вырывается собственнический рык, когда он чувствует на своей коже пухлые губы Чимина и его язычок, который облизывает венку на шее. — Теперь достаточно, — мурлычет Чонгук: его голос полон уверенности. Альфа резким движением меняется местами с омегой, зажимая Чимина между собой и оконной рамой, наслаждаясь звуками его стонов и соблазнительным запахом. Они знают, что не могут остановиться. Знают, что их желание должно быть удовлетворено до конца. Чонгук сжимает бёдра омеги, поднимаясь руками выше, и обхватывает осиную талию Чимина ладонями, сжимая столь нежную кожу через слой одежды. Даже если бы сейчас кто-то вошёл сюда или попытался их прервать, Чонгука ничто и никто уже не остановит. Он страстно желал этого омегу столь долгое время, что сейчас никакое «стоп-слово» не найдёт отклика в его душе. — Скажи мне, — кусая хрящик Чимина и чуть-чуть посасывая его, произносит Чонгук, оглаживая своими руками тело омеги, стараясь запомнить и отпечатать в своей памяти каждый изгиб. — Чего ты хочешь. — Тебя, — цепляясь за спину альфы, сквозь стоны шепчет Чимин, словно сумасшедший. Его губы возбужденно трепетали под каждым прикосновением Чонгука. — Продолжай, не останавливайся… — омега продолжает шептать, погружаясь в безумную страсть, которую испытывает в объятиях альфы. Чонгук тонул в Чимине: ему казалось, что в этот момент он был готов умереть от тех эмоций, что бушевали внутри него. Альфа продолжал ласкать и целовать каждый участок тела своего любимого, наслаждаясь реакцией. Он был полностью поглощен этой безумной страстью, пропитанной безграничной любовью, и с удовольствием отдавался ей. Нет больше никаких ролей альфы и омеги, нет никаких обязательств и ограничений. Сейчас они — просто две души, которые наконец-то нашли друг друга в этом огромном мире. Чонгук, не разрывая поцелуй, подхватывает Чимина под бёдра, ловя своими губами его удивленный стон, и продолжает страстно целовать. Альфа идёт до своей спальни, словно на автомате. Когда они, наконец, достигают заветной комнаты, Чонгук аккуратно кладёт Чимина на кровать и начинает раздевать его. Он нежно целует каждый обнаженный участок кожи, будоражащий омегу всё больше и больше. Альфа ощущал, как всё больше и больше разгорается желание внутри него, и глубоко вздохнул, чтобы сдержать его. Он знал, что Чимину нужна нежность и забота. И он хотел быть тем, кто даст ему всё это. — Расскажи мне свои желания, Чимин, — нависая над омегой, прошептал Чонгук на ушко омеги. — Я хочу знать, что тебя возбуждает, чего ты хочешь от меня, — Чимин замер на мгновение, его дыхание стало нерегулярным. Он чувствовал горячее дыхание альфы на своей коже, и это делало его еще более возбужденным. — Я хочу, чтобы ты сильно прижимал меня к себе, — пробормотал он, опустив свои глаза. — Хочу, чтобы ты прикасался ко мне так, как только ты хочешь. Чонгук усмехнулся и пристально посмотрел на Чимина. Он был готов исполнить желания омеги и дать ему всё то, чего он жаждет. — Я сделаю всё, чтобы удовлетворить тебя, Чимин, — твёрдо сказал Чон. — Ты — мой омега, и я твой альфа. Ты будешь получать от меня всю любовь и внимание, которые заслуживаешь, — проводит языком по лебединой шее Чимина. — Я помогу тебе испытать удовольствие. Омега постанывал от наслаждения, ощущая, как его тело начинает гореть. Чимин водил руками по широкой спине Чонгука, ощущая его крепкую мускулатуру. Он знал, что альфа способен дать ему невероятное наслаждение, и он жаждал этого. Чонгук касался каждой клеточки его тела легко, но страстно, будоража его кожу. Омега внутри ликовала, погружаясь в поток удовольствия. Альфа медленно стянул с себя одежду, прикасаясь к Чимину голым телом. Омега почувствовал, как возбуждение достигает предела, а его опущенные глаза смотрели на Чона с неподдельной смиренностью. Альфа спускался поцелуями ниже, скользя по шее, груди и животу Чимина. Пак хотел, чтобы альфа растопил его лёд, сделала его водопадом чувств и удовольствия. Чиминово дыхание стало тяжёлым, когда альфа медленно взял его за подбородок и поднял его лицо, чтобы снова глубоко поцеловать его. Омега открылся под его прикосновениями, полностью отдаваясь своему альфе. Чимин застонал, когда Чонгук переместился к низу его живота, даря ему удовольствие, которого он долго ждал. — Ты так сладок, омега, — Чон вздохнул, проводя губами по коже. — Хочу сожрать тебя. — признался в своем желании, целуя член Чимина сквозь ткань трусиков. И, насладившись запахом, альфа начал ласкать его ствол через тонкий хлопок. Чимин извивался под его прикосновениями и громко стонал от удовольствия. Чонгук был жаждущим и страстным: он умело удовлетворял своего партнёра, вгоняя его в безумие блаженства. Их страсть только росла, когда Чонгук снял с Чимина трусики и полностью освободил его член. Он ласкал его языком и губами, производя очаровательные звуки, которые раскалили Чимина ещё больше. омега больше не мог сдерживаться и вцепился в волосы Чонгука, умоляя его продолжать. Их интимная игра становилась все более интенсивной: альфа старался доставить максимальное удовольствие своему партнеру. Чонгук терпеливо следовал просьбам Чимина, не забывая при этом наслаждаться каждым его стоном и вздохом. Внезапно Чон сменил позу, отрываясь от члена омеги. Он перевернул Чимина на живот и замер. Перед его глазами открылась не та картина, которую он хотел видеть: вся спина Чимина была в глубоких, уже белеющих шрамах. Чонгук узнал эти следы. Это была плётка. Он почувствовал, как горечь накатывает на его сердце. Почему человек, которого он любил, был подвергнут таким страданиям? Чонгук медленно припал к шрамам на спине Чимина, невесомо провёл по ним пальцами, словно желая снять боль и страдания своего партнёра. Чимин, ощущая прикосновения альфы, распахнул веки и посмотрел на него через плечо. В его глазах отражалась боль и стыд. Чонгук тут крепко обнял, пытаясь успокоить этим жестом начинающуюся бурю воспоминания в любимых глазах. Чон знал, что слова не смогут вернуть прошлое или стереть шрамы, но хотел хотя бы дать Чимину ощущение безопасности и любви. Он знал, что сейчас самое лучшее, что может сделать своей паре — быть рядом с Чимином и поддерживать его. Постепенно Чонгук начал мягко гладить спину омеги, словно хотел смягчить боль и утешить его. Сердце альфы разрывалось от осознания, что он не смог защитить своего возлюбленного от такого ужаса, и теперь эти шрамы будут всегда напоминать о прошлом. — Чимин… — Прошу, — сжимая простыню в руках, шептал омега. — Не надо. — Ты в безопасности со мной, Чимин, — целуя шрамы на плечах. — Я люблю тебя, — после этого Чонгук припал губами к белёсым линиям, пытаясь подарить им сладостные прикосновения. Чимин сначала вздрогнул, но затем расслабился, позволяя Чону проявить свою заботу. Их объятья стали исцеляющим бальзамом для обоих. С каждым мягким прикосновением и нежным поцелуем Чонгук пытался вытравить боль из сердца Чимина. Он знал, что это не так легко, что шрамы будут всегда напоминать о прошлом, но пообещал себе быть рядом с Паком, поддерживать его и любить его. — Забудь об этом всём, — очерчивая шрамы на плечах подушечками пальцев. — Ты идеален для меня любым, — целуя шею омеги, слегка покусывал её. Чимин вздохнул, почувствовав, как тепло распространяется по его телу от прикосновений Чонгука. Он долго боролся с собой, стараясь принять свои шрамы и преодолеть прошлое. Но только в объятиях альфы он становится сильнее. — Чонгук… — закрывая глаза, прошептал Чимин, чувствуя каждое касание своего возлюбленного. — Твоё тело прекрасно, — произнёс на выдохе Чонгук. — В тебе нет изъяна, — проводя языком по одному из самых больших шрамов. — Ты сильнее, чем думаешь. И я буду здесь, чтобы напоминать тебе об этом каждый день. Я люблю тебя и буду любить независимо от всего, — поворачивая лицо Чимина к себе, чтобы омега посмотрел ему в глаза. — Твои шрамы делают тебя ещё более особенным и красивым. Они часть тебя. Ты идеал для меня, моя любовь. — Почему ты такой… — удивлялся Чимин, глядя в глаза Чонгука. — Заставляешь меня чувствовать это, — омега взял ладошку Чона и положил на свою грудь туда, где бьётся сердце. С нежностью посмотрев в глаза Чимина, Чонгук улыбнулся, чувствуя, как сердце его возлюбленного бьётся под его ладонью. — Потому что я люблю тебя, Чимин. Я хочу, чтобы ты знал, что ты прекрасный человек. Я хочу, чтобы ты видел себя таким же, каким вижу я, — Чимин закрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями и словами Чимин прекрасно понимал, что прошлое не изменить: от него невозможно было убежать и забыть тот день, когда Бомгю глумился над его телом. Но сейчас он понимал, что прошлое должно оставаться таковым. И сейчас рядом с ним тот самый человек, который поможет ему жить настоящим. — Покажешь мне, как сильно ты меня любишь? — целуя альфу в губы. — Докажи мне, что твои слова — не пустой звук. Коснись меня так, как никто никогда не касался, — ведёт рукой по груди Чонгука вниз, считая кубики его пресса. — Чимин, я готов показать тебе насколько большой и глубокой может быть моя любовь. — Чонгук приподнял омегу и прижал к себе, ощущая его тело разгоряченным от напряжения и вожделения. Один за другим его насыщенные поцелуи заполнили губы Чимина, а руки скользили по его коже, вызывая дрожь и стоны возбуждения. — Но справишься ли ты с этим? — кусая губы омеги практически до крови. — Справлюсь, — Чимин толкнул Чонгука в грудь, заставляя альфу упасть спиной на кровать. Слизывая капельки крови с губ, Пак забирается сверху на него, смотря свысока в глаза напротив. — Ты готов? — прошептал Чимин. Его глаза блестели от страсти. Чонгук кивнул, а альфье сердце забилось сильнее. Чимин медленно прикоснулся губами груди Чонгука, целуя ореолы сосков альфы, посасывая каждый из них. Омега спускался всё ниже, томно поглаживая руками тело Чонгука от груди к животу, очерчивая пальчиками каждый кубик на прессе альфы. Чон закрывает глаза от наслаждения. Ни один омега, с которым спал Чонгук, не вызвал такую бурю эмоций. Чимин продолжает спускаться всё ниже, приближаясь к члену Чонгука. Омега касается бёдер альфы, сжимая своими пальцами кожу, тем самым вызывая сладкую боль. Чон стонет от удовольствия, сжимая простыни в руках. Омега медленно обхватывает пальцами член Чонгука, начиная его ласкать. Он скользит рукой вверх-вниз, нежно массируя, принося альфе огромное наслаждение. Чонгук не сдерживает стоны, а его тело дрожит от возбуждения. Чимин ускоряет движения, увеличивая интенсивность своих ласк. Чонгук чувствует, что не сможет долго сдержаться, поэтому он приподнимает бёдра в такт движениям Чимина. И, наконец, омега ощущает, как альфа резко дёргается под его рукой, кончая с громким стоном. Чимин облизывает свои пальцы, любуясь глубоким и горячим оргазмом Чона. Чонгук опускается на кровать: его дыхание обрывистое, а глаза блестят, отдавая в темноте краснотой. Он тяжело вздыхает, смотря в глаза такого бесстыжего Чимина. — Никогда не думал, что чувство любви может быть настолько сильным, — говорит Чонгук, улыбаясь своему возлюбленному. Чимин прикладывает к губам Чонгука палец, покрытый спермой альфы. — И это только начало, дорогой мой, — шепчет омега, улыбаясь своему возлюбленному. — Не играй со мной, Чимин-и, — обхватывает его бедра, сжимая их. — Ведь ты ещё не кончил, — приподнимаясь с кровати, Чонгук садится с ровной спиной, рыча эти слова в губы партнёра. — Так заставь меня кончить, альфа, — мурлычет Чимин. Чонгук скидывает омегу с себя на кровать, наблюдая, как Чимин ни чуточки не растерялся, а лишь наоборот — его глаза начали отдавать голубизной. — Прогнись для меня, омега, — встаёт на колени позади Чимина. — Я вылижу твою дырку до такой степени, что ты будешь кричать, — сжимает бёдра Пака в своих ладонях, оставляя на коже красные следы. Чимин прикусывает нижнюю губу, смотря на альфу через плечо, и медленно начинает выгибать спину под напором кровавых глаз Чонгука. Чонгук наклоняется к омеге, начиная целовать его спину, и медленно ведёт дорожку к попе омеги. Альфа касается языком ямочек на пояснице Чимина, вылизывая их. С каждым движением горячего языка Пак издаёт приглушенные стоны. Его тело реагирует на прикосновения альфы, наполняясь страстью и желанием. Наконец Чонгук достигает попы Чимина, медленно целуя и лаская её. Он продвигается всё ниже, пока его язык не находит вход в тугую дырочку омеги. Чимин выдыхает, а его тело наполняется огнём, когда Чонгук начинает проникать языком внутрь, вызывая в нём волны блаженства. Альфа продолжает стимуляцию с такой страстью, словно голодный зверь, который наконец-то поймал свою добычу. — А-а-ах! — от ласк Чимин дрожит и извивается под ним. Каждый новый удар языка пробуждает новую волну наслаждения. Омега сжимает губы, пытаясь сдержать свои громкие стоны, но то, что творил с ним Чонгук, невозможно было описать словами. Альфа больше не хочет медлить и добавляет первый палец к своему языку, проникая в Чимина глубже, в его горячую и тугую дырочку. Теперь они работают в паре с языком, увеличивая удовольствие Чимина. Пак уже не может сдерживать свои стоны, и они заполняют комнату мелодией, которая для Чонгука была подобна пению ангелов. — Чонгука-а-а… Аа-а-х! — омега почти достигает края, чувствуя, что ещё чуть-чуть и он кончит. Сознание Чимина затуманивается от волны безудержных ощущений. Когда Чонгук вставляет в омегу второй палец, разводя их в стиле ножниц, а языком слизывая текущие соки омеги, альфа наконец-то находит простату, нажимая на неё подушечками своих пальцев, продолжая трахать Чимина в более агрессивном темпе. Дыхание Пака становится более тяжёлым, а комната наполняется ещё более звучными стонами. Чонгук ритмично двигает своими пальцами внутри Чимина, принося ему всё больше удовольствия и отправляя его к краю оргазма. Омега уже не может сдерживаться, практически падает на кровать, но Чонгук не позволяет ему этого сделать: держит бёдра так крепко, что Чимин чувствует боль, смешивающуюся с удовольствием. — Ещё… Аа-ах! — сжимая простынь в своих руках. — Чонгука-а-а! — Чон понимает его желание, ведь и сам весь внутри горит, видя и слыша такого Чимина. И, не теряя ни секунды, Чонгук осторожно добавляет третий палец, растягивая любимого ещё больше. Омега издает звук, смешанный из стона и страдания, но его приятное томление только усиливает удовольствие. С каждым движением пальцев Чонгук глубже погружается внутрь Чимина, достигая самого чувствительного места. Омега, кажется, готов взорваться: его тело дрожит, а глаза полны слёз. — Чонгук… Я… я не могу больше… — с мольбой в голосе произносит Чимин. Но альфа и не думает останавливаться. Он продолжает трахать Чимина своими пальцами, увеличивая темп, чтобы довести его до самого края. Горячая волна оргазма начинает нарастать в теле Пака, и он не в состоянии сопротивляться. И Чимин, уже готовый получить свой первый оргазм, полностью отуманенный чувствами, чувствует, как его дырочку покидают пальцы и язык Чонгука. Он не понимает, почему альфа остановился. И уже желая обернуться назад — в омегу проникает член Чонгука. Чимин застонал от неожиданности и боли. Он ещё не был ментального готов к тому, чтобы принять член альфы, но тело его предательски отреагировало на вторжение, испытывая смешанные чувства удовольствия и дискомфорта. — Тш-ш-ш, — поглаживая бёдра Чимина. — Ты хорошо справляешься, — вгоняя член глубже в омегу. — Идеально засасываешь мой член в свою тугую дырочку, — Чонгук начал медленно двигаться внутри Чимина, давая ему время привыкнуть к размеру и заполняя его напряжённый анус. Постепенно болевые ощущения смешались с приятной стимуляцией, и Чимин стал отвечать на толчки Чонгука, позволяя ему продолжать. С каждым движением Чонгука омега всё больше и больше погружался в мир похоти. Чон увеличивал скорость и силу своих движений, а Чимин отдавался этому океану удовольствия. Он сжимал и разжимал мышцы вокруг члена Чонгука, усиливая их контакт и удовлетворение обоих партнёров. Тела их синхронно двигались в ритме страсти, всё громче наполняя комнату звуками стонов и шлепков. Они забыли о времени, о проблемах и обо всём, что их окружало. Всё, что они знали и чувствовали — были эти движения и ощущения. Они покорили свои тела и умы, спустившись в самые глубины своего существования. Чонгук был уже на грани: его глазами горели алым цветом, а внутренний зверь умолял сделать своим. В его затуманенном разуме рычал зверь: «Укуси! Пометь! Это наш омега!». Он не мог контролировать свои инстинкты и желал пометить Чимина, как своего единственного и неповторимого омегу. Чонгук трахал своего любимого и рычал в удовольствии, чувствуя, что находится на грани. Альфа резким движением поднимает Чимина за плечи к себе, заставляя омегу подняться на колени, прижимает его, продолжая своим членом вторгаться в такое любимое тело. Чонгук сжимал горло омеги, чувствуя, как клыки удлиняются в его рту, желая прокусить нежную кожу на шее. — Ты позволишь мне, — шепчет Чонгук в ухо Чимина, сдерживая себя из последних сил. — Станешь моим не только телом, но душой? — замедляя свои движения. — Я… Уже давно… Твой, — Чимин обхватывает руку Чонгука, что слегка сжимала его горло. — Чонгук… я уже твой… целиком и полностью… душой, телом и сердцем… — отвечает ему омега. — Сделай это. Укуси меня! — слова Чимина только сильнее давали волю внутреннему зверю Чонгука. Альфа снова начал двигаться внутри Пака с бешеной страстью. Омега ощущал каждый толчок, каждое движение, и это поглощало его сознание. Он стонал в объятиях Чонгука. Чонгук, не сдерживаясь, приблизился губами к шее Чимина. Из его рта уже торчали острые клыки, и он сделал укус, наслаждаясь вкусом крови и запахом омеги. Чимин вскрикнул от большого удовольствия, что оказалось невыносимо сладким. Альфа продолжал движения, ускоряясь с каждой секундой, из-за чего Чимин готов уже был умереть от блаженства. Вокруг них всё исчезло, оставив только их двоих в этом моменте полного слияния. Каждая их клетка, каждый вздох были синхронизированы, словно они стали одним целым. Чимин чувствовал, как его тело сжимается всё сильнее, как внутри него нарастает что-то непреодолимое. Он застонал, сорвавшись на крик, который был призывом, осколком его собственной страсти. И тогда омега почувствовал, как его охватывает волна невероятного экстаза. Чонгук сделал несколько последних глубоких движений и вышел из омеги, кончая на такую манящую попу. Его клыки всё также глубоко были в шее Чимина, но нужно было отпустить. Иначе это вызовет у омеги не удовольствие, а самую настоящему пытку. Альфа разжимает челюсть, аккуратно и нежно вытаскивает свои клыки, начиная вылизывать ранку на шее омеги. Чимин, всё ещё сокращаясь от ошеломляющего оргазма, нежно держался за тело Чонгука, пытаясь успокоить свою дрожащую плоть. Его дыхание было тяжёлым и неровным, а сердце билось как сумасшедшее. Чонгук аккуратно разворачивает тело Чимина лицом к себе, осторожно обхватив за талию. Они остаются в этой позе несколько минут, ощущая радость и счастье друг друга, переплетённые вместе. — Чимин, я люблю тебя, — прошептал Чонгук, касаясь губами лба омеги. — Я всегда буду здесь, чтобы защищать и заботиться о тебе. Никогда не забывай об этом, — Чимин улыбнулся, уткнувшись лицом в плечо Чонгука. Он чувствовал, как тело альфы согревает его, пронизывая теплотой и любовью. Знал, что они могут пройти через любые трудности и преграды, потому что вместе были непобедимы. — Я тоже тебя люблю, Чонгук, — ответил Чимин, прижимаясь еще крепче к своему альфе. — Я всегда буду рядом с тобой. Ты моя судьба, мой дом и моё всё. Они оставались в объятиях друг друга, ощущая слияние своих душ, ещё некоторое время в тишине, наслаждаясь этими последними мгновениями, прежде чем реальность вернётся в их жизнь. Но знали, что никогда не отпустят друг друга, потому что их судьбы сплетены на всю жизнь. И они были готовы бороться за свою любовь, вместе преодолевать все преграды и проблемы, чтобы остаться рядом навсегда. Ведь никакая сила не сможет отнять у них это непоколебимое чувство.